Же способностью избегать мужских по происхождению желаний господства и власти.

Все усилия французских теоретиков Ф.к. были направ­лены на «переворот», на «опрокидывание» традицион­ной иерархии мужчины и женщины, на доказательство того, что женщина занимает по отношению к мужчине не маргинальное, а центральное положение, а все концеп­ции о ее «неполной сексуальности» являются попытками мужской психологии утвердить свою «самотождествен­ность» за счет суверенных прав личности женщины, обхо­дя при этом вопрос о сложности полового самосознания человека, независимо от того, к какому полу она (или он) принадлежит. Т.о., представители Ф.к. стремятся доказать, во-первых, более сложный, чем это традици­онно считается, характер полового самосознания; во-вторых, восстановить роль женщины в рамках психо­аналитических представлений, и, в-третьих, разоблачить претензии мужской психологии на преобладающее по­ложение по сравнению с женщиной, а заодно всей традиционной культуры как сугубо мужской и, следова­тельно, ложной. Кристева, Кофман, Иригарай и Сиксу пытаются выявить в психике человека «женское нача­ло» как особую и фактически, по их представлению, единственную силу, проявляющуюся как в психике, так и в биологии, истории, социологии, обществе, литера­туре, которая способна разрушить, подорвать «симво­лические структуры западной мысли». По мысли Крис-тевой, это особое женское начало ускользает от любого определения и любых идеологий. Провозглашаемая Ф.к. постструктуралистского толка «инаковость», «другость», «чуждость» женщины традиционной «идеологически мужской» культуре приобретает характер подчеркнуто специфического феномена.

Специфичность американского «женского прочтения» текстов основывается на авторитете психологически-био­логического и социального «женского опыта» и женского восприятия литературы, т.е. на своеобразии женского пере­живания эстетического опыта. Этот опыт побуждает к осоз­нанию сексуальных кодов текста, которые понимаются очень широко—как признаки духовно-биологического различия женской и мужской психики. При этом, согласно представ­лениям, в рамках которых работают эти критики, духовное начало предопределяется и практически целиком отожде­ствляется с половым. Большинство феминистских крити­ков занято утверждением специфики женского читательс­кого опыта, которому приходится преодолевать в самом себе навязанные ему традиционные культурные стереотипы муж­ского сознания и, следовательно, мужского восприятия. Как утверждает Анетт Колодны, «решающим здесь является тот факт, что чтение — это воспитуемая деятельность, и как многие другие интерпретативные стратегии в нашем ис­кусстве, она неизбежно сексуально закодирована и пре­допределена половыми различиями» (Kolodny, 588). Эта «сексуальная закодированность» заключаегся прежде всего в том, что в женщине с детства воспитываются «мужской взгляд» на мир, «мужское сознание», от которого женщи­на должны отрешиться. Задача женской критики состоит в том, чтобы научить женщину читать как женщина. В ос­новном это сводится к переосмыслению роли и значения женских характеров и образов, к «разоблачению» мужско­го «психологического тиранства».

Как широкомасштабное явление социального поряд­ка и как влиятельный фактор интеллектуальной жизни современного западного общества феминизм, разуме-

Дата добавления: 2015-08-20