Глава 2. Шелдону всю жизнь казалось, что он плохо понимает других людей

Шелдону всю жизнь казалось, что он плохо понимает других людей. С ними очень сложно было идти на контакт, а когда в детстве он высказывал все, что думал, вслух, на него часто смотрели, как на какого-то «не такого». Это было очень обидно, больно, и со временем он перестал это делать, не зная, как отстаивать свою точку зрения, как доказать всем остальным, что его желания и взгляды нормальны.
Это перетекло в школу так же плавно, как перетекли издевательства и тычки со всех сторон.
После встречи с Муном Гудруни Шелдону начало казаться совершенно другое. Он вдруг понял, что испугался в детстве и перестал смотреть по сторонам, перестал сравнивать других людей с собой. Он упорно верил в то, что ему говорили – он не такой, как они. Стоило же понять, что не все люди отрицают его точку зрения, и что можно поставить себя на место другого, он прекрасно понял, что мог догадаться о мотивах Джастина гораздо раньше.
Он понял, что мог догадаться о том, что Джейд использует его, потому что у нее тоже не было друзей из-за давления брата. Он понял, что мог догадаться о том, что Гудруни старший просто не мог так хорошо отнестись к нему при всех обстоятельствах.
В школе Воющей Долины он столкнулся с необъяснимым чувством смущения пополам с желанием защитить. Это случилось на первом же уроке. На биологии, на которой он столкнулся с только что появившимися «друзьями» и не только с ними.
- Мистер Мур, - прочитал лысеющий, с блестящей от духоты проплешиной биолог. Он поправил очки в толстой оправе, досконально изучил новенького взглядом и вдруг улыбнулся, резко растянув уголки рта. Видимо, это была положительная оценка.
Шелдон чуть сам нервно не улыбнулся, но сохранял каменное, равнодушное выражение лица все с той же ноткой высокомерия. Он юн и красив, с какой стати ему как-то иначе смотреть на преподавателей, кроме как с молчаливой надменностью?
Его тошнило от лицемерия, которое можно было свернуть в свою пользу с помощью банальной смены имиджа. Явись он в эту школу в своем старом виде, да еще в форме, которая скрывала то, что у него вполне неплохая фигура, просто не такая похожая на перевернутый треугольник, как у спортсменов, биолог бы вряд ли ему улыбнулся.
- Ты пропустил неделю в предыдущей школе, да?
- Да, это потому что у нас в школе не разрешают учиться после изъятия документов, а на перевод потребовалась неделя, - не моргнув, отчеканил Шелдон заготовленное объяснение.
- Что последнее вы проходили?
- Практически ничего, вступление к первой главе, ведь еще только начало года.
- Значит, будешь заниматься по нашим учебникам. У тебя он есть?
- Конечно, мистер… Смарт, - не изменив тона, хотя фамилия и ее несоответствие с внешностью учителя жутко насмешили, ответил Шелдон и кивнул. – Я еще хотел спросить… в вашей школе нет формы?
- Нет. В вашей была?
- Я из Кричащего Ручья.
- Тогда да, - биолог ухмыльнулся. – Гудруни любят официальность. У нас формы нет, полная свобода самовыражения. Надеюсь, тебе здесь понравится, - он расписался в листке, выданном Шелдону завучем, и кивнул на класс. – Можешь сесть на любое свободное место.
Кейтлин помахала ему пальцами сладким жестом, так что Шелдон улыбнулся, сам не представляя, как похож в этот момент был на Джастина, взгляд которого ненавидел много лет.
Кейтлин огляделась и закатила глаза, с досадой хлопнула по задней парте, за которой сидела с Заком, ладонью.
Свободное место было только одно. И оно было не в последнем ряду, где устроилась «элита».
Шелдон молча пожал плечами, Гейб, скрипнув стулом и не вынимая рук из карманов своей красной куртки, наклонился вперед, чтобы посмотреть, рядом с кем было свободное место. Он подавился смехом, одарил новенького сочувствующим взглядом, а Зак расплылся в довольной ухмылке.
Чем дальше смазливый новичок от Кейтлин, тем лучше.
Чем ближе он к самому конченому придурку на всей параллели, тем лучше.
Вообще замечательно.
Шелдон сделал шаг к парте во втором ряду, у окна, бросил папку с документами на стол, сверху положил сумку и сел. Повода обратиться к соседу по парте не было ни единого, он сидел за своей половиной и прятал за раскрытым и поставленным на край стола учебником какую-то книгу.
Его сумка лежала под батареей у самого окна и мешать Шелдону не могла.
Он же не мог скрыть, что сосед по парте заинтересовал его намного больше, чем все трое «элитных» знакомых. Шелдон узнал в нем не только того парня, которого перед уроком возле крыльца пыталась унизить Кейт, но и самого себя немного. Такой же скромный, вполне адекватный на вид, сам по себе, но не радостный увалень, готовый броситься к любому, кто поздоровается с ним.
- Мест больше не было, - вдруг сладким, как карамель, голосом заметил Шелдон, сам от себя не ожидав.
- Мне все равно, - практически шепотом, то ли из-за учителя, то ли просто так ответил парень сразу же, как отрезал.
- Тогда ладно, - Шелдон пожал плечами, поражаясь тому, каким королем ситуации себя вдруг почувствовал. Он откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди, лишь для приличия открыв учебник на второй главе. Клей не хрустнул на переплете, он открывал учебник еще вчера и прочитал первые пять глав несколько раз на всякий случай. Но первый день явно удался, его не считали неудачником или ботаником.
Ему не верилось, что можно немного расслабиться, и значок неудачника здесь приклеен не на него.
Он заглянул в книгу, которую держал основаниями ладоней сосед, немного согнувшись, чтобы за углом открытого окна, развевающейся занавеской и стоящим учебником его не было видно. Глаза Шелдона чуть заметно округлились при виде иллюстраций во взрослой, вроде бы, достаточно толстой книге. Из-за опущенного взгляда веки, густо накрашенные темно-серыми тенями с блестками, тоже были опущены, а ресницы казались длиннее, чем могут быть у обычного парня. Они кое-где слиплись, и Шелдон понял, что без туши тоже не обошлось.
Ресницы дрожали, когда взгляд передвигался по строчкам, дыхание оказалось далеко не ровным, а каким-то нервным. Шелдон прищурился, но даже линзы не помогали прочесть ни слова. Иллюстраций со связанными телами без опознавательных черт на лицах ему хватило.
Руки у соседа были большие, бледные, с длинными, но не хрупкими пальцами, на средних, безымянных и указательных не хватало ногтей. Они будто были все сорваны, но уже немного отросли от основания, а голое мясо на кончиках покрылось коростой. Остальные же ногти были даже длиннее, чем у некоторых девчонок, да еще накрашены идеальным, ничуть не облупившимся по краям лаком. Тонкие, но густые волосы не кудрявились и не вились, но спускались по плечам чуть ниже ключиц плавными волнами, выкрашенные в бордовый, черная кофта была настолько непонятной и не мужской, что Шелдон задумался, какого же она фасона, если так странно сидит.
Он заметил сразу, как только ресницы снова дрогнули, что взгляд сосед перевел на него, по-прежнему не поднимая веки, глядя куда-то в направлении его колен, не выше. Как он понял, что Шелдон пялится в книгу и на него самого, для Шелдона осталось загадкой, но сосед вдруг поерзал, еле заметно отодвинулся на край стула, поближе к окну, а книгу развернул и прикрыл рукой.
- Что ты читаешь? – таким же шепотом, каким ответил ему сосед раньше, чтобы влиться в его «атмосферу», спросил Шелдон, чтобы прогнать это неловкое чувство. Он представил, что было бы, обратись к нему кто-то с таким вопросом.
Он бы не разозлился.
- Почему ты спрашиваешь?.. – парень поморщился, все еще глядя косо то на куртку Шелдона, которую тот так и не снял, то на его руку, пальцами барабанящую по парте.
- Потому что ты заметил, что я смотрю в книгу, которую ты читаешь, - Шелдон усмехнулся.
- Спроси у Гранжа.
- У кого спросить?..
- У Гэбриэла Гранжа. Гейба. Ты с ним разговаривал в коридоре перед уроком, - вдруг разболтался сосед, при этом не скрывая сквозящую в голосе неприязнь.
- В коридоре никого, кроме нас, не было, вроде, - Шелдон поймал его на словах.
- Если ты никого не заметил, это не значит, что меня там не было.
- Так ты, все-таки, умеешь разговаривать. И совсем не придурок, - Шелдон вкрадчиво протянул, уверенный, что если бы ему так сказали, он бы испытал раздражение, конечно, но ругаться не стал.
- Ты бы так не сказал, если бы знал меня лучше. Или если бы побольше поговорил с Гранжем и его дружками.
- Они тебя достали, да?.. – Шелдон подвинулся к нему буквально вместе со стулом, так что одно сиденье столкнулось с другим, а он наклонился.
- Это они тебя попросили ко мне пристать? – отклоняясь и вовсе закрывая книгу, огрызнулся парень.
- У меня что, изо рта воняет? – Шелдон прищурился.
- Нет, - выдавил с улыбкой парень, все равно отодвигаясь.
- Тогда почему ты отодвигаешься? Я заразный?
- Ты общаешься с ними.
- Ты фильтруешь тех, с кем общаешься, по их кругу общения?
- С кем общаюсь?.. – с заметным сарказмом переспросил сосед в ответ.
- Я здесь первый день. И она сама ко мне полезла. Я с ними не общаюсь.
- Со мной ты тоже общаться не будешь.
- Откуда тебе знать?
- Со мной никто не общается. И я от этого не страдаю. Мне классно одному, правда. Не люблю людей и их глупые стереотипные убеждения о нормах. Да, лучше быть одному, чем с такими, как вы все.
- Ты не знаешь меня.
- А ты – меня, так почему тебе так важно, что я не хочу с тобой разговаривать?
- Ты и так со мной разговариваешь.
- Ну, я не хочу общаться с тобой больше, чем должны соседи по парте. И только на биологии. Думаю, ты не ходишь на рисование и химию.
- Вот и хожу. Я люблю рисование и химию. И анатомию.
- Ты что, следишь за мной?
- Нет. Я просто люблю анатомию, - Шелдон сидел прямо, опустив ногу, которую до этого закинул на другую, а торс развернув боком к доске. Он вытянул руку, положил ее на парту и пытался заглянуть в глаза такому похожему чем-то на него самого раньше парню. Но он был не совсем таким, он был «таким» окончательно, сам по себе. В глубине души он не хотел ничего другого и не хотел меняться.
Шелдона это удивляло и притягивало так, что про Кейтлин он уже забыл.
- Все равно. Я не буду с тобой разговаривать. Все, я не слушаю.
- Все равно слышишь, - Шелдон хмыкнул, забыв поставить себя на чужое место и ощутив какую-то минимальную власть над ситуацией даже сейчас. – Почему мне нельзя с тобой общаться, если я хочу? Я ни с кем еще не общаюсь, а у тебя друзей нет, сам сказал.
- Мне и не нужны друзья, - парень пожал плечами нервно.
Шелдон бросил взгляд на учителя, убеждаясь, что тот смотрит не на него, и продолжил цепляться.
- У тебя их совсем никогда не было? Я слышал, что вы дружили.
- Значит, врал, что вы не общались.
- Они обсуждали это на крыльце.
- Да, мы дружили. Давно.
- Так почему ты не думаешь, что со мной тоже можно дружить?
- Потому, может, что наша дружба превратилась вот в это? – с заметной иронией прошипел парень, кривя губы такого странного, сине-фиолетового цвета, хоть они и не были накрашены.
- Я лучше.
- Верю. Но мне не нужны друзья. Совсем никакие.
- Да почему?
- Потому. Я не должен перед тобой отчитываться. Я тебя не знаю и не хочу знать, извини.
- Ты что, боишься общаться с людьми?
- Вроде того. Они меня не понимают.
- Ты так говоришь, будто ты – не человек.
- Может. Не знаю, что я забыл на этой планете, - парень вздохнул и убрал руку в карман плаща, висевшего на спинке его стула.
Шелдон стиснул зубы и выдохнул сквозь них бессильно. Хотелось схватить этого полоумного мизантропа и встряхнуть за плечи. Он так и не посмотрел Шелдону в лицо ни единого раза.
Но к нему тянуло так, что судорога сводила все тело.
«Интересно, Гудруни то же самое испытывал?.. О, боже, неужели и правда. Как он это терпел. Нет, он же запал на меня, он гомик. Я же не запал ни на кого».
- Я не нравлюсь тебе внешне?
- Я не знаю. Не сужу людей по внешности, - парень покачал головой, закатывая глаза, но все равно на Шелдона не глядя.
- Тогда в чем дело? Почему ты не хочешь хотя бы поговорить? Не дружить, просто пообщаться? Сходить куда-нибудь, как нормальные одноклассники? Мне вообще нечем заняться, я в городе пару дней всего.
- Нет. Я не хожу ни с кем и никуда.
Вдруг заиграла музыка, он сунул руку снова в карман плаща, вытащил черный телефон и отключил обыкновенный будильник, который завел минуту назад.
- Мистер Смарт, можно мне… - начал он, подняв вторую руку, выглядевшую, как забор – то без ногтя вовсе, то с длинным практически когтем.
Биолог молча кивнул на дверь и махнул рукой, в которой держал кусок мела в пластиковом цилиндре.
- Это же был будильник, - Шелдон прищурился и шепотом возмутился.
- Не знаю другого надежного способа смыться из класса, где кто-то не дает сидеть спокойно, - парень скинул книгу и учебник в сумку, взял плащ и начал выбираться из-за парты. Вперед он не пошел из-за мешающего пройти окна, под которым из-за роста не пролез бы.
Шелдон отклонился назад, качаясь на задних ножках своего стула и опираясь локтями о парту за своей спиной.
- Я скажу ему, что это был будильник.
Упрямый сосед по парте все равно на него не смотрел, хоть Шелдон и пялился ему прямо в лицо снизу вверх. Бледное до нездорового голубоватого оттенка лицо, темные подглазники, широко посаженные, небольшие и, к тому же, узкие глаза, накрашенные черным. Тонкий, карикатурный, как будто сделанный пластическим хирургом нос, непропорционально большой рот с сочными, странного цвета губами, выпирающие скулы и запавшие щеки, мужественный, но не квадратный, а закругленный подбородок с ямкой посередине.
- Выпусти меня.
- Как тебя хоть зовут?
- Отстань, - парень закатил глаза, надул щеки, а потом с шумом выдохнул, будто уже устал отвечать на вопросы. Он взялся рукой за спинку стула Шелдона, но отодвинуть не смог.
Шелдон, все-таки, не был пушинкой.
- Мистер Поуг, вы можете уже выйти, наконец, или сесть обратно? – с неприязнью окликнул биолог, и Шелдон расплылся в слащавой ухмылке.
- Скажешь, как зовут, тогда выпущу.
- Паджет, - буркнул парень и отпихнул его изо всех сил, так что передние ножки стула стукнули по полу, и Шелдон чуть не врезался ребрами в край парты, но был так доволен, что даже не возмущался.
- Эй… пс! – шикнули сзади, и Шелдон не сразу оглянулся, привыкший, что раньше в школе так звали не его, а кого-то крутого. На третий раз он развернулся и столкнулся с шокированными взглядами не только Кейтлин и Гейба, но и Зака, который такого от новенького не ожидал.
- Что?.. – шепотом спросил Шелдон, пожимая плечами и щурясь вопросительно.
По губам он прочесть не смог, Кейтлин вздохнула и начала что-то строчить в вырванном из тетради листке. Когда он долетел до ног Шелдона, прицельно брошенный в скомканном виде Гейбом, он развернул его в предвкушении чего-то не самого приятного.
«Как тебе удалось его довести?!!»
Еще двадцать восклицательных знаков вперемешку с вопросительными стояли после этой кривой строчки. Он снова оглянулся и пожал плечами, неловко улыбаясь. Но когда развернулся и снова уставился на доску, на лице было написано настоящее блаженство.
Сначала он чувствовал себя практически богом, чувствуя, что смог если не загнать кого-то в угол, то вывести из себя – точно. Потом он вдруг осознал, как кто он себя повел, если уж Паджет Поуг был похож на него самого еще неделю назад.
Не хотелось этого признавать.
Не хотелось в это верить.
Шелдон даже помрачнел и немного побледнел, посмотрел в окно, увидел, что начался дождь, а дорогу за школьной стоянкой заволокло туманом.
Он понял чувства ненавистного Джастина Гудруни, когда тот над ним издевался поначалу по мелочи. Он понял, что если не остановиться вовремя, и если «жертва» не сбежит, дойти можно до чего угодно, даже до таких же незначительных, но обидных побоев.
Он встал на место нового соседа по парте и понял, что ему самому не понравилось бы, запри его кто-то вот так между стульями, не позволяя выйти.
«Гори в аду, тупой Гудруни», - подумал он, а потом понял, что отрицать бесполезно, все признаки очевидны, и он попал в ту же ловушку, что и все, кто ведет себя круто.
Он влюбился с первого взгляда в того, в кого влюбляться было нельзя.

Дата добавления: 2015-09-06