Контексте

Пример приведем из Торы. Бог называет Своему пророку Мои­сею (мир с ним) мотивы, по которым запрещены образы:

«Дабы вы не развратились и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира, представляющих мужчину или женщину, изображения какого-либо скота, который на земле, изображения какой-либо птицы крылатой, которая летает под небесами, изображения какого-либо гада, ползающего по земле, изображения какой-либо рыбы, которая в водах ниже земли; и дабы ты, взглянув на небо и увидев солнце, луну и звезды и все воинство небесное, не прельстился и не поклонился им и не служил им» (Втор. 4: 15 - 19).

Бог абсолютно запрещает использовать для молитвы любые об­разы живых существ, включая ангелов. В то же время христиане часто ссылаются на то, что в другом месте Торы, в книге Исход, 25:10-22. Бог повелел Моисею:

«И сделай из золота двух херувов чеканной работы...И будут херувы с распростертыми вверх крыльями, покрывая крыльями своими крышку ковчега Завета, а лицами своими будут друг к другу...» (Исх. 25: 18-20).

Как же быть? Неужели мы дерзнем предположить, что Бог Сам Себе противоречит? Что же делать нам, Его рабам? Какому из двух проявлений Его воли должны были следовать люди в их повседнев­ной жизни? Ведь не каждому из нас Он ежедневно дает напрямую особые повеления! Нет, не допустим такой мысли - Бог дает нам по милости Своей откровения Своей всеблагой воли так, чтобы мы ее адекватно поняли, приняли и следовали ей.

Как же быть со взаимоисключающими положениями относи­тельно использования образов живых существ в молитве? У нас два варианта: либо 1) отвергнуть вообще текст Торы как искажаю­щий волю Бога, либо 2) попытаться найти общий знаменатель двух внешне не согласующихся друг с другом мест.

Запрет на использование образов во Второзаконии носит об­щий и абсолютный характер, по контексту он обращен ко всему народу Израиля. Более того, дается объяснение причины запрета: «чтобы ты... не прельстился ими, не служил им, не поклонялся им», т.е. не придал сотворенному существу качества его Творца.

Неужели в книге Исход Бог попустил Моисею (мир с ним) соб­лазниться и впасть в образопоклонство? Нет, мы уйдем от такого ложного обвинения великого пророка, если будем рассматривать второй случай как частный. И для этого есть все основания в кон­тексте Библии - мы не будем уподобляться миссионерам, любящим выхватывать из контекста отдельные слова и трактовать их как им угодно. Вот с чего начинается описание вышеупомянутой сцены в книге Исход:

«И Моисею сказал Он:...Моисей пусть один приблизится к Господу, а они пусть не приближаются, и народ пусть не восходит с ним» (Исх. 24: 1 - 3). Т.е. Бог передает свое Откровение только лично Моисею.

Далее Бог давал Моисею откровение и говорил, что передать людям. Однако в главе 24: 10 - 22 Бог дает повеление Моисею о ковчеге завета с золотыми ангелами, но не говорит Моисею, чтобы тот передал это людям, а дает только ему одному индивидуальное задание по сооружению ковчега для хранения текста шариата - за­кона Бога: «К крышке будут лица херувимов. И положи крышку на ковчег сверху; в ковчег же положи откровение, которое Я дам тебе. Там Я буду открываться тебе и говорить с тобою...» (Исх. 25: 21 - 22).

Таким образом, речь идет о главной святыне избранного народа Божия - ковчеге Завета, которую видел только Моисей (а впоследс­твии первосвященник 1 раз в год), народ же не видел образов хе­рувимов. Моисей имел знания о Боге и удостаивался Его откровения, что давало ему крепость не прельститься. Тем самым это повеле­ние относится не к народу, а к одному главному священному долж­ностному лицу в качестве напоминания о милости Всевышнего.

Но одновременно это означает, что, поскольку зрение образов херувимов возможно хотя бы для одного человека, то само себе созер­цание образов автоматически еще не означает образопоклонства - в образах ничего магического нет. И только лишь в силу немо­щей человеческих они несут греховный соблазн, поэтому запрет во Второзаконии и указывает мотивацию: «чтобы ты... не прельстился ими» - то есть не придал им качеств Бога.

То, что один духовно подготовленный человек один раз в год мог преодолеть, масса людская преодолеть не в состоянии - всегда найдутся люди, которые даже самым благочестивым образам будут придавать качества самостоятельных сверхъестественных существ -сотоварищей, помощников Всевышнего. И сама Тора демонстри­рует это на примере из жизни Моисея - когда тот получал от Бога заповеди на горе, народ захотел создать образ милости Бога в виде быка, проявившегося на небе при чудесном переходе моря посуху. Создали золотого быка - и что? Началось самое отвратительное образопоклонство и, по сути, многобожие!

Поэтому в приведенном примере с образами херувимов для Мо­исея на фоне абсолютного запрета их использования для народа мы делаем вывод: закон Бога, данный через пророка Моисея, за­прещает использовать образы живых существ в целях молитвы и поклонения. Этот запрет носит нравственно-профилактический характер, ибо в образах самих по себе нет ничего дурного, и их можно творить для иных целей, например, для обучения.

Только в единичном случае Бог сделал исключение для одного из­бранного Им человека, чтобы тот помнил о Его милости. Этот человек находился под постоянным водительством Бога и всё делал только по Его воле, и ему созерцание образов не могло повредить. Собственно, к ковчегу он приближался и не для поклонения Богу, а по призыву Самого Всевышнего, чтобы слушать Его повеления для всего народа, что является уделом только посланников и пророков Бога.

Таким образом, если трактовать повеление Бога персональ­но Моисею как возможность всем и всегда использовать образы живых существ для молитвы, то тогда либо часть Торы, где это абсолютно запрещается, либо вся Тора оказывается ложной, либо Бог оказывается (да не будет!) немилосердным обманщиком Своих созданий.

Мы снимаем возможное противоречие в тексте Торы, возни­кающее при попытке придать второму, частному случаю общее значение - то есть узаконить всенародное образопоклонство. Тора запрещает использование образов только в целях молитвы и пок­лонения Всевышнему, определяя лишь направление молитвы - на Иерусалим. Этот же принцип остался и в исламе: только мусуль­мане совершают поклонение в сторону храма единственного Бога в Мекке, воссозданного Авраамом и Измаилом из простых необра­ботанных камней; этот храм был очищен благословенным Проро­ком Мухаммадом от каких-либо образов.

Данным методом мы будем рассматривать и текст четырех Евангелий, исследуя описанные в них события по возможности в их хронологической последовательности, уделяя внимание разни­це между Евангелиями, если она носит принципиальный характер. Напомним, что сами христиане признают все 4 Евангелия равнове­лико священными. Мы будем давать текст Евангелий и затем наши комментарии и заключения.

Ввиду того, что оригинала «логий» на арамейском языке не сохранилось, а через 40 - 70 лет после исчезновения Иисуса из Палестины авторы Евангелий пересказали изречения арамейско­го языка на качественно другом, греческом языке, мы имеем дело с интерпретацией слов Иисуса неизвестными лицами. Например, арамейское слово «вестник» о римском легионере в блестящих до­спехах передается греческим «ангелос», которое может понимать­ся и как земной, и как небесный вестник, но в религиозном значе­нии сегодня оно понимается уже как «небесный вестник».

Греки написали, что с Марией разговаривал «ангел», однако ведь в оригинале мог быть просто «вестник», «человек, сказавший ей важную весть». Другой пример: идиоматический оборот иври­та «сын Божий», означающий сотворенное Богом существо, име­ющее в отличие от Творца тварную природу, в переводе на язык греческих политеистов начинает означать мифическое существо: одновременно и бога, человека по природе - «богочеловека».

Перевод с древнего, образного и многозначного языка на сов­ременный язык, построенный на абстрактном мышлении, всегда условен и приблизителен, нуждается в постоянных пояснениях и комментариях - так же, как современное чтение иероглифов на сте­нах пирамид. Поэтому для правильного понимания неясных мест в тексте на греческом языке, бывшего тогда языком многобожников, как и в его европейских переводах, следовало бы обращаться к ана­логичным понятиям арамейского языка, на котором говорил Иисус Христос (мир с ним), или иврита, на котором написан Танах.

Однако сохранились лишь отдельные фразы на языке Иисуса. Поэтому остается один путь для возможной реконструкции под­линного смысла слов пророка единобожия - путь сопоставления параллельных поучений Иисуса, чтобы методом непротиворечивости - ибо ни Бог, ни Его пророк лгать не могут! - отсеивать их ошибочные толкования.

Никакой человек не вправе как-то влиять на слова Всевышнего. Об этом сказано и в Библии, и в Коране:

«Всякое слово Бога чисто; Он - щит уповающим на Него. Не прибавляй к словам Его, чтоб Он не обличил тебя и ты не оказался лжецом» (Прит. 30:56);

Дата добавления: 2015-07-08