Глава 4. Русская ментальность, отголоски холодной войны, формы глобализации, опасности глобализации 7 страница

Изотимия же, которая, согласно мысли Фукуямы, должна утвердиться вместо мегалотимии, почти никак не проявляет себя, поэтому утверждение о ее главенстве совершенно несостоятельно. Простительно утверждать, что изотимия – желательная основа взаимодействия между людьми, но совершенно непростительно говорить о том, что она уже сейчас выступает реалией на почти мировом уровне, что изотимия многих заменила мегалотимию немногих. Как говорят, единственное отличие капитализма от социализма заключается в том, что при капитализме человек эксплуатирует человека, а при социализме все наоборот. Несомненно, эта шутка имеет серьезную почву под ногами, поскольку социализм совершенно не отменил эксплуатацию, но Фукуяма забывает о том, что капитализм сам по себе представляет собой поле борьбы всех против всех, где каждый за себя, где каждый ищет индивидуальной выгоды за счет других. Не используя доморощенного термина «капитализм с человеческим лицом», философ попытался описать нечто именно такое. И ему это описание удалось, но таковая удаль не указывает на возможность воплощения данной формы капитализма в настоящую реальность. Также как тщательное описание анархического строя, приведенное в первую очередь Прудоном, Бакуниным и Кропоткиным, не дает возможности реализовать анархию на практике. Так что несмотря на заявление Фукуямы о либеральной демократии как самом совершенном социально-политическом варианте, я бы замолвил слово об анархии как наиболее совершенной форме существования общества.

Далеко не всегда и везде неполучение признания со стороны господина движет раба к осуществлению перемен, о чем уже шла речь, когда мы говорили, что тотализация масс необязательно приводит к их расконформизации. Вообще, признание выступает у Фукуямы своего рода прокрустовым ложем, в которое он вмещает все явления человеческого фактора – от образования и труда до национализма и международной напряженности. При этом в его концепции нет места духовности, морали, нравственности; вместо них фигурируют экономические желания и жажда признания, которую он пытается как-то одухотворить путем расширения поля ее проявлений, но которая не представляется принадлежащей духовной сфере. То есть фукуямовский человек меркантилен, рационален, склонен сравнивать себя с другими и бездуховен.

Я склонен лишь частично поддержать идею о том, что рабы осуществляют исторический прогресс. Кстати, эта идея достаточно опасна, поскольку ее можно использовать как аргумент, узаконивающий рабство и угнетение. В современном и не только современном обществе нет четкого деления на класс угнетателей и угнетаемых. Менеджер среднего звена, декан факультета или генеральный директор на предприятии, с одной стороны, являются эксплуататорами, у которых в штате присутствует то или иное количество управляемых сотрудников. Однако над каждым из них есть свой начальник, которому они вынуждены подчиняться. Над менеджером стоит генеральный директор, над деканом – ректор, над генеральным директором – чиновник, диктующий ему правила, которые требуют, чтобы его деятельность не шла вразрез, скажем, с политической идеологией. Поэтому их уже трудно назвать господами в подлинном смысле слова; являясь господами, они вместе с тем играют роль рабов. И уж явно они не соответствуют роди господ, которые сами ничего не делают, а лишь потребляют продукт труда каких-то эфемерных рабов. Они в том числе могут совершенствовать технологии, двигать науку, оказывать положительное влияние на экономику и т.д. Многие известные ученые происходили из богатых и влиятельных семей, да и такие создатели идеи свободы, как Маркс, Бакунин и Кропоткин имели аристократическое происхождение. Поэтому трудно с полной уверенностью заявить, будто исторический прогресс лежит на плечах только рабов, равно как невозможно с полной однозначностью отделить раба от господина. Развить данную идею – это сказать, что при либеральной демократии не будет ни эксплуатации, ни исторического прогресса. Да, при конце истории в фукуямовском понимании не будет появляться новых идей свободы и разного рода утопий, так как они станут ни к чему в полностью либеральном мире, но сам Фукуяма говорит, что конец истории не значит остановки научных разработок, экономического прогресса и т.п. Однако, разворачивая идею о рабстве как двигателе прогресса, мы неуклонно наталкиваемся на противоречие: либерализм конца истории приемлет прогресс, но при этом прогресс движим именно рабством, которое при либерализме не имеет место. На первый взгляд, мир стал более цивилизованным; во многих странах отменены смертные казни, давно нет дуэлей, рабства и прочих продуктов «нецивилизованного» прошлого. Вряд ли сейчас кто-либо из нормальных людей спокойно отнесется к тому, что где-то недалеко устроили публичную казнь с последующим четвертованием; а в семнадцатом веке в Европе это было повседневной практикой, которой не придавалось особо эмоциональное значение. Сегодня мы, в отличие от наших предков, воспринимает преступников как равным нам, и поэтому в том числе чувства жалости и сострадания диктовали отмену высшей меры наказания и вообще гуманизацию судопроизводства. Даже испытывая жалость к домашним животным, мы тем самым воспринимаем их чуть ли не равными нам. Но всего этого мало для того, чтобы строить оптимистические прогнозы, тем более двадцатый век имеет и обратную сторону медали. Факт неразделения современного общества на классовые бинарности нисколько не подтверждает концепцию Фукуямы о движении к либеральному концу истории; рабство осталось, но приняло иной вид – оно теперь разбавлено маленьким количеством господства. Но в случае полного укрепления власти мирового правительства, в случае если оно однозначно будет оправдывать свое название, разделение на рабов и господ станет настолько же однозначным, и тогда рабы, отдавая свои силы во имя господ, действительно станут единолично двигать то, что будет называться историческим прогрессом. Прогрессом, который встанет на пользу господ, но явно не рабов.

Абсолютно ложным выглядит видение Фукуямой причины краха демократии в неверных решениях отдельных политиков. Мало того, он заявляет, что культура не является фактором становления демократии (а в другом месте книги противоречит сам себе, говоря, что культура влияет на способность страны установить и поддерживать политический и экономический либерализм). Вызывает смех ссылка автора на ельцинскую Россию, в которой якобы воцарилась демократия несмотря на отсутствие демократической культуры. Да, демократическая культура у нас не проявлялась, но и демократии в подлинном смысле слова в постперестроечное время не было. Был олигархический бардак. Либерализм характеризуется отсутствием кардинальных политических действий и системным равновесием, даже призрака чего не было в девяностые годы. О какой демократии может идти речь, если основная масса людей столкнулась с безработицей, невыплатой зарплат, преступностью и т.д., в то время как номенклатура, явно не заинтересованная в народном правлении, обогащалась за счет обездоленного большинства? Когда так много людей не в состоянии удовлетворить свои основные потребности, когда большая часть населения недовольна своим положением, то, что было принято выдавать за демократию, не служило интересам широкой общественности. Изъятие народных сбережений снимает вопрос о принадлежности ельцинской шайки к демократии. Вспомним основные принципы рыночной экономики, характерной для гражданского общества. Это восприятие частной собственности как естественного права, которое государство не может изымать. Это свобода сделки, государственное вмешательство в которую ограничивается взысканием налогов. Это эквивалентность обмена. Рабочий обладает товаром (рабочей силой) и продает его по контракту на время своему партнеру – работодателю. Но когда покупатель (работодатель) не расплачивается за покупку, он нарушает все эти принципы. Их повальное нарушение господствовало в ельцинское время. И это было почти нормой! Сейчас такие нарушения не настолько масштабны, но… Сейчас на них продолжает указывать уже не отсутствие зарплаты, а ее размер. Естественна, цена рабочей силы неустойчива, но существует низший предел. На сегодняшнюю зарплату невозможно нормально обеспечить себя-одного, не говоря про детей. Мы можем говорить про систему эксплуатации, лишенную эквивалентной оплаты рабочей силы. Какая уж тут демократия и какой уж тут капитализм.

В основном причины упадка демократических режимов кроются явно не в решениях политиков, а, как уже говорилось ранее, в массовизации общества, в поголовной пассивности и в желании масс тоталитаризма, от которого ожидается порядок и безопасность. Демократически настроенный народ, носитель гражданского духа, осуществляющий контроль над властью, не позволит последней принимать крайне катастрофические для свободного режима решения. Конечно, какое бы серьезное давление на власть народ ни оказывал, он не способен в полной мере ограничивать власть в ее решениях, но здесь речь идет не обо всех подряд, а о кардинальных и потому особо опасных для гражданских свобод решениях. Степень общественной свободы как раз зависит от запрета на крупные изменения. За каждым изменением должна учитываться обратная связь, а слишком быстрые изменения в основном приводят к страданиям широких масс людей. Хотя следует задуматься над словами Фукуямы: «убежденность, что тот или иной народ по глубоким культуральным причинам не может демократизироваться, сама становится препятствием к демократизации»[358].

Более чем банально со стороны Фукуямы заявлять, будто в современном мире, в отличие от прежних веков, руководители демократических государств не развяжут войну без серьезной причины национального масштаба и не станут ради личных выгод и славы посылать десятки тысяч солдат на смерть, как это было раньше. Интересно, какая же серьезная причина национального масштаба заставила «демократические» США устроить войну с Ираком?

История едва ли является однонаправленным процессом, для которого характерно постоянное движение именно вперед, к еще большему совершенству. В девятнадцатом веке романтики считали, будто исторический прогресс налицо, но двадцатый показал настолько нечеловеческое лицо, что им ничего не оставалось, как только удивляться «как же прогресс науки и техники допустил две мировые войны, фашизм и социализм, лагеря пыток и экологические катастрофы!». Именно благодаря техническому прогрессу и изощренной рациональности они и возникли. Прежние века способны вызывать ностальгию, а двадцатый вместо этого (если не считать сообщества неосталинистов и неофашистов) вызывает скорбь и чувство вины за страдания многочисленных жертв античеловеческих режимов. Поэтому вряд ли стоит, подобно Фукуяме, говорить о том, что наука знаменует приход либеральной демократии, равно как выстраивать корреляции между развитой индустриализацией и демократией; индустриализация способна создать такие изощренные технические способы тотализации, которые и не снились доиндустриальным эпохам, а современная техника позволяет не просто устроить войну, но и уничтожить всю планету (хотя ядерное оружие принято считать не оружием, а как раз фактором, сдерживающим войну). И вряд ли целесообразно, вслед за Ф. Фукуямой, относиться к явлению нацизма как к побочному продукту процесса модернизации, который не является обязательным компонентом современности и по которому нельзя судить о современности. Как раз зло, вырвавшееся из бутылки в двадцатом веке, несмотря на его варварскую архаичность, следует характеризовать именно как проявление современности. А варварство, соответственно, ненамного отстает от реалий сегодняшнего дня, и нельзя прокладывать между ними непреодолимую бездну. Нет ничего такого, что следовало бы считать серьезным барьером против воцарения нового тоталитаризма или нового варварства. Равно как нет объективного закона, согласно которому осуществляется неизбежный общественный прогресс, как предполагал исторический материализм с его принципами механистического детерминизма. Экономический либерализм – далеко не худший способ экономического роста, но кто сказал, что развитые страны не обеспечивают свой рост за счет развивающихся? У страны, которая эксплуатирует население стран «третьего мира» и платит им по паре долларов в день, экономика будет хорошей. Кто сказал, что если все страны разом перейдут на западный путь развития, появится возможность справедливо согласовывать интересы, удовлетворяя все стороны? Кто сказал, что США – демократическое государство? Фукуяма все это не перестает утверждать, но кто утверждает, что он прав? Оправдывая ТНК, самое простое, что можно сделать, так это сказать, будто местное правительство работает неэффективно, и потому нет экономического подъема, а сами ТНК тут ни при чем. Да, если оно дало возможность иностранным ТНК эксплуатировать его народ, то оно действительно функционирует не совсем эффективно, но основными эксплуататорами-то выступают ТНК, а не местное правительство. Опять же, если какое-то национальное правительство не дает возможности западным ТНК функционировать на своей территории, его можно смело (в соответствии с двойными западными стандартами) обвинять в том, что оно не приемлет свободной экономики и пытается ее жестко регулировать. Вести эффективную экономическую политику не значит пустить все на самотек, а значит оградить свою страну от хозяйствования сил, о которых мы говорим. Российское правительство, готовящееся вступать в ВТО, не ограждает свою страну от возможности еще большей эксплуатации, а рьяно способствует этому. Данное вступление ознаменует собой окончательный крах национального производства и экономики.

Конец истории более чем возможен, но не тот, каким его представляет Фукуяма – этот апологет мирового правительства. В качестве конца истории следует понимать не торжество либеральной демократии, а наступление тирании, при которой будут сломлены любые попытки сопротивления. И после нее действительно ничего не будет происходить, мировое общество станет бесконфликтным. Не следует ждать конца истории с улыбкой на лице и радостью в груди. Может быть, история и вправду представляет собой однонаправленный процесс, который вбирает в себя достижения науки и техники, но это совершенно не значит, что этот процесс должен закончиться либеральной демократией. Исторический прогресс связан не с прогрессом человечества вообще, а с прогрессом тех сил, которые поставили себя во главу оппозиции человечеству. Глобальная власть над миром возможна тогда, когда общечеловеческие ценности вконец разрушат или когда их разобьют на части, каждая из которых не будет являться жизнеспособной. Соответственно, человеческое общество разобьют на настолько мелкие части, что даже семья как его ячейка будет раздроблена.

Право индивидуальное должно не только существовать, но и реализовываться. Но когда мы говорим не только об опасности, затрагивающей какую-то одну страну, а об опасности, угрожающей миру, следует говорить о международном праве. О международном праве не на бумаге, а по существу. Международное право – возможно, вещь хорошая. Но не то «право», не та «демократия», не та «свобода», под названиями которых глобофашизм расчищает для себя территорию. Национальные права, узаконенные в (действующих, а не номинально существующих) конституциях, должны остаться, а само международное право должно быть не явлением, им противоречащим, а наоборот, явлением, их координирующим, обеспечивающим их выполнение, гарантирующим принцип невмешательства. И никаких поползновений к превосходству… Проявляя ошибочную реакцию на настоящее, мы обрекаем себя на катастрофическую ошибку в восприятии будущего.

Заключение

А теперь подведем итоги и изложим тезисно все то, что так долго и скрупулезно описывали. Итак:

1) СМИ находятся в прямой зависимости от власти; «Единая Россия» жестко цензурирует мир массмедиа, не допуская критику в адрес власти и не позволяя публично высказываться «против». Почти не осталось печатных изданий, теле и радиоканалов, позволяющих себе критиковать власть. По сути, система массмедиа перестала информировать народ, а стала лишь агитировать за власть.

2) Выборность исчезла полностью; губернаторов назначают, представителей оппозиции не допускают к микрофону, сохраняется лишь иллюзия того, что выборность существует. Да и президента выбирает не народ, а представители власти: Путин был назначен Ельциным, Медведев – Путиным.

3) Оппозиция остается лишь для того, чтобы создать впечатление, будто она есть, чтобы не провоцировать народные волнения, связанные с недовольством монопартийной системой. Оппозиционные партии существуют в основном только на бумаге, а в реальности они имеют настолько малую силу, что допустимо говорить об их полном отсутствии.

4) Экономика страны терпит крах, который выражается, с одной стороны, олигархической монополией, а с другой, зависимостью от иностранного капитала.

5) Армия ослаблена; вместо оружия ее символом стала лопата.

6) Наблюдается актуализация мощной идеологической машины, создающей мифы и ложь в отношении реального положения дел.

7) Коррупция во властных эшелонах достигла сверхвысокого уровня; под видом борьбы с коррупцией власти, наоборот, ее активно поощряют.

8) Осуществляется сильное политическое давление на народные массы; на протяжении последних нескольких лет работников государственной сферы (врачей, учителей, вузовских преподавателей, сотрудников администраций) заставляют вступать в «Единую Россию» под угрозой увольнения.

9) За все время существования «Единой России» эта партия активно реализовывала антинародные законы в ущерб народным.

10) Конституция постоянно нарушается свыше (принуждение, отсутствие свободы слова, отсутствие выборности, ограничение в правах представителей оппозиции – все это противоречит статьям Конституции).

11) Сырьевой характер экономики, зависимость от внешнего капитала, деинтеллектуализация и ригидность образования вызывают серьезные опасения о том, что страна бессильна против политической глобализации.

Этих преступлений вполне хватает не только для того, чтобы объявить партию власти некомпетентной, но и для того, чтобы отправить ее лидеров на скамью подсудимых. Но в ближайшее время их там точно не окажется. Перед судом сегодня предстает не преступник, а его изобличитель. Обвинитель и обвиняемый парадоксальным образом меняются местами.

В настоящей работе мы не осветили всех сторон деятельности партии власти, рассмотрев лишь те, которые наиболее актуальны для современной России. Кроме того, осмыслению подверглись те аспекты ее деятельности, в отношении которых на материале некоторой просочившейся информации и на личном опыте автор смог произвести более или менее тщательный анализ и дать им категоричную оценку, выдвинув однозначное отношение к данным явлениям. Те аспекты, которые, вследствие ангажированности СМИ, предельно слабо освещаются где-либо или вообще присутствуют на уровне слухов, я почти не стал принимать в расчет. Хотя, стоит отметить, отдельного и более скрупулезного описания требуют такие явления, как реформирование армии, специфика нынешней экономики, наделение властью церковников и настоящий облик внешней политики – ведь при серьезном приближении ни одно из них не даст никаких утешительных прогнозов относительно завтрашнего дня. Так что единороссы не решают проблем, а создают их, – и что-то уж слишком много этих проблем становится, сам факт существования которых замалчивается, а в прессе поются дифирамбы Путину и Медведеву, которые якобы эффективно решают все глобальные проблемы российского бытия. Это напоминает то, как в Советском Союзе убеждали народ в том, что наше общество бесконфликтно, тем самым несомненно существовавшую конфликтность вытесняя куда-то в глубины коллективного бессознательного, которая впоследствии мощным потоком, подобно вулканической лаве, хлынула наружу.

Мы рассмотрели партию власти лишь в негативном аспекте. Читатель может спросить: а разве нет в ее деятельности чего-либо позитивного? Учитывая тот огромный антинародный комплекс действий и идей, который был здесь описан, трудно найти что-нибудь полезное для общественности в политике «Единой России». И даже если таковое обнаруживается, то, по сравнению с масштабами противонародных корпорационных деяний, кажется просто мелочью, пылинкой на ветру. Поэтому единоросская идиосинкразия вполне обоснованна, а вот народная идиосинкразия априори не может быть оправдана. Деятельность номенклатуры стала некоей «черной дырой» смысла, поглощающей, нейтрализующей и отрицающей всякую попытку (положительной) интерпретации, поскольку сама эта деятельность является разрушением и отрицанием основ общечеловеческой культуры, в системе которой данная интерпретация могла бы быть произведена. И пусть это останется на совести ее носителей – этих приспешников путинюгенда, защищающих тех, кто, обернувшись в священный российский флаг, уничтожают все то, что этот флаг символизирует. Самое страшное – это то, что в многочисленных злодеяниях русский народ не видит особых причин для беспокойства.

Один из основных критериев демократичности – прозрачность властных институтов и возможность народа принимать участие в управлении страной. Когда истеблишмент неподвластен, когда он не охраняет и не защищает общественные институты, обеспечивающие народу возможность наблюдать за деятельностью правительства и в случае необходимости проводить реформы (независимо от их широты), такое правление заслуживает названия «тоталитаризм». И не так уж важно, кому принадлежит власть. По-настоящему важно то, как ее осуществляют.

Рядом с Путиным нет достойных людей. Среди них нет патриотов и честных политиков. Рядом с ним собрались те, кто предательски распродают ресурсы страны и подло наживаются на российском народе. И этих предателей никто не судит; наоборот, их максимально приближают к правительству и позволяют грабить все больше и больше. Все это указывает на работу четко скоординированной и хорошо отлаженной машины по уничтожению России.

В общем, современное российское правительство мало чем отличается от тоталитарных образований, имевших место в истории. За содеянные преступления, результатом которых послужило наступление настоящего сюрреалистического кошмара, по-моему, многие политические функционеры заслуживают более серьезных наказаний, чем просто отставка. И наверняка в скором будущем мало у кого будет вызывать смех следующая шутка: «НСДАП», «Единая Россия», «Коммунистическая партия Советского Союза» (времен сталинских репрессий), «Итальянская фашистская партия» - уберите лишнее.

[1] Гусев Д.Г., Матвейчев О.А., Хазеев Р.Р., Чернаков С.Ю. Уши машут ослом. Современное социальное программирование. – Пермь: Alex J. Bakster Group, 2002. – 192 с.

[2] См. об этом Фуко М. Пылающий разум // Матрица безумия / М. Фуко, К. Г. Юнг. – М.: Эксмо, 2006. – С. 184.

[3] Суварин Б. Родина // Ежедневный журнал, http://www.ej.ru/?a=note&id=7484

[4] Свертков И.А. Особенности партийной социализации молодежи в современной России // Электронный журнал "Знание. Понимание. Умение" № 3 2009 – Социология http://www.zpu-journal.ru/e-zpu/2009/3/Svertkov/

[5] Жижек С. Добро пожаловать в пустыню реального. – М.: Фонд «Прагматика культуры», 2002. – 160 с.

[6] Гопко В.В. Воля в массовой культуре / Дисс. на соиск. степени канд. филос. наук. – Омск, 2006. С. 23.

[7] Под термином «этатизм» понимается мировоззрение, абсолютизирующее роль государства в обществе и пропагандирующее максимальное подчинение интересов личностей и групп интересам государства. Это политика активного и бесцеремонного вмешательства государства во все сферы общественной и частной жизни.

[8] Бард, А., Зондерквист, Я. Netократия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма. – СПб.: Стокгольмская школа экономики в Санкт-Петербурге, 2004. – 252 с.

[9] Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием. – М.: Эксмо, 2009. – (Политический бестселлер). – 864 с.

[10] Гусейнов А.А. Этика ненасилия // Вопросы философии. – 1992. – №3. С. 72-81.

[11] О гедонизме и равнодушии к проблемам простого люда представителей Кремля см. Латынина Ю. Дороги и резиденции // Ежедневный журнал, http://www.ej.ru/?a=note&id=9365; Латынина Ю. Петрократия // Ежедневный журнал, http://www.ej.ru/?a=note&id=9339; Латынина Ю. Почему Путин не заехал в Рубцовск? // Ежедневный журнал, http://www.ej.ru/?a=note&id=9344

[12] См. Юревич А., Цапенко И. Глобализация современной российской науки // Логос 6 (51) 2005. С. 135-149.

[13] Slavoy Zizec. Kant and Sade: the Ideal Couple // Lacanian Ink, NY, 1998, №13. Pp. 12-25.

[14] Батчиков С.А. Глобализация – управляемый хаос // Электронный информационный портал «Русский интеллектуальный клуб», http://rikmosgu.ru/publications/3559/4069/

[15] Какая элита нужна России? // Электронный информационный портал «Русский интеллектуальный клуб», http://rikmosgu.ru/publications/3559/4160/

[16] Суварин Б. Родина // Ежедневный журнал, http://www.ej.ru/?a=note&id=7484

[17] Гопко В.В. «Бархатная контрреволюция» (о социально-политической ситуации в стране) // Электронный информационный портал «Русский интеллектуальный клуб», http://rikmosgu.ru/publications/3559/4140/

[18] Пилецкий С.Г. О вредоносной сути так называемой политкорректности // Вопросы культурологии №11, 2009. С. 65-69.

[19] Делягин М. Самоуничижение Путина // Ежедневный журнал, http://www.ej.ru/?a=note&id=7490

[20] Немцов Б. Исповедь бунтаря. – М.: Партизан, 2007. – 318 с.

[21] Конституция РФ http://www.constitution.ru/10003000/10003000-4.htm

[22] Клюева Т.В. Социальные позиции современной интеллигенции в условиях формирования гражданского общества // Вопросы культурологии 6/2010. С. 10-14.

[23] Щелкин А.Г. От дефиниции к сущности и миссии «идеалов» и «интеллигентов» // Интеллигенция и идеалы российского общества: Сб. статей / РГГУ. Социологический факультет. Центр социологических исследований. Под общей редакцией Ж.Т. Тощенко. М.: РГГУ, 2010. С. 42-43.

[24] Савчук В. Инакомыслие или конформизм: нравственный выбор интеллигенции в России // Логос 6 (51) 2005. С. 242.

[25] Матецкая А.В. Российская интеллигенция и проблема модернизации общественного сознания // Интеллигенция и идеалы российского общества: Сб. статей / РГГУ. Социологический факультет. Центр социологических исследований. Под общей редакцией Ж.Т. Тощенко. М.: РГГУ, 2010. С. 403.

[26] Севастьянов А.Н. Миф о среднем классе // Социс 1, 2010. С. 146-150.

[27] Ортега-и-Гассет, Х. Восстание масс Х. Ортега-и-Гассет // Избр. тр.: пер. с исп. / Х. Ортега-и-Гассет; сост., предисл., общ. ред. А. М. Руткевича. – М.: Весь Мир, 2000. – С. 43–163.

[28] Фуко М. Политика – это продолжение войны другими средствами // Фуко М. Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. – М.: Праксис, 2002. С. 148-151.

[29] Цит. по Гегамян А. Стратегия расчленения России вступает в горячую фазу? // Информационное агентство Regnum http://www.regnum.ru/news/fd-abroad/armenia/1364780.html

[30]. Девотченко А. Утомленные подобострастием или четверо коленопреклонных мужчин. Открытое письмо г.г. Церетели, Т. Салахову, А. Чаркину, Н. Михалкову // Информационный проект «Ингрия Инфо», http://ingria.info/?biblio&news_action=show_news&news_id=3703

[31] Письмо президенту Российской Федерации В.В. Путину // З. Церетели, Т. Салахов, А. Чаркин, Н. Михалков, // http://www.rg.ru/2007/10/16\pismo/.html

[32] Бодалев А.А. О взаимосвязи общения и отношения // Вопросы психологии № 1, 1994. С. 124.

[33] См. Антология кинизма. – М.: Изд-во «Наука», 1984. – 400 с. С. 54.

[34] Косиков Г.К. Ролан Барт – семиолог, литературовед // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. / Сост., общ. ред. и вступ. ст. Г.К. Косикова. – М.: Издательская группа «Прогресс», «Универс», 1994. С. 44

[35] Декомб В. Тождественное и иное / Декомб В. Современная французская философия. – М.: Издательство «Весь Мир», 2000. С. 104

[36] Гопко В.В. Воля в массовой культуре / Дисс. на соиск. степени канд. филос. наук. – Омск, 2006.

[37] Юревич А.В. Типология психологических фактов // Вопросы психологии №5, 2006. С. 4

[38] Почепцов Г.Г. Паблик рилейшнз, или Как успешно управлять общественным мнением. – М., Центр, 2004. – 336 с.

[39] Конституция РФ http://www.constitution.ru/10003000/10003000-4.htm

[40] Фромм Э. Бегство от свободы. – М.: Прогресс, 1990. – 272 с.

[41] Леонтьев Д.А. Психология свободы: к постановке проблемы самодетерминации личности / Психологический журнал, том 21, №1, 2000.

[42] Уилбер К. Интегральная психология: Сознание, Дух, Психология, Терапия. – М.: ООО «Издательство АСТ» и др., 2004. – 412 с.

[43] Токарева М.Ю., Донцов А.И. Меньшинство как источник социального влияния // Вопросы психологии №1, 1996. С. 50-62.

[44] Пеунова С.М. «Вся власть – народу?» (Исповедь современника). – Самара: Издательский дом Светланы Пеуновой, 2007. – 368 с. С. 182.

[45] Фуко М. История безумия в классическую эпоху. – С.-Пб., 1997. – 576 с.

[46] Любутин К.Н, Пивоваров Д.В. Диалектика субъекта и объекта. – Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 1993. – 416 с.

[47] Токарева М.Ю., Донцов А.И. Меньшинство как источник социального влияния // Вопросы психологии №1, 1996. С. 50.

[48] Шаповал И.А. Мифология и идеология созависимости в российской постсовременности // Интеллигенция и идеалы российского общества: Сб. статей / РГГУ. Социологический факультет. Центр социологических исследований. Под общей редакцией Ж.Т. Тощенко. М.: РГГУ, 2010. С. 141.

Дата добавления: 2015-08-17