Слова признательности 1 страница

С

Я не могу назвать имена некоторых людей, которые помогли мне в поиске нужного материала для написания этой книги. В противном случае я бы поставил под угрозу саму их жизнь и возможность служить нашему Господу.

Особую благодарность хочу выразить Сао Вэну Лам, Ч, Ц, ЦМ, МЦ, ПЭ, ЦГ и СП за профессиональную информацию по китайской культуре, географии и языку. Мне пришлось долго и тщательно выверять китайское написание в соответствующей форме пиньин. Для этого я сверял различные варианты написания слов в мандаринском диалекте, кантонском, гонконгском, тайваньском и американизированном варианте написания китайских слов. Конечно, мое семидневное пребывание в Китае не сделало меня экспертом в этой области.

Даже специалисты иногда не достигают единого мнения относительно написания китайских слов. Поэтому мне часто приходилось звонить друзьям, чтобы получить самую исчерпывающую информацию по этому вопросу. Сердечно благодарю Сао Вэна (который даже прислал мне записи, чтобы я мог правильно произнести слова хотя бы в своей голове) и МЦ за быстрые и точные ответы на бесконечные вопросы по электронной почте. Вся благодарность за правильное написание принадлежит им, а ответственность за все остальное ложится на меня.

Спасибо Дорин Баттон за ее вклад в оформление первой рукописи. За использование соответствующего материала и технические советы спасибо Тому Дреснеру, Теду Уолкеру, Барри Арнольду, Бобу Мэддоксу, Диане Мейер, Джиму и Эрин Сеймур, а также Дагу Габберту и Диане Вавра. Спасибо Бонни Хиестанд и Пенни Дорси из «Eternal Perspective Ministries». Спасибо Кейти Норквист за проверку окончательной рукописи и ценные советы. И спасибо Джанет Альберс за отличную корректуру.

Спасибо моей жене Нэнси, моему лучшему другу, столько радости подарившей мне в жизни и терпеливо меня сносившей, когда я полностью уходил в свой проект. Я глубоко благодарен также моим дочерям, Карине и Энджи, которые помогают мне во всем, что я ни делаю. Я также благодарен моим будущим зятьям, Дану Франклину и Дану Стампу, двум благочестивым людям, которых Бог соединил с двумя благочестивыми женщинами. Да почтите вы Царя в том, как вы будете любить и вести за собой наших драгоценных дочерей. Я также хочу выразить признательность Мелиссе Ален, которая просила упомянуть ее имя в одной из моих книг.

Спасибо Рону Дичьянни за его картину «Возвращение домой» и Стиву Грину за песню с тем же названием. Оба этих произведения повествуют о мученике, который возвращается домой, на небеса. В каком-то смысле данная книга является третьей частью этой художественной трилогии. Я глубоко ценю сердце Рона Дичьянни, полностью преданного преследуемым христианам, за его готовность пожертвовать вместе со мной авторский гонорар с английского издания в пользу гонимой Церкви. Пока я писал книгу, я часто слушал не только песню Стива Грина «Возвращение домой», но и другое его произведение, «Верные», где постоянно повторяются торжествующие слова Тертуллиана, сказанные им еще во втором веке — «Кровь мучеников становится семенем Церкви».

Я почерпнул много интересной информации из книги Ч. X. Канга и Этель Нельсон — «Откровение Бытия: как истины Книги Бытие были обнаружены сокрытыми в китайском языке» (The Discovery of Genesis: How the Truths of Genesis Were Found Hidden in the Chinese Language). Я также извлек много интересного из книги «Понимание Китая» (Understanding China) и других книг, написанных китайскими авторами, включая «Тридцать лет в Красном доме: детские и юношеские воспоминания о коммунистическом Китае» (Thirty Years in a Red House: A Memoir of Childhood and Youth in Communist China), написанные Сяо Ди Чжу.

Я также использовал подлинные события, изложенные в следующих книгах: «Их кровью» (By Their Blood), «Китай: сокрытое чудо» (China: The Hidden Miracle), «Грядущее влияние Китая» (The Coming Influence of China); «Их кровь взывает» (Their Blood Cries Out). Я использовал разные биографии Хадсона Тейлора, а также журнал «Христианская история» (Christian History). Кое-какие сведения я почерпнул из публикаций «Голоса мучеников», «Библейской лиги», «Международного миссионерского братства» и «Ходатаев за Китай», а также из многочисленных газетных и периодических изданий, включая журнал «World» и материалы радиопередачи Чака Колсона «Break Point».

Занимаясь исследованием Китая, я «случайно» (по Провидению Божьему) прочитал рукопись отличного романа моего друга Дэвиса Банна «Великое разделение» (The Great Divide), который подтолкнул меня к более глубокому изучению явления Лаогай. Это исследование привело меня к описанию китайской тюрьмы.

Короче говоря, в данной книге я описал множество религиозных и политических моментов. И если я невольно оскорбил чьи-то чувства, приношу свои извинения, а также прошу понимания, а может, и открытости для восприятия чужой точки зрения.

Благодарю наших издателей в «Tyndale House Publishers», поддержавших видение этой книги. Сюда я отношу моего редактора, Кертиса Ландгрена, который тщательно проработал мою рукопись и предложил мне очень ценные советы. Благодарю также Яна Стоба, Бекки Несбитт, Даниэллу Крил- ли, Мэвис Сэндерс, Сью Лердал, Мэри Кили, Трэвиса Треше- ра, Джулию Хьюбер, Дэна Балоу и многих других, работавших с разными аспектами в процессе подготовки книги к изданию. Спасибо Кену Петерсону, сделавшему ценный вклад в идею этой истории еще прежде написания книги.

Особую благодарность хочу выразить Рону Биерсу, издателю «Tyndale House Publishers». Его энтузиазм относительно этой книги на каждом этапе пути и вдохновлял, и удивлял меня. Искренне признателен также Рону и издательству «Tyndale House» за их ревность по Христу, видение Его Царства и стремление довести до победного конца издание книги «Возвращение домой».

Я также являюсь должником верных молитвенных воинов, которые несли меня на руках молитвы все время, пока писалась и редактировалась книга «Возвращение домой». Если эта книга поможет людям сформироваться для вечности, их молитвы сыграют в этом решающую роль.

И, наконец, хочу отдать дань признательности и почтения моему верному Соратнику, Который всегда был рядом на протяжении долгих, а иногда и одиноких часов, проведенных за письменным столом. Он гоним тогда, когда гонят любого из Его последователей. Он принимает на Себя лично каждый акт непочтения, равно как и каждый акт доброты, оказанный Его ученикам. Спасибо Тебе, Царь Иисус, за Твою верность нам и каждому из наших страдающих братьев и сестер. Спасибо за обетование Царства, где будет владычествовать праведность и где радость будет воздухом, которым мы будем дышать. Пусть Твое Царство грядет быстрее — а пока да найдешь Ты нас верными во всем.

Слово от автора

Город, которому я дал название Пушан, — это вымышленное место, которое в действительности не существует. Насколько я знаю, в Китае вообще нет такого города. И даже если он есть, я никогда там не бывал и ничего о нем не знаю. Многие описываемые в книге события так или иначе произошли в действительности, но всю историю в целом я сочинил. Тем не менее я старался сделать ее как можно более подлинно и верно отражающей жизнь при помощи как можно большего числа подробностей. Почти все мои персонажи тоже вымышленные. Часть из них сочетает в себе качества некоторых реальных людей. Когда я представлял себе кого-то конкретно, я изменял его имя и обстоятельства жизни, чтобы определить его было невозможно.

На написание этой книги меня вдохновила картина Рона Дичьянни «Возвращение домой».

1

Три человека внимательно наблюдали за тем, как разворачивались конкретные события на противоположных концах Земли.

— Что происходит? — спросил первый, высокий человек со смуглой кожей.

— Не знаю, — ответил человек с длинными черными волосами. — Но колеса крутятся, не так ли?

— Похоже, все происходит синхронно, — заметил третий, невысокого роста и широкоплечий. — Вырисовывается определенная схема. Похоже, скоро произойдет нечто великое. И что-то иное прячется в тени. Оно стремится пожрать это великое до того, как оно родится.

— Две судьбы скоро пересекутся. Но никто из них не подозревает об этом.

Высокий человек повернулся к огромному дворцу в отдалении.

— Он ищет нужного человека для нужного времени. Наступило ли это время? Появился ли этот человек?

— Если да, то кто он? Или это оба человека? Мы видим намного яснее, чем они. Но даже наш разум слишком мал, чтобы понять все происходящее.

— Почва подготовлена, а семена были посеяны двадцать лет назад, — сказал широкоплечий человек. — Нет. Сто лет назад, как минимум. А теперь мы увидим, что либо эта лоза произведет добрые плоды, либо завянет и погибнет.

— В преддверии событий замерли не только два человека, — сказал длинноволосый, — но две семьи, возможно даже, две нации.

— И даже два мира.

— Потери могут быть колоссальными. Но и плоды будут неизмеримыми. — Его голос дрогнул.

— Мы будем внимательно наблюдать за тем, как нити будущего гобелена переплетутся вместе, чтобы создать картину... или разорваться?

— Мы не будем просто наблюдать. — Высокий человек протянул руки остальным двум, и те ответили крепким рукопожатием, от чего мускулы на их руках напряглись. Теперь они выглядели как воины.

— Ставки слишком высоки.

— Выше, чем они представляют. Выше, чем мы могли предполагать, когда сами ходили по этой Земле.

— Кому-то нужно делать неприятные звонки, — пробормотал Бен Филдинг, — но желающих я не вижу.

Он взял телефон со своего огромного письменного стола из красного дерева, стоявшего в дальнем углу застекленного офиса на тридцать девятом этаже башни корпоративного банковского центра. Стояло яркое сентябрьское утро, и Орегон в осеннюю пору был самым лучшим местом в мире, но у Бена было слишком много работы, и он не мог любоваться красотами пейзажа за окном.

— Даг? Нам нужно поговорить.

— Да, конечно, — ответил Даг Робертс из отдела продаж. — Что случилось?

— Сейчас у меня встреча с группой менеджеров. Возможно, на это у меня уйдет час. Когда закончу, позвоню. Будь на месте. Перед обедом у меня будет телефонная конференция, но много времени она не займет.

— Хорошо, Бен. Но о чем ты хочешь поговорить?

— Я позвоню, когда буду готов. — Бен после окончания разговора еще три секунды крепко сжимал трубку в руках. Наконец, он положил ее обратно.

Даг был его двоюродным братом, сыном сестры его матери. Они выросли на Восточном побережье, всего в нескольких милях друг от друга. Большую часть каникул и праздников они проводили вместе, борясь в снегу, или исследуя пляжи, или играя у костра в Пачиси¹. Это были дни... когда жизнь казалась простой, и когда было легко хранить друг другу верность.

Теперь они оба работали в Портленде, штат Орегон, на противоположном берегу моря, в крупной лидирующей многонациональной корпорации «Getz International». Пятнадцать лет назад, будучи начальником отдела, Бен предложил Дагу работу в отделе продаж, и тот с радостью согласился. Тогда они оба были молодыми и горячими.

У Дага был очень большой потенциал. Зачем Бен затащил Дага в компанию в то время? Когда-то он был для Бена находкой. А теперь стал обузой.

Тот факт, что у Дага была семья, еще больше усложнял проблему. По всей видимости, Бену в этом году придется уклониться от встреч с семьей на празднике. Даг загнал его в угол. Бен Филдинг ясно и недвусмысленно показал всем работникам — он не потерпит никакого непослушания и любимчиков у него нет.

— Мартин уже сидит в зале заседаний. — Голос секретаря по интеркому вернул Бена к действительности. — Они ждут вас.

— Уже иду.

Бен остановился у зеркала на задней стороне офисной двери, провел расческой по волосам, затем поправил шелковый галстук из Шанхая. Он направился к двери зала заседаний, глубоко вздохнул и точно рассчитанными движениями вошел в зал. Он шел энергичной походкой, но не торопливо. Держался прямо и улыбался, но не до оскала, — эту улыбку он долго тренировал перед зеркалом. Одетый в костюм от Армани со свободным итальянским покроем, Бен был воплощением стиля, стабильности и компетенции. В зале находилось восемь человек, и все глаза неотрывно смотрели на него.

— Привет, Бен, — сказал Мартин. — Мы говорим о том видении, которое ты озвучил десять лет назад, — успешные продажи в стране с населением в 1,2 миллиарда человек!

Вдруг с лица Мартина широкая улыбка исчезла:

— Вот Тревис и некоторые наши коллеги выразили в связи с этим определенную озабоченность.

Бен приподнял брови и посмотрел на Тревиса.

— Ситуация нестабильная, — сказал Тревис, не глядя на Бена, но всматриваясь в свой карманный компьютер. — Я не доверяю китайскому правительству.

— Китай никому запугать не удастся, — сказал Бен. — Вспомните историю с Гонконгом. И Макао. Они не позволят «иностранным дьяволам» контролировать свою судьбу. Они свое не отдадут.

— И то, что пока для них не свое, скоро будет принадлежать им, — заметил Тревис.

Бен пожал плечами:

— Повторю еще раз. Если какой-то нации предназначено определять будущее остального мира, то этой нацией будет не Америка. Ею будет Китай. И чем скорее мы все поймем это, тем лучше мы сможем использовать этот фактор.

— Ясно одно, — сказал Мартин, — на свете не существует другой компании, производящей полупроводники или микрочипы, которая имела бы такой же доступ в Пекин и Шанхай, как мы. С помощью Бена и Джеффри мы захватили огромный плацдарм в этой стране.

Мартин Гетц показал белые, ровные зубы в такой широкой улыбке, что она очаровала всех и каждого. Он был генеральным директором «Getz International». Его отец основал эту компанию в 1979 году, как раз накануне момента, когда компьютерная революция изменила весь мир.

- Хорошо, хорошо, ребята. Какие сведения с фабрики из Шанхая?

— Все показатели позитивные, — ответил Джеффри. — Производство постоянно растет. Социализм ослабил свою хватку, рабочие получают больше за свой труд, и в Китае появилась новая рабочая этика. С отсутствием маниакального беспокойства о безопасности и законов против загрязнения окружающей среды они за одну неделю производят столько, сколько нам удается произвести за месяц, причем требования их контроля качества намного выше.

— Вот этого я слышать не хочу, — сказал Джонни, откинувшись в кресле и театрально затыкая уши. — Есть некоторые вещи, о которых юристам знать не положено.

— Мы не можем навязать им американские стандарты, — сказал Бен. Эти слова он повторял, как мантру, на многих заседаниях совета. — И даже если бы могли, у нас нет на это прав. Но наивысшие стандарты качества мы можем потребовать. И в результате получаем потрясающие результаты. Это умные, сообразительные люди, стремящиеся работать. Они ничего не знают о профсоюзах, потому что рады получать заработанное, покупать холодильники, телевизоры и, может быть, даже компьютеры.

Уверенный голос Бена завладел вниманием всех присутствующих. Он умел привлекать к себе людей. Мартин был боссом, но Бен был мозгом и энергией компании. И все это знали.

— Китай по-прежнему наш самый растущий рынок? — спросил Мартин.

— Через несколько лет они станут самым крупным нашим потребителем. Точка. Экономика Китая развивается бешеными темпами, и за следующие десять лет сотни миллионов семей захотят иметь собственные компьютеры и десятки других электронных и бытовых приборов. Дейтон собирает сетевые адаптеры в Мексике. Они напрямую везут их на наши совместные предприятия в Китае, минуя все торговые ограничения в стране. В результате стоимость конечного продукта понижается и становится доступной для большего количества людей. У «Getz International» в Китае много преимуществ, и мы получаем прибыль снова, когда эта продукция возвращается к нам по мизерной цене, а мы продаем ее через традиционные системы распространения. Голова у наших конкурентов скоро пойдет кругом. За следующие несколько лет они потерпят полный крах.

— И никогда нас не догонят, — сказал Мартин, снова расплываясь в улыбке.

— Хотелось бы мне иметь такую же уверенность, — сказал Тревис. — Но мне кажется, что мы ходим по минному полю. Экономика нестабильная. Проблемы прав человека, чрезмерные застройки в Шанхае... не говоря уже о способности Пекина перекрыть кислород любому и по любой причине.

— Это капиталисты и коммунисты тешат друг друга, — сказал Бен. — Конечно, в стране имеются определенные проблемы. Они прекрасно понимают, что государственные предприятия неэффективны, банки разоряются, а экология в ужасающем состоянии. Там действительно много ошибок и беспорядка, но они очень быстро учатся. Я говорю об этом со времени моей первой поездки в Пекин. Китай — это наше будущее, друзья. Он предлагает нам самое выгодное и эффективное партнерство на всей планете. И это самый перспективный и привлекательный рынок, который скоро станет явью.

— Ты только сделай так, чтобы они в нас нуждались, Бен, — сказал Мартин. — И ты, Джеффри. Нельзя, чтобы им в голову пришла мысль о возможности справиться с таким производством самостоятельно.

— Ну конечно, такие мысли у них есть, — сказал Бен. — Они очень быстро внедряются в американскую и японскую технологию, причем способны имитировать, как никто другой. Дайте им с десяток лет, и они станут еще лучше. И со временем они будут нашими самыми опасными конкурентами. Нам придется напрячь все силы, чтобы не отставать. Но пока мы на коне. Россия не справилась со свободным предпринимательством, но эти люди смогут. Их рабочая этика становится сильнее с каждым днем, а наша слабеет. Пройдет лет шесть или восемь, и они оставят Америку далеко позади себя.

Мартин посмотрел на Бена с нескрываемым восхищением:

— Десять лет назад ты сказал, что сможешь заработать для нас миллионы долларов, если мы позволим тебе изучать мандаринский² язык за счет компании, и тогда я подумал, что ты сошел с ума. Но у тебя все получилось. Действительно, все получилось! Они нам доверяют — особенно тебе и Джеффри. Ты говоришь на их языке, знаешь их культуру. И в этом наша сила. — Мартин встал. — И я хочу, чтобы мы еще больше стали наращивать эту силу. Пару месяцев назад в Чикаго я посетил исследовательский центр, изучающий феномен пятисот самых успешных людей из списков журнала «Fortune», и с тех пор мне не дает покоя одна мысль.

Мартин огляделся в комнате так, как всегда делал перед озвучиванием идеи, которой он особенно гордился. Несколько человек, включая Бена, напрягли свое внимание. Никто не мог знать, что приготовил для них Мартин.

— Я хочу послать Бена или Джеффри месяца на полтора пожить среди китайцев и просто пообщаться с обычными жителями — с теми, кто, может быть, работает на наших заводах, а возможно, и покупает нашу продукцию. Бен, помнишь своего соседа по общежитию в Гарварде, когда ты учился в колледже? Он ведь живет в Китае, не так ли? Он, кажется, преподаватель?

Бен кивнул. В его памяти всплыло моложавое лицо Ли Цюаня вместе с болезненными воспоминаниями. Как это было похоже на Мартина — вот так обрушить на него что-нибудь неожиданное в присутствии других людей. И когда он задумался над этой идеей, он понял, что в действительности в ней нет ничего хорошего. С тех пор, как они виделись с Цюанем, прошло двадцать лет...

— Нужно вникнуть в психологию обычного потребителя, чтобы помочь улучшить стратегию наших продаж и увеличить возможности рекламных кампаний в Китае, о которых говорит наш маркетинговый отдел. Эта поездка будет отличным рекламным ходом для обеих стран. Мы станем компанией, которая отправляет говорящего на китайском языке VIP-менеджера пожить среди местных жителей, посмотреть, что это за люди, и узнать их истинные потребности. Все это будет делаться с позиции «мы заботимся о простом человеке». Этот шаг произведет впечатление на китайцев, на наш совет, на акционеров — на всех. Великолепная возможность повысить репутацию «Гетца». Рекламный потенциал этой идеи неисчерпаем. Бен или Джеффри могут создать рекламный ролик для прайм-тайм показа, где китайский парень будет радостно улыбаться в обнимку со своим новым компьютером!

Другие члены команды менеджеров посмотрели друг на друга, чтобы понять, куда дует ветер. Затем все дружно посмотрели на Бена. Он колебался. Когда Мартину чего-то очень сильно хотелось, это обязательно должно было произойти. Лучше поддержать его и выглядеть радостным и уверенным. Все кивали головами.

— Ну, как бы то ни было, подробнее об этом потом, — сказал Мартин. — Давайте вернемся к распорядку дня. Наша прибыль в третьем квартале может взлететь вверх. Когда об этом узнают на Уолл-Стрит, будет много шума. А теперь приготовьтесь, господа. Ваша доля прибыли за одну ночь может повыситься на десять процентов.

Часом позже Бен вышел из зала заседаний, радостно прощаясь с коллегами и чувствуя, как по телу разливается тепло соревновательного адреналина. Выйдя из зала, он увидел Дага Робертса, стоящего у ксерокса. У него внутри все сжалось. Он посмотрел на часы.

Через шесть минут телефонная конференция.

— Даг, — сказал он, — нашу встречу придется отложить до понедельника. В моем офисе в 7:30.

— Да, конечно. Но что мы с тобой...

— В 7:30 в понедельник. В моем офисе. У меня сейчас телефонная конференция.

Бен миновал своего секретаря, Джен, и вошел в кабинет. Он закрыл за собой дверь и тяжело опустился на бархатный диван для посетителей.

До момента, когда их линии жизни разошлись в разные стороны, Даг был не просто членом семьи, он был близким другом. Бен знал, что больше так думать о нем нельзя. И если бы Бен и дальше продолжал считать Дага своим другом, он бы... но нет, он больше так не считает.

Неужели это и есть тот день, в который я умру?

Ли Цюань задал себе знакомый вопрос, стирая ладонью с лица остатки сна. Почему он не может быть таким же смелым, какими были его отец и дед?

Он зажег свечу и посмотрел на спящую Чань Миньхуа, такую тонкую и хрупкую. «Миньхуа» значит «яркий цветок». Для Ли Цюаня она и была такой, и даже больше.

Заставив себя встать с тонкой подстилки, которую он использовал в качестве постели, Цюань прошел босиком по холодному цементному полу к детской кроватке, стоявшей в полутора метрах от их постели. Он встал на колени перед восьмилетним Ли Шэнем, уткнувшись лбом в голову своего единственного сына. Он прикоснулся к толстеньким ручкам ребенка, затем приложил палец к его пухлым губам. Как крошечная Минь могла родить такого упитанного и сбитого мальчика?

Неужели это и есть тот день, в который я умру?

Он задавал себе этот вопрос с тех пор, когда ему исполнилось столько же, сколько было сейчас его сыну. Каждый день ответ был отрицательным. Но его отец всегда учил его: «Однажды ты получишь утвердительный ответ, но к этому дню ты должен быть готов».

Его прадедушку, Ли Маньчу, обезглавили именно в воскресенье. Его отец, Ли Тун, умер в тюрьме от побоев тоже в воскресенье. И сегодня тоже стояло воскресенье, холодное предрассветное время в Пушане.

— Уже пора? — прошептала Минь, и ее голос был, как легкое перышко, падающее на тонкий шелк. В ее карих глазах танцевал отблеск свечи, и она выглядела точно так же, как десять лет назад на их свадьбе в Шанхае.

Цюань поцеловал ее в нежный лоб и устыдился того, что он, бедный и скромный человек, был ее недостоин. Сегодня ночью он снова видел во сне, как держит ее в руках, всю израненную, — и сквозь его пальцы красной струйкой крови в темном дожде из нее вытекала жизнь.

Они двигались быстро, молча, исполняя свой воскресный ритуал двух часов ночи — Минь разбудила Ли Шэня, дала ему маленькую миску с клейким рисом и, пока он ел, зевая, поддерживала его.

Цюань завернулся в серое одеяло и залез в свою темно-синюю парку. Засунув сто пятьдесят юаней в карман брюк, он вышел наружу и прикрепил к велосипеду узел с одеялом. Он дважды проверил все узлы и крепления. Вскоре вышла Минь с сонным Шэнем, и куртки на них топорщились, как надутые подушки.

Цюань посадил Шэня на сиденье перед собой. Мальчик положил руки на руль и закрыл глаза. Он засыпал, и голова его подергивалась. В лицо дул колючий ветер, и Цюань посмотрел, как ущербная луна отбрасывает тени на спящие рисовые поля. Лучше бы луны совсем не было — ее свет делал их поездку еще более опасной. Всем удобствам он предпочитал безопасность.

Дорога из замерзшей грязи извивалась между голыми холмами. Но даже здесь, в десяти километрах от Пушана, в ветре носилась неестественная серебристая пыль. Он почувствовал ее скрежет во рту и сплюнул. На секунду воздух стал, как Божий, чистый и свежий, но потом дым работающих фабрик снова окружил его.

Цюань подскакивал на рытвинах, крепко прижимаясь к Ли Шэню. Увидев впереди тени, он инстинктивно стал репетировать. «Наш сын болен, — сказал он ветру. — Мы едем к другу за лекарствами».

Что это, неужели проблеск света за густыми кустами и мертвыми листьями? Может, это полицейский с фонарем в руках? Он задержал дыхание, и в уголках глаз стало холодно.

Нет. Это дорожные столбы отбрасывали тени. Ли Цюань опустил голову, всей душой желая быть смелым, чтобы не нашептывать ложь ветру.

Они молчали, чтобы нарушенная тишина снова не обманула их, как раньше.

Через четыре километра на небе появились темные тучи, словно у художника вдруг изменилось настроение, и он поменял цвет красок на холсте. Луна спряталась от надвигавшегося шторма. По пути домой они попадут под дождь, подумал Цюань. Наверное, это к лучшему — любопытные глаза в такую погоду оставались дома.

— Потише, — сказал он Минь, в то время как они вслепую пробирались вперед, повсюду натыкаясь на рытвины. Небо теперь было таким низким, что касалось их лиц.

После семи километров он увидел белые клочья дыма, поднимавшегося из трубы. Приятное зрелище. Однако если он видел дым, то видели и другие. Он затолкал чувство страха в пустоту, ощущавшуюся внутри.

Они слезли с велосипедов и быстро завели их за дом Хо Линя, стараясь не шуметь. Они поставили их в тень рядом с курятником. Цюань провел рукой по другим велосипедам, пересчитывая их. Четырнадцать.

Он подошел к задней двери, зная, что пути назад нет. Начиная с этого момента не может быть никаких оправданий тому, что ночью они находятся вне дома.

Дверь открылась.

— Ni hao! — сказал Цюань. — Как дела?

— Ping ап — мир вам! — ответил старый Линь Хо, и в свете свечи детская улыбка растянула его старую, грубую кожу. Он показал рукой на два больших чайника, окруженных заботой его жены, тети Мэй, которую мать Цюаня всегда называла «пятая сестра». Мэй приветливо улыбнулась, напомнив ему его мать. Она склонила голову. Цюань хотел чаю, но поскольку они с Минь и Шэнем, по-видимому, приехали последними, он подтолкнул их вперед.

Цюань кивнул и ответил улыбкой еще двадцати присутствующим, особенно тем трем, что сидели в задних рядах. Жаль, что ответные улыбки были натянутыми и нервозными. Семья Ли сидела на скамейках без спинки, в куртках, тесно прижавшись друг к другу для тепла.

Унылый люминесцентный свет придавал спартанскому однокомнатному домику мистический вид. Дом был пустым — кроме скамеек, нескольких стульев, кровати и одного пышного карликового можжевельника в горшке, которому Мэй умудрялась сохранить жизнь. Когда церковь была меньше, и их было десять человек, они садились в кружок, но теперь они образовали четыре маленьких ряда, и последние сидели рядом с краем постели.

Чжоу Цзинь встал, его веки были тяжелыми, но взгляд острым. Верхние губы у него выдавались вперед в желтой улыбке, и эта улыбка отличала его от остальных, настороженных и подозрительных представителей из поколения Мао. Поток воздуха в комнате пошевелил тонкие волосы Чжоу Цзиня, пробежал по комнате, а затем вылетел из уст старика.

— Господь, мы благодарим Тебя за Твои обильные благословения.

— Спасибо Тебе, — пробормотал кто-то.

— Спасибо, — сказала Минь. В комнате послышался шепот воздававшихся благодарений.

Инь Чунь, жена Цзиня, осторожно передала ему сокровище, завернутое в ткань. Он нежно развернул его. Легкими прикосновениями он переворачивал страницы, а затем прочитал:

Верою Авраам повиновался призванию идти в страну, которую имел получить в наследие, и пошел, не зная, куда идет. Верою обитал он на земле обетованной, как на чужой, и жил в шатрах с Исааком и Иаковом, сонаследниками того же обетования; ибо он ожидал города, имеющего основание, которого художник и строитель Бог.

Это был любимый отрывок отца Цюаня, Ли Туна. Он помнил лицо старого отца и радостный взгляд в его жаждущих глазах, когда он начинал читать эти стихи. Цюань также помнил, как он стыдился невежественности родителей, таких необразованных и наивных. Он съежился на стуле, и радость от услышанных слов исчезла при воспоминаниях о его грехах.

Все сии умерли в вере, не получив обетований, а только издали видели оные, и радовались, и говорили о себе, что они странники и пришельцы на земле; ибо те, которые так говорят, показывают, что они ищут отечества. И если бы они в мыслях имели то отечество, из которого вышли, то имели бы время возвратиться; но они стремились к лучшему, то есть к небесному; посему и Бог не стыдится их, называя Себя их Богом: ибо Он приготовил им город.

Древние слова Библии наполнили сердце Цюаня сладостью и печалью.

— Этот мир — не наш дом, — прошептал Чжоу Цзинь своей пастве. Все наклонились к нему, чтобы лучше слышать, как жаждущие люди склоняются к источнику воды, чтобы напиться.

— Иисус говорит: «В доме Отца Моего обителей много. А если бы не так, Я сказал бы вам: Я иду приготовить место вам. И когда пойду и приготовлю вам место, приду опять и возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я».

Дата добавления: 2015-07-11