Девочка и двоичный код

Автор: Лилия Айрон

Страница автора: http://lilistales.ru/

Редактор: Валентина Лукашук

Краткая аннотация. Выворачивание наизнанку: подконтрольное, берет контроль над.

Потянулась — одеяло мягкое: или бамбуковое или пуховое, значит, или у Марты Вольфовны или дома.

Правая рука натыкается на нечто жесткое, но никак не похожее

на спину ее шестидесятикилограммогого партнера по сну. А зачем ей было к Вольфовне?

А, котов кормить!

Как по приказу на постель вспрыгивает здоровенная Пешка, Серый Семен — кажется, он похудел, — и любимец ее, Вео. Любимец ложится ей на лицо и вылизывает уши.

Девушка проснулась окончательно и открыла глаза.

Кормить вас, значит, дармоедов!

А кто мне черного попугая на подоконник вчера принес?

А Марта Вольфовна нас, дебилов, учила, воспитала практически. А мы ей так вот дохлыми попугаями, да.

Умыться и…так, а этот шрам у меня откуда?

А это же я на неделе виски с колой неудачно пила.

Хорошо когда работа дома, сел и…

Сообщение от Александра.

Несмотря на то, что он не любит, когда его так называют, она называет. Нашел квартиру.

Ура, переезд.

Блять. Переезд.

Работа дальше. За окном темнеет.

— Прогуляться бы. Хочу увидеть город!

Взять с собой зонт-трость — а вдруг будет дождь? Или просто ради пафоса?

Туман и безлюдные улицы делают город незнакомым. То ли Омск начала века, то ли Лондон конца, то ли…

Трамвайные пути давно заброшены, но как забавно простучать по ним, всем четырем, тростью. Она день не видела белого света, а в сумерках…

А вот и белый свет. Трамвай? Здесь?

Зеленый. Интересно, когда такие выпускали? И дверь открытая — для нее специально, что ли?

Но нет, если уж вышла на улицу, то не войти в трамвай…

А внутри — кресла как в поездах, мягкие. Темно-зеленый бархат. И столы.

За одним из них сидит незнакомец — рыжий, в фиолетовом жилете. Щеки шире плеч. Бордовый цилиндр лежит на сиденье рядом.

Улыбается.

— Сеньорита не составит мне компанию?

— Почему же, — Она садится напротив.

— Вино какой страны…

— К черту мелочи, планета какая? — этот клоун из себя еще Воланда тут будет строить?

— Оу. Хм. Ну тогда портвейн. Розовый.

Бутылка появляется из-под стола, как и пара бокалов.

— Закусывать не будем, это уже мой выбор, сеньора. Росса хорош сам по себе.

“Сеньорита” откровенно веселится. Кресло мягкое, стук колес успокаивает.

— А Вы не представились.

Разлив вино, ее спутник встает, и, шутливо приподнимая ненадетый цилиндр, с полупоклоном отвечает:

— Алехандро дель Морте.

— О!..

— Ну, младший сын младшего сына... и так несколько веков.

— И куда же мы едем, сеньор?..

— Можно просто Алехандро. А куда — не скажу, пока не представитесь.Вы.

А вот тут пришлость задуматься. Пафос или юмор?

— Натали Пахаротристе, — собеседник поднимает одну бровь, ничья! — Так куда же направляется это чудо и мы в нем?

— А куда вы хотите, Натали? Рельсы, сами понимаете, только в городах, так что…

— И что же я могу пожелать?

— Любой город, где были или есть рельсы.

— Разрушаемый.

Туннель.

— Не пугайтесь, сейчас попадем на поверхность. Это Сталинград.

Даааа. Перекореженные деревья, осколки улиц, местами…

— Взрывы?

— Ну да. Идет битва еще. Но через пару десятков лет тут будет проходить скоростной трамвай. Любуйтесь!

А любоваться было чем. Эстетика гибели. Красота разрушений. И Волга — сияющая рассветная Волга.

Алехандро подлил в оба бокала еще вина.

— Куда дальше?

Она машинально отпила и очнулась.

— Строящийся город.

— Новокузнецк?

Зелень. Много зелени. Новые огромные дома — и еще большие краны над ними. Здесь был закат. И Томь в его лучах была потоком карамели.

Вдалеке дымились заводы.

— Я немного обманул вас. Город уже давно построен, но сейчас его расширение идет так, что стройка на стройке. Тем более, тут забавный трамвайный маршрут. Вокруг всего города и до Томи. А за ней заводы-гиганты, хотите?

— Эээ, пожалуй, нет.

— Тогда любуйтесь тут. И смотрите, какие центральные пафосные улицы, зеленые скверы... А вот сейчас мы проедем через руины. Правда, мило? Это все — один трамвайный маршрут.

— Могу я вас попросить налить еще?

— Сколько пожелаете, сеньорита.

Здесь было чем любоваться. Большие пространства, красиво выверенные улицы, люди... нигде больше она не видела столько красивых людей. И заборы, бесконечные покосившиеся заборы, сломанные стены с окнами в никуда. Блеск и разрушение. Но пора и... наглость знать.

— Готэм-сити, пожалуйста!

Рыжий спутник расхохотался.

— Там нет трамваев, сеньорита. Я бы погулял с тобой там сам, под руку... но не сегодня. Сегодня ты позвала трамвай.

Ей было подумалось уточнить, с какого момента они перешли на ты, но четвертый бокал розового ее с этого вопроса сбил.

— Тогда Лондон… начала века.

— Или Париж, Монмартр?

— Покажи мне сверкающее дно.

В трамвае гаснет свет. Сена сияет огнями.

Юбки, задираемые до колен. Перестук лошадиных копыт по мостовой. Пьяный смех. Блестящие камни мостовой — от вина, крови или...

— А вон там — мастерская Тулуз-Лотрека. Но туда мы не пойдем.

Темнота. Тени, превращающиеся в людей, люди, превращающиеся в тени. Чей-то крик. пьяный смех. Целующаяся парочка на мосту, и на том же мосту — человек с бутылкой явно чего-то крепкого пошатываясь на перилах...читает стихи?

Завораживающая и пугающая... нет, не пугающая — манящая неизвестность. Опасность. Приключение.

Трамвай потряхивает.

— О, кого-то переехали.

— Алехандро…

— Да, сеньорита?

— А почему трамвай приехал ко мне? Да еще и с тобой?

— Ты позвала. Ты захотела увидеть город.

— Это не совсем то, что я имела в виду, вообще-то. Но не могу не признать, что оказалось намного более увлекательным.

— Осторожнее в своих желаниях, сеньорита. Так который город ты хочешь увидеть?

— У меня стопятьсот вариантов есть. Это ж почти как Тардис.

— Есть. Но сейчас...

Пятый бокал. Пустота.

Трамвай останавливается. Двери открываются.

— Конечная.

Стоило выйти — и все пропало, и даже рельсы... только же были тут!

Туман еще. Никогда не боялась тумана, но… Ни одно окно не горит. Чей-то смех за углом переходящий в вой. Дома знакомые, свернуть за угол, и бабушкин... Забор, черт, треснулась коленом. Зато выглядит хлипким. Сломать? Да откуда тут забор, я двадцать лет тут хожу! Я же знаю этот город наизусть! Я же знаю, как…

Асфальт мокр и откуда она знает, что цвет лужи — бордовый? Тени... или люди? Лопнула шина — взрыв? Откуда тут большие дома, краны… или это монстры, что, что делать?

Камень. Банальный камень и банальное желание его пнуть. Ишь ты, летит. Значит, еще не сплю. Или еще не брежу.

Тот же субъект с перил моста через Сену с уже полупустою бутылкой настойчиво по синусоиде приближается к ней…Быстро на освещенную улицу... но это не та улица? Где я? Как я сюда…. Омск, я же в Омске!

Здесь, если идти на запад, всегда будет набережная. Оттуда-то я найду дорогу домой, даже если забор… перелезть, вот он. Иртыш. Всеми красками. Рассветная лазурь, закатная карамель, огни и даже феерверки.

Это не тот Иртыш. Или не тот Омск? Спокойно. Телефон. GPS.

Серое пятно, будто затянутое бензиновой пленкой. Увеличение-уменьшение — нет эффекта. Нет больше города Омска на GPS.

Хорошо. Такси.

— Девушка, мне на ближайшее, Иртышская набережная, дом 345…. Как это нету такого адреса? 377 тоже? Нет, я не пьяна! Нет, только не…

Короткие гудки.

Другой номер.

— Александр, я не знаю где я. Я потерялась! Прикинь в Омске. Как это — что я делаю я в Омске? Переехали на той неделе?

Телефон выскальзывает из рук, мелким пластиком украшая асфальт

Где я.

Кто я.

Я хочу обратно!

“ты знаешь, что делать”

ESCAPE

Не открывая глаза, потянулась — одеяло мягкое или бамбуковое или пуховое, значит, или у Марты Вольфовны или дома.

Правая рука натыкается на нечто жесткое, ребристое.

Александр. Все на своих местах.

Проснулась окончательно и открыла глаза.

«Пора завязывать с двоичным кодом.»

Дата добавления: 2015-11-14