Глава 4. Австрия

Так-так-так... раз, два... Ага, кофточки есть. М-м-м-м... джинсы вот, футболки здесь... Где вон те зеленые шорты Сириуса? Так… в шкафу их нет.

— Сириус! — крикнула я, выглядывая из-за двери.

Он стоял внизу лестницы и нетерпеливо поглядывал на часы. Услышав меня, он поднял лицо вверх. Его глаза расширились от удивления, и он раскинул руки в немом шоке.

— Ты еще не собралась?!

Я только отмахнулась и опасливо покосилась на остальных друзей. Ремус тоже не отрывал взгляд от каминных часов.

— Ты свои зеленые шорты сложил?

— Они на мне! — выходя из-за перил и разводя руки, нетерпеливо отозвался он.

И действительно — они были на нем. Я стукнула себя по лбу — как можно было забыть?

— Гермиона, ты еще вчера вечером все три раза проверила. За ночь ничего не изменилось, поверь мне, — закатил глаза он, когда я скрылась в комнате.

— Герми, дорогая, давай быстрее, у нас портал на определенное время настроен, если ты забыла, — откровенно веселилась Лили.

Я не ответила ей ничего, только глубоко вздохнула и еще раз в уме пересчитала все вещи, которые мы брали с собой. Вроде все.

— Ноли, — позвала я домовика, — отнеси чемоданы вниз.

Кстати, за этот год Ноли стал взрослым эльфом или, как выразился Сириус, «самым обычным среднестатистическим эльфом». Помнится, он сам тогда был в шоке от своей фразы.

Я быстро спустилась в гостиную и села рядом с Лили.

— Все собрала? — смотря на меня смеющимися глазами, спросила она.

— А сама-то! — фыркнул Джеймс. — Кто вчера полночи считал все юбочки и кофточки, я что ли? — ехидно спросил он.

Лили зло стрельнула на него из-под ресниц, а я благодарно улыбнулась. Вот уж не подумала бы, что Джеймс будет меня защищать. Хотя, почему бы и нет, все его лучшие черты характера проявляются в подобных ситуациях.

— Перестаньте, дети мои! — на манер священника развел руки Ремус.

Мы все удивленно посмотрели на его серьезное лицо и заулыбались.

— Все, перестаньте, взяли чемоданы и за портал быстро! — привлек наше внимание Сириус, указывая на часы.

Я быстро вскочила с дивана и взяла его за руку. В другой руке он держал наши вещи. Ребята тоже взяли свои вещи, и подошли к нам. Я уже держала в руке старинный гребень для волос.

— Раз... — все тут же похватались за портал. — Два... — я сама сильно зажмурилась и прижалась к Сириусу. — Три, — объявил он, и нас тут же закружило в пространстве.

Буквально через несколько мгновений я уже стояла в темном переулке, который вел на мощеную улицу. Сириус сжал мою руку, тем самым, привлекая к себе внимание.

— Здесь даже воздух другой, — делая глубокий вдох, прошептал он.

— Австрийский, — согласилась я.

— О чем это вы там шепчетесь? — отвлек нас Джеймс, временно взял на себя роль гида.

— Сохатый, не разглагольствуй, а шевели конечностями в сторону отеля, — улыбаясь, махнул рукой в сторону улицы Сириус.

Джеймс картинно вздохнул и, с обиженным выражением лица, прошествовал мимо нас.

* * *

Вена оказалась еще лучше, чем мы думали. На маленьких улочках было так уютно и светло, что мы остались в городе еще на несколько дней, вместо того, чтобы поехать по стране, как планировали сначала.

После того, как мы объездили весь город, парни вытащили нас в Альпы — страсть Джеймса, который неоднократно бывал там с родителями. Летом здесь просто непередаваемо: чистый воздух, зелень, белые верхушки гор... Островок захватывающей мечты в океане реальности.

Мы остановились в небольшом деревянном пансионе. Целыми днями гуляли по окрестным горам и купались в прохладном горном озере с хрустальной водой. В зеркальной глади отражалась бездонная голубизна неба, и у меня захватывало дух от ощущения, что я являюсь частью этого сказочного мира. На озеро ходили только мы с Сириусом, уединяясь от остальных.

Когда я плыла, почти растворившись в ласковых водах озера, то обращала внимание только на плывущего рядом любимого мужчину. Теперь я точно знала, что глаза любимого всегда будут у меня ассоциироваться с этим озером. После купания мы грелись на солнышке, рассказывая друг другу самые сокровенные мечты, и, конечно, говорили о любви. Это было место, где мы были счастливы. Это были одни из самых счастливых часов в моей жизни.

Мы пробыли в этом раю всего лишь несколько дней, а потом (ума не приложу, как ему удалось разговорить местного повара, если взять в расчет то, что он не знает немецкого) Джеймс узнал, что если идти вверх по горам, то можно наткнуться на еще один пансион. И, как сказал Сохатый, «это просто чудный уголок», а потом добавил, что там более развит альпинизм. Мы все прекрасно поняли, что именно так привлекло Джеймса в тех горах.

Мы с Лили немного поворчали, но потом все же согласились туда ехать. Но, когда нам сказали, что придется добираться туда на лошади, Лили сразу же запротестовала, а я наоборот — обрадовалась. Мне всегда нравились лошади, и всегда хотелось научиться на них ездить.

Из нас всех нормально в седле держались только Сириус и Ремус. Лили, после того как призналась, что до жути боится лошадей, ехала вместе с Джеймсом, который сам не очень хорошо держался в седле.

У меня быстро получилось освоить верховую езду, и через нескольких дней поиска пансиона, я уже мчала Пегаса (так зовут мою лошадь) галопом, наперегонки с Сириусом. Он только заливисто смеялся на мои попытки его перегнать. А все из-за того, что я никак не могла сосредоточиться на гонках, все время отвлекаясь, то на Сириуса, глаза которого горели неподдельным огнем, когда он мчался на полям, то на местные пейзажи, от которых захватывало дух.

* * *

Солнце достигло зенита, было достаточно жарко, чтобы ехать дальше, и нам захотелось вновь сделать остановку и немного передохнуть. Мы все вместе расположились в прохладной тени. Ремус, который много читал про Австрию, указал на самый высокий пик. Он гордо возвышался среди других горных вершин, словно король среди своих подданных.

— Какой он высокий! — воскликнула Лили.

— Да, очень, — кивнул Рем. — В «Современной Австрии» говорится, что это наивысшая гора в стране, — протянул он, всматриваясь ввысь.

— Вы полезете на вершину? — уже предугадывая ответ, спросила я.

— Может быть, — оживился Джеймс. — Наверное, да. Кстати, у подножья этой горы и находиться наш пансион, — удовлетворенно кивнул он.

* * *

Солнце клонилось на запад, и жара, слава Мерлину, больше не донимала нас. Наконец мы пересекли долину и вступили на узкую извилистую тропу. Она показалась мне бесконечной.

Лошади двигались медленно, петляя среди сосен, поднимаясь все выше и выше в горы.

Наконец в просвете меж деревьев обнаружился очаровательный домик.

— Мы нашли его, Сириус! — закричал Джеймс, зная, что Сириус разделит его радость.

— Он, конечно, красивый, но я уже была согласна и на сарай, — устало протянула Лили.

Я весело засмеялась, искренне радуясь, что мы достигли своей цели. Я уже порядком устала после этих дней беспрерывного передвижения на лошадях. Конечно, ездить верхом очень большое удовольствие, но мышцы болят нещадно. Я потрепала Пегаса по гриве и осмотрелась вокруг: домик был похож на декорацию со своими деревянными ставенками и темными балками или даже на иллюстрацию в книге сказок.

Здесь вообще было такое впечатление, будто ты попал в другой век. На свежем воздухе расположились столики, на одном возвышался графин вина, за которым беседовали несколько путешественников.

Я удивилась тому, что здесь вообще были люди. Эта часть Альп, довольно изолированная, находилась вдалеке от главных дорог. Однако же и сюда добрались любители приключений, такие как наш Джеймс.

Мы все направились под соломенный навес, где было стойло для лошадей. Овса и воды в яслях было много, и я, довольно похлопав своего Пегаса, поспешила к друзьям, которые уже заходили в пансион. Так как черный ход был ближе, парни решили воспользоваться им, чтобы снова не обходить домик.

— Есть тут кто-нибудь, кто позаботится о посетителях? — громко спросил Джеймс.

Лили его отдернула и крикнула то же на немецком. Откуда-то из глубины домика откликнулся звонкий женский голос, и вскоре на пороге появилась его обладательница.

Симпатичная девушка лет шестнадцать, в длинные черные волосы вплетены ленты, а одежда больше напоминала прошлый век: белая блузка с широкими рукавами, черный бархатный корсет с плетением впереди и блинная черная юбка.

— Wie kann ich Ihnen helfen?(1) — мило улыбаясь, спросила она, стреляя в нас взглядом черных глаз.

Лили долго что-то объясняла ей на ломаном немецком, но, в конце концов, нас поселили в маленьких комнатках на втором этаже.

* * *

Я умылась, причесалась и решила вплести в волосы шелковые ленты, купленные у одного лавочника рядом с пансионом. Оглядев себя в зеркале, я счастливо улыбнулась и устремилась к выходу. В зеленом дворике стояла беседка, в которой накрыли стол. Она была увита плющом, и я невольно вспомнила, как мы с Сириусом несколько дней назад пили здесь кофе. Впрочем, это только называлось «пили кофе», на самом деле мы чуть ли не завалили друг друга на стол, а потом, смеясь, побежали в отель.

Вот уже два дня, как парни полезли на гору. Лили долго возмущалась, но ее никто не послушал, и они сделали так, как хотели. Тереза, та самая черноглазая девушка, вместе с нами переживала за парней, потому что, как мы заметили, Ремус начал пропадать по вечерам, а утром безумно смущался и отводил взгляд от широко улыбающейся девушки.

Я тихо хихикнула и, обогнув пансион, пошла по извилистой тропинке, протоптанной среди высоких сосен. Не один десяток лет ходили по ней те, кто специально шел сюда пообедать или выпить кофе.

Солнце клонилось к горизонту. Тени удлинились, и это придавало особое очарование горному пейзажу. Я зачарованно ступала по узкой тропинке. В глубоком ущелье уже заклубился вечерний туман, а над головой проплывало бесконечное небо.

Я остановилась, душой воспринимая окружающую красоту. Ни один, даже самый гениальный художник, не смог бы запечатлеть на полотне такую пленительность и величие природы. Мне страстно захотелось, чтобы еще кто-нибудь увидел сейчас это волшебство.

Я знала, только один человек способен разделить со мной полноту чувств.

Сириус.

Меня вдруг охватило такое щемящее чувство одиночества, что я больше не могла созерцать этот сказочный мир. Я повернула назад в сторону пансиона, и тут она почувствовала чье-то присутствие.

Послышались отдаленные шаги, и между соснами мелькнула тень, которая скрылась за поворотом петляющей тропинки.

Я насторожилась.

Мне совсем не хочется ни с кем разговаривать, потому что меня переполняют счастье и тоска одновременно.

Но, похоже, деваться было некуда, так как здесь проходила только одна тропинка. Я раздумывала, не повернуться ли мне спиной к прохожему. Тогда, возможно, он не остановится, а пройдет мимо. Но было уже поздно, силуэт мужчины маячил на последнем повороте. На какое-то мгновение он скрылся за деревьями подобно призрачной тени, и я подумала, что он просто привиделся мне. Но человек показался снова, и я остолбенела.

— Сириус! — счастливый крик сорвался с моих губ, и я бросилась в открытые объятья любимого. — Ты уже вернулся! Я так скучала! — крепко обнимая его, шептала я между поцелуями. — Боже... Боже, я больше никогда тебя не отпущу!

Он только счастливо улыбнулся и снова поцеловал меня. Он целовал нежно и любяще, но в то же время нетерпеливо и пылко. Он без слов говорил мне, как он соскучился.

— Ты позволишь мне украсть тебя? — прижимаясь своим лбом к моему, спросил он, счастливо улыбаясь.

— Только если ненадолго, — игриво прошептала я. — Потом я буду занята с моим любимым мужчиной.

Он отрывисто засмеялся и вновь посмотрел на меня своими глазами-озерами.

— Прости, но боюсь это надолго, — весело сказал он и взял меня за руку. — Я предупредил Джеймса, что нас может не быть несколько дней, так что пошли.

Он потянул удивленную меня за руку. Резко повернувшись, он притянул меня к себе и аппарировал.

Я пораженно начала оглядываться — мы стояли на какой-то крыше. Это явно не были Альпы... Потом мой взгляд упал на монументальное сооружение, величественно возвышавшееся над всем городом.

— Мы в Париже? — перевела взгляд с Эйфелевой башни на Сириуса я.

— Угумн, — широко улыбаясь, пробурчал он.

— Что мы здесь делаем? — снова спросила я.

— Наблюдаем закат, — легко описав круг рукой, ответил он.

Я повернулась, чтобы проследить за его взглядом и застыла от преставшей передо мной красоты: весь город окрасился в золотой цвет, а на горизонте горел заходящий полукруг солнца.

— Боже, как тут красиво... — благоговейно прошептала я.

Сириус подошел ко мне сзади и обнял за плечи, положив подбородок на одно из них.

— Да... — так же тихо ответил он.

Примерно минут пять мы стояли так, наблюдая, как огненный шар все больше скрывается из виду.

— Гермиона, — окликнул меня он.

Я с трудом оторвала взгляд от солнца и перевела его на Сириуса.

— Герми, это тебе, — сказал он, протягивая мне сложенный вдвое альбомный листок.

Я удивленно нахмурилась и развернула его. Из него сразу же что-то выпало. Я не обратила внимания, как Сириус поднял это, я смотрела на нарисованную девушку на листке.

Это была я: я в школьной форме бегала по снегу и весело смеялась. Рисунок не двигался, но в нем было больше жизни, чем в некоторых колдографиях.

— Это ты нарисовал!? — больше утверждала, чем спрашивала я.

Он кивнул и сделал то, чего я меньше всего ожидала.

Он церемонно опустился на одно колено и торжественно произнес:

— Гермиона Джейн Грейнджер, я люблю тебя, и жить без тебя не могу. Если ты согласишься выйти за меня замуж, я буду счастливейшим человеком на земле, — он подбросил на ладони что-то яркое и блестящее. — В знак моей вечной любви и серьезных намерений, пожалуйста, прими вот это кольцо.

Я потрясенно заморгала, пригляделась повнимательнее, но кольцо не исчезло. Это было ярко-красное пластмассовое колечко вроде тех, в которых щеголяют пятилетние девочки, дополняя их бабушкиным боа, теткиной шляпкой и мамиными туфлями на высоких каблуках.

Ярко-красное пластмассовое обручальное кольцо?

— Посмотрим, подойдет ли.

Сириус вновь завладел моей рукой и попытался надеть колечко на палец, но дальше первого сустава оно не лезло.

Тогда он склонил голову набок, оценивая результат, и усмехнулся.

— Отлично смотрится. Просто твой цвет! С размером, правда, промашка вышла... Ну да пустяки, отнесем к ювелиру, он подгонит...

Я не выдержала и прыснула. Передо мной был мой родной и любимый Сириус, выдумщик, фантазер и шутник... самый потрясающий мужчина на свете!

— Великий Мерлин, где ты это взял?

— Из детской хлопушки, — невозмутимо пояснил он. — Пришлось взорвать целую коробку, прежде чем попалось то, что нужно. Но для хорошего человека не жалко!

Сириус погладил мою руку, и на сей раз, голос его прозвучал серьезно:

— Я люблю тебя, Гермиона, и сделаю все на свете, чтобы мы всегда были вместе.

Меня немного затрясло от таких слов.

В горле застрял комок, и я сумела выговорить только:

— О Сириус...

______________

(1) Wie kann ich Ihnen helfen? — Чем я могу вам помочь?

19.03.2011

Дата добавления: 2015-08-05