По стопам Шрилы Прабхупады. Воспоминания 30 страница

Можете себе представить: Прабхупада говорит: «Используй меня»? В этом величие Прабхупады. Когда предоставлялась возможттость для проповеди, он всегда был готов проповедовать. Он приехал на Маврикий, чтобы понять, можно ли там распространить сознание Кришны? Возможностей было немного. На тот момент он не мог сделать ничего, кроме как оживить тамошних преданных, и это ему определенно удалось. Прабхупада вселил в ятру Маврикия дух проповеди, и до сегодняшнего дня здесь каждый день проводятся программы. В каждой деревне живут преданные и проводят сатсангу, Ратха-ятры, харинамы, и все это — по милости Прабхупады. Он мог увидеть этот огромный потенциал острова Маврикий и еще тогда сказал, что Маврикий может стать первой страной в мире, сознающей Кришну. После визита Шрилы Прабхупады в журнале «Обратно к Богу» опубликовали очень хорошую статью. Вот выдержка из нее: «Шрила Прабхупада предложил создать на Маврикии идеальное государство, основанное на наставлениях Бхагавад-гиты. В большой индустриальной стране это невозможно, но в маленькой, какой является Маврикий, это осуществимо. В ведические времена люди жили в согласии с принципами Бхагавад-гиты. Они уже доказали, что эти принципы работают. Поэтому вы просто должны следовать тому, что уже есть. Просто примите авторитет Вед».

Октябрь 1975 г.

Дурбан, Южная Африка — Программы

Пушта Кришна дас:

Многие сотни людей приходили встретить Шрилу Прабхупаду в аэропорту. Риддха прабху, который родился в Южной Африке и жил в Лондоне, надел на Шрилу Прабхупаду гирлянду, а индийская община в Дурбане оказала ему теплый прием. Дурбан стал одним из самых главных мест пребывания Прабхупады в Южной Африке за весь его 19-дневный визит. В величественном колониальном здании под названием Городской Зал Дурбана собралось более двух тысяч человек. Зал был заполнен до отказа. На 90 % аудитория состояла из индийцев.

Мы устроили массовую рекламу. По всему Дурбану висели коричневые постеры с изображением Шрилы Прабхупады, на которых было написано приглашение на программу. Часть населения не хотела, чтобы Шрила Прабхупада проповедовал в Южной Африке, эти люди срывали плакаты, а мы продолжали клеить их. Настал назначенный вечер 7 октября 1975 г. Когда Шрила Прабхупада вошел в зал, все зрители встали с мест. Мы провели киртан, а затем Шрила Прабхупада дал простую лекцию по первому стиху Бхагавад-гиты: дхарма-кшетре куру-кшетре, самавета йуйутсавах. Казалось, он заново учит культуре сознания Кришны индийский народ в Южной Африке, который так долго жил в атмосфере апартеида, и под давлением этого жестокого режима утратил уважение к собственной культуре. Это была удивительная программа.

Риддха дас:

Я отвечал за продажу книг Шрилы Прабхупады. За время нашего тура по ЮАР со Шрилой Прабхупадой мы продали книг, по меньшей мере, на две или три тысячи долларов. В течение 19 дней, куда бы ни отправлялся Шрила Прабхупада, его книги разлетались, как горячие пирожки.

Харикеша дас:

Большую часть слушателей на лекциях Прабхупады в ЮАР составляли, естественно, местные индусы. Но самое интересное то, что в аудитории было также много белых людей, и среди них были грамотные, искушенные в разных науках люди, что было в то время большим достижением для Южной Африки. Многие из этих людей с уважением относились к Прабхупаде, который все время иронизировал но поводу своего положения человека второго класса в этой стране. Но белое население его очень хорошо приняло. К нему приходили профессора из университета;, общались с ним и вели себя весьма уважительно. Лишь однажды его пригласили на какое-то ученое собрание, где спорили о разных формах религиозности, и Прабхупада был сильно раздосадован. Ему не нравилось участвовать в круглых столах, где устраивались какие-нибудь дебаты, и где мнение каждого имело одинаковый вес. Он хотел давать знание, а не просто сидеть и выслушивать людей, которые, в сущности, не понимали, о чем говорят.

Пушта Кришна дас:

Профессор Оливер, представитель одного из индийских университетов в Дурбане, подружился со Щрилой Прабхупадой, и мне было радостно увидеть его в 1996 г. на праздновании столетия Шрилы Прабхупады в Калькутте.

Программы в Южной Африке проходили как в Дурбане, так и в Питермарицбурге. Однажды в машине по дороге в Питермарицбург Шрила Прабхупада развеселил нас одной идеей. Когда мы мчались по шоссе, он обратил внимание на длинные белые здания и спросил: «Что это за здания?» Мы ответили, что это птицефермы, где разводят кур. Шрила Прабхупада сказал: «Зачем тратиться на выращивание кур? Пусть сделают из чего-нибудь скорлупу, введут туда еще что-нибудь и получат цыпленка», Эго было намеком на то, что жизнь происходит из жизни, и ее не создашь искусственно. Споры на эту тему ему часто приходилось вести с учеными.

Партха Саратхи дас Госвами:

Мне было 18 лет, я жил в Оксфорде в Англии, и мысли о поиске духовного пути уже начинали посещать меня. Я посмотрел документальный фильм «Панорама», показанный английским телевидением, в котором рассказывалось о трех религиозных сектах. Авторы фильма

взяли интервью у так называемого Гуру Махараджи, который в те дни был довольно популярен, у представителя исламской секты суфиев, а затем они показали преданных Харе Кришна в Лондоне. Больше всего мне понравились преданные. Помню, в тот вечер я вышел на прогулку с собакой и начал напевать в поле Харе Кришна. Это было началом моего духовного пути. Я ходил в самый большой книжный магазин, который назывался «Блаквел», и подолгу задерживался в отделе, где продавалась Бхагавад-гита. Однажды, в феврале, я гулял по улице и наткнулся на преданного. Это был Прабхавишну Махарадж, который продал мне билет на вечернюю программу в Таун Холле. Я пошел на программу, и это стало для меня настоящим откровением, Я купил Шри Ишопанишад и в течение месяца очень внимательно изучал ее. Затем я решил посетить храм в Лондоне. В марте 1973 г. я побывал там несколько раз и, в конце концов, решил остаться. Как и все обитатели храма, я каждый день распространял книги. В один прекрасный день Пушта Кришна Свами стал предлагать преданным с английскими паспортами отправиться в Южную Африку развивать Движение сознания Кришны. В общем, меня «завербовали». Так я оказался в Южной Африке. Сейчас, по прошествии лет, начинаешь по-настоящему ценить Шрилу Прабхупаду и его смелую проповедь. Проповедовать в Южной Африке при апартеиде было довольно опасно. Но Прабхупада, тем не менее, хотел туда приехать. В этом желании приехать в очень далекую страну, чтобы поддержать своих последователей, я вижу его сострадательную природу. Ему понравились наши программы, и он сказал, что, если мы организуем их больше, он останется на более длительный срок. Это вдохновило меня начать массовые программы в пандалах, что я и сделал в 1977 г. и что привлекло к нам сотни и тысячи новых преданных. Подготовку, необходимую для этого, я получил от Прабхупады во время его приезда, когда он участвовал в семи или восьми больших программах...

В то время я был не только пуджари в храме, не только садовником, но также отвечал за проведение программы — организацию усилительной системы, подготовку кинопроектора, установку вьясасаны, ее украшение, и даже за то, чтобы на подушке не осталось булавок от вчерашних украшений. Тогда мы показывали гостям фильм «Люди Харе Кришна», первый в истории фильм о преданных. Это было подготовкой к 15-летнему периоду программ в пандалах. Именно Прабхупада указал мне это направление.

Йоханнесбург, Южная Африка — Прибытие

Программы в храме

Прогулка Партха Саратхи дас Госвами:

В храме в Йоханнесбурге пришло время дневного даршана, и Прабхупада давал общие наставления десяти-двенадцати преданным. Я сидел прямо перед ним. Прабхупада процитировал стих камасйа нендрийа-пршпир лабхо дживета йавата, посмотрел прямо на меня, и сказал: «Отыщи этот стих», — и затем воцарилось молчание. Это был стих 10 из второй главы Первой песни Бхагаватам, но тогда-то я этого не знал. Я был преданным лишь два года, и все еще пытался усвоить Бхагавад-гиту и толком не приступал к Бхагаватам. Меня начало трясти, я обливался потом. Пушта Кришна Свами протянул мне Бхагаватам, и я лихорадочно соображал, что же делать. Но я помнил третью строчку, которую произнес Прабхупада, — дживасйа таттва-джиджнаса. Я посмотрел в указатель стихов и обнаружил этот стих. Затем я зачитал его, и Прабхупада остался доволен. Из этого я сделал вывод, что Прабхупада давал своим ученикам понять, как важно изучать его книги. Впоследствии я заучил этот стих наизусть, как и множество других стихов из Бхагаватам и Бхагавад-гиты. Прабхупада всегда подчеркивал, насколько важны его книги. Через несколько дней мы преподнесли Прабхупаде только что вышедшую из печати Пятую песнь в двух томах, и тогда же в его комнате Бхаргавой прабху была сделана знаменитая фотография с улыбающимся Прабдхупадой, рассматривающим рисунки в этой книге. А во втором томе Пятой песни описываются адские планеты. Он сказал Харикеше, который тогда был брахмачари: «Кто-то, может, думает, что эти книги только для продажи, но на самом деле они для чтения. Я разрешаю тебе читать эти книги 24 часа в сутки». Прабхупада хотел показать, что мы не можем пренебрегать миссией, но в то же время должны читать его книги и понимать сиддханту.

Бхаргава дас:

Прабхупаде не нравилось, когда его фотографируют, но он принимал это как долг. Ему не нравилось, когда его снимают во время лекций, и он несколько раз говорил мне, что это нарушает поток его мысли. И все же мы

старались фиксировать на пленку эти моменты, и мне нравятся снимки, где Прабхупада говорит и жестикулирует, обогащая свою речь языком мудр. Сначала я пользовался зеркальным фотоаппаратом Canon с одинарной линзой, но она так громко щелкала, что однажды Прабхупада сделал замечание: «Хватит щелкать во время лекции». Я раздобыл камеру «Лейка», у которой нет падающего зеркала, а затвор щелкает гораздо тише, и теперь, когда я снимал Прабхупаду, он говорил: «Хватит чикать во время моей лекции». Он почувствовал разницу между камерами. У него было острое обоняние и тонкий слух. Я был одержим фотоделом. В Йоханнесбурге я соорудил целую осветительную систему, чтобы фотографировать Прабхупаду, и это раздражало его, потому что помещение было маленьким, а я со своими вспышками зашел слишком далеко. Я стремился получить по-настоящему сочные и яркие краски, но мне не хватало благоразумия.

В один прекрасный день Прабхупаде принесли его книги, только что вышедшие из печати. Для него это были особо волнующие мгновенья. Он открывал свою книгу и листал ее, прикасаясь к страничкам нежно и трепетно. Один из таких удивительных моментов я хотел запечатлеть на пленку. У меня был мощный аккумулятор, который не нужно было каждый раз перезаряжать для вспышки. На радостях я просто выпалил кадров шесть или семь, — один за другим. Этот и предыдущий день довели Прабхупаду до белого каления. Он очень разгневался. Поняв это, я стал говорить: «Простите, Прабхупада, я такой глупец». Он сказал: «Если ты глупец, то поди прочь. Это тебе мое распоряжение». Я воспринял это очень серьезно. Я вышел из его комнаты и отложил в сторону свою камеру. Было шесть часов вечера, и я пошел, куда глаза глядят. По дороге я думал: «Может, совершить самоубийство? Утопиться в Тривени? Или отправиться в ссылку в Южную Африку и пожизненно совершать там смиренное служение?» Где-то в десять часов мой ум прояснился, и я подумал: «Прабхупада никогда не изгонит меня за то, что я делаю много снимков». Так я прошагал где-то четыре часа к ряду и находился на окраине города. Мне стало по-настоящему стыдно, и я позвонил в храм. Приехали преданные, забрали меня, и на следующий день я пришел в храм, и первое, что услышал: «Прабхупада хочет видеть тебя». Это был единственный раз, когда я не хотел видеть Прабхупаду. Я вошел в его комнату, и он спросил: «Почему ты не пришел на утреннюю программу?» Я ответил: «Прабхупада, я подумал, что вы попросили меня больше не приходить». Он сказал: «Я никогда не говорил, чтобы ты больше не приходил. Но, даже если я говорю, что ты не должен приходить, гы все равно должен приходить».

Меня переполняли эмоции: я думал, что не должен был заставлять Прабхупаду беспокоиться своим исчезновением. В Йоханесбурге Прабхупада два вечера к ряду читал лекцию в университете. Во второй вечер я поехал гуда и сделал всего несколько снимков издали с помощью телеобъектива. Кроме меня, там фотографировал индус, один из Пожизненных членов ИСККОН. Он подошел ко мне и спросил: «У тебя все в порядке? Прабхупада то и дело спрашивает: «Где Бхаргава? Где Бхаргава?» Я испытал при этом смешанные эмоции: с одной стороны, я был очень счастлив, что Прабхупада так заботится обо мне, с другой стороны, мне было неприятно, что я заставляю его беспокоиться. После этого я очень сдержанно и почтительно фотографировал его.

Туласи дас:

Джаятиртха послал меня в Южную Африку в 1977 г. Прабхупада был в Южной Африке с Пуштой Кришной, они с большим успехом проводили фестивали по всей стране, и это место было очень перспективным в плане развития проповеди. Я не имел никакого представления о том, что такое Южная Африка. Но, так или иначе, я поехал туда. Я только недавно женился, в ЮАР родился мой сын. Мы купили старый коровник и организовали ферму, на которой жило 15 преданных. Я выходил на санкиртану, мы собирали деньги. В тот год мы построили храм и привезли из Майапура большие Божества Гауры-Нитая. Нам также удалось провести огромный фестиваль, в котором участвовало около 20 тысяч человек. Его организовал блестящий проповедник Партха Саратхи прабху, который активно проповедовал индийской общине. Другой преданный, Ранджит прабху, был моим секретарем и верным помощником. Он написал Прабхупаде письмо и послал фотографии с фестивалей. Это уже было время последних дней Прабхупады на этой планете. Когда ему прочитали это письмо и показали снимки, Прабхупада сказал, что, когда он думает о таких преданных, как мы, его сердце наполняется гордостью.

Бхаргава дас:

Мне пришлось ехать в Южную Африку замаскированным. На свою обритую голову я надел постриженный женский парик, сам нарядился в костюм сафари, который, правда, был на два размера больше, чем надо. Это все, что я смог придумать перед вылетом в Южную Африку с Маврикия. Хотя проповедь сознания Кришны и не была под запретом в ЮАР, власти не хотели принимать в страну иностранных преданных, потому что видели в них потенциальных агитаторов против апартеида. Я приехал в таком виде, и мне как-то удалось пройти иммиграционный контроль.

Итак, меня пропустили, я стоял в зале ожиданий, когда вдруг туда вошел Прабхупада. Он еще не видел меня в таком наряде. Когда он посмотрел на меня, он просто согнулся от смеха. Я не знаю, мог ли еще кто-нибудь так рассмешить его. Потом он стал смеяться тише, его смех как бы перешел на другой уровень. У него были все основания от души посмеяться надо мной. Во-первых, я действительно был смешон. Во-вторых, он видел в каждом живом существе его духовное «я» и смеялся над тем положением, в которое мы себя поместили, получив это материальное тело. В любом случае, я рад, что так рассмешил Прабхупаду.

Октябрь 1975 г.

Найроби, Кения — Посвящение

Программа

Брахмананда дас:

В Кении нам много жертвовали местные индийцы, которые занимались там разной коммерческой деятельностью. Мне не приходилось тратить деньги на цветы, машину, бензин. Я буквально мог зайти в любой магазин и взять все, что нужно. Когда к нам однажды приехал Прабхупада, он спросил меня, веду ли я бухгалтерский учет. Я сказал: «Нет, Прабхупада». Он удивился: «Почему не ведешь?» Я ответил: «Потому что я ничего не трачу». И Прабхупада сказал: «О, это совершенная бухгалтерия».

Когда я впервые приехал в Африку, я боялся проповедовать африканцам. У меня был плохой опыт проповеди в странах с другими культурами. Так, меня арестовали в Турции за то, что я проводил харинаму на улице. В Кении Прабхупада заметил, что я проповедую только индийцам. Ему это совсем не понравилось, и он сказал: «Если ты не будешь проповедовать африканцам, тогда я это буду делать». Он организовал аренду зала в африканском районе, и велел преданным просто отрыть двери и проводить киртан. Они это сделали, и тут же зал заполнился сотнями людей. Прабхупада настаивал на проповеди африканцам. Он не признавал никакой дискриминации. Проповедовать нужно и коренным жителям, а не только индийцам. «Наш идеал — индийцы, европейцы и африканцы, танцующие вместе в киртане», — таким было его последнее наставление мне.

Я слышала, что Прабхупаде нравились желтые розы, поэтому я купила желтую розу и подарила ее ему. На утренней прогулке в парке он всю дорогу вдыхал запах этой розы. Прабхупада сидел в беседке в парке: поднималось солнце, и Прабхупада выглядел очень красивым в его лучах...

Еще одно воспоминание. Прабхупада сидел в аэропорту в ожидании своего рейса, а мы расположились вокруг него. Неподалеку сидела семья немцев — муж, жена и маленький ребенок. Неожиданно этот ребенок подполз к стопам Прабхупады. На Прабхупаде были тапочки, и малыш стал сосать кончик его тапочка. Родители пытались оторвать его, но Прабхупада сказал: «Нет, оставьте». Этот младенец получил милость, а Прабхупада отправился в самолет с мокрыми пальцами.

Брахмананда дас:

Прабхупада в последнее время называл храмы примерно в таком стиле: «Новая Навадвипа, Новая Дварака, Новый Хастинапур». Я попросил Прабхупаду дать имя назвать храму в Найроби (Кения). Я подумал, что он даст какое-нибудь красивое название — «Новый Вриндаван» или что-то вроде этого. Прабхупада назвал храм «Кирата-шуддхи». Кирата — это слово из Бхагаватам, из стиха, где говорится о разных, так сказать, не ведических классах людей. Кирата — значит аборигены. «Кирата-шуддхи» означает «место очищения аборигенов». Я уж точно не мог поместить это на вывеску храма, но по существу, это было то, что хотел Прабхупада для Африки — проповедь африканцам.

Яшма Бакши:

Моя школа находилась довольно близко от храма, в 10 минутах. Чтобы успеть на учебу, я приезжала в храм пораньше и в 7 часов утра попадала на гуру-пуджу. Прабхупада сидел на вйасасане, а мы бросали цветы. Я танцевала и прыгала впереди всех, а Прабхупада улыбался мне. Однажды Прабхупада бросил в меня цветами, и это был очень теплый жест.

Однажды в храме была большая программа, собралось очень много индийцев. Кроме меня, была масса желающих подойти и поклониться Прабхупаде. Я подошла к вьясасане. Прабхупада смотрел вперед, мимо меня, а я очень хотела, чтобы он как-то отметил мое появление. У меня были цветы, которые я сорвала в саду. Прабхупада не поворачивался, и я почувствовала себя несколько обиженной. Я решила: «Оставлю цветы на подлокотнике и уйду». И только я собралась было положить их, Прабхупада неожиданно посмотрел на меня, улыбнулся и взял цветы из моей руки.

Мы с братом часто ходили в комнату Прабхупады за прасадом. Преданные говорили нам: «Прабхупада очень занят, Дети, не беспокойте его». По мы просто продолжали сидеть. И, когда дверь открывалась, Прабхупада замечал нас и говорил: «Заходите, заходите». Мы заходили, кланялись, и Прабхупада давал нам Прасад.

Когда Прабхупада уезжал, я сказала: «Прабхупададжи, пожалуйста, благословите меня лично послужить вам». И он сказал: «Сади ке бад» — «после свадьбы». А я спросила: «Но зачем обязательно выходить замуж?» И он сказал: «Ради ашры, ради прибежища». И я сказала: «Но почему я не могу получить прибежище у вас? Я хочу оказать вам личное служение». Прабхупада молчал. И я спросила еще: «Разве у меня нет вашего прибежища?» Это были отношения дочери и отца, и мой вопрос звучал очень естественно. И Прабхупада сказал: «Ха, хэ» — «да, у тебя оно есть». Тогда я поклонилась, и это был последний раз, когда я видела Прабхупаду. Благодаря этим мгновениям общения с Прабхупадой я нахожу силы жить дальше.

Март 1976 г.

Майапур, Индия — Фестиваль Гаура-Пурнимы

Программы в храме

Церемония посвящения

Прогулки

Чайтанья-чандра дас:

Я почти всегда вставал рано, возможно, из-за нарушения биоритмов... Было примерно три — три-тридцать утра. Я обходил храм и очень громко повторял мантру. И Хари Шаури с балкона крикнул мне: «Эй прабху, ты слишком громко повторяешь, это мешает Прабхупаде переводить». Это шокировало меня: «Я оскорбил Прабхупаду!». Вот этого как раз мне меньше всего хотелось. Все утро я не находил себе места. Затем началось мангала-арати, и было сделано объявление. Бхавананда Махарадж говорил: «Кто-то слишком громко повторял сегодня утром джапу, и это мешало Прабхупаде переводить». От этого мои беспокойства многократно возросли. Затем Прабхупада давал лекцию и говорил о Нрсимхадеве и Прахладе Махарадже.

По-моему, это был тот самый стих, где Прахлада сидит на коленях Господа Нрисимхадевы и Нрсимхадев гладит его по голове. Прабхупада сравнивал воспевание Харе Кришна с этими прикосновениями Нрисимхадева к голове Прахлады Махараджа, которые очистили его. Когда мы повторяем Харе Кришна, Кришна танцует на наших языках, очищая нас. Прабхупада смотрел из стороны в сторону, и, в конце концов, его взгляд перешел на меня. Он посмотрел прямо мне в глаза, и я почувствовал исходящую от него трансцендентую энергию, которая омыла и очистила меня ото всех тревог. Он сказал: «Не думайте, что мантра Харе Кришна — это материальный звук. Это не так. Это духовный звук, совершенный звук». Я понял это так, что я повторял, не понимая по-настоящему могущества Святого Имени, и что мне необходимо действительно углубить свое понимание воспевания. Взгляд Прабхупады был всепрощающим, и, встретившись с ним, я успокоился. Он не был оскорблен, — ничего подобного. Он просто дал мне небольшое наставление.

Джананиваса дас:

Шрила Прабхупад радел о том, чтобы привлечь людей в Майапур. Он сказал, что до Майапура нужно проложить сухопутные, водные, воздушные сообщения и железную дорогу. Однажды я услышал, как перед лекцией по Бхагаватам он сказал: «Почему сюда никто не приезжает? У нас хороший храм, хорошие возможности. Почему никого нет?» И после этого стало приезжать все больше людей. Порой Шрила Прабхупада в четыре-пять часов вечера сидел на веранде второго этажа Здания Лотоса и смотрел в сторону главных ворот. Он смотрел, как сюда идут люди, и был счастлив видеть, что постепенно их становится все больше. Одновременно к нему приходили большие идеи по расширению комплекса. У него всегда были великие идеи.

Джагат Гуру Свами:

У нас было много планов всемирной проповеди, и в 1976 г. группу преданных отправили в Китай, — это была первая попытка проповедовать в этой стране. Это был поистине знаменательный год, и Шрила Прабхупада пребывал в особом расположении духа. Если вы в этот момент находились рядом с ним, вы переносились на тот уровень сознания Кришны, когда невозможно представить, что можно еще чего-то большего хотеть от жизни. На фестивале Гаура-Пурнимы 1976 г. все, казалось, были переполнены неописуемой радостью сознания Кришны. На второй день после фестиваля состоялась церемония посвящения. Когда очередь дошла до санньяси, oн вызывал их, вручал данды, и объявлял каждому его место проповеди. На лице его играла улыбка удовлетворения. Санньяси являются символом проповеди: одежда, образ жизни — все в них подчинено одной цели — нести сознание Кришны по всему миру, в каждый город и деревню. Хотя каждый преданный в Движении сознания Кришны занят проповедью, санньяси находятся на передовой и являются символом этой миссии. Они в любое время дня и ночи готовы служить этой цели, и Шрила Прабхупада ожидал, что они будут лидерами проповеди и распространении движения санкиртаны. За несколько лет до этого он сказал: «Я хотел бы иметь армию, армию санньяси». Я услышал об этом и подумал: «О, я хотел бы присоединиться к этой армии». Б тот день санньясу получили семь преданных, в том числе, и я.

Дхриштадъюмна дас:

В то время группа «Радха-Дамодара» вызывала споры, которые переросли в то, что Тамал Кришна Махарадж должен был отправиться в Китай. Он попросил меня сопровождать его, и Прабхупада одобрил это. На следующее утро после церемонии санньясы мне поручили проводить гуру-пуджу и киртан. Я играл на мриданге, танцевал, прыгал и вел всех в парикраме вокруг храма, а Прабхупада останавливался и звонил в колокол каждый раз, когда подходил к Божествам. В то же утро Тамал Кришна сказал: «Я хочу подняться к Прабхупаде и поговорить с ним о Китае». Мы поднялись наверх. Прабхупада сидел на матрасике, и Хари Шаури делал ему масляный массаж. Прабхупада взглянул на нас, и Тамал Кришна начал было: «Шрила Прабхупада,...» Но Прабхупада посмотрел мимо него на меня и сказал: «Если ты будешь проводить такие киртаны, как сегодня, то за нами пойдет весь мир».

Кришнадас Кавирадж дас:

Мы с Лакшминатхой прабху сидели на балконе Здания Лотоса рядом с лестницей, Было утро, мы повторяли джапу. Неожиданно выяснилось, что преданный, который отвечал за уборку комнаты Шрилы Прабхупады, куда-то подевался. И вот с лестницы сбегает кто-то из организаторов и подбегает к одному прабху с предложением: «Знаете, мы ищем того, кто мог бы прибрать в комнате Шрилы Прабхупады, Вы не могли бы подняться и сделать уборку?» Тот отвечает: «Знаете, мне нужно закончить свои круги». Мы с Лакшминатхой не могли поверить своим ушам, потому что в те дни в Майапуре очень трудно было найти себе служение, кроме повторения мантры. Мы выкрикнули: «Мы это сделаем! Мы!» — и стремглав пролетели вверх по лестнице. Нам выпала честь заправить кровать Шрилы Прабхупады, мы подмели его комнату, и собрали целый совок пыли. И, не упуская возможности посыпать себя пылью с лотосных стоп Шрилы Прабхупады, мы свесили головы с балкона, высыпали содержимое совка на себя, растирая пыль по всей голове. Мы чувствовали себя самыми удачливыми людьми на планете.

Яшоданандана дас:

Все говорили об одном преданном по имени Ананта Рама Шастри. Он был вайшнавом и одновременно великим знатоком санскрита. Титул «шастри» дается тем, кто получил какую-то степень в изучении санскрита, а он мог читать санскрит буквально так же, как мы английский. Когда Прабхупада услышал о нем, он пригласил его в свою комнату и проповедовал ему. В определенный момент Прабхупада попросил его помочь ему в переводах комментариев ачарьев. Не то, чтобы Прабхупаде нужна была помощь, просто он пытался занять его. Этот преданный хорошо пел санскритские мантры, и каждый вечер преданные ходили вокруг майапурского храма и пели ведический гимн «Пуруша-сукта». По утрам перед лекцией по Бхагаватам он повторял определенные санскритские гимны. Он сочинил «Бхактиведанта стотрам» — молитвы, восхваляющие Прабхупаду. Они очень мелодичны и сладкозвучны, и Прабхупада говорил: «Этим стихам нужно учить детей гурукулы и преданных». Вся стотра состояла из 23 стихов, но Прабхупада хотел, чтобы преданные разучили хотя бы 4-5 молитв. Первая из них выглядит так:

Кришнаика чета мада-моха-винаша-карин

Маддриштйагочара прабхо прабхупада свамин

Дошабхивритти паридушита манда-буддхин.

Санчинтайами чаранау тава бхакти хетох

«Мой дорогой Прабхупада, твой ум всегда сосредоточен на Кришне. Мой дорогой Прабхупада, милостиво пролей на меня свою милость. Мой разум исполнен пороков, а мой ум свихнулся. Поэтому, дорогой Прабхупада, я полностью предаюсь тебе».

Эти несколько избранных молитв Прабхупада хотел ввести в практику. Некоторые преданные до сих пор повторяют их.

Даянанда дас:

Я провел месяц в качестве слуги Прабхупады в Майапуре в 1976 г. Я изучал санскрит и знал довольно много стихов. И самым любимый, был стих:

кечит кевалайа бхактйа васудева-парайана,

агхам дхунванти картснена нихарам ива бхаскарах,

означающий, что чистый преданный Кришны устраняет грехи, как Солнце рассеивает утренний туман. Мы гуляли утром на крыше Майапур-ского комплекса. Те, кто посещал Майапур, возможно, видели туман, который нависает по утрам над рисовыми полями. Бенгалия — удивительная зеленая страна, а Майапур находится на равнине, обозримой на мили вокруг. Но иногда туман нависает над рисовыми полями, и, когда встает солнце, вы воочию наблюдаете, как оно действует, рассеивая туман. Это неописуемо прекрасное зрелище. Однажды Прабхупада гулял. Он остановился, посмотрел на эту панораму, взмахом руки показал на солнце и сказал: кечит кевалайа бхактйа васудева-парайанах — произнес первую строку моего любимого стиха.

Реватинандана дас:

На утренней прогулке на крыше здания Вишнуджан неожиданно спросил у Прабхупады, как получил освобождение Чхота Харидас, совершивший самоубийство после своего оскорбления? Похоже, он думал над этим вопросом не один день. Он сказал: «Шрила Прабхупада, могу я спросить?», — его голос был надтреснутым, в нем чувствовалось волнение. Прабхупада посмотрел на него, сказал «да», и Вишнуджан задал свой вопрос. Прабхупада ответил что-то вроде: «Если санньяси совершает это, если он вступает в незаконную связь, то ему лучше покончить с собой». Когда он говорил это, Вишнуджан отвернулся и стал смотреть в сторону. Затем Прабхупада продолжил: «Но это исключительное наказание, и не нужно этому следовать буквально», — он замолчал и пошел дальше. Вишнуджан так и не услышал последнего предложения в его ответе. С ним что-то произошло, он испытывал сильное чувство вины и очень страдал. Я подумал: «Вот почему он стал совсем другим с тех пор, как я видел его по пути в Нью-Иорк», Он был бледен, смотрел куда-то в пространство, выглядел совершенно отстраненным и держался обособленно. Я не мог даже представить его таким. Он всегда излучал энергию, энтузиазм, всегда сиял и был активен.

Дата добавления: 2015-08-27