Карен Мари Монинг В оковах льда 5 страница

– Кристиана МакКелтара? Он на меня не зол.

– Риодана.

– Риодан – не Бэрронс, и никогда им не будет!

– Согласна. Но он мог бы прикрыть твою спину, если бы ты позволила. Вместо этого, ты не только грубо пошла против него, ты поставила его в положение, когда он вынужден тебя наказать. Ты на глазах у всего города бросила ему вызов. Дэни, Дэни.

– На чьей, мать твою, ты стороне? И почему до сих пор еще меня не прикончила?

– Мне и не нужно. Весь город выстроился в очередь, ожидая расправы. Дэни! Дэни!

– Сначала пускай поймают. И чего это ты произносишь мое имя таким тоном?

– Очнись. Тебя уже поймали, – говорит ТП. – Я знаю, что далеко не глупа. Так что же ты такое творишь? Дэни! Дэни!

– То же, что и всегда. Придерживаюсь своего мнения. Не отступаю. Даже если у меня нет ответов на все вопросы, и не могу предсказать, как из этого выпутаюсь и чем поплачусь.

Я все еще ожидаю копье в своих кишках, но вместо этого ТП улыбается и говорит:

– Придерживайся этой мысли.

– Очнись, Дэни!

Мое лицо обжигает, словно кто-то врезал меня по нему. Прищурившись, я открываю глаза, хотя думала, что они уже были открыты.

Передо мной стоит Джо. Моя щека пылает. Потереть бы ее, да вот только прикована я.

– А куда подевалась ТП? – спрашиваю я немного ошарашенная.

– Чего? – не поняла Джо.

Я облизываю губы, или, вернее, пытаюсь. У меня во рту такой сушняк, что даже движение языка не делает никакой разницы. Моя нижняя губа была разбита и теперь покрыта коркой запекшейся крови. В затылке пульсирует тупая боль. Видать мимоходом саданулась обо что-то, или словила по голове, когда боролась с риодановскими бугаями.

– Прости, что ударила тебя, просто я боялась, что ты… о-ох, Дэни! Что он с тобой сделал? Да он же тебя избил! А тут еще я тоже ударила! – Она выглядит так, словно сейчас заплачет. Она осторожно прикасается к моему лицу, и я вздрагиваю.

– Не трогай!

– Я убью его, – шепчет она, и что-то в произнесенных ею словах поражает меня. Когда это она успела превратиться в такую кровожадину, прям, как я?

Я пытаюсь осмыслить, была ли ТП сном, или Джо, или они обе. На меня, бывают, находят самые странные сны. Хотя если бы TП на самом деле была здесь, то не пыталась бы дать мне совет. Мне сразу следовало догадаться, что это был сон хотя бы потому, что она не захотела прикончить меня.

– Я налетела на него, – говорю я ей. – Как при аварии. Дважды. Вот почему мое лицо так избито. – Ну, по большей части, это – главная причина.

– Ты защищаешь Риодана? Посмотри, что он с тобой сделал! Дэни, он тебе мозги промыл? Ты заработала Стокгольмский синдром^[15]?

– Какое, на хрен, к чему-либо из этого имеет отношение Стокгольм? Разве это не какой-то город в Швеции?

Она обворачивается вокруг меня своими руками, занимая все мое личное пространство. Это знаете ли неудобно с моими-то прикованными над головой руками, и прикованными к полу ногами. Она как приклеилась ко мне, и мне никак не удается от нее избавится, потому что я зафиксирована.

– Чувиха! – Извиваясь всем телом, я пытаюсь пошевелить плечами, чтобы ее стряхнуть. Она упорно продолжает за меня цепляться. – Ты чё это?

Когда она, наконец, отстраняется, я понимаю, что она плачет. Неужели я так хреново выгляжу.

– Зачем ты это делаешь? – Она всхлипывает и вытирает нос тыльной стороной ладони. – Мы уже сотню раз это обсуждали, и я все никак не пойму. Ты не просто помахала красной тряпкой перед быком. Ты потащилась прямо к нему, ударила его по морде, а потом пыталась станцевать на его рогах. Дэни, о чем ты только думала?

Я вздыхаю. Люди склонны задавать идиотские вопросы. Иногда вы не думаете. А просто действуете. Некоторые моменты слишком дор о гого стоят, чтобы струхнуть. Играешь – плати. Я никогда не отказываюсь платить по счетам.

Я с подозрением оглядываю ее. Джо не может быть здесь. Только не в «Честере».

– Ты не настоящая, – говорю я.

Она щупает мой лоб.

– У тебя лихорадка.

Знаю. Я вся покрыта п о том и трясусь от озноба. Меня всегда лихорадит, если сильно проголодаюсь. Еще одна долбаная слабость. Так много суперпотребностей. Так много ограничений. Не хочу, чтобы люди знали о них.

– Должно быть, просто простудилась, – отмахиваюсь я. У меня есть хавчик, распиханный по всем карманам, но с прикованными над головой руками, мне до него не добраться, чтобы хоть намного заморить червячка. – Достань протеиновый батончик из моего кармана и накорми меня им. – Если все это не глюки я снова наберусь сил и температура моего тела придет в норму. А если это всего лишь сон, по крайней мере, погрежу о вкусе еды. В любом случае ничего не теряю и останусь в выигрыше. – Не думаю, что ты где-то поблизости видела завалявшийся ключ от этих наручников? – интересуюсь я без всякой надежды. Риодан далеко не небрежный.

Четыре протеиновых батончика спустя я понимаю, что не сплю. Моя голова все еще пульсирует, но начинает проясняться. ТП была не реальной.

Реальная – Джо.

Она рассказывает мне, что повсюду распространяется слух о том, что я в одиночку расправилась в «Честере» с кучей Фейри, после чего неторопливой дерзкой походкой вышагала оттуда под ручку с Темным Принцем. Марджери настаивала на том, что меня убил Темный Принц, и убедила многих ши-овец написать, что меня больше нет, что я заняла место Ровены, навеки осрамив свое имя.

Кэт видела все иначе. Она провела собственное небольшое расследование, прежде чем сделать свое заключение. По словам очевидцев, тот «принц», что вывел меня, был без ошейника. У всех Темных Принцах на шее были беспрерывно меняющиеся светящиеся, словно радиоактивные серебряные ожерелья. Которые, кажется, являются их неотъемлемой частью, как татуировки и крылья. Это сказало Кэт все, что ей требовалось знать: если на принце не было вихрящегося ошейника, должно быть, тот, кто вывел меня из клуба – это Кристиан.

Не знаю, как ей удалось проделать подобное дедуктивное умозаключение, но я рада, что она это сделала. Кэт отправила в «Честер» на мои поиски группу девушек, понимая, что по мою душу уже пришел и захватил Риодан.

Я поражена быстротой ее действий. Может быть, Кэт делает все верно благодаря ши-видящим.

– Как она так быстро допетрила, что я пропала?

– Ты пропала три дня назад, Дэни.

Просто нет слов. Неужели я здесь уже три дня болтаюсь на цепях? Неудивительно, что я так проголодалась.

– Как тебе, блин, удалось меня разыскать? Я думала, что нахожусь в каких-то катакомбах под «Честером» или чем-то подобном.

– Так и есть. Я видела Риодана, выходящего из потайного лифта в стене рядом с Ретро-клубом. Дверь осталась приоткрытой, вот так я и проскользнула внутрь, пока никто не смотрел.

Я закрываю глаза и вздыхаю.

В этом заявлении фигурировали три ошибки.

Первая: Риодан никогда не позволит увидеть, если не хочет.

Вторая: Двери этого места не остаются слегка приоткрытыми.

И третья: Никто не проскользнет в них незамеченным.

Единственной возможностью Джо увидеть выходящего из лифта Риодана это то, что он ей позволил.

Значит за последние три дня, он так и не разыскал моего «маленького дружка». Зато уверен, что нашел кого-то, кого можно использовать против меня.

На обратной стороне своих век, как на экране, я вижу в цепях и избитую Джо.

Риодану даже не пришлось покидать свой клуб. Он просто сидел и ждал того, кто явится за мной первым.

Я открываю глаза.

– Сваливай отсюда, Джо, – шиплю я. – Сейчас же.

– Никто никуда не «свалит», – подает голос Риодан, делая шаг из тени.

СЕМЬ

Я рассыпаюсь на осколки ^[16]

Меня до смешного просто сломать, если знать на какие кнопки давить.

Если вы хоть раз читали комиксы, то знаете, что у всех супергероев самое слабое место – общество, которое они защищают.

Джо – часть моего общества. Дело в том, что любая прикованная рядом со мной ши-блеющая, способна заставить меня петь на иной лад. Ну, может, кроме Марджери.

А что, возможно, и она тоже.

Самое сложное – это осознавать, что я выдержу больше, чем остальные. Как тот дурацкий рекламный кролик по телику, если начну бить в барабан, то так и буду барабанить до посинения. Все продолжать и продолжать. И не выдохнуться.

Что для других нереально. Они так и валятся замертво.

Кроме того, мне не страшен затянувшийся сон. Я полагаю, что это – еще одно приключение.

Я пытаюсь уломать Риодана расковать Джо.

Он не слушает.

Джо просто взбесилась, когда он ее схватил. Кричала, визжала, и дралась. Я даже, вроде как, осталась впечатлена ее махачем.

Она видела, как рушится Дублин на Хэллоуин. Видела, как ее подругой, Барб, завладела «Синсар Дабх» и та, одержимая ею, как озверевшая банши, подняла пулемет и капитально прорядила наши ряды. Да еще и жить ей теперь приходилось в мире, где прежде, чем надеть боты, нужно хорошенечко их потрясти, дабы удостоверится, что не будешь сожранной Тенями быстрее, чем сможешь вякнуть «О, черт» – думаю, от всего этого и снесло Джо крышняк.

Раньше она была такой же, как Кэт – вся из себя уравновешенная и осторожная при принятии решений, и резкого словца не дождешься.

– Я убью тебя, ты ублюдок, отвали от меня! – плюется она – Отпусти! Убери от меня свои лапы, сукин ты сын!

Риодан приковывает ее рядом со мной. Джо пытается освободиться, но она – как муха, бьющаяся об оконное стекло, все норовя выбраться наружу. Когда и так ясно, что ей этого не добиться.

Я зыркаю на нее:

– Какие еще будут блестящие идеи, Джо? Попробуй в следующий раз принеси пару младенцев для пыток.

Она яростно дергает свои цепи. Мы прикованы к каменной стене.

– Удачи в этом. – Если я со своей суперсилой не смогла их разорвать, то у нее просто нет шансов. Похоже, на железо наложены какие-то заклинания. Думаю, у него тут все заколдовано. Хотела бы я знать, где он всему этому научился, чтобы подписаться на ускоренный курс. Если я здесь уже три дня, то должна бы быть грязнее, чем сейчас. Как он удерживал меня без сознания все это время? Ввел в какой-то транс? Мне реально нужно в сортир.

– Я пыталась помочь, – выдыхает она.

– Тогда просто жахнула бы бейсбольной битой меня по башке. Чтобы избавить от страданий. – Я могла бы продержаться вечность, пока она не пришла и не преподнесла себя Риодану на блюде в качестве орудия против меня.

Риодан стоит перед нами, ноги широко расставлены, руки скрещены на груди. Он большой парень. Интересно, она знает, что у него есть клыки. И вообще, что он такое. Любопытно, почему Джо так уставилась на него. Она ненавидит его.

Отбросив бессмысленное любопытство, я перехожу к сути. Откладывание дел в долгий ящик – третий пункт моего Списка Глупостей. Раз уж все равно находишься там, где тебе быть не хотелось, и делаешь, что тебе не хотелось, с той лишь разницей, что впустую тратишь время между этими периодами, когда все это время мог сделать что-то веселое. И что еще хуже, что ты все это время остаешься в стрессовом состоянии с паршивым настроением, когда можешь этого избежать. Если знаешь, что что-то все равно неизбежно – так сделай это, и покончи на этом. Двигайся дальше, ведь жизнь так коротка.

Если он начнет пытать Джо, я буду сломлена.

И я это знаю.

Как и он.

Следовательно, пытать ее – бесполезная трата времени. Его. Моего. Ее.

– Что ты собираешься со мной делать, Риодан? – спрашиваю я.

– Время покажет, Дэни.

– Чутка глуховат? Я сказала: чего тебе от меня нужно?

– Ты задолжала мне компенсацию.

– Чувак. Колючий кустик давно готов^[17]. Долго ты собираешься вокруг него скакать?

– Сколько живу, детка, но никогда еще не слышал, чтобы настолько коверкали английский язык.

– И сколько же? – спрашивает Джо.

Я зеваю, нарочито широко растягивая рот.

– Щаз начнут хоровод. А я буду кустик изображать. – И жестами показываю, словно у меня по всему телу торчат колючки.

Он задумчиво прищуривается. Будто не может решить, что со мной делать. Это нервирует. Вроде тут и так все понятно: он хочет нанять меня на работу. Понятное дело, он же не такой способный, как я, поэтому так и быть, я его выручу.

– Я исследую твою маленькую ледяную головоломку, Риодан. Я втисну это в верхние строчки списка моих приоритетов. Расковывай нас уже.

– Теперь все не так просто. Ты, блядь, все так усложнила, решив публично бросить мне вызов. Кто делает это – не жилец.

– Пока дышу – замечаю я.

– Можно воздержаться от всех этих «блядей» при ней? Ей едва тринадцать исполнилось, – вставляет Джо.

– Четырнадцать, – раздраженно поправляю я.

– Мои люди хотят твоей смерти. Они настаивают на драматичной казни прямо здесь, в клубе. Говорят, что это единственный способ, успокоить покровителей Честера.

– Всегда мечтала о славе, – вздыхаю я. – Может нам стоит запустить парочку фейерверков, как думаешь? Вроде, на старой заправке в О'Клер они еще должны были остаться.

– Никаких казней, – возражает Джо. – Она всего лишь ребенок.

– Никакой я тебе к хренам не ребенок. Думаю, что еще при рождении я уже такой не была.

– Я сказал им, что ты можешь оказаться полезной, – продолжает Риодан, – что я могу тебя контролировать.

Я свирепею и громыхаю цепями. Никто меня не контролирует. Никто.

– Они говорят, ты никогда ни перед кем не отчитываешься. Даже Бэрронс против меня.

Кто бы сомневался, что ТП попросит его передать Риодану прикончить меня. Или позволить ей сделать это самой.

– Восемь против одного, – заключает он.

– Восемь против двоих, – встревает Джо. – А если учесть ее сестер ши-видящих – а тебе бы лучше учесть – то это – восемь против тысяч.

– Ваша численность серьезно сократилась за последнее время, – говорит Риодан.

– По всему миру нас более двадцати тысяч.

– Не знала, – говорю я, обращаясь к Джо. – Интересно с чего бы?

Затем повернувшись к Риодану, обращаюсь к нему:

– Чувак, прикончи меня или освободи.

– Если убьешь ее, – шипит Джо, – пожалуй, вызовешь гнев каждой ши-видящей в мире. Они откроют на тебя сезон охоты. Дэни – легенда среди нас. Мы не потеряем ее.

– Если я решу убить ее, – отвечает Риодан, – никто никогда не узнает, что случилось с вами обеими.

Я моргаю, и снова и снова мысленно проигрываю то, что сейчас сказала Джо, но не могу этим наслушаться.

– Че правда? Легенда? Я та, которая на устах всего мира? Скажи это еще раз! – Я горжусь собой. Я и понятия не имела об этом. В конце концов, может в моем теле еще осталось немного самодовольства. Я развязно выпячиваю бедро.

– Отпусти ее, – говорит Джо Риодану. – Я останусь вместо нее.

– Ни хрена ты не останешься! – взрываюсь я, позабыв о самодовольстве.

– Ты предлагаешь остаться. Прикованной. Со мной. В обмен на нее. – На губах Риодана играет улыбка.

– Если я останусь заложницей, она будет паинькой.

– Ни хрена ты не останешься! – повторяю я, потому что никто не отреагировал, например, повинуясь мне. Или, в конце концов, уделив мне хоть каплю внимания.

– Я не забыл, что ты сделала с моим мобильником, ши-видящая, – говорит Риодан.

– Ты сделал снимки наших владений. А это частная собственность, – парирует Джо.

– Ты на моей территории. Это частная собственность.

– Я ничего не снимаю. Я пришла, чтобы забрать то, что принадлежит нам. Кое-что, на что ты не имеешь никаких прав.

– Я не кое-что. И я не ребенок, – возмущаюсь я.

– Она не имела никаких прав убивать посетителей моего заведения. Ее предупреждали. Неоднократно.

– Ты же знаешь, как она слушает. Тебе не следовало приводить ее в клуб и оставлять без присмотра с мечом. Как ты мог оказаться настолько глуп?

– Ребьзя, харэ уже говорить обо мне так, словно меня здесь нет!

– Осторожней, ши-видящая, – предупреждает он Джо тихим голосом. Тихий голос от Риодана – совсем не хороший признак.

– Я предлагаю остаться вместо нее. Она – всего лишь ребенок.

– Я не ребенок! И она ни хрена не останется здесь. Никто не останется здесь! За исключением, возможно, меня!

– Ты понимаешь, что это будет значить, – говорит он Джо, как будто я не произвожу никакого шума, сражаясь со стеной и четырьмя цепями. – Если она сделает хоть один неверный шаг – ты труп.

Я чувствую, как от моего лица отхлынула кровь. Я всегда оступаюсь. Это моя вторая натура, второе имя после «Меги». Я просто не в состоянии не оступиться, не сделав неверный шаг. Это просто часть меня.

– Понимаю.

– Нет, не понимает! – кричу я. – Она не соображает, о чем говорит! Она понятия не имеет, что вы, челы, действительно делаете. Кроме того, она меня совсем не заботит. Можешь грохнуть ее. А можешь с таким же успехом и отпустить.

– Заткнись, Дэни, – рявкает Джо.

– Ты должна подписать заявление о приеме на работу, – обращается Риодан к Джо.

– Не подписывай, Джо! На нем наложены какие-то чары.

– Я здесь в качестве заложника или для приема на работу? – спрашивает Джо.

– Мне требуются официантки. Несколько из них…, – Риодан бросает на меня взгляд, –…пострадали на днях.

– Я не убивала людей.

– В двух из них было достаточно плоти Невидимых и, очевидно, ты не смогла их отличить, – поясняет Риодан.

«Я убила людей? Сколько Невидимых они сожрали?»

– Хочешь, чтобы я работала официанткой? – в ужасе выдыхает Джо, будто это хуже смерти. – Я пыталась обслуживать столы в средней школе. Я не могу. Я роняю тарелки. Я проливаю напитки. Я научный работник. Лингвист. Я живу своей головой. А не обслуживаю столики.

– Очень кстати, что у меня под рукой два заявления. – Риодан вытаскивает согнутый пакет бумаг из своего кармана.

– Почему два? Я не собираюсь обслуживать столики, – шиплю я враждебно.

– Я должна обслуживать Фейри? Принимать заказы и их выполнять? И подносить все к их столам? – У Джо никак не укладывается это в голове. Как для нее, так лучше уж оставаться прикованной к стене, чем обслуживать столики.

– И моих людей. Периодически, думаю, даже и меня самого. С улыбкой. – Он медленно оглядывает ее сверху донизу. – Тебе пойдет униформа. Так что, мы подписываем. – В типичной манере Риодана, не ставить ударение в конце вопроса. Он знает, что она подпишет. Он читает Джо, как раскрытую книгу.

Мои цепи гремят, когда я исступленно дергаю их со всей оставшейся у меня силой. Он не заставит Джо работать в детском подклубе. У нее такой же тип лица – утонченное нежное и хорошенькое – что она может носить очень короткие волосы, как сейчас, и при этом оставаться весьма соблазнительной. Даже эти дурацкие очки, которые она нахлобучивает себе на нос, когда читает, только добавляют ей шарма, потому что они придают ее чертам еще больше изящности. Она – что-то неземное. Она не станет носить коротенькие клетчатые юбчонки, облегающие белые блузки, гольфы, и детские туфельки. Она не будет делать то, что от нее ожидает он и его кобели! «Честер» может проглотить ее, как лакомый кусочек, и выплюнуть кровь и хрящи.

– Нет, Джо, – решительно говорю я. – Не смей.

– Подписываем, – отвечает Джо.

Он расковывает ее, протягивает ей «заявление» и ручку.

Она разглаживает его у стены и подписывает, даже не глядя.

Затем складывает его и протягивает обратно ему.

– Поднимайся на лифте тем же путем, каким и пришла. Там тебя будет ждать Лор. Он выдаст униформу. Приступаешь сейчас же. Твой приоритет – делать счастливыми моих покровителей.

– Там тебя будет ждать Лор, – повторяет Джо. Она запускает руку в свои короткие волосы, и кидает на него такой взгляд, что даже меня удивляет, столько в нем было яиц. – Кажется, ты говорил, что твои парни рассчитывают с нами расправиться.

– Если не вручишь ему подписанное заявление, он так и сделает. И один совет: смотри, чтобы он увидел его сразу, как выйдешь из лифта.

– А как насчет Дэни?

– Она скоро поднимется.

– Она идет со мной и прямо сейчас, – не соглашается Джо.

– Никогда. Не указывай. Мне. Что. Делать. – Слова Риодана опять звучат обманчиво-мягко, и не знаю, как у Джо, но меня дрожь пробирает, когда он говорит таким тоном.

– Катись отсюда, ты тупая гребаная ши-овца! – взрываюсь я. – Со мной все будет в порядке. А было бы еще лучше, если бы ты здесь никогда не показывалась! – Теперь он владеет ей. Он наложил на нее какое-то заклинание. И это так бесит, что меня всю трясет.

После ухода Джо, Риодан подплывает ко мне, прям как по воде – в своей излюбленной, хоть и странной манере. В присутствии Джо он так не двигался. Он все делал в замедленном режиме, когда она была здесь.

Я вижу блеск серебряного ножа в его руке.

– Чувак, не надо меня резать. Я подпишу это сраное заявление. Просто дай мне уже эту чертову ручку. – Мне нужно отсюда выбраться и как можно скорее. Я должна спасти Джо. Она подставила себя под огонь ради меня. Я не могу этого вынести.

– Детка, когда ты научишься.

– Ты удивишься, узнав, чему я уже научилась.

– Возможно, ты сможешь молотить по паутине ногами и вырваться из нее, но с зыбучими песками это так не работает. Чем сильнее ты борешься, тем глубже засасывает. Сопротивление лишь ускоряет неизбежное погружение.

– Никогда не была побеждена. И никогда не буду.

– Ровена была паутиной. – Он прикасается к моей щеке рукой, в которой зажат нож. Серебряное лезвие в дюйме от моего глаза. – Угадай, что я.

– Огромный геморрой в моей заднице.

– Зыбучие пески. И ты танцуешь на них.

– Чувак, а к чему нож?

– Меня больше не устраивают простые чернила. Ты подпишешь мой контракт кровью.

– Мне казалось, ты сказал, что это заявление, – раздраженно огрызаюсь я.

– Так и есть, Дэни. В очень эксклюзивный клуб. Мой клуб.

– Он ничей.

– Подписывай.

– Ты меня не заставишь.

– Тогда Джо умрет. Медленно и мучительно.

– Чувак, о чем ты там бормочешь? Расковывай меня скорей и давай уже сюда это гребаное заявление.

Над моей шеей гильотина. Я слышу свист, рассекаемого ей воздуха. На блестящем лезвии выгравировано имя: «ДЖО». Краем глаза я вижу это, в каждом сделанном мною шаге. Это сводит меня с ума.

После того, как я подписываю его дурацкий контракт и получаю бумажное полотенце, потому что моя ладонь все еще кровоточит в том месте, где порезал ее, он позволяет мне уйти. Вот так просто. Расковал мою вторую руку и ноги, и предложил меня подлатать, на что я предложила отменный поцелуй-меня-в-жопу ответ, потом проводил к лифту и велел возвращаться в мою нынешнюю версию дома.

Я ожидала, что он скажет, что я должна перебраться в «Честер» так чтобы он мог отслеживать каждое мое движение, как это делал Бэрронс с М… ТП.

Я ожидала сумасшедшего контроля с его стороны.

Но никак не ожидала, что он отдаст мне мой меч и отправит на все четыре стороны, небрежно напомнив, чтобы я явилась завтра на «работу» к восьми часам вечера. Он говорит, есть кое-что еще, что мне нужно увидеть.

– Ненавижу это.

Как и предполагала, Риодан не отступился ни от единой из своих тысячи и одной заповеди.

Он предоставил мне на выбор веревку, чтобы повеситься. А я сама завязала узел и сунула голову в петлю. И сделала это очень быстро. Это неизбежно – в любом случае, так или иначе, я запуталась бы во всех этих его силках и оказалась бы с петлей или двумя на своей шее.

И как же мне выцарапать Джо из этого бардака?

Когда выхожу из лифта, меня поджидают четверо здоровенных, покрытых шрамами риодановских головорезов. Осторожно осматриваясь в поисках Бэрронса и ТП, я машу перед носом шумных громил контрактом, чтобы те не учинили мне никаких проблем, прежде чем заберут у меня документ, чтобы запрятать его туда, где его планирует хранить Риодан, и откуда, в конечном счете, я планирую его умыкнуть. У меня больше нет протеиновых батончиков, и я не в настроении для словесной грызни. Одно счастье, нигде не видно ТП.

Под нехилым конвоем я тороплюсь в толчок. Что они думают, я здесь сделаю? Взорву это место? Я не могу этого сделать. У меня нет ни моего рюкзака, ни МакНимба. Они не прихватили багаж, схватив меня у Танцора. Я бы взглянула в окно, но в клубе их нет. Мои кости нашептывают, что сейчас ночь. У меня нет шансов против Теней. Я отказываюсь помирать такой глупой смертью.

– Мне нужны фонарики, – говорю я, вылетев из сортира.

Один из пиплов, ворча, уходит. Остальные сопровождают меня по помещениям клуба. Каждый Фейри, проходя мимо, бросает на меня взгляд. В котором, ясно читается убийство.

По дороге к выходу происходит нечто странное.

В режиме стоп-кадра я ощущаю себя мысленно-собранной, целостной, я словно нахожусь на другой грани реальности, существую иначе, чем все вокруг, и мне это нравится.

Теперь же, когда я выхожу и вижу все эти недовольные, злющие морды – людей и Фейри – против моей воли поднимает свою голову иная часть меня – честно, я пыталась этому помешать – и мне это никак не нравится, потому что я вдруг вижу, что все вокруг, весь мой мир ощущается так, словно я смотрю совершенно другими глазами.

Мне не нравятся эти глаза. Они дают мне неправильную картинку.

Фейри ненавидят меня. И многие люди тоже.

Люди Риодана желает моей смерти, и я никак не возьму в толк, почему он не дает мне умереть.

TП – о, да какого черта – Maк, лучший друг, которого я когда-либо имела, Maк – которая испекла для меня торт к Днюхе, зависала со мной и с таким вниманием ко мне относилась, и продала часть своей души Серой Женщине, чтобы меня спасти, также ненавидит меня. Она желает моей смерти, потому что по приказу Ровены я убила ее сестру прежде, чем я вообще даже узнала, о существовании Мак.

Жизнь Джо висит на волоске, которую держат мои руки – в данный момент совершенно ненадежные руки.

И меня посещает мысль, которая никогда не приходила мне прежде в голову за все четырнадцать лет моей жизни (а у меня было полно мыслей!), и звучала она немного приглушенно (вероятно, потому, что иначе я услышала бы ее раньше) – примерно так:

«Черт, Дэни, какого хрена случилось?»

Я всегда была быстроходным катером, несущимся по пенным волнам, я наслаждалась ощущением ветра в моих волосах, солеными брызгами на лице, все время мира принадлежало лишь мне одной. Я никогда не оглядывалась. Никогда не видела, что происходит вокруг и позади меня.

Эти новые глаза видят мой след. Они видят, что я оставляю позади себя, когда прохожу.

Перевернутые лодки. Людей, тонущих на волнах.

Дорогих мне людей. Я не о Дублине, городе, который для меня всегда отдает безразличием и безликостью. У этих людей есть конкретные лица.

Мы проходим мимо Джо. Она уже в новой форме и на посту, начала тренинг с другой девочкой в паре. В этой форме она классно выглядит.

Она бросает на меня мимолетный взгляд, нечто среднее между злостью и покорностью. Ее начальница бросает на меня острый как нож взгляд. Небось убитые мной официантки были ее подружками.

– А нечего им было так обжираться Невидимыми, – бормочу я в свое оправдание.

Я пытаюсь вернуться обратно к той, какой я была, прежде чем вышла из лифта, обратно к Дэни «Меге», которой на все наплевать.

И ничего.

Я попробую снова.

Над моей шеей все еще нависает гильотина.

Один из парней Риодана, Лор, всучивает мне фонарик.

– Ни фига се, – присвистываю я, – вот спасибо. Целый фонарик против кишащего Тенями города.

– Они убрались подальше. В основном.

Я выпучиваю глаза:

– «В основном» может и устраивает вас, потому что, похоже, даже они не жрут то, чем вы, чуваки, являетесь. И почему это, а?

Лор не отвечает, но я и не ожидала от него откровенности.

Через секунду мы добираемся до двери, и я – в стоп-кадре.

Я могу обогнать любого.

Даже саму себя.

ВОСЕМЬ

И я голоден как волк ^[18]

Включив фонарик, я отправляюсь в ближайший магазин, в котором, как я знаю, на полках еще должны были заваляться «сникерсы», поэтому решаю подзатариться там. У меня пустой, как бездонная бочка сосущий от голода желудок. По возможности я всегда стараюсь избежать этого чувства. Особенно, когда моя бедная голова все еще адски пульсирует. Приложить бы к ней лед, но если я отсутствовала целых три дня, то уже слишком поздно. Лед помогает только в тех случаях, когда его своевременно применяешь. Запустив руку в волосы, я обнаруживаю на затылке болючую шишку и вздыхаю, гадая, обо что это я так саданулась и когда собственно. Некоторые считают, что если я всегда хожу вся побитая – я кайфую от боли. Как бы не так. Просто такая уж у меня жизнь.

Как я и думала, сейчас ночь, поэтому улицы почти пустынны. Народ «ходит за покупками» в дневное время. Те, кто охотится по ночам, как раз сейчас этим и занимаются – охотой. Вооруженные до зубов, они выходят стаями и выслеживают Невидимых, каких только могут найти.

Многие Ночные Охотники играют со смертью. Они понятия не имеют, как выживать в таком мире, как этот, подвергая себя сумасшедшему риску. И в конечном итоге мне налево и направо приходится вытаскивать из беды этих горе-дружинников. Иногда они сталкиваются с Джейни и до того как кто-нибудь крикнет «Не стреляйте, мы люди» появляются жертвы. Каждый держит палец на спусковом крючке.

Дата добавления: 2015-07-10