Кто защитит мертвых от живых?

Кладбище кажется нам островком вечности в непрерывном потоке времени. Время - ог­ромная космическая река, в волнах которой пла­вает, как мячик, брошенный в воду, наша малень­кая звездочка - Земля. А на кладбище шум этого невидимого потока затихает. Войдя в ворота кладбища, мы входим в другой мир. Здесь - пронизы­вающее душу безмолвие; здесь - все иное; здесь деревья стоят, как стражи могил, и когда при ду­новении ветра чуть слышно шелестит их листва, то кажется, что они беседуют с мертвыми. Тополя и ели, стройные, как колонны,- словно зажжен­ные свечи, горящие зеленым пламенем; ивы и оси­ны, склонившие ветви к земле, похожи на плакаль­щиц, окружающих гроб; тенистый кедр распрос­тер шелковый наряд своих листьев, как шатер, где можно укрыться от непогоды, а одинокая сосна стоит у ограды могилы, словно вдова, погружен­ная в скорбь.

Деревья на кладбище не похожи на другие де­ревья: их корни питаются соком земли, где, как соль, брошенная в воду, растворены тела усоп­ших; теперь они невидимыми частицами своего существа пребывают в растениях. Может быть, потому так задумчивы деревья на кладбище, потому раньше не срывали плодов и не собирали цветов у могил.

Здесь небо и земля - другие. Туман над клад­бищем кажется покрывалом, наброшенным на землю, образом минувших лет, которые уходят все дальше во мглу забвения. Лучи южного солнца, которые летом кажутся острыми лезвиями клин­ка, здесь, на кладбище, теряют свою жгучую силу: они как будто нежно ласкают землю, согревая мерт­вых своим теплом. Шум ветра в деревьях проно­сится словно вздох или тихий стон над могилой. Небо во время грозы кажется одетым в траур, а струи дождя похожи на слезы неба, как будто дождь утешает тех, кто не был оплакан по смерти. Цветы на могилах едва покачивают головками, точно говорят: тише, не тревожьте сон мертвых, те, кто настрадался в жизни, пусть спокойно спят в могилах. Недра земли таят закопанные клады, а здесь, во гробах, может быть, лежат забытые ми­ром герои, спасавшие родину, или неизвестные людям подвижники, или те, кто всю жизнь был преследуем и гоним и нашел приют только в мо­гилах.

Цветы на погосте как будто поют безмолвную песнь своими разноцветными красками. Они - как живой венок на могилах; венок - это знак по­беды, это знак того, что побеждена смерть.

Кладбище наполняет сердце каким-то особым покоем, словно уходят вдаль заботы, забываются скорби, усмиряются волны страстей. Даже земля кладбища, напоенная запахом трав, теплом солн­ца и еще чем-то необъяснимым - духом могил,- Другая. Здесь время похоже на мерные удары ко­локола.

Но эти островки исчезают, точно тают на на­ших глазах.

Живые позавидовали мертвым и отняли у них то, что те имели: ямы для гробов и холмики земли над ними. Живые объявили войну мертвым, и на кладбище, как на военный лагерь, были брошены бульдозеры, будто колонны танков на дзоты вра­га. Бесславная победа одержана: ограды и кресты снесены, могилы раскопаны. На месте, превращен­ном в пустырь, валялись кости, как трупы на ули­цах города, захваченного дикими кочевниками. Часть костей собрали и увезли куда-то или зако­пали в одной могиле. Возможно, чтобы не терять времени, их выбросили на свалку или высыпали в какой-нибудь глубокий овраг - кто знает? Дру­гая часть костей смешалась с землей.

Когда завоеватель отнимает чужую террито­рию, его называют агрессором и преступником. Теперь живые отняли землю у мертвых, может быть, своих предков, выбросили их кости, выселили их из жилищ и взяли, как трофей, этот кусок земли, на котором будет построен многоэтажный дом. От таких завоевателей мертвые не смогли укрыться в могилах. Бульдозеры вырвали их из земли и выбросили вон, как вражеских солдат из окопов. Смерть вырвала их из жизни своими зу­бами; а теперь их кости снова разгрызли и пере­мололи стальные зубы машин. В одном месте ле­жит череп, в другом - кости рук и ног, поодаль - поломанный крест. Кто защитит мертвых от жи­вых? Машины выроют котлован, землю с части­цами костей утрамбуют, и прохожие будут топтать их ногами. Строящиеся дома, словно огромная каменная стопа, наступают на место, где были мо­гилы. Те, кто будет жить в этих домах, может быть, услышат по ночам стоны умерших. Гробокопатели и грабители могил брали из гроба только то, что можно было продать за деньги, оставляя мер­твеца в могиле. А здесь извлекли из земли истлев­шие кости, как будто их можно продать. Знают ли живущие в этих домах, кто покоился в этих моги­лах, сколько слез было пролито на этом месте, сколько молитв было вознесено к небу? Каждая могила - это безмолвная летопись человеческой жизни. Есть легенды о мертвецах-вампирах, кото­рые по ночам пьют кровь живых. А сегодня жи­вые готовы съесть мертвых. Куда укрыться мерт­вым? Потомки выгоняют своих предков из домов и выбрасывают их кости, как сор со двора. Глав­ной клятвой у древних считалась клятва своим очагом и могилами предков. Сами могилы мерт­вых согревали, как невидимый очаг, жизнь их по­томков. Хам глумился над живым отцом*; хамы глумятся над мертвыми. Разрушение кладбищ чем-то напоминает разрушение храмов и монас­тырей, когда из их священных камней делали ам­бары, а на месте алтарей строили клубы.

* См.: Быт.9,18-27.

Те, кто не уважает могилы, лишатся благосло­вения предков, они останутся безродными в этом мире. Уничтоженное кладбище - это разорванное звено истории, а на разорителе кладбища лежит тень отцеубийства.

Дата добавления: 2015-08-13