Певец скромных людей

Познакомил меня с ним Ю. П. Ракитянский.

Юрий Петрович, мой ученик по вечерней школе, в то время экскаваторщик, а сегодня — руководитель профсоюзной орга­низации треста «Донбассметаллургремонт», принадлежит к ис­чезающему ныне племени страстных книгочеев. Однажды, мно­го лет назад, он позвонил мне:

— Знаете ли вы такого писателя — Тевье Ген? Я вынужден был признаться в своем невежестве.

— Это замечательный писатель! И самое интересное — он описывает Мариуполь. В повестях он называется то Волковиск, то Невинск, но это — наш город.

К тому времени я уже не один год работал над литературной биографией Мариуполя и пополнить свою коллекцию, тогда еще немногочисленную, писателем, издающимся в Москве, было для меня редкой удачей и невообразимым везением. Я уговорил Юру Ракитянского бросить все дела и немедленно привезти мне заветную книгу.

«Главная улица называлась Екатерининской, — глотал я в нетерпении строчки, сразу же счастливо попавшейся мне на глаза — один ее конец был украшен сквером и фонтаном, с бронзовым мальчиком, брызгавшим двумя струйками воды: од­на лилась из трубочки между ног. На противоположном конце улицы стояла церковь, за нею был базар с толкучкой».

Да это же главная улица Мариуполя!

«Греки, которые издавна поселились в городе Волновиске, любили громкие, звучные имена. В городе была Итальянская улица без единого итальянца».

Листаю страницы: «И вот моя родная «Южная Магнитка». Поднимаясь ярусами все выше к горизонту, завод рядом с мо­рем напоминает гигантский пароход; кажется, он готов сняться с якоря и тихо выйти в залив». И еще: «Прямой, как стрела, проспект Республики просматривается насквозь. Вдали за рекой на горизонте — трубы «Южстали». На расстоянии в несколько километров от завода высится новое здание драматического те­атра».

Не оставалось никаких сомнений: в этой книге (Т. Ген, «Го­ды далекие, годы близкие», М., «Советский писатель», 1967) изображен дореволюционный Мариуполь, социалистический (так мы тогда говорили) Жданов.

Но повесть о «Южстали» называется «В родном городе», значит ли это, что ее автор — наш земляк?

В паспорте Т. Г. Гена записано, что родился он в местечке Шадове Паневежского уезда Литвы. Однако Тевье Григорьевич считает своим родным городом Мариуполь. Случилось так, что в 1915 году, когда будущему писателю было всего три года, его семья в потоке беженцев из прифронтовой в то время При­балтики переехала в Мариуполь.

Эти подробности биографии Тевье Гена узнал я из Краткой литературной энциклопедии, посвятившей писателю отдельную статью. Я написал Тевье Григорьевичу, и он незамедлительно мне ответил. Больше того, в том же 1968 году, летом, он, ра­ботая над романом «Наши времена» («Унзере цайнт»), которую впоследствии назовут весомым вкладом в современную еврей­скую литературу на идиш, приехал в наш город, чтобы побы­вать у своих героев, металлургов Приазовья.

Несмотря на значительную разницу в возрасте, мы подру­жились с Тевье Григорьевичем. Он доверительно дал мне почи­тать свои еще не опубликованные рассказы. Я предложил опуб­ликовать их в «Приазовском рабочем».

«Наши времена» (использую название романа Т. Гена) бы­ли непростыми: «мудрая» национальная политика КПСС неглас­но разделила народы на «чистых» и «нечистых». Трагедия Бабь­его Яра замалчивалась, а о бывших еврейских селах бывшего Мариупольского уезда стыдливо писали, что основаны они вы­ходцами из Прибалтики.

Тем радостней было для меня, что журналисты «Приазовско­го рабочего» встретили своего земляка еврейского писателя по-братски. 4 августа 1968 года газета опубликовала рассказ Тевье Гена «В номере гостиницы» с моей вступительной статьей и иллюстрацией — превосходной линографией мариупольского художника Анатолия Безбатько.

Когда позднее, двенадцать лет спустя, я перечитал в одно­томнике Тевье Гена «Дорога, уходящая вдаль», «В номере гос­тиницы», то испытал чувство гордости, что первая публикация этого рассказа в Волновиске (Мариуполе), состоялась на стра­ницах «Приазовского рабочего».

В этом же однотомнике опубликован цикл очерков «Месяц на курорте». Это о том самом месяце, который Тевье Григорье­вич в 1968 году провел в нашем городе, живя в гостинице «Спартак». Проходя по улице Карла Маркса, автор пытается припомнить, как же она называлась раньше. С этим вопросом он обращается к прохожей:

— Сейчас вспомню: улица Карла Либкнехта называлась Митрополитской, Первого мая была Георгиевской, Донбасская была Николаевской, улица Третьего Интернационала была Тор­говой. Знаю! Вспомнила! — воскликнула она после небольшой паузы. — Наша улица имела два названия: часть улицы, от бан­ка и дальше, называлась Греческой, а другая часть, где мы жи­вем, была Марии-Магдалинской.

Хочу обрадовать Тевье Григорьевича: в вернувшем себе ис­торическое название Мариуполе улицы в старинной части горо­да называются так, как их нарекли в давние годы. Нынче опять появились здесь и Митрополитская улица, и Георгиевская, и Николаевская, и Торговая... Вот только Марии - Магдалинской не повезло: депутаты горсовета решили всей улице Карла Марк­са вернуть название Греческой.

В свой очередной приезд в наш город, в 1975 году, Т. Ген остановился в гостинице «Турист». Я показал Тевье Григорьеви­чу полный текст дневника Сарры Глейх, присланный мне Иль­ей Эренбургом. Это потрясающий документ о том, как в ок­тябре 1941 года гитлеровцы расстреляли все еврейское насе­ление Мариуполя. Мариупольский литератор Георгий Афанасье­вич Оптов достал машину, повез нас на место этой страшной казни.

Я дал Тевье Григорьевичу адрес Сарры Глейх. Он навестил ее в Москве, и в его сборнике «Дорога, уходящая вдаль» появи­лись «Страницы из дневника Сарры Глейх».

«Повесть о детстве» Тевье Гена носит автобиографический характер. В ней опасывается мытарства многодетной семьи бе­женцев, попавшей в Волковиск в голы первой мировой войны. Действие происходит в годы революции и гражданской войны, но автор дает лишь бытовые зарисовки того сурового времени: мир увиден глазами героя повести Арке Хаит, которому всего лишь пять лет. Мальчик осиротел, и писатель с волнением рас­сказывает, как добрые люди спасли «кандидатов на тот свет» Арке Хаит и его маленькую сестричку от голодной смерти.

В другой «мариупольской» повести — «В родном городе» — сотрудник одного из московских научно-исследовательских институтов Григорий Михайлович получает командировку на «Южсталь», Герой совершает путешествие не только в пространстве, но и во времени: на берегу Азовского моря прошли его детство и юность, здесь он начал работать на «Южстали», по­знал первую любовь. Здесь же, в противотанковом рву за го­родом, его жена и маленькая дочурка вместе с тысячами мир­ных жителей были зверски убиты гитлеровцами.

Художественные произведения о родном городе всегда чи­таешь с особенным вниманием. С волнением узнаешь крохот­ный рынок, спрятавший три свои стола у вокзала, ступеньки лестницы, ведущей со Слободки в город, столь привычные бы­товые подробности, приобретающие под пером писателя ка­кую-то особенную значительность.

Эти подробности и детали, отмеченные профессиональным глазом писателя, тем интересней и ценней, что стремительно меняется и внешняя форма жизни города, его лицо, так что страницы повести сохраняют для будущего читателя облик Ма­риуполя определенного периода.

Приведу еще одну цитату:

«В любом городе — большом или малом — есть излюблен­ное место, «пятачок», где всегда многолюдно. В Невинске это

— площадка около «Держфото № 1». С недавней поры здесь заведен такой обычай: после регистрации в загсе новобрачные и их родственники садятся в легковые такси, друзья и знакомые

— в грузовик, и кортеж украшенных цветами автомобилей, сде­лав торжественный круг по проспекту Республики, останавли­вается около «Держфото». Иногда, в особенности по субботам и воскресеньям, здесь выстраивается колонна машин чуть ли не во всю улицу. Разумеется, в городе много других фотографий, но все предпочитают именно эту».

Эти строки написаны в 1961 году, по историческим меркам

— сравнительно недавно. Но многое изменилось за эти годы: проспект Республики переименован (и теперь, похоже, ждет оче­редного переименования), и пятачок переместился, и мариу­польский обычай, описанный Тевье Геном, стал несколько иным с той поры, как вырос в городе современный Дворец бракосо­четаний.

Одному из сборников своей художественной прозы писа­тель дал многозначительное заглавие—«Скромные люди». Этим он указал точный адрес, к кому он питает интерес и симпатии, о ком пишет, кто его излюбленные герои.

В Краткой литературной энциклопедии говорится, что про­изведениям Тевье Гена присущи простота и скромность манеры повествования, добрый юмор.

Читая книги писателя, убеждаешься в справедливости та­кой оценки.

Тевье Ген начал печататься в 1930 году. За шесть с лишним десятилетий он создал произведения, поставившие его имя в ряд выдающихся современных еврейских писателей, пишущих на идиш.

Дата добавления: 2015-10-13