Глава 22. «О Господи, я бы все отдала, чтобы узнать, куда он уехал и что все это означает».

«О Господи, я бы все отдала, чтобы узнать, куда он уехал и что все это означает».

Джорджетт Хейер. «Коринфянин»

К ужину Уинни и Райан успели устроить Шугар Бет во Френчменз‑Брайд. Пришлось немало потрудиться, потому что вся работа легла на их плечи, тогда как Шугар Бет бесцельно слонялась по дому и непрерывно звонила Колину, не получая ответа. И с каждым звонком ее тревога росла. Он человек жесткий. Что, если у нее была всего одна возможность, которую она так блистательно прохлопала? Может, он провел нечто вроде ритуала своеобразного экзорсизма, когда уехал, вырвав ее из своего сердца?

Она стояла на любимом месте, у двери гардеробной Колина, рассеянно наблюдая за хлопотавшей Уинни. При виде своих убогих вещичек, висевших среди дорогих костюмов и спортивных пиджаков, оставленных Колином, хотелось плакать.

— После вашего ухода я все равно перенесу вещи в каретный сарай, — всхлипнула она.

— Ничего подобного! Ты почувствуешь себя лучше, оставшись здесь. Это поможет тебе понять, где именно должна проходить твоя жизнь.

— Откуда тебе знать?

— Знаю.

Шугар Бет отвернулась и пошла вниз. Гордон потащился за ней в солярий, где Райан устроил себе перекур и с банкой пива в руках смотрел конец турнира по гольфу.

— Мне нужна моя жена, — объявил он, выключая телевизор. — Тебе, конечно, не до этого, и сейчас неподходящее время, но я желаю, чтобы она сегодня же вернулась домой.

— Ты провел с ней четырнадцать лет. Нельзя ли нам побыть вместе еще несколько дней?

— Нельзя. Она нужна мне сейчас.

— Считаешь меня эгоисткой за то, что я не хочу отпускать ее?

— Естественно, — улыбнулся Райан, отставив банку.

Шугар Бет подошла к окну и, глядя на груды камней, ожидавших своего места в ограде, стала молиться, чтобы Колин когда‑нибудь закончил работу. Зачем ему понадобилось срываться с места? Ему следовало дать ей больше времени, и, когда она все выскажет, он наконец соизволит ответить!

— Почему он не включит сотовый?

— Потому что не хочет с тобой говорить.

— Мне больше нравилось, когда ты был вежливым.

— Ты не дала ему особого выбора.

Гордон потерся о ее щиколотку. Она наклонилась и погладила его, находя некоторое утешение в знакомом тепле.

— Помнишь «любовь до гроба»?

— Мы были детьми. Для нас вечная любовь была вполне реальной.

— Кен и Барби существуют куда комфортнее в придуманном мире, чем в настоящей жизни.

Райан вытянул ноги.

— По‑моему, я так и не поблагодарил тебя за то, что меня бросила.

— Не стоит благодарности.

— Сейчас легко увидеть, как мало мы подходили друг другу. Я для тебя слишком скучен, а твое вечное стремление к драматическим эффектам рано или поздно свело бы меня с ума.

— Колин любит драму. В конце концов, это его хлеб.

Он улыбнулся доброй улыбкой Кена. Шугар Бет опустилась на оттоманку.

— Мне следовало быть с ним более гибкой.

— Жаль, что ты не принесла это покаяние несколько дней назад.

— Я королева драматических эффектов, — с отвращением призналась она, — и обычно учусь на собственных, иногда непоправимых, ошибках.

— Райан, думаю… — начала подошедшая Уинни.

— Нет, — перебил он, вставая и мрачнея на глазах. — Ни минуты больше. Надоело. Либо на первом месте у тебя Шугар Бет, либо я. Решай.

— Не пытайся меня шантажировать!

— А тебе всегда нужно поставить на своем. Ну так вот, на этот раз не выйдет.

— Перестань изображать осла.

— Если кто‑то и изображает осла…

— Да перестаньте вы! — вмешалась Шугар Бет. — Подождите, пока останетесь одни, прежде чем начинать свои любовные игры.

Она поднялась, шагнула на середину комнаты и оцепенела.

— Джи‑джи!

Супруги уставились на нее.

— Колин сказал, что сегодня вечером позвонит Джи‑джи. Скорее!

Она вылетела из комнаты. Остальные, включая Гордона, побежали следом.

Шугар Бет ворвалась в дом Галантайнов, как раз когда Джи‑джи спускалась вниз. Она отказалась от зловеще‑черных нарядов в пользу коротких, слишком низко сидевших на бедрах бриджей и прозрачной блузки с полами, завязывавшимися под грудью. Вчера, когда Шугар Бет спросила ее о причине резкой смены имиджа, девочка с расчетливым блеском в глазах пояснила, что определяет возможности своей сексуальности. При всем своем неустойчивом эмоциональном состоянии Шугар Бет без труда разгадала, что подверглась очередному испытанию, и не поддалась на удочку.

— Что ты сделала с Колином? — крикнула Джи‑джи, срывая с себя наушники.

— О чем ты?

— Он уехал!

— Откуда ты знаешь?

— Сам сказал.

Шугар Бет оцепенела.

— Когда?!

— По телефону, несколько минут назад.

Шугар Бет бессильно опустилась на нижнюю ступеньку и уронила голову в ладони.

— Ты уже говорила с ним?

— Судя по голосу, он совершенно убит, — объявила Джи‑джи тоном обвинителя. — Значит, ты его бросила, верно?

Шугар Бет не нашла ответа.

Мало того, что он уехал, так еще полностью порвал всякую связь с ней!

Смириться с этим Шугар Бет не собиралась. В понедельник утром она первым делом позвонила его издателю и попросила разрешения поговорить с рекламным агентом Колина. Трубку подняла женщина, и Шугар Бет немедленно и крайне удачно изобразила лязгающий выговор янки:

— Говорит Фрэнсис Гордон. Из шоу Опры.

— Гордон? Не помню такого имени.

— Я новенькая. Понимаю, что нужно было предупредить заранее, но Опра хочет пригласить мистера Берна на свое шоу не позже этой недели. Мне срочно нужно поговорить с ним о деталях. Правда, на это же время претендует Стивен Кинг, а вы знаете, как он умеет давить.

— Вряд ли мистер Берн сможет подойти к телефону.

— Конечно, сможет! Это же Опра!

— Мне бы удобнее поговорить с прежним представителем мисс Уинфри.

— К несчастью, сегодня утром она попала в автокатастрофу. Ничего серьезного, но врачи пока запретили ей работать.

— Странно. Я говорила с ним не более десяти минут назад.

— Должно быть, пока он ждал «скорую».

В трубке раздались гудки.

Под напором Райана Уинни сдалась и в воскресенье вечером вернулась домой. Однако это не означало, что она собирается покинуть Шугар Бет в беде, и поэтому решила устроить десерт прощения и примирения во Френчменз‑Брайд.

— Так получится более символично, — твердила она.

В понедельник вечером, моя под краном вымазанные шоколадом десертные тарелки, Уинни убеждала себя, что должна быть счастлива таким ходом событий. Сначала Шугар Бет была взведена, как часовая пружина, так что атмосфера оставалась несколько напряженной, но «Сивиллы» были готовы примириться и простить. Эми, как добрая христианка, старалась заранее отпускать грехи окружающим, а Линн смягчила привязанность Шугар Бет к Чарли. Хейди расплылась в улыбке, когда Шугар Бет стала восторгаться снимками ее трехлетней малышки. Одна Мэрилин долго дулась и сдалась, только когда Шугар Бет обняла ее и прошептала:

— Либо убей меня, либо прости. Что же до Колина…

Все дружно заявили, что только Шугар Бет могла довести мужчину до такого, но не накинулись на нее с упреками, так что Шугар Бет немного расслабилась. К тому времени как исчез последний кусочек двойного шоколадного торта Уинни, Шугар Бет снова стала «Сивиллой», вождем и главой «Сивилл».

Уинни схватила последнюю тарелку и сунула под «оду. Остальные собрались в солярии, хихикая и делясь воспоминаниями. Уинни нечего было вспомнить. Ей не стоило мучиться мыслями о том, что они ее бросили: конце концов, она напросилась вымыть посуду. Почему же упорно казалось, что она вновь стала шестнадцатилетней?

Брезгливо морщась, она взялась за кухонное полотенце. Ведь знала же, как не хватает Шугар Бет «Сивилл», и должна! быть счастлива, что вновь свела их вместе. Но они и ее подруги, и Уинни нравилось быть главной. До сегодняшнего дня? именно ее слово было решающим, когда заходила речь о том, где и в какой день устроить посиделки и кто что должен принести. Именно она приглаживала взъерошенные перышки и выслушивала исповеди. И делала это на совесть. Теперь же, однако, все должно измениться.

Если только Шугар Бет не покинет Парриш.

Возможность этого несколько отрезвила Уинни. Она не хочет лишаться сестры. Сейчас, когда они вместе, она не откажется от этого! Даже ради того, чтобы сохранить положение предводительницы «Сивилл»!

Вернувшись в солярий, она почувствовала себя лучше, но никто и не подумал включить ее в разговор.

— …и помнишь, как мы изображали людей на луне в гостиной Хейди и разбили лампу ее матери?

— …а когда отец Эми застал нас с сигаретами в руках?

— …та ночь, когда мы все были на мысу и машина Райана не завелась…

— Помните, как мы все…

— Не помню! — выкрикнула Уинни, к собственному изумлению. — Тогда я не была «Сивиллой»! Впрочем, как и сейчас. И я была бы очень благодарна, если присутствующие проявят немного деликатности к моим чувствам, не рассуждая ночь напролет о тех вещах, к которым я не имею ни малейшего отношения.

В комнате воцарилось неловкое молчание. Мэрилин стряхнула пылинку со слаксов, Хейди сосредоточенно вертела на пальце обручальное кольцо. Только Шугар Бет, похоже, ничуть не растерялась и, вскинув тонкие брови, с деланным удивлением оглядела подруг:

— Да ну? Хотите сказать, что так и не приняли ее в клуб?

— Нам это в голову не приходило, — призналась Линн.

Мэрилин подобрала под себя ноги.

— В конце концов, именно ты всегда проводила церемонию посвящения!

— Верно, — согласилась Шугар Бет и повернулась к Уинни, которую нисколько не утешило виноватое выражение прищуренных серебристо‑голубых глаз. — Уинни, выйди из комнаты, пока мы голосуем.

— Голосуете?

Шугар Бет надменно кивнула:

— Так ты хочешь быть «Сивиллой» или нет?

Уинни ответила таким же высокомерным взглядом.

— Не думаешь, что мы немного стары для этого?

Нет, этого они не думали.

Уинни наконец сдалась и перестала спорить, отчасти потому, что ни к чему хорошему это все равно не вело, да и Шугар Бет смогла обрести некое подобие прежнего духа. Кроме того, Уинни действительно хотела стать «Сивиллой».

Они вытолкали ее в гостиную, где она стала ждать.

И ждала.

И ждала…

Часы тикали, минуты шли. Потеряв терпение, она ворвалась в солярий:

— Не соизволите ли объяснить, почему я торчу в гостиной целый час?!

Мэрилин ткнула пальцем в распростертую на полу Эми:

— О, мы проголосовали с самого начала, но Эми стала показывать новую гимнастику. Совсем забыли тебя позвать.

Уинни снова вышла из себя:

— Не позволю забывать о себе, ясно? То, что мисс Воображала снова втерлась к вам в доверие, еще не значит, что можно топтать меня ногами.

— До чего же обидчива! — фыркнула Шугар Бет.

— И всегда была такой, — согласилась Мэрилин.

— Лучше придержи язык, подруга, — самодовольно объявила Линн. — Ты еще не прошла церемонию посвящения, так что мы можем взять свои голоса обратно.

Уинни скрестила руки на груди и раздраженно топнула ногой:

— Что значит «церемонию посвящения»?

И тут началась оживленная дискуссия, потому что никто не помнил точно, как проходила церемония посвящения, но все соглашались в одном: нужна фотография. Джорджа Майкла.

— Для чего? — с преувеличенным терпением спросила Уинни.

Линн дернула ее за бретельку лифчика.

— Ты должна поклясться, что будешь вечно его любить.

— Никогда в жизни.

— Так надо, — вмешалась Мэрилин. — Это ритуал «Сивилл».

— Жаль, что фото у нас нет, — сказала Хейди. Эми порылась в сумочке и вынула Библию.

— У меня идея.

— Только не Христос! — воскликнула Мэрилин.

Эми разочарованно поморщилась, но милостиво уступила общему давлению. Обсуждение продолжалось, но ни к чему! не привело, пока Линн не сообразила порыться в коллекции компакт‑дисков Колина.

— Смотрите! Новый альбом «Ю ту»![27]Уинни может поклясться в верности Боно!

Хейди повертела в руках диск:

— Это все равно не одно и то же.

Шугар Бет передала альбом Уинни с улыбкой:

— Целуй снимок Боно и клянись любить его вечно.

— Ладно. Только ради его одержимости добрыми делами, — вздохнула Уинни.

К несчастью, на этом дело не кончилось. Очевидно, имела место также некая приветственная речь, которую никто не мог вспомнить. Кроме того, они усаживались в круг и передавали друг другу «священное», но давно потерянное ожерелье.

— Одно я знаю точно! — просияла Мэрилин. — Ты должна сказать, кто из мальчишек тебе нравится.

— Черт, мне нужно сначала подумать, — съязвила Уинни.

— Она не проявляет истинного духа «Сивилл»! — заметила Хейди.

— А сексуальный секрет? Пусть откроет свой сексуальный секрет!

— Сексуальный секрет? — Уинни закатила глаза. — Вам, подруги, было одиннадцать! И сколько сексуальных секретов у вас могло быть?

— Немало! Мэрилин нашла у своей матери книгу «Радость секса».

Уинни воздела руки к небу:

— Так и быть! Пару ночей назад я видела эротический сон с Эдвардом Нортоном.

— А кто не видел? — отмахнулась Хейди, ничуть не впечатлившись. — Нет, нам нужен секрет получше.

Самый большой свой секс‑секрет — былое отсутствие желания к собственному мужу — Уинни не собиралась делить ни с кем. Поэтому сделала вид, что задумалась.

— О'кей, как насчет этого? Мэрилин, помнишь, как ты взяла к себе Джи‑джи, чтобы мы с Райаном смогли поехать в Майами на конференцию?

— Угу.

— Не было никакой конференции. Мы сняли гостиничный номер в Мемфисе и провели уик‑энд, играя в секс‑рабов.

Это было ложью, но такой реакции она даже не ожидала.

— Ах ты, распутница!

— Секс‑рабы?

— У вас были наручники и все такое?

— Все, — кивнула Уинни.

Шугар Бет явно не поверила, но, как преданная сестра, держала рот на замке, что заставило Уинни еще раз осознать, как хорошо, что они наконец помирились.

— У нее слезы на глазах, — подметила Мэрилин. — Наверное, чертовски веселый был уик‑энд!

— Незабываемый, — улыбнулась Уинни сестре.

Та ответила улыбкой.

— Даже в моей жизни не было уик‑энда с секс‑рабами!

— Не пора зажигать священные свечи? — встрепенулась Уинни, пока новая волна воспоминаний не захлестнула ее подруг.

— Не совсем, — покачала головой Шугар Бет, многозначительно поднимая брови. — Еще одно…

— Нет! — завопила Эми, вскакивая. — Этого мы делать не будем!

— Придется. Иначе Уинни никогда не станет настоящей «Сивиллой».

— О Господи… — пробормотала Мэрилин и, откинув голову, расхохоталась.

— Не следовало мне так много есть, — простонала Линн.

— Только никому не говорите, — попросила Хейди. — Сами знаете, как свекровь меня ненавидит. Если она пронюхает, мне несдобровать.

— Да о чем вы? — спросила Уинни, совсем не уверенная, что хочет услышать ответ.

Несколько минут вся компания молчала.

— Мы должны раздеться догола и три раза обойти Френчменз‑Брайд, — прошептала затем Эми.

Уинни, не веря собственным ушам, вытаращилась на подруг:

— Сочиняете!

— Хотелось бы! — хмыкнула Линн.

— Чистая правда, — поклялась Эми. — Каждый раз, когда кто‑то новый вступал в клуб…

— Что, к счастью, случалось не так уж часто, — вставила Мэрилин.

— …мы ждали ночи, когда Дидди разрешала нам переночевать во Френчменз‑Брайд.

— Предпочтительно летом, чтобы можно было лечь на веранде, — добавила Хейди.

— Как только Дидди и Гриффин засыпали, — продолжала Эми, — мы раздевались и бегали голышом вокруг дома.

— А я ничего об этом не слышала, — удивилась Уинни.

— Это была наша лучшая тайна.

— Наша единственная тайна, — сухо поправила Линн.

— Даже мальчишки не знали.

— Но солнце только что село, — возразила Уинни. — И на улице даже шестидесяти градусов[28]нет!

— Значит, придется бегать быстрее, — ухмыльнулась Шугар Бет.

Последовали дебаты о сроках и условиях, но в конце концов они все же сделали одну уступку зрелости: согласились, что туфли снимать не будут.

— Знала же, что нужно выбросить эти вшивые трусики, — пропыхтела Линн, сбрасывая одежду.

— Кто‑нибудь, проверьте, выключен ли свет.

— Я коплю на липосакцию, клянусь! Честное слово!

— Мне больше нравилось, когда мы ненавидели Шугар Бет. Только взгляните на ее ноги!

— Господи Боже, ну и засос у Уинни!

Голые хихикающие женщины собрались у задней двери.

— Готовы? — спросила Мэрилин.

— Готовы! — хором ответили остальные.

Шугар Бет схватилась за ручку и распахнула дверь.

— «Сивиллы» навсегда! — провозгласила она. И они выпорхнули из дома.

Незапланированная ночная прогулка привела Райана и Джи‑джи в конец Мокингберд‑лейн. Добравшись до тропинки, ведущей к Френчменз‑Брайд, они одновременно остановились как вкопанные.

К Джи‑джи первой вернулся дар речи:

— Как по‑твоему, они все рехнулись, или что?

— Похоже, что рехнулись.

Несколько секунд оба молчали, потом Джи‑джи затрясло от ужаса.

— Не смотри, папа, — выпалила она.

— Солнышко, да я не пропустил бы это и за миллион!

До них донеслись пронзительные смешки… проклятие… шипение. Женщины исчезли за домом.

— Если ребята в школе узнают об этом, — процедила Джи‑джи, — я домой не вернусь. Даю слово.

— Покинем город вместе.

— Ничего подобного не было, пока Шугар Бет не появилась!

— Если она останется, будет еще хуже.

— Но я все же не хочу, чтобы она уезжала.

Райан сжал плечо дочери:

— Я тоже.

Джи‑джи тихо ахнула, когда с другой стороны дома возникла все та же процессия, на этот раз во главе с Уинни.

— Какой позор!

— Самое печальное в том, что они наверняка не пили ни капли спиртного.

— А я‑то думала, что у меня идеальная мама.

— Ничего не поделать, дорогая. Южанки рождаются с геном безумия.

— Только не я.

Райан вздохнул:

— Рано или поздно и ты последуешь их примеру.

В этот момент с тихим шелестом включились автоматические разбрызгиватели, и женщины дружно завизжали.

— Я больше не могу смотреть.

Райан прижал к груди голову дочери и улыбнулся.

— Утром мы притворимся, что все это было дурным сном.

Шугар Бет выключила будильник. Сегодня вторник, день, когда она собиралась навсегда уехать из Парриша. Она повернула голову на подушке Колина, вдохнула знакомый запах и помолилась, чтобы он вернулся до того, как придется сменить простыни. Тоска одолевала ее, но Шугар Бет отважно боролась с ней, вспоминая прошлую ночь и «Сивилл». Уинни подарила ей бесценный подарок, и какое же это счастье!

Кое‑как ей удалось стащить себя с постели — нелегкая задача в эти дни. Одевшись, она поехала в магазин.

— А я думала, ты вещи складываешь, — удивилась Джуэл, когда Шугар Бет вручила ей плюшку с голубикой, которую намеревалась съесть сама, но не нашла в себе сил даже откусить.

— Временное изменение в планах. Я, пожалуй, немного задержусь.

Крошечное лицо Джуэл просветлело.

— Правда?

Шугар Бет кивнула и сообщила последние события.

— Он уехал? Вот так взял и уехал? — яростно прошипела Джуэл.

— Вот так, — кивнула Шугар Бет, несколько утешенная сочувствием подруги.

— И что собираешься делать?

— Продолжаю его разыскивать.

Джуэл покачала головой:

— Судя по тому, что ты сказала, это может занять немало времени. Похоже, он не хочет, чтобы его нашли.

— Позвоню его редактору. Кто‑то должен знать, где он.

— Постарайся придумать более правдоподобную историю, чем эта штука с Опрой, о которой ты мне рассказывала.

— Постараюсь.

Редактор Колина поднял трубку после второго звонка:

— Нил Керкпатрик.

— Леди Фрэнсис Пош‑Уикер. Я звоню из Лондона.

— Кто?

— Я директор Королевского ведомства ордена Подвязки ее величества. У меня весьма волнующие новости для одного из ваших авторов, сэра Колина Берна. Ах, что я за глупая корова! Он еще пока не сэр Колин. Именно в связи с этим я должна с ним поговорить. Но он почему‑то не отвечает на проклятые звонки.

— Боюсь, что не знаю, где он.

— Вздор, милостивый сэр! Прикажете верить, что вы потеряли связь с одним из самых прославленных авторов?

— Прошу прощения?

— Может, вы лично скажете ее величеству об исчезновении сэра Колина, потому что я на такое не осмелюсь.

— Кто это?

— Мне придется настоять, чтобы вы не медленно отыскали сэра Колина.

— Не знаю, кто вы, но у меня много дел.

— Никаких дел, пока не скажете, где он, онанист вы этакий!

Пауза.

— Шугар Бет, это вы?

На этот раз она повесила трубку первой.

Дата добавления: 2015-07-08