Конгруэнтность на уровне идентичности

В этой главе нам предстоит убедиться в своей конгруэнтности как науровне идентичности, так и на уровне убеждений, чтобы у нас не оказалосьдвух различных частей, занимающих одно и то же пространство. Мы часто обнаруживаем, что после того, как человек прояснил своюличностную историю, в нем по-прежнему остается какая-то часть, которая развилась из прошлых убеждений. И хотя этих старых камней илишрамов здесь больше нет, ему по-прежнему необходимо интегрировать ту своючасть, которая выросла из импринта, охватывающего всю идентичность. Например, однажды я работал с женщиной, которая по всеобщему убеждениюбыла шизофреничкой. Несколько раз она была госпитализирована, и этот опытдостаточно ее травмировал. Я обнаружил весьма травмирующий ранний импринт вее жизни, нечто, о чем нельзя было говорить, что нельзя было признавать. Мыпровели реимпринтинг, и произошли очень действенные изменения. Она проделала весь путь до настоящего и почувствовала огромноеоблегчение, освободившись от этого импринта. Но несколько недель спустяначались очень интересные переживания. Она сказала, что появилось ощущениеочень глубокой неуместности, поскольку все линии поведения, все стороныидентичности, построенные вокруг раннего импринта, утратили всякий смысл.Женщина создала себе все эти защитные механизмы настолько основательно, чтодаже была готова попадать время от времени в психиатрическую больницу, чтобытолько сохранить их. Теперь же, оглянувшись на все это, она поняла, что онией больше не нужны. Женщина не знала, что делать со всем этим поведением и с этой частьюидентичности. Она выработала способ существования, который сейчас, похоже,был уже совершенно не нужен. Она не хотела возвращаться к своему старомусуществованию, чтобы получить ощущение цели, но по-прежнему должна былакак-то обходиться с той своей частью, у которой уже не было никакой цели.Сейчас она сама уже могла видеть, почему люди считали ее действиясумасшествием. Что же ей было делать? Она по-прежнему обладала этой своей частью, откоторой никуда не могла деться. Эти способности, этот образ действийпо-прежнему оставались частью ее идентичности. Вопрос заключался в том, какей интегрировать их в свое поведение, чтобы они были уместны для еенастоящего и будущего. Я предложил ей заняться поиском положительного в этой части, чтобы онамогла начать интегрировать ее в будущее. В дальнейшем я приведу описание демонстрации, где рассмотрю кое-что изтого, что мы проделали. Осуществление значительных изменений, решение проблемы, существовавшейдолгое время, также ввергает человека в новый кри - зис, в новый переход. И ее новое и старое "я" ие были скоординированы,не были еще интегрированы. Когда я впервые начал работать со своей матерью в тот период, когда оналечила рак, первое, на что я обратил внимание, была ее крайняянеконгруэнтность в отношении собственной личности. Весьма интереснозадуматься о метафорическом образе рака. Рак является какой-то частью вас, частью вашего тела, которая вдругвпадает в неистовство, выходит из под контроля. Это часть вас самого, но этои не часть вас. Часто при многих наших наиболее опасных заболеваниях, -- по крайнеймере тех, что на сегодняшний день считаются неизлечимыми, -- появляетсявопрос их отождествляемости с телом, что также связано с нашейидентичностью, в частности с иммунной системой. Иммунная система являетсячастью нашего тела, отвечающей за сохранение его тождественности самомусебе. Иммунная система отличает себя от не-себя, а затем избавляется оттого, что является не-собой. Такие заболевания, как артриты, рак, СПИД, даженекоторые виды сердечных заболеваний и диабет -- все являются результатомошибок иммунной системы. Иногда она не распознает в чужаке чужака; иногда же само наше телоначинает воспринимать в качестве чужака. Это бывает при артрите, туберкулезекожи или рассеянном склерозе. Иммунная система начинает "нападать" насуставы при артрите, на нервную систему при рассеянном склерозе и на самусебя при СПИДе. Как показывает мой опыт работы с людьми, страдающими такого роданедугами, в их психологических идентичностях часто происходит похожийконфликт. Несомненно, находясь в конфликте с самим собой, вы не можетемобилизовать все свои ресурсы на выздоровление. В случае моей матери это был весьма интересный конфликт. Рак началразвиваться, когда самый младший ее сын (последний из пяти) покинул дом. Онабыла матерью в течение более тридцати лет, и вдруг ей пришлось переходить вновое состояние, когда личность, исполняющая роль матери, должна прекратитьсвое существование. Какая-то часть ее идентичности была построена вокруг роли матери. И втечение всех этих лет она отдавала себя другим. Она поступилась собой ивесьма компетентно взяла на себя заботу о других, но какая-то ее частьсуществовала сама по себе и не имела возможности расти в течение многих лет. По мере того, как дети взрослели и у нее появлялось все больше временидля себя, она бралась нянчить детей, чтобы как-то занять это время. Онаопять заботилась о других. Образовался конфликт между той ее частью, котораязнала, что нужно делать, чтобы быть матерью, и той частью, которая хотелачто-то делать для себя. Она хотела путешествовать, посещать интересные места, иметь какие-тоувлечения. Проблемой было то, что эта идентичность матери, эта система убеждений,ориентированная на других, говорила, что ориентироваться на себя эгоистично,и не в этом ее миссия. Ее миссией была забота о других людях. Ориентированная на себя сторона была убеждена: "ориентироваться на" --значит стать мучеником. Это выражалось в постоянном позволении другим людямуправлять ее жизнью и в непозволении себе когда-либо делать то, что хочется. Когда человек подобным образом вступает в конфликт с самим собой,происходит очень интересная вещь: конфликт может разразиться от любоймелочи. Когда человек полностью конгруэнтен, в мире могут происходитьсовершенно невообразимые вещи, но он никогда не будет выведен из равновесия.Но находящийся в состоянии внутреннего конфликта может оказаться в стрессеот ничтожнейшего пустяка. Например, случайно сломав ноготь, он может разразиться в свой адрессамой жестокой бранью, и настроение будет на весь день испорчено. Стресс происходит не из-за какого-то внешнего события. Стресс, особенновызывающий заболевание, возникает из нашей реакции на происходящее вокруг. Поскольку такому человеку каждый раз приходится делать выбор из двухвзаимоисключающих вариантов: например, сделать что-то для себя или длядругих, -- то в случае любого выбора у него будет повод упрекнуть себя либов излишнем эгоизме, либо в неразумном альтруизме. Принимать решение -- это функция вашей идентичности. И когда естьконфликты, касающиеся того, кто вы на самом деле, ни один из вариантоввыбора не будет верным. Если вы делаете выбор в пользу одной стороны, тополучаете стресс с другой, и наоборот. И возникает ощущение, что вы вообщене способны принимать правильные решения. Ведя речь о том, что нужновырабатывать волю к жизни, необходимо иметь образ будущего, который согласо- вывался бы с вашей миссией. Но если при этом человек потерял интерес кжизни, если ему все равно, будет ли он жить долго или скоро умрет, то вкакую почву в таком случае вы собираетесь бросить свое семя? Переживаемый моей матерью конфликт в действительности уже не касалсяпрошлого. Он уже касался таких вопросов, как КТО Я ЕСТЬ? Какова моя миссия?Как их сделать частью себя, как заставить эти две идентичности действоватьсообща? Каждая из них старалась избавиться от другой, уничтожить другую.Поэтому нам сейчас предстоит заняться тем, каким образом научить отдельныечасти, конфликтующие убеждения, жить в гармонии. Как я сказал ранее, то, что выздоровление от смертельно опасной болезнимы называем "ремиссией", не является простым совпадением.

Дата добавления: 2015-07-24