Регулирование

Любая юридическая деятельность без надлежащим образом установленного порядка её осуществления представляется малоэффективной: велика вероятность столкновения со сложностью либо простотой достижения юридически значимого результата в зависимости от того, насколько регламентированы не только её содержание, но и порядок, форма, либо насколько недостаёт всестороннего регулирования.

Это позволяет выделять в праве два вектора, один из которых направлен на упорядочивание содержания регулируемого правом общественного отношения, а другой – на его форму, внешнее выражение, обеспечение движения и развития. В свою очередь в этой связи следует говорить о двух подсистемах структуры права – материальном и процессуальном праве. Следует согласиться с мнением Ю.А. Тихомирова, подчеркивающего значимость такого разделения, что «право – многомерное явление, и в его понимании можно обнаружить разные грани. Одна из них отражает сочетание правовых норм и, прежде всего, материальных и процессуальных. Но последним явно не повезло в отечественном правоведении, их недооценка приводит в современный период к слабой развитости процессуальных норм внутри закона, собственно процессуальных актов и соответствующих отраслей законодательства. Между тем острая необходимость в обеспечении действия закона, всех его норм и особенно в судебной защите прав и законных интересов граждан и организаций требует мощного развития юридического процесс, его видов, опосредующих их процессуальных норм. В повестке дня – формирование процессуального права»[155].

В этих словах очевидно подчеркнуты важность процессуально-правового регулирования и необходимость обозначения перспектив развития процессуального права.

Само восприятие категории «процессуальное право» разделяет исследователей в данной области на два лагеря: сторонников «узкого» подхода, сводящих юридический процесс к юрисдикционной и околосудебной деятельности[156], и сторонников «широкого» подхода, считающих, что процессуальные положения являются общим свойством права, в том числе и в неюрисдикционной деятельности[157].

Традиционно в качестве методологического обоснования широкого понимания процессуального права и юридического процесса в целом служит высказывание К.Маркса о том, что «материальное право имеет свои необходимые, присущие ему процессуальные формы… Один и тот же дух должен осуществлять судебный процесс и законы, ибо процесс есть только форма жизни закона, следовательно, проявление его внутренней жизни»[158].

Юридической предпосылкой широкого понимания процесса является необходимость совершенствования механизма правового регулирования, повышения его эффективности. М.И. Байтин и О.В. Яковенко подчёркивают, что «закон без процедуры его реализации можно сравнить с птицей без крыльев. В каждом подобном случае действие закона заранее затруднено или вообще сводится на нет»[159]. В.И. Каминская считает, что «в каждой отрасли права наряду с материальными нормами обязательно имеются нормы организационного и процедурного характера, которые можно считать процессуальными»[160].

Юридическая сцепка парных правовых категорий «материальное право-процессуальное право» представляется весьма перспективной связью в исследовании правового регулирования. В ней достаточно четко проявляется диалектика связи содержания и формы права. В частности, подчеркивается взаимная двусторонняя связь: самостоятельность двух рассматриваемых подразделений права условна, относительна и без взаимодействия каждое из них существовать не может. При всем научном успехе в попытках обоснования необходимости дальнейшего развития процессуальных форм, искусственное отделение процесса от содержания бессмысленно.

Отмечая разницу между реализацией материально-правовых и процедурно-процессуальных норм права, Ю.С. Решетов отмечает, что они представляют собой такие стороны механизма правореализации, которые воплощают субординационно-функциональные связи его компонентов. Функциональная зависимость, существующая между материально-правовыми и процедурно-процессуальными нормами, означает производность процедурно-процессуальной правореализующей деятельности от деятельности, составляющей содержание реализации материально-правовых норм. Потребность в реализации норм материального права обусловливает процедурно-процессуальную правореализующую деятельность[161].

Таким образом, на сегодняшний день можно констатировать отсутствие однозначно сложившегося восприятия категории «юридический процесс». Многообразие подходов к определению юридического процесса Е.Г. Лукьянова сводит к пяти основным направлениям, существующим в современной юридической науке. Данную категорию она определяет как:

а) юрисдикционную и иную охранительную деятельность органов правосудия, направленную на разрешение споров о праве и осуществление правового принуждения в рамках правосудия и в связи с ним;

б) юрисдикционную и иную охранительную деятельность уполномоченных органов государства и иных субъектов;

в) всю правоприменительную и правотворческую деятельность компетентных органов («организационные общественные отношения», складывающиеся в процессе правотворчества и правоприменения);

г) процесс реализации материально-правовых норм безотносительно к формам такой реализации (в данном случае трудно определить границу между материальными и процессуальными явлениями в праве);

д) любую юридическую деятельность государственных (и муниципальных – авт.) органов (правотворческая, правоприменительная, контрольная, учредительная, распорядительная)[162].

Исследуя функциональные положения права, можно сделать вывод о том, что реализация процедурно-процессуальных норм права не ограничивается юрисдикционной правоприменительной деятельностью, а распространяется и на иные правовые формы государственной деятельности. Функциональное взаимодействие государства и права проявляется также в деятельности, связанной с формированием, ликвидацией или преобразованием органов государства, должностных лиц, иных субъектов права, в организационно-исполнительной и контрольно-надзорной деятельности.

Действие процедурно-процессуальных правовых норм должно в той или иной степени затрагивать всю правотворческую и правоприменительную деятельность. Конечно, процедурно-процессуальная деятельность, существование которой связано с применением диспозиций правовых норм, отличается от деятельности, сопряженной с применением санкций правовых норм. Но эти различия едва ли можно отнести к их своеобразным признакам. Поэтому в юрисдикционной процедурно-процессуальной деятельности возможно усматривать лишь видовую разновидность реализации процедурно-процессуальных норм.

Порядок осуществления той или иной юридической деятельности субъектов не может быть эффективно реализован, во-первых, без определения вектора направления, стадий, временных и прочих условий; во-вторых, без выражения того или иного действия в юридических актах, сопровождающих процессуальную форму; в-третьих, без возможности контроля со стороны государства и общества. Интересы отдельных граждан, общества, государства и призвано обеспечить процессуально-правовое регулирование.

Соответственно данной позиции широкого понимания юридического процесса выделяются следующие виды юридического процесса:

учредительный – это специфическая деятельность уполномоченных органов и должностных лиц по реализации норм материального права, устанавливающих их правомочия по формированию, ликвидации или преобразованию органов государства, должностных лиц и иных субъектов права; правотворческий – это специфическая деятельность уполномоченных органов и должностных лиц, состоящая из системы действий по подготовке, утверждению и официальному оглашению нормативно-правовых актов; правоприменительный (комплекс, который по своему объёму является доминирующим в системе юридического процесса) – это специфическая деятельность уполномоченных органов и должностных лиц, по рассмотрению и разрешению самых различных индивидуальных дел, имеющих юридическое значение. Эта деятельность заключается в наделении одних субъектов правомочиями, в возложении на других юридических обязанностей, в разрешении споров о праве, в разбирательстве дел о правонарушениях, привлечении виновных к юридической ответственности; контрольный – это правовая форма деятельности государства, общественных организаций и должностных лиц, выражающаяся в совершении юридически значимых действий по наблюдению и проверке соответствия исполняемости и соблюдаемости подчинёнными субъектами нормативно-правовых предписаний и пресечении правонарушений[163].

К указанным видам может быть добавлен ещё один вид процесса – правореализационный, охватывающий помимо правоприменения иные формы реализации права, сопровождающиеся процессуально-правовым регулированием – исполнение, использование, соблюдение. В.А. Сапун, в частности, писал, что «правореализующая деятельность нередко требует особых процес­суально-процедурных форм - определенного регламентированного пра­вовыми нормами порядка, особых правил совершения правореализующих действий, индивидуальных актов реализации прав и обязанно­стей. Правореализующая деятельность, индивидуальные акты, связан­ные с исполнением юридических норм, близки к актам применения права»[164]. На процессуальном свойстве правореализационной деятельности делал акцент Ю.С. Решетов: «Характерная качественная определённость реализации норм права воплощается в том, что это правомерно-поведенческий, деятельностный процесс… Деятельность, реализующая нормы права, вплетается во всякий существенно значимый общественный процесс. Это не особая разновидность человеческой деятельности, вписанная в неё в качестве одной из структурных единиц наряду с экономической, социальной, политической, духовной деятельностью, а проведение в жизнь этими видами деятельности возведённой в закон воли»[165].

Следовательно, юридический процесс должен рассматриваться как последовательная смена каких либо правовых явлений, состояний, возникающих в жизни общества и вызываемых юридически значимыми действиями, совершаемыми носителями публичной власти, гражданами и юридическими лицами. Такое движение юридических явлений, переход из одного юридического состояния в другое происходит в ходе правового регулированиягосударством общественных отношений[166].

Чёткая процессуально-правовая регламентация призвана обеспечить эффективность реализации норм материального права. Как отмечал В.В. Лазарев, «роль процессуальных норм в обеспечении эффективности правоприменения состоит в том, чтобы существующие предпосылки обратить в средства эффективного правоприменения, со всей строгостью и определённостью указать наиболее целесообразный, экономичный, быстрый, безболезненный для интересов государства и граждан путь использования наличных факторов действительности в правоприменительной работе»[167].

Представляется весьма состоятельным мнение, что материальное право определяет во многом развитие процессуального права, а последнее, в свою очередь, обеспечивает реализацию первого[168]. Процессуально-правовые нормы, таким образом, служат своего рода необходимыми «юридическими проводниками» при совершении тех или иных правовых действий, направленных на удовлетворение интересов и потребностей субъектов.

В этой связи сама по себе «чистая процессуально-правовая форма», оторванная от содержания и не вмещающая в себя материальных положений, лишена смысла, поскольку «любоваться» процессуально-правовыми манипуляциями при осуществлении правового регулировании без цели осуществления интересов и удовлетворения потребностей было бы нелепо.

Однако и в обратном отношении «процессуальное право-материальное право» также возможно взаимодействие. Это положение наиболее характерно для англо-американской правовой семьи, где нормы материального права имеют второстепенное значение и могут формироваться в результате процессуальной деятельности по рассмотрению дела судом в виде прецедента. В данном случае логика рассуждений такова, что правильно построенный юридический процесс, которому следует правоприменительный и он же – правотворческий орган, не может не привести к правовому материальному результату в виде соответствующей нормы. Такой же механизм подчиненности и даже определённой вторичности норм материального права процессуальному порядку существует в учредительном процессе, применении права по аналогии.

Диалектическим «венцом» в раскрытии связи материального и процессуального права может стать положение о том, что оба рассматриваемых правовых среза являются философскими противоположностями, равнозначными, равноуровневыми, взаимовлияющими друг на друга. Процессуальность и материальность представляют собой единое свойство права регулировать со стороны формы и содержания общественные отношения[169].

В настоящее время в рамках материального права растёт число процессуальных норм, они более детально и полно регламентируют действия различных субъектов, что является отражением общих дифференционных и интеграционных процессов в праве. В свою очередь, данные процессы очень тесно связаны с межотраслевыми связями разных правовых образований (институтов, подотраслей, отраслей, подсистем). Названные процессы способствуют установлению и развитию данных связей[170]. Так, например, процессуальные правила, включённые в Семейный Кодекс РФ, не составляют специального раздела, не выделяются в комплекс, а содержатся практически во всех главах этого закона и рассчитаны на применение при судебном разбирательстве конкретных категорий семейных дел (о расторжении брака, установлении отцовства, взыскании алиментов и т.д.)[171].

Представляется, что процедурно-процессуальные подинституты, формируемые в отраслях материального права для организации отдельных правоотношений, более органично связаны с соответствующими материальными нормами, чем с процессуальными нормами институтов процессуально-правовых отраслей. Очевидно, что расширение процессуализации будет способствовать сближению, унификации, систематизации процессуальных норм[172].

Понимание связи материального, процессуального права и юридического процесса предполагает уяснение системности механизма процессуально-правового регулирования.

В этой связи Ю.А. Тихомиров считает, что «включение процессуальных норм в тексты статутных и тематических законов не исключает необходимости постепенного формирования общей отрасли – процессуального права»[173]. Задача состоит в научной разработке проблемы процессуальных норм применительно ко всем отраслям права, поскольку процессуальная форма присуща всякой деятельности по осуществлению материально-правовых норм. Регулятивная ценность права как такового не в последнюю очередь связана с процессуальным правом.

Как таковое процессуальное право в широком смысле слова представляется как регламентация процедурно-организационной деятельности субъектов права, включая процессуальные формы, процессуальное производство, процессуальные стадии и процессуальный режим[174]. И хотя нереальным будет предположение о возможном появлении единой гигантской по размеру отрасли – процессуального права, и даже вероятность возникновения единого судопроизводственного права представляется весьма проблематичной, в целом процессуальная подсистема, отдельные её элементы, в том числе и фрагментарные процессуально-правовые включения в сфере материального права, и собственно процессуально правовые отрасли, а также взаимосвязь процессуальных норм в системе права должны подлежать детальному изучению.

Как было отмечено выше, проблема единства правового регулирования, несомненно, касается и взаимодействия в реализации материально-правовых и процессуальных норм. Отсюда напрашивается предположение, что юридический процесс (процесс реализации материальной нормы права) может иметь место и без участия государственных органов, или органов местного самоуправления, или судебных и иных органов власти и управления.

Учитывая данное обстоятельство, рассматривая проблему взаимодействия материального и процессуального в праве сквозь систему средств правового регулирования, особое внимание следует уделить значению индивидуально-правовых средств, в частности, договору: очень многие правовые отношения оказываются урегулированными не законом или иным правовым актом, а договором сторон. Причем этот договор является столь же обязательным условием для сторон и для суда в случае возникновения спора, как и закон, а для его защиты будут использованы те же формы государственного принуждения. Договором могут быть урегулированы не только материальные, но и процессуальные отношения сторон. Например, в гражданско-правовом договоре стороны вправе предусмотреть процедуру (стадии, содержание) досудебного разрешения спора; предварительным договором может быть установлен порядок заключения основного договора; в договорах поручения, аренды и т. д. может быть урегулирован процесс уведомления о расторжении договора и т. п.

В связи с этим представляется, что юридический процесс в наиболее широком понимании может быть определён как деятельность государства, муниципальных образований, юридических и физических лиц, других субъектов юридических отношений по выработке правовых норм и приведению их в действие (надлежащее, в необходимых случаях, обеспеченное действиями других лиц и органов, контролируемое осуществление) в целях урегулирования жизни общества, обеспечения правопорядка, а в узком, практическом понимании, юридический процесс может быть представлен как совокупность совершаемых субъектами права в определённой последовательности связанных между собой юридически значимых действий, направленных в конечном итоге на нормативное регулирование какого-либо отношения или разрешение на основе норм материального права конкретного дела, и как совокупность возникающих на основе этих действий и в соответствии с процессуальными нормами правоотношений[175].

Процессуальная деятельность требует специфической правовой регламентации посредством процессуально-правовых норм, которые закрепляют процессуальные формы, необходимые для существования материального права[176], и образуют в своей совокупности сферу процессуального права. Соотношение норм процессуального и материального права также рассматривается сквозь призму соотношения формы и содержания. Процессуально-правовые нормы служат средством осуществления норм материального права. Особенности процессуального правового регулирования определяются преимущественно спецификой юридической техники и технологии, организационных условий в реализации норм материального права. Своеобразным является и предмет процессуального права, который включает в себя общественные отношения, возникающие в процессе реализации норм различных отраслей права[177]. При этом важнейшими особенностями процессуально-правовых норм в механизме правового регулирования является их казуистическая ориентированность, создание условий, ситуации, руководство к действию, обусловленные необходимостью осуществления юридической деятельности. В то время как материальные нормы права представляются объективными универсалиями, накладываемыми на возникшие фактические общественные отношения, приобретающими юридический характер. Иными словами, нормы материального права воспринимаются как данность при пассивном поведении субъекта, которому ничего не остается, кроме как применить готовую норму права к сложившейся ситуации; нормы процессуального права определяют сами действия субъекта, их продолжительность и т.п., и носят инструктивный характер, требуют активности, участия.

В литературе встречаются и иные мнения по поводу соотношения норм материального и процессуального права. Так, Р.В. Шагиева полагает, что под процессуально-правовыми понимаются такие нормы, которые упорядочивают объективно обособившиеся сложные формы правоприменительной деятельности, необходимые для организации других, чаще всего материально-правовых норм[178].

В.Н. Протасов полагает, что «к материальным следует относить также те процедурно-процессуальные нормы, которые регламентируют порядок реализации материальных регулятивных норм (диспозиций материальных норм). С точки зрения близости к исходной социальной структуре эти процедурные нормы даже «более материальны», чем материальные охранительные (например, уголовно-правовые)»[179]. Отсюда он делает вывод о том, что процессуальные нормы – всегда процедурные, а материальные – могут быть процедурными, а могут быть не связаны с процедурами[180].

Е.Г. Лукьянова полагает необходимым считать процессуальными нормами такие правовые нормы, которые представляют установленное государством общеобязательное правило поведения процедурного характера, регулирующее общественные отношения, складывающиеся в сфере юрисдикционной и иной охранительной деятельности уполномоченных субъектов[181], где бы они конструктивно ни находились, в материальной или процессуальной отрасли.

Данное положение вполне возможно рассматривать в качестве элемента внутрисистемного правового заимствования, направленного на комплексное правовое регулирование в целях оперативности реагирования и повышения его эффективности. В качестве примера можно привести мнение М.Ю. Челышева о том, «использование одних отраслевых правовых конструкций, приёмов, механизмов осуществляется с известной модификацией «чужеродной» отраслью. Так, из публичного права в частное приходит организационный элемент – юридические процедуры. Соответственно, в отдельных подразделения частного права происходит некоторая процессуализация (установление блоков процедурных, организационных норм). В частности, формирование различных юридических процедур характерно для того правового образования, которое иногда именуется корпоративным правом (совокупность норм о юридических лицах). Здесь имеют место различные юридические процедуры, закрепляемые соответствующими правовыми нормами, – реорганизации и ликвидации; связанные с управлением юридическим лицом (принятия решений тем или иным органом управления)»[182]. Хотя на этот счёт в литературе имеются и другие мнения[183].

Таким образом, подводя определённые итоги в исследовании соотношения материально-правового и процессуально-правового регулирования, можно сделать следующие выводы.

1. Взаимодействие материальных и процессуальных норм права, характеризующихся общей для них направленностью на реализацию потребностей и интересов, а также единством методов правового регулирования, является необходимым условием для достижения целей правового регулирования.

2. Комплексное материально-правовое и процессуально-правовое регулирование, сориентированное с эффективностью правового регулирования в целом, вполне логично предполагает наличие фрагментарно включённых в содержание институтов материального права процедурно-процессуальных положений. Такое проникновение способствует выработке в системе материального права относительно обособленных юридических процедур, обеспечивающих реализацию материально-правовых положений.

3. Представляется, что разработка проблемы взаимодействия материально-правового и процессуально-правового регулирования будет способствовать повышению эффективности правового регулирования при осуществлении правовых норм в целом, укреплению механизма защиты прав и свобод субъектов, надлежащему выполнению обязанностей.

4. На сегодняшний день наметилась тенденция по разворачиванию правового регулирования в область процессуальных отношений. Это связано с проводимой реформой законодательства в области судопроизводства, расширением правовой регламентации в отношении форм иной юридической деятельности. Осуществляется постепенная теоретическая разработка процессуальных понятий и закономерностей, значения процессуально-процедурных положений для правового регулирования. В этом немалое значение придаётся широкой трактовки понятия «юридический процесс», выходящей за рамки деятельности органов правосудия.

Дата добавления: 2015-07-20