Часть 1. Эдвард сидел на полу, по-индийски скрестив ноги, и улыбался мне как ребенок в

Эдвард сидел на полу, по-индийски скрестив ноги, и улыбался мне как ребенок в рождественское утро в ожидании подарка.

Мы оба были мокрыми после душа, который приняли вместе (знаете, просто чтобы сэкономить горячую воду, честно), одетые в пижамы и готовые начать наш первый за месяц сеанс. Я набрала побольше воздуха, все еще нервничая оттого, что делаю это, но в тоже время, я должна была признать, что чувствую себя лучше, снова взявшись за терапию.

- Хорошо, Эдвард, - я смахнула мокрые пряди волос с глаз, - Ты сказал…

Он выглядел разочарованным и смотрел на меня так, будто я только что убила Санту.

- Что?

- Ты не собираешься говорить этого? – спросил он уныло.

Я закатила глаза и улыбнулась, давя на воображаемую кнопку на ковре между нами.

- Эдвард Каллен – сеанс двухмиллионный, - пошутила я, и он просиял. Его проклятая идеальная белозубая улыбка!

- Здравствуй, Эдвард, - я улыбнулась ему, слегка покачивая головой, - Болван.

- Привет, доктор Белла, - он усмехнулся в ответ, - Великолепная.

- Это совсем неуместно, Эдвард, поэтому прекрати, - я старалась действовать профессионально, но была, не в состоянии противостоять его улыбке, - Веди себя хорошо, иначе сеанс закончится раньше положенного времени.

- Хорошо, - он опустил взгляд и посерьезнел, - Прости.

- Хорошо, - я чуть приподняла глаза, а затем открыла свой блокнот. Эдвард пытался подсмотреть, что там написано, напомнив мне любопытного мальчика, который подглядывает за своими родителями.

- Ну, хватит, - я потянула блокнот на себя, и он хихикнул.

- Итак, Эдвард, у тебя сегодня был большой день, - начала я, - Как все прошло на новой работе?

- Было здорово, - он пожал плечами, - Было так приятно заниматься честным трудом в дневное время. А еще это была приличная тренировка.

Эдвард снова пытается играть в прядки.

- Эдвард… - я строго посмотрела ему в глаза, - Знаешь, чтобы терапия помогала, ты должен говорить мне правду…

- Я говорю тебе правду, - на его лице не было ни тени вины.

- Знаешь, в детстве я ездила в лагерь, где были лошади, - сказала я, - Я думала, что это сплошное развлечение, верховая езда и всё такое. Но я была в таком шоке, когда увидела, как много с лошадьми работы. Пара каникул – и мне больше никогда не хотелось этим заниматься. Это была идея отца. И я поняла, что животные – это большая ответственность и чертовски тяжелый труд. Мне нигде больше не было так тяжело за всю жизнь…

- Ты считаешь, что я вру? – спросил он, и теперь его лицо слегка напряглось.

- Нет…, - я отвела взгляд, - Я знаю, что ты, скорее всего, слегка приукрашиваешь свои рассказы для Кэти. Но я – не маленькая девочка. И хотела бы услышать, как все прошло. Плюсы и минусы.

- Мне там нравится, - он пристально на меня посмотрел, и его тон стал более враждебным, - Окей?

- Почему ты снова прячешься от меня? - спросила я, - Ты только что сказал – хватит прятаться. Ты хотел этот сеанс. Давай же, Эдвард.

Он уставился на свои руки, потом разжал кулаки и закрыл лицо ладонями.

Я ждала.

- Думаю, ты будешь стыдиться меня, - начал он.

- После всего, что между нами было? – я пыталась шутить, - Как ты мог заметить, мы не стыдимся друг друга.

Он вздохнул.

- Я… - начал он и замолчал, затем снова продолжил, - Я облажался.

Я чуть не засмеялась, вспоминая, что сказала то же самое, когда попыталась заняться балетом. Но я сдержалась.

- Меня толкала там каждая первая лошадь, - продолжил он, - Они терпеть меня не могут. Они лягались, кусались, ссали и срали на меня, я был измазан с головы до ног. И это - ОСНОВНЫЕ СОБЫТИЯ моего дня!

Я спрятала улыбку, на секунду представив себе все это. Он выглядел очень грустным.

- Ты прочитал нашу записку? – спросила я, надеясь, что у него за весь день выдались хотя бы три приятные секунды.

Тогда он улыбнулся.

- Да, прочитал, - он почти шептал, - Ты себе не представляешь, как она была нужна мне сегодня. Она сделала доброе дело. Спасибо.

- Это идея Кэти, - я пожала плечами, - Я ее очень люблю, так же как и ее папу. Жаль, что я не додумалась сама.

- Я всегда оставлял ей записки в коробку с ланчем, - сообщил он, и улыбнулся, вспоминая об этом, - Так что на самом деле это моя идея.

- Мне надо было догадаться, - усмехнулась я ему.

- И что ты теперь будешь делать? – спросила я, пытаясь быть объективной, - Вернешься обратно?

- Да, - сказал он, но без большого энтузиазма.

- Почему?

- Масса причин, - он поднял глаза, размышляя об этом, - Во-первых, Боб, тот парень, о котором я тебе рассказывал - он хороший. Он помогал мне весь день, и был очень терпелив со мной. Он обращался со мной как с мужчиной, который сам в состоянии справиться. И я не хочу, чтобы он поменял обо мне свое мнение. Я хочу работать лучше и показать ему, что я могу это сделать.

Я улыбнулась. Хорошо, теперь он говорит. Давай, малыш, рассказывай дальше.

- И Шэрон, женщина, которая там заправляет… - он думал, что сказать, - Я не хочу огорчать ее.

Я кивнула.

- И еще… - он взглянул на меня, и тут же опустил глаза, - Я слышал сегодня в голове голос Виктории.

Я нахмурилась прежде, чем поняла, что делаю, я не хотела, чтобы Эдвард подумал, что я злюсь на НЕГО за это.

Я ждала в тишине.

- Когда становилось по-настоящему тяжело, - продолжал он, - и когда я совершенно измучился,… я…. я позвал ее в свою голову.

Его голос слегка надломился, когда он сказал.

- Я знаю, что не надо было, но мне это было нужно, Белла. Ебаный в рот, мне нужен был голос – злой и жестокий – чтобы толкнуть самого себя посильнее и заставить продолжать. Это сработало. И я чувствовал, что снова становлюсь… тем, кем был. Я даже не смог бы поднять глаза, даже если бы захотел. А потом Боб вывел меня из этого состояния.

- Что он сделал?

Эдвард улыбнулся и издал короткий смешок.

- Он взял меня на озеро, - заявил он, - Мы поели прямо у воды. А потом он прыгнул в озеро, прямо в одежде. Это было здорово. Я почувствовал,… что силы возвращаются. Это было сверхъестественно. Я имею в виду, это ведь было просто озеро.

- Это было больше, чем просто озеро, - я тепло ему улыбнулась, - Кто-то заботился о тебе. Кто-то показал тебе, что работа – это не только изматывающий труд, унижения и приказы. Кто-то показал тебе, что это нормально – облажаться в первый рабочий день.

- Он действительно клевый, - признал Эдвард, - Сначала он мне вообще не понравился. Он зовет меня МУРАВЕЙ.

Я рассмеялась над этим.

- И еще кое-что произошло у озера…, - вспомнил он, - Я думал, он собирается… напасть на меня. Когда он предложил поесть у озера, вдвоем… далеко от конюшен… я испугался.

- Ох, милый, - я дотронулась до его руки, - Все в порядке.

- Я думал, я справился с этим… - сказал Эдвард, - Я думал, что со временем забуду, и это пройдет,… но это не так. Единственная причина, по которой я смог быть с тобой сегодня, состоит в том, что я чувствовал себя очень хорошо после того, как закончился рабочий день. У меня все болело, я устал и все такое, но я больше не чувствовал себя шлюхой. Я чувствовал себя… чистым, несмотря на то, как от меня воняло.

Я обняла его и погладила по волосам.

- Это так здорово, - сказала я, - И я знаю, что со временем, с правильным терапевтом, ты перестанешь бояться людей. Ты никогда по-настоящему НЕ ЗАБУДЕШЬ то, что Виктория сделала с тобой,… ведь у тебя было шесть долгих лет этого кошмара. И именно поэтому я говорю, что тебе надо встретиться с НАСТОЯЩИМ доктором. Я записала в колледже несколько имен для тебя. Я хочу, чтобы ты выбрал одного из них и попытался ему позвонить, и если он тебе понравится, мы запишем тебяк нему на прием.

- Нет, - сказал он ровно, и в его глазах снова была решимость, - Я сказал тебе - только ты. Я не хочу, чтобы весь город шептался обо мне за спиной. Я не хочу, чтобы дети говорили обо мне в школе у Кэти.

- Все АБСОЛЮТНО конфиденциально, Эдвард! – сказала я в трехтысячный раз, немного повышая голос, - Никто НИЧЕГО не узнает!

- Это сраный городишко, и все деревенщины здесь собираются вместе, - Эдвард нахмурился, - Он расскажет всем, кто я такой и Кэти меня возненавидит. Ее будет тошнить…

И я почувствовала, что ломаюсь.

- Ну, все, я больше не могу этим заниматься! – я встала, зная что он видит, как я отвернулась, а затем снова повернулась нему, - Я НЕ психиатр! У меня нет для тебя всех ответов! Я не могу просто щелкнуть пальцами, чтобы все стало на свои места! Знаешь, как это давит на меня? Не только то, что тебе нужна глубокая терапия, но и то, что Кэти она тоже нужна! И мне самой! И Бену с Анджелой она бы тоже не помешала бы. Я не могу сама помочь каждому!

- Кэти НЕ нужна терапия, - рот Эдварда сжался в тонкую линию.

- Нет, нужна! – я усмехнулась, теряя контроль и повышая голос, - Бедный ребенок потерял все на свете, даже собственную кожу! Она потеряла тебя, Таню, и рассказала мне сегодня, что когда она была маленькой, дети кричали, потому что боялись ее!

- Прекрати!

- Но сегодня она пошла в школу, - я указала в сторону ее комнаты, - Она пошла туда с широкой улыбкой на лице и заставила всех детей в классе полюбить ее! Она такая сильная, но ей тоже нужна помощь! Ты знаешь, что нам сегодня звонили из полиции?

Эдвард поднял на меня глаза, в них читалась тревога.

- Да, - сказала я, - Мы все растерялись, думая, что с тобой что-то случилось. Кэти ТРЯСЛО! И она сказала мне, что подумала о том, что плохие люди убили тебя. Она скрывает это, но она тоже боится. Она боится, что снова потеряет тебя. И по этой причине ненавидит, когда ты исчезаешь из ее поля зрения!

Эдвард вцепился себе в волосы, и я слышала, как он шмыгает носом.

- Никто не помог ей пережить смерть матери, - заметила я, - Бен с Анджелой никогда ее ни к кому не водили!

- Боже, Белла, из-за ожогов ей нужен был постоянный уход за телом! – зарычал Эдвард, - Не говоря уже о внутренних органах! Откуда у них взяться времени, чтобы водить ее еще и к психотерапевту?

- Им надо было найти время, - как бы я ни любила их, я вынуждена была признать, что они были не правы, - Крошечная проблема превратилась в сильную физическую боль, не говоря уже об эмоциональной, и я уверена, что ей бы сильно помогло, если бы она поговорила с кем-нибудь. С виду с ней все в порядке, Эдвард, но говорю тебе – если в ближайшем будущем она не встретится с кем-нибудь, в дальнейшем у нее будут настоящие проблемы.

(Возможно, нам всем покажется перебором, эта тирада Беллы. У нас не принято ходить к психотерапевтам, но здесь следует сделать поправку на американский менталитет. Для них все это абсолютно естественно. К тому же Белла будущий психотерапевт, и, само собой, считает, что проблему решит только поход к настоящему специалисту – прим.пер.).

- Я знаю, ты считаешь, что КАЖДОМУ необходима терапия! – он присел, свирепо глядя на меня.

- ТЫ сам умолял меня об этом! – обвинила я его.

- И мне полностью вытрахали мозги! – прошипел он, вскакивая на ноги.

- НЕТ! – я взмахнула руками, - И тебе станет лучше, если ты просто будешь МУЖЧИНОЙ и встретишься с кем-нибудь!

- Я и так МУЖЧИНА! – крикнул он в ответ, его глаза полыхали яростью, - Я стараюсь усердно работать ради нас! Я пытаюсь втянуться и не жаловаться все время!

- О, ГОСПОДИ! – я грубо рассмеялась, - Ты ШУТИШЬ что ли? Я ТАК УСТАЛА слушать твои жалобы! Ты начал жаловаться еще в самолете, и не прекращаешь до сих пор! Ты скулил весь август! И собираешься СКУЛИТЬ весь сентябрь! Не могу ДОЖДАТЬСЯ, чтобы послушать, как ты будешь скулить на РОЖДЕСТВО!

Он просто разглядывал меня, на его лице читалась боль,… но у меня было что сказать и поужаснее.

- Ты говорил мне, что хочешь быть со своей дочерью, ты говорил мне, что хочешь быть СВОБОДНЫМ! – продолжала я, не в силах остановиться, - Теперь все это у тебя есть! Это, блять, чудо, что ты свободен! Твоя свобода стоила моему отцу ног! В тебя СТРЕЛЯЛИ! Но еще вчера ты жаловался на ВСЕ, начиная с ебаной ковбойской шляпы, и заканчивая тем, что в этом городе НЕТ АВТОМАТА С ФРУКТОВОЙ ВОДОЙ! ГОСПОДИ! Как это выглядит, а? Совершенством?

Он отвернулся, Я ненавидела это его выражение лица.

- Скучаешь по прежней жизни? – спросила я, теперь чувствуя слезы,текущие по моим щекам, - Скучаешь по НЕЙ? Хочешь назад свою красивую одежду? Своих клевых друзей? Веселые вечеринки? Свою прекрасную машину?

- НЕТ! – ответил он, и его глаза были полны непролитых слез, - НЕТ!

- Ты думаешь, ты единственный, кому здесь тяжело? – спросила я, - Ты знаешь, что я каждый день думаю об отце? Я оставила его в больнице с культёй вместо ноги, и даже не могу позвонить ему, чтобы узнать, как он! Я не могу проведать его и спросить, не нужна ли ему помощь. Я просто бросила его! И Элис, и Розали,… я их люблю, но никогда больше не увижу!

Он всхлипнул и отвернулся от меня, вставая.

- Пожалуйста, прекрати, - почти умолял он.

- Знаешь, почему я была такая тихая за ужином? – я продолжала, - Я узнала сегодня, что мне предстоит начать учебу заново, потому что всё, что я сдала в Нью-Йорке, мне не зачтётся, и особенно потому, что теперь меня зовут Мэри Браун!

Я сделала небольшую паузу. Он смотрел на меня, убитый горем, глядя по сторонам, словно искал, чем он может помочь. Но мы оба знали, что это невозможно.

- Прости, - он заплакал, - Я не знал…

- И почему ты просто прошел мимо меня, когда вернулся с работы, словно меня там и не было? – спросила я немного громче, - Ты злился на меня за то, что я заставила тебя пойти на работу?

- НЕТ! – сказал он, взглянув искоса, слезы текли по его щекам.

Я хотела прекратить с ним сражаться,… я знала, что делаю ему больно. Но мне тоже было больно, и сейчас я выплескивала все это на него. Я слишком долго держала это в себе, и моя жестокая половина сорвалась с цепи.

- ТОГДА ПОЧЕМУ? – потребовала я ответа, - Почему ты так ПОСТУПИЛ? Я чувствую себя так, словно ты ХОЧЕШЬ меня только тогда, когда знаешь, что следом появится доктор Белла! Ты больше не прикасаешься ко мне! Ты даже почти НЕ РАЗГОВАРИВАЕШЬ со мной! И ты просто прошел мимо меня и ушел с Кэти, словно я – ебаная МЕБЕЛЬ! Я беспокоилась о тебе весь день!

- Я так понимаю, что сеанс окончен, - Эдвард вытер щеку и направился к двери, но я преградила ему путь.

- Нет, я хочу знать! – крикнула я, - Скажи мне!

- Белла, уйди с дороги! – предупредил он, - Я говорил тебе, что у меня скверный характер, и я не знаю, сколько еще вытерплю.

- Я знаю это! – сказала я, - Я больше не могу быть твоим доктором Беллой, потому что ты ВРЕШЬ мне! Ты говоришь, что собираешься рассказать мне правду, а потом каждый раз прячешься и бежишь! Вот когда ты прекратишь ТАК делать, ТОГДА ты и будешь мужчиной.

Он схватил меня за руки, и я не то охнула, не то взвизгнула, или и то, и другое. Я думала, он собирается ударить меня, хотя и знала, что он не сделает этого.

- Ты хочешь знать, почему я все время не МИСТЕР ЛЮБОВНИК? – заорал он, рыча, - Ты хочешь знать, почему я - не забавная маленькая ИГРУШКА, по которой ты так соскучилась?

- Отпусти меня! – я пыталась вырваться, но он крепко держал меня, треся за плечи.

- Меня изнасиловали! – сказал он, резко опустив меня, и я ударилась спиной об дверь.

Минуту я не могла даже пошевелиться,… и не могла дышать.

- И не так, как обычно. Это был,… тот парень, сэр Кэвин,… из клуба, - сообщил он низким и торжественным голосом. Он не смотрел мне в глаза. На его лице читался стыд.

Я в шоке смотрела на него, не говоря ни слова.

А когда он заговорил, я начала дрожать всем телом, ненавидя себя.

- Жучок… - сказал Эдвард тихо, повернувшись ко мне спиной и запустив руки в волосы, - Я раскусил и уничтожил его. Я не хотел, чтобы Чарли,… или ты,… когда-нибудь это услышали,… или узнали. Я думал, что, по крайней мере, удержу эту часть моего… прошлого в секрете. Но я снова и снова возвращаюсь к этому. Он постоянно возникает в моей голове. Даже сегодня на работе. Боб подошел, чтобы снять с меня шляпу, и я чуть не умер. Хоть он и не сделал ничего предосудительного. Когда я пришел домой, ОН снова был в моей голове. Я боялся посмотреть на тебя, боялся, что ты прочтешь мои мысли, но Кэти избавила меня от этого наваждения. Через несколько минут все прошло, но я знаю, что он снова вернется…. Я почувствовал, как сильно я скучал по тебе весь день,… как сильно хотел тебя. Я хотел рассказать, что даже, несмотря на то, что я ненавижу эту работу и этих ебаных лошадей, Я ЛЮБЛЮ тебя,… продолжаю любить,… даже если не всегда могу быть любовником, таким как раньше. просто, я чувствовал свою вину за то, что не рассказал тебе об этом,… мне надо было довериться тебе.

- Эдвард, - это все, что я смогла произнести, плача, и мой собственный злой разум приковал меня к двери. Я чувствовала себя так, словно теперь не заслуживаю даже прикоснуться к нему,… или что он, возможно, больше не захочет меня.

Теперь он смотрел на меня, и в его глазах больше не было ярости. Они были пусты.

- Я все еще боюсь, что ты устанешь от всего этого,… от меня…, - сказал он мягко, - и захочешь уйти. И я не виню тебя. Я боюсь этого больше, чем всех сэров Кэвинов на свете. Я хочу быть мужчиной, которого ты заслуживаешь, Белла. Я хочу сделать тебя счастливой. Я не хочу скулить и плакать как ребенок,… не хочу стать для тебя чужим. Прости, что я так себя вел. Ты больше не услышишь от меня ни одной жалобы.

- Нет, Эдвард! – я плакала, обхватывая его руками, - Прости, милый! Пожалуйста, не отталкивай меня! Я не хотела говорить всего этого! Я так тебя люблю! Ты УЖЕ такой мужчина, которого я хочу!

Я хотела сказать гораздо больше, но просто рыдала в его руках,… и он обнимал меня, и плакал сам. Большинство женщин предпочитает сильных мужчин, тех, которые никогда не плачут. А мне нравилось, что Эдвард может плакать в моих объятьях и не стыдится этого, когда видит в этом нужду. Я чувствовала, что сейчас он ближе ко мне, чем когда бы то ни было.

- Я никогда не уйду от тебя, - плакала я, вцепившись в него, - Пожалуйста, прости меня…

- Не за что прощать, - прошептал он, - Ты права. Мне НЕОБХОДИМО с кем-нибудь встретиться. Я не хочу взваливать на тебя все свои проблемы. У тебя самой было достаточно дерьма в жизни.

- Я люблю тебя, - я плакала, как ребенок.

- Я тоже тебя люблю, мой чокнутый маленький доктор, - он поцеловал мою голову, - И если ты считаешь, что нам всем нужна терапия, то так и будет. Черт, может, к психоаналитику стоит отвести и всех моих лошадей.

Я засмеялась, а он только этого и добивался. Это не избавило нас от всех проблем, с которыми нам еще предстоит столкнуться, но, как минимум, мы знали, что мы все еще вместе,… что мы любим друг друга, так сильно,… гораздо сильнее, чем в те первые две недели, проведённые вместе.

Мы прошли вместе через огромное количество препятствий и, несмотря на это становимся все ближе и ближе друг к другу. Теперь, после того, как я напала на Эдварда, я еще больше убедилась в том, что мне нужна терапия. Но не своя собственная. И я была рада, что сейчас мы высказали друг другу всё то, что никогда бы не открылось при других обстоятельствах. Мне было больно слышать о том, что этот уебок, сэр Кэвин, сделал с Эдвардом. Но я была рада, что он рассказал мне об этом. И я была благодарна за то, что он понял, что не существует ничего на свете, что может заставить меня покинуть его. И больше всего я была рада тому, как профессионально он справился со своим последним кошмаром. А самое главное – я не могла дождаться, чтобы сдать задницу сэра Кэвина судебным исполнителям, которые приезжают завтра. В тюрьме его оттрахают в задницу миллион раз, я была уверена в этом.

- Больше никаких секретов, хорошо? – прохныкала я, пока он баюкал меня в своих руках.

Секреты могут убить. Я всегда знала это. Может, Эдвард теперь тоже это понял.

- Никаких секретов, - крякнул он, целуя мои губы.

Мы обнимались всю ночь,… ну, сначала я сделала ему массаж. Он научил меня этому в нашу первую ночь. Я думаю, что избавила его от всей накопившейся за долгий день усталости, а он издавал довольные звуки, пока я это делала, и еще я хотела, чтобы он чувствовал мои прикосновения,… как я медленно провожу руками,… и перестал их бояться.

Я надеялась, что он встретит завтрашний день, будучи немного сильнее.

Дата добавления: 2015-08-18