Глава 25.

Еще никогда прежде, мне не удавалось застать Артура Пендрагона врасплох - да что там мне? Никому не удавалось опередить его непоколебимую уверенность в собственной силе. И сейчас, он пытается казаться сильным, говорить умные речи, как если бы был Королем, чтобы вселить в нас веру. Но я-то вижу, чего ему это стоит.

- Здесь буду искать в первую очередь,- говорит Артур, и я киваю головой в ответ, покорно следую за ним в покои Короля Утера.

- В чем дело?- заволновалась Элена. Девушка, с мечом в дрожащих руках, стояла у кровати, и смотрела на нас с такой надеждой, что я была готова провалиться сквозь землю.

- На нас напали,- коротко отвечает принц.- Нет времени объяснять, хватай его за ноги и понесли!

Я хмурюсь, но приказ выполняю. И так, Артур держит Короля за руки, а я за ноги и вместе, мы пытаемся поднять Утера с кровати и кое-как выходим из покоев.

- Не нужно его волочь по земле!- Артур с упреком смотрит на меня, а я закатываю глаза и вздыхаю.

- Не в ногах проблема!

- Элена, помоги Моргане,- просит принц.

Я закатываю глаза - представляю, как это выглядит со стороны и давлю усмешку, что так и норовит вырваться вместе со звонким смехом. Это не скрывается от Артура.

- Это не смешно!- едко заявляет принц и с ярко-выраженным укором смотрит на меня.

- Конечно, сир,- отвечаю я и оглядываюсь назад, чтобы отворить двери. Руки заняты. Я хмыкаю.

- Тише!- восклицает принц, когда я ногой пинаю дверь.

- Все под контролем, Ваше Высочество!- уверенная в своей правоте я киваю и тихо смеюсь с происходящего.

Король Утер, великий тиран, укротитель волшебства, убийца справедливости под прикрытием завесы вечной человеческой глупости и... человек, по вине которого, мертв мой отец, сейчас оказался бессильным и как никогда слабым. Сейчас! Я могу убить его сейчас, если того захочу. Он ничтожество, и его жизнь виснет на волосинке. Это приводит меня в неистовый восторг. В восторг, от которого иступляются все мои мысли, из-за которого, я теряюсь в пространстве и желании мести. Сколько еще подведется таких случаев? Сколько еще мой мир должен вытерпеть, чтобы выжить?

Я плотно поджимаю уста и делаю глубокий вдох, чтобы взять контроль над своими чувствами. Мои демоны смеются. И этот смех разносится эхом в моей голове.

Мы опускаем его на пол в комнате для слуг.

- Положим его на кровать,- командует Артур.

- Он же спит, и ничего не узнает!- я развожу руками по сторонам.

- Моргана...

- Я лучше принесу подушку,- бросаю я.

- Моргана, он Король!- я слышу негодование. Мой принц злится.

- Хорошо,- я небрежно дергаю плечами, словно пытаюсь отмахнуться от назойливого прикосновения, и хватаю две подушки.- Две подушки!

- Моргана!

Я молча опускаюсь на согнутых коленях и приподнимаю Короля Утера за плечо. Артур помогает мне с другой стороны, и я осторожно подкладываю под голову Короля подушки.

Я выпрямляюсь и довольная выполненной работой хлопаю в ладоши.

Артур выглядит уставшим, редко приходится видеть принца Логриса таким измотанным, словно...

- Вы заболеваете, сир,- шепчу я, и легонечко кладу руки ему на плечи.- Как Вы себя чувствуете?

- Все нормально,- отмахивается Артур.- А ты я погляжу, в порядке.

Я прислушиваюсь к себе и с удивлением понимаю, что он совершенно прав. Мы провели в замке одинаковое время, так, почему я не заболеваю?

- Не понимаю,- я отшатываюсь назад и оглядываюсь на Элену. Девушка невинно хлопает глазами.- Ты помнишь, как выглядело лекарство, которое дал тебе Мерлин? Как оно выглядит? Что в нем было?

Она отрицательно качает головой и словно напуганный маленький зверек, смотрит на меня своими округлыми большущими глазами, будто с надеждой, что я пойму скрытый текст ее взгляда.

- И по вкусу, на что похоже сказать не можешь?

- Нет, извините,- Элена пятится назад. Я выдыхаю, шумно и резко, словно раздраженный зверь и гляжу на нее из-под ресниц:

- Что вообще ты делала в покоях Короля Утера?- мой вопрос застигает ее врасплох.

- Я... я... я заносила цветы,- Элена шумно сглатывает.

- Какие цветы?- продолжаю допытываться я.

- Моргана, прекрати, сейчас же!- Артур злится на меня.

На меня? Почему сразу на меня? Будто это я волшебным образом оказалась в покоях Короля, в самом центре спящего города, без каких либо признаков на то, что заболеваю! Я ей не доверяю.

- Лучше подумай, как нам спрятать Короля,- укоризненным тоном, замечает Артур.

- Можно его замаскировать,- выдыхаю я, и устало вытираю лоб между бровями.

- Отлично!- соглашается принц.

- Переодеть в женщину,- добавляю я.

- Другой вариант,- от его голоса по спине пробежался холодок.

- Слугой?

- Уже лучше!- Артур облегченно выдыхаю.

- Я поищу одежду,- вызываюсь я и, не дожидаясь ответа, бросаюсь к двери.

Чтобы достать одежду слуги, нужно пробираться в нижний город. Заодно, узнаю, как там Джонатан.

Я замираю посередине лестницы и в ужасе закрываю рот обеими руками. Рыцари Медира! Они уже здесь!

Черные, как сама ночь, она сеют за собой мглу. Каждый их шаг по белоснежной плитке оставляет пепельный след.

Я пячусь назад, осторожно поднимаюсь по ступеням, а потом резко разворачиваюсь и бегу со всех ног обратно. Теперь, нужно предупредить остальных!

Один из рыцарей опережает меня, и мгла стелется по ковру следом за ним.

Я судорожно сглатывают - теперь мне предстала возможность, как следует их рассмотреть: когда-то яркий алый плащ почернел, вместе с гербом семьи Пендрагонов,- рыцарь без души. Его лицо скрыто под маской, и вороные доспехи гремят, словно раскаты грома в небе. На мгновение я опешила, будто приросла к полу.

Рыцарь двигается медленно, словно предвкушает расправу - и тут мне приходит мысль: "Могут ли призраки думать?". Играет с мечом в руках, и свет искрится, когда попадает на лезвие.

- О, Боги...- нервно шепчу я и оглядываюсь за спину. Остальные рыцари поднимаются по лестнице, и заграждают мне дорогу.

Что делать?

Сердце бешено колотится от страха, и я сжимаю руки в кулаки. Один рыцарь, из тех, что собрались за спиной, выбегает вперед и замахивается мечом, ровно так же, как и тот, что надвигался на меня с поднятым мечом.

Я вовремя увиливаю в сторону, и лезвия двух мечей сходятся в яростном звоне стали. Я судорожно сглатываю, когда вижу свое испуганное лицо в отражении на лезвии. Хочется разрыдаться. И жить тоже хочется.

Внезапно спохватившаяся смелость нашептывает мне, что делать и я со всей силы толкаю одного из рыцарей. Он не удерживается и падает на пол. Я хватаю его меч и резко оборачиваюсь, чтобы успеть блокировать удар второго рыцаря. К моему удивлению, мне удается удержать удар, и я на радостях не замечаю, как тихонько ослабляю хватку. Руки начинают зудеть. И я пытаюсь крепче обхватить ослабевшими пальцами рукоять.

Рыцарь выбивает меч из моих рук, и от неожиданности я падаю на пол.

Я пытаюсь приподняться. Тяжелая рука обрушивается на мое лицо и валит с ног в одно мгновение.

Локоть и бедро врезаются в неровный каменный пол. Я глухо стону от пронзающей боли, перекатываюсь на спину. Передышка. Рыцарь, скорее всего их предводитель, бьет с оттягом и с расстановкой.

Непослушными, трясущимися пальцами я касаюсь гудящей, горящей от удара щеки. Влажно.

Я приоткрываю глаза, часто моргаю, чтобы зрение прояснилось.

На подушечках пальцев кровь. Во рту тоже, противный ручеек с привкусом железа просачивается в горло.

Я знала, или даже, подсознательно подозревала, что рыцари будут обладать силой, но не думала, что настолько.

Рыцарь заносит ногу, целясь в живот. На сей раз ему не удается застать меня врасплох.

С гибкостью дикой кошки я ухожу от удара, вскакиваю на ноги, и мои глаза вспыхивают красно-золотым пламенем.

Сила переполняет меня, и я удивленно поднимаю руки, чтобы рассмотреть, как следует, как изумительно искрятся на ладонях молнии. Кожа, словно пропитывается ими, пока я озадаченно свыкаюсь с новыми чувствами, я слышу, как в голове гудит гром, и словно тучи соединяются над Камелотом, я собираю свою силу в кулаке. Молния ярким светом разрезает воздух, вытягивается дивным, искрящимся зигзагом в моей руке. Я изумленно поднимаю вторую руку и наблюдаю, как образовывается вторая молния. Так же грациозно, словно рукою искусного художника наносится кистью на полотно, она вытягивается и искрится светом. Неистовая сила бурлит во мне. Я прерывисто дышу. Сжимаю руками молнии, но все еще боюсь, что в любой миг она меня обожжет.

Рыцаря, при его росте и весе, не так-то легко свалить с ног, но даже он словно спотыкается, когда сгусток молнии ударяет его в грудь.

Рыцарь нелепо взмахивает руками, чтобы не потерять равновесия.

- Тронешь меня - и я отправлю тебя прямиком в объятия Пуйлла, в преисподнюю! - прошипела я, и будто переняв мои чувства, молнии вспыхивают огнем в моих руках.

Разъяренный рыцарь швыряет плащ на пол и надвигается на меня, нависает надо мной.

На сей раз, я бью его в ответ дважды. Гораздо сильнее.

Вихрь огня подхватывает рыцаря, переворачивает в воздухе, швыряет через лестницу на пол.

Следом я соединяю обе молнии в одну, и швыряю ее в сторону остальных рыцарей, и поток неистовой силы обрушивается в мертвые плоти, бросается их туда же, куда и их предводителя.

- Убирайтесь! - надрывно кричу я и тяжело дышу. Вокруг светлеет, еле теплые солнечные лучи вновь начинают проникать сквозь окна и освещать помещение.

Меня трясет с головы до ног, трясет так сильно, что я вынуждена ухватиться обеими руками за край стола, но даже это не помогает, и я темно-бордовой грудой тяжело оседаю на пол.

- Убирайтесь вон!- повторяю я.

Оглушительный удар в дверь заставляет вздрогнуть даже слюдяные окна. Впрочем, теперь магия может бесноваться в свое удовольствие - я чувствую, как тело обременяет жуткая усталость. И перевожу дыхание и иду к зеркалу, по-старчески приволакивая негнущиеся ноги.

У моего отражения воспаленный взгляд, угол онемевшего рта распух и понемногу наливается синевой, по подбородку тянется красная струйка, уже подсохшая по краям. На плаще кровь не заметна.

Я касаюсь слабыми пальцами разбитых губ.

- Jikka, - приказываю я. – Jikka!

Магия вновь глуха и темна, ни малейшего отклика на мой приказ. Бесполезно. Внутри все мертво и тяжело, как мертва и тяжела необработанная горная порода, только извлеченная из земных недр.

Я устало прикрываю глаза. Всего лишь очередное поражение в бесконечной цепи... в такие моменты даже мне начинает казаться, что цена слишком высока.

- Jikka,- я повторно, с нажимом, накрываю распухшую щеку ладонью и устало прикрываю глаза.- Jikka! Jikka! Jikka!

Я почувствовала легкое покалывание, и боль сменяется благоговением. Я убираю ладонь и облегченно выдыхаю - об ударе напоминает лишь разбитые губы.

- Замечательно,- шепотом замечаю я.

- Моргана!- слышу обеспокоенный голос Артура за спиной и резко оборачиваюсь.- Ты во... что произошло?- строго спрашивает принц.

Я молча указываю на груду из рыцарей у лестницы. Из их тел все еще идет дым.

Я опускаю лицо, пытаясь спрятаться за завесой из волос:

- Это только на время, Артур,- тихо произношу я,- мертвых не убить повторно.

Принц молча подходит ко мне, поднимает мое лицо за подбородок и придирчиво рассматривает. В его глазах читается смертельная угроза, я ощущаю себя маленьким ребенком рядом с ним.

- Все в порядке,- выдыхаю я.

- Нет, Моргана, не в порядке,- Артур качает головой, а затем резко сгребает меня в объятия и утыкается носом в мои волосы.- Я не знаю, что делать... как спасти всех. А теперь, еще и ты пострадала.

- Ты не виноват в том, что произошло,- уверенно отвечаю я.- Выход обязательно найдется. Возвращайся к Королю Утеру. Я знаю, кто точно должен знать ответы на наши вопросы.

- Кто?..- его глаза вспыхивают.- Дракон?

- Я этого не говорила,- качаю я головой.- Просто доверься мне!

- Моргана...

- Времени мало,- строго замечаю я.- Мы должны успеть выбраться.

- Хорошо,- неохотно соглашается принц.- Будь осторожна!

Я опасаюсь только одного - что не смогу найти дорогу, ведь я видела ее лишь единожды - во сне.

Но, когда позади остается ржавая решетка, - открывая ее, я обрываю паутину между прутьями, - и десятка два ступеней, я вдруг ослабеваю, факел выпадает из моих рук, скатывается по ступенькам и гаснет. Пламя чудом не задело полы плаща. Мне приходится спускаться наощупь, цепляясь за трещины и выступы в скале.

Острый камень раздирает мне запястье. У лестницы еще более неровные ступени, чем мне показалось в первый раз.

«Давай, Моргана Корнуэльская, - повторяю я себе, с трудом переставляя ноги.

Похоже, я сильно переоценила свои силы, волшебство вымотало меня.

И хорошо, что здесь только одна лестница.

"Тебе нужно всего-то спуститься вниз»

К тому моменту, как впереди начинает брезжить уже знакомый мне холодный голубой свет, я успеваю подумать, что зря затеяла все это. И что я никогда не дойду. Я делаю всего два шага по плоской плите, которой заканчивается каменная лестница.

Он лежит на своем убежище:

- Что происходит? Почему все спят?- как можно громче спрашиваю я. Дракон не отвечает, и я слышу его ровное дыхание. Будто он спит, сладким сном младенца.- Проснись, пожалуйста... мне нужна твоя помощь! Что мне делать? Не притворяйся,- рычу я, сузив глаза,- я знаю, что ты меня слышишь!

Дракон медленно поднимается, и к моему удивлению, вытягивается, словно человек.

- Что мне тебя слушать, маленькая ведьма? Ты только и делаешь, что просишь о помощи. И ничего не даешь взамен! Теперь, тебе придется ответить за последствия. Грядет конец Камелота, и ты здесь бессильна!

- Чего ты хочешь взамен? Свободу?

Дракон громко смеется и укоризненно смотрит на меня:

- К чему она и так свободному? Или ты считаешь, что цепи и в самом деле способны меня удержать?

- Тогда, чего ты хочешь?- раздраженно повторяю я свой вопрос.

- В будущем, когда придет время, и мне понадобится твоя помощь, я призову тебя, маленькая ведьма! И ты поможешь мне.

- Хорошо, я обещаю, что помогу тебе,- киваю я.

- Я тебе не верю!

- Клянусь жизнью своего дяди!- яростно бросаю я, и сердце в груди сжимается.- Ты должен помочь!

- Жизнь дяди тебе дороже своей, это очень сильная клятва,- замечает дракон.- Это та клятва, которую ты сдержишь.

- Обещаю,- шепчу я.

- Хорошо,- он хитро смотрит на меня.- Напустить заклятие, чтобы все уснули очень просто. Сложнее удерживать его. Чтобы снять его, произнести оборотное заклятие недостаточно!

- Что это значит?

- Нужно уничтожить источник, маленькая ведьма.

- Отлично!- я облегченно выдыхаю.- Что это?

- Не "что", а "кто",- поправляет он меня.- Таким заклятиям нужен сосуд, живая плоть, дающая им силу. Этот источник ведьма,- его очи вспыхивает синим пламенем,- ты!

- Что? Нет! Как... как такое возможно?

- Тебя использовали, маленькая ведьма. Твои сестры.

- Сестры?- удивленно переспрашиваю я.- У меня всего одна сестра!

- Нет,- дракон качает головой,- та, что напустила заклятие, использовав тебя в качестве источника, находится рядом. Вы ее не замечали, теперь она повернулась спиной к вам.

- Не может быть... нет,- качаю я головой, не в силах поверить словам дракона.- Ведь я не желаю гибели Камелоту!

- Я говорил тебе, что ты принесешь Логрису тьму, что таится в твоем сердце, но ты меня не слушала!- укор, сколько укора в его голосе.

- Как мне остановить это?- я уже чувствую, что ответ мне может не понравиться.

- Все очень просто, маленькая ведьма. Ты должна убить себя.

Я отшатываюсь назад. Не в силах контролировать эмоции, я прикусываю губу до крови и приглушенно всхлипываю.

- Это заклятие безумно сильное. Настолько, что защитные чары не способны уберечь дорогих тебе людей. Действую, пока не поздно. Иначе Логрис падет, а Артур погибнет. И будущее, которое ему предстоит построить, умрет вместе с ним.

Последняя капля падает в чащу с водой, и я ощущаю, как переваливает через край боль, как отчаяние захлестывает всю мою душу. Я судорожно вдыхаю.

- Кто она?- сухо интересуюсь я.- Вторая сестра?

В такие моменты мне кажется, что я получила бы несказанное удовольствие, размозжив чью-нибудь изворотливую, насквозь лживую ведьмовскую голову о камни у подножия крепостной стены. Или даже еще большее, если бы удавил себя саму собственными руками. Слишком много моя семья от меня утаила.

Я невольно сжимаю и разжимаю кулаки, представляя себе, как бы проделала это. От начала и до конца, с точностью до хруста шейных позвонков. Музыка. Я могла бы напеть ее, если бы умела петь.

Скорее всего, я ни разу не пожалела бы о сделанном.

Достаточно того, что порой очень хочется пожалеть о прошлом.

- Почему они врали мне?

- Кто?- дракон вопросительно смотрит на меня своими бездонными глазами.

- Отец и мать,- рявкаю я и тут же одергиваю себя, дракон здесь не при чем, это моя семья навеки прокляла меня на судьбу до того отчаянную, что приходится бороться от желания удавить себя саму.

- Твои сестры, маленькая ведьма, очень могущественные, как и их мать когда-то.

- Рианнон,- догадываюсь я и хмыкаю, криво усмехаясь.- Но, почему так поздно? К чему все это мщение?

- Они ждали тебя, все это время, накапливая силы, они оберегали тебя и дарили утешение, хоть ты и не видела их, твои сестры всегда были рядом.

Я даже не пытаюсь осмыслить услышанное, глотаю фразы целиком, словно выброшенная из озера рыбка, глотающая воздух. Мне страшно даже пытаться понять, что происходит.

- Чего им нужно от меня?

- У всех у Вас одна цель, маленькая ведьма,- дракон раскрывает мощные крылья за спиной.- Все вы знаете, чего хотите, но достигаете желанного по-разному.

Вновь он говорит загадками. Дракон взмахивает крыльями и мне приходиться зажмурить глаза, чтобы не попала пыль.

- Какая цель?- кричу я, пытаясь пересилить поднявшийся ветер.

- Ты и так знаешь ответ,- он уносится ввысь, скрываясь за каменными выступами и мне кажется, я слышу, как дракон смеется.

Я потеряна. Мои мысли рассеиваются в голове. Хочется схватиться за голову и разрыдаться от бессилия. Великий Дракон дал мне подсказку и в то же время не подсказал ничего.

Я не знаю, с чего следует начинать, я пытаюсь расслышать собственное сердце, и успеваю испугаться до того, как, наконец, раздается его удар. А потом снова гнетущая, мертвая тишина.

Как же слабо оно бьется... нужно взять себя в руки. Желание, которое может сплотить трех ведьм и довести их до безумия и бесконечной жажды мести. Какого это оно должно быть? Губительное искушение, перед которым невозможно устоять? Жажда вернуть себе должное.

Я чувствую, как цепенеет от этой мысли мой разум, и перестаю сознавать, что происходит вокруг.

Нет, это еще не конец.

Сначала вокруг меня клубится чуть теплый сизый туман, а потом сквозь него пробивается ко мне женский голос, становится все ближе и ближе. Он более глухой и низкий, чем обычно бывает у женщин, и под его звуки туман меняется, обретая очертания и цвета.

- Давай попробуем снова, дитя, - черт лица той, что говорит, я не могу уловить, хотя туман уже совсем рассеялся. Что-то мешает мне, так обычно бывает, когда воспоминание спрятано слишком глубоко. Она обращается не ко мне, а к маленькой заплаканной девочке, которая сидит у нее на коленях. Я не умею определять возраст детей на глаз, но девочке, должно быть, не больше трех. - Ты слишком торопишься, так заклинание исцеления ни за что не сплести. Не гонись за словами, запомни, что основа всего находится здесь, - она кладет руку девочке на грудь, а я почему-то чувствую это прикосновение. У нее теплая ладонь, и это тепло, кажется, проникает до самого моего сердца. Девочка всхлипывает, и женщина вытирает ей слезы. - Не надо отчаиваться, взгляни, у тебя ведь получилось остановить кровь.

- Вивиан? - это голос моего отца, а вот и он сам появляется на пороге и проходит в комнату, такой, каким я помню его - широкоплечий, с буйной светлой шевелюрой, уже тронутой ранней сединой, высоченного роста. Чтобы помочь ему застегнуть плащ, приходилось взбираться на стол, и мне нравилось, как потом он хватал меня в объятия и на руках нес до порога. Он стоит, широко расставив ноги и скрестив руки на груди, как во всех моих воспоминаниях, и почему-то хмурится.

- Вивиан, - недовольно повторяет он. - Что на этот раз?

- Моргана порезала руку, - отвечает женщина. Девочка протягивает к моему отцу руку ладонью вверх, там, действительно, небольшой порез. - Но кровь мы уже заговорили.

Вивиан. Я смотрю на нее во все глаза, как будто у меня открывается некое внутреннее зрение, помогающее, наконец, собрать черты ее лица воедино.

Мне было три года, когда во время мора, унесшего жизни половины жителей Корнуолла, умерла и моя мать, герцогиня Вивиан. Я ее совсем не помню, помню только отца, обезумевшего от горя и проклинающего богов, и мрачный Тинтагель, погрузившийся в пучину отчаяния вместе с ним. Горлойс запер все ее комнаты, ключи носил при себе, а в ответ на все мои попытки заговорить о матери угрюмо отмалчивался. Слуги говорили, что она помогла многим, а себе уже не смогла помочь. Они объяснили мне, что моя мать теперь с богами, потому что такие, как она, нужны богам в первую очередь. Тогда я не понимала, что они имеют в виду, и тосковала по ней, так тосковала, что плакала несколько дней кряду, когда потеряла ленту, которой она завязала мои волосы в последний раз. Мне не раз говорили, что я очень похожа на свою мать, и, все-таки, пройди она мимо, я не смогла бы узнать ее.

Теперь я вижу ее ясно, как если бы смотрелась в зеркало. Что за механизмы держали мою память на замке все эти годы, и что на этот раз заставило их остановиться или провернуться в другую сторону, наверное, я не узнаю никогда. У Вивиан мои волосы - черные, перехваченные лентами, мои светлые, чуть тронутые зеленью, глаза, мое лицо, только старше. Ее домашнее одеяние - домотканая рубаха, поверх которой просторное платье приглушенного бордового цвета, сверху донизу расшитое кельтскими трикветрами, а на запястьях у нее браслеты со знаками Богини-Матери.

Значит, девочка, которую она держит на коленях, - это я.

Я сажусь прямо на пол, чтобы лучше видеть Вивиан, я не могу на нее наглядеться, и нежность, острая, как нож, вспарывает мне грудь, а потом когтистой лапой вцепляется в горло.

«Мама, - задыхаясь, повторяю я про себя, не зная, что еще нужно добавить, слова неясно плещутся внутри меня, но не находят выхода. - Мама, мама!»

- В таком случае, надо перевязать, - тем временем говорит отец.

- Так она никогда ничему не научится, Гор, - леди Вивиан смотрит на него в упор. В ее светлых глазах нет страха.

Мой отец качает головой.

- Ведь я не раз просил тебя никогда не делать этого, - негромко говорит он. - Это опасно, Вивиан, для тебя и для Морганы.

- По-настоящему опасно одно, Гор, - быть в неведении о своих силах.

- Я вовсе не уверен, что спасу вас обеих от безумия Утера, - бормочет отец и косится на девочку, на меня. В его глазах страх.

- Это Утера надо спасать от его безумия, - моя мать прижимает девочку, сидящую на ее коленях, к груди, а я чувствую тепло ее объятий, мягкую ткань платья, ворс щекочет мне ухо. Мама, мама. - Раз уж она унаследовала мою силу, Гор, она должна уметь использовать ее, она должна уметь защитить себя.

- Твоя сила, Вивиан, - это верный путь к смерти.

Моя мать терпеливо вздыхает, хотя глаза ее чуть темнеют.

- Неужели бы боишься?

- Только не твоей силы, моя любовь.

- Гор, мы спорим об этом не в первый раз, и не в первый раз я повторяю тебе: ты не всегда будешь рядом, а что будет, если она не найдет себе другого защитника?

Мои губы шевелятся, когда девочка произносит:

- Папа, мама, зачем вы ссоритесь?

Они мгновенно умолкают, обменявшись еще лишь одним взглядом.

- Мы с папой спорим, кто сильнее любит тебя, дитя, - Вивиан целует девочку, меня, в макушку.

- Помилуй Боже, я еще и не люблю собственную дочь! - Горлойс всплескивает руками, разворачивается и выходит из комнаты, бормоча себе под нос что-то о ведьмах.

- Гор, - смеется ему вслед моя мать, - это ты вечно теряешь голову от ведьм! Но на этот раз, по крайней мере, ты выбрал правильную.

«Это ты вечно теряешь голову от ведьм!»- где-то мне уже приходилось это слышать.

Девочка, я, тоже хихикает, просто потому, что смеется ее мать. И прячет лицо в складках бордового одеяния. Кажется, порезанная рука уже совсем не беспокоит ее.

- Давай попробуем еще раз, - говорит моя мать, и мне кажется, что Вивиан видит меня, потому что она говорит все это, глядя на меня, такую, какая я есть сейчас. - Прислушайся к своему сердцу, дитя, поймай его ритм, представь, что ты - часть его. Твоя сила рождается в сердце, нужно только представить и направить ее. Слова придут сами, а могут и не прийти, ведь дело не в словах. Только не бойся.

Однажды, мне уже приходилось слышать эти фразы. Чего мы можем возжелать одинаково сильно? Нет, не месть. Вернуть своей семье уважение и с гордостью носить имена своих отцов.

Ее голос становится тише, лицо начинает размываться. Я протягиваю руки, я пытаюсь ухватиться за ее руки, за ее одеяние, удержать ее рядом с собой еще совсем немного времени, мама, мама, нет, нет, слишком быстро! Но только проваливаюсь обратно, в темную пещеру.

Когда я выбираюсь наверх, на меня обрушивается тревожный ветер. Мне удается одолеть еще одну лестницу, но на первых ступеньках следующего пролета я понимаю, что вместе со следующим шагом я потеряю сознание. Страшно…

Артур появляется на верхней площадке, словно сама магия привела его сюда, стрелой слетает вниз ко мне и подхватывает в то самое мгновение, когда силы окончательно покидают меня.

- Кажется, я себя переоценила… - у меня получается разве что прошелестеть это, а потом меня начинает знобить, я совсем продрогла в подземельях, и, сколько ни стискиваю зубы, унять дрожь не получается.

Артур сбрасывает свою длиннополую куртку, кутает меня в нее поверх плаща. Да, так гораздо теплее.

А потом он поднимает меня на руки и несет, легко и плавно, как будто я невесома, и шепотом выговаривает мне за самоуверенность и непослушание, за то, что я нисколько не стараюсь себя поберечь и за то, что ни одной живой душе никогда не говорю о том, что собираюсь сделать.

Потом я, кажется, все-таки не то проваливаюсь в подобие сна, не то наполовину теряю сознание.

Дата добавления: 2015-09-05