Редакция ПИТА РЭЙМОНДА 2 страница

- Я пришла увидеться со своим другом - сказала она и приятно улыбнулась. Она все прекрасно понимала, кто-то позвонил ей из бара “Spicy” и сказал, что я увлекся другой девочкой, и она пришла защитить свои интересы. Я был польщен. Раз она заревновала, значит, я был ей не безразличен. Я тоже ревнив, но я не знал, что мне делать с этим. Она нравилась мне, очень нравилась. Это было больше чем влечение, это была почти любовь, но я сдерживал себя из-за ее работы. Конечно, она проститутка, и всякий раз, когда я чувствовал себя влюбленным, я старался вернуть себя в реальный мир. Парни часто рассказывали мне ужасные истории о фарангах, которые увлекались девочками из баров. Они говорили, что у большинства девочек есть тайские мужья или парни, которые тратят их деньги на наркотики или азартные игры. И независимо от того, насколько Вы доверяете им, в конце концов, они опустошат Вас. Я смотрел на Джой, и я думал: - нет, она не такая. Но в глубине души, я все же беспокоился о том, что вероятно она врет мне, что я для нее просто клиент, и что ее волнуют только мои деньги.

Часть меня хотела попросить, чтобы она бросила эту работу, потому что я ненавидел мысли о том, что она занимается сексом с другими мужиками, я ненавидел даже тот факт, что она танцует. В начале наших отношений я стал платить ей тысячу бат в месяц, чтобы она надевала юбку, когда танцует. Сунан и Моон танцевали полностью обнаженными, и я знаю, что Джой была рада такому жесту с моей стороны. Она была бы еще более счастлива, если бы я давал ей достаточно денег, чтобы не работать вообще, но это стоило бы мне десятки тысяч бат в месяц, и я все еще опасался брать на себя такие обязательства.

Я был вполне уверен, что она не употребляла наркотики. Я несколько раз спрашивал ее об этом, но она всегда яростно это отрицала, и у нее не было никаких следов от уколов на руках. Она сказала, что у нее нет тайского дружка. Она сказала, что у нее был один в Сурине, но все закончилось, когда она переехала в Бангкок. Я верил ей. Она работала в баре по 8 часов, заканчивала работу в полтретьего ночи, и она звонила мне почти каждый день, так что я представить себе не мог, где бы она находила время для мужа или парня. Вдобавок она всегда носила мою фотографию в своем бумажнике, и я не представляю себе, как ее тайский дружок мог бы стерпеть это.

Единственный момент, который напрягал меня - она никогда не позволяла мне посмотреть ее комнату. Она говорила, что она живет в районе Suphan Kwai, недалеко от караоке-бара «Chicago», и что это трущоба. «Sa-lam» на тайском языке. Она сказала, чтобы добраться к дому, где она живет, нужно спуститься по узкому переулку, и что это опасно для меня. Она говорила, что ее комната маленькая и грязная и что она стыдится этого.

- У меня нет денег, Пит, - сказала она. – И у меня нет хорошей комнаты. Я стесняюсь, Пит.

Я говорил ей постоянно, что меня это не волнует, я просто хочу увидеть то место, где она живет, но она всегда отказывалась. Она говорила, что у нее комнате нет телефона, так что я не мог даже позвонить ей. Однако в доме телефон был, по которому она обычно и звонила мне, но я не мог использовать этот номер для того чтобы связаться с ней.

Я спросил ее, почему она не сняла комнату в более пристойном районе города, если ее комната настолько плоха. Она пожала плечами и сказала, что у нее нет денег. Я никак не мог этого понять. Я брал уроки тайского языка в американском университете «Alumni», и знал, что преподаватели там зарабатывали меньше, чем Джой, но они все имели вполне высокий уровень жизни. Они зарабатывали приблизительно двенадцать тысяч бат в месяц, и все были хорошо одеты, жили в приличных квартирах, и у некоторых были автомобили и мобильные телефоны.

Жалование Джой составляло приблизительно пять тысяч бат в месяц. Шестую тысячу ей давал я, чтобы она не танцевала голой. Бар давал ей сотню бат каждый раз, когда я оплачивал ее бар-файн, так что еще минимум одна тысяча бат в месяц. Ей обычно покупали пять или шесть «леди-дриньков» в день, так что еще четыре тысячи бат в месяц. Получалось, что только в баре она получала одиннадцать тысяч бат, почти столько же, сколько зарабатывали преподаватели. Но я давал Джой еще пятнадцать тысяч бат в месяц. Даже если никто больше не оплачивал ее бар-файн, Джой заработала двадцать шесть тысяч бат в месяц, больше медсестры, в несколько раз больше, чем женщина-полицейский, и не намного меньше, чем доктор. Так куда уходили деньги?

Попытка выяснить это заканчивалась пожиманием плеч и мотанием головы. Она не знала. Бангкок дорогой город. Ей приходилось брать такси, чтобы добраться до работы и обратно, и каждая поездка стоит больше сотни бат. Шесть тысяч бат в месяц за поездки на такси? Это сумасшествие. Почему она не ездит на автобусе? Она сказала, что автобуса слишком долго ждать, и опасно ездить по ночам. Я спросил ее, почему она не переедет в комнату поближе к Nana Plaza, и она ответила, что все ее друзья живут в Suphan Kwai, и там же живут ее сестры. Еще она сказала, что должна оплачивать аренду мотоцикла - пять тысяч бат в месяц.

И она должна была посылать деньги в Сурин, чтобы помогать своей семье. Обсуждение денежного вопроса, всегда топталось на одном месте и ни к чему не приводило. Одно было ясно точно – у нее никогда не было достаточного количества денег, независимо от того, сколько бы я ей ни дал.

ДЖОЙ

Я не знаю, куда деваются мои деньги, я действительно не знаю. Они уходят сквозь пальцы, как вода. Я попробовала объяснить Питу, но он не понимает меня. Куда ему? Он - богатый фаранг, он не может понять, что значит родиться в бедной семье, не имеющей ничего. Сколько он платит за билет из Англии? Двадцать тысяч бат? Тридцать тысяч? И еще он платит тысячу бат за ночь в своем отеле. Это - тридцать тысяч бат каждый месяц. И он тратит деньги в барах каждую ночь. Сотни бат. Однажды вечером он сел с ручкой и бумагой и попросил меня рассказать, сколько я зарабатываю и сколько трачу, как будто он какой-нибудь бухгалтер. Меня это оскорбило, но я не стала высказывать ему ничего, а просто перевела в шутку. Он сказал мне, что я бы выиграла материально, если бы я жила ближе к «Зомби», но это означает, что я буду далеко от своих друзей. Неужели он думает, что я буду сидеть в своей комнате, ожидая его. Он сумасшедший. Он продолжал выпытывать у меня, почему я не пытаюсь откладывать деньги. Откладывать что? Мне надо платить за мою комнату, мне надо платить за проезд в такси. Расходы на еду, косметику, шампуни, одежду. Бангкок дорогой город.

Пит не понимает моих обязательств перед семьей. У меня три младшие сестры, которые учатся в школе. Им нужны деньги на одежду и на книги. У моего отца есть небольшой участок земли, но не очень хороший, на ней много не вырастает. Мой отец производит древесный уголь из деревьев, которые там растут, но это трудная работа и она не приносит много денег. Моя бабушка стара и нуждается в лекарствах, мои братья не работают, они всегда были ленивы, они и пальцем не пошевелят, чтобы помочь отцу. Если бы не было Сунан, Мон и меня, мой отец был бы вынужден продать дом или землю.

Еще одна вещь, которую Пит не понимает, состоит в том, что если у вас есть деньги, люди всегда просят их у Вас. Друзья, которые не могут оплатить аренду за жилье, несколько бат на продукты, сигареты и т.д. Мои друзья знают, что Пит дает мне деньги, и они просят меня помочь им. Что должна сделать девушка? Они помогли бы мне, если бы у них были деньги, и я так делаю, мы всегда помогаем друг другу. Мы должны. Когда я только приехала в Бангкок, мои друзья разрешали мне поспать у них на полу, они делили со мной еду, сигареты, они одалживали мне одежду и косметику, пока я не начала зарабатывать достаточно, чтобы позаботиться о себе. На прошлой неделе Эппл заболела и не смогла работать, а домовладелец запер ее дверь и не пускал ее в комнату, пока она не оплатит счета за телефон и электричество, почти две тысячи бат. У нее не было денег, так что она попросила у меня. Конечно, я помогла ей. Она - мой друг. Но если я скажу об этом Питу, он рассердится. Он говорит, что хочет помочь мне, но не всей моей семье или друзьям. Я не знаю, когда Эппл вернем не долг и вернет ли вообще, но ничего страшного - это нормально. Все обязательно вернется, так или иначе. Может, наступит день, когда у меня не будет богатого дружка, а у нее будет и тогда я смогу попросить у нее денег.

Мне бы хотелось быть похожей на Сунан. Она умеет экономить деньги, у нее действительно хорошая комната, и телевизор, и стереосистема. В следующем месяце она собирается купить пикап «Тойота», и Бёрд повезет нас кататься по округе. Сунан действительно много работает. Она ходит перепихнуться каждую ночь, и иногда трахается с несколькими фарангами за ночь. Она не играет в карты, как многие девочки, и она не курит и не пьет. Я выкуриваю пачку Marlboro в день, и иногда пью пиво. Сунан старше меня, ей двадцать шесть, и она работает в «Зомби» около двух лет. Она посылала мне деньги, когда я еще была в Сурине, и она купила нашему отцу мотоцикл. У меня тоже есть мотоцикл, он обходится мне в пять тысяч бат в месяц. Он находится в Сурине. Пит пытается заставить меня продать мотоцикл, он говорит, что я не нуждаюсь в нём, потому что я работаю в Бангкоке. Он не знает, где мой дом, он находится в нескольких километрах от Сурина. Что он думает, я буду делать? Пойду пешком?

У Сунан есть фаранг, который присылает ее деньги каждый месяц. Его зовут Тоин, он из Норвегии. Он повстречал ее в прошлом году и сказал, что он не хочет, чтобы Сунан работала, за это каждый месяц он присылает сорок тысяч бат на ее счет в банке. Он также дал ей мобильный телефон, стоимостью десять тысяч бат. У Тоина есть жена в Норвегии, и он приезжает в Бангкок только два раза в год. Сунан очень повезло, я хочу заиметь такого же фаранга. Тоин говорит, что разведется со своей женой и женится на Сунан, но Сунан не верит ему. Она говорит, что все фаранги лгут.

ПИТ

Найджел позвонил мне и сказал, что хочет собраться для совместной пьянки. У него была встреча в офисе на Silom Road, поэтому он предложил Patpong. Там, на Patpong One, есть бар «Safari», который ему нравится. Этот бар находится на первом этаже, поэтому девушкам запрещено танцевать голыми, а еще там играют хорошую музыку, много песен 60-х годов. Единственный косяк – это то, что потолок над двумя танцполами слишком низкий, и гоу-гоу танцовщицы казались карлицами. Когда я пришел, Найджел был уже там, он сидел вместе с маленьким лысым мужиком с густой серой бородой, который напоминал сказочного эльфа из-за остроконечных ушей и хитрых глаз. Он был не намного выше танцовщиц гоу-гоу. Он оказался хорошим человеком и сразу мне понравился. Его звали Брюс, он находился в Бангкоке уже восемнадцать месяцев, управляя фабрикой кожаных сумок какого-то тайского бизнесмена. Он и Найджел сидели там уже достаточно долго, потому что в пластмассовом стаканчике перед ними торчала толстая пачка синих чеков за выпивку.

Мы просидели в этом баре еще около часа, потом Брюс предложил пойти в один из баров дальше по улице. Patpong One – это узкая дорога, соединяющая две основные трассы Бангкока, улицы Silom Road и Suriwong Road. Я никогда не мог понять, почему район красных фонарей находится в таком месте. Вокруг находятся высокие офисные здания и крупные универмаги, мне кажется, что с экономической точки зрения было бы целесообразно снести все бары и перестроить район.

По обеим сторонам улицы находятся бары, магазинчики, торгующие поддельными часами, дешевой одеждой и ляповатыми сувенирами. Бары на первом этаже – в основном гоу-гоу бары, и в каждом из них, по меньшей мере, сотня девочек. В барах на втором этаже тоже есть девочки танцовщицы, они также устраивают шоу. В барах на верхних этажах девочки танцуют топ-лесс или полностью обнаженными, что, строго говоря, незаконно, но на первых этажах сидят люди на шухере. Всякий раз, когда полиция проходит мимо, наблюдатель нажимает сигнальную кнопку, в баре загораются красные лампочки, сообщая девочкам, что они должны быстро бежать одеваться.

Из баров первого этажа зазывают подняться наверх, посмотреть секс-шоу. В шоу девочки вытягивают лезвии бритв из своих щёлок, стреляют по воздушным шарикам дротиками из трубочек, вставленных в их гениталии, вставляют туда карандаш и пишут на бумаге. Они принимают душ на сцене, капают горячий воск свечей на свое тело, и даже трахаются прямо на сцене. Первый раз, когда я вошел в один из этих баров, я был поражен тем, что увидел, поражен тем, что девочки делают со своим телом за деньги. Теперь я едва замечаю то, что происходит на сцене. Даже ебля на сцене меня не трогает. По словам Найджела, один и тот же таец делает это, по крайней мере, лет десять. Он высок и строен, но не слишком одарен природой, он трахается на сцене со своей женой пять раз за ночь в пяти различных барах. Он начинает в десять часов и исполняет каждые тридцать минут, обычно со своей женой. Я однажды видел, как он делал это с другой девочкой, как мне потом сказали, это была сестра его жены. Видимо, сестра вполне не прочь выступить, если жена парня не может это сделать. Настоящий семейный бизнес.

Брюс остановился около бара, который я раньше не замечал. Там висела табличка с надписью " Dream Bar " и лестничный пролет до закрытой двери.

- Что ты думаешь об этом? - спросил Брюс.

- Никогда не был здесь – ответил я.

- Давай зайдем?

- Несомненно.

Возле лестницы стояли два тайских подростка, держащие ламинированные картонные таблички. Один из них показал табличку нам. Это было меню из секс-шоу.

- А винной карты у вас нет? - спросил Брюс, но подростки не поняли шутки.

- Fucking show - сказал подросток.

- Fucking great - сказал Брюс, с явным Ньюкастильским акцентом. Он обернулся и помахал Найджелу.

- Я здесь, приятель! – завопил он.

- Дорого у вас? – спросил я у подростка.

Он покачал головой: "Посмотрите внутри" – сказал он, сделав жест по направлению к двери.

- Сколько за пиво «Carlsberg»? - спросил я.

Подросток показал его список. «Carlsberg» стоил восемьдесят бат.

Я кивнул Брюсу: «Вроде, нормально».

- Пит, да не парься ты так - сказал Брюс, хлопнув меня по заднице, и поднялся по лестнице. Найджел и я последовали за ним.

Брюс заказал два пива и джин с тоником, и сел за столик поближе к сцене, где под популярную тайскую песню кружились две голых девочки.

- Тихо, не так ли? - сказал Найджел. В баре сидело около полудюжины посетителей, рассеянных по углам.

- Сейчас середина недели - ответил Брюс.

Танцовщицы сошли со сцены и их сменили две девочки, которые стали заниматься лесбийским сексом.

- Где наш счет? – спросил я. Обычно официантка ставила на стол стаканчик с чеком, показывающим общее состояние счета.

- Принесут - сказал Брюс. - Расслабься.

Найджел начал скулить о своей работе. Он продал рекламное место в компанию, печатающую торговые справочники, и большую часть его заработной платы составляла комиссия. Он ненавидел эту работу, и у меня создалось впечатление, что единственной причиной, из-за которой он оставался на этом месте, было то, что он не мог найти что-нибудь еще.

Лесбийский половой акт закончился, и на сцену поднялась женщина средних лет с ужасающим целлюлитом. Она стала вытаскивать веревку с пластмассовыми цветами у себя между ног.

- У меня плохое предчувствие, парни – сказал я.

Два здоровых тайца стояли около двери. Они смотрели на нас.

- Что ты имеешь в виду? - спросил Найджел.

- Что-то тут не так – сказал я. - Здесь едва ли есть подходящие девочки. И слишком много тайских парней. И где, мать его, наш счет?

- Что вы предлагаете? - спросил Брюс.

- Я не знаю. Но давайте уйдем куда-нибудь еще.

- Ты всего лишь хочешь пойти в Нана Плазу, - сказал Найджел. - Ты хочешь встретиться с Джой.

Я подал знак официантке. Она проигнорировала меня.

Один из парней возле двери подошел к нам. У него была татуировка прыгающего тигра на предплечии.

- Да?

- Счет – сказал я.

Он указал в дальний конец бара. - Там.

Он вернулся на свое место возле двери.

- У нас неприятности, парни – сказал я.

Найджел и Брюс обменялись взглядами.

- Что, уйдем с пустыми карманами? – сказал Брюс. Я и так пришел сюда спускать бабло.

Он и Найджел стали хихикать, словно пара школьников. Они были пьяны. Казалось, они не могли адекватно оценить место, в котором мы находились. Я пошел в другой конец бара. Я не увидел там кассового аппарата или чего-нибудь в этом роде, но заметил, что направо тянулся коридор, который не было видно с места, где мы сидели. В конце коридора, расположившихся вокруг кассового аппарата, сидели пять тайцев. Я подошел к ним. Они были крупного, для тайцев, телосложения, у всех были татуировки или шрамы. Мое сердцебиение участилось. Это не было похоже на какой-либо другой гоу-гоу бар, в которых я бывал раньше.

Я попросил у них счет, и мне дали листок бумаги. Два пива, 160 бат. Один джин с тоником, 90 бат. Три шоу, три человека, 1800 бат. Общая сумма 2050 бат, приблизительно пятьдесят фунтов стерлингов, а мы находились в баре всего десять минут. Я повернулся, чтобы вернуться в бар, но один из них придержал меня за плечо.

- Куда Вы идете? - спросил самый большой из них.

Я улыбнулся. Вы всегда должны улыбнуться в Таиланде, независимо от того, насколько Вы сердиты или испуганны.

- Я пойду поговорю со своими друзьями – сказал я.

Пять здоровяков последовали за мной к нашему столику. Я показал счет Брюсу и Найджелу.

- Черт побери, мы не станем это оплачивать - сказал Брюс, вскочив из-за стола.

Здоровяки рассредоточились вокруг нас.

- Две тысячи бат! - воскликнул Найджел - они хотят нас обобрать!

- Да неужели? - сказал я. – Давай-ка, Найджел, разберись с этим.

Брюс стал тереть с крепышами. Я был удивлен тем, насколько хорошо он говорит по тайски. Тайцы отрицательно качали головами, один из них ушел, чтобы привести другого человека, который, как я предположил, был менеджером.

Брюс говорил с ним несколько минут, иногда кивая на Найджела и меня. В конечном счете, он отдал три сотни бат, и нас проводили к выходу.

- Что случилось? – спросил я, когда мы спустились по лестнице.

- Я сказал ему, что мы не туристы, что работаем в Бангкоке. Он хотел знать, чем мы занимаемся, давно ли мы в Бангкоке. Поговорили о счете.

- И он позволил нам уйти, не оплатив счет?

- Он понял, что я знаю цены - сказал Брюс. - Если бы он нажал на меня, я бы оплатил счет и вскоре вернулся бы с туристической полицией. Они не должны грабить местных жителей, они просто хотят ободрать туристов, которые ничего не знают. Все, что я был должен делать - улыбнуться и сообщить ему, это не справедливо. В итоге он спросил меня, сколько бы я заплатил в обычном баре. Я сказал, что максимум три сотни бат. Он сказал, что его это устроит.

- Видимо помогло знание тайского языка - сказал я.

- Позвольте мне рассказать тебе о Тае, Пит - сказал Брюс, шлепнув меня по заднице. - Иногда Вы думайте, что нарвались на неприятности, когда на самом деле их нет. А иногда, когда Вы думаете, что все пучком, вы на самом деле так глубоко в дерьме, что понадобится подводная лодка, чтобы найти Вас. Все совсем не так, как кажется, кузнечик.

БРЮС

Вот что я скажу о тайцах. Они легко встают на неверную дорожку, но если Вы ведете себя с ними правильно, они – искренние и хорошие люди. Например, взять водителей такси. Первый раз, когда я приехал в Бангкок, я всегда ругался с ними. Они или якобы заблудились, или не хотели сажать меня, или отказывались использовать счетчик. Теперь я немного говорю по-тайски, и я понимаю их немного больше. С одной стороны, огромный Бангкок, с вдвое большим количеством жителей, чем в Лондоне, и с другой, система названия улиц и нумерации домов просто сумасшедшая. Дороги везде блуждают, и время от времени нумерация зданий кажется почти случайной. Это не похоже на Англию, где здания на одной стороне улицы – с последовательными нечетными номерами, и с четными номерами с другой стороны. В Бангкоке номера связаны с участками земли, так что если Вы не знаете точно, где вы находитесь, то легко потеряетесь. А карты не являются частью тайской культуры. Большинство тайцев не понимают, как вообще соотнести карту с реальной местностью. Вы никогда не увидите тайца, пользующегося картой. Теперь я почти никогда не вхожу в конфронтацию с водителями такси, потому что я знаю, как общаться с ними.

Например, случай на прошлой неделе. Мой автомобиль был на техобслуживании, так что я воспользовался такси. Я находился в пригороде, время близилось к часу пик. Первые четыре такси, которые я остановил, не хотели ехать в Sukhumvit. Я знал почему: в час пик можно легко застрять в пробках. Так или иначе, я сел в пятое такси, которое остановилось, и сказал ему по-английски, куда я хотел поехать. Потом я отвернулся и стал смотреть в окно, игнорируя его протесты. В конце концов, он поехал. Спустя полчаса автомобиль начал вибрировать и заглох. Водитель снова завел его, мы проехали несколько сотен футов, и автомобиль снова задрожал и заглох.

- Машина неисправна – сказал водитель.

Я наклоняюсь вперед и смотрю, как он заводит автомобиль. Машина не заводится. Почему? Потому что этот пидор не выжимает сцепление, вот почему. Я ничего не говорю ему, потому что тайцы ненавидят критику. Морду кирпичом и сижу дальше. Он выходит из автомобиля, что-то бормоча, поднимает капот. Смотрит на двигатель и качает головой. Этот чувак просто Роберт Де Ниро среди таксистов. По нему, блин, Оскар плачет. Он возится с аккумулятором, опять что-то бормочет, затем захлопывает капот. Подходит ко мне и открывает мою дверь.

- Автомобиль сломан - говорит он, его искренность сочится изо всех щелей. – Мне очень жаль. Я поймаю Вам другое такси.

Я выхожу из такси, а он пытается поймать другую машину. Теперь то, я хорошо знаю, эту схему. Он планирует остановить такси, затем он попросит водителя отвлечь меня разговором, а сам в это время уедет. Тогда водителя второго такси откажется везти меня и тоже уедет, оставив меня на дороге. Я знаю, что он намеревается делать, но я не спорю с ним, я только улыбаюсь и киваю, пока он не смотрит, я сажусь за руль его авто. Тупой баран оставил ключи в замке. Я завожу автомобиль, включаю передачу и отъезжаю.

Если бы я уехал, он бы погнался за мной с другими водителями такси, и выбил бы из меня все дерьмо, а затем сдал бы меня полицейским. Но я двигаюсь очень медленно, чуть быстрее пешехода, наблюдая за ним в зеркало. Он видит, что я делаю, и бежит за мной, крича и размахивая руками. Я позволяю ему пробежать сотню метров, потом останавливаюсь и опускаю окно. Я улыбаюсь. Широко улыбаюсь, в тайском стиле. Показываю большой палец.

- Кар окей – говорю я. - Я кар доктор. Я починил.

Он смотрит на меня. Он улыбается. Он понимает, что я все понимаю. Я понимаю, что он понимает, что я понимаю. Но я не спорю с ним, мне нет смысла тыкать его в грязь лицом.

- Автомобиль окей? – спрашивает он.

- О да. Теперь никаких проблем. Я починил.

Я вылезаю из-за руля и сажусь назад. Он садится на место водителя, включает передачу и трогается. Он улыбается.

- Теперь окей – говорит он, одобрительно кивая.

Мы двигаемся дальше без каких-либо проблем. Конечно, водила был прав: мы просто охреневаем от движения, тратим более часа, чтобы проехать пять километров. И когда он, наконец, довез меня, я дал ему хорошие чаевые. Он улыбнулся. Я улыбнулся. Лицо сохранено у обеих сторон. Ситуация, которая могла бы стать действительно неприятной, стала наглядным примером того, как получить в Стране Улыбок то, чего Вам необходимо.

Так или иначе, Пит мне понравился. Он отличался в лучшую сторону от эмигрантов, с которыми обычно можно столкнуться в Бангкоке. Большинство парней, оказавшись здесь, начинают думать не головой, а задницей. Хорошо, если их направили сюда их фирмы, тогда они получают полный стандартный пакет: размещение, полеты домой, все льготы. Но те, кто остается тут жить по своему желанию, должны работать по местным законам, а это означает дерьмовые деньги. Такие парни, как Найджел например. Он притворяется, будто он пиздатый барыга, он всегда на грани создания своей собственной компании, которая сделает его богатым, так говорят многие, но кто-то делает, а он телок нагибает. Я сомневаюсь, что он имел успех у женщин в Великобритании из-за отсутствующего глаза, но здесь он может трахать девок семь дней в неделю по цене бутылки хорошего виски. Пит направлен сюда своим работодателем, и в этом все отличие. Это заметно по тому, как он ведет себя в барах, он едва замечает девочек, его больше интересует то, что я говорю. Найджел не может присесть без того, чтобы засунуть руку в трусики какой-нибудь ципы, он проводит больше времени, лапая девок, чем выпивая.

Я такой же, как Пит. Я управлял фабрикой по производству сумок в Ньюкасле, и мы заключили контракт с поставщиками из Таиланда. Один тайский парень, по имени Саравут, приезжал в Англию, и увидел, что мы бегали как на пожаре. Прежде, чем он уехал, он предложил мне работу управляющего одной из его фабрик недалеко от Бангкока. Я был разведен, дети выросли, и я подумал: «Черт возьми!»

Я все еще не уверен, как получится работать здесь. Саравут довольно хороший парень, но иногда он немного странный. Я не уверен, что смогу объяснить это, но я приведу Вам пример. Его фабрика переукомплектована. У меня такое чувство, что чем большее количество людей работает на Вас, тем Вы важнее. Штат равняется статусу. Так, Саравут очень гордится тем фактом, что на него работают почти пять сотен людей, несмотря на то, что эту же самую работу могли бы выполнить половина его работников, если бы они работали эффективно. Поэтому, одна из причин, по которой Саравут позвал меня в Бангкок, было то, что он видел, как мы работали в Ньюкасле, и одна из первых вещей, которую я сделал на новой работе, было предложение реструктурировать цех пошива, что позволило бы практически удвоить производительность. Мы должны были уволить тридцать человек, все женщины, для Саравута это было все равно, что удалить зуб. Мне пришлось вентилировать ему мозги несколько месяцев прежде, чем он согласился с моим предложением.

Потом он пошел к гадалке, и гадалка сообщила ему, что я выгоден для компании, но меня не надо привлекать к ежедневному управлению. Гадалка в своих вычислениях использовала мою дату и место рождения, но для меня это прозвучало как «фокус-покус». Так или иначе, это имело экономическую выгоду, но после того, как я вернулся из шестимесячного творческого отпуска, на фабрике работало даже больше сотрудников, чем прежде. А вещи, которые Саравут обещал, так и оставались обещаниями. Он сказал, что я получу БМВ, но дата поставки все время менялась, и я был вынужден обходиться старой Тойотой. Наконец БМВ прибыл, но Саравут сказал, что это для его жены, и что он заказал мне Рендж Ровер. Я жду до сих пор.

Он говорил, что я буду летать домой бизнес-классом. Но всякий раз, когда я получал билеты, они были эконом-класса. И всегда находилось оправдание: они заказали слишком поздно, агент допустил ошибку, но это все чушь. Нет никакого смысла предъявлять требования, это не срабатывает с тайцами, они притворяются, что не понимают тебя, или просто уходят. Так что я только усмехаюсь и терплю это.

Случай «Dream bar» типичен для Таиланда. Это был обычный развод, но при правильном поведении, не проявляя агрессии, все уладилось. Если бы мы начали кричать или ругаться, то гарантирую, что они бы прибегли к насилию. И Вы не сможете победить в драке с тайцами, потому что они никогда не дерутся один на один, они всегда пиздят толпой. Сначала пол-дюжины в баре, но даже если бы мы прорвались мимо них, наверняка нашлось бы еще с десяток снаружи, причем на аргументах.

Нет никаких моральных ограничений в тайской культуре в том, что бы наехать на кого-то, никаких правил драки или чего-нибудь вроде этого. Но драка - всегда последнее средство. Ведите себя достойно, проявите необходимое уважение, заплатите небольшие деньги, широко улыбайтесь, и Вы сможете выйти из любой ситуации.

Короче, мы свалили из Patpong и поймали такси до Silom Road. Водитель сначала хотел две сотни бат, но я поговорил с ним на тайском и он согласился включить счетчик.

Пит хотел пойти в «Zombie» на Nana Plaza, он упомянул это два или три раза, пока мы были в «Safari». Я не большой поклонник «Zombie», я предпочитаю «Spicy» на противоположной стороне Плазы. Как только мы пришли в бар, Джой подбежала к Питу, повисла у него на шее и поцеловала в щеку. Она оказалась симпатичной штучкой, длинные волосы, весьма соблазнительна, потрясающая грудь. Она села рядом с Питом, и он представил ее мне. Джой пожала мне руку. Это всегда забавляло меня. Они сидят там с голыми сиськами, но протягивают руку, как будто мы на деловой встрече. Хотя задумавшись об этом, я вдруг понял, что это и есть деловая встреча. Пит должен купить ей леди-дриньк, и она хочет, чтобы он оплатил ее бар-файн, так что это все ради денег.

Невозможно понять, похожи девочки в барах на нас, или нет. Они тоже работают, в конце концов. Но я думаю, что есть различие между тем, как они обращаются с нами, кто живет тут длительное время, и как они ведут себя с туристами. Они знают, что мы будем приходить к ним в бары время от времени, так что я думаю, что они понимают, что не смогут избежать возмездия, в случае если кинут нас. Но любила ли Джой Пита? Трудный вопрос. Она была очень внимательна, обращала внимание на каждое его слово, подливала ему джин-тоник, гладила его ногу, прижималась к его плечу, но это все стандартные уловки, которые используют стриптизерши. Я уверен, что она действовала бы точно так же с любым другим клиентом. Однако Пит определенно был увлечен ею. Он не мог отвести от нее глаз. Мы провели в баре всего несколько минут, а он уже попросил ее пойти в гримерку и надеть бикини. Это было забавно, потому что когда мы вошли, она была абсолютно голой, в одних туфлях. Должно быть любовь? Хе-хе.

Дата добавления: 2015-11-15