Политико-экономический анализ 1 страница

И

так, доля информационных продуктов труда в общей массе общественного продукта неуклонно возрастает. Особое, даже первостепенное значение приобретает обмен знаниями (информацией). При этом в рамках капиталистического способа производства информация, как и любой продукт, является товаром – продуктом труда, предназначенным для продажи. [109] Продукт «информация» при капитализме необходимо приобретает товарную форму – т.к. при этом способе производства товарная форма продуктов является всеобщей. Правда, бóльшая часть производственной информации в силу определённых причин создаётся «для внутреннего потребления» в пределах данного предприятия и товаром, следовательно, непосредственно не является. Но она воплощается в товарах, и потому её производство выступает опосредствованно как товарное производство. Если при этом вещный товар – высокотехнологичный, информационноёмкий, несёт в себе большое «информационное содержание», он носит выраженный характер «воплощённой информации». Его специфика состоит в том, что, будучи вещным товаром, он приобретает определённые свойства товара информационного [110].

Короче говоря: при капитализме информация есть товар. С переходом к информационному способу производства формируется развитый, ёмкий и быстро растущий рынок информации [111]. Он включает в себя рынок производственной информации (патентно-лицензионный рынок, рынок профессионального программного обеспечения и т.д.), рынок личностно-производственной информации (личностных знаний, продаваемых как товар, например, при платном обучении), рынок лично-потребительнойинформации, а также рынок деловой, или бизнес-информации [112].

Становление и рост товарного производства информации обусловливают необходимость политико-экономического анализа категории «информация» с целью выяснить, какова специфика проявления экономических законов в сфере производства и обмена информации, каковы особенности этого товара, отличающие его от вещных товаров. Сразу оговорюсь: моё исследование в данной книге не может претендовать на полноту. Его предмет – информация как экономическая категория, – слишком сложен и многогранен, и для его всестороннего разбора понадобилось бы написать отдельную книгу. Поэтому придётся по возможности ограничиться рассмотрением лишь тех аспектов проблемы, которые прямо относятся к теме настоящей книги.

I.

Предметом нашего исследования является информация как продукт труда, предмет обмена и объект собственности. Согласно Марксу, «товар есть прежде всего внешний предмет, вещь, которая, благодаря своим свойствам, удовлетворяет какие-либо человеческие потребности» [«Капитал», книга первая, глава 1]. Продукт «информация», как и любой вещественный продукт, удовлетворяет, «благодаря своим свойствам», определённые личные или производственные потребности. Обращает на себя внимание, однако, что для Маркса товар – это именно и исключительно вещь. Значит, если подойти к приведённому высказыванию буквалистски, то информации, поскольку она не есть вещь, надо «отказать в праве» считаться товаром [113].

В этом высказывании Маркса проявилась историческая ограниченность великого мыслителя (исторически ограничен любой учёный, даже самый великий, и в этом нет ничего оскорбительного!). Маркс жил в «доинформационную» эру, когда производство информации находилось в зародышевом состоянии. Потому-то мир товаров представлялся людям той поры исключительно миромтелесных вещей, и вряд ли кто-то мог рассматривать тогда товар не вещественной, «не вещной» природы.

В те времена основными носителями социально значимой информации были книга и газета. Можно даже сказать, что книгоиздательство было тогда единственной более-менее развитой относительно обособленной отраслью информационного производства. Но для человека «доинформационной эры» книга тоже – не более чем вещь, предмет, состоящий из сшитых вместе и помещённых в переплётную крышку или обложку бумажных тетрадей, на страницах которых отпечатаны типографской краской буквы, иллюстрации и т.д. Иначе говоря, продукт «книга», с традиционной точки зрения, имеет сугубо вещную природу, представляет собой вещный продукт труда, особым образом переработанное вещество природы. Мы же постараемся посмотреть на природу книги как продукта труда, как потребительной стоимости, с иной точки зрения. Ведь книга – это определённая полезная информация, зафиксированная на вещественном носителе (бумаге). Значение для человека имеет информационное содержание книги, удовлетворяющее его потребность в знаниях, а не та конкретная вещественная форма, в которую это содержание облачено.

Разумеется, информация немыслима в отрыве от материального носителя. Она не может существовать иначе, как на нём – на бумаге, дискете, жёстком или оптическом диске, магнитофонной или видеоплёнке и т.д.; или же в человеческом мозге, в конце концов. При этом, не будучи записанной на внешний по отношению к конкретному индивидууму вещественный носитель, она не может получить (в виде копий) широкого распространения и стать достоянием общества, не может быть доступной многим людям – тем людям, которым она нужна. Значит, она в этом случае вообще не способна служить предметом общественного потребления.

В «неовеществлённом виде» информация также практически не может быть обменена на другие продукты труда – не может быть товаром. Товар «информация» с необходимостью предполагает наличие внешнего по отношению к человеку вещественного носителя, вещественной формы своего существования, вещественной оболочки, так сказать. Но если имеется носитель с какой-либо информацией, то ценность (потребительную стоимость) представляют всё же записанные сведения, а не их носитель. Потребительная стоимость последнего состоит, по сути, лишь в том, что он делает саму информацию потребительной стоимостью для многих людей.

Так, ценность книги состоит не в бумаге и красочных отпечатках, а в тех знаниях, что выработаны и записаны автором и перенесены трудом полиграфистов на бумагу [114]. Потребительная стоимость книги состоит в её способности удовлетворять человеческую потребность в знаниях, в определённых сведениях. Иначе говоря, потребительная стоимость книги – это потребительная стоимость содержащейся в ней информации, и она суть информационный, но не вещественный продукт труда, хотя и облечённый по необходимости в вещественную форму.

Так же обстоит дело и с компьютерными носителями информации. После того как информация записана, ценность дискет и дисков состоит уже не в них самих, а в записанной на них информации – в комбинациях «нолей и единичек», удовлетворяющих через посредство компьютера, способного обработать записанный на носителе код, определённые наши производственные или личные потребности.

Существует множество компьютерных носителей, одинаково пригодных для записи любой информации, – универсальных носителей информации. При этом всякая конкретная информация, записанная на разные носители, по своему содержанию суть одна и та же информация; определённая вещественная природа носителя не имеет в данном аспекте ни малейшего значения. Принципиально не важно, записаны ли некоторые сведения на бумаге, микроплёнке, дискете или диске Бернулли, – от этого будут, конечно, зависеть надёжность и удобство хранения сведений, скорость доступа к ним, но содержание и ценность (полезность) самой информации от природы носителя нисколько не зависят. Говоря мудрёно-научным языком, информация инвариантна (неизменна) по отношению к вещественной природе её носителя.

Исходя из приведённых соображений, вполне можно абстрагироваться от наличия конкретного носителя информации и рассматривать последнюю именно как особого рода информационный, невещественный продукт умственного труда. Конкретный носитель есть, повторюсь, не более чем единичная форма бытия – вещественная оболочка невещественного информационного продукта, оболочка, необходимая для хранения и потребления информации и для обмена её на другие продукты человеческой деятельности. Информация на носителе, но не носитель с информацией, является потребительной стоимостью. Информация на носителе, но не носитель с информацией, является товаром – предметом купли-продажи.

Более того, в наше время всеобщей «интернетизации» всё большее распространение получает продажа информации вообще безо всякого вещественного носителя. Покупатель оплачивает необходимый ему информационный продукт и получает возможность скачать его с сервера продавца на свой компьютер. Информация при этом перезаписывается (копируется) с одного жёсткого диска на другой; она путешествует по компьютерной сети в виде электрических или оптических сигналов – тоже, конечно, материальных носителей информации, – но передачи вещественного носителя, вообще, какого-либо «движения вещества», от продавца к покупателю нет.

Это, разумеется, не означает, что информация может существовать и обмениваться на другие товары, не будучи записанной на вещественном носителе, – вопреки всему сказанному мной выше. В рассмотренном случае распространение информации и её продажа, а также её потребление, только потому и возможны, что она располагается на вещественном носителе – жёстком диске – продавца и затем записывается на вещественный носитель, принадлежащий покупателю. Однако сам акт продажи, акт обмена, состоит здесь в передаче покупателю в обмен на деньги лишь самого информационного продукта, напрочь лишённого вещественной оболочки. Товар «информация» на мгновение сбрасывает с себя вещественную оболочку и тут же «надевает» её вновь. Речь, кстати, идёт уже о том, что в «цивилизованных» странах традиционная «коробочная» торговля компьютерными программами уже совершенно сходит на нет, уступая место виртуальной торговле через Internet.

Практика продажи информационных продуктовв отрыве от вещественного носителя убедительнее всего доказывает возможность и необходимость абстрагирования от вещественной оболочки при рассмотрении товара «информация». Оптический же диск с записанной на нём программой или иными сведениями можно, исходя из приведённых выше соображений, рассматривать просто как временную среду (наподобие линий связи, несущих электрические и оптические сигналы) для переноса купленной информации с жёсткого диска продавца на жёсткий диск покупателя.

Итак, в приведённом в начале этой главки высказывании Маркса следовало бы заменить «внешний предмет, вещь» на более абстрактное и неопределённое «продукт труда», и говорить, что «товар есть прежде всего продукт труда, который, благодаря своим свойствам, удовлетворяет какую-либо человеческую потребность». Товар есть, по сути своей, сгусток абстрактного (и в то же время – конкретного) труда, воплощённый в некоторой потребительной стоимости, и предназначенный для обмена на другой такой же (эквивалентный) сгусток труда, воплощённый в потребительной стоимости иного рода. Не имеет значения, в потребительной стоимости какой физической природы воплощён этот сгусток труда – в вещи или в чём-то, что не состоит из вещества и не имеет телесной природы.

Полезность информации для человека, её способность удовлетворять определённую потребность, личную или производственную (например, потребность человека экономить труд и время), делает информацию потребительной стоимостью. Потребительная стоимость информации представляет собой соединение конкретного человеческого труда – труда, отражающего внешний мир и затем перерабатывающего результаты этого отражения, – и самого мира – движущейся материи, – который является объектом предметно-практической познавательной деятельности [115].

Будучи товаром, информация имеет стоимость, которая определяется точно так же, как и стоимость вещественных товаров, – трудом. Трудовая теория стоимости носит всеобщий характер и, вне всяких сомнений, справедлива и для этой категории товаров. Для того чтобы количественно «приравнивать» различные, качественно разнородные товары, неважно, вещественные они или невещественные, нужно отвлечься от их естественных свойств и потребительной стоимости. Нужно свести их к чему-то общему для них всех, привести их, так сказать, к единому знаменателю. Но у всех товаров, будь они вещественные или информационные, есть лишь одно общее свойство, «а именно то, что они – продукты труда» – абстрактного труда, труда вообще, труда как «расходования человеческой рабочей силы в физиологическом смысле слова» [К. Маркс. «Капитал», книга первая, глава 1].

Поэтому стоимость информации также есть воплощённый (хотя, строго говоря, здесь это слово не слишком подходит) абстрактный труд её производителя. Стоимость информации, содержащейся в книге, есть воплощённый труд автора и иных лиц, так или иначе причастных к его работе, – редактора, корректора, художника-иллюстратора. Стоимость научно-технической информации, т.е. обобщённых и определённым образом оформленных результатов исследований, есть воплощённый труд учёных и других научных работников. Стоимость компьютерной программы есть воплощённый труд программистов, написавших её. И так далее.

Только речь здесь идёт, повторюсь, не о конкретном труде учёного, программиста или Web-дизайнера, а об «одинаковом человеческом труде», «абстрактном человеческом труде» (Маркс), качественно неотличимом от труда столяра, плотника или прядильщика, или человека любой другой профессии. Информация как товар, таким образом, предстаёт перед нами как такой же «простой сгусток лишённого различий человеческого труда» [К. Маркс. «Капитал», книга первая, глава 1], что и любой вещественный товар. Стоимость информации точно так же определяется количеством «содержащегося» в информационном продукте абстрактного труда, а «количество самого труда измеряется его продолжительностью, рабочим временем» [там же].

При записи созданной информации на внешний носитель происходит «соединение её с веществом», овеществление информации,облечение её в вещественную оболочку. Информационное производство продолжается в сфере непосредственно вещного производства. Информации придаётся такая конкретная овеществлённая форма, которая необходима для её фиксирования, хранения, распространения (при товарном производстве – для товарного обмена) и потребления. Иными словами, она приобретает общественно пригодную, «общественно-сущую» форму.

В процессе записи сведений создаётся конечный продукт информационного производства – доступная обществу (при товарном производстве – только в той или иной мере, ограниченной товарно-денежными отношениями!) информация, помещённая на некоторый внешний носитель. Стоимость этого конечного продукта, конечно, не равна стоимости самой информации. Её стоимость переносится на конечный продукт в процессе записи – в ходе непосредственно вещного производства, продолжающего производство информационное, – и составляет лишь определённую часть стоимости конечного продукта. Кроме стоимости самой информации, в стоимость последнего входят стоимость пустого носителя, стоимость средств труда, сношенных в процессе записи, а также овеществлённый труд тех работников, что принимали участие в этом процессе (например, тех же полиграфистов).

Если исключить те случаи, когда информационный продукт отправляется потребителю через компьютерную сеть, без записи на промежуточный вещественный носитель, производство информационного продукта необходимо должно заканчиваться на стадии непосредственно вещного производства, где данный продукт получает в виде копий общественно-пригодную форму своего существования. Компьютерная программа или электронное издание записываются на компакт-диски, то же происходит с аудиозаписями и видеофильмами; кинофильм на кинокопировальной фабрике размножается в виде многих плёнок; и т.д. Стоимость конечного информационного продукта создаётся, таким образом, и в сфере информационного, и в сфере непосредственно вещного производства, продолжающего первое.

Хотя, надо всё же полагать, с развитием Internet’а производство информационных продуктов будет всё меньше выходить за рамки самого информационного производства, и будет всё менее нуждаться в непосредственно вещном производстве для приведения своих продуктов в общественно-доступную форму [116]. Ведь любую, в принципе, информацию – компьютерную программу, книжное издание, техническую документацию, видеофильм, аудиозапись – можно переслать от производителя к потребителю через Internet без записи на промежуточный вещественный носитель [117].

Всё, что сказано было выше о стоимости и потребительной стоимости, одинаково справедливо для всех товаров, имеющих как вещественную, так и информационную природу. Товар «информация» обладает всеми атрибутами товара вообще. Он так же внутренне противоречив – представляет собой противоречивое единство стоимости и потребительной стоимости; является продуктом труда, носящего как частный, так и общественный характер. В нём, как и в любом вещном товаре, заключено противоречие, рождающее все антагонизмы капиталистического способа производства. Но если разобраться, то можно увидеть, что сей товар ещё более противоречив, что к общему для всего товарного мира противоречию прибавляется ещё одно, новое и специфическое, присущее только информации противоречие.

Существенным отличием информации от вещей является её «реплицируемость», или «копируемость», её способность почти без дополнительных затрат труда воспроизводится во множестве копий. Возьмём для сравнения любую вещь, например, гранёный стеклянный стакан. Его тоже можно «скопировать», т.е. создать его точную копию. Но для этого необходимо затратить ровно столько же труда, как и для изготовления оригинала. Собственно, стакан не копируется, а воспроизводится заново, изготовляется по образцу. Стоимость стакана-копии точно равняется стоимости оригинала, и стоимость каждого заново воспроизведённого изделия – третьего, десятого, стотысячного – будет равна стоимости первого. Разве что будет разработана более совершенная технология «штамповки» стаканов, которая позволит несколько снизить затраты труда. В любом случае стоимость всех выпущенных стаканов будет равна сумме стоимостей отдельных стаканов – точных копий стакана-прототипа. Потому что при каждом «копировании» вещи необходимо вновь и вновь затрачивать труд на её производство. Нужно снова и снова изготавливать её.

Иначе обстоит дело с информацией. Допустим, коллектив программистов создал компьютерную программу. Она записана на оптическом диске-оригинале. В этом диске воплощён весь труд, затраченный на создание данного продукта, следовательно, в нём заключена вся стоимость созданной информации. Теперь программу нужно размножить, реплицировать, чтобы ею смогли воспользоваться все те, кому она нужна и кто хочет и может её купить. Программу, записанную на диске-оригинале, необходимо переписать на диски-копии (их называют дистрибутивные копии), ибо только в виде копий программу можно продать, реализовав её стоимость.

Но при копировании информации она не создаётся заново, в отличие от вещей. Труд затрачен только лишь на написание того программного кода, что запечатлён на диске-оригинале. «Производство» копий исходной информации не является производством информации; в ходе копирования к стоимости самой информации не прибавляется ни капли, так же как не создаётся и новой её потребительной стоимости.

Стоимость информации целиком создана ещё до того, как её начали копировать и размножать, и вся эта стоимость заключена в одном единственном «исходном экземпляре». Этот «исходный экземпляр» потенциально уже способен удовлетворить всю потребность общества в данной информации, и, стало быть, в нём уже заключена и вся потребительная стоимость данной информации. Копирование лишь делает сведения доступными многим людям – даёт им возможность потреблять продукт, реализовывать его потребительную стоимость. Можно сказать и так, что копирование относится уже не к процессу производства, а к процессу обращения. Издержки копирования можно тогда рассматривать как дополнительные издержки обращения, связанные с продолжением производства в сфере обращения. Но и они большей частью отпадают, если товар реализуется через Internet, «без движения вещества».

Товар «информация», таким образом, продаётся как «единое целое», хотя и реализуется в виде копий. Товаром является определённая информация «в её целостности», как весь сгусток затраченного труда, вне зависимости от числа снятых с неё копий – от их существования можно пока вообще отвлечься. Некоторая информация суть целостная потребительная стоимость, неделимая на части, на «элементарные» потребительные стоимости. Поэтому выражение простой формы стоимости «x товара А = y товара В» в случае, если товар А – информация, выглядит так: «товар А = y товара В», ибо товар А продаётся весь, а не определёнными «количествами» (нет x!).

При этом информация, в отличие от вещей, не имеет пространственных границ и определённой локализации в пространстве. (Локализованы лишь копии информации на конкретных вещественных носителях – и только в силу «вещественности» носителя). Общество либо располагает некоторой информацией, либо нет, но на вопрос, где она находится, ответить положительно невозможно. Где находятся знания о периодическом законе Менделеева? Где находится программа Microsoft Word? Везде! Везде в рамках «ноосферы» – сферы «присутствия» всечеловеческого разума!

Поскольку некоторая информация существует и вступает в товарный обмен как некий целостный, неделимый объект, и она не локализована в пространстве, то обмен её уже нельзя рассматривать, как обмен между её производителем и отдельными лицами. Всё общество фактически выступает совокупным покупателем этого целостного товара. Если рассматривать дело с этой стороны, то производитель обменивает свою информацию как целостный сгусток труда, не расчленённый на «сгусточки», содержащиеся в копиях, на эквивалентный продукт всего остального общества, именно целого общества, а не совокупности отдельных субъектов рынка. Здесь информационный товар А, «цельный и неделимый», = эквивалентному продукту всего общества = соответствующему количеству денег.

Отсюда уже видно, что труд, производящий информацию, носит в большей степени выраженный общественный характер, нежели труд вообще. Производитель информационного товара удовлетворяет своим трудом потребность всего общества «в его целостности», а не потребности отдельных лиц, составляющих в совокупности общество; и фактически он связан отношением обмена сразу со всем обществом, а не с отдельными товаровладельцами. Со своим «нерасчленённым» товаром он вступает в обмен с «нерасчленённым» обществом! (Чисто технически непосредственный обмен со всем обществом вполне возможен – путём помещения приобретённой обществом информации в общедоступном Internet'е, например). Его продукт – информация – в результате обмена становится, с известными оговорками, достоянием всего общества, присваивается им. Но при этом расчленённость капиталистического общества отношениями частной собственности делает непосредственный обмен между производителем информации и «всем обществом» невозможным. Реализация данного товара с необходимостью должна быть опосредствована реализацией (продажей) копий – и тем острее, как мы увидим далее, проявляется имманентное товарной природе противоречие между частным и общественным трудом!

В принципе, «весь холст на рынке функционирует как один товар, каждый кусок его – только соответственная часть этого одного товара» [К. Маркс. «Капитал», книга первая, глава 3]. Однако всякий вещный товар существует именно как совокупность его «соответственных частей», отдельных, существующих независимо друг от друга товарных единиц, «элементарных» потребительных стоимостей. Они существуют независимо друг от друга, и на производство каждой новой товарной единицы, каждого нового куска того же холста, например, нужно вновь и вновь затрачивать труд. Информация же существует как целостный, нераздельный на «соответственные части» продукт. Вот она – компьютерная программа, записанная на диске-оригинале; её нельзя, как «весь холст», разделить на части и продавать по частям! Её можно скопировать, но при создании каждой копии не затрачивается труд; копии не независимы: они внутренне связаны и тождественны друг другу, и они никак не являются «соответственными частями» товара «информация».

С рассматриваемой стороны к информации вообще не применимо такое понятие, как «единица товара» (один стакан, один автомобиль, один кусок холста, одна буханка хлеба). Копии информации таковыми не являются! Продаётся компьютерная программа, а не множество её дистрибутивных копий; продаётся некая технология, а не некоторое количество комплектов технической документации по ней, и т.д. Продаётся информационный товар А, а не x его копий, не х его «единиц».

Но в то же время товар «информация» являет себя миру совокупностью копий как форм его существования и реализации, копий, в каждой из которых воплощена частичка труда и частичка стоимости. Общество не едино – оно расчленено отношениями частной собственности, и поэтому иначе, как в виде множества копий, товар «информация» и не может быть реализован. (Причём, заметьте, стоимость информации не состоит из суммы стоимостей копий, но распадается на сумму их стоимостей, так как информация существовала до своих копий). Копии, вернее – их носители, локализованы в пространстве, и через посредство копирования производитель товара «информация» вступает в обмен с другими отдельными товаровладельцами.

Таким образом, продукт «информация» по своей природе двойственен: он существует как целостный продукт, «не расчленённый на “единичные потребительные стоимости”», но формами его бытия являются единичные копии. Соответственно, информация как товар тоже двойственна: будучи единым «нерасчленённым» товаром, «целостным сгустком труда», она реализуется в виде единичных форм товарного бытия [118]. Этим информация разнится от вещественных товаров, которые существуют только как совокупности товарных единиц, и эти последние являются самостоятельными вещами, «единичными субстанциями» продукта (товара).

И вот здесь-то обнаруживается специфическое внешнее противоречие товара «информация», отражающее рассмотренное только что внутреннее противоречие. Вещественные товары при продаже полностью отчуждаются. В результате акта купли-продажи стакан переходит от продавца к покупателю, перестаёт быть собственностью первого и становится собственностью второго. Отчуждается от продавца стаканов и становится личной собственностью, скажем, какой-нибудь бабушки, которая будет из него по вечерам чаёк попивать. Нельзя, никак невозможно, хоть убей, продать вещь и одновременно не продать её, оставить себе! Либо вещь отчуждается, либо она не отчуждается – третьего не дано. Процесс обмена товаров по своему материальному содержанию есть процесс перехода материальных благ от одного владельца к другому, и товаром, в принципе, может быть только объект, отчуждаемый в акте обмена [119]. Если нечто не отчуждается, то это – не товар.

Некая информация продаётся «целиком», как один единый, целостный продукт, но при этом реализуется в виде копий. Информация в виде копий, локализованных в пространстве, переходит в собственность покупателей, т.е. отчуждается; и этим создаётся видимость, будто информация – «нормальный» отчуждаемый товар. Но, как целостный и не локализуемый объект, информация и отчуждается – становится достоянием общества, этого «совокупного покупателя»! – и не отчуждается: после купли-продажи она по-прежнему остаётся собственностью продавца.

В нашем примере софтверная фирма продаёт программу, и покупатель приобретает целую программу в том виде, в каком она записана на диске-оригинале. Продаётся целая программа, но при этом продаётся одна из её копий, т.е. как бы частичка программы, вернее – частичка вложенного в неё труда. Программа переходит в собственность покупателя, отчуждается, но при этом остаётся в собственности её производителя, значит, не отчуждается! Её можно, например, скачать с сервера, оплатив покупку, и при этом она покупается полностью и целиком, но та же программа – полностью и целиком – остаётся на сервере разработчика – остаётся независимо от того, сколько покупок было сделано! В этом примере ситуация предельно упрощается: из рассмотрения совершенно «исчезает» вещественный носитель, присутствие которого запутывает суть вопроса. Отличить же копию от оригинала, что остался у продавца, положительно невозможно – они неразличимы! А раз так, нельзя даже говорить, что продана копия, а не оригинал, не «целостный продукт»!

Или, допустим, я собственноручно написал небольшую программку, она понравилась моему приятелю, и он захотел её у меня купить. Товарищ пришёл ко мне, заплатил деньги, записал программу на свою дискету и затем с дискеты перенёс программу на свой компьютер. Акт купли-продажи налицо. Товар стал собственностью нового владельца, вроде бы произошло его отчуждение. Но… программа при этом осталась моей! То есть: никакого отчуждения, опять же, не произошло! (А вот если бы мой знакомый купил у меня стул или тот же компьютер, он бы забрал купленную вещь, и у меня от неё остались бы одни воспоминания!).

Дата добавления: 2015-08-02