Глава 12. Проблемная задача

Не хлопал Бандзарт.

Да, вероятно, мой Читатель уже подумал о том, что праздничный концерт прошёл идеально, без каких-либо эксцессов и недоразумений. Что ж, с точки зрения обычного зрителя, - так оно и было. Но что могла увидеть наша Компания, которая, если брать совокупность всех её представителей, явно не являлась обычным зрителем? А тем более, если учесть появившиеся подозрения о тайне Бандзарта! Я должен отметить, что с тех пор, как они возникли, то есть с того момента, как Саня рассказал нам о случае в маршрутке, очень многие товарищи стали следить за поведением Феликса. Вообще, сомнений в его, так скажем, «чистоте» с каждым днём становилось всё больше и больше.

Тот день, когда состоялся праздник, дал нам ещё больше поводов для этих сомнений. Я сразу скажу, что Бандзарт по ходу концерта вёл себя несколько странно, но давайте вернёмся к началу шестого урока, и даже к предшествующей ему перемене, чтобы более подробно осветить всю ситуацию и попытаться сконструировать кое-какие выводы.

Итак, на пятой перемене гости стали приходить в зал и активно заполнять зрительные места. Мы прибежали в актовый сразу после химии, а уже через минуту здесь появился Бандзарт. Он быстро выбрал себе место в самом конце зала, словно уже заранее решил, где расположится, и сел. В этом состояла первая странность, ибо учителя, по плану Щепкиной, вообще-то должны были занять первые ряды, но никак не галёрку. Можно, конечно, допустить, что Бандзарт об этом не знал или забыл (хотя едва ли это возможно с его-то великолепной памятью и привычной осведомленностью обо всех делах), но я полагаю, что он так устроился специально. Интересно, что, только я об этом подумал, как он сразу достал из кармана пиджака (сегодня на нём был неплохой костюмчик!) какую-то вещь, похожую на блокнот. Первым, кто остро это воспринял, был Арман:

- Что это у него?

Все тут же обратили свои взоры на Феликса, и уже через пять секунд Лёха сказал:

- Похоже, просто обычный предмет для записей… Блокнот.

Далее Бандзарт достал из другого кармана телефон, но не стал звонить, - видимо, его интересовали другие функции сего устройства. Конечно, наиболее логично было предположить, что Бандзарт пишет SMS, или пользуется Wi-fi-ем, или просто играет, но параллельно работе с телефоном он ещё что-то записывал в свой блокнот. Разумеется, нас это тоже заинтересовало, и Костя предложил следующее:

- Вот что, друзья: так как мы все выступаем, следить за ним не получится. А хотелось бы! Поэтому надо кому-нибудь из не участвующих в концерте поручить…

- …Следить за Бандзартом. – подхватил Саня.

- Именно! – подчёркнуто тихо сказал Костя, чтобы показать, таким образом, Сане, что фамилию «Бандзарт» в данный момент не стоит произносить громко.

- И кому же?

- Ну, например, Мише. – решил Костя.

Вот когда мы поняли, какой плюс сокрыт в том, что Миша – не в нашей десятке. Впрочем, Саня не упустил возможность покритиковать его:

- Этому жирдяю? Да он же всё завалит!

- Ну, не будь так уверен, Топор. – возразил Костя. – Мы ему намекнём на важность дела. Кстати, где он сейчас?

- Кажется, он хотел зайти к Гареевой – переписать работу… - сказал Арман.

- Что, прямо во время концерта? – удивилась Даша, тоже участвовавшая в нашем разговоре.

- Вряд ли. Скорее всего, на перемене.

- Бл..ть! – выругался Саня. – Лучше времени не нашёл!

- Но надо привести его… Или попросить другого… - думал Костя. – Арман, можешь сбегать за ним? Вдруг он освободится, или Гареева заспешит на концерт?..

- ОК. – ответил Арман и выбежал из зала. Признаюсь, нас очень порадовало, что уже через минуту он вернулся к нам вместе с Мишей (оказалось, кстати, что тот вовсе не собирался переписывать тест, а хотел лишь сдать предыдущее д/з).

Костя быстро рассказал нашему коммунисту план по наблюдению за Бандзартом, и Миша с охотой согласился посодействовать нам в этом деле. Он сразу, пока не заняли все удобные для реализации плана места, уселся недалеко от Бандзарта (буквально на расстоянии метра) и, таким образом, получил возможность хорошо контролировать все действия Феликса. Наша же восьмёрка артистов (пока только восьмёрка, так как не появились ещё Юля и Сергей) до отправки в закулисье временно села с другой стороны зала, но пока ещё Бандзарт был нам виден достаточно неплохо. Конечно, по мере заполнения зала, разглядеть Феликса было уже тяжелее, но нас не особенно это волновало, так как мы знали, что рядом с ним сидит наш Миша.

Итак, к началу шестого урока зал был заполнен до отказа. Концерт стартовал, и, надо сказать, что поначалу ничего подозрительного со стороны Бандзарта мы не заметили. Даже Миша, постоянно косивший на него свои глаза, потом заявлял нам, что «Феликс спокойно наблюдал за концертными номерами и лишь изредка заглядывал в телефон и что-то записывал. Впрочем, одно это уже настораживало. В середине концерта, по словам Миши, Бандзарт на несколько минут отлучился из зала, но вскоре вернулся; однако в конце снова куда-то удалился и возвратился в зал только к последним словам Щепкиной, после которых все и стали долго и бурно хлопать в ладоши. Вообще же, как говорил Миша, «Бандзарт в кресле чувствовал себя неспокойно. Ему явно хотелось, чтобы всё это поскорее завершилось, потому никак не сиделось. Он как будто нервничал…»

Что ж, не поверить Мише мы не могли, поэтому, уже после окончания концерта, когда он нам всё это сказал, мы заметно насторожились. Тем более, что Феликс, дотерпев до конца аплодисментов, потом не стал терять времени: он быстро удалился из зала, и только позже выяснилось, что он направился в кабинет химии.

После концерта мы ещё некоторое время оставались в зале и обсуждали только что завершившееся мероприятие, как-то совсем забыв и о Бандзарте, и о запланированном чаепитии. Потом всё же спустились в гардероб, взяли куртки и стали одеваться. По мере этого Лёха говорил мне:

- И всё-таки превосходный праздник! И почему Дарья Алексеевна не отвечала за него раньше?

- Так ей и в этот раз не хотели отдавать его подготовку. Хорошо, что она настояла! А то б не увидели такого зрелища!.. – ответил я.

- Но номера! Номера!!! – вскрикнул Лёха. – Это же … венец разнообразия!

- Это ты верно сказал, – оценил я, – но главное, что даже Чивер с Барнштейн оценили.

- Ещё бы они не оценили! После такого-то триумфа!...

В этот момент мы – я, Лёха, Миша, Даша, Костя, Карина, Арман и Саня – внезапно обратили внимание на лестницу. По ней в темпе allegro, держа в руке некий чёрный кейс, спускался Бандзарт. Он проскочил мимо Василия Сергеевича, даже не попрощавшись с ним, и выбежал из школы, широко раскрыв, при этом, входную дверь, - очевидно, куда-то сильно спешил.

Тут мы могли бы оказаться в самом глубоком замешательстве или растерянности, да уже почти и оказались в ней, но вдруг Костя как заправский полисмен крикнул:

- Вперёд, на выход!

Команда эта оказалась настолько действенной, что и наша Компания тоже мимолётом промчалась мимо Василия Сергеевича, и тоже не попрощалась с ним.

Итак, мы – восемь человек – очутились на улице.

Мы успели увидеть, что Бандзарт побежал в глубь двора, скрывшись за 9-этажным домом, и, разумеется, направились туда.

Добежав до дома, мы остановились; заглянули во двор – увы, Бандзарт был потерян из виду. Возникла ожидаемая заминка.

Впрочем, все понимали, что далеко Бандзарт убежать не мог – не настолько он быстрее нас. Пусть и выбежал он из школы чуть раньше, чем мы.

- Может, он зашёл в дом? – подумал я.

- Всё возможно. Но надо обойти дом со всех сторон. Загляните во все ближайшие дворы! – скомандовал Костя.

Итак, мы принялись осматривать территорию. Ни у кого из нас не было сомнений, что Бандзарт находится где-то рядом, но для большей эффективности поисков пришлось разбиться на четыре пары: Костя и Лёша, Карина и Даша, Саня и Миша, а также я и Арман. Разделившись, мы разбрелись по разным сторонам.

Арман предложил мне пойти на север, и я поддержал эту инициативу. Мы решили сначала продвинуться на двести метров, чтобы осмотреть небольшой дворик, что находился по левую руку от нас, однако, к сожалению, Бандзарта мы там не увидели. Вообще же, по ходу всех поисков – и это сразу надо отметить! – я, как и Арман, старался обращать особое внимание на людей в чёрных куртках и кепках – желательно с оттенком синего, - ведь именно по этим отличительным приметам можно было хоть как-то найти и распознать Бандзарта или хотя бы заподозрить, что он недалеко. Разумеется, таких прохожих мы видели не раз, и не два, и не три… - но каждый раз, догоняя их и заглядывая к ним в лица, убеждались, что это не тот человек, который нам нужен. Увы, мы с Арманом ещё и не помнили, что именно – брюки или джинсы? – было на Бандзарте, и это заметно усложняло поиск.

Двигаясь на север, мы, таким образом, всё ближе и ближе подходили к проспекту Славы. Пройдя через Альпийский переулок, у меня, наконец, возникла мысль:

- Не пора ли повернуть назад? Я чувствую, мы всё дальше и дальше удаляемся от цели.

- А я бы ещё прошёлся. Дойдём хотя бы до Славы. – предложил Арман.

- Но там больше площадь. Ты представляешь, сколько дворов нам придётся обойти? – подумал я.

- И всё же…

- Кстати, - перебил я Армана, - если Бандзарт там и был, то наверняка уже исчез.

- А мы его и найдём. – весело и уверенно произнёс Арман.

Что ж, его оптимизм меня порадовал, но я всё же спросил:

- Но ты же не думаешь заходить в дома?

- Нет, конечно. – ответил Арман.

- Тогда что ты предлагаешь? Верить в чудо, что он не успел исчезнуть?

- Возможно… Мы достаточно быстро идём.

- Хех, и что теперь? Может, он вообще бежал?

- Вряд ли он так быстрее нас… Но я чувствую, что где-то рядом со Славой… - утверждал Арман.

К сожалению, чувства подвели Хатова. Мы прошли не одну сотню метров по всему проспекту (дошли даже до парка интернационалистов, и до улицы Турку – и там искали Феликса), однако пользы это не принесло – Бандзарта около Славы мы так и не увидели.

Около получаса – по милости Армана – нам пришлось идти назад. Но мы ещё спорили:

- И всё-таки он где-то там! – утверждал Арман.

- Где «там»? – спросил я.

- Около Славы, разумеется.

- Да ты зае..ал уже, экстрасенс хренов! – не выдержал я. – Ну откуда такая уверенность?

- Просто мне кажется, что проспект Славы – очень подходящее место и для Бандзарта, и для таких, как Бандзарт. – заявил Арман.

- И с чего ты это взял? – не понимал я.

- Да с того, - чётко отвечал Арман, - что проспект Славы – это центральная магистраль Фрунзенского района!..

- Зае..ись!.. - среагировал я.

- …И здесь эпицентр людского оживления! Если Бандзарт куда-то и спешил, то он не мог не прибыть сюда. Есть даже вероятность, что Феликс в одном из этих нескольких домов. – Арман показал рукой на огромные жилмассивы по бокам так, что нельзя было даже понять, о каких именно домах тут может идти речь.

- ОК. Но если Бандзарт имеет какую-то тайну, которую он усиленно скрывает – и не только от нас с тобой, но и ото всех! – то зачем, спрашивается, ему нужно появляться на такой оживлённой магистрали? Ведь тут же дох..я народу! А для тайных дел нужны тишина и глухомань.

- А если он хочет слиться с толпой? А если это вообще специальный обман? – настаивал Арман.

- Но тогда Бандзарт должен быть в курсе, что мы пытаемся разгадать его тайные идеи, - а это вряд ли так.

- И ты думаешь, - с удивлением спрашивал Арман, - что такой человек, как Бандзарт, может находиться в неведении относительно наших действий?

- А откуда ему всё знать? Мы же Феликсу ничего такого не говорили, да и тема ещё не на пике славы. И откуда вообще могут взяться эти подозрения? Что, он, - с паранормальными способностями?

- Да нет, - экстрасенсорика тут ни при чём. – возразил Арман. – Просто известно, что Бандзарт знает о нас больше, чем нам кажется.

- Хм… Уж не думаешь ли ты, что я его недооцениваю?

- О нет, ни в коем случае! Да ты, небось, и сам знаешь, к чему может привести недооценка.

- Конечно. – мигом ответил я. – Но если Бандзарт всё знает, во что я пока не верю, то получается, что у него должны быть помощники, которые могли бы сообщать ему о наших планах … по рации! Но это уже форменная фантастика! Я надеюсь, ты не веришь в неё?

- Нет, но до этого он как-то узнавал скрытную информацию, - в том числе, и о нас!

- Ну, на то могут быть свои причины. Те же болтливые учителя, или враги из класса… Допустим, Владимир с Фёдором… - как насчёт сговора, а?

- Вряд ли. Они же всё время молчат!

- Вот это-то и странно! – заключил я. – Х..р ли они себя так ведут? И общаются только друг с другом?..

- Да они просто закрытые типы и не любят вмешательства в личную жизнь. – заверил Арман. – Типа достаточно того, что мы итак знаем их увлечение – кёрлинг, а всё остальное- уже чересчур! Так что, какой там сговор?..

- Ну, ОК – сговора нет. Но вдруг они шпионы и работают на ненавистных нам преподов? Ведь на переменах часто рядом – всё видят, всё слышат… Так и донести недолго. А потом нас все ненавидят!..

- Хах, забавная логика. – оценил Арман. – Мне нравится. Но даже если предположить, что Бандзарт получает в разговоре с коллегами информацию, которую те услышали от Владимира с Фёдором, - то, по-моему, получается перебор. Те двое не могут о нас столько знать! Да и с преподами Феликс редко общается.

- Так на что ты намекаешь? – с нетерпением спросил я.

- На то, что, может быть, у Бандзарта есть какая-то супертехника, с помощью которой он считывает всю информацию?..

- Бл..ть, это же слишком. Он простой учитель, а не Джеймс Бонд. – засмеялся я.

- У простого учителя, - уверял Арман, - вряд ли бы имелась какая-то тайна. Да и одежда, и вид… - всё весьма странное. А ещё рассказ Сани, про маршрутку…

- Ну, да… Наверно, я погорячился, когда назвал его «простым учителем». Хотя перегибать с фантазией тоже не стоит.

- Безусловно. – согласился Арман.

Постепенно, в таком же ключе продолжая разговаривать, мы и подошли к школе – месту, где все наши четыре пары должны были вновь воссоединиться. Под конец пути мы с Арманом немного прибавили в темпе, так как уже жаждали увидеть своих друзей и услышать много нового о Бандзарте, однако… Нас ожидало разочарование – крыльцо школы пока пустовало.

- Странно. – удивился Арман. – Столько времени искали, шли и … - пустота. О чёрт, может, - вдруг испугался Арман, - может, они уже поймали Бандзарта и сейчас … следят за ним? – с этим вопросом он обернулся ко мне.

Я был не менее взволнован и насторожён, но не знал, что ответить – поэтому сказал просто:

- Не знаю…

Кстати, Арман ошибся: не так уж и долго мы с ним бродили. Всё-таки темп был хорошим, да и за разговором время пролетело весьма быстро.

К счастью, долго волноваться нам не пришлось: уже спустя минуту к нам подошли Карина и Даша. Они тут же стали нам рассказывать о том, как видели человека, будто бы очень-очень похожего на Бандзарта, и как наблюдали за ним… Как незаметно шли по его следам добрых полтора километра и как потом с огромной досадой поняли, что это не он, - а случилось сиё прозрение только на улице Олеко Дундича, - в общем, это было повествование о не самых удачных поисках, и мы с Арманом, будучи также неудачниками в прошедших поисках, смогли разве что посочувствовать двум горе-шпионкам.

Пришедшие вскоре Саня и Миша рассказали нам много интересного. Правда, темой их спича были вовсе не попытки найти Феликса – по этой части они тоже вчистую провалились, – но мы услышали превосходные свеженькие анекдоты и воспоминания о том, как они здорово развлеклись во дворах, подшучивая над прохожими. Ничего не скажешь – это было так смешно, что все мы, угарая от смеха, на какое-то время даже забыли о главной нашей задаче.

Но оставалось дождаться ещё Костю с Лёхой, и наша шестёрка не могла просто так покинуть околошкольное пространство. Тем более, что эти товарищи действительно долго не появлялись, а, значит, внутри нас поневоле росла надежда, что от них-то мы уж точно что-нибудь услышим о Бандзарте. А пока время преспокойно шло, и мы так же преспокойно разговаривали на самые разные темы: обсуждали перспективы «Зенита» в очередном розыгрыше Лиги Чемпионов (сейчас как раз наступило горячее осеннее лигочемпионское время), говаривали о планах (и, в том числе, компанейских) на ближайшее будущее, фантазировали на тему «Космос и всё, что с ним связано» (поверьте, это была крайне интересная тема!), грустными красками обрисовывали картину в учёбе, а потом даже играли в «Города», и в «Ассоциации», и в другие вербальные игры… Не забыли словечко вставить и о погоде, то есть о температуре, а она нынче была из разряда «серединка на половинку» - двести восемьдесят три градуса по Кельвину.

Однако время всё шло, а наши главные шпионы всё никак не появлялись. Не помню, через какое именно время, но постепенно начались волнения, и вот уже Даша предложила пойти на запад, чтобы попробовать найти-таки пропавших друзей. Выбранное Дашей направление, что логично, соответствовало направлению, в котором направились Лёша и Костя, впрочем, - феноменально! – но стоило нам только тронуться в путь, как вдруг мы увидели, что именно с запада навстречу нам шагают в темпе moderato члены Компании – Таганов и Московский.

Они пришли! Выглядели слегка уставшими, но страстно желающими рассказать нам что-то очень важное. Мы не могли не выслушать их, поэтому вмиг замолчали и окружили двух путников, – и окружили не только своими телами, но и крайне любопытными взглядами.

- Вы, кажется, удивлены. – заметил Костя. – Я вижу это по вашим глазам…

- Что вы так долго? – спросила Карина. – Мы вас ждали целый час.

Действительно, по времени вышло около шестидесяти минут (плюс-минус две минуты).

- Моя ошибка – со временем не условились. – заключил Костя.

- Мы думали, что нашли его, но ошиблись… - сказал Лёха..

- Так где вы были? – поинтересовался Арман.

- Видишь ли, - начал Костя, - первые метры дистанции мы шли на запад, как и договаривались. Потом, никого не найдя, рассудили, что стоит вернуться назад – вернулись. Но здесь тоже никого! Мы поняли, что есть ещё время для поисков, и перед нами встали три направления: север, восток и юг. Лёха предложил юг, и мы пошли именно туда.

- Как мы с Дашей. – заметила Карина.

- Да. – согласился Костя. – Не знаю, много ли мы прошли, мало ли, - но вдруг Лёха на одной из улиц оглянулся в сторону какого-то дома, и ему показалось, что в парадную зашёл … Бандзарт! Так ведь, Лёха?

- Да. Я ясными глазами взглянул на того человека, и – клянусь Богом! – он был очень похож на Бандзарта! На нём была и чёрная куртка, и синяя кепка, … да ещё в руках нечто похожее на кейс… Конечно, лица его я не увидел, ибо он стоял ко мне спиной, а вскоре зашёл внутрь дома, но цвета одежды я точно разглядел!

- И что вы сделали? – спросил Саня.

- Ну как что? – решили пойти в дом. – ответил Костя. – Правда, ключи от домофона там были не такие, как у нас, но мы решили подождать, пока кто-либо не войдёт или не выйдет.

- В конце концов, дождались, - продолжил Лёха, - и мы вошли внутрь дома. С парадной ошибиться не могли, но мы понимали, что если Бандзарт где-то и находится, то явно не на лестнице – иначе зачем он входил в этот дом?

- Может, он там и живёт? – подумал Миша.

- Сомневаюсь… - ответил Костя. – Хотя, чёрт побери, разве можем мы знать, где он живёт?

- Тогда к чему сомнения? – спросил Арман.

- Просто Долганов как-то раз мне сказал, что он живёт не в Купчино… Хотя, где именно – этого, похоже, он и сам не знает…

- То есть вы были ещё в Купчино? – спросила Карина.

- Разумеется. – ответил Костя.

- Тогда дозволь уточнить, на какой же именно улице вы увидели тот дом и ту парадную?

Костя с Лёхой слегка призадумались, но потом Костя молвил:

- Кажись, на Дундича – вроде бы так она называется…

Тут Даша с Кариной рассмеялись. Костя и Лёха, конечно, не поняли смысл смеха, но я быстро рассказал им, что, оказывается, Даша и Карина, тоже бывшие на юге, также видели там очень похожего на Бандзарта человека, и шли они за ним именно до улицы Олеко Дундича.

- Ничего себе совпаденьице!.. – оценил Костя.

- Но вы не договорили: долго вам пришлось бродить по тому дому? – поинтересовался я.

- Нет, не очень. – ответил Костя. – Повторюсь, мы понимали, что шансов у нас всё равно мало, - вскоре и вышли.

- И что ж вас так долго не было? – спросил Саня.

- Ну, мы вышли из дома и решили кое-какое время посидеть во дворе, - авось выйдет. Так и просидели всё время. – ответил Лёха.

- Но чего ж вы были так уверены, что тот человек – Бандзарт? – не понимал Арман. – Ведь Лёха не видел его лица.

- Да уверенности-то не было. Просто больше не за что было зацепиться – вот и решили банально ждать. – сказал Костя.

- Сколько же вы ждали? – спросил я.

- Минут двадцать. – ответил Лёха. – А затем пошли по другим дворам…

- И всё без толку? – спросила Даша.

- Да нет, Дашенька, знаешь, мы … видели нескольких людей, отдалённо напоминавших Бандзарта… - даже по походке! Но… Видимо, не судьба. Всё это были просто обычные люди.

- Значит, - с юмором заключила Карина, - Бандзарт уже не просто обычный человек?..

- Конечно, да! – решил посмеяться и Костя. – С его-то прохимиченными мозгами…

Тут мы уже все рассмеялись.

- Тем не менее… Кто бы ни был тот человек, Бандзарт ли или кто другой, - а успеха в поисках мы всё равно не добились. Кстати, что у вас? Судя по лицам, хороших результатов немного… - сказал Костя.

Что ж, мы рассказали ему про свои «путешествия» - вкратце, конечно, - чего уж тут сочинять?! – и Костя с Лёхой поняли, что нам тоже не удалось справиться с задачей.

Но расставаться на такой грустной ноте не хотелось – члены Компании вообще не любят понятие «минорный эпилог», - поэтому Костя предложил нам подойти к ближайшей площадке, - но не для игры в песочнице, разумеется, а ради разговора о чём-нибудь хорошем. Вообще, в таких ситуациях он обычно говорит «Ну, пойдёмте погутарим!» - так сказал Костя и сегодня.

Все мы, пусть и успели сегодня наговориться, однако с радостью поддержали эту идею, и вскоре уже очутились на площадке. Саня предложил сдвинуть одну скамейку поближе к другой во имя взаимного удобства, и уже через десять секунд две скамейки уставились друг на друга.

Темы для разговора рождались как бы сами собой, что и неудивительно, ибо было их великое множество: музыка, кино, спорт, живопись, Интернет, реклама, осенние каникулы, «любимые» три буквы – ЕГЭ, вузы, бильярд, боулинг… - балакали долго. Впрочем, как обычно и бывает в таких случаях, полтора часа пролетело как-то очень быстро. К тому же, на улице было ещё светло, так что никто не думал о времени, - и даже Лёха, который, кажется, собирался сегодня съездить в художку.

Сдаётся мне, Читатель может понять, что при такой спокойной ситуации – дружеском общении – никто из нас не был готов к непредвиденному. Да и с чего быть готовым? С того ли, что Лёхе в эту субботу показалось, что он на расстоянии трёх трамвайных остановок отсюда видел Бандзарта? Или с того, что сегодня просто мог быть такой день, когда следует быть особо готовым к любым неожиданностям? Конечно, всё это бред сивой кобылы, ибо мы хорошо понимали, что свой шанс в этот день уже упустили, однако…

Вовсе и не упустили. Но слава Богу неожиданностей, который, видимо, узнал, чем нас сегодня более всего можно было удивить.

Мы ещё продолжали разговор, причём особенно активными были Арман с Дашей – они базарили так увлечённо, что вряд ли бы кто даже посмел решиться на то, чтобы их остановить; не отставал и я. Но вдруг, совершенно внезапно (то было одно удивительное мгновение), Саня вздрогнул и начал что-то очень быстро показывать жестами. Вернее, он даже на кого-то показывал. Мы обернулись и, вопреки всякой теории вероятности, увидели…

…того, кого вроде бы и искали, но при этом боялись вот так спокойно – пусть и именно на этой площадке – лицезреть. Мы увидели Бандзарта.

Но, разумеется, бежать к нему с распростёртыми руками для самых крепких дружеских объятий никто не собирался. Да и были мы ещё в таком шоке, что решиться на это всё равно бы не смогли. Бандзарт же шёл по дороге – вернее, тропе, - но шёл не один; его сопровождали двое неизвестных нам особ мужского пола. Мы сразу подметили их свободную, в чём-то даже развязную, походку, а также наиболее ярко бросающиеся в глаза и заметные издали черты внешнего вида. Впрочем, тут всё очень кратко: один – лысый, в коричневых одеждах, да ещё с чёрными очками на башке, другой – в чёрной шапчонке, напяленной им на свою голову как-то явно небрежно, волос почти не видно, в одежде – преимущественно серые тона. Первый, лысый, был в обычной куртке и тёмно-коричневых штанах, на втором были пальто и джинсы. Больше мы ничего разглядеть не успели, ибо Бандзарт и эти двое приближались, и нам пришлось срочно скрыться за скамейками (точнее, под ними). Ещё повезло, что он, со своим-то нюхом, сразу нас не увидел – активно говорил о чём-то с теми двумя. А то если б увидел!.. Ведь стоило только нам укрыться, как он сразу повернул голову в сторону скамеек (через небольшую щель это было хорошо видно) – видимо, всё же что-то почувствовал… Ох, это было очень опасно…

Нас сразу заинтересовали спутники Бандзарта – мы сгорали от любопытства узнать, кто они такие. Подогревали его ещё и мысли, появившиеся при первом их попадании в наш ракурс. Отчего-то нам сразу показалось, что они представляют криминальный мир. Да… Всё это становилось крайне интересным.

Бандзарт и его знакомые шли небыстро. Он продолжал им что-то говорить – как будто вдалбливал какую-то информацию, - и, при этом, невербалика Феликса непременно сопровождала весь этот процесс. Впрочем, у нас – глядящих издали – создалось впечатление, что компаньоны Бандзарта не слишком его понимали.

Внезапно все трое остановились. Причём пит-стоп этот случился аккурат возле тропинки, которая прямиком вела к нашей школе. Бандзарт, как нам показалось, из-за чего-то рассердился – возможно, дело даже попахивало дракой, - и вообще, издали (даже издали!) он показался нам крайне эмоциональным. Видеть это было крайне удивительно – впрочем, не так удивительно, как если бы мы не знали об одной истории одного очень хорошо известного нам человека. Речь о Сане. Его рассказ нам хорошо запомнился, а в нём о Бандзарте говорилось такое… Вот и вышел случай ещё раз убедиться в истинности истории Шпалова.

- Вот он тогда точно так и выглядел! – сказал мне шёпотом Саня. – Сердился, размахивал руками и кричал! Может, с этими парнями и базарил по телефону.

Тем временем, ситуация на тропинке накалялась. Бандзарт всё кричал, и это было уже очевидно, однако понять, что именно он орёт, мы не могли, ибо всё же находились на почтительном от него расстоянии, да ещё за скамейкой. Но наше любопытство усиливалось и приобретало определённую долю риска, – и у Карины даже возникла безумная мысль:

- А, может, вмешаться? Так ведь и до драки дойдёт…

- Ты с ума сошла! – остановил её Костя. – Если мы вмешаемся, то станем первыми жертвами.

- Кстати, это интересно: как бы он повёл себя при нас?.. – задумался я.

- Не думаю, что нам стоит об этом думать. – заключил Костя. – Главное – никому не высовываться! – строго сказал он, даже немного повысив тон, - но так, что Бандзарт всё равно ничего бы не услышал. А ответ на свой интересный вопрос я так и не получил.

Надо сказать, что драки между Бандзартом и его двумя знакомыми так и не случилось (впрочем, мы и тогда бы не вмешались). По всей видимости, Феликс понял, что силы в данной ситуации будут не равны. Однако эта тройка ещё долго обсуждала какую-то проблему, причём видно было, что она, хотя и, в общем, важна, но особенно тревожит именно Бандзарта – это чувствовалось по его нескончаемым жестам.

Встал вопрос: «Что же это за проблема?» Ну, а следом посыпались ещё загадки: «Кто есть эти двое?», «Откуда такая эмоциональность у Бандзарта?», «Связан ли со всем этим криминальный мир?» и многие другие… Всё это всерьёз интересовало нашу восьмёрку – впрочем, даже на один вопрос из перечисленных мы сейчас никак не могли получить ответ.

Тем временем Бандзарт и его компаньоны ушли, продолжая разговор уже за пределами нашего ракурса, и мы, наконец, решились вылезти из-за скамейки. Тут, конечно, сразу начались бурные обсуждения увиденного, которые я не вижу смысла приводить, но важные слова произнёс Костя:

- Ясно одно: тут что-то нечисто. И если до сего дня сомнения у кого-то и оставались, то теперь их можно смело убить. Я уверен, что у Бандзарта есть некая тайна, и наверняка эти двое играют не последнюю роль. Эх, жаль мы не знаем, как их зовут… Но ладно: у нас есть Интернет. Так что завтра приглашаю всех ко мне – попробуем что-нибудь найти. А заодно поговорим о химии – тут тоже есть, что обсудить.

- А если Инет не поможет? Если них..ра не найдём? – что тогда? – вопрошал Саня.

- Тогда мы чего-нибудь придумаем и будем действовать по-другому! Попробуем отыскать какие-либо связи – дай Бог, чтобы они нашлись!

Что ж, насчёт понедельника мы условились быстро и без канители. Правда, Лёха вспомнил, куда он сегодня должен был идти, и на секунду ужаснулся, - впрочем, потом моментально успокоился и решил, что навестит художку в понедельник, так что Костя может его не ждать. Мы немного посочувствовали столь творчески занятому человеку, но пообещали непременно всё ему рассказать о результатах Интернет-поиска, – как и всем членам Компании, максимально заинтересованным в развитии дела о разгадке тайны Бандзарта. Ведь это задача не только нашей восьмёрки, - это задача всей Компании, а, возможно, если я не преувеличиваю, - и всей школы.

Впрочем, всё было не так просто. Мы всерьёз надеялись на то, что в понедельник Интернет-ресурсы раскроют нам все секреты и позволят заполучить разом всю необходимую информацию о Феликсе; даже рассчитывали на частичную, если не полную, разгадку тайны Бандзарта!!! Однако прав был Костя, когда ограничивал нашу веру в Интернет и высказывал некие прогнозы относительно нулевых результатов, - но как ошибались мы, считая, что дело о Бандзарте закончится, едва начавшись!

Итак, давайте обо всём по порядку.

В понедельник, 6 октября, мы рассказали всем членам Компании о наших субботних приключениях. Теперь уже в теме было очень много человек, причём даже те, кто не входил в Компанию, наверняка уже узнали все подробности из уст своих друзей-представителей Компании. Что ж, такая массовая осведомленность говорила о практически всеобщем интересе учащихся к делам Компании, и тогда это, конечно, не могло не радовать, - однако сейчас я, как повествователь, не берусь гордиться данным фактом, - даже напротив, я смею думать, что История очень хорошо показала его оборотную сторону.

Но мы не знали, какие новые сюрпризы преподнесёт нам, и, в частности, мне, дело о Бандзарте, зато уже точно считали, что у Бандзарта есть тайна. А за это говорило сразу несколько фактов: странное поведение Феликса на протяжении всей его работы в школе, история Сани, нервозность и подозрительная спешка Бандзарта, субботние события… Наверно, держа в уме все эти наблюдения, действительно, трудно было поверить в то, что у Феликса нет никакой тайны. Впрочем, конечно, это всё субъективно и пока, по большей части, бездоказательно, но… всему своё время!

После уроков, как и договаривались, мы собрались у Кости. Нас снова было восемь, единственная перемена состояла в том, что вместо Лёхи с нами была Женя. По давней традиции, Костя сначала всех нас накормил, а затем мы перешли к делу.

- Ну, пойдёмте к компу. – решил Костя.

У компа сели Костя и Женя – поистине продвинутые в IT люди, - остальные шесть человек окружили их. У всех нас было чувство, что сейчас что-то случится, что, наконец, прольётся свет на мрачное неизвестное, но…

Ранее я уже намекал на то, что здесь нас постигла явная неудача. И, увы, на какие только сайты Костя ни залезал, какие только подсказки ни давала ему умная Женя, да и все остальные, … - сегодня нам ничего найти не удалось.

- Что за хрень?.. По результатам, людей с фамилией «Бандзарт» вообще нет… - досадовал Костя.

- Очень странно… - заметила Женя. – Такого вообще не должно быть!

- Но оно есть, - недоумевал Костя, - и ни один поисковик не может найти его!

- Ха! Я же говорил, что он вовсе не учитель, а агент! Шпион из USA! – заявил Саня.

- Но этот шпион превосходно знает химию. – заметил я.

- Учился! – ответил Саня. – В Америке и образование крутое. Правда, чего он сюда прие..ался?

- Связи есть. – сказала Карина. – Та же Барнштейн…

- Вот! Значит, тут есть блат. – согласилась Даша. – Я думаю, просто так у неё в школе никто не начнёт работать. Но за деньги…

- Да… За бабосики – с радостью!,. – подтвердил Саня.

- Но как-то странно: с чего бы Барнштейн скрывать тайну Бандзарта? Даже за деньги. – рассуждал Арман. – На что ей дался этот Бандзарт?

- Ооо, это отдельный вопрос… - заметил Костя.

- Я думаю, тут всё дело в характере Барнштейн … и её сущности. – предположила Даша. – Если Бандзарт как-то с ней связан, и ему есть, что скрывать, и имеются деньги – то вот и условия для Барнштейн. И условия крайне выгодные. При них она станет скрывать всё, что угодно.

- И всё же … об этом ещё рано говорить. – заметил я.

- Возможно, - сказал Арман, - но даже после вчерашнего дня я с трудом верю в то, что Бандзарт связан с криминалом. Это уж как-то слишком. Неужто Барнштейн будет с таким связываться?

- А почему бы и нет? – раздумала Даша. – Ведь мы не знаем, кто есть сама Барнштейн.

- Логично. – заметил Арман. – Но вот правда слов Коли: пока не стоит спешить с выводами.

Что ж, споры продолжались долго. Предположение о криминальной сущности Барнштейн прозвучало так откровенно едва ли не впервые, и очень неожиданно, так что многие из нас были либо всерьёз удивлены, либо не готовы. Лично я, например, почти и не думал об этом, хотя всегда чувствовал, что Барнштейн неспроста стала нашей директрисой. Но теперь, когда сия мысль прозвучала, я просто не мог не проанализировать её, ибо она уже тогда показалась мне очень интересной…

Действительно, если Барнштейн связана с Бандзартом, то это очень многое меняет. Ведь видели мы вчера знакомых Феликса, которые на вид – просто вылитые уголовники. Хм, ещё ничего неизвестно – может, и Феликс такой? Но если это справедливо, то получается, при связи Барнштейн с Бандзартом, что и та тоже в криминале. А тут ещё женщина по фамилии Чивер может быть причастна… Она же лучшая подруга Барнштейн – чем не повод? Но Бандзарт, имея какую-то тайну, - наверняка имея! – не мог быть так легко принят Барнштейн на работу… Даже за деньги! Ведь для неё важна сама тайна, … «объём» этой тайны! Директриса обязана всё знать… Впрочем, а если она знает?.. Да, … какой тут поворот!!! Это же сообщники!.. Но – стоп! Опять я забегаю вперёд.

Пока я думал, а Арман, Даша, Саня, Карина и Миша спорили-базарили, Костя и Женя уже пришли к печальным выводам, которые Таганов и озвучил:

- В общем, ни черта здесь нет. Можете сами попробовать, если не верите… - да только вряд ли вы найдёте нашу загадочную персону…

Короче, - полный ноль. Весь поиск – полный ноль.

Удивление накрыло нашу семёрку, и Костя на всякий случай добавил:

- Не знаю, может, завтра попробовать…

Итак, поиски на сегодня закончились, причём, как уже понятно, закончились полным провалом – на Женю, хорошо разбирающуюся в IT, вообще было больно смотреть, - но, впрочем, и все остальные гости были крайне разочарованы. После такого оставалось только обсудить дальнейшие идеи и предложения относительно дела, - однако и тут мы пока ничего не придумали.

Была у нас ещё одна наиважнейшая тема – наше химическое задание. Её нельзя было не поднять, к тому же выпал шанс узнать, как продвигаются дела у команды Даши, - такие вещи знать и иметь в виду всегда полезно. Сначала, тем не менее, мы вновь погоревали за нашу плохонькую ситуацию – Читатель, я полагаю, догадывается о том, что с мёртвой точки дело тут до сих пор не сдвинулось: в теоретической части закончено было ещё далеко не всё, а о практике речь даже и не шла. Впрочем, такое положение вещей Костя оправдывал нашей большей сосредоточенностью на другом деле (Читатель знает, что это за «другое дело»), куда более интересном и знаковом, из-за чего химическое задание Бандзарта волей-неволей отошло на второй план.

Затем мы всё-таки узнали, как обстоят дела у команды Даши, в которую, напомню, входили также Карина, Люба, Вика и Женя. Оказалось, что резон интересоваться этим (хотя мы его и не знали) был, - хотя бы уже потому, что ситуация здесь развивалась чуточку поинтереснее, чем у нас. Не знаю – как, не знаю – вопреки чему, но Карина уговорила девчонок обратиться за помощью с реагентами к Бандзарту (несмотря на то, что Костя не рекомендовал бы ей этого делать – ух, характер!), - однако Феликс в день прошения, как рассказывала Женя, был явно не в духе и в помощи отказал. Это был своего рода удар для команды, и пришлось в экстренном порядке связываться со знакомыми-химиками, коих, конечно, у девушек было немного. Связаться удалось. Впрочем, и они – нашедшиеся знакомые – почти ничем не помогли – добыли для команды Даши только P2O5. Кстати, темой девушек были кислотные оксиды, и вроде бы с реагентами у них всё должно было сложиться проще, в отличие от нас. Однако… Помимо P2O5, в распоряжении команды Даши был пока ещё только SiO2 – в виде песка, взятого, конечно, из простой детской песочницы. Как быть с остальными реактивами? – этого пока никто не знает. Выполнение задания у девушек, на данный момент, распространяется только на теорию; практика совсем хромает. В общем, порадоваться здесь нечему – пока, во всяком случае.

Я уже говорил о том, что время нынче летит очень быстро. Вот и минуты нашего визита к Косте подошли к концу, и мы постепенно стали собираться.

- Ближайшие две недели надо будет понаблюдать за Бандзартом. Это едва ли не самый верный способ что-то выяснить. Вот сейчас навангую, что нас ждёт много нового!..

Пожелание Кости мы уяснили себе очень хорошо. Но главное – решили воплотить его на деле. Так, в течение этих двух недель, с 6 по 19 октября, мы старались – по возможности, конечно – следить за Феликсом, дабы хорошенько уловить, заметить, почувствовать – тут всякое слово подойдёт! – любые странности в поведении Бандзарта. Возможных проявлений девиантного поведения мы готовы были ожидать с его стороны когда угодно, в самую неожиданную секунду! Каждый его шаг отныне попадал в эпицентр нашего внимания!

Конечно, для самых лучших и точных наблюдений нам нужно было немало времени. Однако не это нас более всего заботило. Мы сразу условились, что будем вести слежку так, чтобы Бандзарт ничего не понял – ни одного пункта нашего плана. Ну, а если что-то пойдёт не так, то постараемся запутать Феликса так, чтобы он вообще ничего не понял. Это, кстати, был едва ли не самый главный аспект среди всех наших замыслов. Однако мало кто подозревал, что самый главный окажется ещё и самым сложным. Действительно, порой нам приходилось специально шататься по центральному коридору второго этажа (что уже могло вызвать немалые подозрения у некоторых лиц), поближе к кабинету химии, даже стоять напротив оного, но только чуть сбоку – так, чтобы можно было и наблюдать самим за действиями Феликса, но и не стать наблюдаемыми им же. Разумеется, диаметр нашей видимости из-за этого значительно уменьшался, и эффективность наблюдений тоже понижалась. К тому же, со стороны наши действия наверняка выглядели глупыми и смешными. Ну, представьте себе, как вы идёте по нашей центральной рекреации и вдруг видите нескольких старшеклассников, столпившихся у кабинета ровно в одной точке, под острым углом, с полусогнутыми спинами и шпионскими глазами, но иногда озирающихся по сторонам, как будто сейчас на них вот-вот кто-то нападёт, хотя и глазеющих, в основном, на дверь, словно она полуживая и может славно поговорить, пусть и мысленно, или представляет из себя таинственный портал, который с минуты на минуту должен открыться, – интересно, что бы вы, Читатель, подумали?

Да, наверно, наши наблюдения были очень глупыми. Более того, ничего экстраординарного в эти дни со стороны Бандзарта мы так и не заметили, так что пользы от них никакой не вышло. Я подозреваю, конечно, что Бандзарт мог догадаться о нашей затее, или почувствовать, что за ним следят, или просто как-то увидеть все наши действия… А, может, некто, кто нам явно не друг, всё передал… В общем, он мог понять эту ситуацию и начать вести себя крайне спокойно – так, чтобы и 0,001% подозрений не возникло. Но это всё – лишь гипотетические рассуждения, и, естественно, верить им, при отсутствии каких-либо доказательств, никак не стоит.

И вот что интересно: за эти две недели у нас даже постепенно начало складываться впечатление, что Бандзарт – абсолютно нормальный и самый обычный школьный учитель, без всяких странностей и заморочек, и что наши подозрения о тайне вообще напрасны. Не знаю, отчего вдруг к нам так скоро пришла эта мысль, - но, наверное, ввиду отсутствия сенсационных новостей о Феликсе, этого стоило ожидать. Единственное, что ещё заставляло сомневаться в правильности таких выводов, - это специфический стиль в одежде, которому Бандзарт оставался верен. Но, впрочем, подозревать человека в чём-то нехорошем из-за того, что он одевается как-то не так, как все, - едва ли это умнее наших наблюдений. К тому же, во всём остальном Феликс проявлял форменную строгость и невероятное спокойствие, не обнажая никаких признаков отклоняющегося поведения. Даже по телефону – во время наблюдений мы это хорошо уловили – Бандзарт стал говорить довольно редко, но, когда приходилось, он производил разговор в очень вежливом ключе и, кстати, на чистое mezzo forte.

На уроках, правда, диктатура его продолжалась, хотя было заметно, что Бандзарт старается не перегибать палку. Обещанную контрольную, отменённую благодаря Косте в день концерта, он нам всё-таки дал, и мы сразу поняли, что она настолько сложная, что без переписывания здесь никак не обойтись, - впрочем, никто и не сомневался, что так оно и будет.

Нам, признаюсь, особенно любопытно было подслушать разговоры Бандзарта с коллегами. И пусть, как я уже говорил, Феликс всегда был скрытным человеком, не любившим попусту базарить с другими преподавателями, иногда он всё же на это шёл. Уж поверьте. Неизвестно, правда, на какие темы он тогда разговаривал, но думается, они касались исключительно учебного процесса – по крайней мере, о своей личной жизни Бандзарт наверняка не стал бы говорить.

Итак, мы пытались застать его при каком-нибудь таком разговоре и что-то подметить.

Сделать это, однако, оказалось нелегко – Бандзарт в таких случаях всегда хорошо следил за соблюдением приватности. И даже если понимал всю обыденность некоторых разговоров, то всё же не хотел, чтобы посторонним лицам были известны их темы. А ведь наверняка иногда обсуждались и школяры, и классы, и наш 11б!.. – похаять нас он и так любит, а если ещё при какой-нибудь Никаноровой… Ну, стоп, хватит!; пора прекратить развитие этой темы, а то я сейчас ещё больше начну печалиться, что из-за чрезмерной скрытности Бандзарта нам и тайну его редких бесед с коллегами выяснить не удалось…

Что ж, завершая разговор про эти две недели, я ещё раз отмечаю, что никаких дивидендов и никакой новой информации они нам не принесли. Только одни неудобства и разочарования! Поэтому мы решили на время оставить мысли о тайне Бандзарта и прекратить всякие наблюдения, - однако с тем условием, что при первом же появившемся подозрении или вспыхивании какой-нибудь маленькой, но нетривиальной детали, касающейся Феликса, они продолжатся, и, соответственно, возврат к предположению о тайне Бандзарта будет осуществлён.

Пока же я решил вспомнить об учёбе. Во-первых, я вошёл в число той доброй половины, что завалило последнюю контрольную по химии, и теперь собрался её переписать, а, во-вторых, по-моему, уже настало то время, когда надо постепенно сосредоточиваться на плановой подготовке к ЕГЭ и сдаче всех долгов, которые к середине октября успели скопиться у меня уже в очень большом количестве.

Глава 13. В ожидании каникул

Я не случайно заговорил об учёбе. Заинтригованный Читатель может подумать, что наша Компания ничем, кроме дела о Бандзарте, не занимается, да и что сами мы все просто страдаем фигнёй, совершенно не думая об уроках и д/з и не готовясь к ЕГЭ. Однако это не так. Я уже говорил о том, что хожу по средам и пятницам на курсы (молвил как-то, что, помимо обязательных предметов, буду сдавать обществознание и историю – собственно, эти предметы и подтягиваю), а иногда и осуществляю самостоятельную подготовку к экзаменам дома.

Однако на обычные школьные уроки времени порой просто не остаётся. Вот и приходится сначала забивать на домашку, а потом рассказывать преподам очередную сказку о вырубленном электричестве, походах по врачам, мыслях об отсутствии заданий… Что ж, бывает, что прощают, понимают, как, например, Конторкина или Ломанова, но, правда, в основном, они злятся и угрожают «неудом» в полугодии… - это я про Гарееву, про Никанорову, про Бандзарта… Но ничего не поделаешь – такая у нас школа!; а злиться нынче, видимо, модно…

Впрочем, признаюсь, что оценки меня всегда мало волновали. Я не только в журнале, но даже и в дневнике-то их редко просматривал! И вообще я считаю, что школьные оценки – это самый субъективный показатель знаний из всех хоть мало-мальски объективных. Ни хрена они на самом деле не показывают, а только служат оружием ложной мотивации у педагогов. Именно поэтому никогда я не интересовался тем, что стоит у меня в дневнике или в журнале, и уж тем более никогда не переживал, если у моей успеваемости что-то складывалось не так. Те же люди, которые решаются ради этих циферок на клоунаду позора перед преподавателем, вообще меня удивляют, - впрочем, их я обычно и отношу к категории странных людей.

Но – странная вещь! – от нечего делать я на неделе с 20 по 26 октября всё же заглянул дневник! Даже не помню, в какой день случился сей удивительный эпизод, - но можете ли вы себе представить, до какой степени дошла тогда моя хандра? Да, в тот день я действительно ленился вообще что-либо делать, даже готовить себе ничего не хотел – очевидно, это на меня так повлиял тоскливый товарищ Октябрь, - но открыть свою макулатуру (так я обычно и именовал дневник) всё же решился. Кстати, вспомнил ещё, что Долганов недавно – тоже, наверно, от нечего делать – проставлял всем нам оценки, так что резон заглянуть туда, какой-никакой, но был.

Замечу сразу, что лучше бы я никуда не смотрел. Поначалу ничего фантастического в макулатуре я не увидел. У меня, по традиции, всё было отлично с обществознанием и историей, почти так же – с биологией; лишь одна пара портила картину в литературе – впрочем, это ещё ерунда; неплохо шли мои дела в физике и геометрии; с алгеброй пока всё было туговато, равно как и с географией; а вот в химии и английском … я пока находился на явном дне, если не ниже… Тут уж я не поленился и сосчитал: вышло, что Гареева за два месяца поставила мне аж пять пар! Куда уж больше, если учесть, что даже Бандзарт ограничился всего тремя?!..

От такой неожиданности – признаюсь, что в этот момент я захотел взять все свои предыдущие слова об оценках назад! – я аж встал и почесал затылок. Да, всё было средне с русским, физикой и ИКТ, - но эти двойки!.. Господи, даже для моего скромного подсчёта восьми пар на два предмета было многовато! Да… Ещё немного – и я точно возьму все свои слова назад!..

Поглядев на свои «результаты» ещё несколько секунд, я закрыл дневник.

Ах, как же мне было скучно в последние две октябрьские недели! Душа моя уже вовсю жаждала каникул и отдыха, но приходилось ещё в течение этих двух гадких недель тащиться в школу. Увы, я катастрофически не высыпался. До такой степени, что иногда мой сон продолжался на первых уроках. А ведь так и хотелось порой в какой-нибудь понедельник встать попозже да прийти ко второму уроку… Но я знал, что ещё один прогул географии может мне очень дорого обойтись – по крайней мере, не дешевле моей дремоты на английском 20 октября, когда Гареева услышала мои посапывания и решила наказать меня двойным заданием на четверг. Вот пакостная бл..дь! Ведь наверняка одну из пар влепила мне за то, что я каким-то образом отключился на одном из её уроков в сентябре!.. Впрочем, плевать на неё. Раньше всё время спал на английском и дальше спать буду! И пускай думает, чего хочет! Вот только … как бы мне теперь эти двойки закрыть?..

Надо сказать, что настроение у меня в эти две недели было смешанным. С одной стороны, погода на улице медленно портилась, и деревья обнажались, и вообще весь октябрь чернел... – а настроение моё всегда очень сильно зависит от погоды – это я уже давно приметил! – вот и сейчас чернело оно вместе с октябрём, и, наверно, даже быстрее… С другой же стороны, каждый пережитый день только приближал наши каникулы, а об этом я не мог не думать. Лишь только снова захватывали они мои мысли, как я тут же представлял себе, как скоро зажгу, и повеселюсь, и развлекусь, и устрою офигенную party!, … но сначала высплюсь как следует, а то иначе мой организм будет не в состоянии по полной воспринять все радости жизни… Да, такие мысли неплохо боролись с той состоявшей из грусти, тоски и хандры чёрной дырой, что постепенно засасывала в себя мою неуступчивую бодрость.

Но пока две эти предканикулярные недели продолжали идти. И продолжала меня сковывать ужасная тоска.

Хорошо ещё, что есть на свете Костя, который хоть немного старался взбодрить народ в это печальное время. Он то к себе в гости нас приглашал, то на футбол зазывал, то байки на переменах травил… - в общем, его настроению можно было всем позавидовать. Он неизменно являлся в школу в великолепном расположении духа, с улыбкой на лице, с добрыми отзывчивыми глазами, с замечательными идеями, - как хороший человек, как великий оптимист! Впрочем, он всегда и был оптимистом.

Интересно, что Костя даже спать на уроках никогда не хотел – он как-то легко высиживал все сорокапятиминутки, и даже ненавистую литературу, а потом удивлялся, что мы все такие ужасные сони, так как вечно хотим спать. Что ж, на это мы ему ничего ответить не могли. А ведь сам Константин обычно ложился поздновато – в час, два…

Признаюсь честно, я всегда удивлялся этой его феноменальной бодрости. Хотя Костя на это предпочитал отвечать так:

- Ха! Ты думаешь, что у меня никогда не бывает грусти и хандры? Что я мистер Бодрость? Мистер Жизненный Тонус? – Костя смеялся. – Да нет, конечно. И, как и все нормальные люди, я по себе знаю, что такое хандра. Но – послушай, Коля! – в такие моменты я всегда стараюсь думать о хорошем. Не удивляйся, что всё так банально, так по-детски просто, ведь оно на самом-то деле так и есть. Вот я чувствую, например, что сегодня мне грустно, что ничего ни великого, ни нового, ни интересного не происходит… - да, это печаль. Но зато я знаю, что завтра, или послезавтра, или после послезавтра мне будет хорошо!

- Почему? – невольно спрашивал я.

- Действительно, почему? – переспрашивал сам себя Костя. – Да, наверно, хорошо может быть по разным причинам: солнце выглянуло, снег растаял, «Зенит» победил, я сходил в «Макдак», «Евровидение» началось, новую мелодию на гитаре разучил… Кстати, гитара в таких ситуациях – как раз поистине великая вещь; от неё хоть что угодно может пропасть – не только хандра. И вообще, я просто верю, что когда-нибудь настанет и моё счастье. Пусть не сейчас, а потом, - но настанет!

Вот так он всегда говорил. А я отвечал:

- Эх, оптимист ты, конечно. Но я всё же не понимаю: ну вот как можно думать о хорошем осенью!? Я понимаю ещё – зимой! Ну, типа, весна там дальше, всё такое… - понятно. Но осенью-то как?

- А что не так с осенью? – не понимал Костя.

- Ну … как что? Разве не может повредить хорошему настроению то, что всё вокруг пребывает в предзастойном состоянии? То, что природа вовсю готовится к очередной зимней спячке? То, что морозы начинают пакостничать? То, что даже в любимый футбол не сыграть? … Что, даже это не мешает тебе думать о хорошем!?

- Ааа, … ты говоришь о застое природы… - понимал Костя.

- Ну да.

- Ты всё верно сказал, Коля – замечал Костя, - но не забывай, что человек – это тоже природа. Вернее, часть её. И мы должны согласовываться с ней, принимать всё то, что она даёт. Дала снег – принимай. Дала минус двадцать – принимай. Только так возможна гармония, понимаешь? И не я сказал, что у природы нет плохой погоды… - тут Костя делал микропаузу. – Однако человек ни в коем случае не должен находиться в застое! Да, он должен принимать состояние природы, понимать его, … но не брать на себя! Человек – абсолютно любой, что важно! – должен двигаться, развлекаться, общаться, развиваться, самореализовываться!.. Это же наши социальные потребности! И, опять же, не я это сказал. Так что ни о каком застое не может быть и речи!!! – громко произносил Костя, а потом продолжил чуть потише: - Да и разве можно думать о застое осенью, когда ещё продолжается футбольный сезон и играет наш любимый «Зенит», когда вовсю идёт регулярный чемпионат КХЛ, когда круглосуточно открыт так обожаемый нами бильярдный клуб, когда есть время сходить с друзьями в кино, тир, ресторан, боулинг, … когда, наконец, наступает время каникул?!.. Нет денег? – не беда! Бегом во двор! Там ещё нет снега, но есть футбол, баскетбол, волейбол, пинг-понг!.. Господи, сколько всего хорошего!.. - лишь бы были товарищи по игре. Но вот тут жаловаться мы с тобой не можем! – гордо заявлял Костя. – Ибо у нас есть Компания! И у нас, и у наших друзей, - тех же товарищей по игре! Мы ведь всегда ратовали за весёлый и дружный досуг. Так что… - замечал Костя. – С компанией и думать о скуке некогда! С ней любой месяц пролетает очень быстро!

- Да, это супер. – отвечал я. – Но эти е..учие уроки и сволочные учителя… Боже, они не могут не бесить!

- Да, я тебя понимаю… - отвечал Костя. – Но ничего. Как говорят многие люди, надо жить с песней! Вот я, например, иногда сижу один дома, вечером, и вижу в окне темноту. Настроение – говно!, а надо ещё сделать анализ какого-нибудь текста по литературе… Ты, наверно, знаешь, - это гадское чувство! А тут ещё много дел впереди… Но … в такие моменты … я не желаю быть один! Не хочу!

- И что же ты делаешь? – спрашивал я.

- Да ничего особенного. Просто незамедлительно беру в руки гитару и начинаю наигрывать красивые мелодии. А потом – пою! И непременно что-нибудь весёлое!..

- Непременно?

- Да. Только весёлое. Такое весёлое, что настроение сразу меняется, в жопу идёт грусть, тоска, хандра, пессимизм, … в душе появляется солнце, тонус, … и я потом на этом тонусе легко справляюсь со всеми уроками!!!

- Но если не все умеют играть на гитаре?.. Вот, например, я не умею…

- Но ведь петь умеешь! Включай бумбокс, player, - да что угодно! – слушай музыку и подпевай! И всё – настроение само по себе улучшится! Ты даже забудешь, что на дворе осень! А душа-то как запоёт!.. И кажется уже, что весь город с тобой поёт!.. Ах, как я люблю это словосочетание: «Город поёт!» Ну что может быть лучше?!..

Вот так мы с Костей иногда и разговаривали. И каждые его слова были для меня настолько приятными, насколько и удивительными. Как же всё, оказывается, выходит легко?! – и не нужно никаких тяжких мыслей, незачем думать о какой-то там депрессии... Кстати, Костя мне не раз говорил, что он вообще не знает такого слова, как «депрессия», и не хочет о нём и думать, равно как и не хочет думать о слове «любовь»:

- Любовь… – вот оружие пессимизма! Каждая мысль о любви – есть мысль тяжкая, и она, так или иначе, неминуемо заканчивается застоем и хандрой. Так что долой любовные мысли!

Интересно, что о песнях о любви Костя отзывался ещё весьма сдержанно:

- Я не вижу в них ничего ужасного. Всякая песня – это вымысел композитора. А в его голове может быть что угодно, какие угодно мысли, - и даже про любовь. Главное – уметь проводить границу между правдой и вымыслом, а также знать, что истинная любовь возможна только в гипотетическом Идеальном обществе.

Вообще, про музыку Костя очень любил говорить. Он всегда настаивал на том, что «музыка – это лучшее лекарство, а песенный человек – это один из лучших примеров оптимистичного человека». Кстати, аналогично он отзывался и о рисовании, и о кино… - что и говорить, творческий человек!

Но как же всё-таки долго тянулись эти две недели… Даже с музыкой. Вообще, создавалось впечатление, что кто-то назло уменьшил темп движения секундной стрелки, а теперь радуется, глядя на нас. Впрочем, всё это, конечно, лишь шуточные мысли; к тому же, первая неделя (20-26 октября) всё же подошла к концу, и до каникул жить осталось уже немного.

Здесь я сообщу для Читателя, что Бандзарт вот уже три недели вёл себя на удивление спокойно. По-прежнему в его действиях не было замечено ничего подозрительного, и в нашей Компании пошёл уже очень серьёзный слух об ошибочности мысли о существовании тайны Бандзарта. Теперь лишь немногие продолжали в неё верить. Но, что интересно, к таковым относился сам Костя. Наверно, - немного, впрочем, сомневаясь, - в неё продолжал верить и я.

Тем временем, в среду, 29 октября, на уроке геометрии, в кабинет Никаноровой зашёл именно Бандзарт. Собственно говоря, урок уже подходил к концу, и до звонка оставалось около трёх минут, - поэтому появление Феликса можно было назвать неожиданным. И не очень приятным, так как Бандзарт собрался огласить нам результаты контрольной.

Они оказались неутешительными. «Отлично» получил Костя, «хорошо» - Даша, Арман, Сергей и Юля, на троечку натянули Дима с Катей. Все остальные… - ну, Читатель знает, что получили все остальные.

Раздался звонок, однако Бандзарт успел предупредить, что переписывание состоится в пятницу, на седьмом уроке. Впрочем, он ещё добавил:

- Вы знаете, что в субботу будет лишь четыре урока. Но, возможно, я останусь в школе и после них… Так что, если кто хочет, - пусть приходит в субботу к пятому уроку. Подчеркну – все переписывания в моём кабинете. – заявил Феликс; засим распрощался и ушёл.

Да, конечно, до его объявления мы знали, что в субботу, в честь наступающих каникул, состоится только четыре урока, и знали, что волею каких-то невероятных высших сил оставшиеся два урока – пятый и шестой – совпали с химией, и глупо говорить, что сей факт нас радовал, однако нужно было ещё решить вопрос с переписыванием, - а вот здесь всё для меня было не так просто. Переписать контрольную необходимо, и я это особенно хорошо понимал, - только вот в пятницу, когда к Бандзарту пойдут едва ли не все двоечники, в частности, Саша, Миша, Лёха, Карина и другие (насчёт этого они быстро сумели договориться), у меня это сделать не получится. Седьмой урок – итак позднее время, да ещё и неизвестно, сколько минут (или часов) займёт у меня решение заданий Бандзарта, - так что я, если останусь, запросто могу пропустить добрую половину курсовых занятий в вузе, а на это мне идти не хочется. Остаётся суббота, но тогда, если я и приду 1 ноября к Бандзарту, то буду выглядеть явным лохом, ибо … кто же переписывает контрольную по химии в одиночку?! Ведь, случись пи..дец, - никто же мне не поможет! А сам я вряд ли справлюсь… И опять получу свою пару – уже четвёртую в этом полугодии. Ох, как мне этого тоже не хочется!..

Но как-то надо было определяться. И не знаю, сам ли Бог захотел, чтобы я хоть немного знал курс химии за 11 класс, или просто закон подлости сработал, но мне пришлось выбрать-таки скрепя сердце второй вариант – субботу. Признаюсь, тогда я жутко разозлился на то, что судьба заставила меня принять такое решение, и мне совсем не хотелось искать в нём какие-то плюсы, или радости, или дивиденды…

Четверг же с пятницей получились не такими серенькими, как предыдущие дни. Не скажу, что в нашем классе уже витало радостное настроение – предвестник скорого счастья (едва ли в 11б такое возможно), но перед каникулами многие люди заметно оживились и взбодрились, и, наверно, этому процессу не могло помешать даже вторичное решение контрольной по химии. Кстати, как я и ожидал, все двоечники, кроме меня, пошли на переписывание именно в пятницу, 31 октября, - видимо, рассчитывали, что день Хэллоуина каким-то мистическим образом принесёт им удачу. Не знаю, почему, но я полагал, что многие из них опять всё завалят – Костя с Дашей уже ушли, Армана рядом тоже нет… - с кого списывать-то? Может, спасало их чувство коллективной работы – того, чего меня завтра точно не ждёт? Ведь известно, что в окружении друзей писать любую работу всегда легче – тут и посовещаться можно в отсутствии препода, и ответы сверить… А там – чуточку везения – смотришь, - и уже на заветную троечку накатил – есть повод для безудержной радости, а «4» - это уж вообще великая победа!.. Да, здесь мы явно не в равных условиях. Впрочем, Бандзарт ведь наверняка с ними будет сидеть… Да и не химики же они все, чёрт возьми! Так что ещё посмотрим… Но пока я прекратил об этом думать и ещё раз пожелал всем переписывающим ни пуха ни пера.

Наверно, странно, что в одиннадцатом классе мы так паримся из-за какой-то контрольной. Читатель наверняка уже смеётся над нашими волнениями – скажет, мол, «нашли бы всё в Инете, списали и получили бы свои законные тройки». Эх, как я завидую тем, у кого всё вот так просто. Впрочем, оно понятно: в других школах бандзарты не обитают, это только мы так жёстко попали. А кабы знал ещё кто, какие задания составляет нам сам Феликс, кабы кто видел, какой труднопроходимый химический лабиринт в них заключён, кабы кто попробовал их решить!.. – думаю, что не говорили бы мне потом знакомые из других школ, что, дескать, «ну что ты паришься? Спиши всё за раз с ГДЗ, - и успокойся, и базарь потом с преподом, что ты это всё сам как нех..й, как царь, как Бог решил!!!...» А так мне все и советовали, с кем только мне ни доводилось общаться, - и я, признаюсь, искренне завидовал их положению.

Но – ладно! – долой размышления. Перейдём лучше к делу.

Итак, 1 ноября наступило. Погода с утра была откровенно мрачная, но синоптики, кажется, говорили, что распогодится, и даже слово «солнце» фигурировало в их речах.

Четыре урока прошли, на сей раз, очень быстро. Наверно, это было как-то связано с предстоящим переписыванием, ибо я совсем не горел желанием на него идти, а, как известно, время перед самыми пренеприятными событиями всегда движется неумолимо быстро. Вообще, для меня поход к Бандзарту – это как визит некоторых людей к дантисту: больно, неприятно, но необходимо. Да, к сожалению, необходимо, и я всё же собрался и окончательно – твёрже некуда! – решил для себя, что пойду сегодня к Феликсу.

Урок с Долгановым остался позади, и я, попрощавшись с друзьями и поздравив их с уже наступившими каникулами, отправился в нужном направлении. Отмечу, что ребята перед прощанием сказали мне несколько слов о контрольной (из их слов следовало, что Бандзарт дал им для переписывания несколько облегчённый вариант, - такой, что его вполне можно написать хотя бы на «3») и, в свою очередь, пожелали мне успехов.

Медленно, но верно я доплёл до второго этажа и вышел на центральный коридор. Дверь в кабинет химии была открыта, и оттуда, кстати, пробивался в рекреацию свежий ноябрьский воздух – по всей видимости, Бандзарт решил банально проветрить помещение. Зайдя в кабинет, я оглянулся – весь класс был пуст.

«Должно быть, он в лаборантской…» - подумал я. Действительно, очень часто Бандзарт сидел там во время проветривания кабинета и попивал чай или кофе.

Я зашёл в лаборантскую, - но увидел, что она также пуста. Ни души.

Дата добавления: 2015-08-02