Исцеление схиммитрополита

Несколько лет назад получил я такое письмо:

«Читая книгу «Тайный схиммитрополит», с удивлением об­наружил в ней упоминание об известном в Мариуполе и за его пределами талантливом хирурге, практиковавшем в советское время. Жаль, фамилия врача не указана. Может кто из мариупольцев знает этого хирурга?

С уважением, В. Кузьменко».

К письму мой корреспондент приложил, брошюру, на кото­рую ссылался. Ее авторы епископ Иоанн (Береславский) и игу­мен Илья (Попов). «Тайный схиммитрополит» имеет подзаго­ловок «Жизненные главы Истинно Православной Церкви схиммитрополита Генадия». Книжка вышла в Москве в 1991 году в издательстве «Богородничный Центр».

Необходимо, очевидно, объяснить также, что такое Истинно Православная Церковь — ИПЦ. Это ветвь российского право­славия, возникшая после того, как патриарх Тихон предал ана­феме советскую власть и призвал верующих не подчиняться ей.

Тогда же возникло движение обновленцев (Митрополит А. И. Введенский и др.), которые проповедали «коммунистическое христианство» и союз с большевиками, то есть признание, что их власть — от Бога. Истинно Православная Церковь (сторон­ники патриарха Тихона) стала катакомбой, то есть подпольной и, разумеется, преследуемой. ИПЦ еще называют Тихоновской ветвью российского православия.

Герой нашего рассказа схиммитрополит Геннадий, судьба которого оказалась эпизодически связана с Мариуполем, стал в свое время во главе ИПЦ. Вот 'строка из упомянутой брошю­ры: «Знали Геннадия по всей России. Недавно скончавшийся патриарх РПЦ (Русской Православной Церкви) Пимен признал его как главу Тихоновской ветви православия».

Схиммитрополит Геннадий в миру был известен как Григо­рий Яковлевич Секач. Родился он в Беларуссии в семье купца, рано умершего и оставившего вдову с семью сиротами. Лет одиннадцати Григорий заболел костным туберкулезом правой ноги и оказался прикованным к постели. В двадцатилетнем воз­расте повезли его в Минск на консультацию. Доктора едино­душно высказались за операцию, вероятный исход которой — инвалидная коляска. Родные отвезли Григория в Киев. Там ди­агноз подтвердили, добавив: если упустить время, с операцией будет поздно... Впрочем, о дальнейших событиях пусть расска­жут авторы брошюры «Тайный схиммитрополит».

«От одного местного узнал о талантливом хирурге-иудее, практиковавшем в Мариуполе, к тому же верующем, христиани­не. Новость окрылила Григория, придала ему сил. Приехал в Мариуполь и — прямо на прием. Знаменитый доктор бегло осмотрел ногу и отослал на третий этаж своей амбулатории. В уг­лу маленькой комнаты стояла икона и горела большая лампада. Григорий прилег на кушетку и стал сокрушаться о своей болез­ни и горькой жизни. Доктор пришел через несколько часов. Вид у него был усталый, но голос, твердый, энергичный. Пове­лел медсестре:

— Дайте ему стакан спирта. Пей, Григорий.

— Да что вы, доктор, я умру.

— Не умрешь. Пей, говорю, до дна, если имеешь веру. Григорий выпил. Спирт разогнал в нем кровь, собрал в од­ном месте гной. Врач потребовал скальпель, сделал надрез — вытекло более полутора литров зловонной жидкости. Так Гри­горий исцелился, хотя потом еще долго лежал в больнице, не в силах сделать ни шагу без костыля и палки».

В этом эпизод из жития схиммитрополита Геннадия немало легендарных и полулегендарных подробностей, весьма незащи­щенных от критики краеведа, а в особенности — медика. Несом­ненен лишь один факт: в юности Григорию Яковлевичу Секачу, будущему главе ИПЦ, спас жизнь, исцелив от смертельной бо­лезни, мариупольский врач, фамилию своего целителя Григорий Яковлевич не должен бы забыть, но свое спасение от верной смерти схиммитрополит Геннадий, как сказано в брошюре, «приписал не сколько врачу, сколько чудодейственной помощи Царицы Небесной». И потому имени своего реального исцели­теля он не назвал, во всяком случае, в брошюре оно отсутству­ет, чем прибавил работы мариупольским историкам и краеве­дам.

Прежде чем заняться поисками нашего земляка, чудодейст­венного лекаря, обратим внимание на такую несуразность. Ав­торы брошюры пишут, повторимся, о «талантливом хирурге-иудее, практиковавшем в Мариуполе, к тому же верующем, христианине».

Напомним, что в царской России пресловутой пятой графы не было: в паспортах и прочих документах национальность не указывалась, только вероисповедание. Иудей — это не нацио­нальность, а принадлежность к религиозной конфессии. Мариупольский хирург, спасший Григория Секача, был евреем по на­циональности, но он не мог быть одновременно и иудеем и хри­стианином. Странно, что авторы брошюры, удостоенные высоких церковных чинов, — епископ Иоанн и игтумен Илья — не зна­ют таких элементарных вещей.

Схиммитрополит Геннадий родился в 1898 году. Двадцать лет, когда он перенес операцию в Мариуполе, ему исполни­лось, следовательно, в 1918 году. Старожилов, которые знали врачей, практиковавших в нашем городе три четверти века на­зад, я не нашел. Поэтому обратился к адрес-канцелярию «Весь Мариуполь» за 1910 год.

В Мариуполе в канун революции и гражданской войны про­живало 50 тысяч человек. Врачей зафиксировано (не считая дантистов) 16. Женщин-врачей — В. А. Хмельницкую и Турачковскую и А. А. Псиол-Власенко — сразу же «отчислим», как не имеющих отношения к случаю.

Из остальных четырнадцати собственно хирургом был А. И. Маркони. Вот как он рекламировал свою хирургическую ле­чебницу: «Принимаются больные обоего пола, всякого возрас­та, нуждающиеся в хирургическом оперативном лечении. Если операция проводится под хлороформом, то приглашается врач-специалист по хлороформации. При самых серьезных операциях, кроме оператора, присутствует еще два врача».

В 1918 году Маркони уже не мог бы, как в 1910-м, пригла­сить для Григория Секача специалиста по хлороформации. Ско­рее, он мог бы дать Грише «хлобыстнуть» для анестезии стакан чистого спирта. Благо, к тому времени Варганов со своими большевиками уже ушел, а Махно со своими повстанцами в Мариуполь еще не наведался. Поэтому спирт еще сохранился. Еще не весь выпили.

Тем не менее, этот врач, имевший в Мариуполе хирургиче­скую лечебницу и к которому скорее всего должен был обра­титься Григорий Секач, к конкурсу на звание исцелителя схим­митрополита допущен быть не может — из-за пятой графы. Ар­нольд Иванович Маркони не был евреем. Он был не только од­нофамильцем, но и соплеменником того, кого на Западе счита­ют изобретателем радио. Скорее всего, этот Маркони был по­томком тех итальянцев, которые в первые десятилетия XIX века густо поселились в Мариуполе и создали в городе целую ули­цу — Итальянскую. И молиться он ходил не в синагогу, не в православную церковь, а в католический костел, который воз­вышался на Итальянской улице угол Торговой.

Из-за той же пятой графы не могут участвовать в нашем со­стязании почтенные мариупольские доктора Данилов, Панграц, Сергей Федорович Гампер, Андрей Иванович Стоянов, Сергей Митрофанович Бехтеров, Эдуард Николаевич Гааг, Илья Пет­рович Ножников (последний, кстати сказать, в 1910 году наве­щал в Ялте смертельно заболевшего Куинджи. Архип Иванович высоко ценил профессиональное мастерство своего земляка, это был единственный врач, которому он доверял. К сожалению, М. П. Неведомский в своей монографии «Куинджи» исказил имя и фамилию этого человека. Идя за М. П. Неведомским, я в сво­ей книге «Мариупольская старина» также перекрестил уважае­мого врача Илью Петровича Ножникова, назвав его Борисом Петровичем Ножиковым, в чем и винюсь).

Остаются еще шесть кандидатур. Источниками, по которым можно было бы определить их национальную принадлежность, мы не располагаем. Судить можно только по звучанию их фа­милий, имен и отчеств. Но это крайне ненадежный способ. Ис­конно еврейские имена и фамилии подвергались русификации, и вряд ли я смог бы установить национальность мариупольских врачей, к примеру, Захара Леонтьевича Горелова или Марка Тимофеевича Сахарова, если бы не подсказки здравствующих старожилов. Предполагаю, что среди мариупольских врачей того времени евреями были, помимо упомянутых, Исаак Моисеевич Клаузман, который принимал на Георгиевской в доме Ковален­ко (где в свое время снимал квартиру писатель Серафимович, в чью честь установлена на этом доме мемориальная доска), Моисей Николаевич Очаковский, Георгий Моисеевич Огуз, Лев Яковлевич Басе. Однако отрекся ли кто из них от иудейской религии, чтобы принять христианство — это выяснить вряд ли удастся. Как и имя исцелителя будущего главы ИПЦ.

Епископ Иоанн и игумен Илья в своей брошюре пишут: «Вли­яние Геннадия было велико. Его можно сравнить разве что с фигурой Антония Храповицкого, создателя и вдохновителя Рус­ской зарубежной церкви».

Отрадно, что в Мариуполе будущего главу Истинно Право­славной церкви «отремонтировали» весьма добросовестно: у схиммитрополита Геннадия после лечения у нашего земляка хватило здоровья вынести долгие годы тюрем, лагерей, под­полья и прочих тягот схимнической жизни. Он умер в 1987 году на девяностом году жизни.

* * *

Не исключено, что история о чудесном исцелении схиммит­рополита Геннадия — не более, чем красивый миф, но сколько тысяч мариупольцев здоровьем своим обязаны моим сопле­менникам-врачам евреям. Таким, как первый санитарный врач нашего города Берко Мордухович Гуревич, земский врач Ио­сиф Исаакович Шимкин, а в более позднее время старейший терапевт города А. П. Майзель, хирург Р. К. Плесков, педиатр Л. М. Хейфец, окулист Р. С. Зильберман, организатор одного из первых в нашем городе отделений реанимации Л. И. Гра­новский и многие-многие другие. Честь им и хвала.

Дата добавления: 2015-10-13