Глава 21

Необходимость - лишь иллюзия. Всегда можно найти замену. Роман Грунтов.

Порой всё должно меняться. Просто потому что так задумано природой и прописано в мировом контракте создания дерьмовых ситуаций. Есть люди, которые уходят из твоей жизни независимо от твоего желания, просто потому, что рано или поздно что-то должно меняться, вместо привычного должно приходить новое, ведь от привычного начинаешь уставать. Разница состоит лишь в том, что одни уходят первые, находя для себя подходящую замену потерянному, а другие остаются в оглушающем одиночестве и пытаются справиться с ощущением предательства, боясь повторить подобную ошибку ещё раз.

- Рада тебя видеть, - Алина искренне улыбается, пропуская Андрея в квартиру.
- Ты одна?
- Кирилл на работе, - с улыбкой отвечает она, следя за тем, как он снимает верхнюю одежду и обувь.
- К лучшему.

Она заливисто смеётся. Андрей замирает, слыша её смех. Боже, как он соскучился по своей малышке. Её смех ножом в сердце, возвращая в счастливое прошлое.

Она тянет его за руку, он послушно следует за ней, чувствуя что-то теплое и светлое в душе, прекрасное, снимающее напряжение. Он чувствует успокоение, облегчение рядом с ней. Садится на стул. Аля приносит ему кружку кофе и пирог.

- С чем? – интересуется он.
- С яблоками.

Он улыбается, потому что в её присутствии просто не может не улыбаться.

- Божественно, - хвалит он.
- Я тренирую свои кулинарные способности.
- Тренируешь? – он изображает испуг, и она вновь смеётся.
- Не беспокойся. Я умею оказывать первую помощь нуждающемуся.
- Успокоила, малышка, так успокоила, - с мягкой, нежной усмешкой отзывается он.

Её руки лежат на животе, непроизвольно привлекая внимание.

- Как ты себя чувствуешь?
- Я чувствую себя счастливой, - с улыбкой говорит она. Её глаза блестят радостью и оживлением, тёмные волосы обрамляют аккуратный овал лица. Он с нежностью смотрел на неё, понимая, что любит ещё не родившегося ребёнка, потому что он – это дитя Али, её часть, её продолжение. Он боготворил её, наверное. Он ни разу не позволял себе грубых слов или резких фраз в отношении его малышки. Он, скорее всего, влюбился в неё с первого взгляда, просто осознал это несколько позже.
- Андрюш, я вот о чём подумала.

Она забавно сморщила носик и прикусила нижнюю губу, что-то обдумывая. Андрей улыбнулся, видя эту привычную непосредственную манеру поведения. Она была почти такой же, как в их первую встречу. Яркой, по-детски наивной немного, её волновали любые мелочи, она постоянно была где-то далеко в своих мыслях. Но её улыбка всегда была искренней, затрагивающей душу, заставляющей замереть сердце. С ней всегда было легко и хотелось смеяться. Он вообще до неё не замечал, что его жизнь превратилась в монотонное занудство. День изо дня одно и то же, уже привычное, потерявшее какой-либо смысл.

- Я думаю о том, чтобы передать тебе управление журналом.
- Что? – удивлённо спросил он.
- Из меня сейчас работник никудышный. Скоро малыш родится, - она погладила живот, мечтательно улыбнувшись. Он почувствовал резкий укол боли, жалея, что этот ребенок не его.
- Думаю, стоит хорошенько поразмыслить над этой идеей.
- Нечего и думать, - экспрессивно возмутилась она. – Я уже всё решила, - закивала она, подтверждая реальность своих слов.
- Мне надо подумать.

Она вздохнула.

- Это не то, о чём ты мечтал? – заботливо поинтересовалась она. Алина смотрела на него настойчивым, вопрошающим взглядом. Он слегка улыбнулся, надеясь убрать её беспокойство.
- Всё хорошо, малышка. Просто нужно будет свыкнуться с мыслью об ответственности, которая будет лежать на мне.
- Ты справишься, я знаю, - слабая, нежная улыбка. Она погладила его руку, стараясь поддержать.

Они продолжали чаепитие. Смеялись, шутили, как в старые времена.

- Ты так и не помирился с Линой? – как бы, между прочим, поинтересовалась Аля.
- Я с ней и не ссорился.
- Отпусти это, Андрюш. К чему эта глупая ненависть? От неё никому лучше не становится.

Он ничего не ответил, не желая её огорчать. Перевёл разговор на другую, более безопасную тему.

Алину всё же волновал вопрос ссоры между Линой и Андреем. Глупо как, но она чувствовала себя виноватой в том, что эти двое близких и дорогих ей людей сейчас враждовали. Она понимала умом, что её вины нет в том, что Лина влюбилась в Андрея, и что, скрывая это так долго, в какой-то момент просто сломалась. Она искренне сочувствовала подруге и переживала за ту, но… ненависть Лины обернулась на саму Алю, которую любил Андрей. Это можно было понять, несомненно. Но было что-то горькое и противное в осознание, что тебя сделали виноватой, что тебя ненавидят за безответную любовь к человеку. Алина знала, что такое любовь, которая живёт внутри ни день, ни два, она знала, что значит любить и потерять надежду. Единственное, что она не могла понять – это упрямую ненависть Андрея, его неприязнь к Лине. Прошло уже так много времени, его вражда по отношению к девушке должна была стихнуть, но ситуация не сдвинулась с мёртвой точки.

На Лине платье, изящное, воздушное, нежно сиреневого цвета. Она крутится перед зеркалом, видя, как платье в ответ исполняет синхронное, ассиметричное кручение и вновь опадая, скрывает её стройные ножки. Она улыбается, поправляя причёску, проверяя, хорошо ли держится заколка в волосах. Вообще-то она не любила все эти заколки и тому подобные аксессуары, они обычно держались на её шёлковых волосах не более получаса, но сегодня ей хотелось выглядеть по-особенному, изменить привычному. Роман наблюдает за ней с улыбкой, подходит к ней. Он ходит бесшумно, уверенным шагом ступая дальше. Даже его походка выдаёт характер личности. Грунтов стоит сзади, близко, впервые так близко. Они отражаются в зеркале. Она хрупкая и светлая, и он в тёмном костюме, безразличный и самоуверенный. Контраст между ними по-настоящему завораживает. Он нежно прикасается к её руке, скользя вверх, создавая импровизированную, мимолётную дорожку. Он целует её шею, не настойчиво, а медленно. Она вздрагивает от одновременной твёрдости и мягкости его губ.

- Ты сегодня безумно красива, - тихо говорит он.

Она улыбается его отражению.

- Спасибо.

Они собираются в театр. Он пригласил, а она была лишь рада. Одинокий вечер в четырёх стенах был худшим вариантом. С ним хорошо, он умеет отвлекать от тяжёлых мыслей и грустных эмоций. Она чувствует себя с ним защищённой, словно находится за непробиваемой стеной. Но чего-то не хватает, чего-то важного и нужного. Она сравнивает Романа с Андреем, машинально, неосознанно. И понимает, с каждой секундой мысль проникает всё глубже, пугая, отталкивая. Ей нужен один единственный человек и тысячи других не заменят его.

Грунтов не отходит от неё на протяжении вечера, не оставляет ни на минуту, она ему благодарна за внимание. Его рука на её талии, уверенное касание тёплых, твёрдых рук. Его тело так близко. Незнакомый, не родной, а чужой запах.

- Ты опять грустишь.
- Не обращай внимание.

Он мягко улыбается, вдруг его лицо изменяет выражение. Черты лица заостряются, а глаза пугающе чернеют. Лина оглядывается, видя Марину, которую обнимает симпатичный парень, что-то нашёптывая ей на ушко. Подруга загадочно улыбается и искренне смеётся, откидывая голову. Подруга замечает их, смотрит настойчивым взглядом несколько секунд и отводит взгляд, словно не знакома, не узнаёт. Больно и обидно. Рука Романа сильнее сжимается на её талии. Она внимательно вглядывается в его глаза, пытаясь угадать, понять, что происходит. Он, словно опомнившись, вновь возвращает себе контроль и скрывает любую возможную эмоцию за безразличной маской. Лина хмурится, недоумевая.

Она много думала о том, почему их отношения с Мариной разладились, дошли до грани, истощились. Марина никогда не была вспыльчивым человеком. Она не обвиняла, не осуждала, не ругалась. Она была спокойной, не ставя границ и условий. Но что-то вдруг стало иным. Марина стала отдаляться. Раньше ведь Лина тоже выкидывала что-то невразумительное, но Марина никогда не уходила, не обижалась. Просто она была практичным человеком и рационально мыслила. Пожалуй, Марина была полноценно самостоятельной личностью и любила сама руководить течением жизни. Марина блестящий адвокат, профессионал своего дела. Она умела объяснять действия и поступки людей, избегая иллюзий, избегая глупых обид и недомолвок. В Марине всегда было что-то такое, что заставляло тянуться к ней. Что-то спокойное, умиротворяющее, и все заботы рядом с ней уходили на задний план.

Они столкнулись с Мариной. И чертовски больно. Два близких человека, которые теперь даже не желают смотреть друг другу в глаз. Что-то не так. Лина ощущала смутное сомнение, подозрение, необъяснимое предчувствие, щемящее и гложущее.

- Как дела? – спросила Марина.

Глупый, самый нелепый вопрос.

- Прекрасно. А у тебя?
- Отлично.

Они стоят, пытаясь придумать, что сказать, чтобы заполнить звуками некомфортную тишину.

- Ты влюбилась в него, Ли?
- В кого? – недоумённо спросила Лина.
- В Грунтова.
- Не думаю.

Опять молчание.

- Он надежный, Марин. Я знаю, что могу ему верить, - спокойно и уверенно сказала Лина.

На губах Марины кривая, незнакомая усмешка. Она совсем иная. Совершенно.

- Мы порой ошибаемся в людях, которых знаем всю жизнь. А он совершенно чужой тебе человек, и про него ты говоришь, что можно ему верить? - ровным голосом проговорила Марина.
- У меня нет причин, чтобы не доверять ему, - ответила девушка.
- Так же, как и нет причин, чтобы доверять, - упрямо возразила Марина.

Она ушла, не желая больше разговаривать. Просто ушла, не оглядываясь, бросая, оставляя позади.

Что такое разочарование по сравнению с потерей? С потерей себя? Она могла честно признаться, что потеряла. Чего она добилась в этой жизни? Только жалости к себе. Только того, что оттолкнула тех, кто любил, потеряла тех, кого любила.

Дата добавления: 2015-10-16