|
Читайте также: |
Шабри на юге Франции. Корреспонденции О. публиковались в <Новом
русском слове> (1940-42) под общим названием <Письма из Франции> и
<Письма о незначительном>, В душе его нарастал пессимизм. В книгу <В
тихом местечке Франции> (Париж, 1946) вплетаются мотивы его прежних
книг; главные для писателя жизненные ценности оказались, как показала
война, слишком хрупкими, Боль и гнев гуманиста О. были вызваны тем
тупиком, в который зашел мир в середине XX в. Скончавшийся в разгар
войны, писатель был похоронен в Шабри, месте своего последнего
изгнанничества.
Лит.: Fiene Donald М. M.A.Osorgin - the Last Mogican of Russian
Intelligentsia - on the One-hundred Anniversary of His Birth //
Russian Literature Quarterly, 1979, № 16; Becca Pasqinelli A. Vita e
ie opinioni di M.A.Osorgin (1878-1942). Firenze, 1983; Курбатов В.
Космос хаоса // Москва, 1990, № 7; Недорезова И. Вдали от родины, но
с думой о ней: о творческом пути писателя М.Осоргина // Татарстан,
1992, № 56: Марченко Т.В. Осоргин / Литература русского зарубежья:
1920-1940. М" 1993.
Г. Марченко
\ОСОРГИН Михаил Михайлович (30.6.1887, с. Сергиевское, Калужской губ.
- 29.10.1950, Париж) - общественный и церковный деятель, регент.
Отец, Михаил Михайлович О, - одно время калужский губернатор, в конце
жизни протоиерей - происходил из рода Св. княгини Юлиании Лазаревской
(Осоргиной); мать, княжна Елизавета Николаевна Трубецкая сестра
известных философов и общественных деятелей Сергея и Евгения
Трубецких, О, учился в гродненской и тульской гимназиях, на
юридическом факультете Московского университета. Затем - член
калужской уездной земской управы и помощник калужского уездного
предводителя дворянства. В 1-ю мировую войну - ординарец
главнокомандующего СевероЗападным фронтом, командир автомобильной
роты; впоследствии сражался на Румынском фронте, занимал разные
должности в Ясской военной комендатуре. В 1918- заведующий поездом
Красного Креста, совместно с будущей женой, графиней Е.Муравьевой; в
1919 - помощник начальника уезда в Ялте.
Эвакуировался через Константинополь в Германию, в Баден-Баден, где в
течение нескольких лет служил псаломщиком и регентом в местной
православной церкви. В 1924 по предложению митрополита Евлогия
(Георгиевского), экзарха патриарха московского в Европе, переехал в
Париж, где занялся организацией нового русского православного
прихода, т.к. единственный в ту пору православный <посольский> храм
Св.Александра Невского на rue Daru не вмещал молящихся.О. подыскал
подходящий большой участок с садом и постройками бывшей немецкой
кирхи на rue Crimee и срочно занялся сбором средств в эмигрантской
среде для выкупа этой собственности. В результате его самоотверженной
деятельности в сентябре 19 24 в новом Сергиевском Подворье была
совершена первая служба, и далее под руководством строительной
комиссии, возглавлявшейся О., начались восстановительные работы.
1.3.1925 был освящен главный придел храма во имя преподобного Сергия
Радонежского, а в мае того же года состоялось торжественное открытие
Богословского института при Подворье - единственного высшего
духовного учебного заведения в русском зарубежье (институт существует
по сей день). С 1925 по 1927 О. принимал участие в росписи
Сергиевского храма по проекту Д.Стеллецкого.
О. выполнял обязанности управляющего Подворья; преподавал в
Богословском институте церковный устав. Одновременно с О.
профессорами института являлись епископ Вениамин (Федченко) - глава
Института, А.Карташев, О.Сергий Булгаков, Г.Флоровский,
В.Зеньковский, а также Г.Федотов, архимандрит Киприан (Керн),
Б.Вышеславцев и др.О. были учреждены курсы псаломщиков, опубликованы
книга <Уставщик> (краткое изложение порядка церковных служб) и ряд
статей в церковной периодике.
О. ввел в Сергиевском Подворье строгий стиль пения за службой,
основанный на древних и традиционных роспевах, исключавший всякую
<концертность> и <светскость>, допускавший авторские произведения для
исполнения в храме только в тех случаях, когда они, будучи написаны в
строго литургической форме, являлись переложениями роспевов или
вариациями на обиходные мотивы. Служба на Подворье велась, главным
образом, по русскому монастырскому обычаю, что резко отличалось от
стиля службы и пения в парижском кафедральном соборе и большинстве
других храмов русского зарубежья. Через посредство выпускников
Богословского института, учеников 0" подворский обычай был
распространен по всей русской диаспоре и оказал значительное влияние
на новообразованные приходы в Европе и США; его значение
подчеркивалось рядом исследователей и авторов духовной-музыки.
О. был хорошо известен как псаломщик и регент хора Богословского
института, состоявшего из студентов. Под управлением И.Денисова (в
юности монастырского прислужника, затем солиста императорских
театров, участника известного мужского вокального квартета Н.Кедрова;
студента института) хор дал на протяжении 30-х около 300 концертов,
проводившихся в церковных помещениях (преимущественно протестантских
конфессий) во Франции, Англии, Швейцарии, Голландии, Скандинавии с
целью сбора средств для поддержания деятельности института. Для этого
хора были сделаны новые обработки церковных песнопений такими
крупными мастерами как А.Глазунов, Н.Черепнин, А.Гречанинов.О. был
выдающимся знатоком русского церковного пения и сделал несколько
десятков переложений традиционных роспевов (частично вошли в т.н.
Лондонский сборник - два выпуска песнопений Божественной литургии и
Всенощного бдения, опубликованных в Лондоне в 1962 и 1975 и
обобщивших основной церковно-певческий репертуар русского зарубежья).
О. пользовался славой выдающегося певца и чтеца. В воспоминаниях о
нем его ученик, священник А.Семенов-Тян-Шанский говорит: <Здесь [в
Подворье) послужил он православному просвещению как охотно делившийся
своими знаниями несравненный знаток церковной музыки и как регент, а
в качестве канонарха он просвещал и просветил многих богословски и
духовно. Сколько церковных текстов сделались понятными и дошли до
сердец молящихся благодаря этому труду. Сохранившийся и в России
почти только в монастырях этот способ пения стихир (слова
выразительного речитатива, тотчас повторяемые ликом) в исполнении
М.М. давал, из года в год, совершенно незаменимую духовную пищу...>
О. <пел и читал в храме почти до самого последнего дня жизни>.
После кончины О. дело было продолжено его сыновьями. В частности,
Николай Михайлович О., наследовавший отцу на посту регента Подворья,
записал с подворским хором на рубеже 70-80-х несколько пластинок (с
участием соборного протодиакона М.Стороженко), дающих ясное
представление о репертуаре и стиле пения, культивировавшегося его
отцом.
М. Рахманова
\ОСТРОВСКИЙ Александр Маркович (25.9.1893, Киев - 20.11.1986,
Лугано, Швейцария) - математик.О. родился в семье Марка О. и Веры
Рашевской. Родители имели чулочно-трикотажную фабрику, но детей в
семье было много, а потому жили довольно бедно. Окончив начальную
школу и проучившись один год в частной гимназии, О. поступил в
Киевское коммерческое училище, которое он окончил с золотой медалью в
1911, получив звание кандидата коммерции. Математическое дарование О.
проявилось еще в школьные годы. Его учитель математики Чирьев,
понимая, что изучаемая программа не соответствует способностям
Александра, привел 15-летнего О. к профессору Киевского университета
ДГраве, создателю первой в России крупной алгебраической школы.
Позднее Граве вспоминал, как он проводил испытание О.: <Я открыл
наобум книгу по теории чисел и выписал несколько страниц теорем без
доказательств из самой трудной части теории абстрактных чисел. Через
два дня Островский пришел со своими доказательствами. Вторая проба
заключалась в том, чтобы испытать, насколько быстро он способен
читать трудные книги. Я дал ему мою литографированную книгу о
квадратичной области, Островский прочитал ее в несколько дней и,
придя ко мне, спросил о моих приемах доказательств. Я немедленно
принял Островского в мой семинар, где он сразу начал делать доклады
на всех заседаниях и печатать статьи>. Первая научная работа О. - о
полях Галуа - была напечатана со значительным опозданием, тольков
1913,в киевских университетских <Известиях>,
После окончания училища встал вопрос о поступлении в университет; но,
хотя О. по своим знаниям в математике превосходил многих выпускников,
в университет его не приняли даже в качестве вольнослушателя, т.к.
для этого требовался гимназический аттестат. Граве написал письмо
Э.Ландау в Гёттинген и К.Гензелю в Марбург с просьбой об устройстве
О. Зарубежные коллеги согласились помочь, По совету Граве в 1912 О.
отправился в Марбург. С началом 1-й мировой войны он был интернирован
как иностранец, но, благодаря хлопотам Гензеля, получил право
заниматься и пользоваться университетской библиотекой. Граве иногда
получал отрывочные сведения о своем талантливом ученике; узнав, что
О. нуждается, тайком посылал ему деньги. Впоследствии О. не считал 4
военных года потерянными для себя, т.к., живя в изоляции, он
полностью сосредоточился на своих алгебраических исследованиях. Кроме
того, он прочитывал все математические журналы, по его признанию, от
корки до корки, а также изучал музыку и иностранные языки. За это
время он стал широко эрудированным математиком и полиглотом, чему
способствовала его феноменальная память. В дальнейшем он свободно
говорил на пяти языках,
В 19130. переехал в Гёттинген к Ф.Клейну, Там он занялся подготовкой
к изданию собрания сочинений этого знаменитого ученого, общался с
такими выдающимися математиками как Д.Гильберт и Э.Ландау. В 19200.
получил первую ученую степень <с наивысшей похвалой> за труд <О рядах
Дирихле и дифференциальных уравнениях>. К этому времени он уже был
автором 15 научных работ. Из Гёттингена О. перебрался в Гамбург, где
в 1922 защитил диссертацию о модулях колец полиномов, после чего
получил право читать лекции. В летнем семестре 1922 он снова в
Гёттингене, но уже в качестве приват-доцента. Преподавание курса
современной теории функций явилось толчком для исследований в новой
для О. области, где он добился существенных результатов. В это же
время он работал вместе со своим другом Г.Шмидтом над переводом на
немецкий язык книги <Теория относительности в ее математической
трактовке> английского физика А.Эддингтона (опубл. в 1925).
После годичной стажировки в университетах Кембриджа, Оксфорда и
Эдинбурга в качестве стипендиата Рокфеллеровского фонда перед О.
встал вопрос о работе, тем более, что его материальное положение было
далеко не блестящим. Он был уже мировым авторитетом, которого всюду
цитировали, но получить профессуру не удавалось. В это время в
Ленинградском университете рассматривались кандидатуры на вакантную
кафедру, Имеющиеся документы свидетельствуют о том, что О.Шмидтом
была предложена кандидатура О, Такой выдающийся математик как О.,
несомненно, украсил бы Ленинградский университет. Однако кафедру он
мог получить путем назначения, что входило в противоречие с уже
объявленным конкурсом. Кроме того, было неизвестно, как он освоится с
трудностями жизни в России, особенностями работы. Судя по всему, О.
приглашения так и не получил.
Осенью 1927 Базельский университет пригласил О. на единственную в то
время кафедру математики, что означало высокую оценку его таланта.О.
стал гордостью Базельского университета. Вот что писала газета
<Базельские новости> по поводу 80-летнего юбилея ученого: <Наша
высшая школа в XVIII в. потеряла, отдав России, знаменитого
математика Леонарда Эйлера, потому что в Базеле судьба оказалась
против него: но университету выпала большая удача приобрести
происходящего из России А.М.Островского>. О. был прекрасным
преподавателем, много времени уделял подготовке молодых математиков в
созданном им студенческом семинаре. Он подготовил учебные руководства
по основным разделам математики и трехтомный сборник задач, который
был переведен на английский и португальский языки. В изданных им
лекционных курсах, безупречных в методическом отношении,
математическая теория была тесно связана с ее приложениями к
естественным наукам. Особо следует отметить издательскую деятельность
О. При его содействии швейцарское издательство Биркхойзера выработало
программу, которая привлекла внимание математиков, а само
издательство приобрело большую известность.
Тематика исследований О. весьма разнообразна: это алгебра и теория
чисел, геометрия и топология, теория функций и дифференциальные
уравнения. Такая универсальность - явление чрезвычайно редкое в XX в.
С 1950 основное внимание О. было направлено на проблемы численного
анализа, что было связано с его сотрудничеством с Национальным бюро
стандартов в Вашингтоне, куда он часто ездил в 50-60-х. На основе
оригинального лекционного курса специально для этого бюро О. написал
монографию <Решение уравнений и систем уравнений>, которая вышла в
1960 на английском языке ив 1963 в русском переводе. Позднее О.
полностью переработал ее с учетом развития вычислительной техники и
модернизации теории.' Книга стала называться <Решение уравнений в
евклидовом и банаховом пространствах> (Нью-Йорк, 1973) и не потеряла
актуальности до наших дней.
О. с женой Маргарет Сакс построили дом в местечке Монтаньола на
Луганском озере, где они радушно принимали друзей и коллег со всего
света, в том числе иногда и математиков из СССР. В 1956 О. по
собственному желанию вышел в отставку, но еще более 20 лет не порывал
связей с Базельским университетом, продолжал занятия математикой,
готовил к печати свои научные труды. К своему 90-летию он издал
собрание своих сочинений в 6 томах (Базель, Бостон, Штутгарт, 1983).
Заслуги О. были отмечены избранием его почетным доктором федеральной
политехнической школы в Цюрихе (1958), университетов в Безансоне во
Франции (1967), Ватерлоо в Канаде (1968). Его жизни и научному
творчеству были посвящены обширные статьи. По завещанию О., из его
наследства был образован фонд, цель которого - каждые два года
присуждать премию за лучшую в мире математическую работу.
Лит.: Елч-Фрикер Р. Памяти А.М.Островского (1893-1986) // Алгебра и
анализ, 1990, т.2, № 1; Автобиографические записки Д.А.Граве
(публ.А.Н.Боголюбова) // Истор.-матем. исслед., вып. 34. М., 1993.
Арх.: Арх. РАН, Ф.496. оп.З, № 168.
Н. Ермолаева
\ОСТРОМЫСЛЕНСКИЙ Иван Иванович (9.9.1880, Орел - 16.1.1939,
Нью-Йорк) химик-органик, инженер-технолог, иммуно-химик, фармацевт.
Родился в семье потомственного дворянина, поручика жандармского
дивизиона. В июне 1898 окончил 2-й Московский кадетский корпус и
поступил в Московское Высшее техническое училище, которое окончил в
апреле 1902. Затем поступил в Высшую техническую школу в Карлсруз
(Германия), где специализировался по физической и органической химии,
электрохимии. Завершив свое техническое образование в июле 1906, О.
вернулся в Россию и в феврале 1907 был принят на должность
сверхштатного лаборанта в Московский университет в лабораторию
неорганической и физической химии, руководимой профессором
А.Сабанеевым. Одновременно сотрудничал с профессором Л.Чугаевым,
руководившим лабораторией органической и общей химии в Московском
Высшем техническом училище. С 1909 О. - доцент Московского
университета; в 1912 ушел из университета изза ссоры с А.Чичибабиным.
Уже в 1905 стали появляться первые публикации О. по полимеризации
диенов и синтезу исходных мономеров искусственного каучука. О. было
запатентовано свыше 20 способов получения бутадиена, в частности,
метод альдольной конденсации ацетальдегида (1905), реализованный в
промышленном масштабе в Германии в 1936, или способ получения
бутадиена пропусканием паров этилового спирта и уксусного альдегида
при температуре 440-460° С над оксидом алюминия (1915), получивший
промышленное использование в 1942-43 в США. В 1911 для улучшения
свойств синтетического каучука О. предложил вводить органические
основания (толуидины, нафтиламины и др.). Пиролизом скипидара он
получил изопрен и вместе с Ф.Кошелевым осуществил его полимеризацию
под действием света (1915, <изопреновая лампа Остромысленского>). О.
был одним из первых исследователей, кто подробно изучил роль
активаторов (помимо серы) в вулканизации каучука и его превращения в
резину. Исследования О. по каучуку первоначально велись в химической
лаборатории Московского технического училища, а затем были перенесены
в лабораторию Общества производства и торговли резиновыми изделиями
<Богатырь> (1912-17).
В 1910 в Москве вышла монография О. <К теории бензольного кольца и
этиленовой связи>, посвященная анализу экспериментальных и
теоретических исследований структуры бензола - родоначальника
обширного ряда многих ароматических веществ. Изучению структуры
бензола и его аналогов были посвящены 6 лет экспериментальной работы
О. (1903-9). По результатам этих исследований Императорское общество
любителей естествознания, антропологии и этнографии Московского
университета присудило ему премию им.В.Мошнина.О. был обладателем
двух докторских степеней (по философии и медицине), которые были
присвоены ему Цюрихским университетом; имел богатый опыт
преподавательской работы в разных вузах (Московском техническом
училище, Московском университете, Рижском политехническом институте)
и др.
В 1913 вышла в свет книга О, <Каучук и его аналоги>, явившаяся первым
отечественным пособием по химии и технологии каучука. В ней была
собрана фактически вся литература, опубликованная до 1913 по этому
вопросу, и особое внимание было уделено малодоступной для русского
читателя патентной литературе, В книге описаны способы анализа и
очистки диолефинов (дивинила, изопрена, диметилэритрена), синтез
каучука через В-мирцен и способы полимеризации диолефинов, а также
методы переработки каучука в технические продукты. О. описал 16
собственных оригинальных способов получения диолефинов и методы их
полимеризации, имеющие производственное значение, Он показал также
огромное значение <спутников> природного каучука: белков, смол,
азотистых соединений, углеводов и т.д. Касаясь важной роли
катализаторов в синтезе каучуков, он писал: <...катализаторы вызывают
подчас совершенно неожиданный эффект, и нередко мы останавливаемся в
изумлении перед результатами процесса; каучук как бы синтезируется
сам собой>.
В эти годы в исследовательской деятельности О. отчетливо выделяется,
помимо органического синтеза и исследований каучука, другое
направление - медицинская химия, объединяющая его биохимические,
иммунохимические и фармацевтические работы. В 1913 О. открыл
собственную лабораторию в Москве, на Маросейке (<Частная химическая и
химико-бактериологическая лаборатория И.Остромысленского>), где
провел ряд блестящих иммунохимических исследований по изучению
природы антител и антигенов и иммунологической специфичности.
Результаты этих разработок отражены в четырех статьях, объединенных
общим названием <Исследования в области токсинов и антитоксинов>,
опубликованных в химическом разделе <Журнала Русского
физико-химического общества> за 1915. В них О. изложил собственную
теорию, согласно которой синтез антител происходит, якобы,
посредством физического контакта глобулинов сыворотки крови с
антигенными молекулами; специфичность антител не следует
рассматривать с точки зрения особенностей химического строения
белковых молекул, поскольку она предопределена физическим состоянием
коллоидной молекулы глобулина крови, которое ей <навязал> антиген,
оставив на глобулине свой отпечаток. После взаимодействия
глобулин-антиген последний отщепляется от антитела и продолжает
<печатать> или <маркировать> все новые и новые молекулы глобулинов.
Теорию О. следует рассматривать как один из первых вариантов т.н.
матричной теории синтеза антител, исходившей из инструктивной роли
антигена в приобретении специфичности молекулами антител. Эта теория
приобрела сторонников в 30-60-е и была чрезвычайно популярна в
иммунологии, хотя впоследствии выявилась ее научная несостоятельность
и предпочтение было отдано селективным теориям.
В <Журнале Русского Физико-химического общества> (т. 47) в 1915
опубликованы еще три статьи О., касавшихся разных вопросов
медицинской и органической химии (<Пикраминовая кислота, как реактив
на белковые соединения>, <О составе, строении и свойствах
гинокардовой кислоты и ее некоторых производных (1-е сообщение)>, <О
гинокардате меди (L-Cuprum Gynocardicum) и его терапевтическом
значении при туберкулезе и проказе>); а также 10 его статей по химии,
классификации, технологии и вулканизации каучука. Можно сказать, что
1915 был периодом <взрыва> в научном творчестве О.
В 1918 О. опубликовал отдельной книгой популярный очерк <Сон у
человека и животных>, в котором рассмотрел токсикологические,
иммунологические и физиологические аспекты такого сложного
биологического феномена как сон. Эту работу можно было бы отнести к
разряду научной фантастики, если бы не наличие множества важнейших
научных наблюдений. Работа была написана в период огромного увлечения
О. иммунологией, теориями синтеза антител и химиотерапией; он смело
проводил аналогию между сном и <отравлением> организма человека и
животных бактериальными и промышленными токсинами, а также
фармакологическими препаратами.О. рассматривал сон как процесс
самоотравления организма неким <гипнотоксином>. Отсюда его
рекомендация <лечить сон> (укорачивающий продолжительность жизни
человека и животных) специфическим антитоксином, действие которого
нейтрализует <гипнотоксин>. Заменить <яд сна> можно и не прибегая к
иммунологическим препаратам, вводя в организм универсальное
противоядие, способное нейтрализовать в организме все токсины без
исключения. В качестве такого противоядия О. предложил амфотерную
органическую кислоту. Путем сокращения потребности во сне, считал О.,
будут открыты <сверхчеловеческие> возможности и <гениальность станет
ординарным явлением>.
В 1918-200. руководил Химико-терапевтической лабораторией в Научном
химико-фармацевтическом институте в Москве, где исследовал структуру
и свойства противосифилитического препарата <сальварсан> (<или
препарата 606>, синтезированного П.Эрлихом) и разрабатывал метод
заводского синтеза отечественного мышьяксодержащего препарата
противосифилитического действия, названного <арсолом>. Использование
очень простой технологии для производства коллоидного мышьяка по
методу О. имело огромное практическое значение для России в годы
гражданской войны и хозяйственной разрухи. В письме председателя
Ученого совета Научного химико-фармацевтического института
А-Чичибабина в Научно-исследовательский отдел ВСНХ в апреле 1922в
числе достижений института назывались <интереснейшие исследования
И.И.Остромысленского о механизме действия сальварсана и применении
вместо этого - коллоидального раствора мышьяка - уже этого одного
было бы достаточно, чтобы не дать институту погибнуть или ограничить
его деятельность существованием на бумаге, без средств и людей>.
В октябре 1921 О. уехал в Латвию; был избран приват-доцентом кафедры
органической химии Латвийского университета в Риге; приступил к
чтению двух курсов: по химии каучука и химиотерапевтическим
препаратам. Однако пребывание О. в Риге было кратковременным: уже в
мае по его собственной просьбе администрация Латвийского университета
освободила его от занимаемой должности. По приглашению доктора
Хопкинсона из американской каучуковой компании <US Rubber Company> О.
выехал в США, в Нью-Йорк. Там он продолжил свои исследования в
области химии и технологии каучука и фармацевтической химии в двух
американских фирмах: <Rubber Company> и <Goodyar Tire>. В 1925 О.
открыл свою собственную научно-исследовательскую лабораторию <Ostro
Research Laboratory>, где продолжал изучать препараты мышьяка,
действие пиридиума, исследовал структуру и свойства некоторых
растительных масел, эффективно используемых при лечении проказы. Он
также помогал создать корпорацию для коммерческого производства
препаратов, используемых в химиотерапии: пиридиума и пиразолона,
просуществовавшую до 1936. В 1930-е О. был приглашен на работу в
компанию <Union Carbid Corp.> для разработки коммерческой технологии
производства бутадиена (из этанола). Это производство прекратилось
только после 2-й мировой войны, т.к. не могло конкурировать с
технологиями, основанными на использовании бутилена.
О. принадлежит несколько новых разработок технологий для производства
каучука, в том числе и производства каучука из гевеи путем
образования каучукового гидрохлорида при добавлении к
каучуксодержащей смеси водородного хлорида. Позже продукт, полученный
из гевеи (каучук), получил торговое название плиофильма, а сама
технология производства каучука из гевеи была взята на вооружение
двумя большими американскими компаниями: <Goodyar Tire> и <Rubber
Company>. О. также разработал технологию получения небьющегося стекла
для лобовых окон автомобиля посредством полимеризации стерина между
слоями стекол. В 1930 О. получил гражданство США.
О. умер в возрасте 59 лет в Нью-Йорке, так и не получив признания,
несмотря на тот огромный вклад, который его работы внесли в развитие
российской и американской науки и промышленности. Сейчас, по
прошествии более чем полувека после его смерти, открытия 0" например,
в области полимеров, оцениваются выше достижений в этой области,
принадлежащих Нобелевским лауреатам П.Дж.флори, Г.Штаудингеру и др.
Соч.: Исследования в области токсинов и антитоксинов (сообщение 1-IV)
// Журн. Рус. Физ.-химич. обва. Раздел химии. 1915, т.47, вып.2.
Лит.: Ivan Ostromislensky // India Rubber World, 1939, vol.99, № 5;
Максименко А.М., Мусабеков Ю.С., Страдынь Я.П. Деятельность
И.Л.Кондакова и И.И.Остромысленского в Прибалтике / Из истории
естествознания и техники Прибалтики. Рига, 1971, T.III; Seymour
Raymond В. Ivan Ostromislensky: Polymer Scientist and Doctor of
Medicine // New Journal of Chemistry, 1989, vol.6.
Т. Ульянкина
\ОЦЕП Федор Александрович (9.2.1893 [по др. св. 1895], Москва -
20.6.1949, Оттава) сценарист, режиссер, организатор кинопроизводства,
В 1916 был привлечен своим двоюродным братом М.Алейниковым к
сотрудничеству в журнале <Кино-Театр и жизнь> (выступал под псевд.
Федор Машков). Довольно быстро зарекомендовал себя в кругу творческой
Дата добавления: 2015-08-05; просмотров: 84 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть xx века. 86 страница | | | Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть xx века. 88 страница |