Глава 5. Судя по всему, Паджет был бездонный и бесконечный

Судя по всему, Паджет был бездонный и бесконечный. Он бесконечно курил, дважды при Шелдоне подходил к автомату с сигаретами и покупал еще несколько пачек. Он в пабе выпил три пинты пива, и Шелдон не заметил, чтобы его особо развезло от этого.
- Все, учеба на сегодня закончена? – хмыкнул он, допивая из своего высокого стакана и наблюдая за тем, с каким невозмутимым лицом одноклассник опустошает свой. Только кадык дергался, иначе Шелдон заподозрил бы, что где-то в нем спрятан бермудский треугольник.
Поуг посмотрел на часы.
- На последний можем еще успеть.
- Мне казалось, ты хорошо учишься.
- Мне казалось, ты вообще не знаешь, что такое «учеба», - Паджет огрызнулся, и Шелдон понял, в чем выражалось его опьянение. На движения и выражение лица оно не действовало, зато на характер влияло отрицательно, делая его каким-то агрессивным.
- Тебе казалось. Я умница, вообще, - Шелдон щелкнул пальцами. – У меня теперь мечта – попасть в чертов Вестлейкский университет на режиссерский и вернуть самоуважение.
- Я вот думаю, как бы я на твоем месте поступил.
- В каком смысле?
- Ты же не можешь так просто оставить этого козла.
- Ему двадцать шесть, о чем ты, - Мур закатил глаза.
- Получается, если какой-то мудак старше тебя, он может поступить с тобой, как ему вздумается, а ты только будешь терпеть?
- Хочешь сказать, я сбежал? Я не считаю, что это был побег. Он хотел добиться от меня какой-то гребаной крутости, чтобы я остался и терпел издевки. А мне это было не нужно, вот я и уехал.
- Я бы тоже уехал, - Паджет кивнул. – Но отомстить ему нужно. Ты же говоришь, это – уже не первый раз, когда он там выпендривается на всю школу. Надо же, препод, а ведет себя, как последний козел.
- Он считает себя умным, ты что, - Шелдон фыркнул. – Не знаю, кто ему сказал такую глупость, но он себя, видимо, считает кем-то вроде гуру, сенсей жизни, все такое. В общем, я когда от скуки дома гуглил, нашел такое про него. Оказывается, когда мне лет восемь было, он уже там выпендривался. Он снял фильм, в котором опозорил трех… нет, четырех своих одноклассников, просто выставил их кончеными дебилами. Прикинь, они до самого конца не знали, что так получится, думали, что он на их стороне, все такое.
- Как с тобой?
- Вот именно. Все потому, что они хотели его разыграть, а он решил их «научить жить правильно», придурок чертов.
- С какой стати он вообще думает, что может кого-то чему-то учить, - Паджет процедил сквозь зубы и отодвинул пустой стакан с осевшей на его стенках пеной. – Ненавижу этих скотов, просто ненавижу, - он сунул в рот очередную сигарету и начал щелкать зажигалкой. То ли мешал сквозняк, то ли еще что, но он не успевал прикурить и бесился. Шелдон не выдержал, привстал с высокого стула, закрыл его от постоянно открывающейся двери паба.
- Спасибо, - буркнул Паджет шепеляво, отодвинув кончиком языка сигарету в угол рта. – Я просто в шоке. И эта мразь у вас преподает?..
- Он – всего лишь глава театрального кружка. Официально, конечно, препод, но фактически – так, типа физрука. Но он – сынок директрисы, как и тот урод, который ко мне привязывался. Поэтому они оба будут в шоколаде. И та сука, которая меня подставила, подруга, тоже еще… она тоже Гудруни. Но ты прав. Черт, да, ты прав. Я ему еще отомщу. Обязательно.
Бармен на них с подозрением посмотрел, заметив край учебника в раскрытой сумке Шелдона. Паджет все равно поддавался сомнениям, учитывая остекленевший взгляд и спокойное выражение лица с сигаретой во рту. Оценить, сколько ему лет, в полумраке паба было сложно, но бармен решил не волноваться.
Ничего крепче пива он им не давал, так что можно расслабиться. Пиво даже за алкоголь-то считать нельзя.
- Кажется мне… - начал Шелдон поэтично, встав снова и закинув сумку на плечо. – Что пора нам уходить, - он похлопал Паджета по спине, и тот тоже встал, перекинул плащ через предплечье, уныло потащил за собой сумку по полу. Он даже не знал, что именно его угнетало сильнее – то, что нужно было выйти из теплого, пусть и прокуренного насквозь паба, или то, что Шелдон оставил на стойке купюру, которой хватило бы не только за них заплатить, но и еще две пинты.
Паджет боролся с каким-то неловким ощущением, которое сам обозвал втресканностью. Он свалил это на пиво, от которого его все-таки развезло.
- Домой пойдешь? – спросил вдруг Шелдон, остановившись через несколько метров после паба, так что Паджет в него чуть не врезался.
- Еще урок, по идее, должен быть, так что…
- Напрягать начнут, - Мур улыбнулся понимающе.
- Да не то чтобы. Они у меня психологи, слышал уже, наверное. И лучше бы орали и просто грузили, чем начинали разбирать причины, по которым я прогуливаю. Ах, не мучают ли меня в школе.
- К запаху не докопаются?
- А от меня так разит?
- Вообще, очень, - честно, доверительно, наклонившись к нему и заглянув в глаза, ответил Шелдон. Паджет фыркнул, выдохнул в сторону на всякий случай.
- Печально. В общем, я лучше еще погуляю часок, а потом домой. Проветрюсь заодно.
- Да, вообще, а то нажрался вхлам с утра практически.
- Уже почти вечер.
- Четыре часа – не вечер.
- Но темнеет же.
- Аргумент. Далеко идти? Или ехать?
- Не особо. Западный район, серые кирпичные дома, видел его? При желании до школы пешком можно дойти, но иногда лень, и сестра на тачке матери подвозит.
- Ты же старше, ты не водишь?
- Не хочу постоянно чувствовать, что вот-вот разобьюсь. Какая-то тупая смерть.
- Вешаться, конечно, интереснее.
- Само собой. А ты далеко живешь?
- Вон в том доме, - Шелдон пожал плечами, оглянулся и посмотрел на многоквартирный дом с закругленными балконами. Они делали его похожим на улей, только длинный и какой-то квадратный.
- Я прям даже не знаю, как тебе сказать… - вкрадчиво пробормотал Паджет, отводя взгляд куда-то в сторону и в небо.
- Что? Не говори, что мой дом с привидениями.
- Нет, я не про это. Возрадуйся же, - Поуг хихикнул по-дурацки. – Я просто слышал уже, что ты живешь один…
- Ну, да, - Шелдон кивнул, делая вид, что не понимает. Паджет на него уставился в упор, пытаясь сдержать улыбку и намекая взглядом. Шелдон строил идиота.
- Ну-у-у…
- Говори прямо.
- Ну, нет. Ты так не понимаешь, что ли?
- Нет, - Шелдон покачал головой.
Повисло молчание, и потом он не выдержал, прыснул просто вслух.
- Да ладно, мне просто нравится смотреть, как ты пытаешься напроситься ко мне домой.
- Очень смешно, - Паджет вздохнул.
- Вот, опять.
- Что?..
- Ведешь себя, как баба.
- Пошел ты… - не договорив матом, Поуг его пихнул в грудь рукой, потом толкнул плечом и перешел дорогу прямо перед машиной, лихо успев проскользнуть на мигающий зеленый. Шелдон перебежал бодро за ним, уже после машины, в которой явно кто-то ругался на полоумных школьников.
- Не туда идешь, - он схватил его за рукав плаща и дернул вправо, хотя Паджет уже собрался идти через парк в сторону дома. – Там вход справа, квартал обходить необязательно, - он делал вид, что такой тупой, снова, и Паджета это то ли веселило, то ли доводило до бешенства. Но тащить себя он позволял не без удовольствия, и когда Шелдон бодро взбежал по ступенькам высокого крыльца, он развернулся и первым оказался у двери, взялся за большую белую ручку. Дверь была похожа на ту, что ставят в круглосуточных магазинах, тяжелая и герметичная.
Шелдон повернул ключ в замочной скважине, дверь с чмокающим звуком резины поддалась рывку, и Паджет скользнул на развороте в темный, тесный холл, на ходу выхватив из чужой руки связку ключей.
Дверь захлопнулась, и обалдевший Шелдон стукнул по ее прозрачной, толстой поверхности кулаком, дернул за ручку.
Поуг в холле заливался, судя по виду, смехом, довольный собой сверх меры, но звуков не было слышно. Шелдон еще подергал дверь, пнул ее коленом и отвернулся, будто обиделся.
- Идиот… - он вздохнул, но тоже не без алкогольной улыбки, которую прогнать был не в силах. В дверь кокетливо постучали костяшками, так что вышло очень звонко, и внимание привлекло. Мур оглянулся и увидел нос пятачком, кончик которого был прижат к двери. Он улыбнулся, и Паджет за дверью отклеился от нее, зажмурился, снова засмеявшись, прижался к двери уже лбом, сползая.
Потом он что-то сказал, и Шелдон сдвинул брови непонимающе, прищурился.
Паджет повторил медленнее, выразительно. Шелдон все равно не понял. Паджет выдохнул на дверь, надеясь, что она хоть чуть-чуть запотеет, написал пальцем «номер» и показал пальцем вверх.
Шелдон возмущенно стукнул ладонью по двери, ясно высказав: «Да, конечно, разбежался».
Паджет нашел бирку среди ключей и на ней увидел номер квартиры, сделал совершенно сволочное выражение лица и бросился к лифту, исчезнув из поля зрения. Шелдон затопал ногами, и тут дверь открыла вышедшая из лифта Паджету навстречу соседка, Шелдон неразборчиво поздоровался с ней и скользнул мимо даже раньше, чем она успела выйти.
- Не успел, - выпалил Паджет сразу, как увидел его, чтобы отмазаться. Шелдон еле успел просунуть руку между дверьми лифта и шагнуть внутрь, снова нажать на кнопку.
- Тупые шутки, - прищурился он, когда двери опять закрылись, и что-то звякнуло.
- А мне было смешно, - честно признался Поуг. – Только не плачь, ладно? А то мне стыдно будет.
- Вчера ты не казался таким конченым, - Шелдон его толкнул, так что одноклассник весело врезался спиной в стенку лифта и хмыкнул.
- Вчера я был трезвый и притворялся.
Лифт остановился, и не успели лица удивленно вытянуться, как свет погас.
- Отлично, - мрачно прошептал Шелдон.
- Это ты виноват. Не надо было толкать меня.
- Не надо было биться о стенки.
- Нажми кнопку вызова.
Шелдон достал телефон, понял, что связь, конечно, не ловит, посветил на панель с кнопками и нашел только ту, на которой был колокольчик. Судя по отсутствию рядом каких-либо панелей, лично поговорить со службой обслуживания лифтов ему не грозило. Поэтому на кнопку он нажал дважды, чтобы вызов точно засчитался.
- Класс. Застрять в лифте с пьяным… тобой, - сострил он напоследок, пользуясь тем, что не видит выражения лица Паджета. Но через секунду он об этом пожалел, не представляя, обиделся он или нет.
- А я вот совсем никуда не тороплюсь, - расслабленно протянул Поуг, повиснув на перекладине рядом с зеркалом, боком к которому стоял.
Они помолчали всего несколько минут, которые из-за темноты и замкнутого пространства показались часом, и Шелдон вдруг осознал.
- Ты мне так и не сказал, почему ты любишь заниматься всякими… мы говорили только обо мне.
- Потому что мне было безумно интересно, за что тебя выперли из той школы. А оказалось, ты сам ушел. Ты мне, кстати, тоже не дал шрамы потрогать, так что я не буду рассказывать.
- Сейчас все равно ко мне придем, трогай, сколько хочешь, заодно и расскажешь.
- Правда настолько интересно?
- Скорее любопытно проверить совпадение того, что сказала Кейт, и реальности.
- А что она говорила? – судя по приближению голоса, Паджет оторвался от своей перекладины и шагнул вперед.
- Уверен, что хочешь это услышать? Если это неправда, тебе будет неприятно, наверное.
- Приятно мне все равно не будет уже, если ты упоминаешь эту дебилку.
- Она сказала, что это у тебя – фетиш, типа. Что тебя заводит, когда тебя пытаются убить.
Паджет засмеялся.
- Не совсем точно, но примерно так, да.
- Классно. Не думал, что кому-то может нравиться, когда ему больно, или кислород перекрыли.
- Только не говори, что когда режешь вены… то есть, руки, тебе неприятно. Я погуглил, знаешь… там говорят, что резчики не могут остановиться, это у них, как наркомания. Как у меня мой «фетиш». Вы режете и режете, потому что вам в кайф. Разве не так? – Паджет поставил ладонь на стену над плечом Шелдона, умудрившись не задеть его, будто видел в темноте.
- А смысл спрашивать? Не попробуешь – не поймешь, - Шелдон хмыкнул, почувствовав на себе уже даже дыхание и снова запах, который учуял еще в классе с утра – горько-сладкий от волос и от тела.
- Давай договоримся, - Паджет опять тупо, глухо похихикал. – Ты пьян. Я – еще сильнее. Если наговорим друг другу ерунды или сделаем что-нибудь тупое, не напоминать потом об этом, ладно?
- Если бы мне не нужна была ерунда, я бы сейчас был с Кейт и Гранжем, там, к примеру. Они скучные. Мне нужна ерунда.
- Ах, тебе нужна ерунда… - Паджет явно прищурился, хоть и не было видно. – Тогда могу я попросить тебя… в надежде, что ты не станешь кричать, что это ненормально и все такое…
По шороху и тому, что дыхание Шелдона стало немного выше, он понял, что Мур выпрямился и перестал сутулиться, встал ровно напротив.
- Попросить-то ты всегда можешь, за просьбу не бьют.
- Ну и кто из нас ведет себя, как баба, - Поуг, даже несмотря на то, что его не было видно, абсолютно точно улыбнулся. – Как будто ты сам не понял, о чем я хочу попросить.
- Научить тебя, что ли?.. Этому не учат.
- О, так ты меня еще и научить чему-то можешь? Правда, что ли? – Паджет засмеялся, выдавая, что развезло его окончательно. – Чему, интересно.
- Разговор ушел не в ту сторону, по-моему, - Шелдон себя еще контролировал и соображал относительно хорошо.
- Нельзя мне пить. В общем, - вдруг успокоился и тихо заметил Паджет, будто чего-то дожидаясь.
«Кажется, я навязываюсь… липну, как баба, в самом деле. А если я сейчас еще… он подумает, что ошибся жестоко просто. Вроде, сначала я так даже понравился ему, а теперь такое разочарование…» - думал он.
Шелдон его мысли практически читал.
«Такое чувство, что он тоже, в общем-то, не против. Но он не говорил, что… и Кейт сказала, что он не… но они же с Гейбом… а я… в конце концов, нормальные таким не… стоп. Это я себя сейчас сам педиком назвал, что ли? Нет, резать кто угодно может. Или нет. Или… он как-то чересчур близко для того, кто просто разговаривает. Мы не в школе, а в лифте тихо, можно было и не подходить. Значит, провокация. Либо провокация, и он хочет, чтобы я… либо он сам собирается. Тогда почему ничего не делает? Может, думает, что я психану? Ну, да, конечно, после Гранжа, который называет психом, чуть что не так, это логично…»
Так вышло, что Паджет решился ровно в тот же момент, когда Шелдон решил быть героем в очередной раз в своей жизни. Впервые он был героем, когда вошел в новую школу.
Теперь же он потянулся вперед быстрее, чем Паджет успел выдать свои намерения, и наткнулся губами на его губы, сразу отодвинулся. Шелдон даже не понял, у кого из них так заметно сорвалось и замерло дыхание, но потом теплое касание выдоха затронуло его самого, и Паджет короткий поцелуй вернул, задержав его на несколько секунд дольше, но снова отодвинувшись. Его левая рука, упиравшаяся в стенку лифта, царапнула ее оставшимися ногтями и съехала Шелдону на плечо, он даже не успел понять, когда его это встряхнуло, и он потянулся следом за не успевшим снова отодвинуться одноклассником.
Не прижимаясь телами, стоя близко, но не вплотную, только вытянув шеи и наклонив головы, они касались только губами, прихватывая их, проводя языком, как по холодному железу – неуверенно, но с диким любопытством, боясь прилипнуть и зная, что все равно прилипнут.
Если бы от железа можно было не отрываться без последствий и быть от этого в восторге, все делали бы это так же часто, как целовались.
- Ты не подумай… - в секундном перерыве между громкими чмокающими звуками начал Поуг. – Я не гей.
- Я, вообще-то… тоже, - заверил его Шелдон и поцеловал снова, так что прозвучало это слишком смешно и вызвало судороги ненормального веселья у обоих.
- Да, я заметил, какой ты… не гей, - Паджет хмыкнул.
- Так это ты же первый начал, - свалил все на него Мур быстро, пока не успели обвинить его самого.
- Да мы вообще второй день знакомы, ну и что… - в ответ ему Поуг просто засмеялся и положил вторую руку тоже ему на плечо, подвинулся, прижимаясь локтями к его груди. С грохотом упала на пол лифта его сумка.
У Шелдона просто сжимались кулаки от восторга. Целоваться он учился с Джейд, и это не было так круто, как с кем-то, кто реально нравился. Теперь он понял, что значит «кого-то хотеть».
Паджет почувствовал, как чужая рука скользнула в расстегнутый плащ, обогнула пояс и дернула к Шелдону. Он интуитивно, доверяя ощущениям, целовал его глубже, стараясь превратить это из «ерунды» во что-то незабываемое, абсолютно настоящее, а не шуточное.
Он отвлекся, вдруг вспомнив важную деталь.
- Так ты же, вроде как, мазохист. Зачем ты…
- А с тобой мне и так хочется, - заверил Паджет с тупым хихиканьем, снова присосавшись к его губам, обхватив рукой за шею и нагнув к себе, наклонив голову к плечу.
Самооценка Шелдона потерпела сначала крушение стереотипов, а затем резкий рост в космическую даль. Он не просто нравился взаимно тому, кто нравился ему. Его «хотелось».
Пьяный Поуг повис на нем окончательно и целовал в шею за ухом, увлеченно прижимаясь и обнимая. Шелдон почему-то подумал о Гейбе, представил, что еще пару месяцев назад, возможно, с ним Паджет делал что-то похожее. Пусть они все и говорят, что такого не было.
Это вызвало какое-то безумное не то чтобы раздражение, а поднятие энергии и не только ее.
Свет в лифте вдруг включился, и Шелдон увидел, как это все выглядело, кровь ударила в голову и гораздо ниже одновременно, разделившись, казалось, на два равных потока. В груди припекало, просто жгло, и руки чесались, так что он стряхнул с себя неубедительные попытки обнять, сжал покрепче плечи Паджета и развернул его к углу лифта между зеркалом и простой стеной. Присосаться друг к другу всерьез, как две рыбы, ищущие воздух на суше, получилось не сразу, только когда Шелдон прижался вплотную, одну руку засунул под толстовку и снова обхватил за пояс, а второй взял разомлевшего одноклассника за шею. Он так же жмурился, задержав дыхание и шевеля только языком, и совсем перестал быть похожим на агрессивного и независимого неудачника, каким показался Шелдону сначала.
Лифт поехал после скачка давления, так что в голове все перемешалось еще хуже, чем до этого, двери открылись на нужном этаже, и Шелдон даже не подумал, что кто-то мог ждать лифт в коридоре.
Паджету это в голову тоже не пришло, но лифт никто и не ждал, а потому волнения были бы все равно бесполезными, и они вывалились к двери квартиры, таща за собой сумки и не отцепляясь друг от друга ни на секунду.
- Где ключи… - пробормотал Шелдон в горячие, влажные и потерявшие вкус пива губы.
- В жопу ключи, - отмахнулся от вопроса Паджет, поднимая руки и обхватывая ладонями его лицо, сжимая его и не давая отодвинуться, чуть не залезая на Шелдона, как на дерево.
Шелдон его развернул со смехом, чтобы ерзал и выламывался спиной к двери и не мешал, а сам принялся шарить по карманам его плаща в поисках украденного у него ключа. Связка звякнула, Шелдон не с первого и даже не с четвертого раза попал в замок, несколько раз с диким грохотом повернул ключ и нажал на ручку, так что Паджет ввалился в короткий коридор студии и упал бы, не подхвати Шелдон его снова, как в лучшем фильме про любовь.
- Офигенно живешь, - заметил Поуг, пока шагал назад, едва касаясь пола. В основном, его тащил Шелдон, пока не переступил вместе с ношей через порог комнаты и не бросил тело поперек кровати. – И кровать офигенная…
- Ты напился. Тебя даже не сразу развозит, с ума сойти, - продолжал смеяться Шелдон, наблюдая за ним и залезая практически сверху, поставив колено для опоры между его ног.
- Да… - согласился Паджет, не услышав, что ему говорят, вытянул руки Шелдону навстречу и пошевелил пальцами. – Иди сюда, почему ты… перестал целоваться.
Шелдон не удержался, «пошел», прилег на него, приподнявшись на руках, чтобы не придавить, снова начал мягко скользить губами по его губам, пока не увлекся опять и не попытался засунуть язык ему в горло. Щупать себя под толстовкой Паджет, конечно, не запрещал, даже когда Шелдон задрал ее на нем до подмышек. Гейб здорово ошибался, если думал, что давно знакомый сосед, одноклассник, друг и одно время даже «бойфренд» был хлипким и хрупким. Шелдон это узнал на практике, выяснив, что выше пояса у Поуга все так же отлично, как то, что он успел рассмотреть ниже пояса в классе. Хотелось целовать и дальше, и ниже, но оторваться от его рта он не мог, а потом начал распутывать ремень на штанах.
- Эй… - возмутился Паджет как-то неубедительно. – Что… что происходит, вообще, - он подавился словами и засмеялся, раскинув руки.
- Ты обалденно красивый, - клятвенным голосом, с едва только уловимой иронией заверил его Шелдон, отвлекшись на мгновение, а потом распустил ремень и попытался стащить штаны.
- Правда?.. Эй! – Паджет начал трезветь в этот момент и дернулся было, но Шелдон тоже был не совсем трезв.
- Да тихо, соседи услышат.
- Какие еще соседи…
- Ты же любишь, когда тебя душат, - Шелдон погладил его по шее, примеряясь одной рукой, а потом перекрестил большие пальцы и надавил уже обеими руками, перенося весь свой вес с колена, которым опирался о кровать, на эту шею.
Паджет зажмурился и что-то пробормотал, но бормотание быстро превратилось в шипение и хрип, он только тронул руки Шелдона пальцами, а вырываться не стал.
- Что за дебилом надо быть, чтобы называть это ненормальным, - философствовал Мур, вспоминая со злобой о Гейбе и Кейт, которая про все рассказала. Он практически чувствовал эту энергию, слабость под своими руками, пульсирующую жилку на шее, легко представлял кровь в артериях, которые пережимал.
Безжизненно лежавшие до этого и вытянутые ноги Паджета наконец задвигались, он согнул их, пытаясь то ли встать, то ли хотя бы приподняться, но мешало колено Шелдона. Он ударил его коленями сам, но помогло слабо, и ботинки с грохотом ударились снова о пол, когда он сдался. Осталось только царапать оставшимися ногтями напряженные донельзя руки новенького. Шелдон старался даже не моргать, глядя на его лицо восторженными, любопытными глазами, чуть не улыбаясь. Даже дыхание стало сбивчивым, шумным и полубезумным при виде выступивших на глазах Паджета слез. Он открывал и снова закрывал рот, пытаясь втянуть воздух сначала с сипом, а потом и вовсе беззвучно. Ему не хватало сил даже приподнять голову, и Шелдон не мог понять – это из-за того, что он напился, или потому что он сам такой сильный?
Чувство власти просто пьянило лучше любого алкоголя.
- Не можешь дышать?.. – спросил он то ли издевательски, то ли для точности. Вдруг он плохо умеет, мало ли.
Паджет сдавленно попытался кивнуть, таращась на него и уже не закрывая рот с быстро высохшими после засосов губами.
- Я же не Гейб, - вдруг напомнил Шелдон, сам не ожидав от себя такого удовлетворения ситуацией. – Ты же сам говорил, что Кейт права. А она сказала, что ты любишь, когда не в шутку. А кто сказал, что если я режу себя, я не могу кого-нибудь убить?.. – он сжал пальцы сильнее, надавливая так, что сам представлял, как это больно, но остановиться не мог, как будто руки просто приклеились к чужой шее.
Паджет начал глухо кашлять, тело само предприняло последние попытки вдохнуть воздух, грудь судорожно поднималась и опускалась. И только сам Паджет знал, как горят легкие, как все внутри сжалось, и как давит что-то невидимое на диафрагму. В мыслях все померкло, а потом перед глазами перестали взрываться цветные круги, и будто выключился свет. Стало хорошо и свободно, исчезло давление рук и жар удушья.
Это было даже лучше, чем вешаться самому, намного лучше, чем глупые, фальшивые попытки Гейба имитировать жестокость. По глазам Шелдона до последней секунды, которую Паджет запомнил, видно было настоящее желание задушить, убить, видна была какая-то злоба и ревность.
Ревность.
Паджет мечтал, чтобы его ревновали до смерти, в этом был весь смысл его увлечений. Он хотел такой страсти, такой любви, чтобы за любой лишний взгляд ему причиняли боль, а не обижались на него, не скандалили и не бегали туда-сюда с криками, угрожая расставанием. Тем более, чтобы не отпускали на все четыре стороны, как это стало модно у девчонок, и чтобы не мстили пакостно и грязно не в тему, когда не ожидаешь, как делают те же девчонки. Глупые курицы, они не понимают, чего может хотеть человек, у которого все в порядке с либидо и интеллектом, а не сахарная вата в голове вместо мозга.
Он потерял сознание, а Шелдон не мог прекратить душить, и не было возможности снова вдохнуть воздух даже случайно. На несколько мгновений Поуг точно умер.
Шелдон отодвинулся резко, рывком, отпустив и отскочив. Он чуть не упал, поскользнувшись на грязи, которую они принесли с улицы, из луж, но удержал равновесие и нагнулся к кровати, чтобы еще раз посмотреть на одноклассника. Его глаза закрылись, но Шелдон понятия не имел, что это значит – что он жив, просто без сознания, или что в кино врут про открытые глаза мертвецов.
Он был все такой же невыносимо, уродливо притягательный, еще притягательнее, когда мертвый. Яркая, будто рваная рана рта потемнела, как от холода, губы распухли от недавних жадных укусов и поцелуев, лицо было такое спокойное и будто фарфоровое, без единого изъяна. Даже синяки под глазами выглядели нарисованными, будто так и задумано, а размазавшиеся опять тени совсем не мешали. Шелдон заметил, что над ресницами была еще и подводка, которая не смазывалась, а ресницы опять накрашены, кое-где слиплись.
Такой же болезненно белый, как лицо, торс виден был из-за задранной толстовки, ремень так и остался расстегнут, штаны – чуть-чуть стянуты, и за резинкой белья заметно было, что ниже нее все то ли выбрито, то ли мазохистски выдрано воском.
Шелдон наклонился к спокойному лицу и поцеловал мягкие, совершенно безжизненные губы медленно, с искренней, убийственной нежностью, без капли страсти в этот момент, провел руками по плоской груди. На шее красные полосы стали как будто ярче или темнее, а Шелдон решил пока что раздеть «труп», подчиняясь скорее инстинктам, действуя на автомате, а не сознательно понимая, что хочет это сделать.
Единственным, о чем он подумал, было совсем какое-то глупое замечание самому себе.
«Гудруни бы сдох от зависти. Оба Гудруни».
- А если он по-настоящему сдох, это будет даже в чем-то забавно, - сообщил он в пустоту и включил музыку на всякий случай. Соседей конкретно сейчас видеть точно не хотелось, было какое-то состояние то ли эйфории, то ли просто аффекта от ужаса содеянного.
Если Паджет и притворялся, он был весьма убедителен.
- А говорил, общаться со мной не хочешь… - не удержался Шелдон, когда повернулся к нему и засучил рукава. Он провел пальцами по выпирающей скуле, какому-то чуть теплому лицу. – Теперь у меня есть даже возможность вставить тебе, эй. Слышишь? Не слышишь. Досадно, - Шелдон пощелкал перед его лицом пальцами, похлопал в ладоши, помогло не сильно. – А чего я, собственно, разрешения спрашиваю. Он же сам говорил… ему же уже все равно, да?.. – он вытащил из кармана плаща Паджета новую пачку сигарет, вытащил одну, закурил и задумчиво разогнал дым второй рукой, сел на кровать рядом с головой то ли покойного, то ли просто бессознательного одноклассника. Он не удержался, погладил его по крашеным волосам, разметавшимся по шоколадному покрывалу из какой-то дешевой подделки под бархат.
«Наверное, я не просто гомик, а еще и некрофил. Гудруни почуял это еще раньше, чем я сам понял, что ли?.. Гей-радар?» - подумал он, укладываясь рядом и чувствуя, что засыпает. Сигарету изо рта убирать было лень, и он лениво шевелил фильтр языком, двигая из одного угла губ в другой, пока пепел не упал ему на футболку, и он не начал панически его стряхивать.
Вот теперь сгореть в снятой родителями квартире из-за банального курения уже не казалось такой страшной перспективой. По крайней мере, он сгорит не один. Не считая соседей.

Дата добавления: 2015-09-06