|
Читайте также: |
ко второму сборнику протоирей Иоанн Мейендорф подчеркивал ведущую, по
его мнению, мысль автора: <...при самых разных...исторических
обстоятельствах - Святая Церковь оставалась Церковью, т.е. открывала
людям их истинное и единственное назначение - быть гражданами не
только земного Отечества, но и Царства Божия, и тем самым обладать
подлинной радостью и внутренней неотъемлемой свободой>.
П. подготовил многих американских историков. Как вспоминал один из
его учеников, П. <предельно использовал те узкие возможности, которые
открывались перед русским эмигрантом-специалистом по русской
истории>.
Соч.: Как русский народ заселял Сибирь // Хозяин, 1925, №9, II, 15;
Vnitrni zrizenia a vnejsi postaveni pskovskeho sMtuve XIV-XV stol. //
Sbornik ved pravnicha itatnich. Prague, 1925, XXV; Z^cady obchodni a
prumyslove politiky Petra Velikoho // Ibid., 1926, XXVI; И.Т.Посошков
и его значение в истории русской культуры // Зап. Рус. истор. об-ва в
Праге, 1927, T.I; Крестьянский <мир> на севере России // Хозяин,
1928, № 12, 13, 38, 40; The Political Movements and Political
Organization of the Russian Peasantry in the Twentieth Century / A
systematic Source Book of Rural Sociology, vol.II. Minneapolis, 1931;
Целовальники в суде и управлении Московской Руси // Зап. Рус. науч.
ин-та в Белграде, 1933, вып.9; Происхождение крестьянской поземельной
общины // Зап. Рус. науч.-исслед. объединения Рус. свобод, ун-та в
Праге, 1939, ч. 1-2, № 67; 1941, № 77; Русская земля в
<безгосударственное время> (1606-1613) // Зап. Рус. акад. группы в
США, 1967, T.I; Донское казачество и Московское государство в XVII
веке // Там же, 1968, т.2; Dictionary of Russian Historical Terms
from the Eleventh Century to 1917. New Haven, 1970; A Source Book for
Russian History from Early Times to 1917. 3 vol. New Haven, 1972;
Петр Великий // Зап. Рус. акад. группы в США, 1973, т.7.
Лит.: Fisher R.T. С.Г.Пушкарев // Slavic Review, 1984, № 2; Жернакова
Н. Сергей Германович Пушкарев // Зап. Рус. акад. группы в США, 1986,
т. 19; Магеровский Е. Пророк, обернутый вспять: С.Г.Пушкарев // Там
же.
Арх.: ГАРФ.ф. 5891, д. 437.
О. Семякина
\ПШЕБОРСКИЙ Антон Павлович (14.5.1871, с. Хороше, Украина -
24.5.1941, Варшава) математик и механик. Родился в семье врача Павла
П. и Марии Меленевской, выходцев из обедневших шляхетских родов. Отец
получил медицинское образование в Киеве, служил на Черноморском
флоте.П. окончил с золотой медалью гимназию в Николаеве ив 1890
поступил на математическое отделение физико-математического
факультета университета Св.Владимира в Киеве. В студенческие годы был
награжден золотой медалью за конкурсное сочинение. В 1894 П. закончил
университет и был оставлен при нем на два года стипендиатом для
приготовления к профессорскому званию. Его научные занятия шли
успешно, за работу <О методах Абеля, Якоби, Лиувилля и Вейерштрасса в
теории эллиптических функций> он получил в 1895 премию им. киевского
профессора И.Рахманинова. Затем П. некоторое время (1896-97) жил у
отца в Николаеве, готовясь к магистерским экзаменам, которые сдал в
1897. Был представлен университетом к должности приват-доцента,
однако не утвержден попечителем Киевского учебного округа
Н.Игнатьевым на основании антипольского указа 1864. П. смог лишь
получить с 28.1.1898 должность штатного доцента механики в
Технологическом институте в Харькове, а через год был приглашен в
Харьковский университет на должность приват-доцента кафедры
математики.
Тематически первые работы П. были связаны с исследованиями
П.Покровского, с которым он поддерживал переписку, а после смерти
ученого посвятил ему обстоятельную и тепло написанную статью. В 1902
защитил диссертацию <Некоторые приложения теории линейчатых
конгруэнций> (Харьков, 1901: Варшава, 1903; М" 1907) на степень
магистра математики, после чего был назначен исполняющим обязанности
экстраординарного профессора кафедры математики Харьковского
университета,
В 1904 П. стажировался в Германии: в Гейдельберге и Гёттингене, где
он слушал лекции Д.Гиль6ерта, Ф.Клейна, посещал заседания
математического общества. Впоследствии стал членом Общества
прикладной математики и механики в Берлине. После возвращения из-за
границы П. продолжил работу в Харьковском университете в качестве
экстраординарного профессора. В 1908 защитил в Московском
университете докторскую диссертацию <Исследования по теории
аналитических функций, задача о продолжении ряда Тейлора>. В том же
году П. стал ординарным профессором Харьковского университета.
Одновременно с работой в университете он был профессором математики
на Высших женских курсах, вел практические занятия по математическому
анализу и геометрии в Технологическом институте.
В 1919 П. был избран ректором Харьковского университета, а с июня
1920- ректором Академии теоретических знаний, основанной на базе
университета. Однако высшая школа на Украине претерпевала в это время
значительные изменения. В соответствии с постановлением новой власти
вся система образования переориентировалась на решение практических
задач. Академию преобразовали в Харьковский институт народного
образования, а научно-исследовательские кафедры были отделены от
учебных. В 1920 П. возглавил кафедру теоретической механики. Вскоре
он был арестован как <польский заложник>, снят с должностей, но через
20 дней освобожден. Его выбрали деканом физико-математического
отделения, а затем вторично ректором Харьковского института народного
образования.
В августе 1921 П. обратился в польское министерство религиозного и
народного образования с просьбой помочь ему переехать на постоянное
жительство в Польшу, В результате переговоров получил должность
ординарного профессора кафедры математики в Виленском университете,
который в то время находился на территории Польши. О переводе П. в
Варшаву хлопотал крупный польский математик Вацлав Серпинский.
После месячного пребывания в Вильно в 1922 П. уехал в Варшаву, где
стал работать ординарным профессором кафедры теоретической механики
Варшавского университета (до 1939). На этой кафедре, преобразованной
вскоре в факультет теоретической механики, П. читал лекции в
расширенном объеме по аналитической и теоретической механике, вел
практические занятия и семинар по этим дисциплинам; читал он также
курс по динамике твердых и жидких тел. Одновременно в 192232 П.
преподавал аналитическую геометрию, дифференциальное и интегральное
исчисление, дифференциальные уравнения и др. разделы высшей
математики на архитектурном факультете Варшавского политехнического
института.
Педагогическое наследие П. сохранилось в виде ряда учебных
руководств. До эмиграции он опубликовал двухтомное <Введение в
анализ> (Харьков, 1903; 1908), объемный <Курс аналитической
геометрии> (Харьков, 1905; 1909). В Варшаве вышли: его учебник
<Вариационное исчисление> (1926) и <Лекции по теоретической механике>
в 2-х томах (1930 и 1935).
Научные интересы П. были весьма широки, Еще в России он написал ряд
статей по алгебре, дифференциальным уравнениям, дифференциальной
геометрии и по вариационному исчислению. Особенно ценными являются
три статьи П. по теории полиномов, наименее отклоняющихся от нуля, в
которых он развил исследования петербургских ученых П.Чебышева,
Е.Золотарева и В.Маркова. Этими работами П. привлек внимание
математиков XX в. к чебышевскому направлению в теории оптимального
приближения функций. В Польше в научных трудах П. стали преобладать
исследования по механике. Он писал работы по проблемам классической
механики: по динамике неголономных систем и по неаналитическим
интегралам нелинейных дифференциальных уравнений (193036). Этими
работами он внес заметный вклад в развитие механики.
В 1923-39 П. был членом редколлегии журнала <Работы по математике и
физике>, издававшегося известным польским математиком и историком
математики С.Дикштейном. С 1930 являлся членом Варшавского научного
общества, а также членом польских Математического и Физического
обществ. Заслуги П. были отмечены в 1923 избранием его членом
Академии технических наук в Варшаве. Кроме науки, П. увлекался
музыкой, сам был хорошим пианистом.
Лит.: История отечественной математики: В 4-х т., т-2-3. Киев,
1967-68; Wachulka A. Antoni Przeborski. 1871-1941 // Wiad. matem.,
1976, т.20, № 1.
Арх.: Арх. РАН, ф.162, оп.2, Д.365
Н. Ермолаева
\ПЯТИГОРСКИЙ Григорий Павлович (3.4. {по др. св. 6.4.} 1903,
Екатеринославль 6.7.1976, Лос-Анджелес, м. Брентвуд, США)
виолончелист, Детство и отрочество П. связаны с Екатеринославлем, где
его отец - Павел Иванович П" скромный музыкант-альтист - играл в
местном симфоническом оркестре. Быстро распознав одаренность
маленького Гриши (уже с 6 лет успешно принимавшего участие в домашнем
любительском квартете), отец отдал его в музыкальное училище, в руки
опытных преподавателей - С.Ямпольского и Д.Губарева. К моменту
переезда семьи в Москву (1914) юный виолончелист уже приобрел
оркестровый опыт; в отзывах на его успешные выступления в сольных
концертах неизменно отмечались красота звука и присущая исполнителю
редкая музыкальность. Успешно выдержав вступительные экзамены в
Московскую консерваторию, П. стал учеником профессора А. фон Глена,
одного из наиболее авторитетных педагогов, в прошлом воспитанника
К.Давыдова - основателя русской виолончельной школы. Несомненно
полезными оказались для П. и кратковременные занятия с известным
виолончелистом и педагогом А.Брандуковым.
Еще в стенах консерватории за П. укрепилась слава превосходного
солиста и оркестранта. В 16 лет (по др. св. в 15), выдержав конкурс,
П. уверенно занял место солиста-концертмейстера группы виолончелей в
Большом театре. Подлинной сенсацией стало его выступление с
труднейшей сольной партией из <Дон-Кихота> Р.Штрауса; состояшееся
экспромтом, оно вызвало всеобщее восхищение слушателей, оркестрантов,
дирижера Г.Фительберга. В 1918 П. пригласили в квартет им.В.Ленина,
хотя он был значительно моложе участников ансамбля - известных
музыкантов Л.Цейтлина, К.Мостраса, Ф.Криша (в отдельных концертах
Л.Пульвера). В 18 лет П. играл на равных с такими корифеями
ансамблевого искусства как пианисты К.Игумнов, А.Гольденвейзер. В
дуэте с пианисткой Е.Бекман-Щербиной П. впервые в России исполнил
Сонату К.Дебюсси, <Балладу> С.Прокофьева, <Импровизации>
А.Гедике.Ф.Шаляпин, Л.Собинов приглашали его участвовать в своих
концертах. С успехом проходили выступления трио в составе П.,
И.Добровейна, М.Фишберга.
В 1921 артист, тяготившийся сложившимися в России условиями жизни,
оказался с группой музыкантов в Польше. Недолгое время проработав в
Варшавском филармоническом оркестре, П. переехал в Германию. Ему
представлялось интересным получить уроки у крупнейших
педагогов-виолончелистов Х.Беккера в Берлине и Ю.Кленгеля в Лейпциге.
Однако, как позднее вспоминал П., эти встречи были непродолжительными
и мало что прибавили к знаниям, обретенным в Московской
консерватории. В 1924 произошло одно из важнейших событий в
творческой судьбе П. - встреча с немецким дирижером, руководителем
Берлинского филармонического оркестра В.Фуртвенглером. Услышав в
исполнении П. концерт Р.Шумана, первую часть концерта А.Дворжака и
фрагменты из <Дон-Кихота>, Фуртвенглер немедленно пригласил молодого
артиста занять место концертмейстера. С этого времени исчезли многие
заботы, отвлекавшие внимание П. от искусства. Работу в оркестре
виолончелист успешно сочетал со все более расширявшейся концертной
деятельностью и даже педагогикой. Помимо сольных концертов в
различных городах и странах Европы, П. принимал участие в
фортепианном трио совместно с Л.Крейцером и Й.Вольфсталем, а затем с
А.Шнабелем и К.Флешем. Охотно играл он и в различных камерных
составах со многими знаменитыми пианистами, скрипачами, альтистами.
5.11.1929 состоялась первая встреча П. с Америкой. В этот день он
сыграл свой сольный концерт в Оберлине, небольшом университетском
городе (шт. Огайо). В том же сезоне (1929/30) триумфальный успех
сопутствовал артисту в Филадельфии, где был исполнен концерт Дворжака
с Филармоническим оркестром под управлением Л.Стоковского, а затем в
Нью-Йорке (дирижировал В.Менгельберг). Американский период
творческой биографии П. (1929-76) отмечен художественной зрелостью
его искусства, совершенным исполнительским мастерством. Поистине
огромен его репертуар. Помимо сочинений, составляющих <золотой фонд>
виолончельной литературы XX в., артист исполнял множество сочинений,
либо ему посвященных (ок. 25), либо получавших из его рук успешную
<путевку в жизнь>. Назовем концерты Кастельнуово-Тедеско (1935),
Голестана, Хиндемита (1941), Уолтона (1957), Мийо. В 1940 П.
осуществил в США премьеру Первого концерта с оркестром Прокофьева,
соч.58 (Бостон, дирижер С.Кусевиц^ий). Многие пьесы П. исполнял в
собственном переложении: Дивертисмент и сонату В.А.Моцарта, Adagio и
Rondo К.М.Ве6ера, Ноктюрны (cis-moU) Ф.Шопена, <Русскую пляску>
А.Лядова и др. Особого внимания заслуживает виолончельная версия
<Итальянской сюиты> по <Пульчинелле> И.Стравшского, осуществленная П.
совместно с автором. Артист охотно играл пьесы, посвященные ему его
коллегами - Г.Кассадо и Э.Майнарди. Ряд миниатюр он написал сам:
<Пляска>, <Скерцо>, Вариации на тему Паганини, музыкальная шутка для
инструмента Solo <Прогулка Прокофьева и Шостаковича по Москве> - все
они свидетельствуют о наличии у музыканта сочинительских
способностей, о его совершенном владении выразительными тайнами
виолончели.
С середины 30-х и до последнего года жизни П. концертировал во всех
странах мира. Он выступал со знаменитыми оркестрами под управлением
Тосканини, Стоковского, Кусевицкого, Вейнгартнера, Казальса, Бичема,
Барбиролли, играл в сонатных ансамблях с С.Рахманиновым. С 1930
участвовал в фортепианном трио с В.Горовицем и Н.Мильштейном, а с
1949 - с А.Рубинштейном и Я.Хейфецем.
Огромным успехом пользуются осуществленные П. записи на пластинки,
особенно пять сонат Л.Бетховена (совм. с пианистом Ф.Салмоном),
соната С.Барбера, Концерт Уолтона, пьеса <Шелом> Э.Блоха, Двойной
концерт И.Брамса (с Мильштейном). В 1966 вышла в записи серия -
<Концерты Хейфеца и Пятигорского>. Этот цикл камерных
скрипично-виолончельных программ был задуман и исполнен великими
артистами еще в 1961 в Лос-Анджелесе, а затем повторен в Нью-Йорке в
1964.
Немало сил П. отдавал педагогической деятельности, в которой столь
своеобразно сочетались национальные черты американской и русской
культур.П. преподавал в целом ряде учебных заведений США: в 1941-49-
профессор Музыкального института Кёртис в Филадельфии; с 1957 -
мастер-классы в Бостоне; с 1960 - руководитель камерно-музыкального
отдела фестивалей Беркширского музыкального центра: в 1962-75 -
профессор университета Южной Калифорнии (Лос-Анджелес), Одновременно
П. проводил летние курсы и семинары в др. странах. Как и в
исполнительстве, в методике преподавания П. не было ничего
формального, схоластичного. Все шло от естественности движений,
логики музыкального содержания. Обладая редким даром и тактом, П. не
подавлял личность молодого исполнителя, а, напротив, развивал ее и
совершенствовал. Прогрессивность его педагогического метода нашла
осязаемое подтверждение в успехах множества его учеников, в числе
которых лауреаты международных конкурсов Л.Парнас, Л.Лассер, С.Кейтс,
Н.Розен, Д.Девис и др. Заслуги П. в области педагогики были отмечены
званиями почетного доктора университетов Филадельфии, Чикаго,
Лос-Анджелеса, Техаса и др. (всего 14), Он являлся также почетным
президентом виолончельного общества в Нью-Йорке, где в 1962 была
учреждена премия его имени, присуждаемая каждые три года одному из
молодых виолончелистов.П. - почетный член Королевской академии музыки
и Королевского филармонического оркестра (Англия). Он был награжден
золотой медалью Королевского музыкального общества (1957) и удостоен
ордена Почетного легиона.
Жизнь П. на чужбине складывалась более чем благополучно. Всегда и
везде ему сопутствовали успех и признание. Тем не менее мысли о
родине не оставляли его, тревожа душу. В письме к брату Александру,
также виолончелисту (псевд. Стогорский), П. признавался: <Мне хочется
все больше и больше в Россию. Я с жадностью читаю про все, что пишут
о России>. Отголоски ностальгии звучат и в других письмах: <Все-таки
Родина - это великая штука, а для музыканта в особенности>. В 1962,
40 лет спустя, он вновь оказался в Москве как член жюри
Международного конкурса виолончелистов им.П.Чайковского. Подобное же
приглашение и приезд П. состоялись в 1966. В эти дни было много
встреч с теми, кто прежде знал П" а также с молодыми воспитанниками
русской школы - Н.Шаховской, Н.Гутман, В.Фейгиным, М.Хомицером.
С годами творческая энергия не изменила П. В 1973 торжественно
отмечалось его 70-летие: в честь П. был дан концерт в Карнеги-холле
(Нью-Йорк), где 10 знаменитых виолончелистов исполнили <Итальянскую
сюиту> Стравинского в обработке юбиляра. В 1974, в летнем Лондонском
фестивале, П. совместно с пианистом Д.Баренбоймом играл сонаты
Брамса, Дебюсси, Шопена, пьесы Шумана. В 1975 в Париже артист
осуществил первое исполнение сонаты и двух пьес А.Веберна. Подвигом
артиста можно назвать последние три месяца жизни, когда он, уже
тяжело больной, перенеся сложную операцию, смог дать в Филадельфии
два концерта, на которых присутствовало 60 тысяч слушателей, а также
провести двухнедельный мастер-класс в Швейцарии. Всей своей жизнью П.
доказывал истинность слов, сказанных им в Москве: <Для меня
виолончель самое важное на свете и главная сущность нашей вселенной>.
П. - одно из ярчайших явлений на виолончельном небосклоне XX в. Его
совершенное искусство игры на инструменте, художественная
самобытность, завершенность создаваемых образных представлений
покоряли слушателей на протяжении более полувека.
Лит.: Piatigorsky G. Celhst. New York, 1965; Гинзбург Л.С. История
виолончельного искусства, кн.4. М., 1978.
Т. Гайдамович
_Р
\РАХМАНИНОВ Сергей Васильевич (20.3.1873, Онега, Новгородской
губ. 28.3.1943, Беверли-Хилс, шт. Калифорния, США) - композитор,
пианист и дирижер.Р. происходил из древнейшего дворянского рода.
Среди его предков по отцовской линии было немало музыкально одаренных
людей. Его дед учился у Джона фильда, старший двоюродный брат -
А.Зилоти - стал крупнейшим пианистом с мировым именем. Музыкальные
способности Сергея проявились очень рано, первые уроки он получил у
матери, а потом обучался у пианистки А.0рнатской. С начала 1880-х
жизнь семьи Рахманиновых изменилась - расстались отец с матерью, не
стало средств к су-' ществованию. Мальчик оказался в Петербурге
(1882) на младшем отделении столичной консерватории. Но попав в класс
к В.Демянскому, одареннейший ученик не встретил понимания. К счастью,
помог Зилоти, который отправил Р. в Москву (1885) в пансион Зверева,
одного из лучших педагогов Московской консерватории на младшем
отделении. Среди учеников Зверева, которые жили в его доме на полном
материальном обеспечении, были очень способные мальчики. Наряду с Р.
выделялся своим дарованием юный А.Скрябин (он был всего на год старше
Р.). Зверев сумел очень сильно повлиять на Р. - приучить его к труду,
дать ему основы пианистической культуры, приобщить к театральной и
концертной жизни Москвы. Воспитанники Зверева имели возможность
общаться в его доме с П.Чайковским и А.Рубинштейном. Живя у Зверева,
Р. начал активно сочинять.
Перейдя на старшее отделение Московской консерватории, он стал
учеником своего брата, Зилоти, по классу фортепиано, С.Танеева - по
теоретическим предметам, А.Аренского - по композиции. Учился Р.
блестяще и в 1891 окончил консерваторию по классу фортепиано, а через
год (в 1892) -по классу композиции с Большой золотой медалью.
Дипломная работа по композиции - опера <Алеко> на заданное либретто
Вл.Немировича-Данченко - была написана за 17 дней и получила столь
высокую оценку, что весной 1893 была поставлена в Большом театре.
Определенную роль сыграла при этом поддержка Чайковского, с любовью
относившегося к молодому, подающему большие надежды композитору.
Когда осенью того же года Чайковский скончался, Р. выразил свою
скорбь в Элегическом трио памяти П.Чайковского.
Творческая деятельность Р. была необыкновенно активной, его сочинения
и пианистические выступления пользовались неизменным вниманием
публики и критики. Он быстро становился знаменитым, К середине 1890-х
Р. были созданы: симфоническая поэма <Князь Ростислав>, Первый
фортепианный концерт, <Рапсодия на русские темы> для двух фортепиано,
циклы фортепианных пьес (среди них известнейшая прелюдия до-диез
минор ор. 3, которая впоследствии стала своеобразной <визитной
карточкой> зрелого композитора), фантазия <Утес>, <Каприччио на
цыганские темы>, романсы.
К 1895 была завершена работа над Первой симфонией, исполнению которой
молодой композитор придавал большое значение. Симфония вобрала лучшие
свойства музыки юного Р. искренность, особую теплоту и лирическую
наполненность, вдохновеннейший мелодизм, захватывавший слушателей
темперамент. Первая симфония открывала горизонты драматической
стороны его дарования, в ней появились новые для композитора средства
выразительности, опора на традиции древнецерковного знаменного пения.
Есть сведения о том, что на рукописи партитуры существовал автограф -
изречение из библии, использованное Л.Толстым в романе <Анна
Каренина>; <Мне отмщение, и аз воздам>. Однако Первая симфония,
исполненная в Петербурге (1897) в <Русских симфонических концертах>
под управлением А.Глазунова, не была принята слушателями и потерпела
фиаско. <После этой симфонии не сочинял ничего около трех лет, -
рассказывал много позже Р. - Был подобен человеку, которого хватил
удар и у которого на долгое время отнялись голова и руки>.
Тяжелый душевный кризис все-таки не отвратил от исполнительской
деятельности. В сезоне 1897/98 раскрылась третья <ипостась> великого
таланта - Р. стал дирижером в Московской частной опере С.Мамонтова,
где познакомился с Ф.Шаляпиным, дружба с которым продолжалась всю
жизнь. Их совместное музицирование и выступления оценивались Р. как
одно <из самых сильных, глубоких и тонких переживаний>. В театре
Мамонтова он общался и с Н.Римским-Корсаковым, приезжавшим из
Петербурга на постановки своих опер. Очень важными были для Р.
знакомства с близкими ему по духу деятелями вновь открывшегося
Художественного театра и особенно - с А.Чеховым. 1899 принес все еще
<молчавшему> композитору Р. лавры исполнителя - успешно прошли
гастроли в Лондоне в качестве пианиста и дирижера. А в Петербурге
была с успехом поставлена опера <Алеко>.
Выход из творческого кризиса связан с рождением ныне всемирно
известного Второго фортепианного концерта (1901). Он полон особой
лирической взволнованности и бурного подъема счастливых, радостных
чувств. Затем появились две одноактные оперы <Франческа да Римини> и
<Скупой рыцарь> (1904), цикл фортепианных прелюдий (1902), кантата
<Весна> (1902). В 1902 Р. женился на своей двоюродной сестре, Наталии
Сатиной; у них были две дочери. Брак оказался счастливым. <Лучшей
жены он не мог бы себе выбрать>, - утверждала современница.
Р. был приглашен в качестве дирижера в Большой театр (1904-6), где
поставил заново <Пиковую даму> Чайковского, <Жизнь за царя> М.Глинки,
<Князя Игоря> А.Бородина. Личность Р., его гениальная одаренность
оказывали сильнейшее и благотворное воздействие на художественный
облик театра. Таким же было и воздействие Р.-пианиста, много
выступавшего в первые годы XX в. Для того, чтобы реализовать
творческие замыслы, отключившись от исполнительской деятельности, Р.
с семьей весной 1906 уехал в Дрезден. Пробыв в отдалении от России до
середины 1909, Р. сочинил много музыки. В Дрездене были созданы
Вторая симфония, симфоническая поэма <Остров мертвых>, соната для
фортепиано, романсы, часть оперы <Монна-Ванна> (по М.Метерлинку).
Творческий подъем продолжался и по возвращении в Россию. Композитор
достиг своего высочайшего расцвета - написаны такие шедевры русской и
мировой классики как Третий фортепианный концерт (1909),
этюды-картины (1910-11), романсы (1912), кантата <Колокола> (1913),
<Всенощная> (1915).
В предреволюционные годы Р. много выступал как симфонический дирижер,
включал в свой репертуар произведения Чайковского, Бородина, Лядова,
Глазунова, Моцарта, Бетховена, Берлиоза, Листа, Вагнера, Брамса. Он
дирижировал произведениями Баха и Вивальди, а современность была
представлена Дебюсси и Равелем. В 1911 Р. аккомпонировал А.Скрябину,
представившему свой фортепианный концерт. Однако наиболее совершенным
современниками считалось исполнение Четвертой симфонии Бетховена,
Второй симфонии Бородина и <Сечи при Керженце> Римского-Корсакова.
Не приняв Октябрьской революции, Рахманиновы уехали в конце 1917 из
России сначала в Швецию, а оттуда, через несколько месяцев - в
Америку. В 1918-26 Р. занимался только концертно-пианистической
деятельностью. Это был его второй, более длительный, <творческий
кризис>. Нужно было завоевывать новую публику, надо было зарабатывать
деньги, но были и другие, более серьезные причины творческого
молчания. О них Р. говорил в 1934 американскому журналисту:
<Возможно, беспрестанные занятия на рояле и вечная суета, связанная с
жизнью концертирующего артиста, берут у меня слишком много сил... А
может быть, истинная причина того, что я в последние годы предпочел
жизнь артиста-исполнителя жизни композитора, совсем иная. Уехав из
России, я потерял желание сочинять. Лишившись родины, я потерял
самого себя. У изгнанника, который лишился музыкальных корней, не
остается желания творить, не остается иных утешений, кроме нерушимого
безмолвия нетревожимых воспоминаний>.
Регулярная концертная деятельность за границей оставалась неизменной
почти до самой смерти композитора. Ему пришлось значительно расширить
свой репертуар, и, кроме собственных произведений, он играл Листа и
Шумана, Бетховена и Шопена. Мировая слава пианиста приносила не
только моральное удовлетворение, но и способствовала вполне
благополучному материальному положению. В спокойной Швейцарии, на
берегу озера было куплено для семьи и уединенной работы поместье,
которое назвали Сенар (Сергей и Наталья Рахманиновы). Композитор стал
Дата добавления: 2015-08-05; просмотров: 64 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть xx века. 96 страница | | | Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть xx века. 98 страница |