Глава 1. http://ficbook.net/readfic/1008865

Фаворит

http://ficbook.net/readfic/1008865

Автор: Mary Nevskaya (http://ficbook.net/authors/Mary+Nevskaya)

Фэндом: One Direction

Персонажи: Louis/Harry, Niall, Zayn, Liam

Рейтинг: NC-17

Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Hurt/comfort, AU

Предупреждения: Насилие

Размер: Миди, 79 страниц

Кол-во частей: 16

Статус: закончен

Описание:

AU: В Королевстве почти каждый высокопоставленный человек имел своего фаворита, иначе говоря, любимчика, и любой человек, несмотря на свое социальное положение, мог попасть в милость к важной персоне, но бедняк, голодавший и живший в абсолютной нищете, с окраины и подумать не мог, насколько скоро и круто изменится его жизнь.

Посвящение:

Санкт- Петербург, для тебя:)

И всем петербуржцам:*

Публикация на других ресурсах:

Только с разрешения автора

Примечания автора:

Подчеркиваю красным маркером, что время, описываемое в фанфике, не имеет никакого отношения ни к Англии, ни к какой-либо другой стране и вообще к какой-то эпохе. Это просто Королевство, просто абстрактное время, так что... На исторические неточности не жаловаться, потому что автор на точность и достоверность не претендует.

Пролог

- Гарри! Ужин готов!

Из дома донесся сиплый после болезни голос матери, оторвавший парня от работы. Он со стоном вытянулся, прогибаясь в спине и слушая неприятный хруст, вытер тыльной стороной ладони пот со лба и бросил на сухую землю старую лопату, оставшуюся еще от дедушки.

Стайлс со вздохом поднял два ведра выкопанного картофеля и понес в дом, ступая как можно медленнее, чтобы мама не так быстро увидела количество. Картофеля выкопал столько же, сколько и посадил, а это значит убыток. Убыток потому, что добрая половина сгнила и была непригодна в пищу.

Их ждет голодное время.

Гарри скинул грязные ботинки, поставив аккуратно в узенькой прихожей, где и одному человеку развернуться трудно, и прошел на кухоньку, маленькую, три на два метра. В одном углу старенькая печка, дышащая на ладан, в другом покосившийся столик, испещренный царапинами, и итог всему образу подводят сероватые, закопченные стены.

В их деревянной избушке с прохудившейся крышей была и еще одна комнатушка - спальная комната, размер которой равнялся размеру кухоньки. Единственное, что было в этой комнате - три подранных матраца и две застиранные простыни, которые парень любезно уступал матери и старшей сестре Джемме, с утра и до ночи работавшей на заводе уборщицей.

Гарри официально никто еще не принимал на работу, мать подрабатывала, убирая улицы, но часто болела, и вся основная нагрузка ложилась на девушку девятнадцати лет. Она брала дополнительные смены, и, наверное, только благодаря ей трое маленьких людишек, живущих в маленькой избушке почти на окраине, не умирали с голоду. Джемма готова была терпеть пошлости грубиянов-рабочих, вечно пахнущих дешевыми сигаретами и пивом, оттирать вонючие плевки от деревянного пола, лишь бы ее родные были здоровы.

Мать Гарри, Энн, в последнее время болела слишком часто, от недоедания. Для нее стало обычным делом съесть корочку хлеба за три-четыре дня, чтобы оставить побольше шестнадцатилетнему сыну, который все рос в высоту, для дочери, похожей на бледную мышь, чтобы хоть кто-нибудь из приличный парней обратил на нее внимание, но все было иллюзией. На девушку из бедноты посмотрит только пьяница-рабочий, с которым жизнь не жизнь, а мука.

Гарри уселся на скрипучий стул и придвинул к себе деревянную плошку с жидкостью, которую с трудом можно было назвать супом. Вода и горох, но и это сойдет. Куда лучше, чем просто ничего, которое ожидает их в ближайшее время, когда вся зарплата Джеммы уйдет на покрытие налогов, а гроши, что заработает мать, на пару полусгнивших морковок.

Их ожидает голод.

О! Гарри видел, как умирают с голода. Корчатся, мучаются, свернувшись калачиком на своих постелях, когда пожелтевшие простыни по сравнению с лицом умиравшего казались белоснежно чистыми, и все-таки закрывают глаза, уходя от мучений земной жизни.

Их ожидает смерть, а спасти их может чудо.

Дверь скрипнула, и через пару минут вошла Джемма, тихо ступавшая, сгорбившаяся, будто несла на спине непосильный груз. Она, словно тень, присела за стол, притягивая полупустую тарелку и начала отправлять в себя похлебку, закатав рукава черной кофточки до локтя.

У всех них троих была одинаковая одежда, как и у всех бедняков, черная, из плотной дешевой ткани, вонявшей химикатами. Это была программа еще позапрошлого короля, Татия Третьего, по которой беднейшая прослойка селения обеспечивалась дешевыми комплектами одежды. Представительницам женского пола полагалась юбка в пол и плотная кофточка, мужчинам выдавались широкие штаны и футболка.

Предполагалось, что подобная одежда станет социальной помощью, на самом же деле она стала позорным клеймом, обозначавшим твою абсолютную никчемность, и вырваться из этого круга "черных окраин" стало почти невозможным. Ты только мог падать вниз, стараясь зацепиться за выступ, которых было очень и очень мало.

Гарри уже давно дохлебал суп и теперь думал, сдавив руками виски, о том, что похоже им придется переехать на улицу дальше от центра. Вообще, чтобы читатель представлял себе столицу нашего Королевства, позволю объяснить, что город имел вид спирали, где от центра к периферии можно было увидеть градацию достатка населения, от богатых к бедным.

В самом сердце города вырос королевский дворец, двумя позолоченными шпилями устремленный в небо и видный с любой точки города, как самое высокое здание королевства. Его окружали дома богатых графов, министров, богато украшенные, в три-четыре этажа, далее дома купцов, обычно кирпичные, в два этажа, тоже полные достатка, одноэтажные домики попроще, принадлежавшие заводским рабочим и так далее, пока не являлись взору землянки на самых последних улицах столицы, где жили настоящие отбросы общества.

Размышления Гарри прервал стук в окошко, после которого мать сорвалась с места, распахнув дверь. На кухню, принеся запах выпечки и свежего молока, вошла Маура Хоран, давняя подруга матери.

Их семьи познакомились еще одиннадцать лет назад, когда Хораны приехали из Ирландии и поселились в бедном районе по соседству со Стайлсами - их бизнес не приносил прибыли. Семья Хоранов состояла из четырех человек: отца, матери и двух сыновей, старшего Грега и младшего Найла, с которым Гарри всегда хорошо общался. Достаток их семьи не рос, и Хораны, как и все остальные на этой улице, пытались свести концы с концами ровно до тех пор, как Найл устроился прислугой в королевский дворец официантом.

Тогда в доме ирландцев завелись деньги. Найл работал очень много, беря дополнительные смены, а за это получал хорошие надбавки. Отец получил возможность возобновить торговлю тканями, начал делать большие поставки дорогих тканей во дворец; также Найл подсуетился, и Грега повысили на заводе, так что он теперь занимал место в администрации и на четвёртую зарплату смог выкупить двухэтажный домик из белого кирпича в десяти улицах от центра*. Маура обзавелась хозяйством, открыла точки по продаже молока, шерсти, яиц и мяса, а Энн отпускала по заниженной цене, почти задаром.

- Энн, ты обещала прийти за молоком после обеда и не пришла. Я подумала, не случилось ли чего-нибудь? - миссис Хоран выглядела довольно взволнованной, увидев впавшие щеки подруги, тусклые глаза ее дочери, их скромный ужин и засаленный фартучек, висевший на спинке стула.

- Маура, как видишь, ничего не меняется. А если и меняется, то и не в лучшую сторону.

Кокс вздохнула и сложила посуду, но Маура схватила ее за руку:

- Так, Энн, не расклеивайся! Моему Найлу за службу подарили двухэтажный особнячок, который для нас троих будет слишком уж велик, так что... Джемма, Гарри, собирайте свои пожитки и бегом за мной. Я не дам вам сгнить в этой яме!

***

Дом, подаренный Найлу, превзошел все ожидания, которые вообще могли быть у Гарри, чей глаз не привык к роскоши. Просторный, широкий, окруженный витиеватой оградой с позолоченными фигурами и античными статуями в садике перед крыльцом производил сильное первое впечатление, и складывалось ощущение, будто особняк принадлежал не королевскому слуге типа Найла и даже не богатому купцу типа отца блондина, а человеку, приближённому к королю и даже отдаленность дома от дворца не стирала этого ощущения.

В садике перед крыльцом был фонтан, и холодные брызги попадали на разгоряченную кожу парня, который с широко раскрытыми глазами глядел на застывших в мраморе греческих красавиц-богинь, но его челюсть очень сильно приблизилась к полу, когда его пригласили вовнутрь.

Стайлс начал по-белому завидовать семнадцатилетнему Найлу, парню, поставившему на ноги всю свою семью всего лишь за шесть месяцев работы во дворце. Завидовал парню, чей дом напоминал дом министра.

Деревянные узорчатые паркеты, шелка и бархат, мебель из темного дерева, ароматы жареного мяса и апельсинов, - ото всего кружилась голова. Все казалось похожим на сказку, красивую и такую аппетитную, но не совсем уютную для Гарри. Он увидел прислугу, обычного дворецкого, в разы одетого лучше парня, и понял, что здесь не ко двору и никак не сочетается с окружающей обстановкой.

Но Мауру это ничуть не смутило, она препроводила Гарри в отдельную гостевую комнату, как и Джемму, и Энн, и оставила обустраиваться, хотя пожитков с собой у Стайлса было совсем немного.

Комната Гарри была просторной, в какой парень никогда и не жил, с крепкой кроватью с резным изголовьем, с мягким матрацем, застеленным чистыми льняными простынями; ворсинки мягкого ковра щекотали огрубевшую кожу ступней, полупрозрачные шторки надувались, наполняясь теплым свежим воздухом. Но все восторги интерьером отходили на второй план, когда в нос бил аромат жареного мяса, от чего во рту скапливалась слюна, которую парень не успевал сглатывать.

- Извините, - в комнату постучались, и парень увидел миловидную девушку в передничке. - Миссис Хоран зовет вас к ужину.

Гарри успел пять раз поблагодарить всех богов, пока спускался по крутой лестнице в столовую. Она была обставлена просто и со вкусом, в приятных розовых тонах. В центре помещался стол из светлого дерева с резными ножками в виде львиных лап. Он был застелен белоснежной скатертью, заставлен хрустальными бокалами и фарфоровой посудой. На подносах соком сочились куски мяса, в тарелках остывало мягкое картофельное пюре, в стаканах плескался свежевыжатый сок, а в фужерах искрилось белое вино.

- Прошу к столу! - в невысоком пареньке с блондинистыми вихрами Стайлс узнал давнего друга Найла, похорошевшего, порозовевшего и приятно набравшего вес. Он все так же был стройным, но теперь выглядел куда привлекательнее со своими щечками. За столом уселись обе семьи, и даже Грег смог вырваться на один вечер, чтобы поужинать со своей семьей. Никто, к удивлению Гарри, из ирландцев не оказался против новых жильцов, а Найл даже предложил парню пройти с ним утром во дворец, чтобы подыскать хорошую работу.

- Ох, - блондин хлопнул себя по лбу и ускакал в прихожую. - Забыл!

Найл принес парочку бутылок и мешочек с золотом, которого хватило бы на полгода существования семьи Стайлсов:

- Мам, это зарплата, а вот этим угощайтесь!

Маура непонимающе при подняла брови, глядя на сына:

- Надеюсь, ты не украл это.

Не то, чтобы она была гордой для воровства, как другие ирландцы, да и жизнь научила вертеться, но порой слишком боялась вышестоящих чинов, которые, как ей думалось, могли легко и просто отнять все, что у нее не так давно появилась и не хотела рисковать ничем.

Найл рассмеялся, ероша волосы рукой. Гарри украдкой приметил на пальце ирландца золотой перстень, сверкнувший крохотным рубином, и готов был поклясться, что рисунком печатки был герб, но блондин, отличавшийся резкими, словно нервными, движениями не давал возможности разглядеть узор.

- Мам, прекрати! Просто Его Величество был добрым сегодня и разрешил мне и шеф-повару взять непочатые бутылки вина. Я ведь сегодня подменял помощника шеф-повара, а это предоставляет определенные привилегии.

Он схватил зеленое яблоко со стола и удалился из столовой, напевая песенку, когда Маура покачала головой:

- Как я волнуюсь за тебя, Найл...

*престиж дома определяется в расстоянии от центра столицы, т.е. от дворца.

Глава 1

Гарри никогда не спал так крепко и хорошо.

Он лег спать довольно поздно, но не чувствовал себя невыспавшимся, когда первые лучики солнца, нахальные и беспардонные, коснулись его лица, светя прямо в глаза. Гарри причмокнул губами и перевернулся на другой бок, прячась от нового дня, но на помощь небесному светилу пришел дерзкий утренний ветерок, заползший через открытое окно прямо под одеяло, холодно щипая бледные ягодицы. Парень улыбнулся пробуждению и выполз из теплого плена пухового одеяла, находя свою привычную одежду, которая, кажется, скоро прирастет к нему окончательно, проникнув грязной кровью под кожу, но сегодня было дышать легче.

И не было совсем понятно, из-за чего: из-за того, что он всю ночь спал с открытым окном, вдыхая запахи ночи, не боясь, что в спальню налетят малярийные комары, или же из-за того, что проснувшись, он не увидит больше пустой посуды, что у него будет завтрак, и это придавало некоторую уверенность в завтрашнем дне. А может оттого, что в доме пахло фруктами и свежесваренным кофе, а не навозом, который соседи свалили в кучу не так далеко от калитки Стайлсов.

Гарри поправил комок спутавшихся волос на голове и спустился в столовую, где уже заканчивал завтракать Найл, быстро поглощавший нежные кусочки омлета. Жестом блондин пригласил парня за стол и придвинул такую же тарелку и небольшую чашечку с ароматным напитком кофе, о котором раньше Гарри знал только понаслышке. Он нетерпеливо отпил, обжигая язык, но пытаясь задержать горьковатый благородный привкус.

- Нравится? - Найл склонил голову набок, рассматривая лицо парня, сидевшего напротив. Стайлсу неплохо было бы хорошенько помыться, но время поджимало, и стоило поторопиться, если они не хотели получить взбучку, да еще и насчет Гарри нужно было договориться. А помыться он всегда успеет, главное, чтобы не вонял, но особого запашка Хоран не чувствовал, так что его смело можно было вести на королевский двор.

- Да, - голос Гарри чуть хрипловатый после сна, тягучий и медленный, как струйка липового меда. - Но где ты взял? Говорили, что в этот торговый сезон ни один купец не смог привезти кофе.

Темно-зеленые глаза смотрели выжидательно, прожигая словно насквозь. Рука Найла, размешивавшего сахар в кофе, дрогнула, и ложка неприятно звякнула о фарфор:

- Где взял, там уже нет, - его губы тронула лукавая улыбка прожженного хитреца. Гарри опустил глаза, рассматривая полированную поверхность не покрытого скатертью стола и ухмыльнулся своим мыслям, допивая ароматный напиток и следуя за Хораном, уже собравшимся во дворец. На блондине отлично сидел синий костюм: узкие брюки и жилетка, выгодно контрастировавшая с белой рубашкой, рукава которой были закатаны до локтя, чем выгодно подчеркивались красивые мышцы предплечья. Поймав заинтересованный взгляд Гарри на себе, Найл хмыкнул:

- Обыкновенная форма официанта при королевском дворе. Нам выдают новую каждые два месяца, - они вышли на улицу, еще тихую и безлюдную, и в этом Гарри всегда находил прелесть раннего утра. Парни шагали нога в ногу по новой брусчатке, проходя мимо домов богачей и приближаясь к центральной площади, перед входом во дворец.

- Найл, как ты смог заработать на все, что у тебя имеется? - Стайлс нарушил тишину первым, на что Найл хмыкнул, запрокидывая голову и глядя в розовое небо, сотканное из рассветных лучей. Хоран, повзрослев, определенно стал симпатичным, даже красивым: хорошо слаженный, подкачанный, бледноватый, с персиковыми щечками и огромными глазами, похожими на два камушка сапфира.

- Я? - он пожал плечами и снова хмыкнул. - Много работаю, Гарри. Много работаю, - вновь повторил он, окунувшись в какие-то свои мысли, но вскоре вздрогнул и потянул Стайлса за локоть к заднему двору дворца, где уже давно никто не спал.

Двое жилистых старичков мели брусчатку, не обращая внимания на облако густой пыли, окутавшей их с головы до ног; мальчишки-подростки чистили карету и запрягали лошадей: черных, блестящих жеребцов; усатенький мужичок, похожий на снеговичка, сновал туда-сюда с огромными ножницами и подстригал кроны деревьев, и без того в идеальной форме шара;

Найл протащил Стайлса через всю эту беспокойную шумную толчею и завел вовнутрь, как раз на кухню, где народу было еще больше. С десяток парнишек, примерно такого же возраста, как и Найл, в такой же форме, в жилетках, только разного цвета, суетились, унося блюда куда-то наверх по вычищенной деревянной лестнице. У плиты хозяйничал шеф-повар в большом белом колпаке, не позволяющее ни единому седому волосу попасть в еду короля.

- Быстрее, быстрее! - Гарри не сразу заметил появление новой фигуры. Это был парень лет двадцати трех, что-то восточное было в его внешности, и если бы Стайлсу позволили сравнить этого человека с каким-либо напитком, он бы назвал его кофе, терпким, с пряной горчинкой. Его черные волосы были сумасшедше приподняты вверх, на нем были черные брюки и белая рубаха с широкими рукавами, не застегнутая на две верхние пуговицы, стоял он крепко, чуть приподняв нос и глядя на суету сверху вниз, как бы снисходя до этого, - и все это выдавало в нем особу важную. - Поторапливаемся! Завтрак короля еще не готов, а вам еще готовить стол к Чаепитию Министров. Не успеете - сами есть не будете!

Он властно отдавал указания, поторапливая нерасторопных официантов, и знал каждого по имени.

- Нам нужно к нему, - шепнул Найл, глядя, как Гарри в оба глаза смотрит на брюнета. - Это Зейн Малик, второй человек во дворце после короля. Совмещает функции сенешаля* и камерария**, в общем, управляет всей этой шарашкиной конторой. Но организатор он хороший, не спорю.

Хоран притянул недвижимого после шока Гарри к Зейну, не давая опомниться:

- Сэр Малик, - Найл учтиво склонил голову, заставляя брюнета отвлечься от раздачи указаний. Стайлс даже испугался, не увидев хотя бы толики раздражения на лице вельможи. Вообще ничего, ни единой эмоции, но ирландец и не думал обратить на это внимания. - Сэр, Вы говорили, что нам не хватает кухонного персонала...

Управляющий склонил голову набок, как это делал утром Найл, и окинул оценивающим взглядом Гарри, у которого аж мурашки по коже пробежали.

- Все, я понял, замолчи, - Малик поднял руку, остановив речь блондина. - Он принят, объяснишь ему все сам. Форму выдам завтра, сегодня пусть ходит... - его губы чуть брезгливо скривились, но то было заметно лишь при тщательном наблюдении за лицом управляющего. - Пусть ходит в этом.

Он резко развернулся, тут же крича на официанта, рассыпавшего фрукты на пол, хотя по сути видеть этого не мог, стоя спиной, но он, кажется, видел каждого, видел все и повсюду, и от осознания этого мурашки прокатились второй волной по телу кудрявого.

Найл хлопнул его по плечу:

- Расслабься, он не такой холодный, каким хочет казаться. Если что, встанет за своих подчиненных горой, уж поверь мне на слово. Ты поймешь это, если умудришься вывести из себя Эдуарда Вишневски, главного королевского министра, вечно сующего свой нос во внутренние дела дворца, а Зейн с ним ой как не ладит, - Хоран улыбнулся, гордый за своего шефа и сунул Гарри в руки поднос, когда в ту же секунду их настиг немного попахивающий истерикой крик Малика:

- Хоран, живо работать!

***

Работать на кухне было сущим удовольствием, тебе всего-то нужно было поспевать относить тарелки, блюда, бокалы из кухни в залы, где накрывались столы. Сначала в зал Двенадцати Министров, где они, вместе с королевским министром Эдуардом Вишневски, пили утренний чай, после полудня обедали и снова пили чай во время полдника, обсуждая в это время государственные дела. Но это только называлось чаепитием, а на самом деле был настоящий пир: жареное мясо, гарниры, изысканные блюда. Жируют уважаемые товарищи!

Затем, когда основная часть работы, заключавшаяся в обеспечении стола министров достаточным количеством еды, закончилась, можно было накрыть стол и для прислуги, который был куда скромнее и по наполнению своему напоминал стол домашний: яичница, кому-то омлет, свежие огурчики, компотики... И вот все официанты, уборщицы, садовники, дворники и даже шеф-повар устроились на кухне за круглым столом, перебрасываясь шутками и рассказывая о своих проблемах, которые советом решались тут же, как в семье. Вообще, эти посиделки оказали на Гарри неизгладимое впечатление, окружая домашней теплой атмосферой. Он давно так не смеялся, держась за живот, готовый лопнуть от смеха, долгое время не слышал столько наполненных позитивом разговоров, и внезапно Стайлс почувствовал, что никуда не хочет уходить, понял, что он на своем месте, здесь, в кругу простых людей, не самых богатых, но совершенно не озлобленных на жестокий мир вокруг.

Внезапно все разговоры смолкли, когда послышались гулкие шаги по лестнице и тихие голоса. Вместе с Маликом на кухню вошел коротко стриженный парень, примерно ровесник Зейна. Парни улыбались каким-то своим словами, проходя к столу и приставляя стулья для себя совсем рядом с Гарри и Найлом. Компания возобновила разговоры, увидев, что пришли к ним хорошие приятели, которые ничуть не помешают общей атмосфере дружелюбия.

- Кто это? - Стайлс наклонился к уху Найла, кивая на шатена рядом с Маликом.

- Это Лиам Пейн, королевский лекарь.

Управляющий сидел по левую руку от блондина и, хотя Гарри спросил шепотом, который невозможно различить в беспокойном гуле десятка басов, зыркнул на парня своими светлыми карими глазами, но так ничего и не сказал. Не сказал Гарри, но Найла смутил:

- Хоран, пиво с утра? Ну-ну, продолжай в том же духе, но если ты снова споткнешься и опрокинешь кашу на благородный парик Вишневски, я тебя защищать не буду. Пусть он орет на тебя, а потом на твою задницу приземлятся сорок ударов конским хлыстом в сарае, быть может, начнешь думать, прежде чем делать.

Щеки Найла налились краской от стыда, и блондин отодвинул чашку с пенистым напитком. Они бы и дальше продолжили трапезу, если бы все в раз не умолкли, услышав звон металлического колокольчика. Малик не спеша вытер пухлые губы салфеткой и поднялся, натягивая на лицо привычную каменную маску:

- Так, поднимаем ленивые задницы и идем обслуживать министерский стол! Раз, два, три, побежали!

Кухня в один момент опустела, Найл так же испарился, и только на лестнице Гарри заметил блондинистую шевелюру, сам Стайлс не знал, куда деться. Но его подхватил кто-то за локоть, оттаскивая с прохода к стене.

- Гарри, берешь вот этот поднос и несешь в королевские покои, - Зейн смотрел прямо в глаза парню, будто внушая своим видом спокойствие. - Второй этаж, направо до конца, и ты сразу увидишь нужную дверь.

Гарри честно старался не дрожать.

Гарри честно старался не бояться, спускаясь по лестнице среди непрерывного потока парней в одинаковых костюмчиках. Он пытался лавировать среди тучи тел, движущихся по невероятным траекториям, пока, наконец, не вырулил в неприметный коридорчик.

Ноги подкашивались, но парень без происшествий донес завтрак к дверям, ведущим в королевские покои. Гарри еле смог заставить себя оторвать руку от серебреного подноса и легонько, с робостью, постучать. Услышав неясное бормотание, с проскальзывающими в нем агрессивными нотками, парень довольно резво отсрочил в сторону, чтобы его ненароком не прибили дверью, и чуть не опрокинул на себя королевский завтрак, спрятанный под посеребренной куполообразной крышкой, украшенной золотыми вензелями и искусным изображением дракона с нефритовыми глазами.

Дверь распахнули, и Гарри смог облегченно выдохнуть, увидев не самого короля, а королевского министра, Эдуарда Вишневски, человека роста невысокого, среднего, седовласого, с черными орлиными глазками-угольками, прожигающими насквозь, однако нельзя было утверждать, что пронзительный взгляд как-то умалял красоту его мужественного лица, ничуть не испорченного благородными морщинами. Вишневски приподнял крышку и скептически оглядел содержимое:

- Придурки! Его Величество просил тост с клубничным джемом, а не с маслом! - изо рта раздраженного министра вырвалось неприятное слуху шипение, и он явно хотел обругать Стайлса на чем свет стоит, если бы его не оборвал молодой, живой голос бодрого человека:

- Эдуард! Не придирайся! Мало у них на кухне других дел? С маслом, так с маслом, тем более, что у нас в Королевстве оно наивкуснейшее.

Казалось бы, все хорошо и удачно сложилось, но Гарри слишком увлекся рассматриванием скромного королевского завтрака, состоявшего из чашечки кофе и нескольких тостов со сливочным маслом, и Эдуард шлепнул парня по плечу, вталкивая вовнутрь, а Стайлс, конечно же, со своими ногами не мог пройти мимо маленького порожка. В одну секунду мир перевернулся: слуга оказался на полу, кофе на домашних серых штанах короля, подвернутых до колена и показывавших накачанные икры, бронзовые от загара, - а вместе со всем этим остановилось и сердце бедного мальчика с городской окраины.

- Ваше Величество! - Вишневски, побледнев, бросился к королю, но тот жестом приказал ему стоять на месте. - Вам не больно?

- Нет, Эдуард, не разводи панику, а позови-ка лучше уборщиков.

Гарри не мог решиться поднять глаза, но не увидел в конце концов даже толики злости в снисходительном, всепрощающем взгляде приятной наружности шатена. Монарх был одет просто - обыкновенная кофта, обыкновенные штаны, - но осанка, движения выдавали в нем особу голубых кровей.

- А ты... - от уже знакомого шипения, сочившегося злостью, по телу Стайлса пробежали мурашки. - Пошел вон! - голос министра сорвался до истеричной ноты, заставившей глаза Гарри защипать и наполниться слезами. - А Малик отхватит по полной, за то что всякую шушеру таскает!

От осознания собственной никчемности, тяжелым камнем упавшего на душу, слуга не смог сдержать всхлипа - он подвел стольких людей!

Неудачник.

- Эдуард, прекращай и позови все-таки уборщиков, - Его Величество опустился на колени перед Гарри и оказался так близко, что можно было учуять запах мяты, исходивший от тонких губ. - Напугал бедного мальчика...

Гарри не понял, что случилось, когда на его мокрых от слез щеках оказались мягкие теплые ладони. Подушечками пальцев шатен стер влажные дорожки, а затем не спеша поднялся, завидев кого-то в дверном проеме.

- Сэр, Вы звали? - издалека донесся знакомый холодноватый голос, и Гарри вскочил, вытянувшись в струнку, чуть не поранившись о фарфоровые осколки.

- Мистер Малик! - Эдуард выглядел более, чем злым. Он был в ярости. - Следите за тем, кого Вы принимаете на работу! Сначала этот безрукий ирландец, которого выдрать мало, теперь это чудо, путающееся в двух ногах и смеющее называться королевским официантом! Хватит! Слышите, хватит тащить во дворец бедноту, которая мало еще чего учудить может! - его припудренный парик, который уже давно вышел из моды, сбился набок, а лицо налилось краской.

Гарри зажмурился от страха - все пропало! Малик сейчас с легкостью согласится с Эдуардом, и Стайлса выкинут из дворца, пинув под зад, и все, что ему останется, чтобы семья не погибла с голода, - день и ночь работать грузчиком, в шахтах, отмывать полы на фабриках.

- Мистер Вишневски! - голос Малика чуть дрогнул, но лицо осталось неизменно каменным, не выражающим не единой эмоции. - Кажется, в этом доме слугами управляю я, так что решать кого выдрать, кого принять на работу, буду я! А Вам следует приглядывать за своей шайкой министров, ведущих себя, словно свиньи...

- Эй, вы двое! - Его Величество осадил оппонентов, прерывая давний и такой привычный спор. - Кто-нибудь вызовет уборщиков или нет? Зейн, отведи парня в душевую, пусть его там как следует помоют, а затем вновь приведи ко мне и да! Выдай ему форму. А тебе, Эдуард, кажется уже давно пора на Министерское Чаепитие. Все, прения окончены!

Гарри молча шел за Зейном, петлявшим по коридорам. В воздухе повисла ощутимая атмосфера напряжения:

- Сэр, - Стайлс обратился шепотом, но Малик слышал его хорошо и исподлобья взглянул на парня. - Сэр, извините меня, я такой... Идиот.

Пухлые губы управляющего тронула едва заметная улыбка:

- Ничего страшного, Гарри. Я не сержусь на тебя, такое может случиться с каждым. Хоран, например, вывалил Эдуарду на голову тарелку тыквенной каши. Тот был в бешенстве, но ничего. Хоран жив-здоров.

После этого короткого разговора Гарри значительно полегчало, и даже молчание показалось куда комфортнее.

Зейн привел его в банную комнату, где слуги могли принять холодную ванну - горячая вода только для вельмож.

- Даниэль, вычистить этого молодого человека до блеска! - Зейн развернулся на каблуках и вышел из комнаты, где абсолютно все было облицовано розовым кафелем. В центре стояла небольшая ванна, у стены длинная тумба со всякими флаконами, брусками мыла и мочалками. К Гарри подскочила кудрявая девчушка:

- Парень, раздевайся, пока ванна наполняется.

Гарри хотел было уже снять одежду, когда в дверях появился король. Он был в другой одежде - широких светлых хлопковых брюках и белой накрахмаленной рубашке, не застегнутой ни на одну пуговицу:

- Как исполняется мое повеление? - Его Величество прошел вовнутрь и опустил руку в воду, поморщившись. - Ледяная вода! Вы мне мальчика заморозить хотите?

Даниэль хотела возразить, но король не прекращал говорить:

- Все! С этого дня горячей водой во дворце могут пользоваться все, а парнем я займусь сам.

Шатен потянул Гарри к выходу и вновь привел парня в свои покои. Пол блестел, осколки собрали, а на прикроватной тумбе стояла чашечка дымящегося ароматного кофе.

Официант не смог сдержать вздоха изумления, когда как следует рассмотрел интерьер спальни - в нежно-голубых тонах, где все было наполнено светом и воздухом, необычной свежестью. Огромная кровать застелена синим шелком и завалена горой подушек разных формы и размера; из-под окна мрачно посматривал на все стол из темного дерева, усеянный бумагами и папками.

Вообще, особого шика не наблюдалось, если не учесть, что простор и простота интерьера и были изыском, по мнению Гарри.

Король не вздумал остановиться в спальне, провел Гарри в личную ванную комнату и открыл золотые краны в виде драконов, наполняя ванну горячей водой. Комнату мгновенно наполнил тяжелый пар от кипятка, и голова Гарри закружилась от недостатка кислорода. Словно хмельной, он, качаясь, стянул одежду, побросав ее прямо на пол, и схватился руками за бортик. Когда дымка рассеялась, шум воды стих, голова Гарри немного прояснилась, и он понял, что стоит абсолютно обнаженным перед королем, которого это ничуть не смущало:

- Садись скорее, а то остынет, - он склонил голову набок, рассматривая бледное худое тело подростка. - Я добавил ароматной пены, надеюсь, ты не против.

- Н-н-нет, конечно, сэр, - Гарри опустил голову, стараясь спрятать за копной спутанных волос румянец.

- Бери, все что тебе потребуется: мочалки, мыло, шампунь. И еще! Твоя голова должна быть чистой, промой волосы как следует.

Гарри пытался вычиститься добела, сдирая мочалками практически весь верхний слой кожи, куда грязь въелась навечно, а затем долго и мучительно промывал волосы, прядь за прядью, распутывая клоки и пучки, пока не привел в более-менее надлежащий вид.

Он вылез из остывшей воды и обернулся в махровое полотенце - в свои вонючие тряпки лезть не хотелось, а потом приметил стопку одежды на тумбе - узкие джинсы и рубашку, вполне его размера, кажется, почти новые. Парень подумал, что, быть может, это уготовлено ему, и переоделся, а потом, напоследок поправив волосы пальцами, вышел.

Король стоял к нему спиной, глядя в окно, но, заслышав скрип деревянных полов, повернулся, и в этот момент губы его тронула ухмылка:

- Молодец, шустрый! - он засмеялся, приближаясь к ничего не понимающему Гарри. - Быстро мою одежду цапнул.

Стайлс до невозможности смутился и, проклиная себя страшными словами, попятился назад:

- С-с-сэр, простите! Я сейчас сниму, я сейчас постираю, - он еще и еще пятился назад, но опять запутался в ногах, однако был спасен от падения королем и его реакцией. Шатен схватил его за талию, и Гарри уткнулся ему в грудь, такую широкуюмускулистуюзагорелуюкрепкуютеплую и выдохнул, опаляя чувствительную кожу горячим дыханием.

- Успокойся, карамелька, - Его Величество вернул парня в исходное положение, перпендикулярное полу, но руку с пояса не убрал. - Оставь одежду себе, тем более, что штаны на твоих ножках сидят куда лучше, чем на моих.

Гарри хотел возразить, дескать, на Его Величестве все сидит шикарно, но его не начавшуюся реплику оборвал заговорщический шепот:

- Они, если честно, туговаты мне вот тут, - его рука как бы ненароком соскользнула с худенькой талии парня, оглаживая круглую ягодицу, чем ввел парня в ужасный ступор смущения.

- И еще...Твои кудри очаровательны!

- Кудри? - голос Гарри прозвучал низко. Очень низко. Он нерешительно потрогал волосы, которые действительно, высохнув, создали вокруг головы нечто, вроде кудрявого ореола. За изучением собственного тела, преподносившего сюрпризы то и дело, Стайлс не заметил, как король стянул со среднего пальца перстень из белого золота. Луи же аккуратно перехватил руку Гарри за тонкое запястье и надел кольцо ему на безымянный палец, глядя прямо в темно-зеленые глаза:

- Не снимай его, и тогда тебя никто не посмеет тронуть. Ступай сейчас на кухню, а завтра утром придешь ко мне, понял?

- Понял, - кудрявый кивнул, не отрываясь от разглядывания тонких губ, но король развернулся, деликатно обрывая разговор. Гарри оставалось только спуститься вниз, рассматривая перстень-печатку с изображением дракона с теми самыми нефритовыми глазами, и увидеть на кухне Найла, взволнованного происшествием, приключившимся с другом.

***

На город опускалась ночь, когда Найл, миновав охрану, вошел в Его дом. Он стоял около окна, раскуривая сигарету и даже не вздрогнул, услышав тихие шаги позади себя.

- Добрый вечер, сэр, - Найл сглотнул, заметив, как Он напряжен и, по-видимому, зол. Он медленно потушил сигару в хрустальной пепельнице и обошел блондина, приблизившись сзади и шепча прямо на ухо:

- Я не звал тебя сегодня, - Его голос звучал вкрадчиво, обволакивая Хорана, давно потерявшего себя в сигаретном дыме и вишневом аромате Его одеколона. - Тебе нужны деньги?

Его руки забрались под рубашку, касаясь живота и заставляя блондина вздрогнуть от холода ладоней.

- Нет, сэр, я...

- Разве я не слишком стар для тебя? Разве не слишком противен, чтобы желать прийти ко мне? - Его грубые пальцы забрались под брючную ткань и огладили выпирающие тазобедренные косточки.

- Нет, сэр, Вы прекрасны, - ноги Найла подкашивались, и он уже полностью находился во власти Его крепких рук. - Просто я подумал, что у Вас сегодня был трудный день, и Вы, возможно, захотите расслабиться...

- Ох, Найл, - Его руки подхватили обмякшее тело ирландца и деликатно уложили на мягкую кровать, как всегда застеленную черным хлопковым бельем. Хоран еле сдержал стон от ощущения желанной тяжести Его тела. - Ты знаешь, что инициатива наказуема?

Он, наконец, расправился с ненавистным ремнем, отбрасывая его на пол, и засосал мочку ушка ирландца, вжимая податливое тело в перину.

- Просто... Ох, я не мог отказать себе в удовольствии помочь Вам.

- Тогда извини, Найл, но сегодня я хочу трахнуть тебя так, чтобы самому забыть о всех мудаках, что меня окружают, - Он шипел сквозь зубы, отрывая пуговицы с рубашки, не в силах сдерживаться. Блондин уже предчувствовал синяки на бедрах от пальцев, красные пятна укусов на шее и груди. Но нельзя говорить, что Найлу не нравился жестокий Он. Лучше Его жесткого мог быть лучше только Он нежный.

Найл обожал его любого и всего.

Он не любил лишь одно в их встречах - то, что всегда нужно было уходить.

Поэтому, когда спустя несколько часов Он, уставший, охрипший и выплеснувший все, что накопилось за день, скажет, что Найл может взять деньги в шкатулке на комоде, блондин робко попросит позволения остаться.

- Тебе не нужно домой? - Найл впервые видит на Его лице неподдельное изумление.

Старинные часы пробыли второй час ночи, но Хоран не стремился домой, где иллюзия того, что его могут любить и хотеть, была наиболее нереальной. Глядя на Его удивленные глаза, ирландец подумал, что предложил сущую глупость, и со слезами на глазах буквально слетел с постели, собирая разбросанную одежду, но его обратно повалили на постель, укрывая холодной простыней и забирая из рук вещи:

- Не глупи, Найл, - бледное тело, покрытие мурашками, фиолетовыми синяками, красными пятнами укусов и засосов, царапинами аккуратно обвили Его теплые руки. - Спи, никуда ты уже не пойдешь.

Он зарылся носом в белые волосы, пахнущие яблоком и стер кончиком пальца выступившие слезки на лице сопящего чуда:

- Спи, спи, мой хороший.

Да, Он был слишком взрослым и опытным для семнадцатилетнего подростка и мог считаться извращенцем.

Да, Он стоял по социальной лестнице куда выше вчерашнего бедняка.

Да, да и еще раз да! Много раз да, которые лишний раз доказывали, что их отношения неправильны.

Но знаете что?

Найлу было все равно, пока он лежал в Его постели, прижавшись щекой к Его груди, слушая Его размеренное сердцебиение, чувствуя себя счастливым, потому что его иллюзия собственной нужности еще не растворилась в горячем воздухе одной обыкновенной ночи.

*Камерарий - отвечает за запасы, гос казну; принятие и размещение гостей

**Сенешаль - глава слуг, аналог управляющего

Дата добавления: 2015-10-16