Монархические движения мира.

Помимо всего вышесказанного Олег решил остановиться в своём повествовании на том, как развивалось монархическое движение в 80-90-е годы 20 века в разных странах мира. Люди по-разному относятся к монархии. В одних странах она сохранилась как государственный строй, а в других, где от неё в своё время отказались, она вновь восстанавливается. Само собой разумеется, что он считал, что невозможно рассмотреть все вопросы в рамках данной книги, касающиеся этой темы, но, тем не менее, читателю будет небезынтересно знать, что, например, в 1994 году парламент Греции лишил Короля Константина греческого гражданства и конфисковал его собственность на родине. Это решение было принято социалистическим большинством в парламенте по представлению министерства финансов, несмотря на массовые протесты греков, и главной оппозиционной партии, бойкотировавшей голосование. Король Константин, покинул родину в 1967 году после военного переворота и прихода к власти “черных полковников”. Он отказался признать этот акт, который он считал “неконституционным, противоречащим нормам международного права, законам Европейского Сообщества и здравому смыслу”.

Греческое правительство предъявило Королю ультиматум, где говорилось, что он вновь может получить греческое гражданство, если признает итоги референдума 1974 года, утвердившего республиканское правление, и откажется от королевского титула. На это греческий монарх ответил так: “Я больше не являюсь Королем Эллинов, но останусь навсегда Королем Константином, и никто не может лишить меня моих прав и обязанностей. Я и моя семья протестуем против этой несправедливости. Мы никогда не отречемся от нашего наследия, и я буду бороться за греческих граждан любым законным способом”.

Тогда Король Константин проживал в Англии, где его посещали тысячи греков, желавших засвидетельствовать свои верноподданнические чувства и призывающих Короля вернуться на родину.

В другой стране, Италии, парламент принял решение о возвращении короля на родину. По итогам опросов общественного мнения, которые были проведены в 1993 году в Турине, Милане, Неаполе и Палермо, выяснилось, что 34,6% мужчин и 30% женщин выступали за реставрацию монархии, соответственно 32,2% и 45,7% не имели определенного мнения на этот счет. В то же время 33,2% и 24,3% высказывались за сохранение республиканской формы правления. Число сторонников монархии в Италии неуклонно росло, причиной чему являлась и сейчас является политическая нестабильность коррумпированного республиканского режима. До принятия решения парламентом Италии о возвращении в страну Главы Савойского Дома Принца Виктора Эммануила и его сына Принца Эммануила-Филиберта все предыдущие годы власти препятствовали движению за монархию, и оставляли в силе статью XIII послевоенной конституции, запрещавшей въезд Короля в Италию. Итальянские монархисты боролись за отмену этого закона, противоречащего, кроме всего прочего, и протоколам и директивам Европейского Сообщества, в состав которого входит и Италия.

Сторонники восстановления монархии на Аппенинах много сделали для прославления памяти Членов Савойского Дома. Во время церемонии, на которую съехались делегаты со всех концов страны, был открыт памятник Королю Умберто II в парке, носящем его имя (прежнее название – “Тоскана”). На это собрание собралось более 800 сторонников восстановления итальянской монархии. Его участники призывали перенести останки Виктора-Эммануила III и Умберто II на родину и перезахоронить их в Римском Пантеоне, а также исключить из конституции антимонархические положения.

В Модене одна из магистралей названа в честь Принцессы Мафалды Савойской. В Бриндизи сегодня можно пройтись по улице Иоанны Болгарской, есть и другие улицы, носящие имена Членов Королевского Дома Италии. В это же время оказывалось давление на городской совет Фьезоле, рядом с Флоренции, с целью реставрации мраморного бюста Короля Умберто I, установленного в 1906 году в общественном парке и находившегося в плачевном состоянии.

В Риме молодые члены Монархического Альянса собрали подписи под петицией, требующей отмены статьи XIII.

По словам одного из наиболее активных лидеров итальянских монархистов С. Боскьерро, только Король мог бы объединить нацию, “утвердив устойчивость и авторитет законов”. В соседней стране с Италией в Румынии после крушения власти Чаушеску многие румыны вспомнили о своём Короле, который также многие годы находился в изгнании. Румынский Король Михай I, сыграл решающую роль в перевороте 23 августа 1944 года, приведшем к свержению фашистской диктатуры И. Антонеску. Это дало возможность Советской армии, беспрепятственно войти в Румынию, Короля свергли местные коммунисты в декабре 1947 года. И, тем не менее, даже в самые темные годы “красного тоталитаризма” на стенах домов появлялись надписи с требованиями хлеба и возвращения Короля Михая.

В 1990 году Король Михай отправился в Румынию, но новые демократические власти во главе с И. Илиеску, опасаясь популярности Короля среди народных масс, заставили покинуть страну. В 1992 году на Пасху по приглашению Архиепископа Пимена Михай I все же прибыл в страну. Сотни тысяч румын, держа в руках флаги, транспаранты и портреты Короля, стояли на улицах, по которым двигался кортеж, и приветствовали возвращение своего Государя. Раздавались призывы: “Король, не покидай нас! Это твоя страна! Король - в страну, коммунисты - вон!”.

Боясь распространения монархических настроений, официальные румынские власти запрещали ему въезд. Все больше румын связывало будущее страны с восстановлением законного строя. По данным социологических опросов, более 30% жителей Румынии выступало за возрождение монархии. Эту идею поддерживала и Национал-Церенистская партия - ведущая сила оппозиционной коалиции, получившей на выборах 33% голосов избирателей.

В те годы судьба монархии не везде складывалась одинаково. Так, например, к таким странам относится Иран. Проживающий в Париже старший сын Персидского Шаха, Реза Куруш Пехлеви II, 33-летний Принц, который после смерти отца в 1980 году в Каире провозгласил себя иранским правителем в изгнании, все еще не отказался от надежды вернуться в Тегеран. Реза II никогда не отрекался от своих прав на трон. Понимая, что оппозиция исламским фундаменталистам слаба, и пока не выступает единым фронтом, он стремился объединить вокруг себя не только монархические, но и либеральные силы, и теперь является вождем большей части национального сопротивления за пределами Ирана. “В историческом плане иранцы всегда следовали за вождем; за таким, как Шах или таким, как Хомейни”, - говорит Реза II. Вождь, по его мнению, потребуется Ирану и в будущем. Он уверен, что сегодня – он единственный, кто мог бы добиться мирной смены власти и создать условия, при которых одна диктатура не заменялась бы другой. А в такой европейской стране как Франция, которая многие годы является республикой, её народ всё-таки не потерял интерес к монархическому движению. Так организованное социалистическим правительством Франции “празднование” годовщины “великой французской революции”, происходившее в 1989 году, лишь подхлестнуло активность существующих во Франции монархических организаций, проведших ряд акций протеста.

“Наши намерения чисто контрреволюционные” - говорит инспектор сил безопасности Ф. Труамф, основавший в 1987 году Комитет “Анти-89”. Эта организация издаёт ежемесячную газету, и организовала 15 августа 1989 года мощнейшую роялистскую манифестацию в Париже, направленную против празднования годовщины революции. К тому же акции монархистов охранялись органами правопорядка гораздо более тщательно, чем мероприятия крайне левых - коммунистов и анархистов.

Это связано с рядом решительных действий, осуществленных роялистами. Так, в январе 1989 года дюжина молодых людей с белыми повязками на лицах (белый цвет - символ французской монархии) ворвалась в театр во время концерта революционной песни. С криками “Да здравствует Король!” они разбросали вокруг гранаты со слезоточивым газом и сбили с ног меццо-сопрано Е. Делавель, вдохновенно исполнявшую “Марсельезу”.

Этот радикализм действий связан, вероятно, с тем, что в монархических организациях много молодежи. Например, “Национальная Реставрация” издаёт специально для лицеистов газету “Инсур-рексьон”, а четвертая часть ее членов - молодежь в возрасте до 21 года. Разумеется, большинство роялистских выступлений носят более “цивилизованный” характер, например, акция протеста, состоявшаяся в 1988 году в Гренобле, или “организованная право-католическими кругами” месса по жертвам революции в Париже в 1989 года.

Монархисты всемерно стремятся донести до французов правду о Королевской Франции и ужасах революции. В апреле 1989 года на экраны вышел фильм о подавлении революционерами крестьянского роялистского восстания в Вандее (1793-1794 годы.). Частичное финансирование съемок этой кинокартины взяли на себя вандейские предприниматели. Во многих домах Вандеи можно увидеть портреты - видных деятелей контрреволюционного движения. В Лионе Историческое общество занимается розысками потомков 3000 лионцев, гильотинированных после подавления монархического восстания в этом городе.

Накануне “празднования” 200-летия революции была устроена телепостановка, в точности воспроизводившая позорное судилище над Королем Людовиком XVI. После передачи аудиторию просили вынести вердикт: из 116.391 зрителя, принявшего участие в голосовании, 72% заключили – “невиновен”. Процесс очищения национального самосознания от революционных наслоений идет и вширь, и вглубь. Более 340 тысяч человек читает монархический журнал “Пуан де Вю”, и подписка ежегодно растет.

Опрос, проведенный еще в 1987 году еженедельником “Ле Пуан”, показал, к всеобщему удивлению, что 24% французов выступают за восстановление монархии. “Король единственный способ объединить нацию, так долго разделенную политической борьбой”, - говорит И. Омон из “Нового Роялистского Действия”, монархической организации, получившей места в муниципальных советах трех городов Франции. Кстати, на муниципальных выборах 1992 года только монархисты и националисты реально укрепили свои позиции в представительных органах.

Подлинно серьезным успехам препятствует разобщенность в рядах роялистов. Отсутствие четкого закона о престолонаследии и противоречивые указания в завещаниях разных королей приводят к расколу монархического движения на несколько враждующих группировок. В марте 2001 года Олегу самому пришлось, в силу сложившихся обстоятельств, встретиться с представителями одной из группировок, с неким Себастьяном, гражданином Франции. Он возглавлял телегруппу IV канала телевидения Франции. Она прибыла в Санкт-Петербург сразу после выхода в свет книги Олега “История души, или Портрет эпохи” в декабре 2000 года. По словам Себастьяна их интересовало его отношение к монархии. Олег договорился с отцом Геннадием, настоятелем Софийского собора и отцом Маркелом настоятелем Феодоровского собора в Царском селе и получил от них разрешение на съёмки внутри соборов. Съёмки проводились два дня. Французы всё время кутались в свои куртки, поскольку в это время было ещё достаточно прохладно. Но они стоически перенесли мороз и были довольны проведённой работой. Олег рассказал им о своей работе по исследованию личности своего отца, о своих взглядах на жизнь. Себастьян знал русский язык. А вот с его коллегами пришлось беседовать на английском, к которому они не питали большого пиетета. Олег сознательно задал им вопрос о том, почему они приехали именно к нему, ведь у них во Франции республика. На что получил квалифицированный ответ в том духе, что у них во Франции никогда тема монархии не исчезала и дискуссия в настоящее время накаляется. Так многие продолжают искать могилу сына Людовика XVI. К тому же к ним во Францию часто приезжают монархисты из Германии, которые тоже имеют определённые взгляды на судьбы современной монархии. Таких людей много, которые исповедуют монархические взгляды и не только в вышеназванных странах, но и во многих других. Так сегодня это уже свершившийся факт, что в Болгарии руководителем страны является монарх. В те годы по данным опросов общественного мнения, до 41% граждан Болгарии выступали за восстановление монархии и возвращение на престол Царя Симеона II, свергнутого в 1946 году коммунистическим режимом, установленным при помощи СССР. Тогда были сфальсифицированы результаты референдума о форме правления, после чего юный Царь был вынужден эмигрировать.

Живя в изгнании, он никогда не отрекался от своих прав и обязанностей относительно Болгарии, отстаивал честное имя болгар в глазах: международного общественного мнения. В одном из обращений к соотечественникам он сказал: “Я обращаюсь ко всем болгарам-патриотам, с разными политическими убеждениями и социальным положением: подайте друг другу руки, забудьте вражду и соперничество, и начните работать дружно во спасение Болгарии”.

После падения в Болгарии коммунистического режима по всей стране стали возникать национально-консервативные и монархические организации, выступающие за восстановление Тырновской конституции и попранной законности. Во время выборов многие избиратели делали пометки на бюллетенях: “Да здравствует Царь Симеон II”, “Все кандидаты не могут сравниться с Царем нашим Симеоном” и тому подобное.

Демократическая власть в лице Ж. Желева, опасаясь нарастания монархических настроений, отменила предполагавшийся референдум о форме правления. Но болгарские монархисты продолжали действовать: проводились акции, издавались, газеты и журналы. В одном из пресс-релизов Консервативно-Монархического Союза Болгарии говорилось: “Республиканство - это плод революционного беззакония, а у чего плохое начало, у того и конец будет плохой.

Если отменить революционные действия отечественнофронтовцев и коммунистов, то перед нами появится Тырновская конституция и её подлинный хранитель Его Величество Симеон II”. Это Болгария, а что известно о такой стране как Тунис. Что там происходило с монархическим движением? Наследник Тунисского престола Принц Фейсал Бей, правнук Короля Сиди Мухаммеда аль-Амина (1943-1957 годы.), обратился к своему народу с воззванием. “Наша семья, - заявил Принц, - служит нации со времен Хусейна бен Али (1705 год). Благодаря своему деду, который всегда повторял, что у нас больше долга, чем права, я был воспитан в духе служения. Королевский Дом воплощает собой живую традицию. Это сокровище нашей истории и оно принадлежит всему народу. Наша семья бережет его и готова передать будущим поколениям тунисцев”. Тунисский Бей был провозглашен Королем в 1956 году, но на парламентских выборах вскоре победила партия Хабиб Бургиба, прикрывавшаяся монархической фразеологией, но на деле стремившаяся к свержению монархии. После прихода к власти партийный режим вынудил Короля Сиди Мухаммеда и его сына Принца Хусейна эн-Насра поочередно отречься. Коронованный малолетний внук Короля Решал аль Махди в том же 1957 году был вынужден покинуть страну, но не отрёкся от престола. И в конце следует обратиться к теме монархии в Великобритании. Что обсуждала общественность в Англии в те годы?

В кругах левой британской интеллигенции муссировался и муссируется вопрос о необходимости перехода к республике. За последние годы вышли две книги в поддержку этой идеи: “Конец Династии Виндзоров С. Хейслера и “Королева и я” С. Таунсенда. Тем не менее, Ч. Харгроув, автор недавно вышедшей, книги “Королева”, утверждает, что народ не так легко поддается влияниям и в настоящее время не, желает перемен в государственном строе. Установление республики пока лишь предмет обмена мнениями, но никак не реально существующая тенденция и уж тем более не значительное народное движение”. Харгроув считает, что “если учитывать, что представляет собой Королева, и принять во внимание, какие услуги она оказывает Соединенному Королевству, то не думаю, чтобы она обходилась нам слишком дорого. Ведь она обладает огромным влиянием, хотя бы в силу того, что олицетворяет собой преемственность, символ власти, единство и национальную самобытность. Властитель, стоящий над всеми партиями, - это поистине бесценное сокровище. Однако попробуем разобраться объективно, так ли уж дорого “стоит” Королева? Согласно недавним подсчетам и учитывая, что в королевстве 57 млн. душ, на каждую из них падает “бремя” в размере 1,5 фунтов стерлингов в год”.

Результаты опроса общественного мнения подтверждают выводы Харгроува: только 28% опрошенных склонны “демонтировать” монархию. В то же время, 34% указали, что поддерживают этот институт потому” что он “лучше, чем альтернативные варианты”, а еще 36% причислили себя к “активным сторонникам монархии”. Таким образом, проблема монархического движения развивается в разных странах неодинаково, но развивается и имеет свои традиции и свои исторические особенности.

Стоит вспомнить, что в России и до революции существовала наука о монархии, о праве, о государстве и так далее. Этим вопросам, в частности, посвящено исследование крупнейшего юриста по международному праву Российской Империи, специалиста с мировым именем, профессора и декана юридического факультета Императорского Новороссийского Университета Петра Евгеньевича Казанского (1866—1947 годы). Он смог синтезировать взгляды юристов и политиков самых разных политических убеждений в единую теорию Русского Самодержавия, отбросив у каждого то, что являлось политической накипью и не согласовывалось с взглядом на Власть Всероссийского Императора, выраженную в Основных Законах и традициях русского народа.

Здесь необходимо сказать несколько слов о биографии этого человека и вот почему. Евгений Петрович Казанский родился 18 мая 1866 года в семье военного врача и учёного, потомственного дворянина. Высшее образование он получил в императорском Московском Университете, который он окончил в 1890 году. Затем он прошёл подготовку при Университете, после чего его назначили приват-доцентом в Императорский Казанский Университет на кафедру международного права. Затем последовала полуторагодичная стажировка за границей в Европе в Германии, Бельгии, Франции, Швейцарии.

Судьба профессора Казанского П.Е. была напрямую связана особенно в годы Первой мировой войны с царской семьёй. “Татьяниным комитетом”, а после революции он проживал на Юге России, а по окончании гражданской войны в других городах России.

“…В Первую мировую войну профессор П. Е. Казанский продолжает преподавать и писать с особым чувством волнения за судьбу Отечества, в ее борьбе за свое существование в современном мире. Он смотрел на эту войну через призму призвания России к освобождению порабощенных народов. В начале века средостением борьбы за общерусское единство была Галиция, принадлежавшая тогда Австро-Венгрии, там была передовая столкновений русского мира с другими цивилизациями. Профессор П. Е. Казанский был одним из тех русских людей, которые, объединившись в “Галицко-русское благотворительное общество”, рассказывали о тяжком положении подъяремной Руси - русским в Империи. Будучи председателем Одесского отделения этого общества, он много сделал для австрийских русских, особенно во время 1-й мировой войны, когда австро-венгерские власти начали, по сути дела, геноцид русских в Галиции, десятками тысяч сажая в тюрьмы, расстреливая, сжигая деревни. Галичане тысячами искали убежища в России. Одесское отделение “Галицко-русского благотворительного общества” под руководством профессора П. Е. Казанского при всей своей малочисленности смогло приютить несколько тысяч беженцев. Сам же профессор П. Е. Казанский написал несколько брошюр, рассказывающих о галицко-русском геноциде. Был он также и членом Одесского отделения Комитета Имени Ее Императорского Высочества великой княгини Татьяны Николаевны, являясь членом исполнительного Комитета помощи беженцам русской национальности.”

Цесаревич Алексей Николаевич Романов в своём дневнике очень часто упоминает о своих визитах с Императором в г. Одессу из ставки из г. Могилёва. В Одессе он бывал в госпиталях, на флоте, на заводах и государственных учреждениях и Университете. Приезжали туда и дочери царя, в том числе, и Великая княжна Татьяна Николаевна Романова, которая возглавляла также созданной ею “Татьянин комитет”, в обязанности которого входило оказание помощи раненым солдатам и офицерам. Таким образом, профессор Казанский П.Е. встречался со всеми членами семьи Николая Александровича Романова.

“…После февральской революции профессор П. Е. Казанский с перерывами преподавал в Университете, вероятно, до конца 1919 года, когда в Одессе окончательно закрепились красные. В годы гражданской войны Новороссийский Университет весьма отличился, поддержав свою славу консервативного учебного заведения, избрав в свои почетные члены генерала Деникина”. После гражданской войны профессор Казанский П.Е., проживая в СССР, и бывая в разных городах страны, мог знать о месте проживания Цесаревича Алексея и принял участие в его судьбе.

“…В дальнейшем профессор П. Е. Казанский преподавал в разных вузах Одессы, но печатать свои произведения ему более не давали, а он написал их и после революции немало…профессор и в 1940 году не опустил в своем указателе ни одного своего “реакционного” произведения, не исключая и книгу “Власть Всероссийского Императора”.…

Следует упомянуть, что относительно прошлого русской Императорской власти имеется несколько весьма ценных специальных монографий…Во-первых, о правах русского Императора говорят почти все сравнительно многочисленные работы, изучающие в разных отношениях обновленный государственный строй России… Во-вторых, интересующий нас вопрос рассматривают все появившиеся в последнее время и ранее изданные многочисленные учебники русского государственного права…В дальнейшем мы увидим, что наш современный строй представляет собой, говоря словами законодательных актов, лишь обновленный государственный строй Российской Империи, а не вполне новый.

Наконец, изучаемый вопрос рассматривается и в публицистических трудах многих лиц. По справедливому замечанию господина Захарова в его книге “Система русской государственной власти” (Новочеркасск, 1912. С. 59 - 60.), учения об основах русского государственного строя “не составляют предмета исключительно юридических сочинений, но являются также темой многочисленных сочинений публицистического характера, которые, наравне со многими сочинениями историческими и юридическими, признавая оригинальность развития русской жизни и русских государственных основ, с социологической точки зрения анализируют русскую действительность, психологию русского народа, определяют наши государственные начала и изыскивают то русло, по которому прямо и спокойно должна течь русская жизнь.

Этого рода сочинения оказываются ценными уже потому, что, не подчиняясь односторонне теории, как большинство исследований в области правовых вопросов, дают простор свободным суждениям о тех бытовых, национальных, исторических и психологических особенностях, которые нельзя не принимать во внимание при изучении основ государственности и развития политического строя”.

“…Литература вопроса действительно богата и разнообразна. По своему содержанию, она верно отражает два старинных течения русской политической жизни, которые давно уже борются между собой. Одно можно назвать народным, национальным, другое - космополитическим. В применении к русскому государственному устройству первое утверждает, что формы последнего должны быть найдены русским народом самостоятельно, в соответствии с его действительными народностями, причем поучение надо искать, прежде всего, в прошлом русского государства и народа и засим только в опыте других народов. Исходная мысль этого направления та, что государственный строй есть органическая часть народной жизни, уходящая своими корнями в глубину веков. Каков народный быт, такова и форма правления. Второе направление утверждает, что совершенные формы правления уже найдены по опыту других народов, продвинувшихся дальше нас по пути государственного развития, и задачей является наиболее полное перенесение к нам последних, так сказать, усовершенствований государственного механизма. Исходная точка зрения этого направления гласит, что право вообще, и публичное право в частности, есть, так сказать, общественная математика, формулы которой, как и формулы, положим, алгебры, имеют равную ценность для всех. Наилучший государственный строй для всех один. В той же книге “Система государственной власти” (Новочеркасск, 1912. С. 60) у Н. А. Захарова читаем:

“Две тенденции - создать национальный тип государства и воспитать сознание общества согласно тем воззрениям, которые стремятся установить один общий культурный тип человечества, живут рядом и борются в течение веков.

Если сторонники второго воззрения видят у себя перед глазами, как живой пример, сильную волю Петра I, могучей рукой втиснувшего Россию в семью европейских государств, давшего ей европейскую внешность и старавшегося облечь в форму западных понятий явления отечественной жизни, то приверженцы первого могут указать на то, что противодействие подражанию Западу как одному общему типу культуры у нас еще весьма живо и поныне”'.

Нет нужды пояснять, что мы всецело стоим на первой точке зрения. Мы убеждены даже, что в ближайшем будущем эта точка зрения получит в России такое же всеобщее признание, каким она пользуется во всем действительно цивилизованном мире. Противоположное мировоззрение, предлагающее, в сущности, слепую подражательность, есть достояние народов слабых, безразличных и безвольных, проявление духовной беспомощности и наследие исторической приниженности души народной, только прикрывающиеся громкими фразами. По мере роста и укрепления народного самосознания нация желает идти своей дорогой к своим свободно избираемым целям. Против того, что Россия обречена только на подражание Западу, раздавались убежденные голоса, между прочим, и в тот период, когда обсуждались возможные основания будущего обновленного строя. Так, в известной записке (Шипов Д. Н. “Слово”, 1905, № 124 и 125) Д. Н. Шипова читаем: “Нам кажется, что громадное число лиц в России сливалось с партией (конституционалистов) не по своим положительным идеалам, а по своему отрицательному отношению к осужденному теперь самим правительством бюрократическому строю. Воззрения этой партии опираются на два неверных положения:

1). На признание, что политическое творчество человечества иссякло и что поэтому, раз мы хотим отрешиться от господствовавшего у нас бюрократического строя, тем самым мы, следовательно, переходим к конституционному - западноевропейского образца, как будто доказано уже, что всякое дальнейшее политическое творчество кончилось, и ничего, кроме западного парламентаризма, ни один народ для себя создать не может;

2). На признание, что условия, как прошлого, так и настоящего России не имеют в себе коренных различий от Западной Европы”'.

Верные замечания, к которым не может не присоединиться каждый объективный исследователь русского публичного права. Если в политических убеждениях и пожеланиях можно расходиться, то ведь действующее право - одно для всех…”

Дата добавления: 2015-10-21