Веротерпимость как философская проблема в православной философско-богословской антропологии

(Четвертый международный философский симпозиум «Диалог цивилизаций: Восток - Запад» Вып. 1. - М.: Изд-во РУДН, 2000. С. 310-315)

На пороге третьего тысячелетия важнейшим фактором цивилизационного развития и взаимодействия выступает отношение человека к представителям других культур и религий. Нетерпимость к инакомыслию, к иным системам мировоззренческих ценностей в условиях широчайшего распространения насилия в современном мире ставит под угрозу выживание человечества. В этой связи несомненно актуальным является обсуждение проблемы веротерпимости. В задачу данного исследования входит как постановка названной проблемы, так и наиболее общая характеристика концепции отношения православного человека к инославию, сложившаяся в российской философско-богословской антропологии.

Философское осмысление проблемы веротерпимости и жаркие дискуссии по этому поводу наблюдаются в Русской Православной Церкви на протяжении двух веков. В Х1Х веке важный вклад в ее решение внесли такие видные представители философско-богословской мысли, как А.М.Бухарев (архимандрит Феодор), С.С.Гогоцкий, В.Д.Кудрявцев-Платонов, архиепископ Никанор (Бровкович), И.М.Скворцов и др. В 1899/1900 академическом году впервые для слушателей Петербургской духовной академии архимандритом Сергием Страгородским (впоследствии Святейшим Патриархом) был прочитан специальный курс лекций на тему «Отношение православного человека к своей Церкви и к инославию». В несколько переработанном виде часть этих лекций публиковалась их автором в 10-е годы ХХ века (см.: Православный финляндский сборник. - 1911.- 1-3.), а впоследствии - в изданиях Московской Патриархии (см., в частности: Журнал Московской Патриархии,- 1967.- 1; О вере и нравственности по учению Православной Церкви. Сб. - Ленинград, 1991). Сегодня представителями Русской Православной Церкви в духовных и светских аудиториях читаются специальные курсы и отдельные лекции по сравнительному религиоведению, где затрагиваются нравственные основы отношения к инославию.

Из всего многообразия дискуссионных проблем главнейшими являются, во-первых, возможность распространения заповеди о любви к ближнему на иноверцев и, во-вторых, наличие либо отсутствие теологических оснований для экуменического движения. Обсуждение первой проблемы опирается на понимание истины христианства как теории о бытии и Боге, как системы, развитой умом человека, и как описания действительной жизни, от века бывшей в Боге и привнесенной в мир Иисусом Христом. Заповеди Иисуса Христа для православного христианина должны быть основой его нравственной жизни. Одним из основных поведенческих императивов выступают одна из двух наибольших заповедей: «возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Новый Завет. Матф. 22, 39) и заповедь, произнесенная на горе: «любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Новый Завет. Матф. 5, 44). Причем, как справедливо отмечал протоиерей Н.Вознесенский в книге «Христианская жизнь», если закон Ветхозаветный смотрит на внешность поступков человека, то Новозаветный смотрит на сердце человека, на внутренние его побуждения. «В Ветхозаветном законе человек повиновался Богу - как раб своему господину, в Новом завете - он стремится к тому, чтобы повиноваться ему, как сын повинуется любимому отцу...» (Цит. по: Филарет, игумен. Конспект по нравственному богословию.- Краснодар, 1991.- С. 14).

Следовательно, «идеальный» христианин не только подчиняется заповеди, но и исходит из своего внутреннего опыта, уверен в истине свободно, на том основании, что непосредственно сознает и опытно участвует в этой истине. Отсюда выводятся два поведенческих императива. Первый - христианин любит всякого человека как Образ и Подобие Господа на земле. Второй - всякий представитель инославия, как бы далек ни был он от Православной Церкви, всегда останется для «идеального» христианина предметом духовного попечения. Христианину свойственно «всем быть вся», признавать «самую последнюю крупицу истины», если она есть у человека, чтобы посредством этой крупицы быть понятным своему идейному оппоненту и «спасти хотя некоторых» (См.: О вере и нравственности... Указ. соч. С. 236). Но такое понимание заповедей Иисуса Христа есть идеал, на практике редко осуществимый. Так, упомянутый выше Сергий Страгородский отмечал, что большинство людей лишь отчасти живут по вере и лишь отчасти принадлежат Церкви. Внутреннее чувство истины не слышно им с такой непосредственной ясностью, и вера для них - нечто внешнее, некоторое правило, наложенное на их волю. Поэтому и отношения их к своей вере и Церкви не будут так живы, а вместе с тем и отношение их к инославию будет уже не то. Сообразно со своим духовным складом, следуя своим симпатиям и пр., такие полуцерковные люди могут быть настроены или консервативно, или либерально. Консерваторы верны своему вероисповеданию как знамени (в том числе и как знамени борьбы против инославия), поскольку одно умственное и, в некоторой степени, насильное признание истины, без внутреннего переживания в себе, без осуществления в жизни не дает полной уверенности и спокойствия духа. Всякая новая мысль, а тем более прямое отрицание его официальной веры, будет ему страшно и, как страшное - ненавистно. Вместо пастырской благожелательности у такого человека в отношении к инославию будет господствовать фанатизм, желание прогнать и уничтожить прежде, чем доводы противника поколеблют нетвердые основания его полуверы. Нельзя ожидать от таких людей желания как-нибудь войти в положение инославных, открыть в них что-нибудь хорошее и посредством этого найти для них мост к истине. Сам не разумея сердцем истины и зная ее только по внешним признакам, человек другое исповедание оценивает только совне: согласно оно с буквой православия или не согласно.

Противоположны консерваторам либеральные индифференты, проявляющие безразличие к вероисповедным особенностям. Они лишены фанатизма консерваторов, их отношение к инославию более мягкое. Либералы выступают против взаимной ненависти представителей разных вероучений, особенно христианских. Дело богословской науки, по их мнению, должно состоять не в том, чтобы отстаивать тонкости вероисповедания, но указывать на общий смысл и почву в исполнении закона Христова, напоминая, что христианство не схоластика, а жизнь. Задача единения людей, конечно, вполне христианская, Но, по мнению Русской Православной Церкви, либералы, не имея в себе сознания христианской истины, самое дело единения ставят на совершенно ложную почву. Они стараются сгладить, стушевать существующие разности между исповеданиями, представить их неважными, случайными. Из вполне законного стремления к «соединению всех» в итоге получается воззрение на догматическое учение как на нечто несущественное для спасения. В такой ситуации люди ищут не истины, а только наибольшего удовлетворения своей религиозной потребности. Таким образом, ни консерваторы, ни либералы не соответствуют представлениям Православной Церкви об «идеальном» христианине.

Однако, несмотря на продолжающиеся дискуссии об отношении к иноверию, Русская Православная Церковь активно участвует в экуменических движениях на международном и региональном уровнях. Понятно, что Церковь вынуждена находить компромиссы во взаимоотношениях с рядом инославных церквей. Вместе с тем приходится констатировать отсутствие ясных границ допустимых компромиссов и программы действий, что, на наш взгляд, обусловлено неразработанностью философско-богословской концепции отношения Церкви к современному миру и, в частности, к инославию. По меньшей мере странно выглядит апелляция митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла (Председатель Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата) к трудам испанского социального мыслителя Хосе Ортеги-и-Гассета и австрийского философа Карла Поппера с целью философского обоснования отношения к миру Московской Патриархии в программной статье «Обстоятельства нового времени. Либерализм, традиционализм и моральные ценности объединяющейся Европы» (см.: Журнал Московской Патриархии. - 1999.- 7.- С. 60-65). Митрополит Кирилл считает, что разрушение национально-культурной и религиозной идентичности народов неизбежно приведет к «оскудению полноты мира Божия, его унификации и в конечном итоге гибели», и призывает Церковь и верующих «адекватно реагировать как на позитивные, так и на явно негативные аспекты процесса глобализации». Вопрос, однако, в том, что считать позитивными, а что негативными аспектами процесса и какова возможная реакция Церкви и верующих. Совершенно очевидно, что от решения этих проблем современной православной философско-богословской мыслью зависит будущее Русской Православной Церкви и ее многомиллионной паствы.

Дата добавления: 2015-08-21