Л.С. Выготский

Видный советский психолог и философ Лев Семенович Выготский (1896-1934) существенно углубил связь фило­софии и педагогики, создав культурно-историческую тео­рию развития психики человека. Поведение людей, интег­рированных в культуру того общества, в котором они жи­вут, является, по словам Выготского, результатом протека­ния двух разных процессов развития. Первый из них - это процесс биологической эволюции, приведший к станов­лению «человека разумного» как особого вида живых существ; второй - представляет собой процесс культур­но-исторического развития, благодаря которому первобыт­ное состояние поведения и психики сменяется человеческим в современном смысле этого слова. В истории человеческо­го рода эти два процесса в основном разделены во времени, причем первый предшествует второму; они имеют свою специфику и изучаются в рамках разных наук. Вместе с тем в развитии каждого отдельного человека как личности дан­ные процессы представлены совместно, и их переплетение является особенно сложным и особенно значимым на ста­дии детства.

Исходная посылка предпринятого Выготским исследова­ния развития детской психики, подтвержденная всем его хо­дом и полученными результатами, состоит в том, что «пси­хическое развитие ребенка состоит не столько в развитии и совершенствовании отдельных функций, сколько в измене­нии межфункциональных связей и отношений... Сознание развивается как целое, изменяя с каждым новым этапом свое внутреннее строение и связи частей, а не как сумма частичных изменений, происходящих в развитии каждой отдельной функции»¹.

Вторая важная особенность методологической позиции Выготского состоит в подчеркнутом внимании к процессам генезиса высших психических функций и человеческого сознания в целом. Старая психология обычно рассматрива­ла формы психики как некие данности, имеющиеся в нали­чии, но, в отличие от осязаемых вещей,, обладающие вне- пространственным бытием. Этим самым духовная реаль­ность противопоставлялась физической и отрывалась от нее. Наоборот, проводимое Выготским генетическое иссле­дование направлено на преодоление указанного противо­поставления или разрыва и на раскрытие механизма воз­никновения личности. Для того чтобы объяснить мир чело­веческой психики, нужно осветить реальное происхождение духовности, связанное прежде всего с формированием выс­ших психических функций и овладением человека своим собственным поведением, которое и есть восхождение к культуре и к свободе.

Философско-мировоззренческая позиция Выготского подчеркнуто материалистична и характеризуется неприяти­ем постулатов, утверждающих полную самостоятельность духовных явлений, а тем более их первичность по отноше­нию к материальным феноменам. Данная позиция отмече­на также стремлением поставить психологию на прочную основу опыта. При таком подходе все высшие психические функции выступают как процессы овладения человека собственными реакциями при помощи различных средств, важнейшими из которых являются искусственно созданные знаковые системы. Для низших форм поведения характер­на, как известно, их детерминированность наличными сти­мулами или материальными раздражителями. Высшие формы поведения существенно отличаются прежде всего автостимуляцией, связанной с созданием и использованием искусственных стимулов, позволяющих заново переопреде­лять линию действий.

Человек, как и животные, реагирует на разнообразные сигналы, но только, в отличие от животных, он может сам создавать искусственные сигналы, которые, воздействуя за­тем извне, создают новые связи в человеческом мозгу и, благодаря этому, управляют, так сказать, работой мозга, а через него и работой человеческого тела. Используемые на­ми орудия труда опосредуют воздействие человека на внеш­ние предметы и, действуя на них в строгом соответствии с объективными законами природы, вместе с тем реализуют заранее намеченную человеком цель. В свою очередь, искусственно созданные знаки выступают как своеобразные орудия или средства воздействия на человеческое поведе­ние; их действие обеспечивает овладение человека собствен­ным поведением или подчинение его поведения указаниям, исходящим от других людей. Знаковые системы позволяют трансформировать природные, рефлекторные побуждения к действию в культурно обусловленные благодаря осуще­ствлению целенаправленного отбора стимулов. Думается, что приверженность Выготского к диалекти­ческому материализму объясняется прежде всего конкрет­ными историческими обстоятельствами, в которых он вел поиск продуктивной, философски обоснованной методо­логии исследования генезиса человеческой психики. Кон­структивность данной версии материализма состоит в том, что она позволяет раскрывать реальные пути возникнове­ния сознания в процессе саморазвития материи, избегая при этом тупиков редукционизма, игнорирующего или неспо­собного учесть качественное своеобразие высших ступеней развития, их несводимость к низшим, предшествующим в эволюционном отношении ступеням. У нас нет оснований утверждать невозможность генезиса духа из материи, утверждение же такой возможности получает все более убе­дительное обоснование. Неверно, далее, считать, что чело­веческая духовность одна и та же во все времена, у всех на­родов или на всех ступенях исторического развития, а свое­образие поведения и мышления примитивного человека вызвано лишь бедностью и ограниченностью его опыта. Неверно также полагать, что ребенок - это просто малень­кий взрослый, отличающийся от последнего только нега­тивно (слабое развитие мышления, речи и других высших функций); нужно изучать «положительное своеобразие по­ведения ребенка»¹, его поистине удивительную способность изменяться, подчиняя старые формы поведения новым, бо­лее высоким и сложным.

Биологический тип современного человека в основном не претерпевает значительных изменений в течение столе­тий или даже тысячелетий, но вот органические изменения, происходящие у каждого конкретного ребенка в первые ме­сяцы и годы после его рождения, просто огромны, и в его развитии те две линии, которые для рода человеческого в основном разделены во времени (биологическая эволюция, с одной стороны, и культурно-историческая эволюция - с другой), представлены в теснейшем переплетении и в весь­ма значимой взаимообусловленности. Ключевая в данном отношении идея Выготского состоит в том, что все внутрен­нее в высших психических функциях образующейся лич­ности прежде было внешним; «отношения между высшими психическими функциями были некогда реальными отно­шениями между людьми»¹. Внешнее здесь понимается как социальное, т.е. связанное с отношениями между людьми, одни из которых реально выступают в качестве носителей общественно значимого культурно-исторического опыта, а другие являются учениками и усваивают преподаваемые им уроки жизни в культуре. Но внешние влияния, исходящие от людей, окружающих ребенка, ассимилируются им лишь в тех формах и в той степени, в которой он подготовлен к их освоению предшествующим соматическим и психическим развитием.

Данное развитие имеет драматически сложный, конфликт­ный характер, ибо в нем сталкиваются эволюционно более старые, по существу биологические формы поведения и психики и формы новые, в буквальном смысле неестествен­ные, или культурные. Развитие прямохождения, социализи­рованной речи, произвольного внимания, понятийного мышления и так далее не только опирается на соответству­ющие природные функции, но и качественно преобразует их. Вхождение ребенка в культуру не просто изменяет, но и оттесняет или даже прерывает старые, биологические линии и тенденции развития, «глубоко перерабатывает природный состав поведения ребенка и перекраивает совершенно по- новому весь ход его развития»². Переход от примитивных к культурным формам жизни ребенка преобразует сам тип его развития. Осознание этого факта требует, как полагает Выготский, новых подходов в воспитании. Имеется в виду, что вместо того, чтобы тренировать одни лишь навыки по­степенного и неторопливого продвижения ребенка к ново­му состоянию, надо также учить его скачком преодолевать разрыв между старым и новым состояниями, ибо плавного перехода между ними может просто не существовать.

Освоение ребенком образцов, схем и требований куль­турного поведения - это не просто преобразование и разви­тие его природных задатков, но и огромное расширение и качественное видоизменение открывающихся перед ним возможностей. Так, овладение языком и освоение вначале устной, а затем и письменной речи вводит ребенка в чрез­вычайно сложный и богатый мир понятий и общих пред­ставлений, составляющих значения слов и других, образо­ванных из них, языковых единиц, приобщает его к необоз­римой культурной памяти человечества.

Дата добавления: 2015-10-13