Чтение рукописи. Пометы на полях

Редакторский анализ начинается с чтения рукописи. Утверждение это может показаться банальным, если сразу же не отметить, что редакторское чтение имеет существенные особенности.

Первая особенность состоит в том, что редактор воспринимает текст не как информацию, а как реальность, все время подвергая его критике.

Вторая особенность заключается в том, что редакторское чтение заставляет мысленно делить текст на части, так как объем доступного глубокому пониманию и критическому рассмотрению материала ограничен психологией восприятия. Текст книги редактор как бы делит на главы, главы — на разделы, разделы — на абзацы, абзацы — на отдельные фразы. Даже каждая громоздкая фраза при чтении мысленно делится на несколько простых предложений, и это нередко позволяет обнаружить в ней погрешности смыслового или стилистического характера.

Проиллюстрируем особенности редакторского чтения на примере из книги «Пути и навыки литературоведческого труда». В работе говорится: «В 1947 г. акад. С. И. Вавилов справедливо писал: «Современный человек находится перед Гималаями библиотек в положении золотоискателя, которому надо отыскать крупинки золота в массе песка».

Как пользоваться библиографией — этому вопросу посвящены работы П. Н. Беркова «Введение в технику литературоведческого исследования. Источниковедение, библиография. Разыскание» (Л., 1955, с. 86—114) и «Библиографическая эвристика. К теории и методике библиографических разысканий» (М., 1960). Также полезна работа А. Г. Фомина «Путеводитель по библиографии литературы» (Путеводитель по библиографии, биобиблиографии, историографии, хронологии и энциклопедии литературы. Л., 1934; гл. 1—9, с. 14—286).

В расчете на удовлетворение запросов исследователей в области библиографии и приобретение навыков исследовательского порядка создана и напечатана И. К. Кирпичевой работа «Библиография в помощь научной работе» (Методическое и справочное посо-
бие. Под ред. и со вступ. статьей проф. П. Н. Беркова. Л., 1958, 480 с.). В предисловии освещены вопросы: значение библиографической работы, цель разыскания и т. п.

По отзыву П. Н. Беркова, в книге И. К..Кирпичевой «достаточно полно разработаны отделы литературоведения, языкознания и книговедения».

Этот небольшой текст насыщен фактическим материалом различного характера. Автор называет даты, фамилии исследователей, названия работ, приводит цитаты, библиографические описания и т. п. При обычном знакомстве с таким материалом читатель воспринимает все, о чем здесь сообщается, как информацию, которую можно усвоить, переработать или использовать.

У редактора — другая задача. Читая текст, он расчленяет его на части и все время как бы подвергает сомнению приведенные сведения. В данном случае, например, редактор может поставить про себя такие вопросы: верно ли, что акад. С. И. Вавилов, высказал
такую мысль в 1947 г.? точно ли приведено высказывание академика? правильно ли указано название работ П. Н. Беркова, А. Г. Фомина, И. К. Кирпичевой? нет ли неточностей в библиографических описаниях и т. п. Перечень возможных вопросов может быть продолжен. И хотя в данном случае редактор имеет дело с материалом, подготовленным крупным ученым — членом-корреспондентом АН СССР Н. Ф. Бельчиковым, авторитет которого весьма высок, он все равно должен подвергнуть проверке фактические сведения.

Критическое отношение редактора к тексту предполагает, естественно, оценку не только фактического материала, но и в равной степени выводов, аргументации, исходных данных, структуры, т. е. всей ткани текста. Его критическая мысль распространяется не
только на основное содержание, но и на каждое частное положение. «Активизируя подобным образом внимание, — отмечает Г. Д. Каплан, — редактор последовательно мобилизует свои знания, в результате чего у него складывается проверенное, собственное мнение относительно каждого высказывания автора. Без такого взаимодействия между вниманием и знаниями редактора не может быть редакционного процесса или же он будет носить чисто формальный характер».

Редакторское чтение текста обычно сопровождается подробными замечаниями на полях. Пометы такого рода на первой стадии работы над рукописью позволяют фиксировать наблюдения, сделанные во время редакторского анализа. Затем они служат материалом для обобщений при подготовке редакционного заключения.

В дальнейшем пометы, сделанные при чтении рукописи, используют и во время исправления текста. Надо сказать, что это весьма действенный способ оказания конкретной помощи автору в совершенствовании его произведения. В некоторых случаях (например, при подготовке к печати художественного сочинения) их можно считать основной формой редакторской работы.

Постоянной заботой С.И. Вавилова было то, чтобы при освещении событий и научных фактов сообщались последние данные. Так, просматривая статью, посвященную батисферу — прибору для глубоководных исследований морей, он делает замечание на полях: «Надо дополнить сведениями, до какой глубины опускаются современные батисферы»; читая статью «Бельгия», замечает: «Надо добавить новые политические сведения, относящиеся к 1950 году»; на полях рукописи заметки «Авогадро число» пишет: «Прошу сверить с самым последним наиболее точным значением А[вогадро] ч[исла]».

Пометы С. И. Вавилова показывают, что редактор был строг и непримирим к фактическим неточностям, которые проскальзывали в рукописи и корректуре. Об основателе театрального музея в Москве А. А. Бахрушине говорилось: «В 1895 г. Б[ахрушин] построил специальный особняк для своего музея, а в 1913 передал его Российской Академии наук». С. И. Вавилов пишет на полях: «Академия наук до революции не называлась Российской» и вычеркивает неточное определение.

Весьма специфична роль постраничных замечаний при редактировании произведений художественной литературы. Здесь, как уже было отмечено, пометы на полях часто становятся основной формой редакторской работы.

Четкость и ясность эстетических и идейно-политических принципов отличают постраничные замечания Горького. Горький-редактор вдумывается в идейный смысл каждого эпизода, монологов или реплик действующих лиц, обобщений. Его пометы содержат рекомендации относительно сюжета, композиции, художественных деталей и т. п.

«Веселость та открывала бойцам, научила бойцов самому трудному, самому мудрому — умирать», — писал один из авторов. «Это — сказано. И это — неверно. Почему умирать «самое мудрое?» Ведь умирают и дураки, и черви, и лишаи», — замечает на полях Горький, акцентируя внимание на идейном просчете автора. «Он, должно быть, слышал что-то о буддизме и — «козырнул».

Горький отмечает на полях неоправданные длинноты («лишнее» затягивает рассказ»), пропуски в описании событий, мешающие читателю представить себе изображение («Автор забыл посадить Котовского на коня»). Особенно много внимания писатель уделяет точности, изобразительной конкретности изложения.

Дата добавления: 2015-10-21