Задание. Йо проснулся от настойчивого стука в дверь

Йо проснулся от настойчивого стука в дверь. Открыв глаза, парень тяжело выдохнул и посмотрел на запястье. Тонкие часы злобненько указали минутной стрелкой на двенадцать, а часовой на девять. Кто додумался в такую рань сотрясать дверь его комнаты?
Осторожно выбравшись из сильных объятий Анны, Асакура завернулся в цветастый плед – милый подарок мамы, яростно сброшенный вчера вечером на пол, и пошел открывать. По пути он растирал лицо, пытаясь проснуться, а уже у двери в зеркале заметил багровый след на шее. Фыркнув, Йо прикрыл засос рукой, повернул замок и открыл дверь.
- С добрым утречком! – на русский манер поклонился Джоко и начал протискиваться в свою комнату. – Как дела? Не чихается? Медиков вызывать надо?
- Вообще-то, - все же отступая, произнес Йо. – У меня Анна.
- Вот я и спрашиваю, скорая нужна? Что прикрываешь? Вампирский укус?
- Что ты делаешь? – устало спросил парень, пытаясь пальцами расчесать волосы и наблюдая за другом, который старательно что-то искал в кухонных полках, мудро не заходя в комнату.
- Пришел за сумкой и парочкой мелочей, - ответил Макдениэл. – Попроси Анну спрятаться под одеяло.
- Я уже одета, - раздалось из комнаты.
Джоко просунул голову в комнату, убедился, что Киояма застегнула на себе рубашку Асакуры, которую нашла где-то в завалах одежды, а ноги укрыла одеялом. Пшеничные волосы девушка быстро старалась как-нибудь уложить.
- А ключи мои?
- Получишь ты свои ключи, - строго ответила Анна. – Бери, что нужно, и брысь отсюда!
- Желание дамы – закон, - согласился Джоко и быстро начал собирать сумку.
- Куда ты собрался? – спросил Йо, наблюдая за манипуляциями друга.
- Так сегодня же день города! Мы с ребятами на площадь идем. Я через десять минут на выходе с Хоро, Лайсергом и братьями Дзен собираюсь.
- А Рен? – поморщила носик Анна. Она сильно сомневалась, что Тао пропустит такой праздник.
- Он уехал за Хао.
- Что? – свистяще спросил Асакура, хватая чуть не соскочивший с пояса плед.
- Он утром ему позвонил и предложил пойти с нами. Хао согласился. Рен поехал за ним, чтобы забрать его из дома. Встретимся уже на площади.
Йо соображал. Почему-то эта новость стала для него громом средь бела дня, да и к тому же: сам Рен Тао позвонил новенькому и пригласил его на прогулку в праздник? Ох, это в духе Ренни. Того Ренни, который клеил к себе все, что движется, а что не движется – намазывал клеем своей кукольной внешности и шарма, и приклеивал насильно.
- Я тоже иду. Мы…идем? – с надеждой спросил Йо у Анны.
- Где Канна? – зевнув, спросила девушка в свое время.
- Да вот в коридоре видел, тоже собираются, - пожал плечами Джоко.
- Значит, вы идите сейчас, а мы с девочками подойдем позже.
Йо кинулся в ванну, включил воду и залез в душ, сетуя на то, что холодная вода еще не успела нагреться. Быстро вымывшись, он вернулся в комнату – Джоко заваривал Анне чай, а та давала мелкие распоряжения Матти: сходи туда, принеси то. Йо поздоровался с девочками маэстро.
- Мне бы одеться…
- Так, на выход! – начала распоряжаться уже, кстати, одетая в свою одежду Анна. Она прошла мимо своего парня, нарочито немного замедлив шаг, но Йо даже забыл ее остановить и дежурно клюнуть в губы. На выходе Киояма, окруженная своей свитой, обернулась. – До встречи!
Йо кивнул, принимаясь одеваться. Как назло, вся одежда была не глажена.
- Откуда у Рена номер Хао? – небрежно спросил Асакура, натягивая черные джинсы на худые ноги.
- Когда мы в фанты играли и Хао отдал тебе штаны, из его кармана выпал мобильный. Ренни его подобрал, а потом сунул тебе в карман.
- Я в восхищении, - буркнул парень, пытаясь разгладить рубашку на себе руками. – Готов?
- Как вчерашние котлеты, - подтвердил Макдениэл.
Йо, схватив наушники и сумку, быстро оделся и первым вышел из комнаты. С еще влажных волос за ворот рубашки стекала вода, но парню было по барабану. Закатав рукава, он начал спускаться по лестнице.
- Как твоя работа, заданная Миной? – спросил Джоко, пытаясь завязать беседу.
- Моя работа – экстракт нелепости, - бросил Йо.
- Ты мою не видел!
- Я не видел свою.
Хоро, заметив друзей первым, замахал руками, как ветряная мельница. Подмышкой он держал скейт. Рядом стоящий Лайсерг разговаривал о чем-то с охраной, а братья Дзен, как обычно, припирались по поводу и без.
- Привет, ребят, - поздоровался Йо, подойдя. – О чем спорите?
Братья Дзен, оторвавшись друг от друга, перевели взгляды на будущего композитора.
- В детстве я мечтал проходить сквозь стены, - ответил Зен. – И теперь придумал, как.
- А, - понимающе кивнул Асакура. – Магия и волшебство?
- Гипсокартон и ярость!
- Достали, - простонал Хоро. – Пошли уже, все давно на площади.
До центра города сегодня добраться было не так просто. Повсюду люди – радостные, в ярких одеждах, уличные музыканты, ларьки с мороженным и другими вкусностями. Асакура, заметив полки с конфетами, сказал друзьям, что непременно догонит их или найдет на площади, и свернул в сторону магазинчика. Пытаясь обойти детей и добраться до полок, Йо успел найти себе еще пару друзей – ведь среди этих детей были и ученики его матери, которые тут же начали знакомить будущего композитора со всеми, стоящими рядом. Когда у парня все же получилось добраться до продавца, он быстро назвал название конфет и попросил пакет мармелада. Дети увязались за ним, одна девчушка напросилась на руки, поэтому на площадь Йо пришел в сопровождении кричащей детворы, а девочка, висящая у него на шее, управляла этой гурьбой.
- А там твой друг! – закричал один из детей.
Асакура обернулся и замер. Хао, впервые с распущенными волосами, в безрукавке, открывающей руки, искренне смеялся. В его ушах Йо впервые заметил большие серьги. Человек, закрывающий собеседника однофамильца будущего композитора, отошел в сторону, и парень увидел Рена. Непривычно мягко улыбаясь, китаец что-то говорил юноше, а рядом стоящий Хоро следил за этим диалогом, как за игрой в настольный теннис.
- Вот что, - Йо снял с себя девочку и склонился к детям. – Я пойду к своим друзьям, а вы бегите к родителям, но если вдруг увидите мою маму, скажите, что я ее искал.
Не дожидаясь реакции, Асакура начал пробираться через толпу к одногруппникам.
- Так что и такое бывает, - закончил свой монолог Тао, когда Йо приблизился.
- Здорово, - кивнул Хао и повернул голову, заметив однофамильца. – Привет.
- Привет.
- О, Йо, ну-ка сфотографируй нас, - быстро среагировал Ренни.
Он оперативно сунул в руки друга маленькую камеру, положил руку на плечи Хао и обворожительно улыбнулся. Хорокей, решив не оставаться в стороне, широко расставил руки и показал все свои зубы. Хао, ничуть не смутившись, как будто привык, что с ним фотографируются все, кому не лень, быстро просек ситуацию и обнял Рена за плечи в ответ.
Стараясь сохранить на лице улыбку, Йо послушно направил объектив фотокамеры на друзей.
- Внимание! Встали в позицию номер пять. Сейчас вылетит Марко!
Сделав фотографию, Йо посмотрел на экран. Марко там просвечивал только в улыбке этих троих, а вот Лайс на заднем плане больше напоминал обиженного воробья. Поборов желание сказать, что фото засвечено и, удалить его к чертовой матери, Асакура вернул камеру другу.
- Ну, какие мы красавцы, - довольный, как кот, протянул Ренни, показывая фотографию Хао. Тот, убрав рукой волосы, склонился и прикрыл экран ладонью, чтобы ее увидеть.
- Нереальные просто, - подтвердил он.
- Я пить хочу, - заявил Рен. – Давай сходим, купим что-нибудь.
- Хорошая мысль, - поддержал Хао, отбрасывая волосы на спину. – Интересно, мы сможем здесь найти холодное молоко?
- Тоже любишь? Брат! Да я его из-под земли достану! – Рен быстренько уволок новенького, оставив шокированных ребят посреди площади.
- Лайс! – окликнул Юсуи, не отрывая взгляд от удаляющихся спин.
- А? – очнулся мальчишка.
- Надеюсь, ты был счастлив. Но все хорошее заканчивается, рано или поздно. Главное, не теряй оптимизм!
- Ты о чем? – спросил Йо, хотя знал ответ. Лайсергу же объяснять не надо было.
- Наш драгоценный Ренни переключил свое внимание, - с какой-то злостью, проговорил Хоро. – Не видно, что ли? Скоро Хао будет с ним.
- Да нет…
- Ты Тао не знаешь, что ли? Пока не добьется, не отступит.
- Знаешь, что? Я тоже что-то дико хочу молока! – среагировал Йо.
- Поддерживаю! – с готовностью кивнул Юсуи, закатывая рукава. – Прям так хочу, что аж зубы сводит.
Лайсерг, в растрепанных чувствах, остался наедине с братьями Дзен, которые, не замечая ничего вокруг, опять спорили о том, что правильней – судить по еде кто твой друг или наоборот.

- Может, хватит? – не выдержал Йо.
Он уже четыре часа слушал болтовню Рена и Хао, у которых, оказалось, много общего. Семья Рена владела огромной компанией в Китае, но Тао решил поступить в маленький город, потому что, по сути, являлся социопатом. Да и вероятность того, что его отец будет навещать свое чадо чаще, чем раз в полугодие, почти достигала максимальных процентов. Да еще и в этой консерватории был его факультет – отличный вариант. Ренни был во многих странах, часто путешествовал с семьей, оказалось, что, как и Хао, занимался верховой ездой и резко вдруг полюбил те же страны, что и Асакура.
- А что? – не понял Ренни. – С каждым может случиться.
Йо переглянулся с Хоро и, вздохнув, отвел взгляд. Внутри бушевала целая буря, которой он пытался найти объяснение последние два часа. Все вокруг раздражало, общее веселье никак не могло передаться будущему композитору. Только момент, когда они отправились в комнату страха, и перед Йо с потолка внезапно свалился плюшевый огромный паук, который, к слову, не казался от этого менее страшным, а парень отступил и уткнулся спиной в грудь Хао – вселили надежду, что новенький еще не потерян.
- Он не кусается, - насмешливо тогда проговорил Хао, но в его голове было только искреннее веселье. Он обошел приятеля, ободряюще коснувшись его плеча ладонью, и сразу вернулся к Рену, который в это время рассказывал Хоро, какой он болван и маленький ребенок.
Йо встал. Обычно он любил слушать жизненные байки и с радостью вступал во все разговоры, но сегодня, видимо, был не его день.
- Ты куда? – спросил Юсуи.
- Найду Джоко и братьев Дзен, - соврал Асакура.
- Подожди, - голос Хао заставил его остановиться.
Когда будущий композитор обернулся, его однофамилец уже стоял рядом.
- Ты забыл со мной сфотографироваться.
- Что? – не сразу сообразил Йо.
- У меня со всеми есть фотографии, кроме тебя. Не бойся, это не петь.
Юсуи, выхватив у Рена фотоаппарат, быстро приготовился выполнять. Йо послушно встал рядом с новым приятелем, но, вспомнив вдруг, достал из кармана купленную конфету и, не отводя взгляда от объектива, коснулся ладони Хао, переплетая пальцы и вкладывая в нее лакомство. Юноша удивленно опустил взгляд, увидел обертку и поднял свои черные глаза. Он тут же встретился с меланхоличной улыбкой. И в этот момент раздался звук затвора.
- Прекрасно! – воскликнул Хоро, смотря на фото. – А теперь активней, девочки!
Хао отвел взгляд на Хорокея и моргнул, словно ослепленный вспышкой, которой и не было. Йо, не дожидаясь новых кадров, улыбнулся и исчез в толпе. Вместе с этим исчезла и его широкая улыбка.

Народу уже было меньше, поэтому уйти с площади было куда легче. Включив громкость на максимум, Йо автоматически переставлял ноги, стараясь поскорее уйти. Не услышал он, как его окликнул Хао, возгласа Анны, заметившей своего парня в толпе, и даже взрыв с фейерверком, организованный Джоко на другом конце площади. Асакура за десять минут добрался до заброшенного театра, поднялся на балкон и сел на скрипнувший стул, который только чудом остался стоять на всех четырех ножках. Йо стянул наушники на плечи, не выключая музыку, и закрыл глаза.
Странное тепло на руке от пальцев Хао еще не прошло, и словно совсем не собиралось. Йо даже показалось на секунду, что Хао сжал его руку в ответ, но это вызвало только еще больше эмоций. Пытаясь разобраться, будущий композитор глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Новенький, несомненно, внес какие-то изменения в его душу, но вот разобраться с ними было куда сложнее. К Хао хотелось прикасаться, его хотелось радовать, слышать его голос, наблюдать за ним краем глаза, когда он пишет лекцию или поворачивает голову, чтобы ответить кому-то другому. А вчера, на этой самой балке, он сидел и слушал дрожащее пение, не отводя своих глаз от исполняющего. Поведение Рена, раньше вызывающее только смех или эмоции вроде «О, Боже, Тао, ты опять за свое!», теперь бесило со страшной силой. Ровно так же бесил и сам Хао, который либо принял правила игры, либо совсем не понимал, что происходит, а только мило улыбался, а это улыбка вспарывала живот Йо, словно нож.
- Веду себя как Хоро… - сам себе прошептал Йо, утыкаясь лбом в балку балкона.
Ну, с Хоро все понятно. Как лучший друг айну, Асакура знал, чем вызвано такое поведение Юсуи. Они с Реном, хоть и орали друг на друга постоянно, были связаны куда крепче, чем подозревали. Иногда их бесконечные споры перерастали в драки, где эти двое голосили друг на друга так, что аж носами встречались. Рен, казалось, все знает, но с удовольствием бесит Хорокея, хотя по поведению того в обычные будни не скажешь, что его вообще хоть как-то волнует китаец. Да и не говорил он об этом никогда, просто именно Йо с ним сидел рядом в полном молчании, когда это было необходимо. В последний раз они около двух часов просто просидели в кафе, попивая крепкий кофе – в тот день, когда Рен все же совратил Лайса.
И вот теперь Йо, в полной тишине, сидит здесь, хотя было бы неплохо, если бы кто-нибудь составил ему молчаливую компанию. Просто для того, чтобы не чувствовать себя одиноким. Стараясь ни о чем не думать, Асакура достал из кармана еще одну конфету и, развернув ее, надкусил. Чернослив в шоколаде. Значит, Хао любил чернослив, вести дневник, фотографироваться, оказалось, носит сережки, но не одевает их на учебу, любит Индию и индейскую культуру, в жаркую погоду воде предпочитает молоко и, как выяснилось из разговоров, многим в жизни увлекался. Заметив, что опять думает о новеньком и все еще смотрит на надкусанную конфету, Йо швырнул ее с балкона вниз и сложил руки на груди. Чертова голова, опустей! Как раньше, так же прекрасно было.
- Так и знал, что найду тебя здесь.
Йо задержал дыхание, резко открыв глаза. Он поднял голову и встал. На сцене, засунув руки в карманы, стоял Хао. На тонких губах – довольная полуусмешка.
- Что ты здесь делаешь? – выдавил из себя Йо. Только он заставил себя успокоиться, черт возьми…
Хао пнул какой-то камешек, опустив голову. Длинные волосы закрыли лицо.
- Просто сбежал. И подумал, что могу составить тебе компанию, - проговорил он и поднял взгляд. Усмехнулся. – Может, даже спеть тебе.
Будущий композитор сжал перила балкона, не совсем веря в происходящее. Пыль, витающая по заброшенному театру в свете проникающих сквозь дыры в крыше лучей закатного солнца, делали все происходящее нереальным. Да еще и Хао, не дожидаясь ответа, начал петь.
Poets Of The Fall – The Poet and The Muse
Йо замер. Переливчатый голос его однофамильца эхом разлетался по всему зданию, словно звенел в свете, окутывал, обездвиживая. Ноги подкосились, когда Хао, не прекращая петь, расслабленно походкой стал спускаться со сцены и идти к лестнице на балкон. Будущий композитор смутно понимал перевод, с английским у него было не важно, но это совсем незначительно. Он не отрывал взгляд от разбросанных внизу стульев и покошенных кресел, даже когда его однофамилец поднялся, и встал сзади. Йо вслушивался в песню. Несомненно, он знал ее, слышал уже, поэтому ему казалось, что под сводами заброшенного театра играет музыка. Если закрыть глаза…
«Лишь так ты изменишь свою судьбу», - последние слова песни, которые Асакура понял четко, когда Хао встал за его спиной и немного склонился, чтобы парень четко их услышал. Организм, вспомнив, что для жизни необходимо набирать в легкие кислород, приступил исполнять, а Йо вздрогнул. Жутко хотелось обернуться и встретиться взглядом с черными глазами, но он знал, что еще рано.
- Йо.
- Прекрасная песня, - проговорил парень, и собственный голос показался ему ветром.
- Ты рассказал мне свою историю, а я свою. Честно же.
Йо, наконец, решил обернуться. Правда, взглядом не встречаться. Он упорно смотрел на переносицу своего собеседника и соображал, что еще сказать. Прогнать? Сказать что-то вроде «Ты прекрасно поешь»? Улыбнуться? Приблизиться?
- Ты сегодня странный. Точнее, ты всегда странный, но сегодня особенно, - не дождавшись даже «мяу», проговорил Хао и сел на стул.
Йо незаметно перевел дыхание.
- Сегодня не мой день.
- Я заметил, - кивнул его однофамилец. – Расскажешь в чем дело?
- Не думаю… - отвел взгляд Йо. – Ты сказал, что сбежал. Зачем?
Хао вдруг рассмеялся, и этот смех снова окутал Йо, как песня. Кожа на руках покрылась маленькими мурашками.
- Устал. Но обещал вернуться к салюту. Ты же пойдешь со мной?
- Нет, - спустя долгую минуту молчания, произнес Йо. – Посмотрю его отсюда.
Хао склонился, стараясь заглянуть в карие глаза. Йо испуганно дернулся, повернул голову – Хао склонился слишком близко, но в его взгляде ничего не было, кроме любопытства.
- С Анной вроде все хорошо, так что же с тобой… Не обращай внимания, я люблю размышлять вслух.
- С чего ты взял, что все хорошо? – сразу цепляясь за это, спросил Асакура. Да, сейчас надо бы столкнуть на что-то его поведение.
- На шее засос. Джоко голосил как ненормальный, что вокруг разврат и в комнату его не пускают. Она искала тебя со словами «Ну и где мой бездельник?».
- Мы можем не разбираться в моем душевном состоянии? – умоляюще протянул Йо. – Если бы я сам его понимал!
- Бывает, - кивнул Хао, отстраняясь. – Иногда просто хандра. Но именно в такие моменты нельзя оставаться одному. Пойдем со мной.
Йо метался. С одной стороны, ему, безусловно, хотелось пойти, с другой, одолевающие его чувства и размышления слишком опасны как для него самого, так и для Хао. Будущему композитору казалось, что он пьян – рой мыслей невозможно было остановить или собрать воедино, даже голова кружилась, будто в то самое молоко добавили что-то куда крепче.
- Хорошо, пойдем, - наконец, согласился Асакура.
Они молча покинули театр, а по дороге разговаривали об учебе. Ничего необычного. Йо успокоился окончательно, и только замечал, что сердце как-то замирает, стоит только флейтисту посмотреть на своего собеседника. Хао же все время думал, что происходит с этим парнем. Весь день, как на иголках просидел, постоянно куда-то срывался, отводил взгляд, очень громко смеялся на пару с Хоро и, внезапно, ушел. Юноша, конечно, немало удивился утреннему звонку Рена, но согласился пойти, чтобы не сидеть дома и в надежде увидеть нового знакомого. Его детский блокнот так и остался лежать на не заправленной постели, когда Хао вскочил и начал собираться, услышав «там еще ребята будут». Но вопреки ожиданиям, Йо вел себя странно, односложно отвечал на вопросы и прятал глаза.
Когда они дошли до площади, салют уже начался. Кое-как пробравшись через толпу и найдя друзей, Асакуры снова со всеми поздоровались и подняли голову к небу. Снопы разноцветных искр рвали наступающую ночь. Казалось, что после каждого фейерверка в небе загорается новая звезда. Правда, все быстро закончилось, потому что больше времени ребята убили на поиск друзей.
- А теперь, - потер руки Хоро, перекрикивая толпу. – В общежитие! Это надо отметить!
- Я домой, спасибо, - улыбнулся Хао, заправляя волосы за ухо. – Поздно уже.
- Да ладно тебе! – сказал Рен, хватая новенького за запястье. – Пойдем, выходные же, праздник! Что дома сидеть?
- Просто я никого не предупреждал…
- Так позвони и предупреди, - оборвал его Тао. – Все, решено, пошли.
- Хао, - Йо положил руку на плечо флейтиста. – Пойдем, я провожу тебя.
- Перестань, не маленькие уже. Пошли, - стоял на своем китаец.
Он буквально выдернул Хао из потока людей и повел в сторону общежития. Асакура уже не сопротивлялся, поняв, что уйти ему не удастся, да и желания особо не было, доставал мобильный, чтобы набрать Люциуса. Йо очнулся спустя пару секунд и сжал руки так, что ногти впились в ладони.
- Хорокей!
- Я рядом стою, чего орешь-то? – отреагировал айну.
- Мне нужна твоя помощь, - уже тише проговорил будущий композитор. – Пошли.
Юсуи без вопросов двинулся за другом, площадь пустела. Заметив магазин, Асакура свернул к нему и зашел в прохладные объятья кондиционера.
- Чего хочешь?
- Пиццы, чего-нибудь поесть, - ответил Йо. – Там алкоголя больше, чем еды. И поговорить.
- О чем? – спросил Хоро, позволяя другу забраться в тележку. Северянин послушно покатил ее вдоль рядов, а Йо просто хватал руками все, что приглянется.
- Мы сейчас с тобой придем в общагу. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Рен остался наедине с Хао. Ты понял?
- Меня это не волнует, - равнодушно ответил Юсуи, разглядывая состав пиццы на обороте упаковки.
- Неужели? Если тебя не волнует, то ради меня.
Хорокей, остановив тележку, заглянул в глаза друга. Йо выглядел на удивление серьезным, хоть уголки губ и были приподняты в какой-то горькой усмешке. Впрочем, его серьезность терялась, потому что парень, сидящий в тележке в принципе не может не вызвать улыбки.
- Ты чего? – в лоб спросил Хоро.
- Мне нравится Хао. Очень нравится. И совершенно не нравится, как Рен себя ведет. Но если с ним разговаривать, то он рассмеется и все равно сделает по-своему.
- Погоди, что? В смысле, нравится? Ты здоров?
- Не уверен. Но он мне правда очень нравится, - умоляюще протянул Йо. – Слушай, давай мои моральные принципы как-нибудь потом обсудим? Я сам не знаю, что со мной происходит, это невозможно объяснить.
- У тебя есть девушка, - напомнил Юсуи.
- Я что, женат? – нахмурился Асакура.
- Друг, очнись! Этот новенький, во-первых, парень. Во-вторых, новенький! В-третьих, на него положил глаз Рен…
- Значит, наша с тобой задача этот глаз ему выколоть! И не вешай мне лапшу на уши, что тебе все равно. Ты либо мне помогаешь, либо я буду сходить с ума в одиночку. Он мою многострадальную голову с первого дня не покидает! Я с тобой могу на эту тему разговаривать, или ты дальше будешь делать вид, что совсем меня не понимаешь?
Хоро пару мгновений молчал, переваривая услышанное. Взвешивал. И кивнул, решив, что Асакуру все равно обмануть сложно, да и в одиночку таскать все в себе тяжело.
- Скажи мне только, как ты до этого докатился, вы неделю друг друга знаете.
- Да с первого взгляда, - на удивление уверенно проговорил Йо. – Просто понял это только сейчас.
- Может, перегоришь?
- Черт тебя побери, Юсуи, ты помогать мне будешь, или дальше будешь смотреть на Рена слезящимися глазами? – не выдержал парень.
- Да буду! – сразу ответил северянин. – Просто ты меня шокировал.
- Я сам себя шокировал. Но если я… - Йо замолчал, поняв, какую глупость чуть не сморозил и дал себе ладонью по губам.
- Что ты?
- Замолчи.
- Нет уж, раз тут такая пьянка, давай договаривай!
- Ага, только если ты мне правду сам скажешь.
- Еще чего!
- Вот и закрыли тему.
- Сказал «А», говори и «Б».
- Если я его не поцелую еще раз, то свихнусь! – наконец, выдал Асакура, не замечая удивленного взгляда кассира. – А ты сохнешь по Тао с первого курса. Вот тебе правда.
- У нас не общага, а клуб по интересам какой-то! – злобно проговорил Хоро, выкладывая из тележки на кассу коробки.

Йо с Хоро, так как пришли последними, получили свои бутылки и были отправлены разогревать пиццу и все, что нашлось в студенческих холодильниках. В комнате собрались только парни, но зато из группы все – и братья Дзен, и Бейзил, и Рен с Джоко и Хао, И Лайсерг, злобно сверкающий красными глазками, и даже вызванный с алкоголем Рио сидел тут же. Комната Асакуры сейчас больше напоминала кабинет спиритических сеансов: приглушенный свет и все по кругу сидят. Йо обернулся – Хао с Реном сидели рядом к нему спиной.
- Короче, в этой шапке вопросы, а в этой задания! – регламентировал Джоко. – Правда или действие, правила всем известны! Бейзил, правда или действие?
- Правда, - пожал плечами парень. Он достал бумажку и громко прочитал. – Курите ли вы тайно? Что за дурацкие вопросы, Макдениэл, тут не тайно курят!
- Вопросы и задания распечатаны программой Морти, на вас не напасешься! Давай дальше.
- Новенький, правда, или действие?
Хао, не ожидавший, что к нему обратятся, дернул бровью и пожал плечами:
- Действие.
Лучше выполнить что-нибудь, чем отвечать на непонятные вопросы. Он достал бумажку, усмехнулся, представляя, что там может оказаться, и на секунду замолчал, но все же прочитал:
- Поцелуй…
- А вот и пицца! – сорвался с места Йо. Он приземлился прямо между Хао и Реном, не обращая внимания на недовольное шипение китайца, которому Асакура наступил на ногу.
- И где пицца? – сквозь зубы поинтересовался Тао.
- А вот и пицца! – вовремя подоспевший Хоро сел с другой стороны от Рена и поставил в круг тарелку. Куски сразу разлетелись по рукам.
- Так что там? – спросил Джоко.
- Поцелуй игрока, сидящего справа, - дочитал Хао не без удивления. Он повернул голову и встретился взглядом с не менее удивленным Йо.
- Йо не учувствовал в игре, - проговорил Ренни.
- Почему это? – еще больше удивился Асакура.
Хао соображал, что делать. Задания, видимо, были распечатаны не на такую компанию.
- Короче, давайте не будем спорить и извращаться! – решил внезапно Лайсерг. – Хао, просто тяни другое задание и все теперь играют.
Все идею поддержали, поэтому флейтист с облегчением спрятал бумажку в карман джинс и потянул следующую.
- Нарисуйте татуировку на животе игрока, сидящего справа.
- Это же щекотно! – сразу запротестовал Йо.
- Да тебя никто не спрашивает, - засмеялись братья Дзен.
Хао вручили черный маркер, пока его однофамилец обреченно расстёгивал рубашку. Боясь щекотки, будущий композитор даже втянул и без того плоский живот. Хао, посмеиваясь, быстро нарисовал у пупка звёздочку и закрыл маркер колпачком.
- Клеймен, - сделал вывод Хоро.
- Рен, правда или действие? – спросил флейтист.
- Действие, - хитро улыбнулся Тао и потянулся за заданием. – Сделай коктейль любому игроку. Ну, раз ты, Хао спрашивал, ты пить и будешь.
Спустя минуту Хао вертел в руках высокий стакан и думал, сколько в нем градусов. И можно ли выпрыгнуть в окно. И сильно ли в голову ему даст. Да уж, с этим общежитием недолго спиться, раньше юноша в изящных пальцах ничего крепче вина и шампанского не держал. А нет, один раз отец дал попробовать виски. Но делать нечего, пришлось пить.
Игра продолжалась. Над Йо еще раз поиздевались, начесывая волосы расческой, чтобы они электризовались, Хоро сбегал к вахтерам, а после бегал от них по всем этажам, братья Дзен были оправлены к девчонкам за личными вещами, но вернулись с красными щеками и разъярённой Жанной и так далее. В итоге все вопросы и задания закончились, да и алкоголь больше располагал на беседы. Говорили, в основном, о музыке и учебе, но Хао почти их не слышал. Коктейль, приготовленный Реном, дал в голову, а последующий порции только добавили масла в огонь.
- Пойдем, - рядом появился Йо. Он протянул юноше руку.
Хао, схватившись за нее, встал и обнаружил, что на удивление легко стоит на ногах. Единственное, хочется завалиться на плечо будущего композитора и избавиться от головокружения. Но Йо не дал ему времени даже взгляд сфокусировать, он быстро вывел юношу из комнаты до того момента, как их заметит Тао.
- Как ты? – в полутемном коридоре спросил Йо.
- Больше к вам в общагу не ногой, - улыбнулся Хао, закрывая глаза ладонью и сильно потирая веки.
- Давай я отведу тебя домой, - парень потащил новенького к лестнице. Отлично, сейчас главное увести отсюда Хао.
- С ума сошел? Если я дома в таком состоянии появлюсь, мне крышка, - уперся Асакура. – Что Тао туда намешал?
- Лучше не знать. Пойдем, тебе надо поспать и прийти в себя.
Кое-как выведя нового знакомого из общежития, Йо сразу повернул налево. Он все время придерживал Хао за плечи и пытался отвлечь простыми разговорами, чтобы тот продолжал переставлять ноги. Двигался Хао легко, но язык заплетался. Они прошли школу, несколько маленьких улиц и, дойдя до своего дома,Йо начал рыться в карманах в поисках ключей.
- А родители? – спросил Хао, узнав дом.
- Уехали в бабушке, - ответил Йо, открывая дверь. – Заходи.
Хао благодарно кивнул и опустился за низкую тумбочку. Глаза закрывались, голова кружилась, двигаться не хотелось.
- Эй! – осторожно стал тормошить его Йо. – Голова кружится?
- Страшно.
- Тебе пока нельзя спать. Пойдем.
Асакура усадил своего однофамильца на постель в своей комнате и быстро убежал на кухню за водой. Хао осмотрелся: маленькая комната, плакаты на стенах, узкая кровать, музыкальный центр, полки, заставленные книгами и всякими вещицами, гитары в углу. К горлу подступила тошнота.
- Ты мой спаситель, - выдохнул юноша, когда Йо дал ему стакан ледяной воды.
- Да ладно, ты привыкнешь. Пока голова кружится, спать нельзя. Давай поговорим пока, - Йо, радуясь, что ему удалось увести приятеля из общаги, где его, скорее всего, напоили бы еще сильнее и точно не оставили бы в покое, сел рядом. Можно воспользоваться тем, что Хао пьян и позадавать вопросы. – Так откуда ты приехал?
- Из Токио, - ответил флейтист и сделал еще пару глотков из стакана.
- Здорово там, наверное, - удивленно протянул парень, думая, что могло заставить людей уехать из мегаполиса в глушь.
- Мне нравилось. Мы жили в высотке, из моего окна весь город виден был. Даже Токийский Дом Музыки, в котором я учился. Он, кстати, совершенно не такой как ваша консерватория, но мне тут нравится.
- А чем еще ты занимался? – спросил Йо, радуясь еще больше, потому что Хао, наконец-то, начал отвечать на вопросы.
- Чем только не занимался. Играю с трех лет, конный спорт, интеллектуальные игры, астрономия, туризм. Всего не перечислишь. Отец считает, что я должен все уметь.
- И правильно, - поддержал парень.
- Ладно, хватит, - нахмурился Хао. – Я дико хочу лечь.
- Нельзя. Не хочешь разговаривать, давай займемся чем-нибудь. Если ты сейчас примешь горизонтальное положение, тебе станет хуже.
- Можно вещи у тебя на полке сложить?
- Конечно.
Хао начал доставать из многочисленных карманов разные мелочи – телефон, кошелек, ключи, салфетки и так далее. Он свалил все на прикроватную тумбу и подогнул под себя одну ногу, достав из кармана бумажку.
- О, задание, - как-то отстраненно произнес он.
- Справа от тебя никого нет, - будущий композитор мягко забрал задание из длинных пальцев и положил рядом со всеми вещами.
- Зато слева есть.
Йо перевел удивленный взгляд на юношу и, не разбираясь к чему это было сказано, быстро приблизился. Хао дернулся было, но его однофамилец надавил ему на затылок, сжимая волосы в руке, и слабо закусил нижнюю губу, немного оттягивая ее на себя. Слова, сказанные Хорокею в магазине, были правдой, но за этой правдой скрывался вопрос: что будет, что он почувствует? Пока Йо прислушивался к себе, пытаясь распутать клубок чувств в животе, Хао вдруг расслабился и обнял его за плечи, очень слабо двигая губами навстречу. Это крохотное движение, где не поймешь, желает ли флейтист просто удержаться и отстраниться, или крепче прижимает к себе и хочет большего, сделало клубок Йо только больше. Он подался вперед, заваливая однофамильца на постель, настойчиво раздвинул мягкие губы языком и медленно провел по верхнему небу чужого рта самым кончиком. Хао сжался, и опять не понятно, то ли потому что неприятно, то ли потому, что по телу прошла крупная дрожь. Йо отстранился, готовясь к буре, но взгляда от приоткрытых губ не отвел, хотелось еще.
- Ты сказал, что мне нельзя ложиться, - на удивление спокойно выдал Хао тихим голосом.
- Да, - согласился Йо, снова приближаясь. Последние слова были сказаны прямо в губы. – Иначе будет хуже. Все верно.
Уперевшись руками в подушку, Йо снова настойчиво раздвинул губы юноши языком, вызывая какой-то невнятный хрип. Впрочем, протестующий он или нет, разбираться не хотелось. Хао не отталкивал и ладно, думать будем позже. Флейтист только положил руки на грудь парня, сжал пальцами ворот рубашки и, тяжело дыша, ответил.
Йо, не замечая, как вжимает телом новенького в постель сильнее, мял в руках простынь, дрожа от ощущения чужого мягкого языка у себя во рту. Хао целовался мягко, как будто робко и пугливо, но от каждого его движения будущий композитор заводился все сильнее. Поняв это, Йо разорвал поцелуй и задержал дыхание. Кажется, теперь он сходит с ума еще больше, а казалось, дальше некуда.
- Тебе надо спать, - пересилив себя, пробормотал парень.
Боже, разметавшиеся черные волосы, блестящие глаза, приоткрытые губы, тяжелое дыхание, руки, сжимающие ворот рубашки и не дающие отстраниться. Это, казалась, незамысловатая картина заставляла низ живота ныть почти от боли.
- Да ты пьян, - сделал вывод Хао, однако очень буднично, как будто каждый день такое происходит.
- Да, - согласился Йо, не вдаваясь в подробности.

Дата добавления: 2015-10-13