Женщина-бумеранг vs. садовод-джазмэн.

Еб*ный стыд, что же мы творим?! Какая, скажите на милость, неведомая мне сила толкает нас навстречу друг другу и заставляет делать то, что мы делаем? Ладно, с поцелуями я согласен, но почему, черт возьми, мои руки ползут Георгу под майку?! Кто-нибудь, остановите! Помогите! Мои конечности живут отдельной жизнью, предав в такой момент! Ох, этот торс, этот подтянутый живот... Мне до такого еще пахать и пахать. Блин, ну какой же ты классный!

Не могу сдержать стон, это выше моих сил!

-Что с тобой? - Георг отрывается от поцелуя и обеспокоенно смотрит мне в глаза.

Не знаю, что он там хочет увидеть, кроме неподобающей похоти в них ничего сейчас нет. Возвращаю его руку себе на пах, а сам по локти проникаю под футболку.

-Со мной случилось удовольствие, а ты что подумал? - тяну вверх, и моему взору предоставляется крышесносная картина. Блин, у него такой пупок аккуратный!

-Что ты творишь? - смеется Ги.

Опрокидываюсь на спину, а он уже сверху. Страстно целую его, а руку направляю вниз, где ей самое место. Георг так уверенно гладит мою промежность, а я тащусь от его ласк, я гребанный извращенец!

Ги властно берет мою руку в свою и медленно, но верно тянет ее вниз, пока ладонью не чувствую ширинку. Е-мое, я лапаю половой член! Он такой упругий, возбужденный... У Георга прилив крови к пещеристым телам из-за меня? Да такой сильный? Хотя у меня в штанах ситуация еще хуже.

Никогда не увлекался самоудовлетворением, так что ощущения все-таки непривычные. Георга я, конечно, люблю, но со своим-то едва смогу справиться, а тут... Зачем же он так давит? Ему это приятно?

-Ги... - едва вижу его, нет сил даже на то, чтобы полностью открыть глаза и перейти с шепота на нормальную громкость. - Что мы делаем?

-Тебе не нравится?

Георг прерывисто дышит, и это почему-то возбуждает еще сильнее. Он наклоняется и шепчет мне на ухо развратные вещи:

-Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Я хочу, чтобы ты кончил в моих руках. Хочу, чтобы ты стонал, испытывая оргазм...

Что же он несет, этот коварный сладострастец! А еще так массирует...

-Этот стон можно считать согласием? - пользуется он моей секундной слабостью. - Ты позволишь?

Его взгляд не обещает ничего приличного, но как можно отказать моему Ги? Киваю, а сам зажмуриваюсь в ожидании неизвестного.

Георг скользит рукой вверх, а потом ныряет под штаны, оттягивая их. Что?! Резко распахиваю веки и в удивлении и ужасе таращусь на него, но Ги — само спокойствие. Только затуманенные возбуждением глаза и искусанные губы выдают его состояние.

-Ты что... Ты хочешь?..

Вместо ответа он смело проникает дальше, и я понимаю, что мой бедный, несчастный, загнанный в угол похотливых желаний орган теперь в беспощадных тисках его пальцев. Челюсть отползает сама, от смеси удивления и … восторга? Никто еще не касался меня там, да еще и без какой-либо предохранительной системы одежды.

-Все хорошо? - заботливо спрашивает Георг, безотрывно наблюдая за моей реакцией. А у меня даже кивнуть нет сил, ни физических, ни моральных, я только и могу, что откинуться, расслабиться и позволить творить со мной все, что он сочтет нужным. К черту мою хваленую невинность, пусть делает, что хочет.

Георг пристраивается так, чтобы было удобно орудовать у меня в штанах, не снимая их. Все-таки я еще не настолько раскрепощен, чтобы обнажаться перед ним, и хорошо, что он это понимает. Блин, почему так жарко-то? Интересно, за этим делом всегда чувствуешь себя так, словно болеешь чем-то вроде свинки? Жар, температура под сорок, излишняя потливость, распухает в определенных местах... Не в тех, правда, но все равно похожие симптомы. Все-таки любовь — это болезнь, вот только лечиться я давно уже не хочу.

Губы сухие, облизываюсь, чтобы облегчить свое состояние. Да, вот так лучше. А вот так вообще бесподобно!

Георг, заметив мои манипуляции, тут же склоняется и начинает игру языками, а потом и вовсе целует, глубоко и сильно, как я люблю. Да что же ты со мной творишь, соблазнитель? Каждый раз, когда мы рядом, крышу сносит настолько, что я не могу сопротивляться...

-Уже … почти... - сообщает Георг, оторвавшись на секунду.

Ну спасибо, а самому мне невдомек!

-Целуй, - едва хватает дыхания, чтобы бросить короткое распоряжение.

С*ка... Хорошо ведь... Классно... Здорово... Твою мать!

-Георг, давай! - ору, наверное, на весь дом, но мне пох*й.

Ги растерянно замирает, а потом исполняет мой предыдущий приказ. Да я не об этом же!

Пытаюсь расслабиться, но ничего не выходит. Еще и крики эти... Откуда они?

-Там что-то происходит, - Георг замедляется и смотрит на меня.

Как он может отвлекаться в такой момент?!

-Георг! - возмущенно ору, ерзая под ним.

-Прости, только... Вдруг твои уже вернулись?

-Так рано?! Да нет... Не может быть. И крики были бы куда громче и ближе, а эти доносятся с улицы. Это Том с Биллом чего-то горланят, плевать. Ты так и будешь слушать?

-А тебе не интересно, что опять стряслось? - он выпрямляется, садится и замирает. - Нет, серьезно, а если это твои предки, а они нас предупредить пытаются?

-Георг!

Нет, ну он что, издевается?! У меня тут, между прочим, дело неотложное имеется! Как он вообще представляет наше появление на улице в таком виде: растрепанные, перевозбужденные подростки, у одного из которых вот-вот эякуляция случится?

Залезаю к нему, перекинув одну ногу через бедра, и наваливаюсь всем корпусом, чтобы и думать забыл о посторонних вещах. Сейчас он только мой!

-Кто-то мне блаженство обещал!

Засовываю отлынивающую руку на место, а сам принимаюсь за стояк Ги. Нет, раз уж он меня соблазняет, пусть получает сполна! А то несправедливо, когда только одному крышу сносит...

-Хули-ган, - запинаясь, говорит Георг. - Держись у меня!

Он спускает мои штаны и с такой скоростью движет рукой, что на краю сознания я всерьез начинаю опасаться за целостность моего бедного члена, мелькающего в его кулаке. Сердцебиение учащается, в голове шумит, во рту нет и одного процента влажности...

-Бл*дская ебл*! М-м-м... С*ка! А-а-а! - перед глазами все темнеет. - Георг!

Вырываюсь, но Ги крепко держит и меня, и мой член, пока я кончаю.

Кажется, он укладывает меня, целует, ласкает... Не могу ничего точно сказать, моя способность мыслить резко стремится к нулю. Тело ватное, хотя в паху и низу живота все еще чувствуются отголоски оргазма. С ума сойти, моя первая интимная близость!

-Как ты? - страстно целуя в шею, спрашивает Георг.

-А ты как думаешь? - мямлю в ответ, не имея еще достаточно сил, чтобы как следует шевелить языком.

Ги довольно фыркает, щекоча кожу за ухом, и снова “вгрызается” поцелуем. Чмокает, засасывает, прикусывает... А мне хорошо, я расслаблен, мне просто пофиг, пусть хоть всего с ног до головы оближет.

Сквозь его чавкающие звуки и мое довольное мурчание до моих ушей долетают вопли Тома. Что-то там, и правда, не ладно, раз столько времени глотки дерут. Не похоже, что придурки между собой ругаются, скорее, с кем-то.

-Пришел в себя? - спрашивает Ги. Видимо, мой взгляд уже более-менее осмысленный.

-Угу, - утыкаюсь носом ему в плечо. Блин, не успел от оргазма отойти, уже стыдно.

-Ты... М-м-м, ладно, - мнется Георг.

-Что?

Поднимаю на него взгляд. В чем дело? О...

У Ги просто горят щеки, губы красные и распухшие, глаза странно блестят... Я такой эгоист, сам упиваюсь удовольствием, а он, бедняга, мучается стояком.

-Я, эм... Я сейчас.

Пытаюсь выползти из-под Георга, но только путаюсь в мешанине из наших рук, ног и постельного белья. Черт, ну что за невезение?!

-Да погоди, не надо, - Ги пытается меня поймать и усадить рядом.

-Как это — не надо? - пялюсь на него. Ведь хочет же, чего выкобенивается?

-Ты сделаешь то же, что и я?

-Ну, да... Я ведь уже...

-Нет, не через джинсы, а как я, - он с нажимом произносит последние слова, и до меня доходит.

Залезть к нему в трусы?!

-Георг, а...

-Вот и я так думаю. Ничего, в другой раз, - он целует меня в губы.

Блин, хр*ново. Что же за свинья неблагодарная я получаюсь? Нет, конечно, я не готов касаться его голого члена, тем более сейчас, когда мое собственное возбуждение в прошлом, а разум вновь царит в моей бедной голове. Неужели ничего не поделать?

-Забудь, - он выскальзывает из объятий. - Мне нужно привести себя в порядок.

Что? А, в ванную ему надо. Блин, неужели он сейчас будет сам себя до оргазма доводить? В нашей ванной? Думая обо мне? П*здец, щеки теперь горят. Густ, вырубай думалку.

Нехотя поднимаюсь и потягиваюсь. Чувствую себя последней сволочью по отношению к Георгу. А чего это он так на меня смотрит? Оглядываю себя... Бл*, у меня до сих пор спущены штаны! Суслик не только из норки выбежал, у обочины на солнышке греется!

Быстро возвращаю все на место и, не переставая краснеть, кивком приглашаю Георга следовать за мной. При этом всячески стараюсь не смотреть на его руку, которую он все так же держит сжатой в кулак.

-Я на кухне буду, - говорю ему через дверь. - Пить хочется.

По-хорошему, мне бы душ принять, но не оставлять же его скучать одному. Придется дождаться, пока Ги не уйдет, хоть и раздражает жутко, что я грязный. Георг умудрился сделать так, чтобы я не запачкался, но все равно...

Подхожу к холодильнику и бросаю случайный взгляд в окно. Так, а это у нас что?

На соседнем дворе вижу занимательную картину: невесть откуда свалившаяся Симона цепляется за Гордона и что-то ему втирает. Чуть поодаль заламывает руки Том, рядом с ним, задрав голову, причитает Билл. Кажется, у полотна есть название, “Возвращение блудной жены”. По крайней мере, я на это надеюсь.

Если прикинуть, сколько примерно они уже ругаются, дело пахнет жареным. Нужно срочно поддержать парней и фрау Каулитц тем, чего им наверняка не хватает: взвешенными, обоснованными и разумными аргументами.

Так, Георга ждать смысла нет, он все равно надолго теперь в ванной, так что побегу спасать лучшего друга и его предков.

Семейная драма разворачивается прямо под моим носом. Симона слезно умоляет Гордона простить ее, рядом ноет Том, уговаривая отчима, Билл, кажется, вообще ничего не понимает и просто голосит.

-Это же наша мама! - едва не топая ногой, кричит Том.

-Гордон, ну прости же ты меня! Я только тебя люблю!

-Это от большой любви ты к этой стерве ушла? - холодно отвечает отчим Тома, пытаясь отстранить ее от себя.

-Мама просто ошиблась! Блин, какая любовь не проходит испытания? - Том пытается его убедить, размахивая руками, как ветряная мельница. - Главное, она поняла, что ни с кем ей не будет так хорошо, как с тобой! Это вам обоим урок!

Когда это Каулитц дело научился говорить? Почему я пропустил?

-Простите, что вмешиваюсь, - откашлявшись, присоединяюсь к этой мелодраме. - Может, стоит всем успокоиться, сесть и поговорить?

Но на меня никто не обращает внимания, кроме зареванного Билла. Он кидается ко мне в объятия, и теперь мое бедное ухо слышит только его вопли. Приходится навострить второе, чтобы ничего не пропустить.

-Это ей урок! Я семью не бросал! - надрывается тем временем Гордон. - А я тебя так любил, Симона! Ты знаешь, как я страдал?! Нет, ты ведь хихикала на шелковых простынях своей любовницы!

-Как будто у тебя никогда не было других женщин! - продолжает заступаться за мать Том. - Ты просто идеальный! Увидел, полюбил, лишился девственности!

-Это все было до того, как я повстречал Симону!

-Гордон! - фрау Каулитц падает перед ним на колени.

-Сердца у вас нет! - не выдерживаю я. - Как можно издеваться над любимым человеком? Ну, совершила ваша жена ошибку, если любите — простите!

-А ты такой умный, специалист в любовных делах! - переключается на меня злой Гордон. - Может, добрый мальчик, ты заберешь ее сам, если уж он так о ней печешься? Потому что Симону я обратно не пущу!

Он смотрит на меня, потом его взгляд перемещается куда-то дальше.

-Удачи, - выплевывает он и, развернувшись, уходит.

-Гордон! - визжит Симона. - Гордон!

-Не смей уходить!

Том пытается вернуть отчима, но ему приходится подхватить бьющуюся в истерике мать.

-Господи, Симона! - к нам подбегает моя мама, наверное, на нее и смотрел Гордон. - Что случилось?!

Женщины обнимаются и принимаются плакать вместе, хоть моя мать и не знает, что происходит. Хотя, наверное, и так понятно, что ничего хорошего.

Оборачиваюсь и вижу отца. Нет, нет, только не в дом! Стой!

-Мам, давай отведем фрау Каулитц к нам, пусть она придет в себя! - дергаясь, пищу я. - Я побегу за успокоительным!

-Нет, ну видали?! - продолжает разоряться друг. - Я этого так не оставлю!

-Том, помоги мне.

Они вдвоем ведут рыдающую Симону, Билл семенит следом, заунывно подвывая. Он-то чего в расстройстве?

А я что торможу? Срываюсь с места и бегу наперерез отцу, чтобы перехватить его хотя бы у двери. Уж как задержать и проникнуть внутрь первым, пока не знаю.

-Пап, ну как ты можешь! - всплеснув руками, с укором кричу я. - Тут такое происходит, а ты с пакетами преспокойно идешь!

-Так мы же из супермаркета...

-Брось ты свои покупки в машине, потом заберешь! - яростно топнув ногой, забегаю внутрь и захлопываю дверь перед его носом.

Так, а теперь быстро выудить Георга из ванной и отправить наверх!

-Это родители Тома, да?

Подпрыгиваю от неожиданности и хватаюсь за сердце.

-Бл*! Георг, ты зачем так пугаешь?!

Ги выруливает из кухни под моим гневным взглядом.

-Я думал, ты еще в ванной, - недовольно бурчу. Столько стараний, и все зря!

-Ну, я вышел и сразу за тобой, на кухню. Тебя нет, смотрю, вы на соседнем газоне все вместе спорите. Так и понял, что отчим Тома не пускает его мать обратно. Верно?

Не успеваю ничего ответить, так как дверь резко открывается, и в дом заходит отец.

-Что еще за новости? - недовольно интересуется он тем же тоном, что и я недавно возмущался выходкой Георга.

Блин, Георг!

Отец смотрит на него, прищурившись. Неприятный холодок бежит у меня по спине, так как взгляд его полон подозрения и какой-то тихой злобы. Неужели так реагирует из-за нарушения домашнего ареста?

-А что здесь происходит? - спрашивает он наконец.

-Пап, это мой … одноклассник … Георг, - запинаясь, отвечаю я. - Мама в курсе. Мы занимались... английским. Я совсем забыл, вот и не отменил встречу, а ты сам учил, что обещания надо выполнять.

Вот же срань, лепет пятилетнего ребенка! Да мне и умственно отсталый не поверит!

Отец качает головой, даже не скрывая, что я рассекречен. Интересно, а что он подумал об истинной цели визита Ги? Надеюсь, он решил, что мы просто дурачились и развлекались.

В памяти всплывают эпизоды этих самых “развлечений”, и до меня доходит, что какую-то четверть часа назад я занимался вещами интимного характера в доме моих родителей, а сейчас папа стоит рядом, и у меня становится паршиво на душе. Как будто отец может прочитать мои мысли, узнать каким-то образом, что вот этот красивый крепкий парень только что довел его сына до оргазма. П*здец как стыдно!

-Пап, я...

-В свою комнату, - тоном, не терпящим возражений, велит мне отец. - А вам, молодой человек, думаю, пора.

До дома, наконец, доходит сопливая команда, и меня не успевают повторно сослать наверх.

-Помоги же, - просит мама. - Надо усадить ее на диван.

Отец бросает свои пакеты и перехватывает конвульсивно дергающуюся Симону, а я, воспользовавшись случаем, тяну Георга на выход.

-Держи, - протягиваю ему куртку. - Извини, мой отец в последнее время странно себя ведет, подозрительным стал.

-Ничего. Вспомни Яна, - Ги улыбается и кладет руки мне на плечи.

-Георг, - тяну его имя, наклонившись так, чтобы наши лбы соприкасались.

-Давай, а то родители ругать будут, - пытается он попрощаться.

-Им сейчас не до меня, - отмахиваюсь. - Чувствую, мать и сын Каулитц поселятся у нас, а заодно с ними и прицеп. Когда это уже кончится?

Ги улыбается еще шире и чмокает меня в губы.

-Ты что? - пищу, возмущаясь, но он вновь целует меня, уже крепче. - Георг!

-Мы не увидимся еще два дня. Я даже не смогу тебе позвонить, - расстроено говорит он.

Тоже верно. Но это не повод забыть об осторожности... Блин, ну что он делает?!

Висну в его объятиях и позволяю целовать себя. Даже если захочу, не смогу его оттолкнуть, будь, что будет. П*здец, конечно, котенку Густаву, если кто-то из родителей пойдет звать меня в дом.

-Все, до понедельника.

Отлипаем друг от друга, я нехотя делаю шаг назад.

-Не скучай, Густав, это всего два дня.

-Ага...

А сам-то как отчаянно присосался. Ладно, пойду, пока и вправду искать не начали.

-Блин! - подпрыгиваю второй раз за день, увидев практически у самой двери отца.

Но через секунду понимаю, что не неожиданности мне стоит пугаться. Он стоит, не шелохнувшись, и как-то странно смотрит на меня. Нет, не может быть такого... Он... Он заподозрил что-то?

-Я велел идти к себе, - чужим голосом говорит папа. А могу ли я его теперь так называть?

-Но... Может, на пару часов отменишь наказание? Фрау Каулитц и моим друзьям нужна помощь, - указываю на гостиную.

-Ты уже достаточно погулял, марш в комнату.

Ой, не нравится мне его тон.

Послушно иду, вжав голову в плечи, но из гостиной выскакивает мама и, вцепившись мне в руку, тащит за собой.

-Густав, сыночек, ты у нас такой умный и рассудительный, подскажи, что делать! - причитает она, всхлипывая.

Растерянно оглядываюсь на отца, взглядом спрашивая, что мне следует делать. Он заходит следом и усаживается в кресло. Ясно, я под конвоем.

-Для начала расскажите мне, что произошло. Я ведь подоспел только к концу...

Хотел добавить “к концу представления”, но вовремя сдержался.

-А что тут знать?! - вопит Том, эмоционально размахивая руками. - Гордон ее домой не пускает!

Симона вновь начинает рыдать, Билл и моя мать кидаются к ней, чтобы успокоить. Вздыхаю.

-Для начала скажите, почему вы вообще вернулись. Вы вроде как купались в счастье с мисс Ти.

Симона делает огромное усилие и берет себя в руки.

-Все оказалось не так, как мы себе представляли... То, что было в подростковом возрасте, не годится и не имеет цены во взрослой жизни. Мы оказались слишком разными, чтобы встречаться, - она судорожно вздыхает и продолжает, приложив мокрый платочек к носу: - Мы поняли, что все это должно остаться в прошлом, что это баловство. Я так соскучилась по своим мужчинам, поняла, что люблю только Гордона. А Веронике тоже надоели эти отношения, так как она просто не создана для продолжительных и крепких уз, и, кажется, уже увлеклась кем-то с работы. В общем, мы решили расстаться полюбовно. Томми, сыночек, иди ко мне!

Симона тянет к нему руки, и Том, поколебавшись, видимо, решает, что может простить мать, и устремляется к ней в объятия.

-А что сказал вам муж? Том, ты был с ним рядом все это время. Скажи, он скучал?

-Да он места себе не находил! - возмущенно кричит Каулитц. - Я вообще не понимаю, что с ним такое! Он любит маму, - Том льнет к родительнице, заставляя ее вновь заплакать.

-Значит, простит. Нужно только время, - делаю вывод. - Вы, извините, глубоко его ранили, так что запаситесь терпением. Ваш муж остынет, потом будет смотреть, как вы ходите рядом, ну, то есть, у нас во дворе, соскучится, и в итоге поймет, что все прошло. И вы помиритесь, я уверен, - беру Симону за руку, пытаясь подбодрить.

Нет, а что? Ее сын помогает мне, почему бы и не оплатить счет? Надо будет поговорить с Гордоном, как он поостынет.

-Ладно, вам нужно принять успокоительного, я сейчас принесу. А потом ляжете отдохнуть в комнате для гостей. Думаю, это даже не обсуждается — пока что вы поживете у нас. Нет, Том, ты пойдешь к себе домой, - пресекаю его попытки открыть рот. - Билл, ты тоже.

Поднимаюсь, но Каулитц тут же верещит:

-Как это домой? Эй! Погоди, я с тобой!

Он подрывается с места и идет за мной по пятам, Билл следом. Вот ведь два хвоста!

-Чего увязались? - ворчу, разыскивая аптечку.

Том выпячивает грудь и гордо заявляет:

-Я хочу выразить протест и остаться!

-А я поддержу моего Томми! - пищит Билл, цепляясь за его локоть.

-Скорее, это он тебя поддерживает, как бы не завалился наш столб. Нет, Том, ты пойдешь домой и проследишь, чтобы отчим не накручивал себя. Будешь докладывать с места событий, так сказать. И не вздумай с ним ругаться или пытаться воздействовать, уговоры сейчас действия не возымеют, по крайней мере, нужного. Ты меня понял? - тычу в него упаковкой таблеток.

-А мне что делать, генерал? - без тени сарказма интересуется Билл.

-А ты дуй к себе, посмотришь, как там твоя мать. Не хватает нам осложнений с ее стороны.

-Так, умник, это моя мама — осложнение? - Билл тут же отлипает от Тома и делает шаг в мою сторону, грозно сверля взглядом.

-А ты представь, что она приезжает сюда, устраивает скандал? Или, еще хуже, снова уводит фрау Каулитц? Мы тогда предков Тома вообще никогда не помирим.

-Биби, ну пожалуйста, - Том делает лисьи глаза и обнимает его. - Всем давно понятно, что они не пара, даже сами мамы это просекли. Нужно им просто помочь забыть эти отношения.

-Может, ты и прав, - ломается Билл. - Просто не пойму, с чего они решили расстаться? Еще вчера все было хорошо, никаких намеков на разрыв.

-Может, они это не демонстрировали? - делаю предположение. - Слышал же, они тихо-мирно все обсудили и разошлись. Ладно, вот успокоительное, налейте воды и позаботьтесь о фрау Каулитц.

-А ты? - Том недоуменно таращится на то, как я передаю таблетки Биллу.

-А я пошел отбывать наказание. Чувствую, из-за вас и, в первую очередь, из-за Георга, мне еще подкинули срока.

-А причем тут Георг? - с подозрением спрашивает Билл.

-Ну... - сказать или нет? Черт, опять краснею! Что же мы тут вытворяли... - Он приходил под предлогом дополнительных занятий.

-Георг был здесь?! - восторженно вопят придурки.

-Да тише вы, больные, что ли?! - шиплю на них. - Отец и так злой как пьющий в понедельник, а вы еще масла подливаете! - опускаю голову и тихо добавляю: - Мне кажется, он что-то заподозрил...

-Если бы твой отец что-то заподозрил, драма Каулитцев померкла бы по сравнению с детоубийством в семье Шафферов, - с умным видом изрекает Билл.

В принципе, он прав. Как папа отреагировал на их гомосексуальные приключения, я уже знаю, более того, доподлинно известно, что он даже не допускает такой возможности по отношению ко мне. Да-а-а, это будет не скандал, а очередной эпизод “Звездных войн”.

Я когда-нибудь говорил, как люблю свою маму? Нет? Так вот, я ее просто обожаю! Мамуля родная, ты просто класс!

Весело шагаю по улицам Магдебурга, отпущенный под залог карманных денег. Отец укатил в командировку, а мама, как добрый надзиратель, пошла мне навстречу. Тем более что у них с фрау Каулитц “есть секретные темы, не предназначенные для детских ушей”. Надеюсь, не о прелестях лесбийской любви Симона будет втирать моей матери.

Мелочи в кармане ровно на проезд, не более. Такое вот наказание. Ну ничего, главное — сделаю сюрприз Георгу.

Погода радует, настроение поднимается каждую секунду. Надеюсь, Георг дома, а то зарядное устройство мне так и не вернули...

Зажмуриваюсь, с силой сжимая веки. Что за наваждение? Мне уже везде мерещится мой Ги.

Резко распахиваю глаза, но Георг, одетый в брюки, рубашку и зеленый передник, никуда не пропадает. Что за черт?

Колокольчик веселым перезвоном оповещает магазин о посетителе, то есть, обо мне. Тру выпученные зенки, но никак не могу поверить, что мой Ги стоит за прилавком и бережно оформляет розовый букет!

-Добрый день, - Георг поднимает взгляд, и его дежурная улыбка медленно сползает, уступая место удивлению. - Густав?

Значит, у меня не обман зрения и у Георга нет брата-близнеца.

-Привет, - подхожу ближе, пялясь на то, как органично вписывается мой парень в эту клумбу за его спиной. Эдакий Тарзан в джунглях, только одетый...

Георг смущается, это видно. Почему он стесняется?

-Ты здесь работаешь? - тихо спрашиваю.

-Да, по выходным.

Он как-то совсем сникает, и я подхожу вплотную и легко касаюсь его плеча, чтобы подбодрить. Выходит, он сказал неправду, вот и мучается теперь.

-Ты расстроился? Ги, это из-за того, что ты сказал, будто работаешь в клубе, а на самом деле — в цветочном магазине?

Он вздрагивает и поднимает взгляд на меня.

-Нет, ты неправильно понял, - поясняет он. - Я тут днем работаю, а вечером — в клубе.

Бедный, неудивительно, что успеваемость у него хромает. Вот Каулитц — бездельник, времени у него навалом, а делать ничерта не делает.

-Тогда в чем проблема? - недоумеваю.

Он смущается еще больше, даже краснеет немного.

-Я не знал, как ты отнесешься к моему увлечению, - тихо, но довольно твердо говорит он.

-К какому... Ты любишь цветы?

-Да, обожаю флористику. Одна фрау из моего дома владеет этим магазином, и по выходным я подменяю ее.

-Так, погоди, - останавливаю его. - Почему ты боялся сказать мне об этом? Что в этом такого?

Георг пожимает плечами. Да вот, я тоже в растерянности. Он стесняется признаться, что у него есть хобби...

-Прости, - выдавливает он наконец. - Мне бы хотелось, чтобы ты видел во мне мужчину, сильного, надежного, а не пацана с букетом вместо головы.

Меня раздирают позывы заржать и расплакаться от умиления. С одной стороны, он думает о таких вещах, что в душе взрываются пробирки с гормонами счастья, а с другой... Ну что за чушь?

-Георг, милый, если бы мне нужен был мужик или пацан, я не стал бы даже подходить к тебе тогда, - беру его за руку и слегка сжимаю ее. - Мне нужен ты, со всеми достоинствами, недостатками, хобби, черепами и котами.

Ги улыбается, перебирает мои пальцы. Такой момент... Смотрю на эти венки, на аккуратные ногти... Бл*дь!

К щекам моментально приливает кровь, когда я вспоминаю, что со мной вчера вытворяли эти самые пальцы. Убираю руку и растерянно пялюсь на прилавок, за которым стоит Георг.

-Что такое?

Блин, заметил!

-Ничего, просто... - вдруг до меня доходит: - Стоп! А как же ты тогда со мной проводил время, если по выходным у тебя работа?

-Я отпрашивался, - пожав плечами, говорит Георг.

Как у него все просто! А вот у меня закончился запас отвлекающих маневров.

-А ты как здесь оказался?

-Что? Ножками, - бурчу, но потом понимаю, о чем он говорит. - А, отец уехал, мать отпустила. Правда, денег только на дорогу позволила взять. Режим, - пожав плечами, говорю я. - Вот, хотел тебе сюрприз сделать...

Георг смотрит на меня как-то странно и задумчиво кусает нижнюю губу. Сволочь, это моя губа! Не смей ее кусать, только мне можно!

-И во сколько ты должен вернуться?

-Мы не обговаривали. А что?

-У меня выступление в час, хотел тебя пригласить.

Погодите-ка минутку... Выступление? В клубе? В час ночи?

-Георг, мне нет восемнадцати, - напоминаю ему. - Меня не пустят.

-Густав, ты же со мной будешь, - Георг наклоняется и понижает голос до такой степени, что у меня мурашки бегут по всему телу от возбуждения. - Я тебя проведу через черный ход, никто даже слова не скажет.

Ох, что-то мне не по себе. У Ги такой вид, будто он замышляет что-то против моей невинности...

-А Билл с Томом? Они нас живьем сожрут, если мы их не пригласим, - пищу, съеживаясь и делая шаг назад.

-Не проблема, - Георг достает телефон. - Звони, пусть подходят к одиннадцати.

Придурки, разумеется, такой шанс упускать не стали, и пришлось мне согласиться на все. Просидев до закрытия с Георгом в магазине, я многое узнал о различных цветах, об их значении, о сочетании в одном букете и далее по списку. Ги признался, что хотел подарить мне цветы, но передумал, опасаясь, что я не так пойму. За что ему, конечно, огромное спасибо — не хватает еще домой букеты таскать, тогда от отца точно получу по самое гейское.

Стоим в условленном месте, ждем придурков. Наверняка сперва натр*хаются, потом еще раз и только после этого подрулят. Как можно быть такими безответственными, в конце концов?

-Что ты дергаешься? - Георг притягивает к себе и целует в щеку. - Успокойся.

-Мне не нравится, что они опаздывают. Впрочем, это их естественное состояние.

-Всего пять минут, угомонись.

Но и через десять минут парни не приходят. Начинаю злиться, когда через полчаса вижу вдалеке неспешно вышагивающих под ручку придурков.

-Вы где были, засранцы?! - ору на них вместо приветствия.

-Томми, он опять на нас кричит, - Билл утыкается мордой в плечо своей трости. Сколько можно на нем виснуть?

-Спокуха, Густ, не кипятись. Мы... - Том запинается, что тут же распознается мной как экстренная попытка придумать отмазку. - Мы просто в пробке стояли.

-Какие пробки в это время?! - разбиваю его жалкие потуги в пух и прах. - У вас обоих губы как тревожные лампы, красным светят!

-Ну и что ты разорался? - вякает Билл. - Подумаешь. Привет, Георг.

Пока они здороваются, недовольно пыхчу в стороне. Что придурки себе позволяют?

-Густи, ладно тебе, - Георг тащит меня вдоль стены.

Билл с Томом плетутся позади, и я различаю чавкающие звуки. Когда уже насосутся?!

Ги подводит нас к неприметной двери и, переговорив с кем-то, кивает. Заходим вслед за ним, и охранник закрывает дверь. Круто, мой парень может приводить сюда несовершеннолетних друзей, да еще и бесплатно!

Минуем несколько коридоров, и вот мы уже в зале. Народу так себе, рано ведь еще. Сюрпризы не заканчиваются — Ги ведет нас к столику.

-Георг, это слишком, - начинаю протестовать. - Халява, конечно, вещь прекрасная, но надо и меру знать.

-Спокойно, я обо всем договорился, - Ги давит мне на плечи, усаживая на стул.

Приходится повиноваться. Георг заказывает нам пива, я прошу только сок. Предыдущее наше общение под действием хмельного напитка — просто цветочки по сравнению с тем, что будет сегодня, если мы напьемся.

-А, ты пришел наконец!

К моему ужасу за спиной Ги появляется его брат. Не хватает нам семейной ссоры, да еще и при парнях! Они ведь молчать не станут, сразу развоняются о правах человека и силе любви.

Он по-прежнему в зеркальных очках, хоть и находится в полутемном помещении. Интересно, он что-нибудь видит?

Ян оглядывает нашу компанию, и я вижу, как кривится его рот, особенно когда он замечает меня. Ну все, понеслась...

-Привет, - выдавливает он после едва заметного усилия.

-Парни, это мой брат, - вынужден представить нас Ги. - Ян. Это Том, Билл, Густава ты уже знаешь.

Атмосфера за нашим столиком становится напряженной. Придурки интуитивно догадываются, что им не рады, но не могут понять, почему.

-Привет, - дуэтом тянут они.

Киваю, но по-прежнему молчу, сверля взглядом очки.

-Ну, здорово, что пришли, - он почти искренне улыбается. - Георг, сейчас начинаю, через час у вас репетиция, не забудь. А то засидишься, - он пожимает плечом и хлопает Ги по спине.

Мне кажется, или меня вроде как приняли в роли парня Георга? Надо будет обязательно расспросить его об этом. Поворачиваюсь к Ги, он хитро улыбается, и в следующую секунду я оказываюсь в его львиных лапах.

-Ну ты что творишь? - пытаюсь освободиться, но, как известно, я всего лишь щепка рядом с могучим дубом. - Георг, тут же люди!

-И что? Тут все или с парой приходят, или ищут ее. Кому мы нужны? Тем более, все хищницы в зале будут обходить тебя стороной, увидев, что ты мой, - он тянет на себя и целует, а я жалко трепыхаюсь в его сильных руках.

Слышу, как пищит Билл, и приоткрываю один глаз. Так и есть, Том, прослушав речь Георга, хватает своего ненаглядного Биби и засасывает его, едва не свалив со стула. Мда, голубой столик, смотрите все. Закрываю глаз и, смирившись со своей судьбой, отдаюсь поцелую. Если брат Ги это сейчас видит, каюк мне.

Час пролетает быстро, и вот я уже сижу один напротив друзей. Как-то одиноко и тоскливо наблюдать, как милуются другие, когда сидишь без пары. Хорошо хоть, что эта самая пара у меня вообще имеется и сейчас просто находится где-то в соседнем помещении.

Да, через полчаса я увижу, как зажигает на сцене мой Георг. Признаться, меня одолевают противоречивые чувства. С одной стороны, это его увлечения, его жизнь, и я не имею права возникать, что мне нравится, а что нет. А с другой... Какой прок может быть от музыки и флористики? Какую карьеру можно построить, играя на гитаре? Стать известным музыкантом? Да таких мечтателей в каждом дворе с десяток. Всю жизнь торчать в магазине, а потом накопить денег и открыть свой? Может, конечно, у него есть еще какие-то хобби, о которых я пока не знаю, но, честно говоря, никаких талантов и стремлений, кроме как к музыке, я за ним пока не замечаю. Ах, да, еще и мистицизм и тяга к прорицательству. Блеск.

-Как у вас дела с Георгом? - врывается в мои мысли вкрадчивый шепот Билла.

Удивительная у него особенность — даже сквозь ритмичную музыку, выдаваемую Яном, я все равно его прекрасно слышу. Видимо, это еще один признак того, что Билла игнорировать невозможно.

-Все хорошо, - беру в рот трубочку, показывая, что не желаю развивать эту тему.

-У вас уже что-нибудь было?

Кто о чем, а Билл — об интиме!

-Даже если и было, тебе я все равно не скажу, - отрезаю, чтобы и думать не смел продолжить допытываться.

-А-а-а, значит, было! - радостно вопит этот гаденыш.

-Да заткнись ты! - шикаю, озираясь по сторонам. - А где Том?

-Он… отошел. Не меняй тему! Ну и как тебе? - Билл пересаживается на место Георга, а глаза просто светятся, будто фосфорные. - Кто был сверху?

-Кровать, - бурчу, дуя в трубку и делая бурю в стакане. - До секса у нас не дошло.

Лицо Билла разочарованно вытягивается, и он отстраняется.

-А почему?

-Потому что вы спугнули своими воплями! - вызверяюсь, хоть это и не правда.

Билл округляет глаза и подпирает подбородок рукой. Как он таскает столько побрякушек? Пальцы не отваливаются, интересно? Вон какой перстнище с гигантским камнем.

-Правда? - с восторгом пищит он. - Вы занимались этим вчера? И как далеко продвинулись?

-Ну, мы... Мы ласкали друг друга, - смущаясь, лепечу я. Сам не понимаю, зачем рассказываю ему это.

-Петтингом занимались, что ли?

-Чем?

Билл недовольно цокает, показывая, какого он нелестного мнения о моих познаниях в области секса.

-Ну, дрочили друг другу, - поясняет он.

Фу, бл*! Первое название мне нравится куда больше!

-Ну да, - цежу сквозь зубы. - Только мы отвлеклись на шум со двора, и я не смог сохранить настрой — Георг остался не у дел.

Билл поднимает глаза вверх, видимо, сочувствуя ему.

-А если бы мы не помешали? У вас было бы? Густ, ты вообще представляешь, как это происходит между парнями? Вы решили, кто будет сверху? Может, вам следует посмотреть порно для геев?

-Билл, я не собираюсь этим заниматься! Какое нахр*н порно?

-Не нахр*н, а на два хр*на, - высокоинтеллектуально выдает Билл. - Ты хоть раз пробовал себя растянуть?

-Что?

-Объясняю для ботанов, - Билл деловито складывает руки на столе, а я не могу оторваться от созерцания его травмоопасных украшений. - Чтобы член протолкнулся в анус, его нужно растянуть. Не член, конечно, - он хихикает, а потом продолжает, к моему ужасу: - Сперва делаешь клизму, чтобы очиститься, потом медленно растягиваешь себя пальцами. Это, конечно, может сделать и Георг, но, во-первых, ты будешь стесняться в пять раз больше, и, во-вторых, ты его пальцы видел? Каждый сам как член.

-Фу, Билл! Прекрати! И вообще, с чего ты взял, что я снизу буду?!

-Это ты прекрати. А то не ясно, кто у вас в паре гей-парадом командует. Что? - он раздраженно оборачивается к подоспевшему Тому. - А, это ты.

Он поднимается, а на меня накатывает паника.

-Куда это вы? Не оставляйте меня одного!

-Густи, милый, если ты пойдешь с нами, травма твоей детской психике обеспечена, - кидает мне через плечо Билл. - Ах, да! И смазку не забудь!

Придурки куда-то исчезают, и я остаюсь наедине со своим соком. Блин, хоть бы выступление началось, что ли? Чувствую себя лишним на этом ужасе жизни: кругом пьяные люди, одни танцуют, другие откровенно пристают друг к другу, третьи вообще, кажется, вот-вот начнут совокупляться. Почти как на дне рождении сестры Билла, только Стеллы не хватает. И вот в таких условиях работает мой Ги? Я как-то иначе представлял джаз-клубы.

Уже начинаю нервничать. Полчаса практически истекли, выступление вот-вот начнется. Где их носит?

-Бу! - мне на плечи тяжело опускаются чьи-то руки.

-Каулитц, ты дурак! - оповещаю его в который раз, раздраженно скидывая его клешни.

Билл, обойдя нас, нарочито аккуратно садится и заваливается набок. Понятно, они тр*хались. Зачем это так подчеркивать-то?

Том валится на стул и, придвинувшись ко мне и поглядывая на свою зазнобу, с восторгом начинает нашептывать мне на ухо:

-Густ, это было что-то!

-Если вы занимались сексом, меня это не интересует.

-Нет, ты не понял! Мы наконец опробовали чилл-аут! Так давно хотели, да все никак в клуб не попасть. Сам понимаешь, возраст.

-И уровень интеллекта. Каулитц, даже когда ты придешь сюда после двадцать пятого августа и предъявишь паспорт, его порежут на кусочки, приняв за подделку.

-Да я не об этом! - захлебываясь, продолжает Том. Понятно, его не остановить. - Билл вел себя как грязная шлюшка, а-а-а, как это меня заводит! Нам так понравилось, бл*, по ходу, у меня сейчас опять встанет!

-Уволь меня, пожалуйста! - отодвигаюсь от этого озабоченного бабуина.

На мое счастье начинается выступление. Вышедшие на свои рабочие места танцовщицы гоу-гоу на секунду отвлекают внимание Каулитца, пока Билл не посылает ему отменный подзатыльник. Но все равно неплохо, Том хотя бы больше не достает меня.

Музыканты появляются минутой позже, устанавливают свои инструменты. Георг серьезен, он не смотрит в зал. Наверное, правильно делает, я бы тут же заволновался.

Раздаются первые звуки, но мне не до них. Все внимание приковано к Ги, его рукам, крепко держащим гитару, пальцам, перебирающим струны. Георг сосредоточен, он полностью отдается музыке. Он откидывает голову назад, и волосы послушно взлетают следом. О, мой Георг!

Не знаю, слова ли Билла о перипетиях однополого секса, рассказ ли Тома об их утехах или же то, как Ги держит гитару, навеяли мне ассоциацию, словно это у него такая гигантская эрекция... П*здец, меня страшно прет от Георга!

Не помню, как мы оказались здесь после выступления, наверное, я сам попросил Ги найти укромный уголок. В итоге мы оказались в одном из чилл-аутов, страстно целуясь на диванчике.

-Тебе понравилось? - спрашивает Ги в кратком перерыве между ласками.

-Не знаю, - честно отвечаю, - я только на тебя пялился и ничего не слышал.

Георг с восхищением смотрит на меня и набрасывается с новым поцелуем, а руки его ползут туда, где недавно так славно похулиганили. Ги, Ги, что ты творишь со мной?!

Он заваливает меня, и я практически отключаюсь. В голове все плывет, я размяк и уже готов, наверное, на все. Что они добавляют в сок? Надо будет подробно расспросить Георга об этом, но только потом... Да, можешь меня раздеть, все равно это бесполезное занятие — сопротивляться твоим чарам!

Помогаю снять футболку и сам льну к нему. Ги такой разгоряченный, страстный, и даже мои жалкие попытки мыслить здраво капитулируют, побросав таблички с призывами остановиться.

-Гео-о-орг!

Остановите нас... Нет, не надо... Убью, если кто-то помешает!

Ги уже целует мой живот, и я не выдерживаю, начинаю цепляться руками за обивку дивана, чтобы не наброситься на него.

-Густав, - голос Ги глухой, словно у меня вата в ушах. – Густав...

Плавлюсь под его пальцами, хочу вновь испытать то удовольствие, что он подарил мне вчера... Главное - не останавливаться, не думать!

Картинка перед глазами вновь приобретает резкость, линии соединяются в предметы, а голос Ги становится яснее и звонче, когда рука натыкается на что-то скользкое. Уже на задворках сознания появляется правильный ответ, что это такое, но я, стараясь не верить, медленно скашиваю глаза...

-А-а-а!

Пулей вылетаю из-под Георга и тупо пялюсь на чей-то использованный презерватив. Мамочки, да что же это со мной?! Почему я все еще держу его в руке?!

-А-а-а! – отшвыриваю эту дрянь от себя и, путаясь в собственных ногах, жму на выход, но, с*ка, спотыкаюсь и падаю. Что за х*йня?!

-Густав, да что с тобой?! – тревожится Георг.

Злобно оглядываюсь на предмет, ставший причиной моей встречи с полом. Что за... Кольцо. С большим черным камнем. Точь-в-точь как то, что было сегодня на руке Билла.

-А-а-а!

Есть ли предел испытаниям, выпадающим на долю одного человека?! Это Бог меня наказывает за то, что я в Него не верю!

Мать моя, именно в этом чилле сегодня тр*хались придурки! А я лапал презерватив Тома!

Дата добавления: 2015-11-04