Сердечность Павла

Приветствуйте Прискиллу и Акилу, сотрудников моих во Христе Иисусе, - которые голову свою полагали за мою душу, которых не я один благодарю, но и все церкви из язычников, - и домашнюю их церковь. Приветствуйте возлюбленного моего Епенета, который есть начаток Ахаии для Христа. Приветствуйте Мариамь, которая много трудилась для нас. Приветствуйте Андроника и Юнию, сродников моих и узников со мною, прославившихся между Апостолами и прежде меня еще уверовавших во Христа. Приветствуйте Амплия, возлюбленного мне в Господе. Приветствуйте Урбана, сотрудника нашего во Христе, и Стахия, возлюбленного мне. Приветствуйте Апеллеса, испытанного во Христе. Приветствуйте верных из дома Аристовулова. Приветствуйте Иродиона, сродника Моего. Приветствуйте из домашних Паркисса тех, которые в Господе. Приветствуйте Трифену и Трифосу, трудящихся о Господе. Приветствуйте Перейду возлюбленную, которая много трудилась о Господе. Приветствуйте Руфа, избранного в Господе, и матерь его и мою. Приветствуйте Асинкрита, Флегонта, Ерма, Патрова, Ермия и других с ними братьев. Приветствуйте Филолога и Юлию, Нирея и сестру его, и Олимпана, и всех с ними святых. Приветствуйте друг друга с целованием святым. Приветствуют вас все церкви Христовы (16:3-16)

Павел продолжает изливать свою любовь и привязанность к множеству возлюбленных друзей и братьев по вере. Без сомнения, он мог бы перечислить намного больше людей, но он называет лишь тех, кто ему особенно близок и дорог. Он говорит о них, как о и Фиве, скорее не как наставник, а как друг в Христе.

Хотя Павел еще не был в Риме, он называет имена двадцати четырех человек - семнадцати мужчин и семи женщин - а также упоминает о многих, не называя их поименно, - домашних Паркисса и Аристовула. В этих стихах апостол перечисляет христиан, которых он знал и с которыми трудился, которым служил, и которые служили ему.

Первыми апостол приветствует Акилу и Прискиллу, мужа и жену, сотрудников Павла во Христе Иисусе. Они не были апостолами или пророками, но тем не менее были бесценными сотрудниками раннехристианской церкви.

Павел впервые встретил эту чету евреев-христиан во время своего первого посещения Коринфа, куда Прискилла и Акила бежали из Рима, когда все евреи были выселены из столицы императором Клавдием. Возможно, что Прискилла была язычницей и, как Павел, имела римское гражданство, Акила же был евреем, но они вместе подлежали изгнанию из Рима, хотя только один из них был евреем.

В те времена было принято, чтобы мужчины и женщины располагались в синагогах в разных местах, а мужчины к тому же занимали места в соответствии с их ремеслом или родом занятий. Наверно, Павел впервые встретил Акилу, когда посетил коринфскую синагогу. Тогда Акила и Прискилла, как и Павел, занимались изготовлением палаток, и Павел остановился в их доме, когда начал свое служение в Коринфе (Деян. 18:1-3). Об этой замечательной христианской супружеской паре шесть раз упоминается в Новом Завете, трижды это делает Лука в Деяниях и трижды Павел - в Послании к Римлянам, в 1 Кор. 16:19 и в 2 Тим. 4:19.

Интересно, что в четырех случаях из шести имя Прискиллы называется первым. В текстах этот факт никак не объясняется. Возможно, что в их семье она была лидером. Некоторые предполагают, что Прискилла могла занимать более высокое социальное положение. Однако ни одно из этих объяснений не кажется удовлетворительным, поскольку и Лука, и Павел располагают их имена и в таком, и в другом порядке.

Они были больше, чем просто сотрудниками Павла, за которого "голову свою полагали". Видимо, они не раз подвергали опасности свою жизнь, чтобы защитить жизнь Павла. Они не дали оборваться жизни и служению Павла, что позволило апостолу выполнить роль, отведенную ему в Божьем замысле. Не вызывает сомнений, что они самоотверженно служили и многим другим христианам, поскольку Павел говорит, что не он один благодарит их, но и все церкви из язычников. Где бы ни служила эта пара, она отдавала служению все силы и ко всем относилась без предубеждения.

Впоследствии Акила и Прискилла переехали из Коринфа в Ефес. Находясь там, они встретили молодого еврейского проповедника "именем Аполлос, родом из Александрии", который был "муж красноречивый и сведущий в Писаниях". Он не полностью понимал Благую весть и "был наставлен в начатках пути Господа... зная только крещение Иоанново... Услышавши его, Акила и Прискилла приняли его и точнее объяснили ему путь Господень" (Деян. 18:24-26).

После смерти Клавдия Акила и Прискилла возвратились в Рим, и когда Павел писал послание к римской церкви, они уже жили и служили в столице. К этому времени в Риме насчитывалось много верующих христиан, разбросанных, по-видимому, по всему городу. Одна из общин собиралась в домашней церкви Акилы и Прискиллы, и Павел приветствовал в своем послании всех верующих этой церкви.

Известный толкователь Уильям Хендриксен заметил:

"Во время своей миссионерской деятельности Павел имел множество коллег и сотрудников. Однако, когда возникала необходимость, он критиковал Петра (Гал. 2:11 и далее). Был момент, когда у Павла возникли острые разногласия с Варнавой, после чего они разошлись (Деян. 15:39). Павел воспротивился тому, чтобы Марк составил ему компанию (Деян. 15:38). Апостол собирался сделать внушение Еводию и Синтихию (Фил. 4:2). Димас оставил Павла (2 Тим. 4:10). И хотя Прискилла и Акила были в некотором смысле ближе к апостолу, чем все остальные, поскольку были его товарищами и по ремеслу, и по вере, как свидетельствует Новый Завет, между Павлом и этой парой всегда царило полное согласие!" ("Exposition of Paul's Epistle to the Romans" [Grand Rapids: Baker, 1981], стр. 503).

Затем Павел приветствует своего возлюбленного Епенета, "который есть начаток Ахаии для Христа". По-видимому, Павел особенно любил Епенета, потому что тот был начатком в Ахаии, имеется в виду провинция, называемая сейчас Малая Азия и соответствующая нынешней территории западной Турции. Павел говорит о Епенете с такой любовью, что вполне возможно он был первым пришедшим к Христу благодаря проповедям Павла, и апостол с любовью обучал его.

"Начаток" - перевод греческого "апархе", что буквально означает первый плод. Этот верующий - "начаток Ахаии", ставший первым в приношении язычников, которое Павел совершил для Господа (Рим. 15:16). Все эти годы Павел интересовался судьбой Епенета и был рад, что тот теперь член римской церкви.

"Приветствуйте Мариамь, - продолжает Павел, - которая много трудилась для нас". За исключением того, что Мариамь много трудилась для Римской церкви, мы ничего не знаем о ней, не знаем, откуда она, где и когда была обращена. "Копиао" ("много трудиться") означает работать до изнеможения. Сказанное в этом стихе наводит на мысль о том, что Павел мог не знать Мариамь лично, но знал о ее трудах из рассказов других людей, возможно, Акилы и Прискиллы. Из контекста ясно, что Мариамь некоторое время служила в римской церкви и могла участвовать в ее основании, самоотверженно трудясь над созданием и расширением христианской общины в столице империи.

Андроник и Юния находились в особых взаимоотношениях с Павлом. Поскольку Юния может быть женским именем, то вполне возможно, что эти двое были супругами. А поскольку многие из упомянутых в этой главе были евреями, слово "сродники" указывает не только на то, что они были евреи, но и на то, что Андроник и Юния вместе с Иродоином, Асоном и Сосипатром были родственниками Павла. Если это так, то Павел должен был ощущать особенную радость видя, что его сродники по плоти стали сродниками по духу.

Кроме того, что они были сродниками Павла, эти двое верующих были когда-то и узниками вместе с ним. Поскольку Павел часто попадал в тюрьму (см. 2 Кор. 11:23), они могли находиться вместе в заточении в различных местах. Учитывая то, что Андроник и Юния прославились между Апостолами, мы можем быть уверены, что они, как и Павел, пребывали в заключении за веру. Если в тюрьме они находились в одной или в соседних камерах, то это углубило и укрепило их личное и духовное родство.

Выражение "прославившихся между Апостолами" может иметь несколько значений. Очевидно, речь идет не о том, что Андроник и Юния были апостолами. Сам термин "апостол" означает "тот, кто послан" и поэтому применим к каждому верующему, которого Господь посылает на служение. По-видимому, речь идет о том, что Андроник и Юния прославились выполнением Господних дел, работая среди посвященных в апостолы, а возможно и под руководством таких людей, как Павел или Петр. Такое толкование сказанного согласуется с замечанием Павла о том, что эти двое прежде меня еще уверовали во Христа, то есть были обращены в христианство прежде, чем он. К моменту обращения Павла большинство верующих жили в Иерусалиме или недалеко от него, а некоторые из Двенадцати были руководящими в иерусалимской церкви. И если два сродника Павла были обращены до него, то скорее всего они жили в Иерусалиме и совершали свое выдающееся служение между Апостолами в этом городе.

Поскольку эти двое верующих были обращены до Павла, то вполне возможно, что они подвергались преследованиям с его стороны (тогда его звали Савлом). Его великую ненависть к церкви не остановило бы даже то, что они - его родственники. Их молитвы о его спасении, а может быть и их свидетельство могли содействовать тому, что в конце концов он покорился Спасителю. Если это так, то примирение Андроника и Юнии с Павлом после его прихода к Христу было еще более радостным.

Павел приветствовал Амплия, назвав его своим возлюбленным в Господе. И из исторических, и из археологических свидетельств известно, что имя Амплий было распространено среди рабов. А поскольку рабам не позволялось носить имена свободных людей, то этот возлюбленный друг Павла либо был рабом прежде, либо и оставался им. Многие рабы в высших домах имели такое имя, и поскольку Амплий находился тогда в Риме, вполне возможно, что он был среди верующих в кесаревом доме, о которых Павел говорит в послании к филиппинской церкви (Фил. 4:22).

В одних из самых первых христианских катакомб возле Рима имя Амплий по-прежнему можно разглядеть на одной замечательно украшенной могиле. Поскольку свободные римляне всегда имели три имени, тот факт, что на могильной табличке стоит лишь одно, - еще одно доказательство, что Амплий, о котором говорит Павел, был прежде, а возможно и оставался рабом. Но то, что могила была прекрасно убрана, указывает на большое уважение со стороны братьев верующий и на то, что и они, и Павел любили Амплия. И хотя строгое увещевание Иакова (Иак. 2:1-9) подтверждает, что были исключения, но как правило социальное и экономическое положение не имели большого значения в раннехристианской церкви. Что до преследований, то верующие подвергались опасностям и испытывали страдания, от которых богатство и положение не давали практически никакой защиты. Очевидно, что в римской церкви в самом деле не было ни "Иудея, ни язычника; нет раба, нет свободного; нет мужеского пола, ни женского", поскольку верующие искренне полагали, что все "одно во Христе Иисусе" (Гал. 3:28).

Следующие двое святых, которых приветствует Павел, - это Урбан и Стахий. Урбан - распространенное римское имя, что дает основание предположить, что носивший его был римским гражданином. Павел говорит о нем, как о сотруднике нашем во Христе, но не указывает, где и как он служил Богу. Местоимение "наш" может обозначать и сотрудника Павла, и сотрудника многих других людей, а может означать сотрудника Павла и римской церкви. В последнем случае Урбан должен был работать с Павлом в каком-то другом месте, а затем приехать в Рим и служить в местной церкви.

В отличие от имени Урбан, Стахий - редкое греческое имя, буквально означающее "колос пшеницы". Поскольку Павел называет Стахия возлюбленным, то их взаимоотношения были достаточно близкими, но об этом нам ничего не известно. Как упоминалось выше, многие из тех, кого приветствовал Павел, не были выдающимися служителями в раннехристианской церкви. Но этот факт обнаруживает глубокую и искреннюю любовь апостола к братьям верующим и в частности к сотрудникам, независимо от того, насколько важным было их служение с человеческой точки зрения.

Нам ничего не известно о взаимоотношениях Павла с Апеллесом и не ясно, были ли они знакомы лично. Но то ли из общения с этим человеком, то ли из заслуживающих доверие отзывов других людей Павел признавал Апеллеса человеком, испытанным во Христе. "Докимос" (испытанный) означает проверенный, надежный, слово употреблялось для характеристики драгоценных металлов, таких как золото и серебро, прошедших испытание на пробу. Независимо от того, каким было служение Апеллеса во Христе, он хорошо выполнил его.

Затем Павел приветствует группу верующих из дома Аристовулова. Не известны ни имена этих верных, ни сколько их было. Из того, что нет приветствия самому Аристовулу, можно заключить, что он не был христианином. В греческом оригинале приветствие передается "тем, которые Аристовуловы", а слово "дом" подразумевается. Ничего не сказано и о том, сколько людей из этого дома были христианами, были ли они членами семьи Аристовула или слугами.

Внимательно изучив историю Новозаветных времен, известный исследователь Библии Дж. Б. Лайтфут предположил, что Аристовул мог быть братом Ирода Агриппы I и внуком Ирода Великого. А если так, то он был очень близок к императору Клавдию. После смерти Аристовула его дом, включая жену, детей, рабов и имущество, стал собственностью императора, хотя и сохранил название дома Аристовулова. Поэтому вполне возможно, что группа верующих, о которой здесь идет речь, могла принадлежать императорскому дому.

Павел приветствует Ирод иона, сродника своего, который, как Андроник и Юния (ст. 7), был физическим родственником Павла, а значит евреем и духовным собратом в Христе. Имя Иродион указывает на какую-то связь с семьей Ирода и на возможную связь с домом Аристовуловым.

Как и Аристовул, Наркисс скорее всего не был верующим, но некоторые из его домашних пребывали в Господе.

Некоторые ученые, в том числе и Дж. Б. Лайтфут, полагают, что упомянутый здесь Наркисс, как и Аристовул, был тесно связан с императором Клавдием, будучи его секретарем. А поскольку все связи с императором осуществлялись через секретаря, то Наркисс чрезвычайно разбогател, получая многие взятки за предоставление допуска к императору или просто передачу ему писем. Итак, по крайней мере, в двух домах во дворце могли быть христиане. А если так, то эти верующие могли быть и среди святых "из Кесарева дома", от имени которых Павел, находившийся в заточении в Риме, передавал приветствие церкви в Филиппах (Фил. 4:22).

В ст. 12 Павел приветствует и хвалит трех женщин. Первые две - Трифена и Трифоса - могли быть сестрами-близнецами. Их имена можно перевести как "изящная" и "утонченная". Эти слова, возможно, характеризуют их жизнь до спасения, но в духовной жизни они настойчивые и верные труженицы. Павел говорит о них, как о трудящихся о Господе.

Не вызывает сомнений, что Персида была названа в честь своей родины - Персии. Она не только была возлюбленной, то есть любимой всеми, кто знал ее, но и "много потрудилась о Господе". Поскольку о Трифене и Трифосе говорится в настоящем времени, а о Персиде в прошедшем, то можно предположить, что первые две женщины моложе и более активны, а Персида уже немолодая святая, и самые деятельные годы ее жизни уже позади. Но все три женщины отличились своими трудами для Господа.

Павел отмечает Руфа, как избранного в Господе. "Эклектос" (выбор) буквально означает избранные. Апостол едва бы стал говорить о том, что Руф избран для спасения, поскольку как сказано ранее в Послании, каждому верующему предопределено быть подобным образу Божьего Сына (см. Рим. 8:29). В этом смысле каждый христианин избран в Христе "прежде создания мира" (Ефес. 1:4). Так что здесь, по-видимому, - указание на Руфа как на избранного в общепринятом смысле этого слова. Он был выдающимся христианином, известным своей любовью к Господу и работой для Него, и для Его народа.

Из Евангелия от Марка, которое было написано в Риме после того, как Павел написал послание к Римлянам, мы знаем, что Симон из Киринеи - города, расположенного на средиземноморском побережье северной Африки, - которого солдаты заставили нести крест Иисуса, был отцом Александра и Руфа (см. Марк 15:21). Марк не назвал бы имен Александра и Руфа, если бы они не были известны в Церкви (благодаря широкому распространению послания Павла в Рим) или, по крайней мере, не были бы известны в Риме. Поэтому ученые соглашаются с утверждением, что Руф, о котором упоминает Павел, был одним из сыновей Симона, который мог прийти к спасительной вере в Христа благодаря своей встрече с Ним, когда Он шел на Голгофу. Если это так, то скорее всего Симон умер к моменту написания послания к римской церкви, иначе Павел непременно поприветствовал бы и его. Если Симон - человек, которому выпала честь нести крест Иисуса и идти за Ним на Голгофу - стал верующим, то он был среди самых уважаемых людей раннехристианской церкви. Ясно, что жена Симона - мать Руфа - была верующей, и с уверенностью можно сказать, что и Александр был обращен, именно это дало Марку основание упомянуть его имя рядом с именем Руфа. Александр либо уже умер, либо его не было в то время в Риме, иначе Павел обязательно послал бы приветствие и ему.

То, что Павел приветствует "матерь его и мою" не означает, что Руф - родной брат Павла, но говорит о том, что мать Руфа опекала апостола, как своего сына. Симон и его семья, как и многие другие евреи, обращенные на Пятидесятницу или вскоре после нее, могли решить остаться в Иерусалиме, а значит имели возможность познакомиться и подружиться с Павлом во время его посещения этого города.

Павел не сообщает никаких дополнительных сведений об Асинкрите, Флегонте, Ерме, Патрове, Ермии. Он приветствует также и других с ними братьев, что указывает на то, что первые пять мужчин были руководящими одной из многих христианских групп Рима. И когда Павел в этом стихе говорит о братьях, то имеет в виду всех верующих, в том числе и женщин.

В ст. 15 Павел приветствует другую группу святых, выдающиеся члены и руководители которой - Филолог и Юлия, Нирей и его сестра. Здесь же он приветствует и Олимпана.

Исследования Уильяма Баркли проливают свет на то, кем же был один из упомянутых в этом прекрасном стихе людей. О Нирее Баркли пишет:

"В 95 году Р.Х. произошло событие, поразившее Рим. Двое выдающихся римских граждан были осуждены за принадлежность к христианской церкви. Эти осужденные были мужем и женой, мужа звали Флавий Клеменс, когда-то он был консулом Рима. Его жену звали Доматиллой, в ее жилах также текла благородная кровь, она была внучкой Веспасиана, бывшего императора, и племянницей Домициана, правившего тогда императора. Два сына Флавия Клеменса и Доматиллы были, фактически, преемниками императорской власти Домициана. Флавий был казнен, а Доматилла сослана на остров Понтия, где годы спустя Паула видела пещеру, где "она [Доматилла] терпела великую муку во имя Христа". А теперь внимание - камергера Флавия и Доматиллы звали Нирей. Возможно ли, чтобы раб содействовал обращению в христианство бывшего консула Флавия Клеменса и имевшей благородное происхождение Доматиллы? Конечно, все это, может быть, лишь праздные рассуждения, поскольку Нирей -распространенное имя, но с другой стороны это может быть и правдой" ("Letters to the Romans" [Philadelphia: Westminster, 1957], стр. 237).

Павел заканчивает этот раздел увещеванием: "Приветствуйте друг друга с целованием святым". Во времена Ветхого Завета было общепринято обнимать друзей и целовать их в лоб или щеку. Мужчин иногда целовали в бороду. В таких поцелуях не были ничего романтического, а тем более не было никакой эротики, однако в губы целовали редко, исключение составляли лишь супружеские пары. Как это принято и теперь, целовались родственники и близкие друзья, особенно при встрече после долгой разлуки или перед отъездом. Поцеловать человека, занимавшего высокое положение, означало показать свое уважение и почтение.

В церкви Нового Завета, на первых порах состоявшей, главным образом, из евреев, традиция целования сохранилась среди родственников и близких друзей. Поскольку многие новообращенные были отвергнуты своей кровной семьей, то духовное родство христиан приобретало особую важность и часто проявлялось в том, что стали называть святым целованием. Павел советует верующим в Риме практиковать это при приветствии друг друга.

Такой же совет он дает в конце обоих посланий в Коринф (1 Кор. 16:20; 2 Кор. 13:12) и в 1-ом послании к верующим в Фессалониках (1 Фес. 5:26). Проявление духовного родства имел в виду Петр, когда сказал: "Приветствуйте друг друга лобзанием любви" (1 Пет. 5:14).

После обращения Павла к пресвитерам из Ефеса, пришедшим на встречу с ним в Милит, где он остановился по пути в Иерусалим, апостол "преклонил колена свои и со всеми ими помолился. Тогда немалый плач был у всех, и, падая на выю Павла, целовали его, скорбя особенно от сказанного им слова, что они уже не увидят лица его" (Деян. 20:36-38).

Когда Иисус обедал в доме фарисея Симона, "женщина того города, которая была грешница", наверное блудница, пришла в дом и начала омывать, умащать миром и целовать ноги Иисуса. Видя это, Симон сказал себе: "Если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница". Рассказав притчу, Иисус обратился к Симону: "Видишь ли ты эту женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал; а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла. Ты целования Мне не дал; а она, с тех пор как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги" (см. Лук. 7:36-45). Иисус не только одобрил поступок женщины, но и напомнил Симону, что тот не поцеловал его при приветствии, Он полагал, что такой поцелуй был не только уместен, но и обязателен со стороны человека, принимающего уважаемого гостя.

Святой поцелуй, или поцелуй любви, существовал в раннехристианской церкви многие годы. Возможно, он постепенно исчез из-за того, что был испорчен чувственными отклонениями. Несколько столетий спустя он появился снова в виде литургического поцелуя, который однако имел чисто формальный, ритуальный смысл, а не личный или духовный.

И в наши дни существует опасность, что какие-то физические знаки любви будут неправильно истолкованы. Такая опасность существовала всегда и будет существовать до тех пор, пока не вернется Господь. Но если в любящих объятиях и святых поцелуях проявляется большой такт и они отражают настоящую, идущую от сердца любовь между христианами, то их не следует отвергать только из-за возможного непонимания со стороны других.

Павел приветствует также все церкви Христовы. Это приветствие, несомненно, относится к общинам, которые он недавно посетил. Из Нового Завета мы знаем, что в раннехристианской церкви существовали различия во взглядах даже среди духовных руководителей, включая и апостолов. Известны случаи фракционного разделение, такие как в коринфской церкви, но тогда, в отличие от сегодняшней церкви, не было ни различных конфессий, ни раскольнических групп в Теле правоверных. Просто существовали церкви Христовы, и верующие - евреи и язычники, богатые и бедные, знаменитые и неизвестные - радовались в Христе глубиной братского общения и сопричастности, недоступной для мирского понимания.

Но мир может видеть такие взаимоотношения между верующими, и Божий народ должен дать миру больше возможностей для этого. Господь сказал нам: "По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою" (Иоан. 13:35). Чтобы укрепить церковь и иметь влияние на мир, любовь должна быть искренней и чистой. По этой причине Павел сказал ранее: "Любовь да будет непритворна; отвращайтесь зла, прилепляйтесь к добру; будьте братолюбивы друг ко другу с нежностью; в почтительности друг друга предупреждайте... Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими. Будьте единомысленны между собою; не высокомудрствуйте, но последуйте смиренным; не мечтайте о себе" (Рим. 12:9-10,15-16).

Именно такая любовь была характерна для церкви в Ефесе, о которой Павел писал, что слышал "о вашей вере во Христа Иисуса и о любви ко всем святым" (Ефес. 1:15). Объединяя веру в Христа с любовью к братьям, Павел сказал и колосским верующим, что слышал "о вере вашей во Христа Иисуса и о любви ко всем святым" (Кол. 1:4; ср. ст. 8). Апостол мог сказать о фессалоникийской церкви, что "о братолюбии же нет нужды писать вам, ибо вы сами научены Богом любить друг друга" (1 Фес. 1:9).

Дата добавления: 2015-08-05