Пресса и телевидение об истории семьи Филатовых.

В эти годы, когда шли исследования, пресса постоянно откликалась на историю, связанную с отцом Олега. Газетных и журнальных статей вышло немало. Все это делалось для того, чтобы привлечь внимание к этой теме. К Филатовым приходили корреспонденты, брали интервью, делали фотографии. Итак, из года в год на протяжении многих лет, начиная с 1994 года.

Кто же был первым? А первым была “Общая газета”. Корреспондент Елена Кокурина из Москвы. А дело было так. После знакомства Олега с Еленой Кокуриной, через академика Наталью Петровну Бехтереву, он передал ей документы для статьи. Статья под названием “Царская кровь требует экспертизы” вышла с 9 по 16 сентября 1994 года. Основная тема гласила, что семья Филатовых, проживающая в Санкт-Петербурге, прислала письмо, в котором она пишет о своем отце, Василии Ксенофонтовиче Филатове, как о спасенном Цесаревиче Алексее Николаевиче Романове. Под основной статьей была расположена вторая - “Доказательство от противного” - это было интервью Елены Кокуриной со следователем Генеральной прокуратуры Соловьевым Владимиром Николаевичем. Владимир Николаевич Соловьев объяснял, что для признания родственником кого-либо с кем-либо, человеку необходимо пройти ряд экспертиз, прежде чем он будет допущен до генетической экспертизы, но при этом он отмечал, что никто еще не дошел до нее. А конкретно о конкретных людях, которые прошли через исследования по постановлению Генеральной прокуратуры, не было сказано ни слова. Далее вышел еще один номер “Общей газеты”, но уже в августе 1995 года (с 17 по 23) со статьей под названием “Переписка”, на стр. 7, “Поговорим, как эксперт с экспертом”. Автор Елена Кокурина. В этой статье приводилась переписка профессора Бонтэ, который работает в Университете им. Г. Гейне, в институте судебной медицины в городе Дюссельдорфе в Германии с Олегом, по поводу организации исследований, связанных с установлением тождества между семьей Филатовых и семьей последнего Императора России Николая II. Задача этих публикаций состояла в том, чтобы возбудить интерес к этой теме со стороны официальных органов. Затем 17 мая 1995 года в газете “Час Пик”. Была опубликована статья под названием “Филатовы - Романовы. Родство не исключается”. Ее написал корреспондент ИТАР ТАСС Елена Югина. Это было интервью с профессором Поповым В. Л., который рассказал о проводимой работе в Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова по поводу найденных под Екатеринбургом предполагаемых останков семьи Николая II. В этой статье также было рассказано об исследованиях, проводившиеся немецкой стороной в ноябре 1994 года в институте судебной медицины Университета им. Г. Гейне в г. Дюссельдорфе в Германии, на которые и была приглашена семья Филатовых. Выводов профессор Попов В. Л. не делал, но ставил проблемы, которые надо было решать.

9 сентября1995 года была опубликована статья под названием “Царь, царица, царевны... отец, мать, дочки”. Автор статьи, корреспондент газеты “Час Пик” Елизавета Богословская. Она ставила в своей статье ряд вопросов, связанных с установлением факта того, что при отсутствии 2 тел в захоронении под Екатеринбургом, следует обратить внимание на исследования семьи Филатовых. В ней указывалось и на то, что Генеральная прокуратура в лице прокурора-криминалиста Соловьева В. Н. не способствует ученым в этом деле.

27 сентября 1995 года в газете “Уральский рабочий”, в Екатеринбурге, была опубликована статья корреспондента этой газеты Тамары Александровны Курашовой под названием “От подвала в Ипатьевском доме”. В ней речь шла о достаточном количестве противоречий, которые сопутствовали исследованиям, проводившимися Генеральной прокуратурой. Курашова Т. А. писала о том, что там были найдены лишние кости и зубы, не относящиеся к этому захоронению. И оказывается, предполагаемый череп, который якобы принадлежал Николаю II (№ 4), не имел шрама от удара саблей японского террориста во время поездки в Японию Николая Александровича Романова, когда он еще был цесаревичем. Череп не подвергался генетическому исследованию, а только конечности. И вывод корреспондент делает такой, что не все версии гибели семьи Николая II исследовались. И тут на официальном уровне прозвучала фамилия Филатовых. Новая версия, которую отрабатывают специалисты Санкт-Петербургской Военно-Медицинской Академии, вселяет определенные надежды. Поживем - увидим. Такой вывод сделала автор статьи.

В сентябре 1994 года в газете “Бильд” в Германии появилась статья “Инженер из Крефельда нашел внучку последнего царя”. Автор статьи Ротман, писала о том, что инженер из Крефельда познакомился с Филатовой Ольгой на р. Волге в городе Астрахани. Она рассказала ему историю жизни отца, что он и Цесаревич Алексей один и тот же человек. Инженер, Вернер Гавриш, поверил ей. Далее в статье приводилось описание заболеваний отца Ольги и Цесаревича, и говорилось о деньгах, которые были положены на его имя в Англии. В статье были представлены две фотографии Ольги Филатовой и Цесаревича Алексея в возрасте 13 лет.

3 ноября 1995 года в газете “Helsingin Sannomat”- “Хельсинские извес­тия” была опубликована статья “Изучаются останки царской семьи”, автор Велламо Вехкакоски и статья Катри Пелтола “Депутат Филатова Тарья, может быть, является родственником царю”. В первой статье излагалась история семьи Филатовых, и что, возможно, Василий Филатов и есть Алексей Романов. Его дети и профессор Попов В. Л. прибыли в г. Хельсинки по приглашению Хельсинского университета для проведения рентгенологических и стоматологических исследований семьи Филатовых по определению возможного родства с семьей последнего Императора России Николая II. Во второй статье писалось о депутате парламента Финляндии Тарья Филатовой. Корреспондент пыталась выяснить у нее, не является ли она родственницей Николая II. Аналогичная статья вышла в газете “Илта Санномат” от 6 марта 1996 года.

13 августа 1996 года газета “Смена” в г. Санкт-Петербурге, опубликовала статью Ирины Фроловой, которая называлась “Родство не исключено. Но и не доказано”,- говорят эксперты Олегу Филатову, который, возможно, внук Николая II. Это была обзорная статья с изложением версии спасения Алексея, его рас­сказов детям, с описанием исследований, далее, что по этому делу думают его дети и для чего это им.

“Был ли отец Филатова цесаревичем Алексеем? - так называлась заметка в газете “Час Пик”, от 3 апреля 1996 года. Автор подписался - И. Ч. В ней писалось о том, что прежде чем заняться исследованием жизни отца, Филатов-младший прошел обследование у знаменитого профессора, которая подтвердила его абсолютное психическое здоровье. “Я не стремлюсь к предъявлению прав на престол, о наследстве, я всего лишь хочу выяснить, кем же был мой отец”,- такими словами Филатова О. В. Так автор закончил свои размышления по этому поводу.

3 апреля 1996 года. 27 апреля 1996 года появилась статья под названием “Тайна цесаревича”, появилась она в газете “Час Пик” с двумя фотографиями детей в возрасте 8 лет - цесаревича в военной форме и Олега Филатова в офицерской фуражке военно-воздушных сил, на фоне почерка. Почерк, который был изображен в газете со стрелками - это выдержка из графологической экспертизы - это почерк цесаревича Алексея и Василия Филатова. Статья была написана Елизаветой Богословской, которая вела в этой газете исторический раздел. В статье излагалась вкратце судьба спасения Цесаревича Алексея и его дальнейшая судьба, а также действия семьи по исследованию истории жизни их отца Василия Филатова. Приводилось обращения профессора В. Бонтэ к Филатову Олегу по поводу организации международных исследований по идентификации Филатова Василия как Алексея Николаевича Романова.

Статья “Тайна цесаревича - длинная дорога к истине” в газете “Час Пик” от 8 февраля 1997 года явилась продолжением темы, затронутой в статье “Тайна цесаревича”. В этой же газете от 27 апреля 1998 года Елизавета Богословская привела мнения специалистов-криминалистов г. Санкт-Петербурга, которые впервые подключились к изучению почерка и внешности Филатова Василия и Цесаревича Алексея. Речь шла о кандидате юридических наук Гаврилове Леонарде Николаевиче и кандидате медицинских наук, преподавателе юридического факультета Санкт-Петербургского университета Петрове Вадиме Вадимовиче.

28 марта 1997 года в газете “Ритмы города” была опубликована статья “Легенда о спасенном цесаревиче”. Автор статьи - Борис Малышев описывал факт того, что Кирилловская ветвь не имеет права на Российский престол. Далее речь шла о том, что Алексей остался живой, имелся в виду сын царя Николая II, и умер под фамилией Филатова Василия в 1988 году, а также мнение судебных медиков и криминалистов, и мнение Филатова Олега, который не спешит назвать себя внуком последнего русского царя. Далее под этой статьей опубликовано обращение протоиерея Владимира Басманова митрополиту Крутицкому и Коломенскому Ювеналию, председателю комиссии Священного Синода о том, что семья Филатовых является православными христианами и что он считает, что проводить, если это понадобится, эксгумацию тела Василия Филатова необходимо проводить под началом вверенной митрополиту Ювеналию комиссии.

8 мая 1997 года в газете “Пульс города” в разделе “Мифы XX века” журналистское расследование журналист Борис Малышев опубликовал свою статью под названием “Легенда о спасенном цесаревиче может оказаться былью”. В статье говорилось о практике установления родственных отношений на основе международного криминалистического опыта с привлечением ученых по другим отраслям знаний. В статье от 29 мая 1997 года газеты “Час Пик” - автор Елизавета Богословская под названием “Невероятный побег” - приводился впервые рассказ сына Филатова Василия - Олега Филатова о том, как был спасен Цесаревич Алексей Николаевич Романов. Сомнения, которые были и у исследователей, и журналистов о том, что солдаты и семья могли иметь договоренность, подтвердили в этой же газете “Час Пик” № 29 от 29 июля 1998 года внук доктора Боткина господин Мельник. В статье под названием “Внук расстрелянного доктора всю жизнь боролся с большевизмом”.

4 июля 1997 года в газете “Пульс города” появилась статья по поводу того, что, как и из какого оружия расстреливали царскую семью. В этой статье подробно анализируется все системы оружия, применявшегося в ходе расстрела семьи царя в подвале Ипатьевского дома. За основу были взяты выводы следователя Соколова В. Н. о том, что применялись патроны, снаряженные и дымным, и бездымным порохами, о дезорганизации во время расстрела и о том, сколько процентов могло остаться людей в живых. Приводился анализ всей ситуации и поведения расстрельной команды. Авторы убеждены, как специалисты, что при таком положении дел нечего и удивляться, что люди остались живы. Статья называлась “Из какого оружия расстреливали царскую семью?” Авторы статьи: доктор технических наук Егоров Г. Б., кандидат медицинских наук Петров В. В., инженер-физик Лысенко И. В., Н. Клещевич - оружейный мастер и В. Иванов.

22 октября 1997 года вышла газета “Час Пик”, которая сопровождала своими статьями все исследования по теме: “Цесаревич Алексей Николаевич Багратиони-Мухранской”. Статья называлась “Справку о смерти царя выдал ЗАГС”. В этой статье автор Елизавета Богословская высказывала недоумение по поводу выдачи свидетельства о смерти семьи Николая II Левониде Георгиевне Романовой, вдове Великого князя Владимира Кирилловича Романова, как самой близкой родственнице к погибшей семье. А выдал эту справку ЗАКС Центрального района г. Санкт-Петербурга, включая и на двоих ненайденных детей царя, Цесаревича Алексея и Великой княжны Марии. Выдана эта справка была с целью закрыть это дело, то есть, раз дело закрыто, значит, все доказано. Только выдавал справку ЗАГС того района, где они никогда не были прописаны, и к тому же не была предъявлена справка об их смерти, по месту расстрела в городе Екатеринбурге - 1918 года. Так автор описывает этот факт.

Станислав Савин в декабре 1997 года в газете “Смена” в статье “Старший прокурор Соловьев за два миллиарда рублей снимает все вопросы” пишет о проблемах, которые ставит профессор Попов В. Л. по делу о расследовании убийства Николая II и его семьи в г. Екатеринбурге в 1918 году в своей книге “Где Вы, Ваше Величество?”

А также и о том, что Попов В. Л. проводил исследования в г. Хельсинки в университете о тождестве семье Филатовых и семьи Императора Николая II.

Далее в статье подчеркивалось, что, несмотря на то, что документы о тождестве личности Филатова Василия и Цесаревича Алексея Николаевича Романова переданы в Международный суд в г. Гаага в Нидерландах. Но Филатову нечего надеяться на положительное решение своего вопроса, поскольку не подтвердились данные исследований, проведенных в г. Хельсинки по установлению родственных отношений между семьей Филатовых и семьей Императора Николая II. А господин Попов имеет сведения, что семья Болотовых из г. Нижнего Новгорода более близка к Романовым, но для проведения исследований семье Болотовых не хватает 10 000 американских долларов.

В феврале 1998 года выходит газета “Петербургские вести” со статьей “Легенда о чудесном спасении”. Название говорит само за себя. Автор статьи Борис Малышев, анализируя материалы по проведенным эксперти­зам по идентификации личности Василия Филатова и Цесаревича Алексея Николаевича Романова, пишет, что даже самое точное исследование бесполезно, если в стране нет судебной практики установления и восстановления родственных связей.

“Легенды о спасшихся царевичах - признак „смутного времени" - под таким названием вышел номер газеты “Сегодня” от 7 мая 1998 года, № 98. Автор статьи Георгий Бовт описывал проведенные экспертизы в юриди­ческих учреждениях г. Санкт-Петербурга по идентификации личности Алексея Николаевича Романова и Филатова Василия Ксенофонтовича и их результаты, и о том, “что ни власть, ни Церковь, ни следствие толком не знают, что делать с этой историей. А смута - на то она и смута, что все смущает, все пугает и все вызывает подозрения... ”. Таков вывод статьи.

20 июня 1998 года газета “Комсомольская правда” опубликовала статью “Раскопайте могилу моего отца”, журналист Татьяна Максимова постаралась объективно отразить всю глубину проблемы. Упор был сделан на решение вопроса через суд. Описаны и судьба Василия Филатова, и какие действия по раскрытию тайны предпринимает его сын Филатов Олег Васильевич и его семья. На статью были отклики и письма, которые пришли на адрес Филатовых.

В США 6 июня 1998 года вышел журнал “Нью-Йоркер”. Его ежедневный тираж - 850. 000 экземпляров. В нём была помещена статья тогда еще журналиста Давида Рэмника, который в силу обстоятельств и своей карьеры сразу после выхода статьи был назначен главным редактором этого журнала. Статья называлась “Следующий царь для России. Письмо из Санкт-Петербурга”. В 1918 году большевики убили царскую семью. Они это сделали? И далее автор писал об отце со слов Филатова Олега. Затем шло его описание встречи с Радзинским Э. С., Соловьевым В. Н. и так далее. Статья только в одной части носила необъективный характер, а именно: проговорив с экспертом-криминалистом, кандидатом медицинских наук, старшим преподавателем кафедры криминалистики и уголовного процесса юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета Петровым Вадимом Вадимовичем 2 часа, Давид Рэмник написал, что проводившиеся научные исследования,- псевдонаучные, и поэтому верить им нельзя. Хотя Давид Рэмник вовсе сам не ученый. Он не счёл нужным поинтересоваться у американских судебных медиков и криминалистов о такого вида исследованиях. Позднее, о его заблуждении ему написали издатели и ученые. Все это наводит на грустные размышления, поскольку люди, которые рассказывали Д. Рэмнику свою историю и историю своего отца, делали все искренне, без предубеждений, а журналист, имея определенные жизненные установки, оказался неподготовленным к восприятию русской действительности, такой, какой она есть.

После презентации книги “Спасение цесаревича” (историко-криминалистическая реконструкция расстрела царской семьи, авторы Егоров Г. Б., Петров В. В., Лысенко И. В.) 2 июля 1998 года, многие газеты в Санкт-Петербурге откликнулись статьями на эту тему.

Так, газета “Смена” вышла со статьей “Презентация очередного Алексея Романова прошла спокойно”. Написала ее журналист Ольга Драмарецкая. Статья, скорее всего о презентации, нежели, чем о том, какое впечатление оказала информация на людей, изложенная в книге. Фраза: “Пожалуй, он был единственным (Олег Филатов) из всех участников, кто воздержался от каких-либо заявлений о поразительном сходстве. Он просто сидел причесанный под Николая II”, а говорит о том, что журналист не описал суть того, о чем говорилось на пресс-конференции, и о том, что на пресс-конференции выступали крупные ученые Санкт-Петербурга. Газета “Вечерний Петербург” от 8 августа 1998 года выразилась проще, название статьи было следующим: “Спасся ли цесаревич?”, но имя автора там отсутствовало. Разговор шёл о книге, и о пресс-конференции в 2-х словах. Было сказано о цели издательства “Блиц” “раскрутить” эту книгу за границей, а далее бездоказательная информация, что Филатовы - это не Романовы, без всяких ссылок на научные источники.

9 июля 1998 года вышла областная газета “Вести” под названием “У Николая II появился внук?” Автор Наталья Тихонова описала в положительном ключе возможные причины спасения цесаревича, изложенных в книге “Спасение цесаревича”, по итогам прошедшей 7 июля 1998 года пресс-конференции в Доме журналистов. Тихонова Наталья подробно остановилась на приведенных в книге данных об исследованиях условий расстрела, об исследованиях фотографий и о том, что больные гемофилией живут, и что отсутствие любых родственников у Филатова В. К. дополняют тот список доказательств, которые говорят, что Василий Филатов и Цесаревич Алексей Романов одно и то же лицо. И в заключение автор говорит, что Филатов-младший “пока... единственный, кто просил об идентификацион­ной экспертизе и настаивал на судебном разбирательстве. Возможно, история семьи Филатовых получит свое продолжение”, такими словами автор заканчивает свою статью.

8 июля 1998 года вышла газета “Daily Telegraph” со статьей Филиппа Мана “Инспектор таможни утверждает, что он имеет отношение к династии Романовых”. Статья рассказывает о том, каким образом можно лечить от кровопотери, какие средства лечения применяются при этом, например: настои из трав, сырое мясо оленя, тюлений жир, струганина, бычьи глаза.

7 июля 1998 года вышла газета “Час Пик” со статьей “Цесаревич Алексей жил под именем сельского учителя!” Статья Олеси Николаевой рассказывала о книге “Спасение цесаревича”, о ее создании. “…Сын героя этой книги, Филатов Олег Васильевич, рассказывает о проведенных по инициативе семьи исследованиях по изучению биографии своего отца, Филатова Василия Ксенофонтовича, и о достигнутых результатах. Книга преследовала цель выяснить обстоятельства Екатеринбургской трагедии и ее последствия. Эта книга выйдет в свет и за рубежом в начале этого года”.

11 июля 1998 года в свет вышла статья Михаила Берга “Сын учителя утверждает, что он - внук Николая II и требует генетической экспертизы”. Этой теме газета “Коммерсант Daily” посвятила половину разворота на 6-й странице, в разделе “Специальный репортаж”. В ней автор изложил подробно историю спасения и жизни Алексея, то есть Филатова Василия Ксенофонтовича, со слов его детей и жены, то есть то, что изложено в книге “Спасение цесаревича”, на которую ссылался автор. Название разделов статьи: “Двойники”, “Спасение цесаревича”, версия “Коптяковская дорога”, “Ханты-манси эти лечили меня”, “Василий Филатов”. Внизу под статьей в рамке был приведен рассказ Юровского Я. М. о расстреле царской семьи и пересчеты множества Алексеев. В статье было приведено 5 фотографий. 20 июня 1998 года в № 30 журнала “Spiegel” на 119 странице корреспондент журнала Эрих Фоллат написал, что в городе Москве живет мужчина по имени Филатов Олег, который опубликовал книгу. Фоллат писал о том, что в книге приводится доказательство, что якобы отец Филатова знал обо всех интригах двора. В общем, складывалось впечатление, что автор статьи написал о том, что ему в это время удалось просто услышать.

“Московский комсомолец” с 23 июля по 30 июля 1998 года опубликовала статью “Прощайте...” после 17 июля 1998 года вдруг стало легче. Статья вышла на 12 и 13 страницах. Автор Наталья Кудрявцева в разделе “Самозванцы, как признак русской истории” описывает, как Филатов Олег и его семья пришли к тому, что их отец Алексей... Кудрявцева писала о том, что-то, что рассказывают Филатовы - это легенда, а она называет их “новообращенными христианами”.

“Книжное обозрение Питер Бук плюс” № 7 за 1998 года на странице 6 опубликовало статью-обзор Натальи Гроздиловой: “Под именем сельского учителя мог жить сын Николая II”. В статье подробно была изложена история появления книги “Спасение цесаревича” и мнения западного издателя Пола Готлиба и русского издателя С. В. Цветкова о сути книги и бытия.

“Таможенная газета” - информационно-аналитический ежемесячник Северо-Западного таможенного управления России опубликовала статью Валерия Полякова на 27 странице под названием “Олег Филатов: “Хочу знать правду об отце”. В этой статье приводилась история жизни Василия Филатова. О том, как судебные медики и криминалисты рассматривали вопрос об идентификации личности и о результатах исследований, проведенных на базе СЗУ ГТК РФ в видеолаборатории с 24 февраля по 21 апреля 1997 года. Вывод: Ход истории не остановить. Справедливость рано или поздно должна восторжествовать.

Дмитрий Новик в газете “Известия” за июль 1998 года опубликовал ироничную статью “Очередной внук очередного императора”. Он рассказывал о выходе в свет книги “Спасение цесаревича” и о том, что 7 ноября 1998 года книга о спасении Цесаревича Алексея должны выйти в падкой на сенсации Америке.

31 июля 1998 года в газете “Вечерний Петербург”, в разделе “Этажерка”, Владимир Рекшан рассказывал о книге “Спасение цесаревича”. В статье он предался политическим фантазиям и пришёл к выводу, что возможен в России царь-президент, ограниченный конституцией, и что у России свой неповторимый путь. Вывод был таким: читайте книгу “Спасение цесаревича” (историко-криминалистическая реконструкция расстрела царской семьи).

В августе 1998 года вышел сборник “ST. Petersburg today” Your personals guide. Monthly observer на английском языке, где на 10 и 11 страницах была опубликована статья Михаила Кушнира “Издательский мост Петербург-Нью-Йорк”. Статья освещала предстоящий выпуск книги “Спасение Цеса­ревича” в США 7 ноября 1998 года. На 3 фотографиях были изображены Филатовы и Романовы, а также эксперт Гаврилов Л. Н. вместе с Филатовым О. В.

14 августа 1998 года в Париже (Франция) в газете “Liberation” была опубликована статья журналистки Вероник Суле под названием “Олег Филатов, 45-летний сын Василия, доказывает, что его отец цесаревич, и хочет его реабилитировать как царя. “Danes la peaud'un tsar”. Статья передает рассказ о спасении Цесаревича и о том, как семья Филатовых работает над разгадкой тайны событий 1918 года в г. Екатеринбурге. Таков был далеко не полный спектр статей в газетах с 1994 по 1998 годы, посвященных проблеме семьи Филатовых. В те годы ряд ученых, занимавшихся исследованиями предполагаемых царских останков, высказывали своё мнения по этим исследованиям.

Так, весной 1998 года программа “Человек и закон”, 1-й канал ОРТ, взяла интервью у лауреата Государственной премии РФ, доктора биологических наук, профессора, разработчика методов ДНК-анализа, применяемого при индивидуальной идентификации личности Рогаева Евгения Ивановича. В начале передачи ведущий обратил внимание зрителей на применение ДНК-анализа за границей и на то, как эта методика рекламируется в средствах массовой информации. После того как он привел несколько положительных и несколько спорных примеров, вызвавших вопрос о правой обоснованности применения ДНК-анализа, он перешел к теме захоронения царских останков. Он сказал: “Готовится захоронение останков царской семьи. Много вокруг этого последнее время самых разных споров и сомнений”. А далее: “Евгений Рогаев по просьбе Великой княгини Ольги Николаевны Куликовской-Романовой по своему методу провел еще одно независимое исследование”. Вот что сказал по этому поводу профессор Рогаев Е. И.: “Я проводил анализ останков предполагаемых Николая II, другие останки я не анализировал, и поэтому здесь, опять же, могу говорить лишь о том образце, который мне был предоставлен. Вот. Выводы моего заключения были следующие, что действительно ДНК выделено. ДНК, которое наследуется по материнской линии, оно совпадает, совпадает с главной формой ДНК, выделенное из костных останков. Вопрос заключается в другом. Дело в том, что, скажем, для судебных экспертиз, опять же, принято принятие очень высоких критериев достоверности по ДНК-анализу, очень высоких расчетных критериев достоверности, и, безусловно, чтобы достичь таких критериев, по крайней мере, приблизиться к ним, можно было бы еще с проведением дополнительных генетических экспертиз, которые не были проведены. Для того чтобы в 1000 раз повысить достоверность, мною был предложен другой тип анализа - это проведение по отцовской линии, то есть по мужской линии. Этот метод был, скажем, так, подход, эти участки ДНК из мужской хромосомы, были разработаны не так давно, но этот метод можно действительно использовать для такого анализа, как бы в 1000 раз увеличивая вероятность”. Таким образом, слова ученого характеризуют чистоту тех генетических исследований, которые проводились в рамках расследования уголовного дела по факту убийства членов царской семьи на Урале в 1918 году, и то, в каком виде они должны были быть представлены в суд как судебно-генетические исследования, чего, как мы знаем, не было сделано, и соответственно в судебном порядке данные исследования не рассматривались. Какова же их ценность?

15 июля 1998 года в Доме журналистов г. Санкт-Петербурга состоялась пресс-конференция, посвященная выпуску в свет книги издательством “Блиц” “Спасение цесаревича Алексея” (историко-криминалистическая реконструкция расстрела царской семьи). На пресс-конференции выступил в числе многих профессор, доктор медицинских наук, преподаватель кафедры судебной медицины, член государственной комиссии по расследо­ванию убийства царской семьи на Урале в 1918 году, Ковалев Андрей Валентинович. Он ответил на многочисленные вопросы аудитории. Итак, вопросы и ответы. “Я, прежде чем говорить об экспертизе, хотел бы все-таки немного остановиться на отдельных вопросах проблемы захоронения екатеринбург­ских останков. Ну, как уже говорилось, было выдано свидетельство о смерти на цесаревича Алексея ЗАКСом Центрального района г. Санкт-Петербурга. Ну, каковы основания были для выдачи этого свидетельства? По всей видимости, основания были только такие, что по результатам расследования следователя Соловьева. Чем было доказано, что Цесаревич Алексей не расстрелян? Значит, останки отсутствуют, и комиссией экспертов обследованы не были, а все материалы расследования следователя Соловьева, а они, в первую очередь, базируются на показаниях одной стороны: расстрельной команды, поскольку второй стороны: расстреливаемых, спасшихся, они не допрашивали, то, наверное, достоверность информации равна 50%. А в нашей экспертной службе такая достоверность при решении вопроса об идентификации личности она равна нулю. По поводу экспертизы екатеринбургских останков. Вы, наверное, обратили внимание на то, что за весь этот длительный промежуток времени проведения экспертизы не вышло ни одного бюллетеня, а к моменту окончания работы комиссии перед Вашими глазами даже не предстало само официальное заключение, хотя бы как это делалось в старые застойные брежневские времена. Можно ли сжечь останки? Останки сжечь можно, если, конечно, применять соответствующие горюче-смазочные материалы, дрова. Но из показаний ни дела Соколова, ни расследований следователя Соловьева, не следует, что расстреливающие сжигали Алексея достаточно длительный промежуток времени. Кто комментирует результаты экспертизы? Я тоже хотел бы обратить и на это внимание. Как правило, лица, не являющиеся специалистами в этой области. Ну. В частности, господин Радзинский и другие члены государственной комиссии. При этом нам показывают результаты фотосовмещения и говорят о каких-то генетических исследованиях, которых мы не видели. Ну, в отношении генетических исследований я вообще-то не являюсь специалистом, но хотел бы поиронизировать в этом плане. Если такова высока вероятность и большая достоверность этого метода, что помешало тогда дать столь категорически отрицательный ответ, о том, что господин Филатов не является Романовым. Если так просто все делается, то какова же вероятностная достоверность этого метода, то по каким причинам этого исследования проведено не было? Какие экспертизы, и какие исследования проводились в отношении семьи Филатовых? Ну, в первую очередь - портретная экспертиза, которую проводил Вадим Вадимович. Почерковедческая экспертиза. Они нашли сходство между Филатовыми и Романовыми. Проводились генетические исследования. Ну, они, к сожалению не закончились. Проводились рентгенологические исследования. В качестве сравнительного материала при рентгенологическом исследовании использовались екатеринбургские останки и останки Великого князя, младшего брата Императора Николая II, Георгия Александровича Романова. Поскольку с екатеринбургскими останками вопрос как бы еще не закрыт для меня, то я не считаю, что они могут быть предметом для сравнения с семьей Филатовых. Прежде всего, надо закончить генетические исследования. И даже если семья Филатовых будет отличаться чем-то от екатеринбургских останков, это еще не будет говорить, что они не являются Романовыми.

Какие экспертизы можно было бы еще провести? Ну, во-первых, закончить генетическую экспертизу. Я считаю, что необходимо было бы провести дермографическое исследование. Поскольку известно, что пальцевые узоры, они наследуются и существуют такие работы, кандидатские и докторские диссертации, даже существуют программы. Такая программа существует в Центре идентификации погибших военнослужащих в Чечне, в Ростове-на-Дону. Поэтому я лично свое исследование рентгенологическое не закончил, считаю, что выводов по этому поводу делать не смогу. Считаю, что это исследование должно быть продолжено. В цивилизованной стране это делается в рамках судебного разбирательства. Как это будет выглядеть сейчас, ну, я не знаю, мы посмотрим. Я считаю, что данная книга, которая вышла в свет, она является очень интересной, и для всякого человека с пытливым умом, и пытающегося рассмотреть различные точки зрения. Я считаю, она является очень полезной. Благодарю за внимание!”

Спустя год и один месяц в 1999 году после захоронения екатеринбургских останков программа 11 телевизионного канала Санкт-Петербургского телевидения предоставила Олегу на 20 минут время для прямого эфира в передаче “Диалоги”, ведущая - Ника Стрижак. Передача была посвящена проблеме идентификации в судебном порядке личности отца Олега Филатова В. К. и Цесаревича Алексея Николаевича Романова. Вот как это было.

Ведущая Ника Стрижак: “Закончился месяц июль. И с июля мы вспоминали о том, что прошел год с того времени, как в Петропавловской крепости были захоронены останки членов царской семьи и их приближенных. Также в июле было одно событие, косвенно связанное с предыдущим. Я имею в виду пресс-конференцию, которую дал Олег Филатов, человек утверждающий, что его отец - это не погибший, а умерший своей смертью 10 лет назад Цесаревич Алексей. Вы знаете, мы выдержали такую интеллигентную паузу, чтобы этот месяц закончился и чтобы не валить все события в кучу, но сегодня, я пригласила Олега Васильевича Филатова в нашу студию, потому что независимо от того, как мы и Вы относимся к его делу, я думаю, нам есть о чем поговорить. Добрый вечер, Олег Васильевич! Олег Васильевич, я думаю, что нет смысла пересказывать в который раз всю предысторию, историю, которой Вы уже посвятили практически уже 10 лет своей жизни, ну, чуть меньше, да ну, уже много лет своей жизни. Тем более я хочу сказать, что если кто-то еще не до конца знает, в чем здесь дело, то вышли вот эти книги. Книги есть на английском, француз­ском языках. Я правильно понимаю? И на русском вышла книга издатель­ства „Блиц" „Спасение Царевича Алексея". Здесь рассказывается и о расстреле, и в том числе об истории Филатовых. Поэтому я хочу погово­рить о том, как обстоят дела сегодня. Единственно, что у меня первый вопрос не очень для Вас приятный. Как Вы относитесь к тому, что, когда о Вас говорят, очень часто в кавычках, как бы так, с такими реверансами, но употребляют слово “самозванец”?”

Ответ: “Вы знаете, Ника, мнение у каждого человека должно быть свое. Отношение естественное. Здесь ничего страшного нет, потому что такие факты были в истории и каждое новое дело оно всегда необычно вначале кажется, что не может быть! Потом вроде бы: „А что-то в этом есть". Потом: „А так оно и было, наверное". Поэтому относиться надо спокойно и непредвзято”.

Н. Стрижак: “Хорошо, если Вы так к этому мудро относитесь. Потому что скептически настроенных людей вокруг очень много. Вы знаете, на пресс-конференции в конце июля вы еще раз говорили о том, что Вы стремитесь решить этот вопрос в судебном порядке. Можно еще раз пояснить, почему Вам нужно решение именно суда?

Ответ: Дело совершенно простое. Если идти законодательным путем, то здесь можно будет и все свои, так сказать, заявления делать через официальные органы. Если просто говорить, то это можно судачить очень долго. Для того чтобы проверить факты, которые были мною установлены и при жизни отец о них не мог рассказывать, в силу обстоятельств, из страха за жизнь своей семьи, то после его смерти я должен был выполнить его завет и начать с того, чтобы хотя бы написать книгу, и когда материалы в таком количестве набрались, подтверждения о том, что действительно такие факты были и их подтвердили исследователи. Следующим шаг был вполне естественным это обращение в суд, для того чтобы все это сделать официальным порядком”.

Н. Стрижак: “У нас есть фрагмент экспертизы. Мы ее покажем чуть позже. Одну из экспертиз, которая проводилась в связи с этим делом. У нас есть звонок”. Вопрос телезрителя: “У меня вопрос такого плана. Олег Васильевич, я видел передачу “Самозванцы”, и еще не раз, и там все время шел разговор о том, что признают, не признают? Так вот такой вопрос: Если Вас все-таки признают наследником, будете ли возвращать в Россию недвижимость, имущество, золото, которое разбросано по всему земному шару, на благо России?” Ответ: “Дело в том, что, отвечая на такой вопрос, нужно, чтобы человек, который находится в этой ситуации, соответствовал бы юридически тому положению общества, государства, которое мы на сегодняшний день имеем. И надо понимать, что статус-кво, есть конституция, есть устои государства, есть традиции. И одному здесь человеку даже если это случится, что подтвердится имя моего отца, то одному все равно здесь ничего не сделать. И поэтому соответственно должны участвовать все органы управления государственные, и сам народ”.

Н. Стрижак: “Подождите. Ведь всех на самом деле интересует один вопрос. Деньги. Ведь согласитесь, что за этим. Если Вы завтра скажете: Дорогие друзья! Дорогое правительство, Вы знаете, что если вдруг окажется, что я и есть сын царевича Алексея, спасшегося, я все деньги отдам Вам. Я Вас уверяю, к понедельнику Вас утвердят в этой должности. Вам не кажется?” Ответ: “Дело в том, что у нас все возможно в России. Я нисколько не сомневаюсь, что если такое вообще будет возможно, то не должно быть здесь никакой тени сомнения, что уж во всяком случае, надо соответствовать своим предкам”. Идет показ экспертизы, где приводятся исследования внешности с помощью видеотехники. При этом идет показ фотографий и графических схем, которые иллюстрируют сходство Василия и цесаревича Алексея. Вопрос телезрителя: “Где я могу эту книгу достать прочитать?”

Ответ: “На русском языке Вы ее можете приобрести у нас в магазинах печати. В „Доме книги", в „Военной книге", в „Лавке писателя", на Невском проспекте и в самом издательстве”.

Н. Стрижак: “Вы получили бумагу из суда, где вам было отказано в дальнейшем продвижении этого дела за таким, что, дескать, Вы неправиль­но формулируете, вернее, никак не формулируете, не даете четких сведений о юридических последствиях установления данного факта родства. Действительно, а какие могут быть юридические последствия?”

Ответ: “Знаете, я полагаю так, что для начала надо установить личность, и сама суть заявления заключалась в том, чтобы установить личность, идентифицировать этого человека. Кто он на самом деле? После этого уже решать все остальные вопросы. А здесь получается, что я должен объяснить юридические последствия. Юридические последствия, я так понимаю, как для сына своего отца, будет то, что он говорил правду. Вот чисто в номинальном плане. Все остальное. Я думаю, что есть другие организа­ции, которые должны заниматься этим”.

Н. Стрижак: “Как вам кажется, а что еще смущает судебные органы российские”. Ответ: “Понимаете, я думаю, что суд, он и до этого и без этого загружен. А тут приходит человек и приносит такое заявление и исследования каких-то специалистов. Ни средств, ни денег, у них нет ничего. Хотя с 1995 года бремя доказательств в гражданском суде возложено на гражданина, который подал заявление”.

Н. Стрижак: “То есть Вы имеете в виду, что в случае материальных затрат на проведение экспертизы это будут ваши расходы?”

Ответ: “Да. Очевидно, так”.

Н. Стрижак: “А еще можно пояснить, проверяли ли Вы, советовались с адвокатами, если таковые у Вас имеются, еще одну претензию суда? Позвольте, я Вам процитирую. Нынешнее законодательство не предусматривает установления родства с умершими людьми. Вы проверяли, действительно существует такая статья? Я не хочу подвергнуть сомнению знание судьи, но как-то это все странно”.

Ответ: “Я не большой специалист в области юриспруденции, но насколько мне позволяет судить мой уровень знаний и возможность ознакомиться с источниками, на которых работает суд, то в статье 245, 247 говорится о делах особого производства. И там есть пункт, который говорит о том, что в дела особого производства входят также установление родственных отношений между людьми, но там нет пункта, умершие они, не умершие. Это получается парадокс, потому что после Великой Отечественной войны очень много было установлено людей погибших. Занимался этим наш университет. Занимался этим Вадим Петрович Петров, может, эти юристы учились у него. 10 лет он опознавал погибших партизан, разведчиков после войны по его методикам. Поэтому факты, я думаю, должны оспаривать специалисты, я же принимаю ответ суда для того, чтобы сделать следующее действие”.

Вопрос телезрителя: “У меня такой вопрос к Филатову. Цесаревич Алексей страдал гемофилией от рождения. Впоследствии он был рабочим человеком. Он что - излечился?”

Ответ: “Спасибо за вопрос. Дело в том, что прежде чем начать работу, ученые по тому, что рассказали и показали по своему отцу, они выяснили вопрос, могут ли жить люди, болеющие гемофилией. Для этого был направлен запрос в институт трансфузиологии и гематологии РАМН и был получен документ о том, что действительно люди живут и даже были случаи, что они участвовали в войне и могут иметь детей, но в более позднем возрасте. Лечатся они - в основном специфическое лечение - травами и специальными диетами. Поэтому говорить о статистике заболе­ваний гемофилии я могу только со слов ученых. Вы, наверное, знаете, что недавно у нас в Ростовской области была гемморагическая лихорадка, и статистикой 50 лет никто не занимался. Но в те годы, в 1918 году, понятие гемофилии было общее. На самом деле, как известно из источников, в 30-40-е годы только начали заниматься этим вопросом”.

Н. Стрижак: “Но гемофилия есть там разные: „А", „Б"”.

Ответ: “Есть „А", когда люди умирают до года и при этом искажаются мышцы лица. Гемофилия Лейдена, она проходит при половом созревании человека”.

Н. Стрижак: “А, правда, говорят, что вот такой цвет волос, вот как у Вас, это тоже своего рода проявление гемофилии?”

Ответ: “В качестве шутки. Я не знаю. Дело в том, что у нас в семье двое блондинов и двое шатенов. Может, это какие-то косвенные. Я не устанавливал”.

Н. Стрижак: “Суд уже сейчас ничего не говорит, но профессиональные юристы, что Вам говорят по этому поводу? Графологическая экспертиза, которая была проведена по письмам царевича Алексея и Вашего отца, экспертиза, фрагмент которой мы сейчас видели, они могут быть признаны в суде?”

Ответ: “Понимаете, в чем дело, если, я же субъективный человек. Я могу ошибаться и так далее. Могут быть. Если методики соответствуют общепринятым и применялись не одно десятилетие”.

Н. Стрижак: “Да. Но, как говорят специалисты, если бы дело касалось не наследника короны Российской, а это было просто уголовное дело, то дело бы давно закрыто. Этих людей признали бы”.

Ответ: “Вы правы совершенно, но пока для того, чтобы признать или не признать, нужно сделать хотя бы одно следственное действие. Ни одно следственное действие до этого времени не проводилось. Мы не можем ничего сделать. Единственное, что мы сделали, сейчас мы определяем по женской линии поиск гемофильного гена, а по мужской - вот я догово­рился с Центром психического здоровья, в Москве, доктором биологическим наук Рогаевым Е. И., чтобы исследовать кровь по мужской линии”.

Н. Стрижак: “Все-таки кровь. Сейчас Вам надо сделать экспертизу на ДНК. То, о чем так много все вокруг говорят. Это единственно признан­ное. Поступали ли Вам когда-либо предложения об эксгумации тела Вашего отца? Как Вы к этому относитесь?”

Ответ: “Я отношусь ко всему положительно, если это основано на праве закона, то есть должно это происходить”.

Н. Стрижак: “Чтобы это не была художественная самодеятельность”.

Филатов О. В.: “И не было посредничеством, а было настоящей, профессиональной работой”.

Н. Стрижак: “Ну, хорошо. Вот Вам сейчас из суда сказали, и вот это так не может быть, и как частное лицо Вы не можете обращаться. А что дальше делать? Все?”

Ответ: “А мы обратились в Генеральную прокуратуру РФ с запросом о возобновлении уголовного дела по факту убийства членов царской семьи, и в связи с тем, что у нас есть данные, факты о том, что человек остался жив”.

Н. Стрижак: “Ну, видите здесь двоякая ситуация. С одной стороны все признали, что останков Цесаревича Алексея и Великой княжны Марии нет, а с другой стороны один из ЗАКСов, не помню какой, Санкт-Петербурга замечательно выдал свидетельство о смерти”.

Ответ: “Если они выдали, они должны найти тело и засвидетельствовать смерть”.

Н. Стрижак: “С другой стороны, единственное, дорогие друзья, Вы поймите меня правильно. Я в данном случае не оправдываюсь и не стараюсь помочь Олегу Васильевичу, как бы получить другое имя. Мне просто интересно, что ведь после 1937 года очень много было выдано неправильных справок, где людям говорили о том, что в справках официальных, в 50-е годы, что люди были расстреляны, а потом выяснялось, что годы не те, то есть нельзя верить документу. Так как Вы собираетесь дальше опровергать это дело?”

Ответ: “Дело в том, что есть законодательство, на основе которого любой гражданин может обратиться с фактом, например об убийстве, у него должны принять это заявление и допросить. Пока этого не было. То есть ни одного следственного действия не было. Было одно действие в 1994 году, когда мы встречались с прокурором-криминалистом Соловьевым, здесь в нашей прокуратуре, по инициативе мэрии, и Сергей Никитин был с ним судебный медик, и они установили только одно, что глаза у меня не выпученные. Вот все следственные действия”.

Н. Стрижак: “Это хорошо или плохо?”

Ответ: “Ну, никак это не продвинуло дело на сегодняшний день. Хотелось бы, чтобы было движение”.

Н. Стрижак: “И, тем не менее, у нас осталась буквально пара минут, и я хотела задать Вам два простых и напрашивающихся вопроса. Скажите, что Вы будете делать, если самая высокая экспертиза, самая точная экспертиза, все-таки скажет о том, что, увы, для Вас, но Вы не являетесь родственником?”

Ответ: “Вы знаете, Ника, пусть скажет. Пусть скажет”.

Ответ Н. Стрижак: “Понятно. И я еще хочу сказать, что мне однажды понравилась Ваша фраза, несколько лет назад, мы впервые встретились, Вы сказали, что я нормальный человек, я просто хочу, я всегда уважал своего отца. В таком случае печального исхода Вы можете, попытаетесь найти какие-то объяснения его поступкам?”

Ответ Филатова О. В.: “Вы понимаете, в чем дело, все-таки надо верить своим родителям, потому что если уж нельзя верить своим родителям, пусть даже они заблуждались, но надо тогда просто проверить, если как бы это было неприятно, нужно “обнять” факты и отказаться от ложной теории. Потому что в этом и есть познание истины”.

Н. Стрижак: “Последний вопрос. Я не собиралась его задавать, но все-таки скажу. На фотографиях, которые были сняты несколько лет назад, Вы еще были без бороды. Вы специально отпустили бороду, чтобы как бы подчеркнуть нам свое сходство?”

Ответ Филатова О. В.: “Нет. Вы знаете, да, вопрос интересный. Работа на даче, комары и прочее, и жесткий волос. Жена благославила. Отпусти, ну что ты мучаешься, все равно ты же будешь месяц работать, и ты понимаешь, говорит, и то есть очень жесткий волос, поэтому бритвы не выдерживают, и пришлось отпустить бороду”.

Н. Стрижак: “Хорошо, провокация не удалась. Олег Васильевич, спасибо, что Вы пришли, и я все-таки желаю Вам дойти до суда, потому что нам всем интересно решение. Вы понимаете, что есть люди, которые пораду­ются одному решению и есть люди, которые порадуются также другому. Спасибо Вам, что Вы были с нами. Напоминаю Вам, что у нас в гостях был Олег Васильевич Филатов, человек, утверждающий, что его отец - это царевич Алексей. Посмотрим, что решит суд. До свидания. Всего хорошего. Увидимся завтра”. Следует сказать, что телевизионная передача в прямом эфире состоялась уже после того, как Олег получил отказ суда на заявление об установлении юридического факта, которое он подал 13 мая 1999 года в Федеральный суд Приморского района г. Санкт-Петербурга, отказ он получил в июле.

14 июля 1999 года Олег подал заявление в Генеральную прокуратуру РФ о возобновлении производства по уголовным делам по факту убийства царской семьи в г. Екатеринбурге. Ответ он так и не получил.

Олег счёл необходимым привести беседу с членом Государственной комиссии Беляевым С. А. с небольшим сокращением, то есть, что называется, “из первых уст”. Запись беседы была опубликована в журнале Московской Патриархии, а также и в “Интернете”. “Беседа с членом Государственной комиссии С. А. Беляевым”. (Сергей Алексеевич - крупный ученый-археолог, историк, сотрудник Института всеобщей истории РАН, автор около ста научных работ. Беляев - один из двух членов Государственной комиссии, которые выступили на заседании Комиссии 30 января со своими особыми мнениями, полностью не совпадающими с выводами комиссии.)

Корреспондент: “Как шла работа Комиссии?”

С. А. Беляев: “Руководство Комиссии всегда стремилось поскорее закон­чить ее работу. Пик, если можно так сказать, работы Комиссии был в сентябре-октябре 1995 года. Тогда встал вопрос о захоронении останков, и вся Комиссия проголосовала “за”, кроме митрополита Ювеналия и заместителя министра культуры В. Брагина. Я не принимал участия в голосовании, так как еще не был тогда членом Комиссии. 6 октября1995 года в Патриаршей резиденции в Свято-Даниловом монастыре состоялось совместное заседание Священного Синода и некоторых членов Комиссии. В нем участвовал Анатолий Александрович Собчак, который был самым старшим по рангу из присутствовавших членов Комиссии. А. Собчак сказал Святейшему Патриарху следующее: “Ваше Святейшество, Комиссия решила и постановила, и у Церкви нет иного выхода, как выполнять это решение”.

Корреспондент: ”Фактически это был ультиматум?”

С. А. Беляев: “Да, это был ультиматум. Незадолго до того я был в Праге и там, в архиве, нашел уникальный документ - официальный доклад следователя Н. Соколова вдовствующей Императрице Марии Феодоровне, в котором он сообщал, что останки Царской Семьи были сожжены. Я вернулся в Москву как раз к началу заседания Священного Синода. Святейший Патриарх предоставил мне слово для доклада о своем открытии перед членами Синода. Это дало возможность Святейшему Патриарху выступить с заявлением о том, что кроме заключения Государственной комиссии есть другой вывод, прямо противоположный, полученный в результате следственной экспертизы Н. Соколова в 1918 году. Тогда точку в работе Комиссии поставить не удалось. Два года заседаний Комиссии не было вообще. За это время сменились несколько председателей: Ю. Яров, В. Кинелев, В. Игнатенко. Последним был назначен Б. Немцов”.

Корреспондент: “Сергей Алексеевич, расскажите, пожалуйста, как проходили последние заседания Комиссии? Между кем в основном шла дискуссия? С. А. Беляев. Дискуссии никакой не было, потому что наши с академиком Алексеевым два голоса были “гласами вопиющего в пустыне” среди общего хора. Бурно проходило одно из последних заседаний. Оно шло даже не по линии обсуждения каких-то принципиальных вопросов, а по линии редактирования текста так называемого протокольного решения - основного документа, который был принят на этом заседании Комиссии. Тем не менее, председательствующий Б. Немцов сказал, что когда мы будем обсуждать редакцию того или иного пункта - а их там было всего девять-то, можно будет высказаться и по существу вопросов. Я сидел за столом напротив Эдварда Радзинского. Когда дошли до пункта третьего, где идет речь об утверждении, что найденные под Екатеринбургом останки принадлежат Николаю II и его Семье, я встал, чтобы сказать, что с этим утверждением не согласен, потому что еще не получены ответы на десять вопросов. Радзинский, который сидел напротив меня, поднялся, воздел руки и стал довольно эмоционально восклицать, что “мы все это уже слыхали”, “хватит нам”, “пора уже давно кончать все это”. Между нами стояли бутылки с минеральной водой и стаканы. Председательствующий, наверное, вспомнив случай с Жириновским и пытаясь предотвратить его повторение, весьма решительно и настойчиво попросил Радзинского пересесть подальше и увел его на другой край стола”.

Корреспондент: “В качестве кого Радзинский присутствовал на заседании Комиссии?”

С А. Беляев: “Он был членом Комиссии по разряду общественных деятелей. Корреспондент: Кто еще входил в состав Комиссии?”

С. А. Беляев: “Более десяти заместителей министров и государственных чиновников. Затем общественные деятели, к ним относятся Владыка Ювеналий, А. К. Голицын - предводитель дворянства, художник Илья Глазунов. Все годы в Комиссии числился академик С. Аверинцев, но он ни одного заседания не посетил и 3 ноября 1997 года был выведен из ее состава. Кроме них, в состав Комиссии входили Э. Радзинский, А. Авдонин и несколько ученых: академик В. В. Алексеев, директор института Истории и археологии РАН, я и С. В. Мироненко. Мироненко присутствовал в качестве то ли ученого-историка, то ли чиновника - директора Государственного архива Российской Федерации. Корреспондент: Получается, что специалистов-ученых было меньше, чем чиновников?”

С. А. Беляев: “Да. Из генетиков не было никого, из юристов - никого, из криминалистов - никого. Еще одно обстоятельство: обычно, когда ведется следствие, следователь - это одно лицо, а прокурор - другое. В следствии 1918-1924 годов так и было: все допросы велись в присутствии двух понятых и в присутствии прокурора или его помощника. А здесь в одном лице совместились и следователь и прокурор”.

Корреспондент: “Как Вы относитесь к позиции Гелия Рябова, который многократно выступал в средствах массовой информации, утверждая, что эти останки подлинно царские и что он обнаружил их еще в 1979 году, проводя раскопки на месте, указанном в “Записке Юровского?”

С. А. Беляев: “Могу сказать, что, вскрыв могилу в 1979 году, они с А. Авдониным очень затруднили всю дальнейшую работу над этими останками, потому что примерно на 3/4 площади могилы они нарушили почвенный слой, тем самым навсегда лишив ученых возможности установить время ее появления. Это можно было сделать с помощью современных методов, которые довольно широко используются в археологии. В этом районе можно было более-менее определенно установить, какие атмосферные осадки оседали в землю с начала двадцатого века. Анализируя химический состав почвы, впитавшей эти осадки, зная, как развивалась в этой округе промышленность, можно было с большой точностью определить, когда эта могила появилась. На той глубине, где находились останки, должен был сохраниться химический состав воздуха. Кроме того, на землю оседает пыльца растений. Все растения цветут в разное время. Метод пыльцевого анализа очень широко используется в археологии. Проделав такой анализ здесь, мы могли бы определить время года, когда была устроена эта могила. Рябов с Авдониным нарушили, может быть, первоначальный, а может быть, уже и не первоначальный земной покров могилы, и эти анализы проводить было бессмысленно. Кроме того, сейчас можно точно говорить, что по всем признакам “Записка Юровского” - фальшивка. Это показал источниковедческий анализ документа, известного под условным названием “Записка Юровского”, который провел доктор исторических наук Ю. А. Буранов. В своем “особом мнении” я провел анализ содержания записки и ее сравнение с выводами следствия Н. Соколова. Оказалось, что Юровский буквально на каждом шагу лжет. У него что ни слово, то стопроцентная ложь. Например, сам Юровский пишет, что он после расстрела Царской Семьи поехал в район Ганиной ямы на той машине, на которой везли тела. Следствие Соколова установило, что на этой машине поехал Ермаков и его команда, а Юровский оставался в доме Ипатьева еще длительное время, потом пошел в город, и в районе Ганиной ямы он оказался около шести часов вечера 17 июля. В своей так называемой записке он утверждает, что поехал с машиной, и события этого дня описывает как очевидец, все время употребляя слова “я”, или “мы”, но следствием Соколова установлено, что его там весь день не было. Так - в отношении буквально каждого дня и каждого часа. После этого какая может быть ему вера?”

Корреспондент: “Есть мнение, что “Записку Юровского” в 1928 году написал за него историк Б. Покровский. Как вы относитесь к такому утверждению?”

С. А. Беляев: “Только не в двадцать восьмом году. И не за него. Есть несколько вариантов “записки”, и экспертиза, проведенная Юрием Алексеевичем Бурановым, установила, что один из сохранившихся вариантов написан рукой академика историка Покровского. Корреспондент: Могло ли это быть сделано умышленно, с целью дезинформиро­вать тех, кто в будущем стал бы искать подлинное место захоронения?”

С. А. Беляев: “Этого я не знаю. Но надо учесть, что Покровский был одним из партийных функционеров, партийных идеологов того времени. Ему доверили архив Маркса - Энгельса - Ленина. Он выполнял многие, мягко говоря, деликатные поручения руководства партии”.

Корреспондент: “Сформулируйте, пожалуйста, основные вопросы, которые, с вашей точки зрения, не позволяют принять категорическое определение Комиссии”.

С. А. Беляев: “Первое. Не проведено в должном объеме сопоставление выводов и системы доказательств следствия Н. А. Соколова, и его предшественников с выводами, и системой доказательств современного следствия. Эта констатация касается, прежде всего, данных, содержащихся в так называемой “Записке Юровского” и других документах, вышедших из-под пера участников злодеяния. До сих пор споры велись только о том, кем и когда составлен этот документ, и совершенно не обращалось внимания на анализ его содержания. А между тем состав описываемых в нем событий, их последовательность и деятельность отдельных лиц, в частности самого Юровского, совершенно не соответствует тому, что известно по материа­лам следственного дела Н. А. Соколова. Признаюсь, что я больше доверяю документам следствия Н. А. Соколова хотя бы потому, что оно было проведено в строгом соответствии с уголовным и уголовно-процессуальным законодательством Российской Империи, в частности все показания снимались под присягой, а все допросы проводились в присутствии прокурора или его заместителя (“товарища”). А “Записка Юровского” - это, по сути дела, беллетристика, и за содержащиеся в ней сведения автор никакой ответственности не несет. Второе. Насколько мне известно, основное внимание в течение декабря 1997 года - января 1998 года экспертиза уделила антропологическому изучению останков; вопрос о необходимости проведения такой работы был поднят в моей записке 1994 года. Как заявил проф. В. Н. Звягин, впервые была произведена полная инвентаризация останков, они были распределены по отдельным скелетам и составлено их научное описание. Таким образом, теперь появилось что сравнивать. Но, насколько мне известно, не были добыты и проанализированы медицинские документы, относящиеся к Царской Семье, и до сих пор неизвестны прижизненные антропологические характеристики Ее членов. Таким образом, в настоящее время нет того, с чем сравнивать. В материалах современного следственного дела была лишь одна выкройка мундира для Государя, которая давала некоторое представление о строении его тела. Третье. Для доказательства принадлежности останков Императорской Семье и Ее верным слугам используется обычно тот факт, что была сделана реконструкция лиц по черепам по методу М. М. Герасимова. Мне в свое время доводилось слушать лекции М. М. Герасимова и по роду своей работы в качестве археолога в системе Академии наук приходилось неоднократно сталкиваться с использованием этого метода. Даже не принимая во внимание тот факт, что этот метод и при идеальных условиях имеет налет определенного субъективизма, он предполагает достаточно хорошую сохранность лицевой части черепа. А на большинстве скелетов, найденных под Екатеринбургом, лицевая часть черепа или вообще отсутствует, или сохранилась очень фрагментарно. Четвертое. Одним из основных методов, используемых экспертизой для отождествления обнаруженных останков с конкретными людьми, является метод фотосовмещения. О его недостатках мной подробно было сказано в записке 1994 года. Достоверно мне неизвестно, что по нему было сделано за последние два месяца, но, по имеющимся у меня сведениям, коррекция, необходимая в связи с тем, что при съемке живых людей и черепов использовалась разная фотоаппаратура, не была проведена. А при пользовании этим методом в измерениях счет идет на миллиметры”.

Корреспондент: “Тем не менее, решение о захоронении все-таки принято, хотя очень многие его не приемлют. Сергей Алексеевич, каким, по-вашему, может быть выход из этой ситуации?”

С. А. Беляев: “Нужно похоронить останки, как предложил Священный Синод, во временной символической могиле в Москве или Екатеринбурге, что, с моей точки зрения, еще лучше. Затем спокойно, уже без всякого ажиотажа, без всякой политики продолжить работу”.

P. S.: в марте 2000 года в газете “Аргументы и факты” № 10 (1011) опубликована статья на странице № 14 под названием “В Петербурге похоронили не царскую семью?” Статья рассказывает о том, что “...доказательная ценность проведенных генетических исследований недопустимо мала”. И далее о том, что записка Юровского не содержит и капли правды и место захоронения якобы “царских останков” также указано ложно. Чьи-то останки там найдены. Но чьи? Редакция “АиФ” располагает официальным письмом и документами из США от председателя Зарубежной комиссии по исследованию истории гибели и захоронения семьи и слуг Николая II г-на Колтыпина П. Н. P. S.: 4 февраля 2000 года я подал новое заявление в Приморский Федеральный суд г. Санкт-Петербурга об установлении юридического факта. Ответ пришел 20 апреля 2000 года. Судья просит объяснить ей юридическое значение установления факта родства, не идентифицировав личность. Таким образом, решение вопроса в суде о том, кем же был на самом деле Василий Ксенофонтович Филатов, пока остается без движения, поскольку люди не в состоянии преодолеть синдром страха перед принятием ответственного решения, имеющее политический резонанс в мире. Вопрос возникает сам собой: когда данный юридический факт будет установлен? P. S.: 16.06.2000 в Германии, в г. Гейслингене, в суде первой инстанции, прошло слушание гражданского дела о расторжении брака между гражданином Германии Вильфридом Штромайером (истец) и Ольгой Штромайер (Филатова) (ответчица), которое завершилось 23.06.2000 вынесением приговора в пользу ответчицы.

В ходе судебного разбирательства в связи с заявлением истца о том, что Ольга Штромайер (Филатова) является Великой княгиней, суд разобрал это заявление истца и принял к сведению исследования, о которых шла речь в книге “Спасение царевича Алексея, сына Николая II”, и на которые ссылался истец, американское издание 1998 года, издательство “Харри Н. Абрамс инк.”, г. Нью-Йорк, США (авторы: В. Петров, И. Лысенко и Г. Егоров), и установил, что данные судебно-медицинские и криминалистические исследования действительно имели место (выдержки из книги прилагаются к решению суда). Он принял этот вопрос также к рассмотрению, после чего и допросил ответчицу на тему: действительно ли правильно утверждение ее супруга, что она, Штромайер (Филатова), с умыслом, и коварно скрывает свое происхождение, чем нарушает брачный контракт?

Суд пришел к выводу, что это не так, но при этом суд уточнил, что сам факт того, что является ли она Великой княгиней или нет, не имеет для суда особого значения, но, тем не менее, суд счел необходимым рассмотре­ние этого вопроса аккуратно зафиксировать в своих судебных документах. Истец не согласился с решением суда и готов через своих адвокатов обратиться в Верховный суд Германии для выяснения факта: является ли его супруга Штромайер Ольга Великой княгиней или нет? Таким образом, немецкая сторона, рассматривая в суде этот вопрос, создает судебный прецедент, о котором в российском суде речи не идет. А о юридических последствиях, при принятии положительного решения немецким судом, можно будет судить позже, учитывая все аспекты, которые связаны с понятием международного права. (См. документы немецкого суда по адресу: Германия, г. Гейслинген, суд первой инстанции. Решение суда от 23.06.2000. № 1F177/00.)

Дата добавления: 2015-10-21