ПЕРИОД 1635 - 1643 годов. 4 страница

К аби носили треуголку, которая приобрела столько разновидностей, что некоторые почти потеряли первоначальную форму. Особенно характерной была фетровая черная треуголка с высоко поднятыми задними полями, образовывавшими над головой нечто вроде расклешенных фалд (рис. 78: 3; рис. 79: 10).

Во Франции носили также и другие английские верхние одежды, такие, как редингот, роклер (рис. 84: 2, 3).

Моделирование аби мож­но производить как на основе пиджака, так и на основе фрака. В последнем случае изменения следующие: к шву юбки спинки со стороны бочка прибавить 10—12 см. Фалды спереди внизу не скругляются, а остаются с тупым углом и вместе с линией полочки мягко сходят на нет к спинке. Припуск для застежки не нужен. Тальевая вытачка на полочке уменьшается. Две трети ее глубины распределяем в швы бочка, одну треть застрачиваем, предварительно изменив ее направление. Линию плеча и горловины оставляем без изменений. Глубину проймы уменьшаем на 1,5—2 см. Рукав моделируем на двухшовной основе. Делаем его уже по всей длине, резче скругляем линии переднего и заднего переката. Книзу от линии локтя рукав сужается до ширины, равной мерке окружности кисти плюс припуск на швы и свободу. К заднему перекату вниз делается припуск на застежку. Когда все линии исправлены, сантиметром проверяем ширину проймы и оката. Окат рукава должен быть со значительной посадкой. Если аби шьется из шелка типа атласа или из парчи, ткань перед раскроем необходимо натянуть на раму и с изнанки накрахмалить, нанося густо разведенный крахмал (лучше с небольшим добавлением столярного клея) губкой или щеткой, и не снимать, пока полностью не просохнет. Можно также дублировать на капрон-сито, флизелин, равентух или на клеевые прокладки. То же касается обшлагов, клапанов, стоек. Рукава из этих тканей лучше кроить по косой нити, а обшлага — по уточной. Все виды отделок, кроме пуговиц, бисера, блесток следует пришивать после первой примерки на распоротую вещь (речь идет об аппликациях, машинной вышивке и т.п.) вместе с прокладкой, лишь после этого приступать к шитью.

Веста может кроиться на основе жилета. Кюлоты и рубашка почти не отличаются от предыдущих. Объемные отделки, такие, как петлицы из шнура с кистями, бисер, бусы, стеклярус, нашиваются вручную на готовую вещь (без подкладки).

Парики продолжали носить, но встречались прически из своих волос со свободно уложенными локонами, без пудры и помады. Длинные волосы по-прежнему сзади подвязывали черной шелковой лентой. К костюму с аби носили шпагу и трость. Набалдашники или ручки тростей делались из металла, фарфора и других материалов.

Таковы были костюмы позднего рококо в последние годы перед революцией. В самой Франции после 1789 года их встретить уже невозможно.

Иной темп жизни, изменения в быту, вызванные сначала революционной ситуацией, а затем свершениями революции, медленнее других воспринимали крестьяне. По этой причине разрыв между городскими и деревенскими костюмами увеличился. В то же время медленно, но беспрерывно в деревнях продолжается формирование народных национальных костюмов. Народные костюмы из века в век, из моды в моду отсортировывали и сохраняли наиболее разумные и удобные в быту ткани, формы, предметы одежды и различные дополнения к ним. Таким образом создавались необыкновенно интересные «копилки» общенациональных и местных традиций костюмировки. Поскольку народные национальные костюмы складывались как костюмы праздничные и, значит, в известной степени ритуальные, они становились всеболее декоративными. По существу они впитали в себя стихийно многие законы, по которым строится театральный костюм: они рассчитаны на то, чтобы глаз зрителя сразу схватывал их форму, цвет, ритмы, но в то же время легко «читал» бы всю заложенную в них информацию. Костюмы должны были быть хорошо видны на расстоянии и в то же время органично вписаны в окружающую среду. В то же время каждый из них, выражая индивидуальность хозяина, был направлен на партнера, чтобы тот, рассматривая костюм, могощущать и впитывать в себя атмосферу праздничного «спектакля».

АНГЛИЯ (XVIII век)

Не следует родниться горожанам

С придворными, что на одни наряды

В год тратят больше, чем имею я.

Т. Деккер

В 1625 году на английский престол вступил король Карл I Стюарт. Через двадцать четыре года в 1649 году по приговору революционного трибунала он был казнен. Это произошло спустя три недели после того, как Англия была провозглашена республикой. Годы между 1625-м и 1649-м были наполнены напряженной и тяжелой борьбой. Они предшествовали английской буржуазной революции, которую принято считать второй великой битвой буржуазии против европейского феодализма. Под первой великой битвой имеется в виду движение реформации XVI века в Германии. У английской революции середины XVII века было несколько отличий. Например, революционная борьба начиналась как религиозная, как продолжение и развитие реформистского движения. Со временем религиозные проблемы стали менее важными, а на первое место вышли социальные. На этом этапе борьбы в нее оказались вовлеченными почти все слои населения Англии. Идеологической основой английской буржуазной революции все же оставалось пуританство, догматы которого были близки как средней, так и крупной буржуазии. Впрочем официальная религия приобрела постепенно новые черты по сравнению с пуританством, приведшим к революции. Став политическим орудием, пуританство приобретает все более рациональный и ханжеский характер. Свойства буржуазной морали, такие, например, как умеренность, бережливость, привычка оглядываться на мнение «сильных» людей, объявлялись вершиной добродетели. Внешняя сдержанность, тяготение к формальным приличиям порождали ханжество — черту, ставшую в известном смысле одной из главных примет буржуазного общества. Буржуа все больше становятся тем, кого заклеймил в своих стихах Поль Верлен, дав им имя, ставшее нарицательным: «Господин Прюдом».

Порядок любит он и слог высокопарный;

Делец и семьянин, весьма он трезв умом;

Крахмальный воротник сковал его ярмом,

Его лощеные штиблеты лучезарны...*

Естественно, что пуритане ненавидели народные гулянья, зрелищные действа и театр. Все «добродетели», которыми кичились пуритане, были совершенно не свойственны аристократам, что усиливало антагонизм между ними. Это спустя много времени отразилось во многих стихах Роберта Бернса, одинаково ненавидевшего тех и других. «Все эти лорды на холопов, на землеробов, землекопов глядят с презреньем свысока...», а «...между тем дурак иплут одеты в шелк и вина пьют...»**.

В Англии в 1649 году и во Франции в 1789-м революционное движение возглавляла буржуазия, а «делали» революцию своими руками бедные горожане и крестьяне. Плоды же достались только буржуазии. Последовала неизбежная реакция.

Крупная буржуазия и аристократия в конце концов нашли общий язык и заключили союз против народа. Буржуазия раздавала аристократам должности и деньги, оказывала некоторые почести. Те, в свою очередь, помогали буржуазии. Этот альянс привел в 1660 году к реставрации монархии, что и доказало незавершенность Английской буржуазной революции. Но экономическая революция удалась, и в конце XVII — начале XVIII веков особенно могущественной стала финансовая буржуазия. Экономическая политика, которая строилась на колониальных войнах, эксплуатации и грабеже колоний, расширении рынков сбыта, положила начало могуществу Британской империи. Здесь же начался крупный промышленный переворот, распространившийся на всю Европу и на много лет вперед. Особенности Английской буржуазной революции, проходившей под знаменем кальвинизма, легли в основу становления внутреннего уклада жизни, духовного облика и эстетических пристрастий в Англии XVII века.

В формировании нового идеала мужчины не последнюю роль сыграло учение Ж. Кальвина о предопределении. По этому учению каждый должен был жить и действовать активно, хотя и в пределах буржуазной морали. Жизненная активность буржуазии, свойственная ей на ранних этапах развития, жажда деятельности сформировали и новый тип мужчины. Он был не так образован и изысканно воспитан, как аристократы, но был мобильным, целеустремленным, обладающим деловыми качествами, а иногда железной хваткой. Умение идти напролом к цели стало считаться одним из самых ценных его качеств. Уделом мужчины стала работа во имя денег и во имя приобретения независимого положения. На этом пути ему должен был сопутствовать успех, если он хотел котироваться в обществе.

Естественно, что мужчину, одетого в шелковый аристократический костюм, невозможно было представить скачущим верхом или объезжающим свое хозяйство, стоящим в непогоду на палубе корабля, шагающим по цехам мануфактур. Почти забытая со времен Возрождения утилитарность костюма снова выходит на первый план и становится деспотичной, подминая под себя эстетику барокко и раннего классицизма. Наступает время новых людей, новой эстетики костюма. Она очень важна и для нашего времени, ибо некоторые из принципов, характерных для английской моды XVIII века, сохранились в мужском костюме и до сих пор. Более всего к новым взглядам на костюм подходили предметы одежды из городских мещанских костюмов, уже выверенные временем с точки зрения рационализма — удобства и логичности.

Англия — страна с древними традициями в области тка­чества. Знаменитые шотландские клетчатые шерстяные ткани, признанные лучшими во всем мире, по мнению английских специалистов, создавались еще во времена древних кельтов. В середине XV века королевским указом регламентируется длина куска и ширина шерстяных тканей. В этом же указе король требует от ткачей, чтобы они повысили качество тканей, которое, по его мнению, стало за последнее время хуже, что заставило англичан покупать ткани за границей. В отличие от французов, предпочитавших всем другим материалам шелк, в Англии предпочитали шерсть. Эта благодарная фактура была основной при изготовлении одежд для горожан и легла в основу производства модных костюмов во второй половине XVIII века. Оттуда мода распространилась и на другие страны. Внешний облик англичанина становится популярным и порождает первую волну «англомании».

Английский костюм, каким мы его представляем, то есть дорогой, спокойный, респектабельный и т.п., сложился не сразу. Влияние французской моды еще не совсем забылось, тем более что были целые слои общества, не признававшие новшества, будучи приверженными к эстетике французской родовой аристократии. Но постепенно пришла победа нового модного костюма, который получил название «городской» (рис. 78: 4, 5; рис. 79: 9; рис. 84: 1-4).

Приспособленный к передвижениям пешком и верхом, для деятельной подвижной жизни, городской костюм был небольшого объема, обладал гармоничным силуэтом и небольшой массой. Пропорции костюма снова стали близки естественным пропорциям человеческого тела. Цветовая гамма спокойная; теперь наиболее употребительны ахроматические, а также синие, окрашенные индиго ткани. С этими цветами особенно выразительными казались контрастные белоснежные воротники, манжеты, а часто и жилеты. Приятным дополнением были кожаные пояса, замшевые кюлоты и другие изделия из этих материалов, преимущественно натурального цвета. Шляпы и перчатки также были обязательны к полному костюму.

Из новых предметов одежды быстро, прочно и надолго вошедших в мужской гардероб в XVIII веке, причем не только в Англии, но и в Европе и Америке, первое место по праву принадлежит фраку.

Фрак (рис. 78: 4—6; рис. 79: 8—10) вошел в повседневные, уличные, вечерние костюмы и даже в ансамбли для верховой езды. Такое широкое распространение фрака диктовало его дифференциацию в зависимости от назначения. Для повседневного ношения, для прогулок и дневных официальных встреч фраки делали преимущественно двубортными, закрытыми и носили застегнутыми. Парадные же, и особенно бальные, фраки были спереди на груди сильно вынуты, чтобы видна была нарядная сорочка и немного жилет. Они кроились однобортными и носили их чаще расстегнутыми. Полочки фрака подрезались спереди немного выше талии прямо по горизонтали или были слегка округлыми, овальными. Застегивались на вытачные или выметные петли и круглые, чаще металлические пуговицы. Подрез от середины переда к бокам плавно переходил в фалды. Спинка кроилась с двумя бочками и швом посередине, который снизу оканчивался шлицей, разделявшей надвое доходившие до колен фалды. Это делалось для того, чтобы, садясь, мужчина раскидывал их рукой по обе стороны стула.

Воротник фрака чаще всего был отложным с прямыми углами. Первое время он лежал по плечам, но со второй половины века его стали делать стояче-отложным. Рукава двухшовные кроились округлыми, причем швы обязательно переносились на передний и локтевой перекаты. Они могли быть с небольшими отложными манжетами или с окантованными репсом или бархатом наглухо пришитыми к низкам рукавов и лишь напоминавшими прежние обшлага. Встречались рукава совсем без манжет, слегка сужающиеся книзу и застегивающиеся на мелкие пуговицы.

Англичане ввели в моду металлические полированные, а иногда позолоченные пуговицы, в отличие от французов, без украшений. К фраку не носили шпагу, зато все большую популярность приобретали трости или при костюме для верховой езды — хлысты. К тем и другим приделывалась изящные шнуры с петлями, чтобы можно было повесить на руку. Верхушки тростей украшались затейливыми набалдашниками из самых разных материалов. Отказ от шпаги — не ветреный каприз моды, а расчетливая декларация пренебрежения к истинно аристократическим привилегиям и обычаям. К фраку носили жилет. Наиболее модными были белые пикейные жилеты, двубортные с небольшими отворотами и воротниками, повторявшими форму отворотов и воротника фрака. Впрочем, носили и другие жилеты. К повседневным и дорожным костюмам полагались цветные или клетчатые с маленьким вырезом горловины, иногда со стойкой. Самые модные рубашки — также белые с жабо на груди. Галстуки-шарфы цветные или черные, но в парадных случаях и у франтов — белые. Они высоко и плотно обертывали шею и поверх придерживались еще узким цветным или черным шнурком, который под подбородком завязывали маленьким бантом.

Штаны-кюлоты из замши плотно обтягивали ноги. Сверху у широкого пояса они застегивались с помощью клапана. Внизу доходили до верхней границы икр и застегивались на близко посаженные друг к другу мелкие пуговицы. По самому нижнему краю кюлот шли или тонкие ремешки с пряжками или шнурок, который завязывался сбоку. Это было нечто вроде страховки, чтобы не падали чулки и не расстегивались штаны. Зимой и в дальнюю дорогу для верховой езды вместо кюлот надевали светлые длинные шерстяные вязаные рейтузы.

Самой распространенной обувью были узкие до колен сапоги. Их надевали на хлопчатобумажные или шерстяные чулки, край которых слегка выглядывал из-за голенищ (рис. 78: 4, 6).

Среди верхних одежд первое место принадлежит рединготу* (рис. 84: 2, 3). Название его говорит само за себя: он предназначался для поездок в экипаже или верхом, то есть главным образом для дороги. Но рациональность и удобство принесли ему популярность, и он стал все чаще входить в демисезонные и зимние костюмы во всей Европе в качестве пальто**. Редингот был длинным до щиколоток двубортным цельнокроеным пальто. В боках от проймы донизу редингот слегка расширялся (расклешивался). У него было два воротника. Один, стояче-отложной, согревал шею, другой увеличенный до размеров небольшой пелерины, — плечи и спину. Рукава кроились двухшовными, прямыми, с плотно прилегающими обшлагами.

После редингота появился каррик и также занял свое место в мужском костюме. Это было свободное, значительно расширенное книзу пальто, длиной до щиколоток с прямым свободным рукавом. Застегивался каррик на потайную застежку снизу доверху. Поверх потайной застежки, от горла до верхней границы бедер, делались еще суконные петлицы. Начинаясь от стояче-отложного воротника, по плечам лежали несколько широких пелерин, причем каждая нижняя несколько выступала из-под верхней.

В ненастные дни носили также плащи-пелерины с широкими отложными воротниками, но благодаря большому количеству верхних одежд типа пальто их теперь использовали реже, чем раньше. Покрой их оставался традиционным.

На голове чаще всего носили высокую фетровую черную шляпу. Широкие прямые поля спереди слегка опускались на глаза, цилиндрическая, немного расширенная кверху тулья у основания обертывалась шелковой лентой с маленьким плоским бантом или узкой пряжкой. В этой-шляпе не трудно узнать ее теперь уже далекого предка — протестантскую шляпу XVI века. В свою очередь, английская шляпа XVIII века стала прародительницей цилиндра, дожившего до наших дней. Костюм дополнялся перчатками, предпочтительно светлыми, натуральных цветов кожи. Это еще раз подчеркивало моду на чистоту и опрятность, которую ввели пуритане и которая стала для них социальным знаком. Рубашка, галстук, жилет у хорошо одетого, уважающего себя мужчины должны быть ослепительной белизны. Перчатки должны быть свежими, не засаленными, сапоги — начищенными до блеска. Шляпа, фрак, верхние вещи также ежедневно тщательно чистились щеткой.

Во второй половине XVIII — первой половине XIX веков фрачный костюм составлял ядро мужского гардероба на все сезоны и все случаи жизни. В XIX веке фрачный набор (ансамбль) становится все более изысканным по форме, материалам и изготовлению. Постепенно он приобретает значение самого элегантного, торжественного, парадного костюма. Для дневных нужд, официальных и прочих случаев появляются другие формы и наборы одежд.

Английская мода XVIII века как наиболее прогрессивная на том этапе не только пережила французскую буржуазную революцию, но послужила основой мод в Европе XIX века.

Дата добавления: 2015-07-08