Глава 10. Утро вкатилось в окно яркими клубками раннего рыжего солнца

Утро вкатилось в окно яркими клубками раннего рыжего солнца, только-только умывшегося в водах соленого моря. Умытое, оно все еще ворочалось в розовой облачной простынке с бледными точками-звездами, и во всем городе не спал, кажется, лишь Гарри, бодро вышагивавший по направлению к золоченым дворцовым шпилям.

Но нет. Не спали и торговки с торговцами, и слуги во дворце, и Эдуард, стоящий около окна своего просторного кабинета. С улицы парень видел его напряженный силуэт, замерший будто бы не за, а под стеклом, как бабочка в чьей-нибудь лаборатории.

Вообще, замечательно было наблюдать за кем бы то ни было рано-рано утром. Человек, проснувшийся совсем недавно, казался уязвимым и беззащитным, от него будто бы пахнет одеялом и постелью; человек, не спавший вовсе, сохраняет на себе отпечатки ночи на теле и звезды в глубине черных глаз. Утро – волшебная вещь.

Удивительно, почему недооценивают его магию, порой даже более сильную, нежели магию ночи. Хотя, может быть, и к лучшему, что слишком многие любят ночь. Просто, знаете, когда то, что ты любишь, начинает нравиться многим, это теряет свою прелесть для тебя раздраженного.

Поэтому Гарри любил утро.

На кухне как всегда все кипело и бурлило, в особенности жизнь. Белоснежные фартуки, хрустящие словно бумажные, мелькали тут и там, в то время, пока у плиты плясали поварские колпаки. Найл был где-то там, он все-таки добился права на должность помощника шеф-повара на постоянной основе.

Парни курили у раскрытого окна, за что на них все дворовые девки бранились, кормя королевскую живность, на что они посмеивались. Стайлс впорхнул в эту поистине кухонную атмосферу, привнося с собой необычайную свежесть, свойственную невинным юношам, в венах которых струится земляничный сок вместо крови.

- Гарри, эй! – окликнул его Люк, хлопая по спине в знак приветствия. С ним все здоровались, но парень кудрями на голове почувствовал странные задерживающиеся на нем взгляды – их не было раньше.

Его хорошее настроение сменилось настороженностью.

- Что-то случилось? Со мной что-то не так? – тихо спросил он у Софии, прихорашивавшейся у зеркала. Та, ввиду невероятной скромности, коей была наделена лишь каждая пятая девушка ее лет, опустила глаза в пол:

- Прости, Гарри… - более она ничего не сказала. Брови парня были сдвинуты, когда один из парней все-таки приоткрыл ему занавесу тайны:

- Стайлс, ты не обижайся, но… Все немного смущены здесь, - Стэн, так, кажется, его зовут, обвел рукой всех присутствующих, занятых своими делами. – Смущены твоим романчиком с Его Величеством. Ну, то, что ты спишь с ним и все такое…

Гарри не успел ничего ответить, как тот испарился с глаз долой. Он же стоял на месте, широко разинув рот и мешая сновать официантам туда-сюда.

- Я… Не… - его щеки пылали в буквальном смысле. Пылали алыми языками пламени цвета штор в кабинете Эдуарда. Но кому нужны были его оправдания?

Какой позор.

- Гарри! – громогласный ирландский зов вывел парня из состояния неподвижности, и он резко обернулся, чуть не сбивая блондина с ног. – Гарри, тебя Его Величество зовет.

Кухня, вечно шумная, как-то в раз застыла, и даже рыба на сковородке перестала подпрыгивать, даже масло перестало шкворчать, а вода в кастрюлях бурлить.

- Я… - коленки Гарри задрожали, и он оперся о стол, чтобы не упасть. – Я занят с-сейчас, так что… - мурашки плясали вдоль позвоночника, скручивавшегося в спираль под взглядом десятков любопытных людей.

- Гарри, - выдохнул Найл. – Я не могу сказать этого королю. Если кто и может, то это ты, - он хлопнул друга по плечу и удалился к плите, громко хлопая в ладоши и отправляя всех работать.

- Ну что? Утренний секс никому не мешает, правда ведь? – хохотнул один из официантов, проходя мимо Гарри, покрасневшего и желающего сгореть, как спичка.

Через пару минут Гарри стоял перед дверьми в покои, слегка приоткрытыми. Он, наверное, дышал слишком громко, иначе как бы Луи понял, что он здесь?

- Заходи, Гарри, - он сидел, по-турецки скрестив ноги, на кровати, слизывая с пальцев клубничный джем. Мокрые его волосы торчали во все стороны, а сам король казался таким нежным и домашним в просторном мягком халате. – Ну же, идем сюда, - Луи изящно взмахнул рукой, и Гарри встал перед кроватью, смущаясь одного только такого взгляда мужчины. – Гарри, не стой, присаживайся.

В этот раз парень не двинулся с места, опустив глаза в пол. Луи мгновенно перестал жевать, вытирая салфеткой пальцы, и замолчал. Это молчание давило сильнее оскорблений на бедного мальчика, сгорбившегося под тяжестью повисшего напряжения.

- Иди сюда, - повторил Томлинсон властно, протянув руку к запястью его Гарри, но тот только слегка отстранился – его напугал голос мужчины. Однако в Луи было достаточно силы, чтобы притянуть к себе безвольное тело парня так, что его лицо находилось на уровне плоского животика слуги. – Что случилось? – смягчился он, шепча.

- О-они думают… - Стайлс тяжело вздохнул. – Чт-что… мы… я… ты… - он судорожно вздыхал, пытаясь набрать в легкие воздуха, а вместе с ним и смелости. – Что мы занимаемся сексом…

- Любовью, - нахмурился король.

- Что?

- Любовью, а не сексом, - пробурчал он это куда-то в живот парню, отчего что-то теплое обволокло все внутренности Гарри. Он охнул, когда ловкие пальцы выдернули из штанов его выглаженную утром рубашку и расстегнули пуговицу, спуская брюки вместе с нижним бельем вниз.

- Чт… Что, ох, - прошептал парень, поднимая голову вверх, потому что иначе кровь могла пойти носом, а черепная коробка взорваться от давления смущения изнутри. Тысячи маленьких иголочек словно пронзило каждый сантиметр его кожи, а в руках поселился бес – так безумно они дрожали.

- Гарри, - кончики пальцев короля коснулись его, сплетая сами пальцы в крепчайший из замков, закрепленный целомудренным прикосновением губ монарха. – Не волнуйся, просто смотри на меня, - моляще просил он, как будто не в силах дышать более без взгляда темно-зеленых глаз, которые послушно глядели на него.

Луи неудобно было сгибаться в три погибели на высоком матраце, и он мягко и плавно соскользнул на пол, на колени, ладонью накрывая член парнишки, судорожно хватавшего воздух сквозь зубы и инстиктивно царапающего неостриженными ногтями бронзовые плечи Томлинсона, прикрытые лишь тончайшей тканью льняной рубашки.

Мужчина наклонился еще ниже, оставляя кроткий поцелуй, похожий на прикосновение пера, на каждой из щиколоток, поднимаясь выше и выше и ведя губами по резкому контуру худых ног. Особенно он задержался на бедрах, пахнущих летней мятой, поглядывая из-под ресниц вверх. Его Гарри отчаянно цеплялся за прикроватный столик, и Луи готов поклясться, что слышал, как ногти ломались. Он запрокинул голову, приоткрыв мраморно-розовые губы. Густые русые его кудри напоминали ореол, и Томлинсон совершенно точно убедился, что перед ним чистейший ангел.

На мягкой коже он оставлял метки от крепкой хватки пальцев и вишневые следы своих горячих поцелуев. Он словно был погружен в толщу воды, не слыша ничего, пока изоляцию не прорвал стон, сочный и сладкий, как спелый персик.

Он высунул кончик языка, коснувшись гладкой головки, и провел вдоль всей длины, бережно придерживая узкие бедра, которых так любил касаться и сжимать.

Луи обхватил губами толстый член, опускаясь сантиметр за сантиметром все глубже. Он даже выпустил орган изо рта на мгновение, чтобы перевести дух (его грудь будто наполнил сладкий пунш), затем резко опускаясь обратно. Монарх любовно обводил языком голубые венки, уделяя особое внимание каждой, как ювелир уделяет внимание украшениям. На удивление, Томлинсон не смог принять всю длину, но Гарри трясло так лихорадочно, будто ему хватало и того, что было с головой, будто бы он уже был на грани. Той сладострастной грани подступающего оргазма, когда глаза заволакивает ласковой дымкой, а в следующую секунду накрывает теплая розовая волна удовольствия.

Его ноги дали слабину, и Гарри зачарованно пал на кровать, комкая в кулаках официантскую рубашку, захлебываясь в таком сильном оргазме, пока губы короля все еще трепещуще выцеловывали низ его живота.

- Ваше Величество, - надтреснуто сорвалось с пересохших губ, и мужчина в следующую секунду приник к ним, вырывая из груди хриплые стоны.

- Властитель моего сердца, - в перерывах между поцелуями шепчет Томлинсон, и целый мир в его руках отвечает ему нежнейшим стоном.

Волшебное утро жило до самого полудня в их ленивых объятиях и поцелуях на шелковых простынях. С каждой секундой влюбленным все сложнее было расставаться, но Гарри возвращался на кухню с мыслью, что не особо-то и волнуют его слова окружающих, особенно если Луи занимается с ним не сексом, а любовью.

***

Небо к вечеру заволокло лиловыми тучами, так подходящими под настроение хмельного Зейна, завалившегося в плетеное кресло-качалку на огромном балконе короля, стоявшего рядом, облокотившись о перила. Между его губами находилась сигара, которую он обхватывал слишком странно, и Малик на дружеских правах со смешком подметил, что утром возможно между этими губами находилось нечто другое, на что король только закатил серые глаза.

- А ты опять надрался, - поспешно перевел тему он, бросая сигару в хрустальную пепельницу и выдыхая клуб дыма. Предгрозовой воздух смешался с горьковатым запахом пряностей.

- Слишком много всего навалилось, - брюнет притянул к себе ноги, становясь похожим на запутавшегося мальчишку, который перестал справляться. – Найл…

Он не мог, как бы того ни хотел, просто выкинуть из головы десятки ночей: ощущение мягких белых волос в его руках, голубые глаза напротив его, карих. Именно эти ночи вытеснили из памяти другие, не менее страстные.

- Перри? – вскинул брови Луи. – Она не дает тебе двигаться дальше, - с некой толикой вопроса говорит шатен, но Малик только стонет:

- Она мертва и лежит в земле, Лу. Это я не даю себе двигаться дальше,- разочарованно шепчет он, оттягивая волосы до боли. – Ты же знаешь, в этом мальчишке прежде всего я увидел ее, а потом… Оказалось, что они такие похожие на самом деле…

- И все-таки Найл это не Перри, - покачал головой Луи, хлопая по плечу Малика, и тот согласно закивал головой. – Ты должен понять, кого ты любишь: отголоски Перри в нем или же самого Найла?

Зейн прикрыл глаза, не давая ответа даже самому себе. Слеза грозила сорваться с его ресниц, но в этот момент он услышал грохот, донесшийся из ванной Томлинсона, а потом неловкое «ой».

- Твой Гарри… тут?

- Эм, - он усмехнулся в кулак. – Да.

Тут же они услышали шлепки босых ног по полу и неясное полубормотание-полупение, а ветерок донес до друзей мыльный запах.

- Гарри, быстро оденься, - прикрикнул король. – Простудишься.

Малик только посмеялся и, прикрыв глаза, покинул покои под ошеломленным взглядом смущенного кудряша.

Спасибо за ожидание х и простите за него же. Жду ваших отзывов <3

Дата добавления: 2015-10-16