Модный Вавилон 17 страница

– Что такое? Свет? Музыка? Анна не придет?

– Нет-нет, с этим все в порядке... Какой-то бесконечный кошмар. – Он смотрит на меня очень серьезно. – У нас закончились пакеты с подарками.

-Что?

– У нас закончились подарки! Что делать?

– Я думала, действительно случилось что-то страшное.

– Случилось! – твердит Александр.

– Я думаю, с этим должны разбираться девушки от JJW, – говорю я. – Ты мне нужен за сценой.

– Я еще не разложил таблички!

– Чем ты занимался все это время?

– Думал, что делать с подарками.

– Ладно, пошли!

Мы с Александром перехватываем пару девиц, вместе с ними раскладываем на стульях таблички с именами и улаживаем проблему с подарками, решив вручать их только представителям прессы и закупщикам из Штатов. Закупщики-англичане сидят по ту сторону подиума, так что они, возможно, ничего не заметят. Только первые два ряда расписаны по именам; остальные гости просто внесены в список, но на их сиденьях нет табличек. То и дело, по мере того как техники один за другим проверяют динамики, начинает играть музыка.

– У нас две Анны Винтур! – орет Александр с другого конца зала.

– Анна Винтур только одна! – замечаю я со смехом.

– Да?! Неужели? – говорит Александр. – Где вторая Анна Винтур?

– Кажется, я положила табличку куда-то туда, – отвечает девушка.

– Куда?

– Где-то во втором ряду.

– Во втором? Да сколько тебе лет? Откуда ты взялась? Ты что, черт возьми, не знаешь, кто такая Анна Винтур? – Александр багровеет. – Кто тебя прислал?

Бедняжка напугана и начинает обыскивать весь второй ряд.

– Прошу прощения... Нашла!

Она убирает табличку с именем Анны Винтур со второго ряда, и Александр расслабляется.

– Вот так, – говорит он. – И чтобы больше таких ошибок не было.

Все напряжены. Александр то и дело одергивает наших помощниц. Марк орет на техников. Я хочу курить. Оставляю своего коллегу разбираться с подарками и иду за сцену. Там висит тошнотворный запах косметики, лака для волос и женского пота. Помещение так переполнено, что пройти почти невозможно. Повсюду фотографы, которые снимают манекенщиц, и телеоператоры, которые снимают фотографов. Пару бутылок шампанского уже успели распить. На столиках перед зеркалами стоят стаканчики. Девушки хихикают, ревут фены, фотографы командуют, и во время интервью почти невозможно расслышать собственные ответы, не говоря уж о вопросах.

До начала остался час, студентки-костюмерши уже здесь и заняты последними приготовлениями. Мими в третий раз перебирает аксессуары. Некоторые модели начинают одеваться. Другие болтают по мобильнику. Третьим делают макияж. Я хожу по комнате и пытаюсь определить, все ли в сборе. Каждый знает, что делать. Марк слоняется в толпе, выкликает по именам манекенщиц и отмечает их в своем списке. Лилии все еще нет. Может быть, она так обиделась, что вообще не приедет? В таком случае ее расчет верен.

– Двух моделей не хватает, – сообщает Марк. – Но Лидия едет.

- Едет?

– Да. – Он смотрит в список.

– Слава Богу! – У меня чуть не разрывается сердце. Она меня не возненавидела!

– Лидия стоит в пробке, – снова докладывает Марк, – Проблемы с Валентиной.

– Что такое?

– Я позвонил ей на мобильник, но она говорит, что не может выйти.

– Не может выйти?

– Да. Она живет в гостинице неподалеку. Ты знаешь...

– Я все сделал, – объявляет Александр, прерывая наш разговор. – Что-нибудь еще?

– Съезди в отель за Валентиной.

– Что случилось?

– Она не может выйти.

– Как? – спрашивает Александр.

– Не знаю! Она не объяснила. Сказала, что не может выбраться и в связи с этим ей очень неудобно.

– Ладно, – говорит он. – Где она живет?

Едва Александр отправляется спасать Валентину, как приезжает Лидия. Она замечает меня, окидывает спокойным взглядом и пересекает комнату, направляясь к Джеймсу. Я иду туда, где работают парикмахеры, двигаюсь вдоль столов, за которыми девушкам собирают волосы в «конский хвост», и заговариваю с каждой. Некоторые даже не способны поддержать беседу по-английски. Я уже собираюсь обратиться к Лидии, но она достает мобильник, перебрасывает свои ноги через подлокотник и начинает болтать, пока Джеймс делает на ее затылке узел.

– Чтоб ты провалилась, чертова сука! – вдруг орет одна из моделей. Вскакивает со стула и швыряет шиньон через всю комнату. – Ты обожгла мне ухо!

– Неправда, – отвечает парикмахер.

– Ты еще отпираться будешь?!

– Погодите, погодите, – появляется рядом с ними Марк. – Что такое?

– Эта стервоза, – объясняет один из ребят-стилистов, скованных наручниками, в то время как остальные трое стоят рядом и слушают, – кажется, пьяна и со всеми ругается.

– Ты вправду обожгла ей ухо? – допытывается Марк.

– Нет, – отвечает парикмахер.

– Уходи, – отсылает Марк манекенщицу.

– Что? – переспрашивает та, и от удивления у нее отвисает челюсть.

– Уходи, – повторяет Марк. – Ты хамишь всем начиная с момента приезда, и я этого не потерплю. Мы работаем здесь как черти, а ты только мешаешь.

– Я не позволю так с собой обращаться! Я здесь самая высокооплачиваемая модель.

– Мне плевать, кто ты такая. Вали отсюда. – Он тычет пальцем себе за плечо, туда, где подиум. – Сколько раз тебя должны были выпустить?

– Пошел ты!.. – огрызается модель, собирая вещи.

– Значит, один раз. Стало быть, у нас есть вакансия. Кто хочет выйти в этом платье? – Марк водит пальцем по списку. – Марина? Анна? Лидия? Лидия, ты – единственный вариант. – Он смотрит на нее и улыбается. – Хорошо?

Я гляжу на Лидию. Та – на меня. Не стану ее осуждать, если сейчас она пошлет Марка к чертовой матери. Но она улыбается и говорит:

– Конечно! Рада помочь...

И у меня в груди как будто стягивается тугой узел – от осознания своей вины.

Сорок пять минут до начала, а Валентины все еще нет. За сценой яблоку упасть негде. Ко мне подходят совершенно незнакомые люди, целуют в щеку и желают удачи. Я решаю непрерывно улыбаться на протяжении следующего часа – по-моему, это единственный способ выжить. Повсюду обнаженные девушки, которые натягивают блузки и юбки. Костюмеры гладят и встряхивают вещи. Туда-сюда ходят техники, наносят последние штрихи и таскают еду. Две модели справа от меня ноют, что у них недостаточно шикарные платья. Это заставляет меня вспомнить о Кейт, Наоми и Наде, переругавшихся из-за серебристого платья на презентации у Вивьен Вествуд. Кейт твердила, что ее обделили. Наоми утверждала, что в качестве первой модели Вивьен она имеет все права. А Надя сказала, что настоящая суперзвезда здесь только одна. Она. В конце концов, Вивьен решила, что платье достанется Линде, на том все и закончилось. Но Линда так и не надела его – из-за того, что ей недавно сделали операцию. Я устала и изнервничалась настолько, что мне очень хочется подойти к моим не сдержанным на язык моделям и вытащить их отсюда за уши. Но нам по-прежнему не хватает манекенщиц, а я не собираюсь выпускать на подиум Мими.

Полчаса до начала. За сценой появляются Александр и Валентина. Она растрепана и помята – как будто спала в одежде. Ее сразу сажают делать макияж.

– Что, ради всего святого, случилось? – спрашиваю я, когда Александр подходит ближе ко мне.

–Ты не поверишь, – качает он головой. – Нашел ее прикованной наручниками к батарее. С двумя вибраторами.

– С двумя?!

– Да. К счастью, у обоих уже сели батарейки.

– Господи... Как мне теперь на нее смотреть?..

Александр ухмыляется.

–Девочка решительно предпочитает экстремальный секс.

Я гляжу на Валентину. Один стилист занимается ее лицом, двое других сидят на корточках у ее ног. Я подхожу и спрашиваю:

– Все нормально?

– Конечно, – говорит один из парней, держа в руке пуховку с пудрой телесного цвета. – Мы замазываем синяки. Не видел ничего подобного с тех пор, как работал с Даниэлой. Она трахалась с каким-то дальнобойщиком на автостоянке близ Милана. И вся спина у нее была в рубцах от хлыста, а на запястьях – ссадины от наручников.

– Ого, – говорю я. – И сколько вам нужно времени?

– Десять минут.

Валентина смотрит сквозь меня куда-то в пространство и не произносит ни слова.

– Мы открыли двери, – говорит мне девушка в черном брючном костюме. – Двадцать минут до начала.

Народу за сценой все больше. Больше телевизионных камер, направленных друг на друга. Еще больше фотографов.

– Первые, готовьтесь! – кричит Мими через всю комнату.

Девушки начинают прихорашиваться. Одергивают юбки, разглаживают блузки, Мими ходит среди них, раздавая браслеты и сумочки. Джеймс держит в руках огромную емкость с лаком для волос, я таких отродясь не видела. Он разбрызгивает его, судя по всему, прямо в воздух, точь-в-точь как дезинфектор. Я брожу от модели к модели и проверяю, все ли на них сидит как надо. Мимо проходит Юлия – в ярко-розовой блузке и черной юбке. Я останавливаю ее и запускаю руку ей под подол, чтобы одернуть блузку. Она преспокойно жует конфету.

Появляются все новые и новые фигуры, связанные с миром высокой моды. Журналист из Telegraph разговаривает с Мими. Корреспондентка Times чему-то смеется вместе с Александром, девица из Еllе рассматривает платья.

Становится так жарко, что я вся мокрая. На верхней губе у меня бисеринки пота. Девушки отдуваются и оттягивают блузки с подмышек. На парадном крыльце ревет музыка, шум нарастает.

Вдруг вспыхивают лампы, и толпа раздается в стороны. Ко мне идет Ванесса Тейт. Рядом с ней – Кэти. С сигаретой во рту.

– Привет. – Ванесса целует меня в щеку. Мировые средства массовой информации запечатлевают этот момент. – Удачи!

– Спасибо, – отвечаю я. – Мне очень приятно, что на тебе сегодня вещи из моей коллекции.

Я осматриваю ее с головы до ног. Она надела то, что прислал ей Александр, и выглядит очень по-русски.

– Мне они нравятся, – говорит Ванесса тоном, в котором недвусмысленно читается, что она не выбросила ничего из подаренного.

– Превосходно. – Я улыбаюсь. Представляю, с каким волнением она будет ожидать завтрашних газет. – Надеюсь, тебе понравится шоу.

– Я тоже надеюсь, – говорит она. – Я сижу рядом с Софией Даль.

– Пять минут до начала! – кричит Марк. – Как готовность?

Я оглядываюсь по сторонам. Валентина, судя по всему, в порядке. Лидия стоит полностью одетая и кажется утомленной. Юлия, хоть и мрачная, выглядит вполне пристойно, а худенькую девушку, которая всю ночь где-то развлекалась, по-прежнему бьет озноб.

– Итак, все в ряд, – говорит Марк, доставая свой пюпитр и водя пальцем по списку. – Юлия, Наташа, Валентина, Лидия, Джемма, Лили, Агнесс... – Он отмечает каждое имя.

Наконец комната пустеет; гости начинают рассаживаться. Я иду в самый дальний угол сцены и слегка раздвигаю занавес. О Господи! Полным-полно народу. Вдоль подиума снуют фотографы, запечатлевая знаменитостей. Вижу всех репортеров – из Vogue, Sunday Times и так далее... Рассматривая толпу, вдруг замечаю огромные очки в черной оправе. Анна Винтур! Она здесь! Чувствую невероятный прилив адреналина. Я это сделала! Да! Черт подери, я это сделала! Анна здесь! Номинантка на премию «Оскар» сидит у меня в первом ряду! С ума сойти... Второй такой удачи не будет.

Толпа рассаживается. С подиума убирают пластиковое покрытие. Уже скоро. Мы запаздываем с началом всего на пятнадцать минут. Поворачиваюсь, чтобы оглядеть девушек. Они выстроились в линию. Готовы. Зажигается задняя подсветка. Дьявол! У них у всех видны трусы!

– Черт, черт, – мечусь я. – Надо снять белье!

Играет музыка. Я стою на выходе. Юлия делает шаг вперед. Я запускаю руку ей под юбку и стягиваю с нее стринги. Она вышагивает из трусов и идет по подиуму, прямо на ораву фотографов, сгрудившихся в конце помоста. За ней – Наташа, Валентина, Лидия, Джемма, Лили... С каждой из них я стаскиваю трусики. Никто не возражает. Напоследок Джеймс брызжет их лаком для волос, и девушки выходят из-за кулис.

Сидя рядом с кучкой белья, я наблюдаю, как они идут по подиуму. Возвращаются, сходят со сцены и начинают трястись от ужаса. Костюмерши хватают их, раздевают и тут же наряжают в другие платья. Второй круг. Одежда остается лежать на полу.

Вдруг со стороны сцены раздается взрыв хохота. Я вскакиваю и иду смотреть в щелочку.

– Дебора сломала каблук, – сообщает Марк.

Я выглядываю и вижу, как Дебора, глядя прямо перед собой, невозмутимо шествует по подиуму и ее правая нога касается пола только кончиками пальцев. Она позволяет себе высказаться, лишь сойдя со сцены.

– Господи, – стонет она, – вы это видели?

Костюмерша не отвечает. На разговоры нет времени.

Она молча натягивает на ее ступни новую пару золотистых туфель. Дебора влезает в узкое шелковое платье, застегивает молнию и снова выходит на подиум, запоздав на целых двадцать пять секунд.

Внезапно все заканчивается. В черном узком до полу платье выходит Лидия, затем Александр выталкивает меня, жмурящуюся от яркого света, из-за кулис. Лидия несет букет цветов. Я выхожу на середину подиума и кланяюсь. Публика рукоплещет. Манекенщицы, выстроившись в ряд позади меня, аплодируют в такт музыке. Затем они образуют круг, Лидия целует меня в щеку, и я вслед за ними спускаюсь со сцены.

Пять месяцев тяжелого труда свелись к восьми с половиной минутам. Повсюду хлопают пробки шампанского; времени – двадцать минут одиннадцатого, модели опохмеляются. Прямо передо мной возникает камера с логотипом CNN; меня спрашивают, что я могу сказать по поводу презентации. За сцену течет людской поток; все хотят похлопать меня по спине и сказать, что «это было великолепно». Я оглядываюсь в поисках пары огромных солнечных очков. Но нет... Видимо, у Анны Винтур есть более важные дела. Стилисты наводят порядок и пакуют сумки. Парикмахеры уже собрались. Мои одежды, обернутые в полиэтилен, повисли на плечиках, как тряпье, некоторые – все еще с пришпиленными к ним фотографиями. Мими усердно пьет. Александр подносит к губам бумажный стаканчик. Я в очередной раз рассказываю о себе перед камерой, когда появляется Лидия. Она делает мне знак рукой. Ответить ей я не могу: интервью в самом разгаре...

– Вот и все, – говорит Александр, подходя, чтобы поцеловать меня перед объективом. – Это победа.

– Ты уверен?

– Да, – отвечает он. – Я уже заказал номер.

– Правильно.

– Значит, завтра мы будем заниматься продажами.

– Великолепно, – говорит репортер из CNN.

Камера все еще нацелена на меня. Перед глазами вспыхивает яркий свет. Сердце чуть не выскакивает из груди. Во рту пересохло. Я так устала, что хочу только одного – поскорее лечь. Но вместо этого я улыбаюсь.

– Итак, каковы ваши идеи по поводу следующей коллекции?

Дата добавления: 2015-09-04