Глава 12 Наука побеждать, как её понимает Василий Алексеев

Сила мышц, словно сливаясь
с силой воли, образует ту самую
"третью" силу, которая помогает
спортсменам устанавливать
феноменальные мировые рекорды.
Ту силу, которую находят в себе
люди, перешагнувшие рубеж,
дотоле считавшийся недосягаемым.

Георгий Мосолов,
лётчик-испытатель,
Герой Советского Союза

Основное в жизни рекордсмена — работа. По-моему, именно глубоко осмысленная творческая работа над собой и позволяет Алексееву наращивать фантастически сильные и объёмные мышцы, укреплять волю. Сказывается и характер. Когда я спросил Василия о причинах его победного постоянства, он, подумав, ответил:

— Если я чего захочу, то непременно добьюсь. Каких бы жертв мне это ни стоило... Чем сложнее обстановка, чем опаснее противники, тем я больше расправляю крылья. Наперекор всему! Вот вы хотите знать — в чём принцип моей тренировки? Это, простите, очень секретно. Шучу, конечно. Не хочется говорить на эту тему, потому что некоторые не поймут, что к чему, а другие скажут — "бахвалится Алексеев: стал, мол, чемпионом и выдумывает..." А между прочим, вижу — многие в сборной уже и сейчас работают "под меня". Но это всё же копии, а не оригинал. Как бы ни была хороша копия, она всегда будет уступать оригиналу. Дело, понимаете ли, не в силе, не в одарённости. Дело — в голове. В физическом отношении можно и нужно работать очень много, а в нервном — поменьше...

На разных этапах Алексееву помогали тренеры, к мнению которых он прислушивался — но лишь до поры до времени. Это и первый его учитель Семён Милейко, и Александр Чужин. Сыграл, думается, определённую роль и Рудольф Плюкфельдер. Кое-что Василий почерпнул и у тренеров сборной Советского Союза. Особенно у Аркадия Воробьёва. Однако он никогда не был слепым исполнителем указаний со стороны.

Все последние годы Алексеев тренировался самостоятельно, и его система тренировки не отражена пока ни в одном специальном учебном пособии. Более того, все научные труды, все книги утверждают, что для достижения высоких результатов атлет должен тренироваться интенсивно — часто поднимать околопредельные веса. Алексеев же считает это вредным заблуждением.

Об алексеевской науке побеждать можно написать не одну книгу. И я полагаю, он эти книги ещё напишет. Здесь же я приведу выдержки из его высказываний на данную тему во время наших многочисленных бесед в разные годы.

"Слышу много разговоров о культуре тренировок. А вот конкретного ничего нет. Сам ищу рациональную методику. Постоянно! Я вообще тренируюсь иначе, чем все."

"...Вот понаставили зеркала в залах. Они хороши для модниц, но не для тренирующихся атлетов. Когда атлет смотрит в зеркало, он отключается, а нужно уходить в себя. В зеркале же, кроме своего отражения, ничего не увидишь. Значит, технику упражнения не поймёшь и не поймаешь, методику не осмыслишь. Мой совет: на тренировках нужно думать, думать и думать! ²⁰"

"Меня огорчает, что методика подготовки подавляющего числа штангистов — при поразительном росте рекордов — осталась на уровне пятидесятых годов. Хочешь, к примеру, технично выполнять рывок — упражняйся в рывке; хочешь хорошо выполнять рывок — упражняйся в толчке. Я же советую исправлять ошибки иначе: за счёт укрепления отдельных групп мышц. Простой пример: у атлета не получается рывок. Ему советуют принять другой старт, изменить хват штанги — шире или уже, — но, оказывается, достаточно просто развить ту группу мышц, которая "сдаёт" при максимальном усилии, и результат сразу улучшается."

"Мы часто видим следствие, а не причину недостатка. Если атлет не умеет толкать, то за счёт бездумного выполнения множества толчков он никакого улучшения не добьётся. А вот если ему подобрать нужное упражнение, чтобы укрепить определённую группу мышц, то тогда будет положительный эффект. Никто не может понять, что упражнение, которое внешне даже рядом с толчком не "лежит", влияет на него кардинальнейшим образом. То же самое и с рывком."

"Все полагают, что мой метод хорош для тяжеловесов. Но на самом деле он пригоден для всех, кто хочет наращивать силу мышц."

"Моя методика направлена на то, чтобы увеличить сумму двоеборья. У нас много отличных штангистов... в тренировочном зале, а на соревнованиях их мало. Почему? Да потому, что надо уметь "доносить" свою силу до соревновательного помоста. Задача современного тренера заключается не только в том, чтобы научить атлета правильно поднимать штангу. Главное, приучить его мыслить и самостоятельно принимать важные решения. Без мысли нет творчества, а без творчества прогресс в нашем многотрудном деле невозможен."

"Мне кажется, иным талантливым атлетам не хватает... травмы. Да, да. Такой травмы, которая выбила бы их на год, чтобы было время всё взвесить, всё обдумать. Я ведь тоже не был бы таким, как сейчас, если бы не травмировал спину. Полтора года мучился, всё переосмысливал... После несчастий сильные люди выкарабкиваются и становятся, если могут, большими спортсменами. Которые покрепче — выгребают, находят путь наверх..."

"Волнуюсь ли я? А как же! Без волнения ни в чём не преуспеешь. В спорте без азартного волнения не может быть ни побед, ни рекордов. Когда я перед выступлением слишком спокоен, то взбадриваю себя горячим кофе. Нужно, чтобы пульс был не менее восемнадцати ударов в десять секунд".

"Предсоревновательное волнение очень опасно. Я его, конечно, тоже испытываю. Иногда успокаиваю себя: всё совершается в силу необходимости, а потому — чему быть, того не миновать; я должен победить, потому что имею солидный запас прочности."

"Больше всего волнует ожидание. Тяжеловесы ждут дольше всех — они ставят в чемпионатах последнюю точку. Это обычно делаю как раз я. И пока соревнуются другие, я с трудом выношу грохот штанги, монотонный голос судьи-информатора. Мне всё бросается в глаза, и всё, признаюсь, нервирует. К тому же волнуюсь за команду. Это стоит мне огромного волевого напряжения."

"Говорят, побеждает сильнейший. Но в чём сильнейший? Помню, на чемпионате в Лиме Рединг, тренируясь, поднимал рекордные веса. Большую силу и огромные мышцы накачал... Но он опять мне проиграл, хотя физически был сильнее. Почему? У нас с Сержем разные системы подготовки. За него думали, и он выполнял то, что ему советовал его тренер Дюпон. Науку побеждать Рединг, грубо говоря, воспринимал через уши. И это, когда он оставался наедине со штангой, сказывалось на результатах отрицательно. А я думал сам. Серж проигрывал мне ещё и потому, что ему слишком хотелось меня победить. Он только об этом и думал. Волновалсяпо-страшному и перегорал до выхода на помост."

"Что посоветовать молодым, которые выходят на помост и у них от волнения зуб на зуб не попадает? Во-первых, в состязания надо вступать хорошо подготовленным. А для этого следует тренироваться по-умному: побольше напрягаться физически и поменьше — в нервном отношении. Не стоит изводить "порох" впустую на занятиях — куражиться. Этот запал полезно приберечь для соревнований. И там уж не зевай, когда идёшь к штанге... А если говорить серьёзно, и меня, опытного, иногда лихорадит от волнения. Да ещё как!"

"Вижу, многие тренируются неразумно. Впустую выполняют колоссальную работу. Вот, к примеру, Фалев, член советской сборной. Он весит 110 кг, а приседает со штангой в 320 кг. Я жебольше 270 кг в приседаниях никогда не использую. Разница в 50 кг в его пользу. Но вот толкает Фалев 220 кг, а я — 256 кг. Значит, результат в классическом упражнении определяется не одной лишь силой ног..."

Обычно большие чемпионы, пока выступают, засекречивают свои методические и прочие находки. Алексеев не такой. Казалось бы, ему не выгодно делиться опытом с молодыми тяжеловесами, потенциальными соперниками, и тем более с теми, кто уже сегодня норовит сместить его с "престола". Однако Василий никому не отказывал в помощи.

— Иначе поступать не могу. Какой же я был бы капитан сборной, если бы равнодушно наблюдал за методическими и техническими ошибками своих товарищей?

Убеждение, что бесценный опыт Алексеева не пропадёт, укрепилось во мне, когда я увидел, как он в конце зимы 1976 года проводил экспериментальный сбор на спортивной базе в Подольске, тренируя молодых тяжеловесов. Не берусь раскрыть саму суть алексеевской методики (он её изложит в диссертационной работе на степень кандидата наук), сообщу лишь о причине её высокой эффективности.

Обычно атлеты поднимут штангу и тут же бросают. На это уходит несколько секунд. По методу же Алексеева спортсмен находится под нагрузкойдве-три минуты. Весь его организм испытывает при этом длительное напряжение, потому что атлет выполняет несколько упражнений подряд, не опуская снаряд на помост. Вес штанги относительно невелик, но многоразовая работа с ним воздействует на каждую мышечную клеточку ²¹.

К концу двухнедельного сбора все ученики Алексеева прибавили в собственном весе благодаря росту мускулатуры и существенно улучшили свои достижения ²². Вот что сказал об этом Султан Рахманов:

"Сначала я тренировался по-своему. Не верил, что советы Алексеева помогут. Теперь поверил... Плечи, спина — всё тело наливается силой. Есть над чем подумать. Всё, может, и не подойдёт, но самое ценное — возьму."

Каждый из учеников Алексеева отметил, что благодаря необычной методике занятий появилось хорошее чувство уверенности в своих силах. Да и я заметил, с какой удивительной лёгкостью атлеты поднимали врывке 160-килограммовую штангу в конце тренировки.

Недаром говорится: с кем поведёшься, от того и наберёшься. В почерке и в поведении атлетов стала намечаться чисто алексеевская хватка. Победная!

В ежегоднике "Тяжёлая атлетика" за 1976 год опубликована обстоятельная статья, которую Алексеев назвал "Мой опыт тренировки". В этой первой научной публикации самого сильного атлета автор опроверг некоторые несостоятельные, но десятилетия живущие методические концепции о том, как развивать силу атлетам тяжёлых весовых категорий.

Алексеев написал:

"...если в первые годы я тренировался по общепринятой методике, то с конца 1966 года решил значительно увеличить объём тренировочных нагрузок. Это сразу принесло свои плоды. Кконцу 1967 года прибавка в троеборье составила 32,5 кг, а кконцу 1968 года — 42,5 кг. Средние для атлетов второго тяжёлого веса темпы роста были к этому времени значительно превышены".

В свои тренировки Василий включал массу разнообразных движений:

"Помимо рывковых, толчковых, жимовых упражнений, тяг и приседаний я использовал в тренировке много других упражнений со штангой и отягощениями: наклоны со штангой на плечах; наклоны со штангой на плечах лёжа на "коне", опираясь бёдрами, с закреплёнными ногами; выпрыгивания со штангой на плечах; отжимания в упоре на брусьях с отягощениями; сгибания и разгибания рук в локтевых суставах; приседания на одной ноге; броски штанги вверх-назад и другие. Эти упражнения составляли дополнительно в первый год анализируемого отрезка времени в среднем в подготовительном периоде 360 и в соревновательном— 158 подъёмов, во второй — соответственно 841 и 506 подъёмов и в третий — по 880 подъёмов в месяц."

И вот какое заключение сделал Алексеев в конце своего научного труда:

"Используемые мною методы тренировки можно рекомендовать атлетам тяжёлых весовых категорий, а также тем спортсменам, чей собственный вес не соответствует ростовым данным. Молодым атлетам не следует сдерживать рост собственного веса, они должны смелее переходить в "свою" весовую категорию."

Не сомневаюсь, что в скором времени горный инженер Василий Алексеев успешно закончит учёбу в заочной аспирантуре Института физической культуры и станет кандидатом педагогических наук ²³.

Он, вероятнее всего, переквалифицируется, поскольку уже не мыслит себя вне тяжёлой атлетики. Будет тренером. Хорошим! Пока же Алексеев думал о третьей победе на Олимпийских играх.

Я спросил чемпиона, как ему удалось за годы тренировок нарастить свыше семидесяти килограммов мышц?

— Раньше я меньше 20 тонн не поднимал. Чаще ежедневная нагрузкабыла 25-30 тонн. Причём это не те тонны, которые учитывают наши ребята сегодня. Их тоннаж надо умножить в два-три раза — таков был коэффициент трудности, который я применял, выполняя свои упражнения. Если нужно, то я и сейчас готов поднять хоть 40 тонн за тренировку. Кстати, к вопросу о телосложении тяжеловесов. Некоторые специалисты полагают, что достижение высоких результатов должно совмещаться с развитием стройной фигуры. Я же ушёл от этого сознательно. Какое самое слабое место в конституции человека? Не знаете? По-моему, поясничная область позвоночника. И я её постоянно укрепляю ростом мышечного корсета. Да, мы, сверхтяжеловесы, не очень смотримся, но наше телосложение наилучшим образом подходит для подъёма рекордных штанг... ²⁴

— А фигурой, — улыбнулся Василий, — я ещё успею заняться, когда уйду с помоста ²⁵. Пока же выполнял и буду выполнять только то, что делает меня сильнее. Замечаю, что некоторые талантливые атлеты занимаются больше "накачкой" мышц ради их формы и что это увлечение мешает им поднимать предельные веса. Они мало думают о том, как защитить честь советского спорта за рубежом. Что толку от их красивых фигур? Я уважаю тяжелоатлетический спорт. Он учит овладевать искусством в нужный момент организовать себя.Потому-то я так и "влюбился" в штангу, что отдал ей лучшие годы своей жизни. Спорт и есть для меня жизнь. Здорово сказал об этом Хемингуэй: "Спорт учит честно выигрывать, спорт учит с достоинством проигрывать. Словом, спорт учит всему — учит жизни". Что скрывать, — спортсмену, равно как и артисту, необходимо признание. Хороший артист владеет публикой. Спортсмен сперва заставляет её удивляться, затем волноваться за избранника и любить его в конце концов — за мастерство, силу и отвагу. Хочется удивлять мир чем-тоневероятным. Тогда тебя признают. Ради этого стоит работать в поте лица. Тем более что в наше время удивлять стало труднее...

— Когда я записался в тяжелоатлетическую секцию, — продолжает Алексеев, — ярких девизов тренировки там не было. А я не привык тренироваться механически. И мне это не понравилось. Я стал сам думать, как правильно организовать тренировки. Знал ведь по себе, что упорным трудом можно горы свернуть. Себя не жалел — работал на предельных нагрузках. Анализировал своё состояние — и снова тренировался. Многое придумал сам: например, стал много работать со штангой в воде. Искал, экспериментировал. И вот итог: путь от 500 до 600 килограммов прошёл всего за три года. А дальше захотел быть первым. В 28 лет я пришёл к рекорду, имея солидную физическую подготовку: бегал, прыгал, играл в волейбол — всё в силу первого спортивного разряда. С 12 лет я начал тренироваться на самодельных штангах. Они и сейчас хранятся во дворе у мамы. Общий их вес — более двух тонн. Ни о каких рекордах я тогда, конечно, не думал. В людях всегда уважал силу и хотел сам её иметь. Да и какой мальчишка не хочет стать сильным и ловким? Уверен: такого не найдёшь...

— Не идёт ли физическое совершенствование в ущерб умственному развитию? — спросил я однажды Алексеева и познакомил его с цитатой из журнала "Велосипедист", который издавался в Петербурге в прошлом столетии:

"Сделать из человека атлета и в то же время учёного — прямо невозможно. Для того чтобы упорядочить организм согласно физиологическим законам, нужно, чтобы физическая работа находилась в обратном отношении к умственному труду. Только при этом условии, вместо противодействия, можно достигнуть желаемого равновесия..."

— В этом есть доля правды, — согласился Василий. — По себе знаю, как тяжело читать даже развлекательную литературу после усиленной тренировки. Сидеть же подолгу на одном месте я вообще не могу. Это для меня мучение. Мне нужно обязательно двигаться. Так что учиться нам нелегко. И всё же все советские атлеты получают высшее образование. Но к нам предъявляются особые требования. Кое-кто хочет видеть в большом спортсмене всесторонне развитого интеллектуала. Но так ведь в жизни не бывает. Возьмите иного учёного да "копните" его поглубже и вы убедитесь, что во многом он, увы, профан...

— Не посещает ли вас мысль об уходе из спорта? Есть ли резон задерживаться на помосте? О чём ещё можно мечтать, если всё уже достигнуто? Разве задержка в спорте не тормозит ваше продвижение по трудовой линии?

— Иногда я об этом задумываюсь. Когда я был только мастером спорта, мне предлагали выбор, вернее, советовали забросить штангу, потому что отлучки на состязания мешали моей службе. На производстве я работал с рвением, и меня на Котласском целлюлозно-бумажном комбинате ценили, хотели, чтобы я стал технологом. Но, желая добиться высоких спортивных показателей, я от заманчивого предложения тогда отказался. Нашёл такую работу, которая позволила мне уделять больше внимания штанге. С выбором, я считаю, не ошибся. И не жалею ни о чём. Хотя, конечно, кое-что было упущено. Полагаю, если бы я так страстно не отдавался спорту, то достиг бы больших успехов и на производстве, где меня тоже ценят. Мой принцип — работать добросовестно.

* * *

К Алексееву трудно подступиться. Но в редкие минуты откровений беседовать с ним, слушать его — одно удовольствие. Он бывает слишком суров, а порой и несправедлив к нашему брату-журналисту, но другим, видно, он быть и не может.

Как-то раз знаменитый лётчик-испытатель Герой Советского Союза Георгий Мосолов, рассуждая о героических поступках, написал: "Сила мышц, словно сливаясь с силой воли, образует ту самую "третью" силу, которая помогает спортсменам устанавливать феноменальные мировые рекорды. Ту силу, которую находят в себе люди, перешагнувшие рубеж, доселе считавшийся недосягаемым".

Советский исполин этот рубеж переходил 80 раз. Иногда он боролся за победу через "не могу" и побеждал. В такие минуты его выручала главная составная часть силы — неукротимая воля. В дневнике выдающегося советского писателя Михаила Пришвина записана такая очень верная мысль: "Только быки борются своей силой, а человек борется тем, за что держится. Во что верит, тем и бьёт".

Василию Алексееву, славному сыну России, есть, за что держаться и во что верить. Значит, ему есть, чем "бить"! Вместо послесловия

Тысячи поклонников "железной игры" шли и шли в московский Дворец спорта "Измайлово" в последний день олимпийского турнира тяжелоатлетов— 30 июля 1980 года. Они шли, чтобы увидеть, чем закончится сражение супертяжеловесов за самый почётный титул — звание абсолютногочемпиона XXII Олимпийских игр.

Предпочтение отдавалось Василию Алексееву, хотя никто не знал его возможностей. Для всех, даже для тренеров сборной Советского Союза, двукратный олимпийский чемпион был загадкой. Поговаривали, что "Василий страшно силён", что его собственный вес вырос до 176 кг и теперь он готов соревноваться за третью золотую олимпийскую медаль.

Ожидалось, что Алексееву дадут бой Герхард Бонк, призёр Мюнхена и Монреаля, и Христо Плачков. Но составить Алексееву реальную конкуренцию отважились лишь Юрген Хойзер, чемпион мира 1978 года, и Султанбай Рахманов, победитель мирового первенства 1979 года в Салониках.

Алексеев вступил в соревнования, когда на штанге было 180 кг. Его молодые соперники ещё держали порох сухим: оба заказали для начальных подходов веса побольше. Три попытки поднять 180-килограммовый снаряд оказались неудачными, и Василий выбыл из состязаний ни с чем... Хорошо, что его уверенно подстраховал Рахманов. Он сумел повторить олимпийский рекорд Алексеева в двоеборье — 440 кг и в итоге выиграл у Хойзера 30 килограммов.

— Счастлив, что титул сильнейшего остался по традиции у нас, — сказал после победы Рахманов. — Конечно, досадно, что Алексеев, наш ветеран, не справился с начальным весом, но, думаю, это не умаляет его заслуг и величия.

Что же помешало Василию выступить успешно? Почему он проиграл? Нет никаких сомнений, что физически Алексеев был подготовлен превосходно. Иначе столь опытный атлет просто не рискнул бы вступить в борьбу. По-моему,наш богатырь не учёл одного важного обстоятельства: после длительного перерыва в соревнованиях атлеты, даже очень искушённые, теряют чувство помоста. Два года Алексеев не участвовал ни в больших, ни в малых турнирах, стараясь сохранить себя для Московской Олимпиады. И это оказалось его ошибкой. Он "забыл", как нужно соревноваться...

Мировая пресса очень доброжелательно прокомментировала итоги олимпийских состязаний супертяжеловесов. При этом больше подчёркивались заслуги Алексеева перед мировой тяжёлой атлетикой, чем рассказывалось о его неудаче. "До свидания, Большой!" — так назвал англичанин Норман Харрис свой репортаж, опубликованный в "Санди Тайме". "Мы не прощаемся с тобой, Василий", — написали другие журналисты. Всем хотелось верить, что величайший из силачей не сказал ещё своего последнего слова.

Пройдут десятилетия, но вряд ли кому из последователей Алексеева удастся повторить его путь побед и рекордов. Он один внёс 80 поправок в таблицу мировых достижений. На его счету восемь побед на европейских турнирах и столько же на чемпионатах мира.

Десять лет Алексеев царствовал на троне самого сильного штангиста планеты. И сегодня его мировые рекорды возвышаются над достижениями других силачей, как недосягаемые горные вершины. Хочется верить, что легендарный советский исполин ещё вернётся на соревновательный помост.

¹ На бёдра (см. видеоролик), как можно видеть, Шеманский штангу не клал

² Эту штангу так и продолжают хранить в Колумбусе в неразобранном виде. В 2009 году в финале турнира "Арнольд классик" её толкнул Михаил Кокляев.

³ Речь идёт, судя по всему, о скандале, связанном с отъёмом первого места у советского атлета Тальтса и присуждении его американцу Беднарскому (см. "Богатырский спор").

⁴ В воде штанга отнюдь не "невесомая": она теряет там всего лишь около 13% своего веса. То есть это уменьшение веса штанги на самом деле совсем не велико.

⁵ Разве эти результаты "более чем скромные даже для начинающего"? 95 кг в толчке — это "не более чем скромный", а совершенно замечательный, очень высокий для новичка результат.

⁶ Это поклёп на тяжёлую атлетику: она, напротив, самый лёгкий, самый кайфовый вид спорта.

⁷ Методические разногласия — это не повод для откровенного хулиганства. Алексеев же неприкрыто издевался над Плюкфельдером, всячески дразнил его. А в итоге даже поднял руку на своего тренера.

"— Рудольф Владимирович, с чем были связаны ваши переезды из России в Литву и из Литвы в Германию?

— После того как супертяж Василий Алексеев, который был неоднократным рекордсменом и чемпионом мира, олимпийским чемпионом и ко всему прочему моим учеником, прилюдно сжёг свою ленту почётного гражданина Рязани, руководство Рязанской области предложило ему выехать по месту прежней прописки. Таким образом он вновь оказался в городе Шахты. Обосновавшись, Алексеев перестал уделять должное внимание тренировкам, третировал своих товарищей, требовал отдельного помещения для работы со штангой. У меня и раньше случались с ним стычки, но он просто выбрасывал своего тренера из зала. Иначе, как"СС Владимирович" и не называл, намекая на мою национальность. К тому же Алексеев мне угрожал... И это были не пустые слова. К тому времени он уже дважды побывал в тюрьме, но оба раза его оттуда "вытаскивали" как "гордость советского спорта". По каким-то причинам от моих тренерских услуг отказался Давид Ригерт, а Николай Колесников, видя, в какой "грязи" приходится работать, отбыл на родину в Казань..."

⁸ Что касается той тренировочной методики, на применении которой настаивал Плюкфельдер (работа с достаточно высокой интенсивностью и с применением время от времени предельных отягощений) и которую, обратным образом, не принимал Алексеев, то она на самом деле вполне разумна. Кое-кто считает, что пропагандируемая Алексеевым объёмная, многоподъёмная работа с маленькими, буквально смешными для чемпиона весами и полное избегание предельных отягощений — это что-то вроде "открытия" Алексеева и одновременно способ уберегания от травм немолодых атлетов.

Но, во-первых, многоподъёмная работа с маленькими весами — это вовсе не "открытие", не "новое слово" в методике, а позавчерашний день: по этой методике тренировались все атлеты до первой половины прошлого века, и итог таких тренировок — соревновательные результаты — были по нынешним меркам совсем не высокими. Тогдашние рекорды часто имеют уровень нынешнихнормативов МС или даже КМС (например, нынешний норматив МС в категории 85 кг — этопримерно 130 кг в рывке и 165 кг в толчке, то есть как раз мировые рекорды конца сороковых годов прошлого века).

А во-вторых, Плюкфельдер сам начал и закончил заниматься штангой очень поздно: начал примерно в 20 лет, а олимпийским чемпионом в Токио стал в 37 лет. То есть его методика, основанная на работе с относительно высокими нагрузками и на относительно частом применении околопредельных отягощений, была с успехом опробована в том числе и на немолодых атлетах.

⁹ Как известно, Алексеев "тренировался в зале" весьма своеобразно: прежде всего он всех выгонял из зала, чтобы тренироваться в гордом одиночестве. Чем Алексеев потом там занимался реально, доподлинно никому, кроме него самого, не известно. Но лично я твёрдо уверен, что от работы с околопредельными отягощениями Алексеев на самом деле никогда не уклонялся — потому что другого пути достижения результатов его уровня просто нет. А все разговоры про тренировки с маленькими отягощениями — не более, чем обычный розыгрыш в его, Алексеева, стиле (см. комментарий).

¹⁰ На самом деле буквально все соперники Алексеева — явно не слабые, великие атлеты, то есть вторые, четвёртые, пятые, шестые "шестисотники" мира — были по духу слабаками, скисали от одного лишь присутствия Алексеева. Что, в общем-то, и неудивительно: в тяжёлую атлетику люди идут в основном не от избытка силы духа, а для того, чтобы как раз скомпенсировать натренированной силой отсутствие природной физической и духовной основ.

¹¹ Ещё как возможно. Я устану перечислять хороших, приятных в жизни и агрессивных на помосте атлетов. Но вот людей, не сгибаемых ни при каких передрягах, в тяжёлой атлетике, равно как и вообще в жизни, действительно чрезвычайно мало. Яркие примеры таких людей в тяжёлой атлетике — наши Каныбек Осмоналиев и как раз Василий Алексеев.

¹² Эта гарантия — начавшиеся с середины шестидесятых годов прошлого века ошеломляющие и тотальные успехи практически всех воспитанников самого главного тренера всех спортсменов мира, венгра Гедеона Рихтера.

¹³ А заодно и к самой тяжёлой атлетике.

¹⁴ Судя по всему, в свою уху Алексеев просто подмешивал хорошую дозу метандростенолона.

¹⁵ "И поднималось много-много тостов..." Сие как-то противоречит нарисованному ранее портрету Алексеева как режимщика и трезвенника, который даже при провозглашении тоста за его здоровье выпил не вина, а пива. ("Алексеев сидел среди своих и к вину не притрагивался. Даже когда был провозглашён тост за него, за его здоровье, Василий выпил лишь пива. К нему, как к умному учителю, подходили побеждённые...")

¹⁶ "Потом, склонившись, как ковшом, зачерпнул пригоршню искрившегося радужными блёстками снега..."

Это заблуждение, что пушистый снег может искриться разноцветными блёстками. Как показывают элементарные наблюдения, разноцветными блёстками искрится только иней, иногда выпадающий на хорошо утоптанный снег по утрам (см. сообщение на форуме).

¹⁷ На самом деле описанное упражнение является любимым развлечением многих тяжеловесов — например, Л.Жаботинского.

А вот размышления вслух, на публику, про "лишнюю" дужку показывают, что Алексеев, представлявшийся журналистам, как любитель постоянно что-нибудь мастерить,

("— Люблю жену, сыновей, с удовольствием слушаю музыку, увлекаюсь садоводством. Люблю также охоту, рыбную ловлю, литературу. Но самое приятное для меня занятие —что-нибудь мастерить.")

лишь в первый раз в жизни задумался об этой дужке, а значит, он и первый раз в жизни перебрасывал гирю с руки на руку такое большое число раз. То есть Алексеев опять дурачил Д.И.Иванова россказнями про это якобы совершенно необычное разминочное упражнение.

Да и какое, кстати, отношение полное утомление бицепсов может иметь к чисто штангистскому предтренировочному разогреву мышц ног, спины и разгибателей рук?

¹⁸ На самом деле закачивание спины через "козла" — это давно и широко известное упражнение. Реальная заслуга Алексеева состоит в том, что он придумал, как это упражнение можно значительно усовершенствовать при помощи достаточно простого в изготовлении приспособления.

¹⁹ Здесь может создаться впечатление, что Алексеев всегда занимался со штангой, взяв её простым, "деревенским" хватом. Похоже, это у него был очередной корявый выпендрёж перед журналистом: все нормальные штангисты берут гриф либо в "замок", либо надев на него лямки.

²⁰ На самом деле зеркала нужны как раз тем атлетам, которые именно думают, которые готовы сами следить за собой, а не полагаться на одни лишь оценки сторонних людей — например, тех же тренеров.

²¹ Вот эту ненужная штангистам выносливость в работе с небольшими весами в итоге и будет показана на соревнованиях. Между тем как на соревнованиях нужно показывать минимальную выносливость (однократный подъём, занимающий не "две-три минуты", а всего лишь несколько секунд) и максимальную силу при работе с большими, предельными весами.

Ведь тренировка — это не какое-то мистическое действо (на чём, фактически, настаивает Алексеев: согласно его представлениям, результаты в классических движениях растут именноот каких-то совершенно посторонних и при этом совсем небольших нагрузок), а обычная репетиция соревнований. То есть на соревнованиях всегда показывается именно то, что наработано на тренировках. Чрезвычайной наивностью будет ждать на соревнованиях однократного проявления максимальной силы от человека, который вместо этого однократного проявления силы годами нарабатывал на тренировках какие-то совершенно посторонние вещи.

²² Они, скорее всего, просто съели (или вкололи) что-то очень-очень полезное для увеличения силы.

²³ Никакой учёной степени Алексеев так и не получил, что и неудивительно: научная ценность его сочинения — практически нулевая.

²⁴ Толстое пузо позволяет много есть, то есть поглощать большое количество стройматериала для мышц (и это полезно для увеличения силы), но нисколько не укрепляет позвоночник как опорный элемент подъёмного устройства под названием "штангист".

²⁵ Каким бесформенным толстяком Алексеев был в спортсменах, таким он остался и после ухода из спорта.

Алексей Сидорович Медведев,
заслуженный мастер спорта

Дата добавления: 2015-10-16