Татьяна Цапля 9 страница

На сей раз у Дика не было времени ехать в "Скорлупку" машиной, и он добирался туда на поезде. Генри встретил его на станции; вид у него был озабоченный. Дик крепко пожал ему руку и, садясь в его машину, ободряюще улыбнулся ему.
- Слушайте, я ничего не понимаю, не могу понять, что вообще происходит, - трогая с места, встревоженно начал Генри. - Мне бы радоваться надо, а я что-то беспокоюсь.
Дик внимательно посмотрел на него. Генри уверенно вел машину, почти не глядя по сторонам; впрочем, что тут удивительного, ведь это для него привычная дорога.
- Может быть, вы мне расскажете все как следует, по порядку, - предложил он, стараясь говорить как можно увереннее и спокойнее. То, что Генри успел сказать ему по телефону, встревожило его.
- Работы по строительству бассейна начались, - пояснил Генри. - Идут они так, что лучше и не надо. Рабочие трудятся в две смены. Котлован уже готов, сейчас начались дополнительные какие-то там доделки - проводка труб и так далее. У меня сомнений нет, что все будет сделано на высшем уровне - это сразу видно по тому, как они работают. Я заплатил половину тех денег, которые обязался заплатить по договору... но вы понимаете, это такие гроши, что я просто не могу не беспокоиться! Здесь что-то нечисто! Я просто чувствую, что это неспроста.
- Вам только кажется, что вы это чувствуете. На самом деле, если вам строят бассейн, облицовывают его плиткой, делают всю систему подачи и подогрева воды, привозят аппарат для очистки дна, укладывают плиткой и площадку вокруг - и все это за пять с половиной тысяч долларов, то догадаться, что дело нечисто, может любой. Чувствовать здесь попросту нечего, и так все понятно. Поэтому постарайтесь не настраивать себя на что-то зловещее и сложное. Вы, конечно, правы: это неспроста, но мы обязательно во всем разберемся. Скажите, вы познакомились с рабочими?
- Ну разумеется. Я ведь кормлю их - это самое меньшее, что я могу для них сделать. Они едят здесь трижды в день. Но даже если учесть эту еду и то, что я дополнительно приплачиваю повару, все равно работы не оправдываются.
- Конечно. А скажите, вы никогда не замечали, чтобы они не просто рыли котлован, но... например, пытались при этом что-нибудь разыскать в земле? Или, наоборот, спрятать?
Генри подумал.
- Нет, - сказал он наконец. - Ничего такого я не замечал. Но ведь вы, конечно, понимаете, что мотель продолжает работать, хотя я сейчас стараюсь никого не селить в комнаты, окна которых выходят на строительную площадку. Тем не менее, у меня достаточно много забот, так что я не могу все время сидеть у окна и наблюдать за рабочими. Хожу я к ним посмотреть, как у них дела, очень часто, но если бы они захотели что-то такое сделать в мое отсутствие, у них не возникло бы никаких проблем.
- Вы можете описать эту девушку - ну, ту, с визита которой все началось?
- Могу. Она среднего роста, у нее глаза такие коричневые, похожи на лесные орешки, волосы русые. Очень приятный голос и располагающие манеры. Зовут ее Д.Джиллет - так она записалась в книге проезжающих, и я думаю, что это ее настоящее имя.
Дик покачал головой.
- Мы уже проверили, - сказал он. - В Нью-Йорке, конечно, полно Джиллетов, но нет никого с инициалом Д., кто подходил бы по возрасту. Значит, одно из двух: либо вы все-таки ошиблись и она не указала своей настоящей фамилии, либо она не жительница Нью-Йорка.
- Она от меня поехала в Нью-Йорк, - сказал Генри. - Однако это, конечно, вовсе не значит, что она живет там постоянно.
- Конечно. Вы говорите, она пожелала осмотреть мотель?
- Да. Я провел ее повсюду.
- Она интересовалась тем номером, в котором произошли известные вам события?
- Да. То есть она спросила, идет ли там ремонт. Это меня нисколько не насторожило, это совершенно естественный вопрос. Ее ведь поселили в комнате совсем рядом, может быть, она боялась, что шум будет беспокоить ее.
- Она не осматривала эту комнату?
- Нет.
- И не выражала такого желания?
- Нет. Я же говорю вам: с самого начала она спросила, идет ли там ремонт, и больше мы к этому вообще не возвращались. Мы приехали.
Они подъехали к мотелю. Дик вышел из машины и поспешно направился к двери - на строительную площадку было ближе пройти насквозь через мотель, чем обходить кругом; он прекрасно запомнил местность. Генри едва поспевал за ним.
Медведь вызвал Дика потому, что новости, полученные от Генри, показались ему очень важными, но он не знал, что с ними делать. Генри звонил так часто и настойчиво, что в конце концов Медведь занервничал, распорядился, чтобы в следующий раз хозяина "Скорлупки" соединили прямо с ним, и сам расспросил Генри, сославшись на отсутствие Дика. Генри, доверявший только Дику, сначала не хотел говорить ни слова, но Медведь заверил его, что Дика немедленно вызовут, если факты окажутся достаточно серьезными. Получив даже те крохи информации, которые Генри счел возможным передать ему, Медведь немедленно связался с отелем в Париже и вызвал Дика. Приехав, тот, в свою очередь, немедленно связался с Генри и, уже зная, что он может проявить нервозность, поинтересовался у него как можно беззаботнее:
- Ну, какие новости?
Новости из "Скорлупки", о которых Генри рассказывал не менее четверти часа, показались Дику настолько тревожными и в то же время обнадеживающими, что он даже не взял с собой Болли. И правильно сделал, похвалил он себя, увидев, что творится на площадке. Посреди того места, где прежде был небольшой пустырь, все было разворочено, повсюду лежали строительные материалы, стоял ярко окрашенный мини-экскаватор. Однако впечатление хаоса возникало лишь при первом взгляде; приглядевшись, легко было увидеть, что на строительной площадке царит безупречный порядок и соблюдается чистота.
- Вы сами здесь прибираете? - спросил Дик, обозревая чисто выметенную дорожку, идущую по периметру котлована.
- Нет. Рабочие.
Напряженно размышляя, Дик Уиллет обошел котлован кругом. Неужели это связано со шкатулкой? Неужели под таким странным, таким явным предлогом разыскивают именно ее? В общем все совпадает: выждали, пока пройдет какое-то время, и теперь... Полицейский пост из мотеля убрали, как выяснил Дик, всего за два дня до того, как приехала эта самая мисс Джиллет. Странное совпадение.
Предположим, кто-то узнал о том, что шкатулку спрятали в мотеле. Полиция соблюдала тайну, но, если уж кто-то знал, что речь идет именно о "Скорлупке", то легко мог бы узнать, что коробочку из-под шкатулки нашли именно в одном из номеров. Поэтому нет никакого смысла затевать рытье котлована под бассейн, заказывая огромные стрительные работы и устраивая целую историю. Ведь тот, кто это все затеял, наверняка сам доплатил немалые деньги.
- Дайте-ка мне визитную карточку этого Веллита, - попросил он Генри. - Я заеду в их компанию и постараюсь разобраться, что к чему.
- Буду вам очень признателен, - с облегчением ответил Генри, доставая карточку. Дик заметил, что он заранее положил ее в нагрудный карман пиджака. - Откровенно вам сказать, я чувствую себя как-то странно. Точно я кому-то чем-то теперь обязан за все это, - он обвел рукой панораму строительства.
- Хорошо, - сказал Дик. - Здесь все понятно. Давайте вернемся в дом, мне что-то холодно.
- Сейчас вам подадут горячий кофе, - сказал Генри, поспешно проводя своего гостя в бар и усаживая его поближе к электрическому камину. - Потом будем обедать.
- От вас просто невозможно уехать не пообедав.
- Никого еще не отпустил голодным, - подтвердил Генри. - Это просто невозможно, ну как же так? Пойдемте в ресторан, если вы согрелись, я вам покажу кое-что.
Они прошли в ресторан, где Дик сразу увидел медные чайники. Они были безупречно вычищены и сияли, точно маленькие солнышки. Кочерга и щипцы изящно оперлись на каминную доску и тоже сверкали.
- Да! - восхитился Дик. - Недурно!
- Это она прислала, - пояснил Генри. - Как только я упомянул, что хотел бы иметь такие чайники, она сразу сказала, что у нее есть, от бабушки, мол, остались, старинные такие. Только это неправда.
- Почему?
- Ну... потому что чайники эти были упакованы в такие большие коробки, знаете, картонные коробки. А в небольшие продолговатые коробочки были упакованы кочерга и щипцы. Так вот, коробки из-под чайников были самые обычные, а вот с коробочки, где лежали щипцы, видимо, забыли снять бирку магазина. Я снял ее и наклеил на обратную сторону визитной карточки этого Веллита.
Дик вытащил карточку и перевернул ее. На обороте была овальная наклейка с затейливой надписью "Антик". Внизу был указан адрес магазина.
- Эти вещи были куплены, я в этом уверен, - сказал Генри.
Дик и сам так думал, но все-таки спросил:
- Почему?
- Потому что... не знаю. Потому что в коробках была специальная стружка, в какую упаковывают хрупкий товар. Если это действительно ее личные вещи, где она взяла такую стружку?
- Она могла прибегнуть к услугам хорошей фирмы по упаковке и перевозке вещей.
Генри покачал головой.
- Чайники привез Веллит.
- Ах, вот как! По телефону вы просто сказали "прислали", и я думал...
- Я же не мог все рассказать по телефону, - возразил Генри. - У меня почему-то с самого начала не было сомнений в том, что она говорит неправду. То есть я точно знал, что она сдержит слово и пришлет мне чайники, но вот насчет бабушки - неправда это!
- А с книгами что?
- А что с книгами? Я же говорю: когда она была тут, попросила принести книги моей жены. Я и принес. Она их посмотрела, причем почти не листала. Я думаю, просто потому, что ее не интересует икэбана сама по себе, просто она хотела запомнить, какие книги у нас уже есть.
Дик кивнул. Это объяснение показалось ему достойным внимания.
- Значит, этот мистер Веллит сказал, что заказчица, возможно, купит у вас мотель, - сказал он. - И поэтому она хочет привести его в порядок?
- Да. Но это объяснение, мне кажется, не выдерживает никакой критики. Для чего ей заниматься работами на участке, который пока еще принадлежит мне? А может быть, я не соглашусь продать? Она ведь даже не спросила, кому принадлежит мотель, - может быть, он вовсе и не мой?
- А он ваш?
- Он мой, но она-то об этом не знает! Посудите сами: кто будет вкладывать деньги в недвижимость еще до того, как получит хоть какие-то гарантии, что сможет приобрести эту недвижимость!
Дик задумался. По обыкновению Генри не стал ему мешать, тихонько встал и отправился на кухню отдать распоряжения об обеде. Дик рассматривал чайники и думал о мисс Джиллет.
Что ей было нужно? Зачем она приехала в мотель? Зачем стала осматривать его? Может ли быть правдой история о предполагаемой покупке мотеля? Нет, вряд ли, тут он был совершенно согласен с Генри. Если предположить, что шкатулка Моцарта находится где-то здесь, в мотеле, то купить его могли лишь с одной целью: чтобы спокойно искать ее. Но тогда не было никакого смысла разводить историю со строительством бассейна. Можно было просто предложить Генри хорошие деньги и купить мотель. И причем здесь тогда чайники, каминные щипцы, причем здесь книги по икэбане?
- Генри! - окликнул он хозяина. - Ничего, что я вас так называю? Вы мне представились именно так, если помните. Хотя теперь я знаю, что ваша фамилия Стиннен.
- Генри меня вполне устраивает, - спокойно сказал, возвращаясь, хозяин. - Вы же тоже все время требуете, чтобы вас называли просто Диком.
Дик улыбнулся.
- Покажите мне, пожалуйста, книги, - попросил он.
Генри молча вышел из ресторана; Дик видел, как он направился в сторону своих комнат. Пока его не было, официант принес салат с креветками. Дик, уже успевший проголодаться в дороге, мужественно терпел, считая, что начать есть без Генри было бы невежливо, хотя сердце у него и болело при мысли о том, что поданный ему подогретый хлеб остывает.
Генри вернулся, сгибаясь под тяжестью книг. Дик с удовольствием пролистал страницы - он никогда не интересовался цветоводством или искусством составления букетов, но книги были так великолепны, что одно только прикосновение к ним доставляло удовольствие; иллюстрации были потрясающие.
- Такие книги стоят недешево, - как бы в скобках заметил Дик.
- Это, наверное, какое-то особое издание типа подарочного, - сказал Генри. - Обратите внимание на формат и полиграфическое исполнение.
Дик кивнул, в который раз отметив про себя, что Генри явно получил неплохое образование и знавал лучшие времена.
После превосходного обеда он еще раз вышел через заднюю дверь и долго стоял, не обращая внимания на холод и рассматривая котлован для будущего бассейна. В этом мотеле что-то происходило, что-то такое, чего он пока не мог понять. По крайней мере, сейчас ясно, что Клара Минлент не могла иметь к этому отношения. Он своими глазами видел ее в Париже. Впрочем, тут у него была одна идея, которая могла бы принести неплохие плоды.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. "Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ".

Вернувшись домой, Алекс первым делом выполнил обещание, о котором напомнил ему с автоответчика его старый партнер. Ему было очень неловко, что он, обнадежив человека, подвел его, поэтому все, что было нужно, он отправил почтой, приложив короткую записку, что ему пришлось неожиданно уехать из города по семейному делу и он приносит извинения за задержку.
Потом он поехал на работу и провел там целый день, досидев до позднего времени. Дел было невпроворот, и Алекс старательно работал. На какое-то время он почувствовал себя совсем прежним, занятым только любимой работой, спокойным человеком, никогда не теряющим головы и не пускающимся в какие-то авантюры; но ощущение это быстро прошло, и его кратковременное возвращение только еще яснее показало Алексу, что с этим покончено навсегда. Он изменился, изменился необратимо, и надо было теперь жить так.
Вечером к нему зашел Роджерс. Алекс, у которого накопилось к нему много вопросов, немедленно взял его в оборот. Они проговорили почти час; наконец Роджерс глубоко вздохнул и отложил последнюю бумагу.
- Если бы мне кто-то сказал, что можно свернуть такую гору работы за один день, я не поверил бы, - сказал он, созерцая Алекса. - Но мне это скорее не нравится, чем нравится. Ты как в лихорадке. Подумай - может быть, я все-таки могу тебе чем-нибудь помочь?
- Мог бы, если бы уговорил этого Уиллета все-таки подключиться.
- Но я его не знаю, даже никогда не видел. Какое я могу иметь на него влияние?
- Понятно, - покорно сказал Алекс.
- Может быть, ты расскажешь мне, в чем дело? Ведь вдвоем мы и без сыщика можем придумать что-нибудь полезное. Если тебе звонили по телефону, а на заднем плане бил Биг Бен, то как ты будешь искать ее в Лондоне? Просто ходить по улицам? Или встанешь посреди Трафальгарской площади в надежде на то, что когда-нибудь она по ней пройдет? Есть у тебя хоть какой-то план?
- Никакого, - признался Алекс.
Предложение рассказать все Роджерсу вначале показалось ему соблазнительным, но потом он решил, что рассказать это невозможно. Что он скажет? Ну что? Что Шила уехала от него в Норфолке, а потом прислала ему деньги, что она явно не собиралась никогда больше с ним встречаться, а потом передумала? Что ее подруга позвонила ему по телефону и передала от нее предложение руки и сердца? Что он помчался в Париж только потому, что увидел снежинки на меню придорожного мотеля? И что они поженятся, что Шила вернется, когда пойдет снег, но он не желает ждать, а собирается отыскать ее прямо сейчас? Это звучало даже не нелепо, понял Алекс, и передать это кому-нибудь невозможно. Он мог бы, пожалуй, рассказать этому Уиллету, у него работа такая - выслушивать нелепые истории. Но не Роджерсу.
- Как хочешь, - сказал Роджерс, наблюдая за Алексом. - Я не собирался лезть в твои личные дела, извини. Просто думал, может, помогу.
- Все в порядке, - сказал Алекс несколько виновато. - Просто, понимаешь, это действительно должен сделать только я сам.
- Бог в помощь, - согласился Роджерс. - Делай. У тебя получится. Я много раз был свидетелем того, как у тебя получается невозможное. Удачи. Может, отложим организацию отдела еще на месяц? Может, дать тебе отпуск?
Алекс покачал головой.
- Я и так достаточно долго пренебрегал работой и испытывал твое терпение, - сказал он твердо. - Как бы тяжело мне ни пришлось во всяких личных делах, я намерен сделать все, что обещал и за что брался. К тому же мне действительно скоро понадобится приличный доход и хорошая должность: я надеюсь иметь большую семью. Вот у тебя два сына. Это хорошо.
- Неплохо, - согласился Роджерс.
- Но мне кажется, что было бы еще лучше, если бы у тебя было три, - заявил Алекс.
- Я должен обсудить это с женой, - ответил Роджерс невозмутимо. - Но думаю, что здесь нет ничего невозможного. Так что, заказывать тебе билет в Дублин? На завтра?
- На послезавтра, - поправил Алекс. - А сейчас мне надо позвонить в банк.
- В какой банк? Ты с ума сошел? Все спят давно! Ты знаешь, сколько времени?
- В том банке, куда я буду звонить, не спят, - пояснил Алекс. - Этот банк находится в Вене, там сейчас утро.
- Бог в помощь, - повторил Роджерс и поднялся. Алекс крепко пожал ему руку, еще раз поблагодарил за все и сел к телефону.
Он никак не мог вспомнить, как зовут менеджера венского банка, который так любезно разрешил ему написать письмо и так удачно передал это письмо по назначению. Но это было неважно. Он набрал номер и на своем превосходном немецком языке объяснил, что желал бы поговорить с менеджером. На стандартный вопрос, кто звонит и по какому делу, Алекс ответил:
- Пожалуйста, скажите ему, что с ним хочет поговорить человек, которого он сажал в маленькую комнатку писать письмо.
- Минутку, - ответил строгий женский голос после паузы; вероятно, секретарша никогда не слышала столь странной рекомендации и слегка оторопела.
Когда менеджер ответил, Алекс заговорил с той прямотой, которой он тоже выучился от Шилы:
- Вы знаете, я забыл ваше имя. Если учесть, как вы были ко мне любезны и снисходительны, это выглядит особенно невежливо. Мне очень жаль. Но я надеюсь, что вы снова проявите снисходительность - ведь вы, наверное, помните, что у меня небольшие проблемы.
- Конечно, ничего страшного, - ответил менеджер, и по голосу было слышно, что он улыбается. - Более того: мне кажется, я не называл вам своего имени и вы нисколько им не интересовались. Но пусть это вас не беспокоит. Я вас отлично помню; вы прекрасно говорите по-немецки. Могу я снова вам чем-нибудь помочь?
- Да, - выдохнул Алекс. - Я бы хотел прежде всего поблагодарить вас - и если бы я не боялся отнимать ваше драгоценное время, то поблагодарил бы вас не один раз, а сто. То письмо, которое я написал, забрали. А ведь без вас мне бы это и в голову не пришло.
- Я рад. Просто удивительно, сколько энергии вы тратите на то, чтобы отыскать деловых партнеров, - с некоторой иронией отозвался голос в трубке. - Ну и что же теперь?
- Я хотел бы снова прислать вам почтой письмо и обратиться к вам с такой же просьбой - передать его, если владелец счета опять обратится в банк.
- Никаких проблем. Только не забудьте указать номер счета и все детали.
- Конечно, разумеется, - ведь настолько-то я еще соображаю, подумал Алекс.
- Когда вы вышлете письмо?
- Послезавтра я лечу в Ирландию, так что вышлю прямо сегодня или завтра.
- В Ирландию? Тогда позвольте дать вам совет.
- Буду очень благодарен, - искренне сказал Алекс. - Один раз вы ведь уже дали мне бесценный совет - когда придумали написать письмо.
- Возьмите ваше второе письмо с собой в Ирландию и отправьте оттуда. Так оно дойдет гораздо быстрее.
Верно. И как это он не подумал об этом?
- Послезавтра вы будете в Дублине и, насколько я понимаю, первым делом отправите письмо. Оно будет здесь примерно в среду. В этот день я лично прослежу за почтой.
- Спасибо! - сказал Алекс.
Он распрощался, все время чувствуя, что забыл спросить что-то еще, и только положив трубку, вспомнил, что опять не выяснил, как зовут этого милого человека.
Он взял листок бумаги и быстро написал:
Любезная Шила! Я не намерен дожидаться, пока пойдет снег. Искал тебя в Вене и Париже. Теперь лечу в Лондон. Остановлюсь в гостинице "Англетер". Если будешь звонить, то звони сама. Алекс.
Он сложил письмо, вложил его в конверт, потом написал на компьютере письмо на имя менеджера с указанием номера счета и инструкциями по передаче письма. Вложив все в общий конверт, Алекс положил его в дипломат и больше не прикасался к нему до того момента, когда его самолет сел в Дублине.
Сутки, остававшиеся у него перед отлетом, он крепко проспал. За последнее время ему несколько раз пришлось летать из Америки в Европу, подстраиваться к разнице во времени, и хороший отдых был совершенно необходим.
О том, как искать Шилу в Лондоне, он не слишком думал. Он подождет в "Англетере" - может быть, она получит письмо и позвонит ему; если нет, то он попытается найти ее в хороших гостиницах, как делал это в Париже. Глупость какая-то, если даже она и в самом деле звонила откуда-то из Вестминстера, так что было слышно Биг Бен, то могла уехать оттуда уже двадцать раз. Если бы она хотела ему позвонить, то с таким же успехом могла бы позвонить и сюда, в его квартиру или в офис, ей вовсе не обязательно звонить в лондонский "Англетер". Чушь. Да и зачем искать ее? Шила обещала вернуться и выйти за него замуж, когда пойдет снег, и он не сомневался, что она сдержит свое слово.
Но просто сидеть и дожидаться было немыслимо. Однако поездка в Лондон все же будет, наверное, последней: нельзя больше заставлять фирму оплачивать его путешествия, даже если Роджерс и пойдет на это, а у него самого не такие большие запасы.
Всего-навсего полмиллиона долларов, подумал он, которые лежат на его банковском счете и спокойно дожидаются своей очереди.
Он снова задумался. Неужели это деньги нечестные? Ему вдруг стало ясно, что именно потому он не стал делиться своими проблемами с Роджерсом: ведь любой нормальный человек, не зная Шилу, именно так и подумает! Деньги нечестные! Но если она мошенница, то зачем прислала их ему - ведь это тоже лишено всякой логики! Добрых мошенников не бывает! Откуда могла Шила взять эти деньги? Он чувствовал, что это как-то связано с их поездкой по мотелям. Но, как ни напрягался, не мог припомнить ничего необычного, если не считать того, что она рано уходила в свою комнату, хотя прежде с удовольствием вела ночной образ жизни. Она ни от кого не скрывалась, нигде не пряталась; и уходить в свою комнату для того, чтобы от кого-то спрятаться, тоже не могла, потому что перед этим совершенно открыто сидела с ним в ресторанах и барах, где видеть ее мог любой.
Может быть, кто-то ей должен был что-то передать? Если так, то скорее всего в "Пестрой утке" - ведь он уже вычислил, что Шила явно почему-то хотела остановиться именно в этом мотеле. Могла ли она там с кем-то встретиться?
Он стал напряженно вспоминать их пребывание там - в который уже раз. Нет, выходило, что это совершенно невозможно. Они провели вместе все то время, что находились в мотеле, если не считать тех нескольких минут, когда она уже поднялась в желтую комнату, а он остался в баре выпить рюмочку. Он совершенно точно помнил, что долго не задержался: ведь по дороге Шила настаивала, чтобы они ехали все дальше и дальше, не желая останавливаться в других мотелях, так что оба они устали. Теоретически она могла встретиться с кем-то и за эти десять минут, но это было слишком уж маловероятно. Она спала, когда он вошел, она успела раздеться и лечь; более того, он точно помнил, что волосы у нее были чуть-чуть влажные, - значит, она принимала душ! Нет, ничего такого быть не могло!
Но что-то все-таки было связано с этими деньгами и с этой поездкой - что-то такое, о чем сам он догадаться не может! Вот если бы этот частный сыщик согласился все-таки помочь ему! Может быть, попробовать позвонить еще раз? Может быть, сейчас он посвободнее? А вдруг он подведет Шилу - ведь если имело место нарушение закона, этот Уиллет вынужден будет действовать соответственно. Но нет, Алекс не верил в это. Он не просто знал точно, что Шила может прекрасно обходиться без роскоши, но и видел это собственными глазами.
Он посмотрел на часы. Его самолет должен был подняться в воздух через два с половиной часа. Он набрал номер, который благоразумно сохранил в своей записной книжке, и вежливо попросил к телефону господина Ричарда Уиллета.
- Мистер Дик в "Скорлупке", он приедет позже, - ответил ему уверенный молодой голос. - Не хотите ли оставить ему сообщение?
- Нет, спасибо, - разочарованно ответил Алекс и повесил трубку. В скорлупке? Что значит - в скорлупке? Может, имеется в виду, что он сидит в уединении и размышляет?
Алекс вздохнул. Что бы это ни значило, ему не удалось связаться с сыщиком. Можно будет попробовать еще раз, когда он вернется из Лондона. А скорлупка... ну что ж. Что-то это ему смутно напоминало, но он никак не мог вспомнить, что именно.

Первое, что сделал Дик, вернувшись в полицейское уравление, - это позвонил в Париж. Отделение полиции, в котором он наводил справки о брате-близнеце Джонсона, оставило у него самые приятные воспоминания, ребята там работали хорошо и встретили его любезно, и он с удовольствием услышал голос того полицейского, который говорил по-английски лучше всех и больше всех помог ему.
- Прошу вас помочь мне снова, - сказал он. - Меня зовут Ричард Уиллет. Просто Дик. Вы меня помните? Я приезжал к вам насчет Стива Джонсона.
- Конечно, помню.
- Так вот, сейчас я вам дам адрес и телефон одного из парижских колледжей, а вы, пожалуйста, узнайте, учится ли там некая молодая особа по фамилии Джиллет. Инициал имени предположительно "Д". Если таковая там имеется, мне хотелось бы также выяснить, выезжала ли она из страны за последний месяц. Это сложно?
- Нисколько. Вы можете даже подождать у телефона, это займет не больше пяти минут.
Дик ждал; сначала он попытался прислушиваться к беглой французской речи и что-нибудь разобрать, но потом махнул рукой. Пяти минут не прошло, но ему уже ответили.
- Студентки с таким именем в колледже нет.
- Я могу быть в этом уверен?
- Абсолютно. Я связался с отделом кадров, проверили по компьютеру не только всех студентов, но и весь преподавательский состав.
- Нет, она не преподает, она учится.
- Такой студентки нет. Если желаете, я проверю другие колледжи, но это займет время.
- Пожалуйста. Прошу вас. И потом, если можно, позвоните мне, - он продиктовал номер телефона. - Я вам очень благодарен, если вам понадобится какая-то информация из Нью-Йорка, можете всегда на меня рассчитывать.
- Вы хоть что-нибудь знаете о ней? Например, какие предметы она изучает?
- Нет. Знаю только, что она наполовину француженка, наполовину американка.
- Она что, гражданка Франции?
- Не знаю, - честно признался Дик, поразмыслив. - Возможно. Раз один из родителей был французом...
- Это очень облегчает дело. Джиллет - не французская фамилия. Если она гражданка Франции, то мы ее найдем.
- В Америке полно Джиллетов, - сказал Дик.
- Ну еще бы! Я постараюсь сделать, что смогу, и позвоню вам.
Дик поблагодарил, предупредил дежурного, что ждет очень важного звонка из Франции и просит тщательно записать всю информацию, которая оттуда поступит, снова вышел на улицу и сел в машину. Предстояло нанести наконец визит господину Веллиту, который заключает столь невыгодные для своей компании сделки.
Встретили Дика в компании "Вита лимитед" с той идиотской вежливостью, которую он часто замечал в людях, не желающих иметь никаких дел с полицией. Он хорошо знал, что это вовсе не свидетельствует о нечистой совести - просто люди хотят дружить с представителями закона. Обычно это свидетельствует к тому же о том, что раньше они никогда не сталкивались с полицейскими, не знают, как себя держать, и стараются быть как можно любезней и предупредительней, часто переходя границы.
Веллит вышел к Дику немедленно, и Дик обратил внимание на то, что тот явно был занят, но все бросил ради его общества.
- Всего несколько вопросов, - примирительно сказал он. - Меня интересует мотель "Скорлупка".
- "Скорлупка"?
- И бассейн.
- А! - Веллит явно не притворялся, действительно вначале не понял, а потом сообразил. Одно это уже значит, что если в "Скорлупке" и происходит что-нибудь крамольное, то фирма в этом не замешана. - Мы проводим там работы по строительству бассейна. Они уже оплачены. Частично их оплатила клиентка, которая обратилась непосредственно к нам, частично - владелец мотеля. А что там случилось?
- Если полиция приходит к вам и интересуется каким-то местом или какими-то людьми, - сказал Дик приветливо, - это вовсе не означает, что там что-то случилось, или что эти люди замешаны в чем-то скверном, или что вам грозят какие-то неприятности. Это совершенно не обязательно. Нам может понадобится любая информация, которая в пятидесяти случаях из ста никак не порочит людей, о которых мы собираем сведения, и вовсе не обязательно приводит к их аресту или даже задержанию. При проведении расследования бывают разные ситуации, приходится разыскивать самых разных людей и беседовать с ними, но это вовсе не значит, что они в чем-то виноваты. Вот сейчас, например, мне надо найти вашу клиентку, которая внесла плату за строительство бассейна в мотеле "Скорлупка". Но я не собираюсь ее задерживать - если она и сделала что-то плохое, то нам об этом ничего неизвестно. Мне просто надо с ней поговорить.
- Одну минуту.
Веллит нажал на кнопку селектора и сказал что-то секретарше - Дик не очень понял, что именно, разобрал только слово "Скорлупка", но зато сказанное, очевидно, было совершенно понятно секретарше, потому что через минуту она уже принесла в кабинет пухлую папку с бумагами.
- Ее зовут Дина Джиллет, - сказал Веллит, открыв папку и просмотрев несколько страниц.
- Адрес или телефон у вас есть?
- Нет. В этом не было необходимости - она оплатила заказ сразу и не стала называть ни адреса, ни телефона. Если надо, она сама позвонит или зайдет к нам. Кроме того, насколько я знаю, она сказала, что с момента оплаты нашим клиентом фактически становится не она, а хозяин мотеля, а его координаты у нас есть.
- Вы когда-нибудь встречались с ней раньше?
- Нет. В этом случае бумаги по "Скорлупке" были бы иначе маркированы и их, скорее всего, положили бы в уже заведенный на нее раньше файл. Она обратилась к нам в первый раз.
- Вы сами с ней беседовали?
- Нет. С ней говорил другой менеджер, но я ездил в "Скорлупку" побеседовать с хозяином. Плата была предложена более чем щедрая, и она предупредила, что хозяина придется чуть ли не уговаривать. Ему надо было назвать совсем другую сумму и...
- Простите, - перебил Дик. - Могу я побеседовать с тем, кто разговаривал непосредственно с мисс Джиллет?
- Можете, - коротко ответил Веллит и снова нажал на кнопку селектора. Однако на сей раз это, видимо, была другая кнопка, потому что ответил мужской голос и он просто попросил:
- Зайди ко мне.
Пока они ждали, Дик спросил:
- А как зовут этого человека?
- Тоже Веллит, - ответил его собеседник. - Это мой брат.
"Надеюсь, не близнец", - подумал Дик со вздохом.
Однако Веллит-второй оказался гораздо старше своего брата, хотя выглядел не таким важным. Вероятно, он уже сделал хорошую карьеру, и казаться надменным ему уже было просто не нужно. Он уважительно поздоровался с Диком и пригласил его к себе в кабинет.
- Вы знаете, если вам это удобно, я бы предпочел побеседовать с вами обоими, - ответил Дик. - Много времени я у вас постараюсь не отнимать. Ведь это вы беседовали с Диной Джиллет? - обратился он к старшему брату.
- Не припоминаю.
- Она заказала строительство бассейна для мотеля на шоссе в Норфолк и заплатила за него, - напомнил Веллит-младший.
- Ах, эта! Да, конечно. Я сам с ней разговаривал, правда, недолго.
- Вы не могли бы рассказать поконкретней?
- Она пожелала видеть главу фирмы...
- Минутку! - перебил Дик. - Кто-нибудь ее к вам направил?
- Нет. Насколько я знаю, нет.
- А почему она пришла именно к вам?
- Не знаю, может быть, просто увидела рекламу, мы стараемся рекламироваться практически во всех популярных газетах.
Дик кивнул. Это подтверждало его предположение, что таинственная мисс Дина Джиллет никогда в жизни не имела дела со строительством бассейнов, ее знакомый, которого она пообещала направить к Генри, - выдумка от начала и до конца. Она просто просмотрела рекламу в газетах и пришла в первую попавшуюся компанию. Может быть, она живет где-то рядом?
- И что же дальше?
- Она сказала, что ей хотелось бы, чтобы мы выстроили бассейн в мотеле одного ее знакомого. Просила не говорить владельцу ни при каких обстоятельствах, что часть суммы уже внесена. Со временем она собирается купить этот мотель, ей надо будет убедить своих партнеров по покупке, что мотель в хорошем состоянии, так что она хотела бы, чтобы там был бассейн и все, что полагается.
- Но вы же деловой человек! Неужели вы в это поверили?
- Я поверил в это, мистер Уиллет, когда она выложила на стол наличные. Я сижу тут уже больше двадцати лет и выслушал немало странных историй. Мой опыт говорит, что у людей какая-то странная манера умалчивать о своих личных делах. Им даже в голову не приходит, что они совершенно никого не интересуют. Может быть, молодая леди собиралась замуж за хозяина и хотела таким образом сделать ему подарок. Может быть, она была у него в долгу и хотела таким образом долг вернуть. Может быть, это на самом деле ее родственник. В любом случае меня это не касалось, и никто никогда не говорил мне, что в строительстве бассейна возле мотеля есть что-то криминальное, поэтому мне и в голову не пришло уведомлять полицию.
- Напрасно вы горячитесь, - сказал Дик. - Я просто обращаюсь к вашим знаниям и опыту именно для того, чтобы узнать: кажется ли это вам правдоподобным? Я-то ведь не бизнесмен и могу невольно что-то упустить.
Веллит смягчился. Дик часто прибегал к этому приему - стоит сказать человеку, что ты обращаешься к нему с просьбой и признаешь превосходство его знаний и опыта, как он сразу оттаивает и выражает обычно полную готовность прийти на помощь.
- Нет, я не думаю, откровенно говоря, что это была правда, - сказал Веллит. - С другой стороны, я совершенно себе не представляю, какие цели могла преследовать эта дама.
- Скажите, а вас не удивило, что она внесла такую сумму наличными?
- Да не особенно. Она узнала, сколько это будет стоить, и пошла в банк, чтобы снять деньги со счета.
- А почему же она не заплатила чеком?
- Не знаю. Она спросила, как нужно произвести платеж, и когда мы сказали, что нам все равно - наличные, чек или кредитка - заявила, что принесет деньги наличными через полчаса. Пошла в банк и принесла их.
- А может быть, она ходила не в банк?
- Она сама сказала, что пойдет в банк. На лгунью она совершенно не похожа, человек приличный, достойный доверия. - То же самое твердил Генри, вспомнил Дик. - Мало ли какие могут быть причины? Может быть, у нее кончилась чековая книжка.
Дик покачал головой.
- Она не упомянула, в какой именно банк отправится?
- Нет.
- Скажите, пожалуйста, - после паузы спросил Дик, - а кто подбирает рабочих для выполнения этих работ?
- Как это кто? Мы. Это наша прямая обязанность.
- А вы хорошо знаете их?
- Конечно. Я работаю в этой компании больше двадцати лет, у нас только хорошо подобранные, квалифицированные бригады.
- Но лично вы их знаете?
- Да. Обычно знаем.
- Не можете ли вы выяснить для меня, не работает ли в "Скорлупке" какой-нибудь новый, привлеченный со стороны человек?
Снова ожидание и отрицательный ответ. Все рабочие, которые трудились на строительстве бассейна в мотеле "Скорлупка", - проверенные люди, давно сотрудничающие с "Вита лимитед".
- Иначе и быть не могло, - пояснил Веллит. - Это крупный, хороший заказ. На такие мы отправляем только проверенных людей.
- Хорошо, спасибо, - сказал Дик и поднялся.
- Что-нибудь передать этой мисс Джиллет, если она зайдет? - спросил вдруг Веллит.
- Нет. Ничего передавать не нужно. И не упоминайте о нашей встрече.
Веллит поклонился и любезно проводил Дика к выходу.
В управлении его уже поджидал Медведь, который давно не беседовал с Диком о ходе расследования и совершенно утратил его нить. Несмотря на это Дик, хорошо его знавший, сразу понял, что Медведя осенила какая-то свежая идея, и он собирается поделиться ею с Диком немедленно.
Дик подчеркнуто неторопливо вошел и уселся на стул, стараясь оттянуть тот момент, когда придется начать докладывать, - ему хотелось сперва уложить все в голове.
- Ну, что там? - нетерпеливо спросил Медведь.
- Пока ничего не понятно. Девушка по имени Дина Джиллет пришла в компанию и заплатила деньги за то, чтобы были выполнены работы по строительству бассейна в мотеле "Скорлупка". Она договорилась с компанией, что хозяину мотеля не скажут о том, что большая часть суммы уже выплачена, а просто предоставят маленький счет. Заплатила она наличными на месте, у компании нет никаких претензий. Сразу видно, что компания хорошая, с репутацией, работы выполнит на высоком уровне.
- Имя, конечно, вымышленное?
- Не знаю. Генри Стиннен уверен, что нет.
- Как раз о Генри Стиннене я и хотел с вами поговорить, - сказал Медведь. - Вы хорошо его знаете?
- Вообще не знаю. Но он мне нравится.
- Послушайте, а вам не кажется, что если предположить, что он замешан в этом деле, то очень многое объясняется?
- Нет, - коротко ответил Дик. - Совсем не кажется.
- Если предположить, что карту на пороге дома Минлентов оставили все-таки по чистой случайности, он мог нарочно пойти к вам, чтобы отвести от себя подозрения. Шкатулка действительно какое-то время хранилась в его мотеле под полом, он понял, что это обнаружат, и счел за лучшее сам показать полиции это место. А эта история со строительством бассейна - не знаю, как ее сюда приплести, но пахнет она за целую версту!
В этом на первый взгляд есть смысл, подумал Дик. Да! Это логично. Правда, Медведь ничего не знал о синем зеркале. Но и зеркало сюда вписывается - этой дикой истории просто не было, Генри мог просто выдумать ее, чтобы... чтобы, например, вынудить Дика держать все дело в тайне! Он связался с леди Беатой, та рассказала ему про брата-близнеца, и Генри охотно приплел сюда эту эффектную деталь. Но почему тогда он припутал именно Александра Джонсона? И ведь Джонсон что-то знал об этом - ошибиться Дик не мог.
- Давайте еще раз пройдем всю историю по порядку, а то столько всего произошло, что пора как-то свести к общему знаменателю, - сказал он.
- Отлично, - обрадовался Медведь. - А то я, знаете, уже запутался.
Дик и сам запутался, но это нисколько его не пугало. Он знал, что так бывает практически в любом сложном расследовани. Кропотливая работа приводит к тому, что накапливается огромное количество фактов, которые могут свести неопытного человека с ума. Но Дик твердо знал, что этот момент - начало пути к разгадке. Именно сейчас, когда все так запуталось, что, кажется, уже не распутаешь никогда, начнется постепенное движение к концу этого дела.
- Надо сесть и хорошенько подумать, - сказал он. - Шерлок Холмс называл такие дела "делом на одну трубку".
- А Эркюль Пуаро усаживался поудобнее и размышлял, - неожиданно сказал Медведь.
"Батюшки"! - подумал Дик Уиллет.
- Верно, - сказал он вслух. - Давайте последуем их примеру. Итак, что мы имеем? Лорд и леди Минлент обратились в полицию с сообщением о том, что из их дома похищена драгоценная шкатулка Моцарта, которая содержала в себе собственноручное письмо великого композитора и драгоценный перстень, который якобы также принадлежал ему. Минленты просят, чтобы этот инцидент расследовался так, чтобы не предавать его гласности. Полиция отправляется в их дом, чтобы осмотреть место происшествия, и находит у порога загадочную карту и мужской шарф. Карта изображает шоссе из Нью-Йорка в Норфолк, причем каждый из мотелей отмечен звездочкой. Все мотели до единого! Шарф, как выяснилось, был совершенно новый, его никто ни разу не надевал.
- На нем даже бирка была, - вставил Медведь.
- Даже бирка не была оторвана, вы правы. Итак, полиция, за неимением другого пути поиска, начинает обыскивать на всякий случай все мотели, отмеченные на карте, и узнает от хозяина одного из них, что один из посетителей недавно зачем-то выкрасил в синий цвет трюмо в своей комнате. Это непонятное происшествие заставляет полицейских искать в этом мотеле и в этой комнате особенно тщательно, и они обнаруживают под полом коробочку, в которой хранилась шкатулка Моцарта.
- Минленты опознали коробочку, - снова вставил Медведь, которому, очевидно, непременно хотелось поучаствовать в процессе.
- Верно. Возле комнаты выставляют полицейский пост, но это ни к чему не приводит. Шкатулка как в воду канула. Между тем в Австрии на аукцион каким-то образом попадает содержимое шкатулки - и уходит за миллион долларов с лишним. Эксперты не подтверждают принадлежности перстня Моцарту, но подлинность письма несомненна. Установить, кто и кому продал вещи, не представляется возможным, поскольку нельзя даже доказать их идентичность тем, что пропали из дома лорда Минлента. Однако шкатулку похититель почему-то не продал, и я убежден, что шкатулка еще в Нью-Йорке.
- Убеждены?
- Чувствую. И не только в чувствах дело. Продать шкатулку таким образом, чтобы об этом тотчас же не стало известно, невозможно. Понимаете? Я постоянно держу связь с одним человеком... кое-чем мне обязан... так вот: он наверняка узнал бы, если бы была продана такая вещь. Уверяю вас: она еще здесь. Что-то такое с этой шкатулкой... короче, она в Нью-Йорке, и я уверен, что ее можно найти. Мы ее и найдем.
- Дай-то Бог, - простонал Медведь. - Меня уже просто замучили из-за этой несчастной шкатулки!
- Найдем, - сказал Дик еще уверенней. - Теперь дальше. Не проходит и двух дней после того, как в мотеле сняли полицейский пост, как туда приезжает некая дама, заводит разговор с хозяином, просит его показать ей мотель, а потом присылает ему подарки и рабочих, причем рабочим заплачено практически полностью за строительство бассейна в мотеле. Генри Стиннен убежден, что Дине Джиллет самой это не пришло бы в голову - водя ее по мотелю и саду вокруг, он сам заговорил о том, что хотел бы со временем выстроить на этом месте бассейн.
- Мало ли что говорит этот Генри, - заметил Медведь. - Я не стал бы слишком ему верить. Он мог сам все это подстроить - не может открыто признаться, что получил деньги за письмо и перстень, вот и сосватал свою сообщницу, эту Джиллет, разыграть комедию - чтобы никто не заинтересовался тем, откуда у него деньги на перестройку мотеля. А вам, то есть полиции, рассказал об этом, пока вы сами его не спросили.
Дик снова вынужден был признать про себя, что в этом есть логика. Впрочем, когда человек получает такие деньги, ему уже нет смысла перестраивать мотель; но ведь Генри мог быть замешан в этом деле просто в качестве соучастника и получить не всю сумму, а только свою долю. Однако вслух он сказал только:
- Об этом мы поговорим позже. Пока продолжаю. Дочь Минлентов, Кларисса Минлент, учится в Париже в колледже. Во время похищения шкатулки она находилась дома. Собственно, шкатулка принадлежала именно ей, поэтому красть ее на первый взгляд нет никакого смысла. Да Клара и не могла бы, при ее положении в обществе, продать шкатулку. Есть у меня и еще одно соображение на ее счет. Дело в том, что я совершенно убежден: тому, кто продал письмо и перстень, деньги потребовались срочно, иначе он просто не стал бы рисковать и продавать все это так скоро после похищения. Кларе же деньги сейчас не нужны - по крайней мере, ее жизнь никак не переменилась. Кроме того, деньги мало ее интересуют. Я с ней знаком.
- Тоже сомнительно, - сказал Медведь.
- Как вам будет угодно. Но я решаюсь на более скромное утверждение: я достаточно с ней знаком, чтобы уверять, что она способна настоять на своем. Шкатулка, повторяю, принадлежала ей, она совершеннолетняя, и если бы ей понадобилось продать шкатулку в свою пользу, она так и поступила бы. И скандал с родителями ее бы не смутил.
Разве что расстроил бы, подумал он про себя, вспомнив, как Клара защищала свою мать, хотя дома ей явно было несладко. Он вспомнил и то, что лорд Минлент не смог сразу ответить на вопрос, сколько лет его дочери, и то, что фотографию ее им пришлось разыскивать, хотя Клары в то время не было в Нью-Йорке. А ведь она их единственный ребенок!
- Вы хотите сказать, - спросил Медведь, - что Клара Минлент в этом не замешана?
- Ничего подобного. Я считаю, что она в этом замешана. Но как-то иначе. То ли она знает, кто взял шкатулку, то ли догадывается. Но почему она молчит - вот в чем вопрос!
- Может быть, здесь замешан мужчина? Вы ведь знаете не хуже меня, что самое просто объяснение чаще всего и оказывается верным.
- Какой-то мужчина в ее жизни есть, она этого и не отрицает, - ответил Дик, - но вряд ли это он. Я помню, как она об этом говорила... нет, в ее сознании этот мужчина никак не связан со шкатулкой Моцарта. Но когда я пришел и сказал ей, что занимаюсь поисками шкатулки, она испугалась. Она испугалась, точнее, была сильно поражена и тогда, когда я сообщил, что содержимое шкатулки уже продано с аукциона. Она... - он едва не проговорился о том, как перепугалась Клара, услышав имя Джонсона, но вовремя остановился. - Короче, она замешана в этом деле - так я считаю. Меня интересует и ее подруга - не мисс ли это Джиллет?
- Вот как! - заметил Медведь.
- Сейчас ее разыскивают в Париже. В том же колледже ее нет - я уже выяснил. А ведь мисс Минлент сказала мне, что они вместе учатся... Но все же попробовать надо. Моя поездка в Париж не была напрасной, - и Дик вспомнил про брата-близнеца. Надо будет потом, наедине с собой, еще разок пересмотреть все дело вместе с теми фактами, о которых он умалчивал в присутствии Медведя. Ему в голову пришло еще одно соображение: Клара сказала, что не знает Джонсона; а что, если спросить об этом его самого?
Новая идея так ему понравилась, что он с трудом заставил себя сидеть на месте и продолжать разговор. Впрочем, все уже было сказано.
- И теперь, - постарался он поскорее завершить свою речь, - нам надо решить, в каком направлении отныне вести расследование.
- Шкатулку надо найти, - сказал Медведь. - Или уж, на худой конец, на очень худой конец, доказать, что она тоже навсегда ушла из наших рук. Оставлять это просто так, в вакууме, нельзя.
- Мы найдем шкатулку, - твердо сказал Дик. - А теперь - вы меня извините...
- Куда это вы? - удивился Медведь. - Нам ведь надо решить, что теперь делать, - вы сами сказали.
- Мне нужно позвонить, - сказал Дик. - Очень срочно.
Медведь неохотно отпустил его, и он побежал в свой кабинет к телефону.
Дозвониться до леди Беаты оказалось несложно. Узнав от горничной, что звонит Дик Уиллет, она немедленно схватила трубку.
- Дик! - радостно закричала она. - Ах, как же я рада вас слышать! Вы меня совершенно забыли! Я ведь дала вам слово не вмешиваться в это дело и героически держу его, а вы даже не расскажете мне, как идут дела!
- На этот раз я просто буду вынужден вам рассказать, - ответил Дик. - Мне опять нужна ваша помощь.
- Да что вы? Какая чудесная новость! И что же, вы приедете прямо сейчас?
- Да, если вы не против, - поколебавшись, ответил Дик.
- Против? Я против? Приезжайте как можно скорее!
Дик съездил к леди Беате и, как обычно, засиделся у нее. Она немедленно выполнила его просьбу и навела справки. Можно было почти с полной уверенностью сказать, что Джонсон не знал Минлентов, а они - его. Джонсон часто бывал у леди Беаты, Минленты же не удостаивались такой чести. Они были скучными людьми, а она терпеть этого не могла.
- Я не поручусь, что они не могли встретиться где-нибудь на приеме. Вы понимаете, что я имею в виду? Но что близкого общения между ними не было - это точно.
- А их дочь?
- О дочери почти никто из тех, с кем я говорила, не упоминал. Вероятно, они ходили с ней куда-то не так часто. Нет, дочь тем более не могла близко общаться с Джонсоном.
Конечно, не могла, подумал Дик. Да если бы и общалась! Клара Минлент! Девчонка! Хорошая, но девчонка! Какими дикими должны быть обстоятельства, как они должны были сложиться, если Александр Джонсон, будущий мэр Нью-Йорка, сговорился с Кларой Минлент, дочерью лорда и леди Минлент, украсть принадлежавшую последней шкатулку Моцарта!
- Хорошо, - медленно сказал он. - Спасибо.
- Вы мне обещали все рассказать, - напомнила леди Беата.
- И расскажу непременно, только не теперь.
- Скажите хотя бы: что Джонсон?
- Не знаю, леди Беата, - честно признался Дик.
- Очень жаль, мистер Уиллет, - ответила она.
- Просто Дик! - запротестовал Дик Уиллет.
- Просто Беата!
- Так он что, в чем-то виноват?
- Думаю, что нет.
- Через неделю выборы, - напомнила леди Беата.
- Уже через неделю? Ой! Дай ему Бог удачи! А сейчас простите меня, мне надо бежать! - и Дик умчался. Ему не хотелось говорить о незаконченном деле.
В полицейском управлении его ждала на столе записка.
"Звонили из Парижа. Они нашли Дину Джиллет. Она учится в колледже святого Мартина. На послезавтра у нее билет в Нью-Йорк - рейс 34. Она гражданка США".

Дата добавления: 2015-08-20