Хайлигендамм, вечер

Януш,

то, о чем ты пишешь, в Финляндии, например, вызва­ло бы недоумение. Там отпуска по уходу за ребенком, которые берут, вместо матерей отцы, обычное явление. Паритет в воспитании детей там норма. Никто ничему не удивляется.

Сына моего мужа тоже зовут Бьорн. Их отноше­ния подтверждают: людям не обязательно быть вмес­те каждый день, чтобы между ними сохранялась глу­бокая эмоциональная связь. Я годами наблюдала, как эти двое взрослых мужчин, сын и отец, выстраивают свои отношения. Они строили их, прежде всего, осно­вываясь на правде. И получилось. У Дирка есть сын, которого он очень любит, а у Бьорна — отец, которо­му он доверяет, как никому другому.

Несколько дней я провела на конференции для жур­налистов, которая проходила в знаменитом «Гранд-оте­ле» в немецком Хайлигендамме (известном тем, что год назад канцлер Ангела Меркель принимала там восьме­рых глав государств, от Буша до Путина), и... на этом мероприятии не оказалось ни одной женщины — моде­ратора или референта. Вряд ли они отсутствовали по причине того, что им нечего было сказать. Просто они находились в отпусках по уходу за детьми. Интересно, не заставил ли факт их отсутствия задуматься тех жен­щин, что сидели в первых рядах, о том, чтобы забере­менеть и уйти в отпуск по уходу за ребенком. Разуме­ется, как можно в более короткий. Поскольку не только мужчины не любят таких отпусков, женщинам они то­же быстро надоедают.

В Польше снова разгорелась дискуссия на тему ис­пользования технологий in vitro [63] Мы знаем, что она не финансируется НФЗ[64], это уже становится привычным делом, и что в костел выступает решительно против этого. Единственный свет в конце туннеля — это пози­ция супруги президента Качиньского, которая высту­пает в поддержку. Но этого мало, поскольку ее под­держка вряд ли принесет практическую пользу. Вот-вот должна быть организована комиссия, призванная разработать закон, который сделает недоступной техно­логию оплодотворения in vitro парам, официально не зарегистрировавшим свои отношения, и одиноким жен­щинам, желающим завести ребенка. Есть идея оплодо­творять три яйцеклетки, как это делают в Германии, что впоследствии должно привести к появлению трой­няшек. По мнению врачей, это может угрожать жизни будущей матери. Но кого это волнует?

Только что закончилась передача Лиса[65], в кото­рой речь шла о безнадежной борьбе больных раком, но не с болезнью, а с системой здравоохранения. Если говорить о профилактике, то всего 45% поляков од­нажды проходили обследование, выявляющее новооб­разования на ранней стадии. В Америке тех, кто ре­гулярно проверяет свое здоровье, на 30% больше. Не говоря уже о том, что на лечение пациента, больного раком, по статистике, выделяется у нас четыре с по­ловиной евро. Для сравнения, в Турции — тридцать евро. У пани Й., о которой я писала, уже нет одной груди, хотя ее ампутации, как ты помнишь, она долж­на была ждать три месяца. Помогли связи и доброе отношение людей. Через два дня у нее начинается хи­миотерапия. Что бы было, если бы она ждала ее столько же, сколько другие...

Вернусь еще на мгновение в Хайлигендамм. Я от­крыла настежь балконную дверь и слушаю пение птиц и шум моря. Вот это терапия! Как здорово поверить, пусть даже на миг, в то, что жизнь может быть не только прекрасной, но и такой спокойной. Несмотря на жуткий ветер.

М.

Дата добавления: 2015-10-13