Новая тварь

Как к месту у князя Жевахова пришлись слова апос-тола Павла: "Древнее

прошло, теперь все новое"... Но когда речь заходит о моем отце, предметом

обсуждений становилось непременно старое, а новое будто теряется или не

имеет значения.

В заметках об отце, ставших теперь известными, да и в тех, которые

передаются устно, обрастая попутно не-былицами, это особенно видно.

Вот Ковалевский. Беру его, потому что он все-таки сдержаннее других:

"Прежде его обычным занятием были пьянство, дебош, драки, отборная ругань.

Бывало, едет он за хлебом или за сеном в Тюмень, возвращается до-мой без

денег, пьяный, избитый и часто без лошадей.Такая жизнь продолжалась до

тридцати лет. Все это вре-мя среди односельчан он слыл за пьяного,

развратного человека.

Перемена с ним произошла внезапно. Он вдруг резко изменил свое

поведение. Сделался набожным, кротким, перестал пить, курить, начал бродить

по монастырям и святым местам".

Не спорю -- и пьянки, и ругань, и драки. Но только одно слово --

"обычно" -- и картина вырисовывается мерзостная. А что было рядом с этим? Да

и плохое -- было ли оно совершенно таким, каким его изображают?

Отец написал в "Житии...": "Все следят за тем, кто ищет спасения, как

за каким-нибудь разбойником, и все стремятся его осмеять".

Дьявол таится за левым плечом каждого. Ему оскор-бителен образ Божий в

лице человека. Охаять его -- ра-дость. Сделать хоть в глазах других дурным,

дурнее, чем на самом деле -- вечная цель.

У Ковыля-Бобыля читаем: "Начался новый период Распутинской жизни,

который можно бы назвать пере-ходным и подготовительным к будущим его

успехам. Григорий мало-помалу стал отставать от пьянства и сквернословия.

Как определяют это состояние его близ-кие, он "остепенился" и "задумался".

Вместе с тем он стал заботиться о некотором благообразии: начал умы-ваться,

носить более приличную одежду и пр. Во время молотьбы, когда домашние

смеялись над ним за его свя-тость, он воткнул вилы в ворох сена и, как был,

пошел по святым местам. С этим временем совпадают его хож-дения с кружкой

для сбора пожертвований для постро-ения храма и усиленные посещения

монастырей и вся-ческих святых мест. Односельчане изумлялись и не вери-ли в

искренность его, в это время в самые отдаленные монастыри он ходил пешком и

босой. Питался скудно, часто голодал, по прибытии в монастыри постился и

всячески изнурял себя. Вполне точные сведения гово-рят, что он в то время

носил тяжелые вериги, оставив-шие на его теле заметные рубцы.

Он водится с юродивыми, блаженненькими, всяки-ми Божьими людьми,

слушает их беседы, вникает во вкус духовных подвигов.

Особенно долго живет Григорий в Верхотурском мо-настыре

Екатеринбургской епархии. Здесь он вошел в близкие отношения со старцами и,

по его словам, мно-гому научился".

Здесь замечу только относительно вериг, которые отец носил какое-то

время, а потом прекратил, хотя иногда и прибегал к действиям такого рода.

Отец говорил: "С Богом никак не сговоришься". Ношение вериг и другие

подобные способы умерщвления плоти он как раз и называл "сговором с Богом".

Но повторял: "Конечно, кому как дано, тот так и спасается".

Дата добавления: 2015-08-05