Редакция ПИТА РЭЙМОНДА 4 страница

В день поездки мы договорились встретиться с Бруно и Пэм около большого торгового центра вблизи аэропорта. Джой собрала свои вещи в пластиковую дорожную сумку. Я попросил ее не надевать много украшений, и делать поменьше макияжа, потому что она и так выглядела молодой и красивой. Джой было двадцать, а мне тридцать шесть, но в баре я никогда не замечал разницы в возрасте. Стоя возле торгового центра, я внезапно почувствовал себя старым, и мне казалось, что все проходящие тайцы оглядывались и смотрели на нас.

Когда Бруно приехал на своем Лендровере, я понял, почему он был заинтересован взять меня с собой. За рулем была Пэм, но она потянула запястье, и ей было очень неудобно переключать передачи. А у Бруно не было водительских прав, а у меня были. В течение следующих четырех дней за рулем в основном сидел я. Бруно сидел рядом со мной и говорил час за часом, как будто он читал лекцию студентам. На самом деле это было хуже, чем могло показаться, он великолепно знал страну и людей, но говорил хриплым шепотом, и его английский язык был с жутким немецким акцентом, и было трудно понять, что он говорил.

Мы проехали через Khorat, а потом в Udon Thani, около 80 километров от границы с Лаосом, затем через Nakon Phantom, чтобы посетить керамическую фабрику, потом до Ubon Ratchathani, недалеко от Камбоджи. По дороге мы останавливались в нескольких храмах, не включенных в более ранние издания путеводителя моей компании, и Бруно водил меня в рестораны, которые были далеки от обычных туристических маршрутов.

Я вел машину, Бруно постоянно что-то рассказывал, Джой и Пэм сидела позади нас, сплетничая на своем родном языке. Деревня Пэм, вроде, была в той же части Исарн, что и Джой. Пэм было около сорока лет, более темнокожая, чем Джой, и более пухлая. Каждой вечер мы вчетвером ужинали где-нибудь вместе, потом Джой и я прогуливались по окрестностям, независимо от того, в каком городе мы не находились. Она была счастлива быть вдали от Бангкока и давления баров. Она рассказывала мне о еде, которую продавали на улице, рассказывала мне истории из своего детства, и пробовала научить меня кхмерским словам. Тайский был ее основным языком, но она говорила на лаосском и кхмерском почти также хорошо. Вместе с английским она говорила на четырех языках. Я и представить себе не мог, насколько бы отличалась ее жизнь, если бы она родилась в богатой семье в Бангкоке, а не в бедной семье фермеров в Исарн. Она от природы была не глупая, и у нее было хорошее чувство юмора. Она прислушивалась к моему капризному настроению, чего я никогда не замечал у моих прежних подруг. Когда мне хотелось тишины, она вела себя тихо, она, казалось, чувствовала, когда мне становилось скучно, и начинала развлекать меня, дразня и шутя, пока я не начинал смеяться с нею. Она вела себя очень почтительно по отношению к Бруно, подливала ему пиво за едой, предлагала ему воды, когда мы ехали, а также назвала его Пии-Бруно, что являлось признаком уважения.

Ночью Джой спала в моих объятиях, целуя меня в шею каждый раз, когда просыпалась и шептала: "Chan rak khun." Я люблю тебя. "Chan rak khun ja dai." Я люблю тебя до смерти.

На обратном пути из Убон Ратчатхани в Бангкок мы заехали в деревню Джой, в южной части Сурина. Она становилась более взволнованной, пока мы подъезжали все ближе. При виде дорожных указателей, она сообщала мне названия деревень, которые мы проезжали.

Дорога становилась все хуже и хуже, и вскоре мы ехали по дороге, на которой едва ли могли разъехаться две машины. На полях по обеим сторонам дороги паслись немногочисленные животные и росли какие-то зерновые культуры, которые выглядели довольно жалко. Я спросил Бруно, почему сельхозугодья были настолько бедны, и он сказал, что в Исарне меньше дождей, чем в других частях страны, а поскольку зерновые культуры низкого качества, у фермеров нет денег на удобрения и пестициды.

Мы остановились у небольшого рынка, где Джой купила большую рыбу и немного фруктов. Я дал ей пять тысяч бат, чтобы она смогла дать некоторые деньги ее семье. Я знал, как это важно для нее. Она сделала жест «Wai» мне, когда я дал ей деньги, жест для меня более важный, чем, если бы она сказала спасибо или поцеловала меня.

Дом Джой находился примерно в двадцати метрах от дороги, двухэтажный деревянный дом с просмоленной крышей. Не было никаких окон, только ставни, под водосточными трубами стояли большие глиняные бочки, Бруно сказал, что это единственный источник воды в доме. Электричество проведено по кабелю от столбов, которые стояли по обочине, про которые я сначала подумал, что это телефонные провода. Бруно рассмеялся и сообщил мне, что до ближайшего телефона пара километров, а может и того больше.

Мы вышли из машины и направились к дому. Не было никакой укрепленной дорожки, только вытоптанная в траве тропинка. Всюду валялся какой-то мусор, полиэтиленовые мешки, обрывки газет, обертки от шоколадных батончиков, и ощущался общий дух пренебрежения к месту проживания. Деревянная задняя стена прогнила в некоторых местах, и один из ставней висел на одной петле.

Сунан и Мон вышли поприветствовать нас. Я был удивлен увидеть их здесь, потому что Джой ничего об этом не говорила. Сунан была одета в барную униформу - облегающую черную футболку и синие джинсы. Мон была в длинном розовом платье и туфли с высокими каблуками. Мон держала на руках свою дочь, Нонглек. Джой представила их Бруно и Пэм, и мы расположились на деревянной веранде в стороне от дома. Джой понесла провизию в дом, в то время как Сунан дала нам воды. Я не мог понять, была ли это дождевая вода, но я не хотел оскорбить ее таким вопросом, так что я просто выпил ее. Пэм, Мон и Сунан вскоре углубились в беседу.

Внутри дома полдюжины молодых людей развалились на пластиковых диванах, смотря мерцающий маленький телевизор. Они казались совершенно незаинтересованными нашим прибытием. Первый этаж состоял из одной большой комнаты со старым шкафом возле стены, и деревянными стульями, расставленными по всей комнате. На стене над телевизором висел плакат Короля и Королевы Таиланда, рядом висела гирлянда из желтых и красных цветов.

- Это типично для этой части Таиланда, - сказал Бруно. - Девушки - зарабатывают деньги, мужчины проводят большую часть времени, смотря телевизор и выпивая. Девушки выросли в этой среде, и считают это нормальным образом жизни. Он кивнул в сторону Сунан и Мон.

- Мон самая старшая, так что, возможно, она первой начала работать. Потом она вдохновила Сунан присоединиться к ней, а затем и Джой. Мужчины живут на деньги девушек, девушки в свою очередь получают чувство удовлетворения от того, что они обеспечивают их семьи.

Джой вышла из дома и села рядом со мной.

- Что ты думаешь о моем доме?

- Хороший дом.

- Хочешь посмотреть мою комнату?

- Конечно.

Она впустила меня внутрь. Там было мрачно и пахло сыростью. Слева от гостиной комнаты находилась дверь, которая вела в маленькую кухню. Продукты хранились в полиэтиленовых пакетах, которые висели на гвоздях, вероятно, чтобы не добрались насекомые. Там была старая печь, подключенная к газовому баллону. На нем затвердела грязь и жир, как и на двух котелках, лежащих рядом на полу.

Джой повела меня вверх по деревянной лестнице. Наверху находились три комнаты. В комнате Джой находился буфет с тремя ящиками и стойка для одежды, прикрытая куском полиэтилена. В углу стояли две скатанные циновки для сна. На стене висели два плаката, один с нынешним королем Таиланда, на другом был король Рама IV. Джой стояла в середине комнаты, наблюдая за моей реакцией.

- Здесь мило, - сказал я, и она засияла.

- Правда? Тебе нравится?

- Конечно. - Я кивнул на циновки для сна. - Кто спит здесь с тобой?

- Мон.

- И нет москитных сеток? Разве тебя не кусают?

- Иногда.

Я не мог поверить своим глазам, насколько это место было запущенным. Половицы были деформированы, с большими трещинами между ними, на потолке висела просто лампочка. Немногочисленная мебель, имевшаяся в доме, было столь же затёртой, как и само здание. Ремонт и декорация дома были явно не в приоритете в этой семье. Складывалось ощущение, что их вообще не волнует окружающая обстановка. Это, конечно же, не являлось вопросом отсутствия времени или трудовых ресурсов - шестеро мужчин внизу смотрели телевизор в четыре часа дня.

Джой шагнула вперед и мягко поцеловала меня в щеку.

- Спасибо, что приехал в мой дом, Пит, - сказала она. – «Chan rak khun». Я люблю тебя. Мне жаль, что сейчас нет моего отца. Он очень хотел увидеть тебя.

Джой сказала, что ее отец работает далеко, и вернется только поздно ночью. Мон исчезла в кухне, и через полчаса вновь появилась с мисками тайской лапши, которую мы съели на улице. Один из братьев Джой принес бутылку тайского виски и большую бутылку колы.

Нас ждал долгий путь в Бангкок, так что мы не стали задерживаться надолго. Прежде чем мы уехали, я заметил, как Джой украдкой передала Мон стопку банкнот. Это были деньги, которые я дал ей, почти все. Я сделал множество фотографий Джой, ее сестер и ее дома.

Я сидел за рулем всю дорогу домой, потому что у Пэм слезились глаза. Джой сидела позади меня, поглаживая мою шею, и болтала с Пэм. Это была хорошая поездка. Я много узнал про Исарн, а также много узнал о Джой.

Дата добавления: 2015-11-15