1 страница. Прохладная и дождливая весна отобрала у лета почти целый месяц

Глава

Прохладная и дождливая весна отобрала у лета почти целый месяц, и поэтому липы зацвели позднее, чем обычно, смешивая медовый аромат с раскаленным солнечным воздухом. Липовая аллея пустовала, только днем в кронах деревьев мерно гудели пчелы, собирая сладкую пыльцу.

В Академии Воинов было непривычно тихо: большинство учащихся отправилось на летнюю практику. Остались только те, кто проходил Испытание на новое звание, и Учителя, которые этими самыми испытаниями и руководили.

И еще в Академии пряталась Полина. Сдав все экзамены и получив звание Мастера, она поняла, что никакая сила не заставит ее покинуть Матвея, пока не станет известно, как сложится его судьба. Конечно, он обещал сообщить ей новости, но у нее была и вторая причина оставаться рядом с ним. Она была уверена, что Матвей пройдет Приручение, и после этого они навсегда расстанутся. Вот и пришлось разыграть сцену прощания, собрать вещи, уйти, а потом потихоньку вернуться.

Полина не строила иллюзий, что ее присутствие в Академии останется незамеченным. Во-первых, она нуждалась в пище и посещала столовую. Давно изучив привычки своего наставника, она легко выбирала для этого подходящее время. Во-вторых, она нуждалась в физических нагрузках, потому что это уже стало частью ее жизни. К счастью, в почти безлюдном парке можно было спрятаться и спокойно тренироваться. В-третьих, она нуждалась в "легенде", потому что таилась только от Матвея, и рано или поздно кто-нибудь из Учителей мог поинтересоваться, что она здесь делает. Поэтому она ходила в библиотеку и изучала там историю древних городов. Это было полезно и для предстоящей летней практики, и для того, чтобы отвлечься от грустных мыслей.

Вечерами Полина пряталась в кустах рядом со своим коттеджем и не спускала глаз с окна комнаты на втором этаже. Из-за летней жары рамы всегда были распахнуты, легкая занавеска сдвинута в сторону. Мягкий свет настольной лампы прекрасно освещал Матвея, склонившегося над учебниками. Он готовился к последним экзаменам, засиживаясь допоздна, а перед тем, как лечь спать, обычно несколько минут стоял у открытого окна, наслаждаясь ароматной ночной прохладой. Полине казалось, что при этом он смотрит исключительно туда, где она прячется. Однако, зная его характер, не сомневалась, - если бы он хоть раз заметил ее, то непременно бы подошел.

Когда окно темнело, Полина осторожно выбиралась из кустов и уходила спать в другой домик: Лукас разрешил ей временно занять его комнату. Пожалуй, он единственный знал все и ее планах, и о ее чувствах. Все остальные если и догадывались о чем-то, то усердно делали вид, что ничего не замечают. Впрочем, ее поведение было идеальным и благоразумным, за исключением этой игры в прятки.

Карен прогуливался по липовой аллее. Это была самая длинная дорога в столовую, и Полина пользовалась ею, уверенная, что никого здесь не встретит. Когда она заметила Карена, было уже поздно сворачивать в кусты.

- А вот и наша дева прекрасная... - улыбнулся Магистр-Воин, игнорируя официальное приветствие.

Видеть наставника Матвея в благодушном настроении было настолько непривычно, что Полина поежилась от неприятных предчувствий.

- Присядем, поговорим? - продолжал тем временем тот, подхватывая девушку под локоток и увлекая ее к ближайшей скамейке. - Уж очень хочется полюбопытствовать, почему ты до сих пор здесь, а не на практике.

- У нас поход на август запланирован, - честно ответила Полина, вынужденно присаживаясь на самый краешек скамейки.

Карен держал ее за руку, как будто боялся, что она убежит.

- Тогда почему ты не дома? Все экзамены сданы, ты теперь Мастер...

Полина поморщилась, вспомнив про Испытание.

- Кстати, хотела поинтересоваться, если это не секрет. Один день в детском саду... через это все проходят? - спросила она.

- Абсолютно все. Ты же понимаешь - почему?

- Да... Справившись с целой оравой совершенно неуправляемых деток, уже не так страшно думать о том, что скоро станешь наставником одного вполне вменяемого подростка, - неохотно признала Полина. - Хотя я все равно боюсь. Скорее всего, мне снова придется доказывать, что я здесь не случайно. Ведь в подопечные мне достанется мальчишка.

- Ничего, я тебе помогу. - Карен отпустил ее и сел, перекинув ногу через скамью. - Мэт вот-вот станет Магистром, потом уйдет на свой остров, а я возьму тебя под свою опеку. Только ты мне зубы-то не заговаривай, - он добродушно усмехнулся. - Я спрашивал, что ты здесь делаешь.

Известие о том, что Карен станет ее наставником, девушку не удивило. Она предполагала, что именно так все и будет.

- Так я готовлюсь к практике, - ответила она, стараясь казаться равнодушной к допросу, - в библиотеке читаю разные материалы по городу, который мы будем искать.

- Полина, я не люблю врунов, - очень тихо произнес Карен. - Если ты заметила, я предпочел поговорить с тобой там, где никого нет. Чтобы нам никто не помешал и чтобы разговор получился откровенным. Так почему ты до сих пор в Академии?

У Полины хватило совести покраснеть, но не хватило смелости сказать правду. Она замерла, сжалась под пристальным взглядом Карена, мечтая о том, чтобы оказаться далеко-далеко от липовой аллеи.

- Ладно, молчи, - согласился Карен после минутного ожидания. Он не скрывал своего разочарования. - Заберешь в библиотеке все необходимые книги и отправишься домой. Через час духу твоего здесь быть не должно. Это приказ.

Он легко поднялся и неторопливо пошел прочь.

- Нет! Карен, пожалуйста! Нет!

Полина испугалась своего порыва, но потом. Когда уже стояла напротив Карена, упершись ладонями в его грудь, словно пытаясь остановить и одновременно умоляя о прощении. Тот молчал, лишь многозначительно приподняв бровь и слегка разведя в стороны руки.

- Пожалуйста... - Полина заставила себя сделать шаг назад. - Любое наказание, только позволь мне остаться.

- Нет, - он с трудом подавил гнев, напоминая себе, ради чего затеял этот разговор. - Ты мне соврала, это первое...

- Я все объясню!

- Ты оспариваешь приказ, это второе, - невозмутимо продолжил он. - Ты ведешь себя совершенно недопустимо, это третье. И ты меня перебиваешь, а я уверен, что твой наставник рассказывал тебе, чем это чревато.

- Рассказывал, - согласилась Полина и вздохнула, сглотнув подступившие к горлу слезы. Нет уж, плакать она не будет! - Прошу прощения, Магистр-Воин.

- Немедленно выполнять приказ!

- Слушаюсь, Магистр-воин. - Она не посмела ослушаться еще раз и повернулась, чтобы уйти.

- Отставить...

Она удивленно обернулась. Карен смотрел на нее мрачно и, как ей показалось, устало.

- Мне нужно знать, что происходит, Полина, - сказал он. - Я наблюдаю за вами давно и вынужден признать, что до сего момента ваше поведение было безупречным. Но сейчас я не понимаю, что ты задумала, и это мне не нравится. Ты так сильно влюблена в Мэта, что хочешь оставить его здесь, при себе? Мне кажется, достаточно одного твоего слова, и он откажется от своей мечты. Ты этого хочешь? Для этого осталась?

- Да нет же, нет! Все совсем не так! - отчаянно возразила Полина. - Я только хотела побыть с ним рядом... Ты же видел, я даже стараюсь не попадаться ему на глаза! Он не знает, что я тут. И вообще... Матвей меня не любит. Ты ошибаешься, я никак не могу повлиять на него. И я прячусь, чтобы он не знал, как сильно... - она замолчала и отвернулась. Все же сдерживать слезы было очень тяжело.

- Мэт тебя не любит? - Карен скептически усмехнулся. - Да... Все еще хуже, чем я предполагал. Полина, у Матвея завтра испытание на Магистра. И я боюсь, что из-за ваших... отношений... короче, он его провалит.

- Почему? Карен, извини... я тебя не понимаю.

- Да это я не понимаю! О чем думали Учителя, когда разрешили тебе стать Воином...

Вопрос показался Полине риторическим, и она промолчала, ожидая объяснений. Карен никогда бы не затеял такой разговор ради праздного любопытства, и предчувствия ее не обманули.

- Если сидеть не хочешь, пойдем прогуляемся, - предложил Карен. - Тут все равно никого нет.

- Хорошо.

Идти рядом было проще, потому что можно было не смотреть на собеседника.

- Полина, ты уже сколько Испытаний прошла?

- Ты же знаешь, - пожала она плечами. - Три... нет, четыре, если считать вступительное.

- И что, хоть раз они были ожидаемыми?

- Нет, конечно!

Полина очень хорошо помнила и постановочную, как потом выяснилось, дуэль, и неделю кошмарных "тренировочных" экзаменовок. И день, проведенный в качестве воспитателя в детском садике, у шумных и энергичных трехлетних малышей, после которого ее стрела Тура стала зеленого цвета.

- Испытание на Магистра по степени неожиданности такое же...

- Ну... наверное. И что? Разве Матвей не справится?

Спрашивать, какое оно будет, было бесполезно. Она знала, что и сама никогда не расскажет своему подопечному о тех испытаниях, через которые прошла.

- Возможно, нет.

- Карен, прекрати говорить загадками, - взмолилась Полина. - Я прекрасно понимаю, что ты не можешь мне рассказать, каким будет Испытание. Но при чем тут я?

- Кое-что я мог бы... - неожиданно признался Карен. - Если ты расскажешь, что происходит между тобой и Матвеем.

- Да ничего не происходит! Ничего!

- Поль, ты меня извини... - он остановился и развернул девушку к себе лицом, аккуратно взяв ее за плечи. - Но для "ничего не происходит" ты слишком странно себя ведешь.

- Так то я... Хорошо, я объясню. Карен, но только потому что ты считаешь, что это важно.

- Да уж поверь, - вздохнул тот.

- Верю... И я расскажу тебе все. И я даже знаю, что ты подумаешь, что я сочиняю... местами. Но лучше уж я расскажу тебе все. Потому что ты знаешь, каким будет Испытание и сможешь оценить... степень угрозы. - Полина осторожно высвободилась и снова пошла вперед, вынуждая Карена следовать за собой. - Мы с Матвеем познакомились, когда мне было шесть лет, а ему - девять...

Всю историю не знал даже Лукас, хотя с ним единственным Полина могла откровенно поговорить, уверенная, что он сохранит все тайны. Карена она уважала, несмотря на то, что было время, когда она его побаивалась. Она знала, что только серьезная причина могла заставить его быть таким настойчивым в вопросе личных отношений. И поэтому теперь она спокойно и без лишних подробностей рассказывала ему о своем знакомстве с Матвеем, о первом совместном приключении, о бале в замке Гонт и о прошлогодних летних путешествиях, горно-пещерном и втором, в параллельном мире.

- Как видишь, я не могла не полюбить такого парня, как Мэт. - Последние признания давались Полине с большим трудом, слишком горькими были эти воспоминания. - Некоторое время я думала, что он тоже меня любит. Но после каникул... После каникул Мэт сказал, что все это... побочный эффект ритуала, который связывает наставника и подопечного. Сначала я поверила, потом узнала, что это вранье. И никаких "побочных эффектов" нет и быть не может. Мы все же поговорили, и Мэт признался, что его мечта стать Хронологом важнее меня. Так что ты зря волнуешься... Он не откажется от своего выбора. - Она зябко повела плечами, как будто мерзла, несмотря на теплый вечер. - А я... Да, я его люблю. Я знаю, что скоро он навсегда уйдет из моей жизни. И только хотела побыть рядом с ним, пока он еще тут. Пусть он даже меня не видит... Карен, да это единственная глупость, на которую я способна!

Некоторое время они молчали: Полина бездумно ковыряла пальцем кору большой липы, под которой они остановились, Карен размышлял о том, что услышал, и наблюдал за девушкой.

- Да... - наконец произнес он. - История, в которую трудно поверить. И тем не менее... Хорошо, откровенность за откровенность. Испытание Матвея будет проходить в Лабиринте. Но проходить Лабиринт будешь ты.

- Ка.. какой из? - Полине показалось, что ее голос похож на писк испуганной мышки.

- Лабиринт Страха, разумеется.

- Э, нет, погоди... Что-то тут не сходится, - возразила она. - Испытание, как обычно, одинаковое для всех?

- Да.

- И когда ты его проходил, Матвей в нем участвовал?

- Да.

- То есть он знал... знает... Какой в этом смысл?

- Все очень просто. Он знает, что в Лабиринт пойдешь ты. Но он не знает, что должен будет выбирать, причем несколько раз. От его решений будет зависеть многое. И, конечно же, у вас будет собственная игра, подготовленная специально для вас. Кстати, ты сразу можешь отказаться.

- И тогда...

- И тогда Матвей останется Мастером, да. Новый подопечный, еще три года тут, рядом с тобой.

- Нет уж. Конечно, я пойду. Скрывать не буду, боюсь. Ты же знаешь, наверняка... Я была там пару раз, воспоминания не из приятных.

- Как и у всех.

- Надо, значит надо. Это все? - Полина подумала, что еще успеет что-нибудь перехватить на ужин, а потом пойдет к Матвею. Если он все равно знает, что ее вызовут для Испытания, то можно уже и не прятаться. И заодно поговорить.

- Нет. Еще я вынужден посадить тебя под замок, чтобы ты не видела Матвея до Испытания. Ты узнала ровно столько, сколько узнала бы завтра, перед самым началом. Часть этой информации - только для тебя. Рисковать я не буду.

- То есть слову ты не поверишь? - растерянно спросила Полина.

- Поверю. Но понимаешь, это я нарушил правила. И единственный выход - твоя полная изоляция. Тогда формальности будут соблюдены, и Учителя не смогут отменить Испытание.

- Хорошо, хорошо. Только не надо ничего отменять! А... бутербродик какой-нибудь можно?

2 глава

Карен отвел девушку на гауптвахту, потому что это было единственное помещение в Академии, которое запиралось сложным магическим замком, и откуда нельзя было телепортироваться.

- Дожила... - ворчала Полина по дороге. - Никогда на губе не сидела, даже когда из Академии исключали...

- Не обижайся, Поль... - Карен выглядел виноватым. - Я тебе поесть принесу. Да все, что хочешь... книги, вещи...

- Не надо, - отмахнулась она. - Поесть только. А от книг пользы не будет. И не переживай... Я понимаю, что иначе - никак.

Карен выполнил обещанное и ушел, потому что "прости, дева наша прекрасная, что оставляю в одиночестве, но Матвею я сейчас нужнее". Полина была с ним согласна и не обижалась ни на то, что он хитростью вызвал ее на откровенность, ни на то, что запер на гауптвахте. Ее наставник поступил бы ради нее точно так же, да и она сама не стала бы колебаться в выборе.

В маленькой комнатке с узкой кроватью и санузлом, спрятанным в нише, совершенно нечем было заняться. Карен все же принес ей книгу, видимо, первую попавшуюся из тех, что лежали у нее на столе. Но сосредоточиться на чтении не удавалось. Она легла и попыталась уснуть, однако сначала ей начали мерещиться кошмары из лабиринта, а потом она обнаружила, что в мельчайших подробностях вспоминает то самое время...

После возвращения из параллельного мира настроение у Полины было серым и унылым. Ей отчаянно не хватало Матвея: он исчез сразу после перемещения, лишь коротко пробормотав: "Увидимся!", и она никак не могла с ним связаться. Это было странно и непонятно, но она не рискнула наведаться к нему в гости, потому что понимала - хозяин замка Гонт не обрадуется ее визиту.

Туманные предсказания Афанасия посеяли в душе Полины смятение и тревогу, и днем она постоянно думала о девочке, похищенной колдуном из параллельного мира. Она ничего не рассказала родителям, но каждый раз при взгляде на мать или отца у нее сжималось сердце, и она поскорее отворачивалась, потому что ей казалось - они обо всем догадываются. А ночи стали полны необъяснимым страхом: Полине часто снился один и тот же сон, в котором она спасалась бегством от черного клубящегося тумана, но нигде не могла от него спрятаться. Когда девушка понимала, что бежать больше некуда, из тумана выходил некто, закутанный в черный плащ, повелительным жестом звал ее, и она подчинялась, добровольно следуя за ним во тьму. В этот момент она всегда просыпалась: от собственного стона и с бешено колотящимся сердцем.

В назначенный день, еще до начала занятий, Полина переместилась в Академию для переэкзаменовки, измученная, но в приподнятом настроении, ведь там ее ждал Матвей. Но тот встретил ее подчеркнуто-официально. В ответ на ее недоумевающий взгляд он произнес: "Потом поговорим", и тут же отправил в аудиторию к Учителям.

После отлично сданного экзамена, она поспешила поделиться с наставником радостью, но он был серьезен и определенно нервничал.

- Да что случилось?! - не выдержала Полина, прикрывая рукой знак Тура.

Матвей страдальчески поморщился, однако возражать не стал. Спасаясь от внезапно начавшегося ливня, они забежали в свой коттедж. Там было пусто, - у Воинов еще не закончились каникулы. Не обращая внимания на промокшую одежду, Полина выжидающе молчала.

- Полина, я... я должен сказать тебе одну неприятную... вернее, рассказать об одном неприятном... - Матвей с трудом подбирал слова, отойдя от нее как можно дальше.

Он избегал ее взгляда, и это ей совершенно не нравилось.

- Да я уже поняла, что оно неприятное, - перебила она его, подходя поближе. - Считай, что я готова к неприятностям, и давай уже, выкладывай...

Матвей снова отодвинулся от нее, как будто боялся чего-то.

- Я... я прошу у тебя прощения. То, что я сейчас скажу, наверняка тебя обидит. Я должен был рассказать тебе все раньше, чем... чем...

Полине очень хотелось, чтобы он перестал спотыкаться на каждом слове. Растерянный и неуверенный, он пугал ее даже больше, чем кошмарные сновидения.

-...чем между нами возникли чувства...

- Ты говоришь о...

- Пожалуйста, не перебивай меня, - умоляюще попросил Матвей, - и постарайся меня понять...

- Я постараюсь, - она согласно кивнула головой и даже ободряюще улыбнулась, хотя внутри у нее все сжалось от нехорошего предчувствия.

- Все дело в клятве, которую мы дали, когда стали парой "наставник - подопечный". Ученику еще рано об этом знать, но в твоем случае это необходимо. Связывая нас узами, Учителя использовали магию... для того, чтобы в первое время... не возникло ненужных конфликтов... Эта магия кратковременная, но у нее есть побочный эффект, - между наставником и подопечным возникает симпатия, которая чаще всего перерастает в крепкую дружбу... Никто не знал, что на нас с тобой она подействует несколько иначе... ведь ты первая девочка в Академии...

Матвей снова смутился, но все же собрался с духом и выпалил на одном дыхании:

- На самом деле я тебя не люблю! Мои слова и мои поцелуи ничего не значат. И... и прости меня, если сможешь!

Это был предательский удар, от которого у Полины потемнело в глазах.

Даже сейчас, когда от тех событий ее отделял почти целый год, она помнила, как это больно. Больно, когда тебе врут, и еще больнее, когда врет тот, кого ты любишь.

Матвей забыл, что на них нет джайдеров, а Полина не блокировала свою пси-энергию. Ощущение лживости слов на время даже вытеснило их смысл. В тот момент она еще не понимала, что из сказанного неправда, а обида заставила ее солгать в ответ.

- Мне очень жаль, что тебе пришлось просить у меня прощения. Потому что я сама хотела сказать, что не люблю тебя. После возвращения я поняла, что ты для меня только друг и наставник. Спасибо, что избавил меня от чувства вины. И если это все, что ты хотел мне сказать, то я, пожалуй, пойду. До встречи, наставник.

Матвей ничего ей не ответил, - он только смотрел на нее так, что от его взгляда одновременно бросало и в жар, и в холод. На мгновение Полине показалось, что он готов отказаться от своих слов, броситься к ней, крепко обнять... Но Матвей опустил глаза и отвернулся.

И она тихо вышла из гостиной.

Плакала она в одиночестве. Дождь немного утих, но не прекратился, превратившись в нечто среднее между ливнем и осенней затяжной моросью. Она брела, не разбирая дороги, а когда опомнилась, то обнаружила, что находится в Колдовских развалинах. Удачное место чтобы погоревать и пожалеть себя: уединенное, заброшенное, пустое...

Предавалась слезам Полина недолго. Она как будто увидела себя со стороны, и ей стало стыдно своей слабости. Боль никуда не делась, но девушка заставила себя думать не о том, как ей плохо, а о том, что ей теперь делать.

О том, чтобы вернуться домой в таком виде, не могло быть и речи. Мокрая, грязная, с опухшими глазами и сопливым носом... Придется все объяснять родителям. А зачем им лишние треволнения? И опять же, стыдно. Особенно перед отцом. Она очень хорошо помнила его слова: "Назвалась Воином - соответствуй во всем". Но дома ее ждали. Значит, нужно было найти место, где можно было бы привести себя в порядок. И чтобы никто не задавал ненужных вопросов, в ответ на которые пришлось бы врать. И она вспомнила о бабушке.

Совсем недавно, всего неделю назад, Полина вместе с Конрадом были в гостях у его матери Арины. Та уже перебралась из Австралии на маленький красивый остров неподалеку от материка. Впрочем, рядом было много и других островков, между которыми сновали легкие лодочки. Этот архипелаг даже носил название Приют Бродяги, потому что там селились Странствующие, уставшие от путешествий.

Арина занималась хозяйством: возделывала огород, держала разную живность, рыбачила, собирала фрукты, в изобилии росшие на острове. И она очень обрадовалась визиту сына и названной внучки. Полина тогда еще подумала, что у отца было к ней какое-то дело, потому что они долго разговаривали, отправив ее купаться. Она чудесно провела время, в основном под водой. Этот коралловый мир походил на сказку: среди разноцветных растений и причудливых камней сновали маленькие и большие, однотонные и ослепительно яркие рыбки.

И потом Арина не один раз повторила, что Полина может вернуться сюда, когда только пожелает. "Значит, к бабушке... - решилась она. - Арина не будет переживать за меня так, как мама, и ничего не расскажет ни ей, ни отцу. А солнце и океан помогут мне обрести равновесие перед возвращением домой. Но родителей все же стоит предупредить". Она обнаружила, что машинально заблокировалась, видимо, как только вышла из Академии, и порадовалась, что никто не мог "слышать" ее слез.

"Мам, я все сдала. На пару часов заскочу к Арине, потом домой", - быстро сообщила она Мерлинде по семейному каналу телепатической связи, так же быстро "выключилась", не дождавшись ответа и возможных вопросов, и переместилась на знакомый пляж.

В Океании был глубокий вечер, и Полина запоздало вспомнила о разнице во времени, а заодно и о том, что там другое время года. В августе в этих местах очень тепло днем, но ночью холодает, и насквозь промокшая девушка сразу это ощутила.

На пляже горел костер, возле которого сидела Арина. Она помешивала что-то в кипящем котелке, висящем над огнем.

- Добрый вечер, девочка моя, - сказала женщина, легко поднимаясь и протягивая Полине плед. - Закутайся, он тебя согреет. Садись рядом, я сейчас дам тебе горячего чаю.

Полина была слишком удивлена, чтобы задавать вопросы. В отличие от бабушки, которая, казалось, специально ее тут поджидала.

- И я бы на твоем месте все же воспользовалась пси, чтобы привести в порядок одежду, - продолжала Арина, наливая в кружку дымящийся напиток, - слишком долго сушить ее у костра, простудишься. Прости, что в дом не приглашаю. Да и какой это дом... стены из веток да крыша из листьев. Стены давят, а тут, смотри, как красиво... Океан воды и океан звезд. Ты грейся, сушись. А там и поговорим.

Полина послушно приняла из ее рук кружку, отпила пару обжигающих глотков, потом сосредоточилась на пси-кинезе, выталкивая из одежды и обуви молекулы воды, заодно очищаясь от налипшей грязи, завернулась в плед, села у костра, и только потом заговорила:

- Спасибо, ба. А почему ты меня ждала?

- Потому что ты должна была придти. - Арина улыбнулась, как будто чему-то своему, понятному только ей одной.

- Но я не знала, что приду...

- Я знала, - женщина пересела ближе к Полине и обняла ее за плечи. - Ты пришла ко мне со своими бедами. Хочешь рассказать о них?

- А давай ты первая, ба, - предложила Полина, устраиваясь поуютнее. - Интересно же.

- Да ты уже, наверное, догадалась?

- Ба, ну я все же Воин. Только если все так, то ты знаешь, спрашивать ни о чем я не имею права.

- Да, девочка моя, все так... Ты правильно поняла, я - ясновидящая. Редкий дар, скорее, проклятие... настолько редкий, что даже среди Странствующих о нас уже позабыли. Только вы, Воины, и помните...

- Есть сказка о ясновидящем и маге. Это один из незыблемых законов: никогда не спрашивай о своем будущем, если хочешь до него дожить.

- Хорошо, что ты это понимаешь. Значит, ни о чем не спросишь, а только выслушаешь, - Арина вздохнула и провела ладонью по Полининым волосам. - Ты так похожа на моего сына...

- На папу? Да, мы уже давно это заметили, - согласилась Полина, - и на маму немного тоже. Это очень приятно, потому что других родителей я не знаю. Да мне они и не нужны.

- Тот же характер, тот же взгляд... - продолжала Арина, как будто не слыша девушку. - Да, ты очень похожа на своего отца. Много лет назад, когда я поняла, что дар ясновидения - это не игра моего воображения, я стала Странствующей. Это единственный способ заблокировать свои способности и избегать ненужных вопросов. И ненужного внимания. Подобных себе я не встречала. А если и были такие, то они так же скрывали свое проклятие, как и я. У Странствующих есть несколько баллад о нас, из так называемых обязательных. Из них я и узнала, что нам нельзя иметь детей.

Лишь тот, кто нить проклятья оборвет,

Лишь тот, кто прекратить свой род сумеет,

Лишь тот спокойствие навеки обретет,

Лишь тот свое безумье одолеет.

Последние строки Арина пропела тихим низким голосом, а потом продолжила рассказ:

- Туманно, девочка моя, не правда ли? А я в молодости была отчаянная, живая. Я не прислушалась к предупреждению, и у меня есть сын. Я не жалею об этом. Да и никаких особых сложностей после его рождения у меня не возникло. Кроме одной... Я не могу блокировать свой дар, если предсказание касается моего ребенка. Поэтому когда Конрад вырос, мы расстались. Как я думала, навсегда. Он знает, кто я, и принял мой выбор.

- А потом Ник... - ахнула Полина, - так получается, он все испортил?

- Он не знал, детка. И не должен узнать. Ты обещаешь? Ах, да... тебе не надо давать обещаний, ты Воин, как и твой отец. Да, Николаша нашел меня, и я была этому рада. Я же скучала по сыну. И я решила рискнуть, увидеть его еще раз. Тем более Николаша рассказал такую любопытную историю о всех вас...

- Ой, ба... Мне так жаль...

- Да что ты, глупая! - тихо рассмеялась Арина. - Я с удовольствием у вас погостила. Я легко блокирую свои способности, а у Конрада, видимо, уже не будет в жизни переломных моментов, поэтому и видений никаких не было. А потом я познакомилась с тобой... И кое-что увидела, да...

- Но как? - удивилась Полина. - Ты же говоришь, что блокируешь пси.

- Видимо, просто ты появилась неожиданно... Я думала, в доме никого нет. Вот и проскочило... кое-что. Да, я помню. Ты не спросишь - что. А я не скажу. Знаешь, почему?

- Ну... нам говорили, что ничего нельзя знать наверняка. Ясновидящий видит определенные картинки, обычно связанные с каким-то моментом жизни человека, когда он должен сделать выбор. Но никто не может сказать - какой. Поэтому знание предсказания может как оказать помощь, так и навредить.

- Все так, девочка моя, все так. Но в твоем случае... Я очень долго думала. И на прошлой неделе попросила Конрада привести тебя ко мне. Надо было посмотреть... проверить кое-что. Вот тогда я и узнала, что скоро мы встретимся снова.

- А что еще, ба? - не выдержала Полина. - Ох... я все же спросила. Прости...

- Ничего, я понимаю, - снова улыбнулась Арина. - Сложно не спросить, тем более что я все время на что-то намекаю. И потом, зачем-то я тебе все это рассказала, да?

- Наверное... - осторожно согласилась девушка.

- Ты найдешь ее... дочь твоих родителей. Это будет... непросто. Но ты ее найдешь.

- Что?!

Предсказание бабушки Арины прозвучало так спокойно и так уверено, что Полина сразу поверила - именно так все и будет. Но как она узнала о приключениях в параллельном мире?

- Да, именно так, девочка моя. И еще... вот. Я хочу, чтобы ты передала это... моей внучке.

Арина сняла с шеи маленький медальон на тонкой цепочке и протянула его Полине. В свете костра она разглядела, что он сделан в форме плоского сердечка, с одной стороны - золото, с другой - увеличительное стекло, под которым на перламутре изображены эмалевые незабудки. На обратной стороне были выгравированы какие-то слова.

- В день Ангела - Арине, - произнесла бабушка, заметив, что Полина пытается прочесть надпись. - Этот медальон очень древний... Он передается в нашем роду по женской линии. И ты передашь это... внучке. Он... должен будет сохранить ей жизнь.

- Хорошо, я обязательно передам, - пообещала Полина.

- Давай, я застегну цепочку, одень его, - предложила бабушка. - Так ты его точно не потеряешь.

Полина нащупала рукой медальон, висящий у нее на шее. Она всегда прятала его под одеждой.

Дата добавления: 2015-09-02