Добро пожаловать в Литтл Хелл

Автор: Лемерт

Страница автора: https://vk.com/alonso_kexano

Краткая аннотация. Англия, восьмидесятые годы. Стимпанк-мир, где вместо привычных нам технологий - механические. Это не мешает жестокой политико-экономической борьбе в социальной верхушке. Но главный редактор Дэвид Нортон считает себя в стороне от всего этого - ведь он просто делает свою работу. А сейчас он отправляется в маленький городок, выяснить, что же это за афера с якобы оставленным ему в наследство старым особняком.

(сказка для детей, с моралью и без концовки)

Паровой локомотив, равномерно вздыхая, тянул по железной дороге вагоны в направлении севера. Дэвид Нортон, издатель, сорока трех лет (выглядевший моложе, хотя и не благодаря здоровому образу жизни) сидел один в купе первого класса и задумчиво смотрел в окно на проносящиеся пейзажи.

Авантюра, в которую он ввязался, все больше интриговала его ум, в остроте которого Дэвид не сомневался.

Три дня назад он получил письмо от некоего Джонатана Бакленда, представившегося адвокатом его троюродного деда, Абрахама Нортона, баронета. В письме сообщалось, что сэр Абрахам преставился, упокой Господи душу его, и завещал небогатое наследство своему единственному внуку, хоть и неродному. В качестве имущества Дэвиду отходила небольшая сумма денег и дом в городишке Литтл Хелл.

Родня Дэвида уже давно ежедневно завтракала с ангелами на небесах, так что задать вопрос о таинственном троюродном дедушке, про которого Дэвид никогда в жизни не слышал, было некому. Отец его скончался почти десять лет назад. На похороны Дэвиду не удалось выбраться из-за чудовищной занятости. Не удалось приехать в провинциальный городок, где жила его мать, и через неделю, и через месяц. Через полгода мать, посылавшая сыну письмо за письмом раз в неделю, тихо умерла. Надо полагать, от горя.

Дэвид очень горевал и целую неделю постился. Не то чтобы он был очень религиозным человеком, но считал нужным как-то показать скорбь, постигшую его после кончины родительницы. Впрочем, на долгую печаль его не хватило. Газета занимала большую часть его времени, мыслей и сил. Возможно, именно поэтому в свои сорок три Дэвид никогда не был женат.

Письмо вызывало устойчивую ассоциацию с мошенничеством. Особенно Дэвида насторожил вложенный в конверт билет на поезд до Литтл Хелла. Разумеется, ничего такого в этом не было, но уж больно настойчиво мистер Бакленд настаивал на его немедленном визите в этот маленький северный городишко. Интуиция, вот оно что. Интуиция говорила Дэвиду, что дело тут нечисто. И именно поэтому он, не колеблясь, отправился на вокзал.

То самое любопытство, что когда-то заставило юного Дэви Нортона, в чьих кудрявых волосах тогда не было ни тени седины, заняться газетным делом, сейчас толкало его в Литтл Хелл. Он и сам не знал, чего хочет. Возможно, найти подтверждение своим догадкам о том, что Бакленд – не более чем хитроумный мошенник, который стремится заставить его раскошелиться. Дэвид очень любил, когда его умозаключения подтверждались. Возможно, выяснить, каким же образом Бакленд пытается это сделать. Так или иначе, а Дэвиду было интересно.

В своей работе он давно не стремился искать правду. Уже пять лет – да нет, шесть, началось это в 1976 году, тогда, когда трагически разбился дирижабль «Королева Элизабет» - Дэвид работал на Босса, которого совершенно не интересовала правда в газетах. Босса, талантливого и многообещающего политика, куда больше волновала правильная подача информации газетами, принадлежащими ему. И Дэвид ему помогал в этом, получая за свои старания полновесной монетой, не подлежащей девальвации и другим экономическим перипетиям развитого общества.

Если поначалу для него новый характер работы был неприятен, и совесть свою Дэвид успокаивал с трудом, то позднее он свыкся и начал получать удовольствие. Дела его шли в гору, газета стараниями Босса получала все большую популярность, а сам Дэвид уже с трудом находил время, которое он мог бы выкроить на очередной престижный званый ужин. Конечно, были и неприятные моменты. Взять хоть эту забастовку.

Забастовка в мае этого года началась с того, что парламент отменил льготы шахтерам. Бесспорно, уголь оставался ценным ресурсом и экономическую значимость добычи угля не стоило преуменьшать, но надо было смотреть правде в глаза. Необходимость в угле падала уже более сотни лет, с тех пор, как прогресс начал развиваться в области паровых машин. Паровые дирижабли, поезда, корабли – все это сейчас работало отнюдь не на угольном топливе, и трепетное отношение к шахтерам, сохранявшееся в качестве дани традициям, необходимо было пересмотреть. Разумеется, были митинги. Разумеется, не обошлось без жертв. Дэвид полагал отнюдь не в последнюю очередь своей заслугой то, что забастовки удалось подавить. Ведь именно его газета сделала тогда неоценимый вклад в создание общественного мнения.

Никаких уступок забастовщикам, никаких амнистий для нарушителей общественного порядка, никаких компенсаций жертвам уличных стычек – так поставил задачу Босс, и Дэвид делал все, что от него зависело, чтобы убедить в этом общество.

Зависело от него немало, и Дэвид этим гордился.

По правде сказать, кроме щедрых пряников, которыми его потчевал Босс, был еще и кнут. Так уж вышло, что изредка неугодные Боссу люди попросту исчезали. Последним случаем, вспоминая которых, Дэвид каждый раз невольно внутренне содрогался, произошел пару месяцев назад, в августе. Тогда пропал Тайлер, правая рука Босса. Тайлер был молод, зубаст, и Босс не чаял в нем души. Надо сказать, когда мальчик пропал, Босс убивался нешуточно, назначил награду за любую информацию о нем, но тщетно. Если бы Дэвид не знал Босса так долго, то, пожалуй, поверил бы в искренность его горя. А так…

Людей в поезде было мало. Так, купе Дэвид занимал один, чему, признаться, был только рад. От людей он в последнее время сильно уставал на работе.

Литтл Хелл оказался маленькой станцией в холмистой местности, где деревья еще не облетели, но уже пожелтели под холодными осенними дождями. Дэвид вышел на пустынном вокзале. Он нерешительно огляделся, а затем проследовал в небольшое и аккуратно белое здание у платформы. Там он поинтересовался у кассира, где находится ближайшая гостиница. Дэвид предположил, что в такой глуши не может быть двух гостиниц, и оказался прав.

- О, это совсем недалеко отсюда, - ответила ему приветливая рыжеволосая женщина средних лет, чья речь выдавала шотландское происхождение. – Сейчас вы выйдете на привокзальную площадь и увидите улицу, которая отходит направо. Это Северная улица. Поднимайтесь по ней в течение пятнадцати минут, и вы увидите гостиницу. Она называется «Веселый тролль». Не беспокойтесь, несмотря на название, это вполне приличное заведение. Все гости города останавливаются именно там.

Женщина улыбнулась.

Площадь оказалась крохотной, по меркам Дэвида, привыкшего к Лондону. Впрочем, двадцать пять лет назад, когда он впервые прибыл в столицу, она бы не показалась ему такой. В целом Литтл Хелл напоминал ему тот городок, где он вырос, и это сразу настроило Дэвида на благодушный лад.

Швейцар, снова-таки к удивлению Дэвида, оказался не механическим, а живым – сухоньким пожилым старичком с поразительно длинными усами. Поистине, это милое место было совершенно не тронуто налетом цивилизации.

- Добро пожаловать. – Швейцар распахнул дверь перед Дэвидом, старомодно поклонившись. – Вы ведь не местный? Поистине, не так часто наш городок посещают приезжие…

Дэвид сухо улыбнулся разговорчивому старичку и прошел к стойке, за которой сидел портье, вскочивший при его появлении.

- Добрый… вечер, - Дэвид посмотрел в окно, на уже сгущавшиеся сумерки. – Мое имя Дэвид Нортон. Я хотел бы остановиться у вас на ближайшие два дня.

- Мистер Нортон! – Портье расплылся в улыбке. – О, меня предупреждали, что, скорее всего, вы захотите у нас остановиться. Номер люкс, разумеется?

- Простите? – Дэвид приподнял бровь.

- Ну что вы, наш маленький городок не так часто посещают гости. Поверите, большую часть года гостиница пустует. Я, унаследовавший этот бизнес от своего отца, уже тысячу раз проклял его. Беспокойства это все приносит куда больше, чем дохода. Впрочем, что это я жалуюсь? Мистер Бакленд предупредил меня, что вы приедете сюда, так что в номере люкс все готово для того, чтобы принять постояльца.

- А, - кивнул Дэвид. В нем росло изумление, отнюдь не по поводу того, что портье оказался хозяином гостиницы. – А что, этот мистер Джонатан Бакленд… вы его знаете?

- Помилуйте, мистер Нортон, в нашем захолустье все знают всех! Конечно, я знаю мистера Бакленда, адвоката от самого дьявола, простите уж за вольнословие. Это лучший адвокат в Литтл Хилле. Он предупредил меня, что вы приедете сюда, чтобы вступить в наследство вашего деда, многоуважаемого сэра Абрахама, упокой Господи душу его.

- Вот как, - улыбнулся Дэвид. – Ну что ж, завтра я переговорю с мистером Баклендом. Надеюсь, он работает в субботу?

Спалось ему плохо. Снились кошмары.

Тайлер, юный и розовощекий блондин, улыбался Дэвиду, а на его лбу чернела дыра от пули.

- Думаешь, если лизать сапоги Боссу, то он не выбросит тебя, как грязную тряпку? – спрашивал Тайлер. – Ох, парень, поверь моему слову, еще немного – и Босс поймет, что ты тоже отработанный материал. Он решил так про меня – и посмотри.

Тайлер окровавленным пальцем показывал на дыру во лбу.

Он снимал телефонную трубку и слышал всхлипывания матери.

- Дэвид, ох, сыночек… Не могу совсем, вся истосковалась по тебе. Приезжай, силы нет терпеть.

- Мама, я обязательно приеду. Вот только сдам в пятницу номер – и сразу к тебе.

В субботу его звали на ужин, и он снова не мог вырваться из Лондона.

Вдова Тома Шенка, погибшего в забастовке, бросала камень в его окно.

- Поделом тебе, лживый газетчик! Поделом!

Она входит через окно в его дом, осколки осыпаются и застревают у нее в коже, а Дэвид лежит в кровати, не в силах пошевелиться, и в ужасе смотрит на эту женщину в черной одежде. Она подходит к нему и кладет руку ему на грудь. Это обычная женская рука, худая, короткопалая, загрубевшая от черной работы, но она давит, давит, и Дэвиду все тяжелее дышать, и вот он совсем не может вздохнуть…

В номере был телефон. Почти такой же, как в лондонской квартире Дэвида – позолоченный, с изогнутой ручкой и прозрачным корпусом, сквозь который были видны неутомимо вращающиеся шестеренки.

Он набрал номер Джонатана Бакленда в девять тридцать утра, хотя это было, скорее всего, непростительно рано по местным провинциальным меркам, да еще и в субботу. Однако мистер Бакленд, адвокат от Бога – или от дьявола – ответил ему сразу.

- Доброе утро, - вежливо поздоровался Дэвид. – Это Дэвид Нортон, касательно дела о наследстве. Мы договаривались о встрече.

В одностороннем, надо сказать, порядке была эта договоренность, но мистер Бакленд, казалось, был совершенно убежден в том, что Дэвид приедет.

- Доброе утро, мистер Нортон, безмерно рад вас слышать… Насколько я понимаю, вы уже в Литтл Хелле? Успели ознакомиться с достопримечательностями этого славного городишки, а?

- Признаться, нет, - в тон ответил Дэвид. – Я прибыл только вчера и был несколько утомлен дорогой. Полагаю, я успею ознакомиться с ними сегодня, между нашей встречей и ближайшим лондонским поездом.

- О, не смотрите, что Литтл Хелл кажется таким маленьким городком, поверьте, достопримечательностей здесь хватает… Но не буду утомлять вас – знаете, верно говорят, что лучше один раз увидеть своими глазами, нежели выслушать пересказы сотню раз. Итак, мистер Нортон, насколько я понимаю, вы хотите ознакомиться с завещанием вашего безвременно почившего родственника и вступить в наследство?

- Ознакомиться, вот именно, - подтвердил Дэвид. – В котором часу мы могли бы с вами увидеться?

- Пожалуй, в полдень вам будет удобнее всего – не слишком рано и не слишком поздно… Полдень вас устроит?

Дэвида полдень устраивал.

- Отлично. Тогда – записывайте, спуститесь по улице от вашего отеля два квартала и свернете направо. Такая маленькая улица, где растут клены. Она так и называется – Кленовая улица. Ну а там уж вам легко будет найти дом третий, да и вывеска «Бакленд, Бакленд и партнеры» сразу бросится вам в глаза. Ну, до встречи, мистер Нортон, рад был вас услышать.

- Взаимно, - пожалуй, несколько суховато ответил Дэвид.

Он не успел сказать мистеру Бакленду, где он остановился, однако мистер Бакленд говорил так, словно знал это совершенно точно.

Ничего особенного в этом не было – в этом крохотном городке наверняка всего одна гостиница, и все гости останавливаются именно в ней. Так что мистер Бакленд мог с высокой вероятностью предполагать – да, скорее, даже знать совершенно точно, где именно заночевал Дэвид.

За стойкой был тот же самый портье, что и вчера – вернее, впрочем, было бы называть его хозяином гостиницы. Завтраком здесь кормили, притом весьма неплохим. Дэвид наскоро перекусил, собрал свои немногочисленные вещи и сообщил хозяину, что не намерен далее занимать его номер. Вчера он внес деньги за сутки, а сегодня планировал выехать первым же поездом на Лондон после того, как выяснит, что за жук этот Бакленд и как именно он намеревается вытянуть из Дэвида денежки.

- О, ну что вы, - запротестовал хозяин. – Я уж, пожалуй, оставлю этот номер за вами. Гостиница все равно пустует.

- Но я не планирую сюда возвращаться, -недоуменно пожал плечами Дэвид. – После встречи с мистером Баклендом я отправлюсь прямиком на вокзал и поеду в Лондон.

- А что если поезда не будет? – покачал головой хозяин. – Мистер Нортон, поверьте мне, лучше уж я оставлю этот номер. Заночевать здесь вам будет всяко приятнее, чем где-нибудь еще в Литтл Хелле.

Дэвид засмеялся.

- Ну что ж, как хотите. Насколько я понимаю, претендентов на номера здесь не так уж и много. Что ж, я вас предупредил.

Он полушутливо раскланялся и отправился по маршруту, который описал ему Бакленд. Все его вещи помещались в небольшой чемодан, нести который было нисколько не тяжело.

Действительно, в двух кварталах направо отходила небольшая улочка, где росли клены. Возле одного из деревьев Дэвид заметил двух детей – девочку и мальчика лет восьми. Девочка горько плакала, глядя куда-то вверх, мальчик ее утешал.

Семьей Дэвид не обзавелся, но детей в глубине души любил. Вот и сейчас он не захотел пройти мимо, присел рядом с плачущей девочкой и спросил ее:

- Эй, красавица. Серьезные проблемы?

- Котенок, - всхлипнула она. – Мой котенок.

Девочка была сущим ангелом – светловолосая, голубоглазая, в красном твидовом костюмчике, и даже зареванное лицо ее не портило. Дэвид посмотрел вверх. На второй снизу ветке клена действительно сидел маленький рыжий котенок и испуганно мяукал.

Кошек Дэвид тоже любил.

- Не плачь, маленькая, - ободряюще сказал он, - я достану твоего котенка.

Дэвиду повезло – он был в хорошей спортивной форме, несмотря на то, что нередко выпивал, много курил до того, как бросил год назад, а спортом занимался не слишком регулярно. Природные данные достались ему от отца, и это было чуть ли ни единственное достойное наследство, которое он получил. Уцепившись за нижнюю ветку, Дэвид легко подтянулся и, удерживаясь на одной руке, второй ухватил попятившегося котенка.

Он легко спрыгнул на землю и вручил беглеца его маленькой хозяйке. Слезы на глазах той сразу высохли.

- Спасибо, - завороженно прошептала она.

Дэвид почувствовал себя героем.

- Всегда рад служить прекрасной даме, - с улыбкой откланялся он. Девочка посмотрела на него снизу вверх.

- Вы хороший, - сказала она. – Уезжайте отсюда. Уезжайте прямо сейчас.

- Эмили! – одернул ее мальчик.

- Уезжайте, - повторила она. И улыбнулась. Улыбка обнажила острые клыки, как у летучей мыши. Девочка наклонилась к котенку, которого держала на руках, и впилась ртом в его слабую рыжую шейку.

Мальчик извиняющеся посмотрел на Дэвида.

- Наверное, и правда уезжайте, - сказал он.

Дэвид попятился, глядя на котенка, который слабо пищал. А потом побежал.

Он сразу узнал двери конторы Бакленда. Надпись действительно было сложно не заметить. Дэвид влетел туда, тяжело дыша, словно пробежал как минимум милю. Обычно бег давался ему легче.

Невысокий, начинающий лысеть человек поднялся ему навстречу.

- О, мистер Нортон? Я не ждал вас так рано, по моим часам сейчас без четырех минут двенадцать. Но ваши, видимо, спешат? Я вижу, вы очень торопились.

- Там, - кивнул головой на дверь Дэвид. – Там… Там безумная девочка. Эмили. Она ест котенка.

Бакленд, казалось, совершенно не удивился. Он тяжело вздохнул:

- Ах, Эмили… Бедная девочка. Такая трагедия для ее семьи. Я знаком с ее родителями. Совершенно нормальные, вменяемые люди. И такая беда – девочка с умственным расстройством. Ее пытались лечить, но Парши, ее родители, забрали ее к себе из больницы. Знаете, у нас тут клиник нет, а содержание в лондонских обходится дорого. В конце концов, они надеялись, что их дочери стало лучше, но нет… Как я понял из вашего рассказа, нет.

- С ней и раньше такое бывало? – поинтересовался Дэвид.

- Регулярно. Мучила котят, щенков, однажды зверски убила любимую собаку семьи – после этого-то ее и повезли на обследование. В конце концов, многие дети проявляют жестокость в этом возрасте. Но у Эмили это что-то особенное, поверьте. Хотя и брат ее, Марк, тоже отличается некоторыми странностями. Говорят – только говорят, я-то сам приехал сюда несколько позднее – что дед Эмили, Николас Парш, отличался на редкость буйным характером и в плохие времена избивал свою жену едва не до полусмерти. Наверное, это что-то наследственное. Но не пугайтесь.

Дэвид помотал головой, стараясь отогнать воспоминание об острых клыках, торчавших из нежного детского ротика.

- Да-да, мистер Нортон, перейдем к делу. Вы, я вижу, человек занятой, так что в ваших интересах уладить все побыстрее. Итак, завещание…

Следующий час Дэвид изучал тонкости завещания его двоюродного – или троюродного? – деда. По завещанию ему отходила кругленькая сумма в пятнадцать тысяч фунтов и особняк на окраине Литтл Хелла. Дэвид прочитал это завещание вдоль и поперек. Справа и налево. Вперед, назад и по диагонали. Оно было написано на удивление ясно, не оставляло места крючкотворству и звучало совершенно однозначно. Все, что требовалось от него, - поставить свою подпись на документе, которая означала бы, что он согласен вступить в права наследства.

И Дэвид сделал это. Отчасти его убедили слова хозяина гостиницы, которые подтверждали, что и Абрахам Нортон вполне реальная личность, и Джонатан Бакленд отнюдь не какой-то проходимец. Отчасти – ясный и четкий слог завещания. Отчасти – пятнадцать тысяч фунтов, которые явно не были лишними. Так или иначе, но Дэвид поставил свою размашистую подпись на документе, чем засвидетельствовал свое вступление в права наследства, и мистер Бакленд поставил свою закорючку после него, и пожал ему руку так быстро, что Дэвид не успел ее отдернуть.

- Ну что ж, поздравляю вас, мистер Нортон. Теперь и вы – полноправный житель Литтл Хелла. Полноценный, я бы сказал, член литтлхелского общества, хе-хе.

- Простите? – приподнял бровь Дэвид. – Насколько я понимаю, деньги я смогу получить в банке, а дом… признаться, пока что не в моих интересах. Я, видите ли, вынужден отправляться в Лондон. Меня там ждут дела. Возможно, позднее я поручу своему адвокату продажу этого дома, но…

- Нет уж, простите, мистер Нортон. – Бакленд улыбался, но улыбка его показалась Дэвиду чуть зловещей. – Вы только что поставили свою подпись под обязательством заботиться об этом доме.

Вот и подвох!

Дэвид почувствовал досаду. Он ведь знал, когда шел сюда, что дело нечисто. Понимал, что Бакленд, скорее всего, обведет его вокруг пальца – и вот.

- Что еще за обязательство? – поинтересовался Дэвид.

- Собственно, вот, - Бакленд ткнул жирным пальцем в документ, который только что подписал Дэвид.

Там действительно значилось, что, вступая в права наследования, Дэвид обязан провести остаток своих дней в Литтл Хелле, ухаживая за домом.

Только что, когда Дэвид читал этот документ, данного абзаца там не было. Темное пятно, похожее на каплю пролитого кофе, было на полях не возле него, а возле соседнего абзаца, описывающего переходящий Дэвиду по наследству дом.

- Там этого не было, - уверенно покачал головой Дэвид. – Не могло быть. Вы подменили документ.

Бакленд засмеялся и ничего не сказал. Он сидел, сложа ручки на коленях, и с видимым удовольствием наблюдал за Дэвидом. И от этого ему почему-то стало очень страшно.

- Я ухожу. – Дэвид встал со стула. – Мой адвокат оспорит данный пункт завещания, мистер Бакленд, так что встретимся в суде. Признаться, в Литтл Хелл я прибыл только вчера вечером, но этот городок уже успел мне надоесть. Так что – позволю себе откланяться.

Бакленд снова засмеялся.

- Вы что же, мистер Нортон, всерьез уверены, что вот так сможете взять и уехать из Литтл Хелла?

- Представьте себе, да, - с иронией ответил Дэвид.

- И что же вы планируете делать?

- Не поверите – отправлюсь на вокзал и куплю билет на ближайший поезд до Лондона.

И снова зазвучал этот смех, кругленький, дробный, мелкий, мячиком отскакивавший от стен адвокатской конторы. Не в силах выслушивать его дольше, Дэвид сухо, коротко кивнул и вышел.

На углу он снова встретил этих детей.

- Уезжайте, - сказала ему Эмили. Дэвид ускорил шаг, но, проходя мимо них, все же невольно обернулся.

Брат Эмили посмотрел на него и улыбнулся.

- Поздно, - сказал он.

Зубы у него были острыми и окровавленными.

Дэвид моргнул.

Нет, показалось. Наверняка показалось. Переутомление, нервная встряска. Дэвид чувствовал себя нехорошо, голова кружилась. Как он мог позволить этому Бакленду себя заговорить?

Он точно не помнил, в какой момент потерял свой скептический настрой, и как это так получилось, что расписывался он уже будучи твердо убежденным, что никакого обмана в том, что делает Бакленд, нет. Что все будет хорошо.

Дэвид, не оглядываясь на странных детей, зашагал прочь. Быстрее, еще быстрее. Вот и вокзал. Совершенно безлюдный, с огромными, словно застывшими часами. Дэвид прошел к единственной открытой кассе и почти не удивился, увидев вчерашнюю кассиршу. Вяло подумал: «Без выходных они, что ли, тут работают?».

- Добрый день. Мне один билет на ближайший поезд до Лондона, пожалуйста.

- А билетов на Лондон нет, - спокойно, даже равнодушно ответила кассирша.

- Что, на сегодня ни одного?

Она равнодушно помотала головой.

Дэвид чертыхнулся. Проклятые железные дороги!

- Тогда на завтрашний поезд.

- А и на завтра поездов нет, - с тем же равнодушием проронила шотландка. От вчерашней приветливости не осталось и следа.

- То есть... подождите. Как же мне в таком случае уехать? К послезавтрашнему утру мне крайне необходимо быть в Лондоне.

- Никак, - спокойно бросила женщина.

- Простите?

- Вы уже не уедете отсюда.

Она улыбнулась, и Дэвид едва не бросился прочь с криком, ожидая, что снова улыбка обнажит оскал. Но нет. У нее были обычные зубы, неровные, крупные, желтоватые, но не клыки.

Вот только говорила она теперь совсем как та сумасшедшая девочка, что убила котенка.

- Простите, здесь нет никакого транспорта? - уточнил Дэвид. - Возможно, я смогу арендовать механомобиль. Или, на худой конец, может, у кого-нибудь есть лошадь, которой ему не жалко?

Шотландка посмотрела на него пустыми глазами.

- Нет, - сказала она.

Еще одна сумасшедшая, с досадой подумал Дэвид. Странный городок. Кажется, нормальные здесь не в почете.

Он, не прощаясь, вышел. Остановил на площади какую-то спешащую девушку и поинтересовался, у кого можно одолжить или купить лошадь. А лучше будет, если в городе практикуют прокат механомобилей.

Девица посмотрела на него с недоумением.

- У нас нет лошадей. Зачем нам лошади?

И, подумав, добавила:

- Литтл Хелл — маленький городок.

Она улыбнулась и попрощалась, а Дэвида осенило. Конечно, зачем лошади этим городским жителям, но у фермеров в пригороде наверняка найдется животное, которое они будут готовы продать. Главное, дойти до пригорода. Дэвид решил идти вперед и не сворачивать — так он рано или поздно покинет город. Спрашивать дорогу у местных ему больше не хотелось. Он направился по боковой улице, держа в уме дорогу так, чтобы идти примерно параллельно рельсам, на юг, откуда он прибыл. Улочки немного петляли, но в целом идти прямо казалось Дэвиду на удивление просто. Поэтому он очень удивился, когда через несколько часов снова вышел на привокзальную площадь.

Дэвид понял, что полагаться на чутье — довольно обманчиво. И тут в голову ему пришла прекрасная мысль — что если пойти по рельсам? Так-то он уж точно не заблудится и очень быстро покинет город.

Пройдя через вокзал и улыбнувшись рыжеволосой кассирше, Дэвид зашагал по рельсам на юг. Он решил на всякий случай идти прямо по ним. Поначалу перепрыгивать через шпалы было довольно неудобно, но вскоре Дэвид приспособился.

Темнело. Над городом сгущались сумерки и дул сильный ветер.

Через два часа он увидел здание вокзала.

Невозможно было, чтобы Литтл Хелл тянулся два часа. Невозможно, чтобы в нем было два вокзала.

Невозможно было, чтобы рельсы незаметно делали круг через весь город. Хотя этот момент Дэвид решил уточнить у кассирши. Спрыгнув с рельс, он опрометью бросился к ее окошку.

- Добрый день, - пытаясь отдышаться, начал он.

Кассирша глядела на него не мигая.

- Я же сказала, мистер Нортон, вы никуда не денетесь отсюда, - вежливо сказала она.

- Откуда вы, черт возьми, знаете, как меня зовут? - заорал Дэвид. Ему тут же стало стыдно. Он никогда не повышал голос даже на нерадивых подчиненных. Он вообще ненавидел крик и истерики. Но сейчас ему казалось, что он близок к нервному срыву.

- О, мистер Нортон, кто же вас не знает? Вы же теперь новенький. О вас все слышали.

- Какой еще новенький? - взмолился Дэвид. - Что происходит? У меня такое впечатление, что весь город играет в какую-то игру, в которой я ничего не понимаю.

- Не переживайте, мистер Нортон. Вы обязательно все поймете. Кстати, вы уже посетили особняк, который достался вам в наследство? По-моему, очень красивый дом.

- Пропадите вы пропадом с вашим особняком, - невежливо буркнул Дэвид себе под нос. Он надеялся, что кассирша этого не расслышала. Не прощаясь, он направился обратно, к конторе Бакленда. Только бы этот прохвост был на месте!

На улице уже почти совсем стемнело. Дэвид поплотнее закутался в кожаный плащ. Ветер дул все так же, сильными порывами, которые временами почти стихали.

Бакленд действительно оказался в своей конторе. Сидел, перекладывал бумажки за тяжелым дубовым столом.

- А, мистер Нортон? Ну что ж, я знал, что вы вернетесь. Вы хотели что-то уточнить?

- Что происходит? - поинтересовался Дэвид. - Какого черта? Что это за подвох с появившимся в документе абзацем и почему я не могу выехать из этого города? Да что там - я даже выйти из него не могу? Почему у вас на вокзале работает сумасшедшая дама — она, случайно, не родственница этой юной леди с нетрадиционными вкусовыми предпочтениями?

Он остановился, поняв, что почти кричит.

Мистер Бакленд успокаивающе поднял руку.

- Тише-тише. Тише, мистер Нортон. Не волнуйтесь, я все объясню.

Дэвид на миг понадеялся, что после этого услышит что-то вроде «вы стали жертвой чудовищной ошибки», но нет.

- Видите ли, Литтл Хелл — это особенное место. С особой магией, да будет мне позволено так выразиться. Сюда ссылают... да, пожалуй, именно ссылают... некоторых грешников. И, как, верно, уже сообщила вам дражайшая миссис Макартур, покинуть город традиционным путем невозможно. Увы.

- Что значит — невозможно покинуть нетрадиционным путем? А какой же тогда путь нетрадиционный?

Дэвид стоял возле стола Бакленда, тяжело опираясь на него обеими руками и сверху вниз глядя на пухлого адвоката, невозмутимо взиравшего на него.

- Понятия не имею, мистер Нортон, - ответил Бакленд. - Во всяком случае, за те годы, что я живу здесь, еще никто не покидал Литтл Хелл.

- Да вы... вы шутите. Издеваетесь. По какому же принципу отбирают этих, с позволения сказать, грешников?

- И на этот вопрос, увы, я не могу вам ответить. По склонности своего ума неустанно размышлять, я неоднократно думал над этим вопросом. Мне кажется весьма вероятной версия, что кто-то, знаете ли, развлекается таким образом. Собирает нас здесь, изучает, наблюдает. Закоренелый убийца рядом с невинным любителем подглядывать в щелочки чужих окон... Могли бы получаться любопытные картины. Вот только у нас тут спокойно. Удивительно спокойно. Только и развлечения — когда прибывает кто-нибудь новенький.

Дэвид не захотел уточнять. Он был сыт по горло.

Грешник? Да, возможно. Впрочем, во время той шахтерской забастовки он всего лишь был на своем месте. Не было бы его — пост редактора газеты занимал бы кто-то, не менее преданный Боссу. А он перебивался бы на гроши и строчил вдохновенные статьи о том, как правительство ущемляет народ. Нет уж, хватит.

Все люди грешны, так что, называя его грешником, этот проныра Бакленд бьет наверняка. Каждого человека на земле можно было бы так назвать.

- Вот что, милейший, - сухо бросил он. - Мне Литтл Хелл больше напоминает психиатрическую клинику. Такую, знаете ли, огромную психиатрическую клинику. И чем дальше, тем больше во мне крепнет убеждение в том, что я в ней оказался по ошибке. На этом позвольте мне с вами раскланяться. Я переночую в гостинице в вашем городке, а утром попытаюсь снова как-нибудь отсюда выбраться.

- Возьмите это.

Бакленд протягивал ему связку ключей.

- Что?

- Это ключи от вашего особняка, - пояснил Бакленд. - Если вас не пустят в гостиницу, вы сможете заночевать там.

- Да вы шутите!

- Ничуть. Гостиница закрывается в десять. Сейчас начало одиннадцатого. Да-да, время здесь течет быстро, не удивляйтесь. Скорее всего, папаша Фрайди не пустит вас, а заночевать под крышей всяко приятнее, чем без нее.

- Хозяин гостиницы предлагал мне сохранить за собой номер...

- Так вы же отказались.

Улыбка Бакленда начинала отчетливо действовать на нервы. Кажется, тут у них было принято бесконечно улыбаться по любому поводу. Дэвид раздраженно забрал ключи. Он и представить не мог, что уже так поздно. Ему казалось, что сейчас не больше восьми. Половина десятого?

- Мистер Бакленд, - спокойно поинтересовался он. - Если все это — продукт творения какого-то сбрендившего демиурга, ангела, черта, дьявола, то зачем нужна была вся эта афера с завещанием и моей подписью?

Бакленд, казалось, несколько помедлил перед ответом.

- Я же сказал — новенькие являются единственным развлечением в нашем городке.

- Ну что ж, - Дэвид с сардонической улыбкой приподнял шляпу, - приятных развлечений.

Он устал, он чертовски устал. Целый день он ходил пешком, еще и с этим чемоданом, который, конечно, был не слишком тяжелым, но успел изрядно оттянуть руку. Он ничего не ел, кроме завтрака с утра, и теперь надеялся перекусить в гостинице и сразу лечь спать.

Однако его мечтам не суждено было сбыться.

Гостиница была закрыта.

Дэвид постучал раз, постучал другой. Позвонил в звонок. Ему не отвечали. Видимо, папаша — как его там — рано ложился спать.

Он подумал, что это все похоже на дешевый роман ужасов. Мрачному городу должен непременно соответствовать мрачный замок. Там будут водиться привидения и завывать по ночам, а потом съедят главного героя. Или доведут его до самоубийства. Правда, мрачный город должен быть населен пафосными злодеями и парочкой прекрасных дев с трепетными вздымающимися грудями и бледными лицами под вуалью. Здесь же на роль девы годилась разве что сумасшедшая шотландка. Такой, весьма потрепанной и побитой жизнью девы.

Да и в то, что его съедят привидения, Дэвид не особенно верил.

Хорошо, что Бакленд объяснил ему, где найти особняк. Находился он действительно на окраине, и дорога заняла у Дэвида около получаса. Как ни странно, дом не разрушался. Воображение Дэвида уже нарисовало ему полуразвалившиеся стены и запах сырости, который пахнет на него из двери, но симпатичный трехэтажный особняк выглядел вполне крепким, а изнутри не доносилось никаких неприятных запахов. Дэвид осторожно, ощупью прошел вперед, стараясь ни на что не натолкнуться, и, конечно же, ушибся бедром о столик в прихожей. Правда, судьба вознаградила его за это — на столике обнаружилось несколько свечей и спички. Со свечой Дэвиду стало куда легче продвигаться. Он вошел наугад в одну из комнат и счел, что она вполне подойдет для того, чтобы переночевать, а поутру отправиться в путь как можно раньше. Он был уверен, что найдет способ отсюда выбраться.

Скрипнула половица за дверью. Дэвид замер. Нет, этот звук ему не почудился — вот она скрипнула снова.

Он поставил свечу в стакан и расстегнул чемодан. На дне, под запасными рубашками, лежал настоящий кольт «Detective Special», шестизарядный короткоствольный револьвер скрытого ношения. Дэвиду его подарил бывший товарищ, вернувшийся из Америки. Это было лет десять назад; тогда Дэвиду еще приходилось ходить по лезвию бритвы по профессиональным обязанностям. «Держи, приятель, - бросил ему бывший друг, - может, когда-нибудь пригодится. Дай бог, чтобы не пригодилось».

Сейчас настало время оружия, которое Дэвид хранил все эти годы. Он взял свечу, снял револьвер с предохранителя и, осторожно ступая, подошел к двери. Толкнул ее рывком... и обнаружил перед собой парня с ведром воды и тряпкой в руках, явно ошеломленного тем фактом, что на него наставляют полицейский револьвер.

- Не стреляйте, мистер, не стреляйте, - зачастил он. - Я убираюсь тут каждый день, я уже два месяца тут убираю, меня еще сэр Абрахам нанял, не сердитесь, я же не знал, что вы уже приехали.

- Что за ччерт, - выдохнул Дэвид. - Какого черта ты делаешь это в темноте?

- Так а вы новенький? Ну, тогда понятно, - с готовностью начал объяснять паренек. - Я ж в темноте вижу, как на свету. Мне без разницы, светло или темно, я и ночью убираться могу. Обычно днем убираю, да только сегодня задержался, у мистера Лайта убирал. Мне сэр Абрахам вознаграждение перед смертью оставил да велел следить за домом. Я и слежу, но ведь еще где-то работать надо...

- Я не знаю, как тут включается свет, - устало бросил Дэвид. - Зажги его в моей комнате — и проваливай. Уборка откладывается до завтра.

- Конечно, конечно, - с готовностью закивал парень. Нашел керосиновую лампу — Боже, прошлый век, аккуратно зажег ее, поставил обратно на стол. А Дэвид начал легко отступать. Спиной вперед. Тихо и осторожно, чтобы не споткнуться о ведро с грязной водой.

- Тайлер? - неуверенно спросил он,

- А? Ну да. А что, сэр Абрахам вам сказал, как меня зовут? Или мистер Бакленд? Там что, про меня в завещании говорилось?

Перед ним стоял Тайлер Бойл, правая рука Босса, молодая зубастая акула, один из умнейших людей в английской политике, несмотря на свою молодость. Стоял и глупо улыбался, явно не узнавая Дэвида.

И вот тут ему стало страшно. Настолько, что он потерял над собой контоль. Дэвид бросился бы бежать, но тут Тайлер шагнул ему навстречу.

Говорят, есть два типа людей: одни бегут от опасности, вторые бросаются ей навстречу. Дэвид никогда не считал себя особо храбрым человеком, в стрессовые минуты он точно так же терял голову, как и все остальные, но выражалось это не в паническом бегстве, а в не менее панической атаке. Возможно, будь он военным, он давно уже был бы увешан орденами. Или мертв.

Дэвид поднял руку с револьвером и почти не целясь выстрелил два раза.

Тайлер с удивлением посмотрел на свою грудь. В тусклом свете лампы было видно, как растекаются два кровяных пятна. Дэвид никогда в жизни не стрелял в человека, но когда-то ходил в тир трижды в неделю.

- Эй, мистер, вы чего? - обиженно спросил Тайлер. - Ну понял я, понял. Завтра убираться буду.

Он пошел прямо на Дэвида. То есть, наверное, он шел за своим ведром и тряпкой, но Дэвиду показалось, что вот это безмозглое существо, оставшееся от умницы и подлеца Тайлера, идет прямо на него.

Он побежал. Теперь он не думал уже ни о чем. Не осталось времени рассуждать. Он подбежал к двери (точно помнил, что ее не запирал), бросился на нее, постарался выбить плечом, но она не открывалась.

Тогда Дэвид шарахнулся к окну, но на окнах были решетки.

Тайлер в окровавленной рубашке и с ведром в руке вышел ему навстречу.

Дэвид выстрелил ему в голову (кажется, промазал) и промчался мимо него на лестницу. Взлетев на второй этаж, он даже ни разу не споткнулся. Открыл первую попавшуюся дверь и вскочил на подоконник.

Его ожидали три открытия.

Во-первых, окно выходило на улицу.

Во-вторых, оно оказалось куда дальше от земли, чем можно было предположить.

В-третьих, под ним стояла толпа людей. Наверное, все жители Литтл Хелла сейчас собрались поглазеть, как Дэвид стоит на подоконнике. Все они сейчас молча ожидают, прыгнет он или нет.

Дэвид заколебался.

За его спиной открылась дверь.

- Ах, мистер Нортон, - раздался за его спиной расстроенный голос Бакленда. - Что же вы так невежливо поступаете с вашим земляком и, можно сказать, коллегой? Ему и так досталось — ооо, вы не можете представить себе, насколько досталось. Бедного Тайлера теперь не узнать, по сравнению с тем, каким он сюда явился, а прошло ведь всего два месяца... правда, Тайлер?

- Не помню, - чуть расстроенно ответил Тайлер.

- Ну, неважно. Тайлер, сними оттуда мистера Нортона. Кажется, он передумал прыгать.

Дэвид обернулся.

Тайлер с развороченным пулей левым глазом и двумя кровавыми пятнами на рубашке шел к нему, бессмысленно улыбаясь и расставив руки.

Он прыгнул. Земля тяжело ударила по ступням и Дэвид потерял равновесие, опрокинувшись на спину и больно ударившись затылком. Когда он открыл глаза, над ним стояла маленькая светловолосая девочка в красном твидовом костюмчике. Эмили, так ее звали.

- Добро пожаловать в Литтл Хелл, - внятно сказала она и улыбнулась, обнажив клыки.

Дата добавления: 2015-11-14