Кранки – христианские панки

Это было необычно ясное утро в Амстердаме. Над этим го­родом часто нависают темные облака, но сегодня небо озаряло солнце, и в его лучах все выглядело прекрасно. У меня было хоро­шее настроение, когда около 8:30 утра я зашел почитать Библию в расположенный недалеко от «Ангелов Ада» бар с непристойным названием. Это стало моей привычкой: ходить туда по утрам, заказывать чашку кофе и читать.

Я вошел в это мрачное заведение, занял свое место у стой­ки и заказал то, что и обычно. Затем под звуки музыки Мика Джаггера и песню Роллинг Стоунс «Under My Thumb» гремящую из коло­нок, я открыл свою Библию. Вдруг я осознал, что в таком обществе можно жить только верой, если это вообще можно было назвать обществом. Я сидел между двумя дородными байкерами, которые были поглощены своими журналами про мотоциклы. Краем глаза я увидел фотографию сияющего мотоцикла марки «Харли Дэвид­сон». Я решил начать разговор с одним из читающих.

«Вау, какой классный байк», – сказал я, надеясь, что он от­ветит так же приветливо.

Я должен был догадаться, что ожидал слишком многого в то утро. Байкер не воспринял мою попытку подружиться, обозвал меня парой непристойных слов и сказал, что, если я не перестану лезть не в свои дела, он меня убьет. Чувствуя некоторое разоча­рование, я завершил свое изучение Библии и направился к себе домой увидеться с Джоди и нашим сыном Аароном.

Я думал о том, что в Амстердаме мы достигали множество туристов и других случайных людей, но не обычных молодых гол­ландцев – тех, которые смогут потом продолжать менять город. Теми, кто выбирал направление развития общества, были студен­ты и молодые люди, которые принадлежали какой-то субкультуре. Я был убежден: Иисус им не интересен, и был подавлен тем, что мы не достигали их. В поисках ответа на протяжении следующих месяцев я интенсивно исследовал, что говорит Библия о «заблуд­ших овцах». Изучение стало увлекательным для меня, я нашел многое из того, что впоследствии помогло нам донести весть об Иисусе до «заблудших овец» не только в Амстердаме, но и в самых отдаленных точках мира.

«Почему бы тебе не поделиться своим откровением?» – как- то раз спросил Джон Гудфеллоу.

Я вот я стоял перед командой МСМ в Амстердаме и гово­рил: «Пять лет служения на улицах Амстердама ушло на то, чтобы я понял, что голландская молодежь полностью недостижима для Евангелия. Наши усилия, направленные на евангелизационные театральные постановки и проповеди в людных местах не до­стигли их. Изучая, я понял, что в притче о заблудшей овце Иисус вдохновляет нас Своим примером. В 15 главе от Луки изложена следующая стратегия:

Приближались к Нему все мытари и грешники слушать Его. Фарисеи же и книжники роптали, говоря: Он принимает грешни­ков и ест с ними.

Но Он сказал им следующую притчу: кто из вас, имея сто овец и потеряв одну из них, не оставит девяноста девяти в пусты­не и не пойдет за пропавшею, пока не найдет ее? А найдя, возьмет ее на плечи свои с радостью и, придя домой, созовет друзей и соседей и скажет им: порадуйтесь со мною: я нашел мою пропав­шую овцу.

Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии.

У пастуха из этой притчи было сто овец, и одна из них убе­жала, – сказал я им. – Как выглядела эта овца? Наверное, это была надоедливая овца! Если бы овцы были похожи на людей, какой бы она была? Наверное, она одевалась не так, как другие овцы. Возможно, она плохо влияла на более слабых овец. У нее была не такая прическа, как у остальных овец, и, скорее всего, она слу­шала странную овечью музыку. И если бы я был пастухом, как бы я поступил? Что ж, единственным логическим решением было бы дать ей уйти. В конце концов, у меня есть на это причина: у меня еще девяносто девять уважаемых овец, которым я нужен. Поте­рянная овца всегда попадает в неприятности. Она не обучаема. А сотня без одной – не так уж и плохо.

А что сделает нормальный пастух? Он сказал бы: «Ладно, я поищу ее. Может быть, во время моего обеденного перерыва. В конце концов, у меня есть девяносто девять уважаемых овец, и если я оставлю их надолго, они будут в опасности. Кто-то может украсть их!».

Но что делает добрый пастух? Он ищет заблудшую овцу, пока не найдет! Неделю, месяц, год – неважно, сколько времени это за­ймет! Время не ограничено! Очень важно понять кое-что о заблуд­шей овце: заблудшая овца заблудилась!

Наша ошибка в том, что зачастую мы не принимаем это во внимание, когда пытаемся достичь их. Вместо этого мы проводим собрания для «заблудших овец». Мы рекламируем их и говорим, что все «заблудшие овцы» будут приняты. Мы можем так достичь нескольких, но девяносто пять процентов из тех, кто придет, бу­дут уже «найденными овцами». Почему? Потому что «заблудшая овца» заблудилась, и мы должны сами пойти и найти ее!

«Заблудшие овцы» часто посещают такие места как бары, клубы и дискотеки, и некоторые из нас не хотят быть замеченны­ми в таких местах. Люди могут неправильно понять, почему мы там находимся.

Если бы Иисус пришел в Амстердам, Он ходил бы на диско­теки. Он знал бы по имени всех барменов, был бы другом для всех проституток. Библия говорит нам, что Иисус был другом грешни­кам. Но мы слишком заботимся о своей репутации и чести, чтобы делать так.

Один раз моя жена подружилась с проституткой, с которой разговаривала об Иисусе. Единственный способ, как она могла увидеть ее – подойти к окну, где обычно стояли проститутки, и поговорить с ней, пока я ждал на улице. Мужчина, проходящий мимо, подумал, что Джоди тоже проститутка. Это очень разозлило меня. Но если моя жена хотела показать Божью любовь той девушке, она должна была быть готова, что ее примут за проститут­ку.

Если вы хотите достигать заблудших овец, то вы должны быть готовы, что вас примут за одну из них. Так было и с Иисусом. Его называли обжорой, пьяницей и грешником. Почему? Потому что Он любил их так, что не боялся показаться одним из них. Ии­сус был другом грешникам, и я понял, что пока и я не стану тако­вым, я не буду как Иисус.

Что делает хороший пастух? Он наклоняется, поднимает заблудшую овцу, кладет себе на плечи и несет домой. Это не чи­стая пушистая овечка. Это грязная, вонючая овца. Но добрый пастырь любит заблудшую овцу. Как говорит Библия:

«На небесах больше радости об одной заблудшей, но най­денной овце, чем о девяноста девяти найденных овцах».

Если я собираюсь эффективно использовать Божью лю­бовь, то сначала должен понять, как чувствуют себя «заблудшие овцы», и что для них важно. Каковы их страхи, надежды и мечты

Я думаю, что Иисус был самым коммуникабельным челове­ком. Однажды Он шел по берегу моря, увидел группу рыбаков и сказал им: «Я хочу сделать вас ловцами людей». Он говорил пасту­хам: «Я – пастырь добрый, который полагает душу Свою за овец Своих». Общаясь с фермерами, Он приводил примеры на семенах и виноградниках.

Иисус говорил на языке тех людей, которых хотел достичь. Если я скажу кому-то в Амстердаме: «Ты знаешь, Иисус был хоро­шим пастухом», то человек вряд ли поймет, о чем речь, потому что не так много овец бегает по Амстердаму».

После того как я произнес эту небольшую проповедь, мы с Джоди приняли сознательное решение прекратить участво­вать в тех служениях, в которых мы уже служили, и начать по-настоящему знакомиться с «заблудшими овцами» Амстердама. Это означало отказаться от великолепного публичного служения ради чего-то неясного. И еще это значило то, что в течение года мы будем ходить только в места, где собираются «заблудшие овцы». Единственное, что было точно известно, так это то, что «заблуд­шие овцы» обычно активны в темное время суток.

Джоди была беременна нашим вторым сыном Бенджами­ном, и поэтому я днем проводил время с семьей, а ночью почти всегда уходил служить.

Наша «Команда ночных клубов» состояла из меня и Барри Джонсона. Барри был женат на Кей, у них было двое маленьких детей. Супруги приехали из Флориды, чтобы некоторое время помогать МСМ в летней программе. Позже они почувствовали, что хотят служить постоянно со мной и Джоди.

Мы с Барри стали проводить в молитве много времени. Два раза в месяц мы встречались для ночных молитв. Выезжая за город, мы молились всю ночь. Обычно я молился ревностно, но когда я думал о том, что нужно будет идти в ночные клубы, страх заставлял меня молиться еще сильнее.

В конце концов, пришло время, когда Бог сказал: «Хватит молиться. Идите!» Поэтому мы с Барри нашли клуб, где собиралось множество «заблудших овец» – по выходным их было до 600 че­ловек. У нас были красные наклейки, на которых было написано: «Улыбнись, Бог любит тебя». Мы собирались использовать их для того, чтобы начинать общение с людьми в клубе.

Итак, вооруженные наклейками, мы пошли в клуб под на­званием «Физз» (с голландского «шипение» – прим. пер.), на аль­тернативную техно-поп дискотеку недалеко от моего дома. Я был вовлечен в уличные евангелизации на протяжении пяти лет, и не­которые христиане считали меня неформалом. Но здесь я пере­жил культурный шок. Когда мы вошли в клуб, я почувствовал себя Мери Поппинс.

Разноцветные огни мигали в такт грохочущей музыке. Мы пошли по направлению к танцполу, и я искал кого-то, кому бы дать наклейку. Первое, что я начал понимать, так это то, что в таком месте совсем не круто иметь маленькую красную наклейку.

Я увидел молодого человека в солнцезащитных очках и по­думал: «Он готов». Парень в исступлении прыгал в такт ритму, на­поминая своими движениями ного-палку (приспособление в виде шеста для прыжков: у основания снабжен пружиной, имеет пере­кладину, на которую встают ногами, и ручки – прим. пер.), Подой­дя к нему, я протянул ему наклейку. Не глядя, он взял ее, а когда посмотрел – перестал прыгать и заорал. Тогда я подумал: «Нет, не готов».

Между тем Барри зажали два парня и толкали его друг дру­гу. Когда я наблюдал за этим, я задумался, достаточно ли мы моли­лись. Не отчаиваясь, я подошел еще к кому-то и дал ему наклейку. «Что это? Это какая-то шутка?» – спросил он меня. «Нет, это не шутка. Бог любит тебя», – ответил я. «Я не принадлежу ни к какой религии, да и моя семья тоже». Мы проговорили остальные два часа. На самом деле нам приходилось просто кричать, чтобы слы­шать друг дуга. Этим мы занимались на протяжении следующих года полтора. Часто к нам с Барри присоединялись и другие.

Казалось, мы ходим каждый вечер на войну.

Позже к нашей команде примкнул Брайан Гаере из Кали­форнии. Брайану было всего восемнадцать, он щеголял с ироке­зом, носил длинное черное пальто и большие кожаные ботинки. Б течение недели его волосы меняли свой цвет от оранжевого до белого, от белого до черного. Он выглядел как панк эры «Секс Пистолз» из Лондона («Sex Pistols» – группа, играющая в стиле панк- рок, которая стала популярной в 1976-1977 гг. – прим. пер.).

Как-то раз Брайан шел по улице в Амстердаме и завязал разговор с парой ребят. «Что ты здесь делаешь?» - спросили они.

«Ну, – он сделал паузу, – я миссионер».

«Ты кто?»

«Миссионер!»

«Но что с тобой, почему ты выглядишь как панк? Ты что, передумал?»

«Нет, я не передумал. Иисус изменил мое сердце».

Впервые эти ребята поняли, что взаимоотношения с Ии­сусом не зависят от того, в какую сторону у тебя направлены во­лосы. Иисус делает что-то внутри человека. Они поняли, что христианство на самом деле, – это взаимоотношения, и поэтому они серьезно поговорили о том, как познать Иисуса Христа.

Через некоторое время к нам присоединился еще один че­ловек – Роджер Бонсак из Норвегии. Мы звали Роджера Франкен­штейном из-за того, что он был крупным, а также из-за его черно-белого ирокеза.

Мы хотели придумать что-то интересное для привлечения тех, кто ходил в «Физз», и к нам в голову пришла мысль сделать из Роджера человека-наклейку. Мы расклеили наклейки по всей его голове и одежде.

И этот огромный человек, одетый в черное, ходил возле бара весь в наклейках и протягивал их людям, а мы ходили за ним и пытались с кем-то начать разговор. Это было прекрасное время, но для налаживания контакта оказалось не очень эффективным.

Наша странная небольшая команда собиралась у меня дома для молитвы перед тем как идти в клуб, а затем возвраща­лась сюда же после ночных выходов. Когда приходил рассвет, и большая часть города просыпалась, мы молились за тех, с кем по­общались.

Количество тех, с кем мы поговорили с глазу на глаз в клу­бе «Физз» в течение восьми месяцев, составляло около 400 чело­век. Мы наладили контакт с большинством барменов, владельцев и завсегдатаев клубов. Некоторые даже приходили к нам в гости, другие просили молиться за них. Я думал, что должен был идти в их клубы только для того, чтобы там проповедовать. Но со време­нем понял, что единственная причина, почему Бог хотел, чтобы мы ходили туда, – это потому, что они могли рассказать нам о сво­их чувствах, о том, что доставляет им радость, каковы их планы на будущее, что они думают о Боге. Чтобы мы узнали их.

Я обнаружил, что они не были закрыты для Евангелия. Если они что-то отвергали, то только потому, что я плохо доносил это. Если я хотел передать Божью любовь, то сначала должен был понять, что они чувствуют, что для них важно, каковы их страхи, печали, надежды и мечты. Я понимал, что только так я смогу быть таким как Иисус.

Мы записывали имена всех, с кем разговаривали, и затем молились за весь список один или два раза в месяц. Вскоре мы начали проводить небольшие встречи по изучению Библии у нас дома для тех, с кем познакомились в «Физз». В конце концов, эти встречи стало посещать около 200 человек, и мы приобрели из­вестность в Голландии.

Среди голландских христиан мы вызвали большую полеми­ку. Одни думали, что мы находимся в центре того, что делает Бог, а другие – что мы идем на компромисс с миром.

Едва ли был такой день, чтоб о нашей «Команде ночных клубов» не писали в голландских газетах.

Известная голландская газета в Амстердаме, под названием «Het Parool», первая назвала нас кранками (The Chrunks), что значило «христианские панки».

Хотя руководство МСМ хотело закрыть наше служение из-за такого резонанса, но Флойд вступился за меня и оказал нам свою поддержку. Поэтому мы смогли продолжить наше служение. А слоган на одной из наших футболок гласил: «Панки не мертвы. Иисус тоже».

Дата добавления: 2015-08-18