Правда и реальность — феноменологический метод

С какой реальностью мы имеем дело в расстановках? Насколько «правдива» расстановка? Так как здесь у меня нет возможности обратиться к рассуждениям теории познания, я хотел бы пояснить некоторые основополагающие допущения по поводу реальности, правды и метода познания, которые лежат в основе семейных расстановок.

Реальность понимается как мир феноменов, то есть фактов, а также как наше понимание этих феноменов. Реальность «показывается» нам через наше восприятие, при помощи которого мы можем вступить в ней в отношения. В зависимости от «точки зрения» реальность, то есть то, что действует, может встречать нас очень по-разному. В расстановках мы наблюдаем заместителей, их движения, их слова, их эмоции и их воздействие на расстановку, клиента, группу, терапевта. Мы наблюдаем не саму семью, которая в большинстве случаев представлена только в лице клиента, и в нем только в крайне комплексных душевных взаимосвязях. Реальность семейной расстановки является реальностью расстановки.

Насколько достоверно она воспроизводит процессы в семье? Объективно, в смысле визави для наблюдателя есть только процесс самой расстановки, а не реальности семьи. Если бы не имелось отношения к семейной реальности клиента или оно было бы только случайным или придуманным, или социально сконструированным лишь в процессе расстановки, было бы сложно понять некоторые феномены расстановки. Основное внимание современных теорий познания очень сильно уделяется субъективному и социальному строению информации, но информация должна к чему-то относиться. Метод семейных расстановок исходит из того, что мир существует независимо от сознания, и он не поставляет нам заготовленную или только «субъективно произведенную» информацию, даже если он доступен нам только через наш опыт, и мы знаем, насколько сильно наблюдение влияет на наблюдаемое и определяет его. Поиск правды можно описать как «диалогический» процесс, в котором наблюдатель и наблюдаемая реальность привносят каждый что-то свое, отдельное, то, что в процессе восприятия объединяется друг с другом. В восприятии сливаются воедино событие, которого нет в наличии, и значение конструирующего понимания.

Так как же мы можем понимать отношение к реальности в расстановках?

Конечно же, не в том смысле, что расстановки как документальный фильм просто воспроизводят события и отношения в истории семьи (хотя отдельные слова или жесты, по мнению клиента, близки к документальному воспроизведению). Речь не идет о соответствии объективной реальности с нашей речью и познанием.

Правда в расстановках сравнима скорее с правдой театральной пьесы. Что-то в сжатом виде приходит в образах и в речи, и таким образом прежде скрытая реальность может войти в наш опыт. Это подобно правде в искусстве. Искусство в сжатом виде выносит на свет невидимое в реальности и придает этому форму и очертание.

Сам Берт Хеллингер, следуя за Хейдеггером, придерживается древнегреческого понятия правды, «aletheia», что значит «нескрытость». При помощи расстановок что-то из реальности системы отношений или событий выходит «на свет», что-то проявляется «в своей сути», но только в том виде, в каком мы можем воспринять это нашим сознанием с его предпосылками. Другими словами, подобно тому, как при распутывании криминального дела, мы ищем в расстановках события и взаимосвязи событий, которые ясны не с самого начала, а должны проявиться при помощи заместителей — с момента нахождения «улик» до прояснения. Только терапевты, хотя это звучит немного патетически, являются скорее «детективами любви».

Метод восприятия комплексной реальности является феноменологическим методом. В целом, феноменология означает восприятие и описание реальности в ее проявлении. В более широком философском смысле феноменология касается такого способа познания, при котором реальность позволяет себя познавать через способ своего проявления в своей структуре, в своей глубинной сущности, в смысле и бытии, в своем «логосе». В феноменологическом познании феномен и «логос» соединяются.

Если терапевт хочет действовать в расстановках феноменологически, будет недостаточно рассматривать только феномены. Необходимо, чтобы все наблюдатели, которые на самом деле смотрят, могли воспринять глубинную структуру феноменов и придали им смысл, то есть облекли их в слова, могли их описать, хотя бы образно. Нам трудно, по крайней мере, в душевной сфере, передать феноменологическое восприятие при помощи точных понятий, на что указывает частое использование кавычек в этой книге. Феноменологическое познание часто можно выразить только в образной и многозначной речи.

В большинстве социальных отношений — в том числе, зачастую в начале естественнонаучных исследований — нам приходится полагаться на феноменологическое познание. Когда мы наблюдаем, у нас есть критерии и нормы, при помощи которых мы исследуем реальность. Когда мы «вое-» принимаем, что-то проявляется в своей целостности. Мы «принимаем» что-то в себя. Возможно, у нас появляется «озарение». Или проявляется что-то поразительное, иногда как «вспышка» познания. Феноменологическое восприятие открывает нас для «неожиданного в ожидаемом», для того, «что заставляет нас прислушиваться и вздрагивать от неожиданности» (Бернард Вальдэнфельс (Bernhard Waldenfels)). В одном детективном романе я нашел такое описание этого (детективные романы являются находкой для иллюстрации феноменологического восприятия): «Некоторые идеи молниеносно выстреливают в голове. Неподготовлено и неожиданно, без предварительных ассоциаций» (Петрос Макарис (Petros Makaris)).

То, что с использованием феноменологического метода проявляется в расстановках, можно проверить только по его соответствию с информацией о семье и по его действию на клиента и его семью и по тому, что другие вдруг видят то, что раньше было невидимым. Мы не сможем пройти мимо того, чтобы не посмотреть на феномены, даже если мы знаем, насколько это рассмотрение подвержено выдумкам, ложным толкованиям и выводам, пустым ассоциациям, структурам и заблуждениям. Поэтому в работе с расстановками терапевт постоянно должен быть крайне сдержанным в своих представлениях, толковании и действиях, для того чтобы смогла проявиться важная для клиента реальность. Терапевту необходимо постоянно упражняться в бесстрашии, свободе от представлений, свободе от предрассудков и отсутствии намерений в отношении того, что проявится как реальность отношений.

Дата добавления: 2015-07-18