Изучение синтаксиса

В общем русле развития науки о грамматическом строе русского языка в изучении его синтаксической системы многостороннее развитие получила классическая традиция русской лингвистики. В первое десятилетие советского языкознания влияние формально-грамматического направления сказывается и в исследованиях в области синтаксиса. В этом направлении следует отметить «Очерк синтаксиса русского языка» М.Н. Петерсона (1923), построенный на описании форм словосочетаний как единственного объекта синтаксиса. Как и Фортунатов, Петерсон рассматривал словосочетание как сочетание двух полных слов, устанавливал типы сочетаний по формам словоизменений без учета их синтаксических особенностей, только на основе формально выраженных признаков, т.е. его подход носил морфологический характер, в котором словосочетания различались по внешним признакам, без анализа их функций в составе речи. Поскольку у предложений нет внешних морфологических признаков, а синтаксические связи у Петерсона исключаются, делается вывод, что у предложения нет постоянных признаков грамматического оформления предложения, кроме одного – интонации, хотя в дальнейшем, как известно, в «Лекциях по современному русскому литературному языку» (1941) предложение он уже характеризует как слово или сочетание слов, представляющее законченное смысловое и интонационное единство.

В таком же плане развивает свою мысль А.М. Пешковский в работе «Русский синтаксис в научном освещении» (1914). Учение о предложении у Пешковского выступает в качестве теоретической базы синтаксиса. Главным признаком предложения ученый считал понятие сказуемости (предикативности). В понятие сказуемости включал и интонацию как важнейший фактор образования ритмико-мелодического строя предложения. В общеизвестной статье «Интонация и грамматика» (1928) он указывал на интонационную грамматику как особый отдел грамматики, делал упор на то, что интонация оформляет предложение, не придавая значения ее коммуникативной функции.

Выход в свет работ «Синтаксис русского языка» (1925) и «Очерк современного русского литературного языка» (1925) А.А. Шахматова, отказавшегося от ориентации на сугубо формальное изучение грамматики, своим учением о предложении как о словесном выражении акта психологической коммуникации предложил принцип исследования синтаксического строя под углом зрения единства языка и мышления. Автор также изложил свои взгляды на соотношение морфологии и синтаксиса, систематизировал виды односоставных предложений в русском языке, выделил вокативные предложения.

Созданная А.А. Шахматовым совершенно новая, сложная и стройная система позволила ему дать полное и строго систематизированное описание синтаксического строя русского языка в его разных формах - функциональных и социальных разветвлениях, которого наука не знала ранее. Его учение о типах связей, о двусоставных и односоставных предложениях, о членах предложения открывало новые перспективы научных исследований.

Влияние шахматовской системы и метода охватило, по существу, все грамматические работы 30-х и 40-х годов. Его идеи в разных направлениях развивались в трудах Л.В. Щербы, В.В. Виноградова, Л.А. Булаховского, А.Н. Гвоздева и др. В этот период, особенно во второй половине 40-х годов, появляется много конкретных исследований, посвященных отдельным вопросам русского синтаксиса: изучаются разные типы предложений, синтаксис падежей, виды синтаксических связей и др.

Большую роль в развитии грамматической теории сыграли и труды Л.В. Щербы с его пониманием общих задач лингвистики. Щерба – автор учения о пассивном и активном синтаксисе. В основе синтаксической системы ученого лежит понятие синтагмы как фонетического единства, выражающего в процессе речи единое смысловое целое и состоящего из слова, словосочетания или группы словосочетаний. Синтагмы объединяются во фразы, одночленные и многочленные.

Позднее В.В. Виноградов создал новую систематизацию: в учении о предложении им были найдены и определены основные категории предложения - предикативность, модальность, синтаксическое лицо, которые выделяют предложение в тексте и отделяют язык от других семиотических систем. Известно, что до этого изучение структуры предложения в русском языкознании ограничивалось исследованием морфолого-синтаксических отношений между словами и словосочетаниями. В связи с этим следует отметить, что впервые в работах ученого одной из основных категорий синтаксиса предложения стала выступать категория модальности.

В то же время В.В. Виноградов, развивая идею М.Н. Петерсона и А.М. Пешковского, выделяет одним их основных средств выражения модальности (наряду с лексическими и морфологическими) интонацию, которая по-разному проявляется в разных грамматических моделях предложения. Анализируя способы выражения модальных отношений, ученый обстоятельно характеризует модальные формы и конструкции глаголов, к которым относятся формы времени и наклонений глаголов.

Впервые разработанная В.В. Виноградовым проблема модальности русского языка приобрела общелингвистический характер. В такой форме модальность не рассматривалась в теории синтаксиса. Он определил место словосочетания в синтаксической науке. Ф.Ф. Фортунатов и другие представители формальной грамматики XIX в. отождествляли словосочетание с предложением, и в центре синтаксиса находилось словосочетание. У других русских языковедов начала ХХ в. (А.А. Шахматов, Д.Н. Овсянико-Куликовский и др.) синтаксис понимался как теория предложения и его членов. В связи с тем, что область словосочетания не была определена, словосочетание не считалось синтаксической проблемой. В.В. Виноградов, рассматривая словосочетание как раздел синтаксиса, определил объект его исследования, куда входят темы: 1) о способах образования разных типов словосочетаний; 2) о продуктивных и непродуктивных типах словосочетаний в данной системе языка - о свободных, связанных и неразрывных словосочетаниях; 3) о способах распространения словосочетаний и сцепления их друг с другом; 4) о функциях разных типов словосочетаний в структуре предложения; 5) о методах преобразования словосочетаний в предложении; 6) о типичных свойствах сочетания слов в структуре предложения [Виноградов 1955: 145]. Определив сферу словосочетаний, он четко разграничил функции синтаксиса словосочетания и синтаксиса предложения, одновременно указывая на то, что словосочетание не является цельной единицей языкового общения, хотя вступает в коммуникативный процесс в предложении через предложение. Для словосочетания не характерны такие синтаксические категории, как лицо, время, модальность. Словосочетание, как и слово, обладая номинативным значением, включается в систему формоизменения. Словосочетанию не свойственна интонация сообщения.

В.В. Виноградов показал многообразие типов словосочетаний по грамматически главному слову, по семантическим классам, по свободной связи между сочетающимися элементами, а также представил различные правила формирования словосочетаний. Соответственно, перед синтаксисом ставятся другие задачи. В статье «Основные вопросы синтаксиса предложения» (1955) выделяются некоторые особенности предложения в русском языке – интонация, сообщение, предикативность. Далее, раскрывая основную сущность рассматриваемых понятий, автор обосновывает положение о взаимосвязи грамматики и фонетики, проявляющейся в том, что «главными интонационными средствами, выполняющими основные функции в организации предложения, являются ударение и мелодика» [Виноградов 1955: 318], т.е. чисто фонетические средства.

Предикативность в этой статье В.В. Виноградов представляет как отнесение содержания предложения к действительности, которое конкретизируется в синтаксической категории модальности (т.е. предикативность представлена как носитель модальности). Глубокое изучение задач синтаксиса словосочетания и синтаксиса предложения, а также определение содержания предикативности привели ученого к наиболее правильному разделению грамматики на: 1) грамматическое учение о слове, 2) учение о словосочетании, 3) учение о предложении, 4) учение о сложном синтаксическом целом и о синтагмах как его составных частях. Данная концепция В.В. Виноградова получила широкое распространение в русистике, расширила синтаксическую теорию и способствовала ее многоаспектному изучению.

Известно, что виноградовское понимание грамматики нашло свое отражение в академической «Грамматике русского языка» (т. 1, 1952; т.2, ч. 1 и 2), 1954). Идея В.В. Виноградова – предикативность как носитель модальности – имела общесинтаксический характер. Так, А.И. Смирницкий в книге «Синтаксис английского языка» развивает мысль ученого на материале английского языка о предикативности как носителе модальности, одновременно показывая ее характерность и для всех европейских языков, хотя в решении по ряду частных синтаксических вопросов у Смирницкого и Виноградова встречаются разногласия. Смирницкий различал язык и речь, а предложение считал основной единицей речи в сфере грамматики, а Виноградов к определению предложения, словосочетания подходил с точки зрения языка, не разграничивая язык и речь. Смирницкий, в свою очередь, не находил принципиальной разницы между предложением и словосочетанием. Различие, на его взгляд, состояло в том, что предложение характеризуется известным интонационным рисунком, на что указывал и Виноградов.

Развитие синтаксической типологии в советском (российском) языкознании связано с именем И.И. Мещанинова. В его работах «Общее языкознание» (1940), «Члены предложения и части речи» (1945), «Структура предложения» (1963), «Глагол» (1965) и др. наблюдается прежде всего отказ от традиционного, построенного на материале индоевропейских языков понимания синтаксиса как учения о словосочетании или учения о сочетании слов в предложении и о соединении предложений. В его понимании синтаксис – это, главным образом, учение о содержании предложения и его составных частях, о его формах. Использованные материалы разноструктурных языков – палеазиатских, тюркских, кавказских - привели И.И. Мещанинова к определенному выводу, что не каждое словосочетание является синтаксическим, что в языках других структур целый ряд словосочетаний может носить черты лексического соединения. Далее, развивая свою мысль, Мещанинов показывает, как синтаксически оформленное в русском языке словосочетание синяя материя в нивхском языке оформлено лексически одним словом - tãibos «синематерия», т.е. определяющее составляет единое слово с определяемым. Поэтому в качестве составных частей предложения у И.И. Мещанинова выступают слова, а не словосочетания. Он основными единицами языка считает слово и предложение, отмечая, что эти единицы встречаются во всех известных языках. В соответствии с этим ученый и обращает основное внимание на анализ слова и предложения в их единстве, с их особенностями и взаимосвязью. По определению И.И. Мещанинова, слово в предложении оказывается носителем и лексических, и синтаксических свойств. В то же время он указывает, что семантика слова и его синтаксическая функция отличаются от семантики и синтаксической функции предложения тем, что семантика слова ограничивается понятием о предмете, а семантика предложения передает действие или состояние этого предмета в объективной действительности. Это значит, что отдельное слово вне предложения носит оттенок отвлеченности, а в предложении оно приобретает конкретное значение. Но слова, участвующие в построении предложения, имеют равноправные положения. Каждое слово выступает в предложении как носитель той или иной синтаксической функции. В зависимости от того, каким членом предложения является слово по своей синтаксической функции – главным или второстепенным, эти слова объединяются в синтаксические группировки, характеризующиеся определенными свойствами и находящиеся в определенных отношениях.

Под синтаксическими отношениями И.И. Мещанинов понимает отношения, которые выявляются в строе предложения между подлежащим и сказуемым, между подлежащим и его определением и т.д., т.е. установившиеся (используемые) в современном языкознании отношения - предикативные, объективные и атрибутивные, которые в итоге составляют предложение. И основная синтаксическая концепция И.И. Мещанинова по существу строится на анализе этих синтаксических отношений, встречающихся во всех языках, способов их выражения. Выявленные им синтаксические отношения являются универсальными и имеют важнейшее общелингвистическое значение.

Исходя из существования во всех языках мира синтаксических отношений, он впервые предлагает синтаксическую классификацию языков по определенным структурам предложения. Если же предложение в том или ином языке состоит из слов, то его строй, включающий в себя и форму и значение, тоже может быть различным. И.И. Мещанинов выделил три основных строя такого типа: посессивный (притяжательный), эргативный и номинативный.

При посессивном строе (отмеченном в алеутском языке, индейском) одинаковым образом обозначаются предикативное отношение (между субъектом и предикатом) и притяжательное отношение (между обладателем и обладаемым), части речи мало дифференцированы, глагольные формы образуются от именных основ. При эргативном строе (кавказские языки) по-разному строятся переходные и непереходные действия: субъект непереходного предложения оформляется так же, как объект переходного, а субъект переходного иначе – другим падежом. А при номинативном строе, характерном для индоевропейских языков, предложение имеет привычную структуру, где субъект обозначен подлежащим, предикат – сказуемым, а объект – дополнением.

Предложенная Мещаниновым идея о многообразии синтаксического строя языков и неуниверсальности номинативного строя имела в то время большое значение для развития синтаксической типологии языков. Важным было и противопоставление номинативного и эргативного строя, сохранившее свою значимость в отечественной и мировой лингвистике до настоящего времени. Следует выделить также концепцию Мещанинова о понятийных категориях, где автор показывает языковые особенности семантики – наличие у нее своих закономерностей, отличных от формальных, а также другие лексические явления, такие как синонимия, амонимия и др.

Работы И.И. Мещанинова сыграли большую роль в освобождении русской лингвистики от строгого следования некоторым европейским стандартам. В современной синтаксической типологии рассматриваемая проблема по типологии получила свое продолжение в исследованиях Г.А. Климова по различиям номинативного и эргативного строя и др. Однако, несмотря на ряд серьезных исследований, синтаксическая типология все еще остается малоизученной в связи с трудностями охвата материала и недостаточной изученностью частных синтаксических проблем, включая и синтаксическую семантику. Одной их важнейших проблем лингвистики XXI в. станет, на наш взгляд, изучение вопросов общей типологии, которая должна получить многостороннее описание.

Одновременно следует отметить бурное развитие синтаксиса в 70-90-х годах ХХ столетия, где изучение проблемы синтаксиса расширяется, синтаксические единицы рассматриваются в связи с семантикой, логикой, прагматикой, историей коммуникации, когнитивной лингвистикой. В этом многообразии проблем можно выделить исследования современных известных русистов, которые активно способствовали становлению и углубленному изучению синтаксиса. Это работы Т.П. Ломтева, Н.Ю. Шведовой, О.И. Москальской, Г.А. Золотовой, А.В. Бондарко, Н.А. Слюсаревой, И.И. Ковтуновой, В.А. Белошапковой, Е.В. Падучевой, И.П. Распопова, Н.Д. Арутюновой, М.И. Черемисиной, А.М. Ломова, Е. Петрухиной и мн. др.

Г.А. Золотова в «Очерке функционального синтаксиса» (1973), следуя идеям своего учителя В.В. Виноградова и опираясь на принцип триединства - формы, значения и функции синтаксической единицы, представила новое решение проблемы словосочетания: она впервые связала критерии идентификации словосочетания как особой синтаксической единицы не только с разграничением присловных и неприсловных позиций, но и с функциональной классификацией синтаксем, а также соединила теорию предложения и классификацию моделей предложения с уровнем слова и уровнем коммуникативного типа текста. А уже в книге «Коммуникативные аспекты русского синтаксиса» (в соавторстве, 1982) концепция функционального синтаксиса превращается в концепцию коммуникативной грамматики.

Результаты синтаксического анализа позволили по-новому взглянуть на некоторые морфологические проблемы. На основании представленных аргументов в один узел соединены морфологические проблемы с проблемами конструктивного синтаксиса и синтаксиса текста. И это направление уже имеет последователей и активно развивается в лингвистике конца ХХ и начала XXI веков.

В последнее тридцатилетие ХХ века значительно продвинулось вперед изучение строя сложного предложения. Пристальное внимание ученых к семантико-структурным свойствам разных типов сложного предложения, к порядку расположения их частей, к соотношению видоизмененных форм сказуемых, к конструктивной роли его элементов, к интонации – все это позволило прийти к новому пониманию семантических и структурных свойств сложного предложения (Поспелов, Падучева, Распопов, Всеволодова, Черемисина, Ломов, Гусман Тирадо и др.).

В лингвистической традиции русистики ХХ века особо стоит отметить научно-педагогическую литературу, имеющую большую научную объяснительную силу и учитывающую ценный опыт лингвистических исследований - как отечественных, так и зарубежных ученых. В этом плане вклад ученых Московского университета неоспорим, и в первую очередь это работы видных ученых - Н.Ю. Шведовой, А.А. Реформатского, В.А. Белошапковой, Ю.В. Рождественского, К.В. Горшковой и др.

Итак, в результате серьезных исследований, в процессе которых одна концепция сменяла другую, по-новому были поставлены и решены многие синтаксические проблемы.

Таким образом, подводя итоги этой главы, следует, прежде всего, подчеркнуть, что русская лингвистическая наука в изучении грамматического строя языка проделала большой самостоятельный путь, и можно с уверенностью отметить ее позитивный вклад в мировую лингвистику.

Дата добавления: 2015-08-03