ГЛАВА 12. Зак ни на секунду не задумался

Зак ни на секунду не задумался. Он нырнул.

Когда он был ребенком, мама отдала его на занятия по плава- нию в Юношескую Христианскую Организацию. Он помнил едкий запах хлора, и ощущение чрезмерно накачанных оранжевых нару- кавников на предплечьях, и крики детей, отдававшиеся эхом от по- толка. И он помнил, как отталкиваться, как лягушка.

Он оттолкнулся, еще раз и еще, настигая Королеву, открыв гла- за в мутной бурой реке.

Его пальцы вцепились в платье. Энергично пошарив второй рукой, он поймал руку Королевы и притянул к себе. На мгновенье холодное тельце куклы показалось теплее его. И прежде чем об этом думать, он поплыл к поверхности. Его голова разрезала волны, и он жадно вдохнул полные легкие воздуха.

Он дрожал от холода. Зубы стучали. Пальцы онемели. Позади него ругались Поппи и Элис, но было сложно сосредоточиться на их разговоре.

Когда до Зака дошла волна от баржи, она накрыла его с головой, и он не успел задержать дыхание. Он начал задыхаться.

Парусник накренился под странным углом и был ближе к бере- гу. Волна прибила его на мелководье, и киль увяз в иле. Жемчужина села на мель.

Девочки направились к берегу вброд.

Они кричали друг на друга, но Зак не обращал внимания. Вода была слишком холодной и отняла слишком много сил, но он про- должал плыть.

Он оттолкнулся, и еще раз, и еще.

Прижав Королеву к груди и гребя лишь одной рукой, добраться до берега казалось невозможным. И когда он, наконец, до него до- брался, берег оказался илистым, засасывал его ступни, превращая переход мели вброд в еще более сложное испытание.

Поппи сидела на стволе упавшего дерева, испачканная и печаль- ная. Ее губы посинели от холода. Элис где-то бросила свое пальто и обхватила себя руками, как будто хотела унять дрожь физически.

— Рюкзаки пропали, — сказала Элис. — Наверное, утонули, ког- да лодка перевернулась первый раз.

Зак упал на песчаный илистый берег и посмотрел на куклу в своих руках. Платье Королевы порвалось, казалось, оно быстрее раз- валится на кусочки, чем высохнет. Одна ее рука выпала из гнезда и вяло болталась на грязной нитке. Он внимательно посмотрел на нее и задумался над тем, что заставило его прыгнуть за ней в холодную реку.

Он даже не думал об этом. Он даже не помнит, как принял такое решение. Он просто знал, что если так не сделает, то лишится того, с чем еще не готов расстаться.

Когда черные матовые глаза Королевы посмотрели на него, он вспомнил слова Поппи о вселении мертвых в живых людей. Может быть, когда он открыл мешочек с прахом, то случайно вдохнул не- много. И если это была правда, то, наверное, она могла управлять им, когда только захочет, так же, как мертвые могли захватить твое тело, когда ты идешь через кладбище. Он хотел бросить ее на берег, но руки его не слушались.

— Который час? — спросила Элис. — Мой телефон сломан.

Он посмотрел на часы. Циферблат запотел, но даже если бы часы остановились, он мог назвать приблизительно время.

— Три двадцать.

— Нужно торопиться, — сказала Элис, явно паникуя. — Подни- майтесь. Надо идти.

Ноги Зака будто налились свинцом.

— Элис...

«Мы не станем этого делать, — хотел он сказать ей. — Мы даже не знаем, куда идти». Но, взглянув ей в лицо, понял, что она знает об этом. Что поняла это еще до того, как бросила Королеву в реку.

— Да как ты можешь...? — сказала ей Поппи, но остановилась, когда Элис зашагала прочь. Поппи молча взяла куклу из рук Зака. Он позволил ей забрать ее.

Элис с уверенностью двинулась вперед, и, хотя Зак не был уве- рен, что она знает куда идти, он и Поппи пошли за ней.

Они шли через лес, потом вдоль пустого участка дороги, прошли мимо изношенной проволочной изгороди, которая выгля- дела так, будто сдерживала зомби после апокалипсиса, а не коров. Когда они прыгали через камни и пни, мокрые волосы прилипали к их лицам и шеям, мокрые носки хлюпали в ботинках, а тишина,

стоявшая между ними, заставляла Зака нервничать еще больше. Зак не переставал смотреть на часы, которые больше не показывали вре- мя правильно, но, казалось, что время все еще идет быстрее, чем ему хотелось бы.

Они дрожали. Элис продолжала все тише и тише спрашивать время. В три тридцать ее уверенность стала пугающей. В три трид- цать четыре она пошла чуть ли не бегом. В три тридцать семь она начала плакать, тихо, про себя. Зак протянул ей руку, но она посмо- трела на него таким жутким взглядом, что он отстранился и оставил ее в покое. В три сорок три она стиснула зубы, продолжая идти.

В три пятьдесят четыре, когда автобус заполнился и уехал, она повернулась к Поппи.

— Ты обещала, что этого не случится! — крикнула она. — Ты обещала, а потом нарушила свое же обещание снова и снова, и те- перь вся моя жизнь будет разрушена, и все из-за тебя!

— Тебя никогда не заботило это задание! — прокричала Поппи в ответ. — Ты бросила Элеонору в воду. Ты выбросила ее как ка- кой-то мусор.

— Я думала, что, если она исчезнет, ты снова станешь нормаль- ной, — сказала Элис. — Я знаю, ты все это придумала. Хватит делать вид, что все так важно, будто ты во все это веришь. Может быть, ты и одурачила Зака, но не меня.

— Так вот из-за чего ты злишься? Из-за Зака?

— Я не...

Поппи закружилась вокруг Зака.

— Она люююююбит тебя. Это ее большой секрет. Она хочет, чтоб ты был ее парнем, ходил с ней в кино и целовал. Это един- ственная причина, почему она пошла с нами.

Зак сделал шаг назад, глядя на Элис в ожидании, что она будет все отрицать.

Она закрыла лицо дрожащими руками. Она и Поппи дрожали так же сильно, как и Зак. Элис ничего не отрицала, и у него не было в мозгу той полочки, куда можно было положить эту информацию. Он был немного смущен и сильно шокирован. Но, так или иначе, это не имело значения. Они все промокли и устали, и он должен был что-то сделать прежде, чем они не вляпались во что-нибудь на- столько плохое, что не смогут выпутаться.

— Элис... — начал он, будучи не уверен, что нужно говорить, но надеясь, что что-нибудь придумает.

Она покачала головой, не отводя взгляда от Поппи.

— Конечно, ты скажешь, что это противно. Теперь я знаю, по- чему ты надоела Заку. Он заполнил ту анкету, что ты дала ему, ты знаешь. И все это время он думал об игре, даже когда врал. Он все еще хочет играть. Просто он больше не хочет играть с тобой. Ты знала? И я тоже не хочу. Он ненавидит тебя, и я тебя тоже ненавижу. Поппи ошеломленно посмотрела на нее, ее кожа покрылось красными пятнами. Элис развернулась и побежала прочь от них.

Она побежала в густую чащу леса.

— Я не ненавижу тебя, — сказал Зак Поппи. На секунду он зако- лебался, а потом бросился за Элис.

Он знал, что был плохим другом, лжецом, тем, из-за кого все поссорились. Он был обижен и зол и боялся, что кто-нибудь это за- метит. Но он думал, что они и дальше будут вместе, будут играть в подобную игру, ночевать друг у друга.

Он точно знал, что в состоянии вернуть прежнюю дружбу, если захочет, и все пойдет так, так было раньше.

А может, он все испортит.

Поиск Элис не затянулся. Она сидела, опершись спиной на де- рево, опустив голову, и ее мокрые косы свисали на лицо. Он поду- мал, что, может быть, она снова плачет, но не был в этом уверен. Ее веки покраснели и набухли.

— Не стоило идти за мной, — сказала Элис. Он подошел и сел рядом с ней.

— Зачем ты наговорила все эти гадости?

Она помотала головой, не поднимая взгляда.

— Я не знаю.

— Ты хорошо держалась на лодке. Во время плавания.

Когда он сказал это, слова показались ему неубедительными, хотя в голове они звучали с чувством.

Она пожала плечами. Зак не знал, как разрядить обстановку. Он хотел спросить ее, правда ли он ей нравится, но не хотел рас- страивать ее еще больше, а после того, как она расстроилась от слов Поппи, очевидно, это была правда. Но он не понимал, почему она согласилась с Поппи и села в лодку, чтобы скрыть это от него. Это

не было оскорблением или еще чем-то. Это было чем-то вроде ком- плимента.

Зак даже ни разу не думал пригласить куда-нибудь девочку, но если бы он собрался пригласить поесть пиццу или поиграть в виде- оигры, то хотел бы, чтоб она была, как Элис.

Молчанье тянулось, пока она неожиданно его не нарушила.

— Было весело, — она улыбнулась, навалившись на один бок.

— Плавание. Даже если мы перевернулись. И я все еще не могу по- верить, что ты украл лодку.

— Мы позвоним в речной порт, — сказал он, немного насторо- жившись. — Так что украденной она будет недолго.

Она не ответила, а он не хотел еще одного неловкого момента.

Он собрался с духом.

— Извини. За все. Мы должны были вернуться. Ты была права.

Я скажу твоей бабушке, что все мы виноваты.

— Это не важно. Не от этого я разозлилась, — Элис прислони- лась головой к дереву. — Я имею в виду, есть еще кое-что.

Он ждал, не зная, что она скажет дальше.

— Как ты думаешь, призрак, действительно, разговаривал с Поппи? — спросила Элис. — Я не спрашиваю, веришь ли ты в при- зраков. Я спрашиваю, веришь ли ты в этого призрака?

Зак кивнул.

— Вся эта история с парнем из пекарни и сумасшедшим стари- ком из автобуса, как будто они видели ее, и наш лагерь развороти- ли, и я видел сон об Элеоноре прошлой ночью в лесу. Как и Поппи. Он отличался от ее сна, но был похож.

— Ты видел? — Элис не выглядела счастливой, услышав это.

— Да, но сначала я должен кое-что сказать, — ответил он.

— Просто... — Элис посмотрела на руки. Она их крепко сжала.

— Я не хочу верить в Элеонору. Я не хочу, чтобы здесь был призрак, который говорит с Поппи, а теперь и с тобой.

— Ты не можешь быть такой недоброжелательной... Она прервала его, протараторив.

— Ты не понимаешь. Здесь не может быть призрака, настояще- го призрака. Потому что если это так, то какая-то мертвая девочка посещает Поппи, а мои мертвые родители даже не волнуются и не навещают меня.

Казалось, все замерло, будто целая вселенная решила перевести дыхание.

Элис протерла глаза рукой. Она была мокрая и блестела от слез.

— Что, если мы похороним Королеву, и Элеонора уйдет? Что, если она, действительно, обретет покой? Что, если это все на самом деле? Значит ли это, что мои родители даже не удосужились попро- щаться? А мне даже не приснилось ни одного, мать его, сна. Ни од- ного.

Он смутно помнил родителей Элис. Он вспомнил, как сидел на линолеуме в ярко-желтой кухне, играя в машинки с Элис, пока ее мама делала бутерброды с вареньем, ее отец носил безумные гал- стуки на работу в здании суда, и, конечно же, он помнил, что они умерли. Но он не думал о них как о мертвых, у призраков не было души. И он никогда не задумывался о том, каково было отправиться в путешествие, чтобы выкопать могилу, когда твои родители завла- дели телом товарища.

Он чувствовал себя негодяем от того, что даже не задумывался над этим. Теперь же, он не был уверен, что нужно сказать Элис, что- бы не выглядеть еще хуже. Он был беспомощен.

— Может быть, когда мы умрем, у нас не будет выбора, — он к ней наклонился. — И вероятно, отстойно быть призраком.

Элис хмыкнула, уголки ее рта приподнялись.

— Может быть, — сказала она.

Хрустнувшая ветка заставила их посмотреть вверх. Зак встал. Поппи шла в их сторону с неловким выражением лица то ли с об- легчением, то ли с тревогой.

— Кажется, я нашла дорогу в город, — сказала она.

Дата добавления: 2015-10-13