Опыт сравнения детей и шимпанзе

В своей работе в Рино Гарднеры возлагали большие надежды
на сравнение данных, собранных при изучении языковых спо-
собностей Уошо, с аналогичными данными для детей. Если что
и создавало атмосферу горячего энтузиазма, вызванного опы-
тами Гарднеров, то это была не столько сама идея попытки обу-
чить шимпанзе языку, сколько те результаты, которых они до-
бились и то сопоставление способностей.шимпанзе и детей,
которое они собирались провести. Вместо того чтобы испытать
восторг от сознания, что отныне цивилизованный, человек может
беседовать с животным, общественность — и особенно ученые
мужи,— казалось, были шокированы тем, что языковые спо-
собности человека и животных вообще можно сравнивать. Когда
Гарднеры сообщили о своем намерении сравнить языковые
способности детей и шимпанзе, они тем самым наступили на
любимые мозоли сразу многим знаменитостям.

Задуманное Гарднерами сравнение детей и шимпанзе и ре-
акция, которую вызвало это намерение, впервые породили
проблему, как далеко способна Уошо вторгнуться в область,
всегда считавшуюся принадлежащей исключительно челове-
ку,— в область психики.

Уошо подвергли испытаниям, и уже первая реакция на по-
лученные результаты задала тот уровень серьезности, с кото-
рой в дальнейшем оценивались ее языковые способности. По-
началу выявилось стремление приписать ее умение общаться с
помощью жестов своего рода трюкачеству—чисто механи-
ческому, бессознательному повторению того, что делает человек.
Но Уошо легко пережила такую критику. И в самом деле, она
сурово разделалась и с теоретическими, и с эмпирическими по-
пытками критиковать ее. Основные проблемы, вставшие перед
Гарднерами при сравнении своих данных с данными, получен-
ными на детях, были связаны с пробелами и недоказанными.
предположениями, которые обнаружились и при анализе бы-
тующих представлений о.средствах общения у людей, и в при-
менявшихся ранее методах сравнения способов общения у
животных и человека. Казалось, Уошо не только совершенно
свободно разговаривала (в буквальном смысле этого слова),
но сверх того она, фигурально выражаясь, много поведала нам
о природе наук о поведении, в традициях которых были воспи-
таны ее учителя.

При любом сравнении ребенка с шимпанзе и дилетант, и
специалист задаются стандартным вопросом: «До какого уровня
„человеческого" развития способны продвинуться шимпанзе в
освоении языка?» На первый взгляд кажется, что ответ можно
найти путем простого сравнения возраста, в котором начинают
проявляться различные способности. Но, к сожалению, как
показали Гарднеры, любое сравнение затруднено из-за ряда об-
стоятельств, связанных со сбором и оценкой самих данных.

Вначале Гарднеры проявила крайнюю консервативность
в оценке действий Уошо. В тех случаях, когда ее поведение до-
пускало двоякое толкование, они выбирали более скромный
(традиционный) вариант. Если они могли объяснить возникно-
вение комбинаций из нескольких слов простой имитацией, а не
проявлением развивающихся лингвистических способностей,
они выбирали первое объяснение. И если они вообще поверили
в какие бы то ни было языковые способности Уошо, то лишь
потому, что полученные ими результаты и тщательный анализ
других толкований не оставлял им альтернативных возможнос-
тей. Опубликованные Гарднерами отчеты о действиях Уощо
создают впечатление, что они прибегали к всевозможным улов-
кам, чтобы объяснить в привычных терминах то, что можно было
принять за чудо. Многие ученые считали, что Гарднеры могли
бы претендовать на гораздо более полное признание заслуг Уошо,
однако самих Гарднеров больше занимал вопрос, как Сде-
лать, чтобы их результаты были безупречными. Эти результаты
должны были говорить сами за себя, и Гарднеры знали, что
только другие эксперименты с другими шимпанзе помогут отве-
тить на огромное количество вопросов, которые возникли после
того, как Уошо однажды продемонстрировала свои возможности.

Вторая проблема в оценке действий Уошо была связана с
тем, что до сих пор не существует единого определения языка.
Гарднеры подчеркивают, что некоторые определения позволяют
им считать, что Уошо владела языком уже через год после на-
чала эксперимента, тогда как, согласно другим определениям,
Уошо вообще никогда не сможет освоить язык. Но каким бы
определением ни пользоваться, вопрос о том, владеет Уощо
языком или нет, все время мучил Гарднеров.

Если есть великое множество определений языка, то неудиви-
тельно, что существует и множество теорий, как ребенок овла-
девает языком. Гарднеры отмечают, что вопрос, когда именно
о ребенке можно сказать, что он умеет говорить, остается откры-
тым. Как все хорошо знают, дети не рождаются со знанием язы-
ка, и существуют данные о том, что в течение первых месяцев
после рождения мозг ребенка еще не созрел настолько, чтобы
дитя могло говорить и понимать человеческую речь. Таких
данных очень немного, и лишь совсем недавно ими воспользо-
вались, чтобы похоронить концепцию, известную под назва-
нием «теория лепета». Известно также, что ребенок вначале
произносит отдельные слова, затем — предложения из двух

слов и лишь потом — комбинации из многих слов, которые,
по-видимому, постепенно формируются в соответствии с теми
образцами синтаксически правильных моделей, которые пред-
лагают ребенку родители. Но все-таки в какой момент можно
сказать, что ребенок овладел языком? Когда он в полтора года
говорит: «Корова домой»? Когда в три года заявляет: «Корова
пошла домой»? Или еще позже, когда он уже может сказать:

«Корова Джека пошла к себе домой»? Гарднеры считают, что
до тех пор, пока сами лингвисты не смогут четко определить,
когда именно ребенок приобретает способность говорить, было
бы несправедливо возлагать на Уошо бремя доказательства
того, что она действительно овладела языком. Эта неопределен-
ность подводит нас к последней проблеме, касающейся оценки
достижений Уошо,— к сравнению их с теми данными о детях,
которыми пользовались Гарднеры.

Удивительно то, что попытки собрать данные о последова-
тельных стадиях овладения языком у детей лишь на несколько
лет опередили попытки по сбору аналогичных данных относи-
тельно шимпанзе. До этого времени лингвистика детской речи
была наукой более схоластической, нежели эмпирической. Ис-
следователи, изучающие усвоение языка детьми, исходят из
естественного предположения, что рано -или поздно дети все
равно научатся говорить, и это приводит при сборе и классифи-
кации соответствующих данных к тенденции, которая может
быть названа «эмпирической снисходительностью». Гарднеры
часто замечали, что психолингвисты готовы считать осмыслен-
ными такие фразы детей, которые, если бы их «произнесла»
Уошо, были бы отвергнуты как лишенные всякого смысла.
Зная, что ребенок со временем научится образовывать синтак-
сические конструкции вроде «корова пошла домой», пснхолинг-
висты склонны усматривать зачатки таких грамматических
конструкций в самых первых «высказываниях» детей, тогда
как Гарднерам по-прежнему было не ясно, действительно ли
ребенок к данному времени уже овладел синтаксисом. При
этом в отношении Уошо Гарднеры претендовали на очень не-
многое; они всячески избегали любых обсуждений вопроса:

владеет ли Уошо языком? В тех случаях, когда они отстаивали
за своим шимпанзе обладание некоторыми лингвистическими
способностями, они делали это, лишь когда были убеждены,
что к тому их вынуждают сами экспериментальные данные.
И их первое сравнение детей и шимпанзе ни в коей мере не ре-
шает вопроса о том, какой ступени человеческого развития при
^владении языком могут достичь шимпанзе.

Дата добавления: 2015-08-26