Вероучение и богослужение

В 313 г. Константин издал эдикт о веротерпимости, в корне изменивший положение христиан в Римской империи. Начиная с этого времени Церковь стала пользоваться покровительством императора, а самого Константина — хотя он и крестился только перед смертью — на Востоке стали почитать равноапостольным. Иконописные образы Константина и его матери Елены с найденным ею в Иерусалиме крестом Господним можно встретить во многих византийских храмах более позднего периода. Обретя благоволение Константина в начале века, к его концу, в правление Феодосия I, христианство стало официальной религией империи.

Императорское покровительство возымело для Церкви вообще и для ее богослужения в частности непосредственные и весьма глубокие последствия. Влияние императора скоро стало весьма ощутимым во всем, даже в сфере вероучения. IV в. стал свидетелем яростных доктринальных схваток внутри Церкви. В начале века александрийский пресвитер Арий поднял бурю, бушевавшую полвека и потом еще долго вносившую смуту в христианский мир. Арий выступил с учением о том, что Сын — не Бог, как Отец, но был сотворен, пусть даже как самое первое и высшее из всех сотворенных существ. Подчиненность Сына Отцу подразумевалась во многих раннехристианских писаниях и прежде. Но теперь, когда такое утверждение было явно и недвусмысленно высказано, его восприняли как удар в самое сердце христианской веры — спасение через Христа. Если не Бог действовал во Христе, воссоединяя мир с собою, то мы не спасены. Ариане манипулировали всевозможными соображениями типа «было время, когда его (Сына) не было», защиту же учения, впоследствии определенного как правоверное (ортодоксальное), возглавлял Афанасий, епископ Александрийский, который применил термин «омоусиос» («единосущный») в качестве формулы, наиболее точно описывающей отношения Сына к Отцу и лучше всего подходящей для апологии библейской веры с философских позиций.

Допустить, чтобы Церковь, призванную быть объединяющим империю фактором, раздирали доктринальные споры, император не мог. В 325 г. он созвал в Никее собор всех епископов империи и сам председательствовал на нем. Арий был осужден, и Христос был провозглашен единосущным Отцу.

Споры, однако же, не утихли; на волне беспокойств по поводу нового, небиблейского термина «единосущный» ариане, казалось бы, приближались к победе. Одержит ли никейская партия верх в своей защите принятого в 325 г. решения, не было очевидно до 60-х гг. IV в. К этому времени разгорелись новые страсти — вокруг того, кто такой Святой Дух. Ариане крайнего толка считали его тварным существом, находящимся в подчиненном отношении и к Отцу, и к Сыну. Окончательно определить и оформить православную христианскую веру выпало на долю трем каппадокийским отцам — Василию Великому, его брату Григорию Нисскому и Григорию Назианзину. Они сформулировали одобренное Константинопольским собором 381 г. учение о Троице. Бог — одна «усия», то есть «сущность», и три «ипостаси», то есть «лица»: Отец есть Бог, Сын есть Бог и Святой Дух есть Бог; но не три Бога, а один Бог. Так была утверждена вера, соответствующая и библейскому откровению, и христианскому богопознанию.

Тринитарные споры оставили неизгладимый след в богослужении Востока, особенно в славословиях, которыми завершаются литургические молитвы. Обращать молитву к Отцу через Сына в Святом Духе было вполне в традиции раннего христианства; но ариане использовали это, чтобы подтвердить свою доктрину о подчиненности Сына Отцу. Лучше всего выражала и сохраняла православное учение формула «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу». Возглас «Тебе славу воссылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу ныне и присно (вечно) и во веки веков» стал характерным окончанием византийских литургических молитв даже и в не подходящих для этого случаях, например, после Молитвы Господней («Отче наш»). Ведь Бог, которому Церковь продолжала молиться общинно, в литургии — это Бог Отец, как явно доказывают Евхаристическая и другие молитвы.

Дата добавления: 2015-08-21