Две матери

Джейн

Встреча с ним была ошибкой. Я слишком поздно это поняла.

Привлекательность этого молодого человека в элегантном черном костюме

была невероятно велика, мне казалось, что он не такой как все, что на

нем сошелся клином весь свет дня – я была молода! Когда он встретил меня у

дома моих родителей, весь такой вежливый и предупредительный, я была

еще совсем девочкой, мне едва-едва исполнилось семнадцать. Он проходил

мимо бакалейной лавки, когда я столкнулась с ним в толпе - мать послала

меня за молоком. Она была совсем старая, отца своего я никогда не знала,

он умер еще до моего рождения.

Я быстро извинилась - это же надо быть такой неуклюжей, но он улыбаясь,

ответил, что это был для него «тяжкий шок» и что он хотел бы потребовать

от меня возмещения этого ущерба ему. Я сначала не поняла, что он шутит,

и хотела было возмутиться, но по глазам его было видно, что он, конечно,

просто пошутил - что ж, к чувству юмора английских мужчин мне еще

предстояло привыкнуть. Я спросила, как я могу возместить ему такой

тяжкий урон, а он ответил, что хотел бы встретиться со мной в

каком-нибудь ресторане, которые тогда открывались у нас, как грибы после

дождя, по последней моде, которую привозили с собой люди, посетившие

загадочный Новый Свет.

Я сказала, что подумаю, но в глубине души поняла, что, конечно же,

соглашусь. Он сказал, что подождет моего решения здесь, раз я живу так

близко и могу прямо сейчас спросить разрешения у матушки.

Матушка моя не противилась моему решению. Она была рада, что ее дочь,

которая все больше сидит за книжками, наконец-то пойдет хоть

куда-нибудь, и может, сыщет себе достойного жениха.

При мысли о том, что этот человек в черном может стать моим женихом, я

густо покраснела - моя фантазия впервые разыгрывала передо мной

подобные представления, и я не знала, как с этим справиться.

Тем не менее, я постаралась успокоиться и вернулась к моему новому

знакомому, который все так же стоял у бакалейной лавки, ожидая меня, и

передала ему мое согласие. Довольная улыбка озарила его умное лицо, от

чего он показался мне еще более привлекательным.

Мы договорились встретиться здесь же завтра. Он пообещал сводить меня в

какое-нибудь приличное место. Потом, мило поболтав о погоде, мы

расстались до завтра. Я даже забыла спросить его имя, а он не спросил

моего. У меня возникло ощущение, будто он его уже знал.

Всю ночь я провела в раздумьях, ворочаясь без сна. Кто он? Почему он

пригласил меня? Я ведь не самая красивая девушка в мире - я слишком

худая, у меня чересчур большие глаза, тонкие губы и бледный цвет лица -

и тем не менее он меня пригласил. Почему я так быстро согласилась? Ведь

я его совсем не знаю! Вдруг он злодей? Вдруг он что-то замышляет? Я

гнала эти мысли, убеждая себя в том, что я просто дурочка, какая-то

лунатичка. Надо меньше читать книжек, наверное, бумажные злыдни

были описаны как слишком часто встречающееся явление. Да и наши лондонские

преступники в большинстве своем были из бедных слоев общества. С этими

мыслями я заснула, и сон мой был тяжелым, мрачным, мне снилось, будто за

моим окном стоит большая черная тень, тень какой-то злой на всю

вселенную фигуры, которая внимательно наблюдала за мной, а я видела себя

со стороны, как я спала, повернувшись на бок, отвернувшись от окна.

Черная тень тянула свои пальцы ко мне, проходя сквозь окно черным дымом,

и тут я в ужасе проснулась. Бросив взгляд на окно, я ничего там не

увидела, кроме далеких огней таверн, которые работали всю ночь напролет.

В общем, я не выспалась, и все утро у меня болела голова. Я приняла

отвар, который мама хранила в шкафу на такой случай, и мне стало легче.

Я еще раз спросила у мамы, что она думает по этому поводу, Мама ответила

мне, что я напрасно нервничаю, и что джентльмен никогда не позволит себе

ничего лишнего, если он джентльмен, конечно. Тогда я задала вопрос, как

же это узнать?

- Я думаю, - сказала мама, кашляя (у нее была болезнь легких), - если он

из хорошей семьи, то никаких проблем не будет. Наши мужчины из высших

слоев общества очень порядочные.

Успокоившись этими словами, я пошла на встречу.

Ресторан оказался на диво уютным, а еда была изысканной и легкой. Деймон

(так звали моего нового знакомого) был галантен и учтив. Я спросила его

о его прошлом, и он сказал, что происходит из древнейшего семейства с

интересной историей, что его родственники и он сам являются членами

высшего общества, а его отец и вовсе князь целого мира. Тут он, конечно, преувеличил.

О том, что Деймон был из высшего общества, свидетельствовали его расходы

- один обед обошелся нам в месячное жалование какого-нибудь клерка. Да и

одежда его была соткана из какого-то очень дорогого полотна - это было

видно каждому. Его обслуживали как коронованную особу, а со мной

обращались как с принцессой. Отобедав, мы пошли на набережную, погулять.

Слово за слово, и я рассказала ему о моем сне. Он не удивился. Лишь

сказал, что сны - это всего-навсего фантазии, и в жизни бывают куда

более загадочные вещи. Я ответила, что наша с ним встреча и есть та

самая загадочная вещь. Он засмеялся, я тоже.

Мы гуляли весь вечер напролет!

И чем темнее становилось, тем сильнее у меня начинала от него кружиться

голова - натурально, это не иносказание; когда я смотрела в его глаза,

моя голова кружилась, словно бы мой разум попал в водоворот. При свете

дня этого не было…. Я спросила у него, верит ли он в Бога, и он ответил,

что, конечно, верит. Что ж, мне было приятно встретить верующего

человека в наше безбожное время. Оказалось, он знал Библию наизусть!

Потом мы наблюдали за прибоем, который бился о камни у набережной,

Деймон рассказывал мне о далеких берегах, где тоже есть жизнь, и что

наша душа скрывает тайны, которые глубже любого моря, о том, что будущее

таит в себе много такого, о чем лучше не знать никогда, и много еще о

чем. Я слушала его внимательно - рассказывал он очень интересно. Меня

тянуло к нему силой, которую я не могла осознать, а могла лишь ощущать.

Наверное, любой из читающих то, что написано в этой тетрадке,

догадается, что произошло дальше. Магическая сила притяжения к этому

человеку привела меня не только к нему в дом, но и в постель. Я знаю, я

совсем девочка, я совсем еще молода и надо было слушать голос своих

сомнений, но я ничего не могла с собой поделать - он словно

загипнотизировал меня. Узнав, что я забеременела, Деймон был счастлив и

выразил готовность помочь мне во всем. Я была на вершине блаженства -

пусть ребенок родится чуть раньше, чем я планировала, но все равно это

здорово, и Деймон, мой любимый Деймон будет со мной.

Но он больше не появился. Я не знала, что и думать. Его никто не видел.

Я думала, что он погиб - кто знает, может, это так и было? Хотя,

конечно, сомневаюсь - думаю, он просто ушел, сбежал от меня, взяв то,

что ему было нужно от меня. Мужчины часто так делают - а я была наивна

как деревенская глупышка.

... Я назвала дочку Лили, так звали мою почившую маму. Она до ужаса

похожа на своего отца, по крайней мере, пока она еще младенец. Это

ужасно, у нее такие же глаза, как у отца - глубокие и черные. В ней нет

ничего от меня, как мне кажется. Словно сам сатана использовал меня,

чтобы получить себе ребенка, до смерти похожего на него!

Первые годы мне было очень тяжело. Моего приданого, что покойная к тому времени матушка собирала мне на свадьбу, едва хватало. Работать я не привыкла, и что хуже всего, не умела. С дочкой на руках я сидела целыми днями дома, и плакала: в один момент я потеряла все - и кормилицу-мать, и Деймона, который меня

предал и бросил на произвол судьбы, а жизнь моя превратилась в череду

неудач. В конце-концов я приняла решение отнести мою Лили в приют. Да,

это было тяжело, но по-другому я не могла. Ей было уже три года, а мои

сбережения подходили к концу - мне не на что было прокормить мою

дочурку, а пойди я на работу, мне не с кем было бы ее оставить. Да и

встретить обеспеченного мужчину, который мне поможет, легче, не имея

ребенка на руках. Не я первая так поступала, и не я буду последней, кто

совершит такое.

Брэд был симпатичным и обеспеченным человеком. Он скопил немного денег

на собственный текстильный завод, и получал неплохую прибыль. Пусть он

не был красивым или очень умным, но он полюбил меня - а именно это мне

сейчас было нужно. Мы встретились в Сирилл-парке, где я сидела на

лавочке и была готова заплакать на глазах у всех. Я была хорошо одета,

платьев у меня еще оставалось в достатке, хоть скоро их и пришлось бы

латать. Он заметил меня и сел рядом со мной. Я хотела убежать, я больше

не верила никому, тем более мужчинам, но сил у меня не было. Брэд не

приводил меня в замешательство своими речами, при виде его у меня не

кружилась голова, но именно это мне очень нравилось. Брэд был простой и

добрый человек, и деньги не испортили его. Мы разговорились… и через

полгода мы были женаты - вот так просто. Честно говоря, я была в таком

состоянии, что готова была бежать от любого, и в то же

время каждое доброе слово даже от незнакомых людей согревало меня. Брэд

был добр ко мне, но я не решалась сказать ему о моей маленькой Лили,

которая жила отдельно от меня в приюте на другом конце города - я до

смерти боялась, что мой новый муж, узнав о ребенке от другого человека,

больше не будет относиться ко мне, как прежде, он скажет, что я солгала

ему - а что мне оставалось, сказать? "Добрый человек, возьмите глупую

дуру с ребенком на руках себе в дом"? Может, когда-нибудь, я скажу ему.

Может быть. Скорее всего, я не захочу детей снова. Может, соврать, что я

не могу их иметь? Говорят, о таком врать нельзя, потому что это может

сбыться…

Лили.

Меня зовут Лили Уилкинс. Мне сейчас уже двадцать пять.

Моя мать оставила меня в приюте. Сначала я винила ее, а потом узнала,

какую адскую жизнь она прожила и какой страшной смертью умерла - и

конечно, я больше не могла винить ее ни в чем. Кто мой отец, я не

знала, и узнать о нем хоть что-нибудь не смогла. Мне рассказывали, как

моя мама говорила, что я похожа на отца, а не на нее. Что ж, если я

похожа на папу, значит, я как-то могу представить его себе, глядя в зеркало.

У меня тоже родилась дочка, я назвала ее Марией, как мать Господа бога

нашего Иисуса Христа - у нее красивые глаза, совсем как у моей мамы. Я

оставила ей свою фамилию, потому что это единственное, что у нашей

несчастной семьи осталось. Сначала я думала назвать ее также, как и

маму, но передумала - поверье гласит, что не стоит давать имя умерших

насильственной смертью своим детям. Наверное, это правильно.

До шестнадцати лет я росла в приюте. Там у меня было много подруг, и

жизнь была далеко не так тяжела, как об этом пишут - но было очень

скучно, это правда. В книжках о приютах писали всякое, я их читала, и

могу сказать, что там многое, хоть и не все, просто выдумки. Самое

плохое - это скука, каждодневная тоска. А в шестнадцать лет я

познакомилась с Сетом, который был намного старше меня. Мы несколько лет

встречались, перед тем как я уехала к нему. Он был добр и мил, я для

него была самой лучшей женщиной на свете… со временем я привыкла к

такому отношению и уже не могла без него. Когда мне исполнилось

восемнадцать, я уехала к нему в маленький городок у реки. Мы поселились

рядом с церквушкой, и жизнь наша была тихой и спокойной. Дочка родилась

дома, Сет не отпускал меня в больницу, так как не доверял мирским

врачам. Он был без пяти минут священником, и готовился принять какой-то

сан.

Со временем у нас, правда, начались проблемы, райской жизни на грешной

земле быть не может, увы. Муж мой со временем стал отдаляться от меня,

все больше думая о церкви и Боге. Чуть позже он стал совсем грустным,

так как считал, что в его будущем статусе жена и ребенок могут стать

обузой и что он не сможет уделять нам достаточно времени. Он говорил,

что церковь заберет все его время и силы, а мирская жизнь будет уходить

от него. Так и случилось. Я поняла, что он любит Бога и церковь гораздо

больше, чем меня и дочку. И моя семейная жизнь превратилась в такую же

тоскливую муть, как и раньше, в приюте. Я не могла этого терпеть и

уходила гулять, оставив маленькую Мари дома, за уроками. Она у меня

такая самостоятельная, хорошо учится, поет в церковном хоре у Сета -

только там папу и видит. Мужа я вижу только по вечерам. Временами мне

кажется, что лучше бы он мне изменял, но бывал дома чаще. Эта религия,

этот злой Бог - да простит он меня - отнял у меня жизнь, как ни смешно и

странно это звучит. Да, я ушла из приюта и не была вынуждена работать

по-черному, у меня есть прекрасная дочка, но муж, можно считать, бросил

меня. Я целыми днями одна дома, пока дочка в школе, и мне нечего делать,

кроме как шить или вязать для моей Марии, иногда я читаю ей книжки, но

мне хочется видеть любимого человека дома.

Мы не богаты, и я помню, как муж подарил мне серебряную цепочку на шею.

Она мне так нравилась, я носила ее не снимая, и даже сейчас не хочу

снимать. Эта цепочка мне напоминает о тех временах, пока мой муж не ушел

к Богу, и был еще любящим мужчиной. Иногда я хожу набирать воду к

колодцу у реки, беру с собой большой кувшин и иду. По большому счету,

нам много воды не надо, но я все равно хожу - прогулки освежают меня.

Надо будет постричься, волосы мои уже такие длинные, что спадают на

глаза, и я вынуждена их удерживать желтой лентой (она осталась мне на память о приюте). Ах, как все стало раздражать в новообретенном одиночестве.

Иногда так приятно опустить ноги в воду реки наблюдать, как отражение

луны колышется в зеркале воды! Я так могу сидеть часами, это мне

напоминает детство, когда я еще верила, что мама придет и заберет меня с

собой.

В последнее время Сет волнуется за меня, он говорит, что в наших краях

орудует какой-то убийца, и мне надо быть осторожной в моих прогулках. Он

сказал, что не простит себе, если со мной что-то случится. А я заплакала

и сказала, что ему только на словах интересно, что со мной будет, а на

самом деле все, что он может, так это читать молитвы у себя в церкви. Он

пытался утешить меня, но я отвергла его. Его редкие ласки мне были не

нужны, мне нужен был муж дома, а не приходящий любовник, к тому же еще и

чокнутый святоша. Сет обиделся на меня и ушел ночевать в церковь. Я

раньше благодарила Бога за то, что он избавил меня от жизни в скучном

приюте, и дал мне мужа, любовь и ребенка. Теперь он смеется надо мной,

отняв у меня мужа и забрав его в служение себе. Он разрушил мое едва

начавшееся счастье, и я снова одинока - какая злая насмешка этого

распятого на кресте святого шутника!

Я даже думала, что можно уехать к родственникам в Канаду, правда, я их

почти не знаю - они нам седьмая вода на киселе... Я бы отдала дочку в

хорошую школу, послала бы учиться пению - голосок у нее ангельский, и

старалась бы держаться подальше от священников и церквей. Но это все

мечты - для этого надо через многое переступить. Что на это скажет Сет?

Хотя, мне наплевать. Дочку я ему не оставлю, хоть она и любит его - все

же он ее папа. Как же тяжело принимать такие решения!

Вчера мне снился сон, будто я сплю, а за моим окном, скрестив руки на

груди, стоит большое черное человекоподобное чудовище, и смотрит на

меня, сквозь пол рядом с моей кроватью пробиваются черные ростки, а на

моем одеяле танцуют маленькие, злые чертенята. Во сне я пыталась

встать с постели, проснуться, но злая тень чудовища за окном своим

тихим, гулким хохотом держала меня прикованной к постели, и в это время

мою комнату стала заполнять вода, и я тонула, захлебывалась, глотала

зеленую воду, кричала сотней пузырьков под толщей этой воды - и, наконец,

проснулась в своей кровати. Я была мокрая, словно бы вода действительно

была в моей комнате - но это был холодный пот. Я спросила у Сета, что

это значит, а он сказал, что это мне знак остепениться и не ходить одной

вечерами. Наутро он убежал в церковь, Мария ушла в школу, и я осталась

одна.

Никакие сны меня не испугают. В конце-концов, как любит говорить Сет, на

все воля божья. И если он хочет надо мной поиздеваться и убить меня -

что ж, так тому и быть. Может, хоть это отвлечет Сета от его молитв и

служений. Грешно такое говорить, конечно, но мне все равно.

А мне нравится природа нашего края - Винстонское озеро такое красивое.

Самое смешное, мало кто называет его озером - оно настолько большое, и

из него вытекает широкая река. Или она в него впадает? Господи, велика

важность! Сегодня я снова пойду гулять. Вечер теплый, дует легкий

ветерок. Мне приятнее разговаривать с природой - рекой, ветром, лунным

светом на озере, с травой и даже камнями, иногда мне кажется, что

природа для меня стала ближе людей....

Мария сегодня ночует с папой. Я была против, но она любит отца, и

противиться ей я не решаюсь. Такая тоска берет. Ладно, не знаю, с чего

вдруг меня потянуло все это записать, но сейчас я ухожу, а потом у меня

есть большие планы на будущее. Такую жизнь пора менять.

Дата добавления: 2015-07-10